Эхо озера Велес

Поверить в это было сложно, но никакой информации, опровергающей или доказывающей, не было. А Ясен и Марко? Знали ли они о том, что происходило с близким родичем, в его семье?

– Не может быть! Просто этого не может быть…

– Родовое проклятие разрушит всех, Ника, – холодно и спокойно уведомил Матвей, – и виновные станут последними свидетелями краха… Илья – очередная жертва опального рода.

– Нет, – покачала головой, сдерживая слёзы от болезненного кола, воткнутого прямо в солнечное сплетение – так ощущалась жестокая правда, – нет… Ты врёшь, Матвей. Откуда тебе знать? Ты же был любовником, ворвавшимся в семью… Ты…

Ника смотрела в его голубые глаза, полные печали, и не переставая пятилась, держа в руках коробку, полную маминых вещей. Матвей молчал. На губах играла усмешка. Жестокая или саркастичная? А может бытьсочувствующая? Девушка не знала, ведь её глаза жгло от слёз.

– Ты осуждаешь? – удивился рыжий «ангел». – Ника, что ты помнишь о своём отце?

– Папа был прекрасным человеком! – на автомате произнесла и поймала спиной дверной проём. – Он любил нас…

«Мне жаль, – как-то печально шепнул внутренний голос, – мне так жаль…»

Её разрывали противоречивые чувства: с одной стороны – жаждала узнать больше, а с другой – хотелось ударить Матвея. За то, что он омрачает память об отце, о семье. За то, что открывает ещё одну сторону. Неприглядную, грязную, страшную.

На улице тем временем стало темнее – тяжёлые тучи закрыли небо, будто взяв в заложники, сорвался сильный ветер с поводка. Телефон в заднем кармане настойчиво звонил, пока Ника несла коробку к машине. Матвей не отставал.

– Что ты о нём помнишь, Ника?! – снова спрашивал Матвей, пока девушка остервенело запихивала непослушный короб в салон машины. – Спроси у Марко! Он много может рассказать о своих родственниках! Всю жизнь прикрывает наши задницы, подчищает за нами и молчит!

– Ты ничем не лучше! – звонкая пощёчина оборвала пламенную речь парня.

Пауза. Ника зло смотрела в лицо и словно заново его узнавала.

– Ты, тот, кто живёт вторую сотню лет, привязанный и наказанный за содеянное в прошлом, – холодно прозвучал голос ведьмы, – являясь частью рода Велес, ты, Матвей, смеешь считать, что кто-то из нас хуже или лучше?!

– Он убил её! – крикнул Матвей.

Громыхнул гром над ближайшим горным пиком, и содрогнулся даже воздух. Ветер бросил волосы Нике в лицо, и она раздражённо отмахнулась, глядя в глаза парня. Полные боли. Он кричал не на неё. Эмоции Матвея стали вырываться ещё там – в комнате с картиной.

– Твоя боль – не наказание, Матвей, – произнесла спокойнее, – но следствие. И она не даёт тебе превратиться в безжизненный кусок камня. Мы все заложники этого чёртова круга. Но вы хотя бы знаете причины…

Повисла гнетущая тишина. Матвей потер даже не покрасневшую скулу, невесело усмехнулся:

– Поверь, ты не захочешь их снова забыть. Но вряд ли получится.

Потом резко перевёл взгляд куда-то за её спину, и под новый злобный раскат грома произнёс:

– У нас гости…

Ника оглянулась и тоже заметила отблески фар за зданиями. Шлагбаум почему-то был закрыт – и это точно не ветер, ведь тяжёлый брус лежал в пазах. Вот-вот пойдёт дождь. Она не стала отвечать на странную фразу и раздражённо заскочила в свой пикап

У шлагбаума стояла машина Кира, на которую тот облокотился, сложив руки на груди. Брюнет выглядел злым. И это мгновенно вызвало у Ники реакцию – желание защищаться.

– Ты знаешь, зачем люди изобрели телефон? – вопрос прозвучал холодно.

Но произвёл впечатление не так, как хотел бы парень. Ника промолчала и подошла к полосатому брусу. Сдвинуть его будет непросто. А холодные капли, упавшие с неба, лишь добавили колорита к разбушевавшимся эмоциям:

– Помочь не хочешь? – поинтересовалась в том же холодном тоне.

Как назло, забыла шапку в доме, и от этого было ещё холоднее. Порывы ветра и тяжёлые редкие капли дождя казались особенно противными.

– Ты поехала сюда одна. Снова, – обвинил он, не сдвинувшись с места.

Равнодушно наблюдая за тем, как ведьма пыталась убрать шлагбаум – он поддавался неохотно, но рыжая не собиралась снова повторять требование о помощи. Оба изначально заняли позицию с претензией.

– Тебе какое дело?! – Вероника почти кричала.

Дождь пошёл сильнее, намочил её волосы, и они, потяжелев от влаги, прилипли к лицу. Свитер немного смягчал удары воды.

– Самое прямое, и тебе это известно, Велес, – холодно сообщил Кир. – Здесь больше не вы хозяева.

– Ну, так, может, поможешь мне убраться, хозяин? – психанула и указала на чёртов брус.

Ливень зарядил в полную силу.

Зелёные глаза сверкали вызовом и лёгкой безуминкой. Кир скептически заломил бровь, а потом, играючи, как тростинку, отодвинул шлагбаум и сделал издевательский поклон. Мол, выметайтесь, ваше величество.

На что Ника закатила глаза и излишне порывисто двинулась к машине. Но размокшая грязь под подошвами предательски поехала, она вскрикнула, нелепо взмахнула руками – и быть бы ей на мокром, грязном камне дороги, если бы не руки Кира. Его реакция позволила не только поймать падающее тело, но и самому удержаться на ногах, когда Ника неловко повисла на нём. Их взгляды скрестились едва ли не с металлическим лязгом. Ярко-изумрудный и тёмный, почти болотный. Чистейший вызов против мрачного спокойствия.

Всего несколько секунд, невольные объятия, но девушка успела рассмотреть каждую каплю на его ресницах и скулах, поймать на себе пристальное внимание. А ещё –побеспокоиться о том, что тушь, вероятно, превратила её в панду под влиянием воды… и испугаться удивительно приятной близости. Испугаться, что не дрожит от страха, что сердце не сжимает паника, а его кожа – тёплая и пахнет хвоей.

Кир разжал руки и выпустил мокрую, растерянную и взъерошенную девчонку.

Ника сказала бы, что Кир едва сдерживает смех, хотя лицо вроде не выражало особых эмоций.

– Езжай осторожно, Ника. На дорогах сейчас опасно, – сказал, подталкивая её к машине.

– Ты звонил, – девушка тоже перестала злиться, словно выключилась какая-то кнопка. Садиться в машину не спешила, продолжая мокнуть. – Но я разговаривала с Матвеем. Что-то хотел?

– Неважно, Велес. Езжай домой. У тебя гости.

– Гости… – эхом повторила девушка, уже зная, кто её ждёт. – Спасибо, Кир.

– Не за что, ведьма, – прохладно ответил, сложив руки на груди.

Он, как и Ника, промок насквозь в своей тонкой рубашке поверх футболки, но, похоже, ему совсем не было дискомфортно. Между ними полностью исчезла недавняя магия, и стало… дискомфортно.

Ника хотела сказать что-то ещё, но осеклась, кивнула и залезла в машину, мгновенно залив сиденье водой. Кир закрыл её дверь и отошёл, позволяя выехать. А в груди девушки снова стучало глухое раздражение, будто она в чём-то виновата – но не знала, в чём.

[1] In the End – песня группы Linkin Park. В данном случае имеется ввиду кавер песни в фортепианной версии.

[2] Тит Лукреций Кар (ок. 99 – 55 до н. э.) – римский поэт и философ. Если чувства будут не истинны, то и весь наш разум окажется ложным.

[3] Ханг – ударный инструмент, состоящий из двух соединенных металлических полусфер. Его дешевым аналогом является глюкофон.