Тренд на сближение

– Меня ничего не ранит, мистер Келли. Вы лучше впредь будьте осторожнее с выражениями, – Айла хмыкает. – А то я могу подумать, что вам жизненно необходимо видеть меня как можно чаще.

Каким-то образом их словесная перепалка заканчивается ровно на этом моменте. Колтон ей не отвечает, а Айла не лезет лишний раз на рожон: всё же у неё есть работа, которая магическим образом не исчезнет, если продолжить тратить время на бесполезный трёп с начальником. Даже если самой Айле уж очень нравится это занятие. Но это только до того момента, пока она, погружённая в съёмку, не начинает прокручивать в голове случившийся диалог.

Пока нет готового контента, все замашки Колтона на Айлу не сильно влияют. Да, он порой – точнее, практически всегда – раздражает, но и Айла своими ответами провоцирует его и подначивает что-нибудь ответить. Но как только дело приблизится к просмотру отснятого материала, будет намного тяжелее. И вот это уже заставляет Айлу напрячься, отчего она на несколько секунд забывает нажимать затвор на камере и просто стоит.

– Почему съёмка вертикальная? – раздаётся голос Колтона, о существовании которого Айла, увлечённая процессом, успевает забыть. – Разве не удобнее смотреть видео горизонтально?

Ладно, проблемы начались гораздо раньше, чем Айла планировала.

– Потому что, – Айла делает глубокий вдох, – видео направлено на социальные сети, где контент состоит именно из вертикальных видео. Можете посмотреть, как выглядит кадр. Он как раз рассчитан на экран телефона.

Айла даже не предполагала, что Колтон действительно поднимется со своего места, подойдёт и будет смотреть на то, как она снимает чёртов батончик вместе с заготовленной чашкой кофе, которую скоро придётся заменить: молочная пенка уже практически осела.

– Не слишком ярко? – интересуется Колтон.

Конечно, цветокоррекцию не то что запретили во всём мире, а вовсе и не создавали. Но Айла прикусывает себя за язык, не позволяя язвительному комментарию вырваться.

– Так и нужно. Лучше пусть будет ярко, чем темно: второе исправлять куда сложнее.

Колтон кивает и немного отходит, позволяя Айле продолжить делать свою работу. Осталось буквально немного, и тогда можно будет рассказать свою идею и показать ту часть видео, материал для которой Айла сейчас снимает. Для другой же ей придётся идти в спортзал, и хочется верить, что силы для этого останутся.

– А фокус разве не должен быть на батончике?

Вдох-выдох. Более глубокий вдох-выдох. Повторить это пять раз, пока эмоции не отпустят. Но почему-то Айле эта дыхательная техника не особо помогает. Хвала всему, что только существует: съёмку можно считать завершённой – не пришлось даже кофе менять.

– Мистер Келли, пожалуйста, позвольте мне делать мою работу. Кажется, мы уже закрыли вопрос моей компетентности, – выходит даже громче, чем Айла планировала.

– Я просто не понимаю, как такие кадры могут помочь в достижении наших целей. И буду рад, если получится мне это объяснить. Так же для всех будет лучше, разве нет?

Если до этого момента Айла ещё допускала, что может рассказать Колтону о своей идее до момента её полноценной реализации, то сейчас это желание как отрезало. При всей выдержке Айла не сможет терпеливо и без нецензурной лексики донести до Колтона, в чём суть того, что она делает. И да, она уверена, что он не оценит её задумку. По крайней мере, сейчас. Так что даже пытаться бесполезно.

– Может, вы, мистер Келли, дождётесь, когда все кадры соберутся в одну картинку? Тогда ваши вопросы отпадут сами собой. Судить по тому, что вы видели, бессмысленно.

– Я, как руководитель, имею право задавать вопросы. – Колтон вновь складывает руки на груди – кажется, так он делает всегда, когда его желаниям не потакают сию секунду.

– И я с радостью на них отвечу, когда моя работа будет закончена. Не частично, как сейчас, а полностью, – почему в Айле до сих пор сохраняется возможность говорить так, будто она внутри не кипит от злости?

– Айла, пока что я вижу, что ваша работа не соответствует нашим запросам. Мне крайне сложно представить, как ваша съёмка поможет нашему бренду.

Всё. Кажется, денег на рождественские подарки не видать. Но если Айла не выскажет сейчас всё, что вертится на языке, она сама себя перестанет уважать если не навсегда, то на ближайшее время точно.

– Мистер Келли, я всегда открыта к критике, но только от коллег или компетентных в области рекламы и маркетинга людей. Ваши же слова кажутся мне попыткой унизить меня как специалиста. Вы сами попались на удочку, которую закинуло моё рекламное видео для ничем не отличающегося от остальных бренда косметики. И я бы правда лучше уделила время съёмке очередного крема для тела, чем тратила его здесь на вас, отвечая на отвлекающие меня комментарии. Или мы работаем так, чтобы каждый мог выполнять свою часть обязательств без трудностей с доверием, или не сотрудничаем вовсе. Если у вас нет больше вопросов, то я не смею вас задерживать.

Колтон не отвечает. Сначала, видимо, порывается, но быстро себя останавливает. Вместо ответа он лишь мотает головой и складывает руки на груди, изображая из себя стену невозмутимости. Его слова звучат резко: