Мадина

Так, надо отодвинуть все посторонние мысли из головы и работать. Чем быстрее я решу все вопросы и закончу дела, тем раньше я окажусь дома, куда меня тянет с безумной силой. Хочется скорее прикоснуться к ней, изучить каждую черточку на лице, каждую родинку, снова зарыться рукой в ее шелковые волосы.

Так, соберись, Ворошинский! Решительно встаю, выхожу из кабинета и иду в регистратуру сдать карточки пациентов. Смотрю на стойку и чертыхаюсь. Сегодня смена Любы. Это администратор, с которой у меня был секс. Просто секс. А она почему-то считает, что может претендовать на отношения, и я понятия не имею, как убедить ее в обратном.

– Добрый день, Лев Романович, – произносит Люба, стреляя в меня глазками и поправляя глубокое декольте униформы. Она считает, что выглядит соблазнительно, растягивая гласные в моем имени, но меня начинает тошнить от ее приторной сладости.

– Добрый, – коротко бросаю я, расписываясь в журнале и не обращая на бывшую любовницу никакого внимания.

– Вы сегодня какой-то не такой. Никогда раньше не видела вас таким, – вдруг говорит Настя, напарница Любы, загадочно улыбаясь.

– Не такой – это какой? – не понимаю я, нахмурившись.

– Улыбаетесь все время, да и вообще выглядите очень счастливым человеком! До этого вы всегда были сама серьезность. А сейчас хочется улыбнуться вам в ответ. Признавайтесь, влюбились? – добавляет Настя.

Чувствую, как Люба прожигает меня взглядом. Думаю, это мой единственный шанс избавиться от надоедливой любовницы.

– Все может быть, Настя, – с хитрой улыбкой произношу я.

И в этот момент огромная папка с документами из рук Любы с грохотом падает на пол. Она с обидой и злостью прожигает меня взглядом. Но меня не в чем обвинить, потому что я ей никогда ничего не обещал. Ни отношений, ни подарков, ни даже продвижения по службе. Только чистый секс. И Любу вполне все устраивало, а за то, что она придумала в своей, стоит признать, глупой голове, я не отвечаю.

– Осторожнее, Люба, – кидаю я двусмысленное предупреждение и, наконец, возвращаюсь в свой кабинет.

Не зря говорят – хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах! Когда я уже собирался сдать все документы и поехать домой, привезли экстренного. Огнестрел. И, конечно же, у меня не было иных вариантов, кроме как остаться и провести операцию. Потому что это – моя работа.

Как назло, кость была раздроблена, задеты жизненно важные органы. Дважды у мужчины была остановка сердца, в связи с чем операция затянулась. Но я, откинув все свои посторонние мысли, просто молча делаю то, что у меня получается лучше всего – спасаю жизнь человека.

Выхожу из операционной и бросаю взгляд на часы: уже полдвенадцатого. Да, мои планы провести вечер с любимой в расслабляющей обстановке, поговорить обо всем на свете, с треском провалились. А для меня это было очень важно. Кто знает, что Мадина себе надумала после вполне невинного поцелуя! Хотя, наверно, это для меня он невинный, а для нее – целое событие.

Беру в руки телефон – ни одного пропущенного. Сердце в страхе сжимается, я переодеваюсь впопыхах и спешу на стоянку. Только бы она не наделала глупостей и не сбежала от меня!

Единственный плюс во всей этой ситуации – ночные дороги города пусты, и я, нарушив всевозможные правила, буквально долетаю до дома за пятнадцать минут. В кои-то веки не рад, что мои окна выходят на парк, потому что сейчас не могу узнать, дома ли моя девочка.

Я буквально врываюсь в квартиру, и тишина меня оглушает сильнее пронзительного крика. Сердце бьется в страхе, как сумасшедшее. Впервые меня накрывает паника, и мой мозг отказывается соображать. Я прямо в обуви, не обращая внимания ни на что, врываюсь в гостиную, окидывая ее взглядом. Пусто.

Поворачиваюсь к кухонной зоне и замираю, выдыхая с облегчением. Мне предстала милейшая картина: Мадина спит прямо за столом, подложив руки по голову. Она настолько прекрасна в своей беззащитности и открытости в этот момент, что я мог бы любоваться ею бесконечно.

Моя девочка так сладко спит, что даже будить жалко. И тут я начинаю замечать детали: блюда, приборы, бокалы. Она накрыла стол на двоих. Ждала меня к ужину. Ей удается делать меня как никогда счастливым, просто находясь рядом и проявляя заботу обо мне.

Я хотел перенести ее в постель, но потом подумал, что, скорее всего, Мадина ничего не ела, ждала меня. Да, я в курсе, что на ночь наедаться вредно, но легкий ужин в ее случае все же необходим. Поэтому, хоть и с сожалением, но аккуратно трясу ее за плечо.

– Проснись, красавица…– Мадина распахивает глаза и по-детски протирает их, странно на меня уставившись.

– Лев? Ты пришел? – с осторожностью интересуется малышка. – Который час?

– Около полуночи. Ты почему не в постели?

– Я…волновалась за тебя…

– А почему тогда не позвонила? – недоумевая, спрашиваю я.

– Я не знаю, – тихо отвечает, обнимая себя за плечи и отводя взгляд. – Не хотела тебя беспокоить.

– Глупости! Звони в любое время, я для тебя всегда свободен.

Несколько мгновений Мадина внимательно смотрит мне в глаза, словно собираясь с духом, чтобы сказать важные слова. Тяжело вздыхает и шепчет:

– Лев…

– Да, моя хорошая, – также тихо отвечаю я, присаживаясь на корточки.

– Я хотела с тобой серьезно поговорить.

На этих словах я напрягаюсь. Да и любой бы на моем месте испугался, потому что когда произносят эту фразу, как правило, не стоит ждать ничего хорошего.

– Да, конечно, говори.

Смущается и резко встает из-за стола, начиная суетиться.

– Нет, давай сначала поешь, наверно, ты голодный, как обычно, не ел весь день…

Откровенно говоря, Мадина была права. Сегодня у меня не нашлось ни одной свободной минутки, чтобы нормально пообедать.

– Хорошо. Но только если ты составишь мне компанию.

Мадина ничего не отвечает, лишь нервно кивает и разогревает еду. Ужин проходит в тишине, но я чувствую, что Мадина пристально за мной наблюдает. Поднимаю глаза и ловлю ее на разглядывании.

– Почему ты ничего не ешь? – спрашиваю я, заметив, что моя девочка так и не притронулась к еде.

– Я…только недавно поужинала, не дождалась тебя, – говорит и, смущаясь, отводит глаза. Врет. Ложь Мадины я научился распознавать на раз-два, потому что моя девочка не умеет врать от слова «вообще». Замечаю, как она нервно теребит край своей футболки. Малышка явно волнуется.

Откладываю приборы в сторону.

– О чем ты хотела со мной поговорить? – задаю вопрос, внимательно разглядывая девочку.

Лучше бы я не спрашивал…

Мадина сцепила пальцы, но потом передумала и сложила руки на коленях, как примерная девочка. Она смотрит куда угодно: на свои руки, в сторону, на стол, но не на меня. Я молчу, давая ей возможность собраться с мыслями.

Она решительно поднимает голову и проникновенно смотрит мне глаза. А я тону, тону в этих невероятно огромных карих омутах. И меня не нужно спасать, потому что я добровольно сдаюсь в плен.

– Лев…я…хотела попросить тебя, – заикаясь, произносит Мадина.

Я вижу, как она нервничает, и, решив ее приободрить, встаю со своего места, присаживаюсь на корточки и беру ее за руку, слегка ее сжимая. Она глубоко вздыхает и сбивчиво выпаливает:

– Я понимаю, что сейчас буду выглядеть в твоих глазах падшей женщиной…Наверно, так оно и есть. И я пойму, если ты не захочешь меня больше видеть и выгонишь из своего дома, – по мере того, как она говорит, ее глаза наполняются слезами. Мне дико хочется обнять ее и заставить перестать плакать, но я этого не делаю, потому что ее решимость угаснет, и вряд ли она решится поговорить со мной на эту тему еще раз. Судя по тому, как она нервничает, тема разговора весьма щепетильна. – Но…Мне не к кому больше пойти с такой просьбой, да и я хочу, чтобы это был именно ты. Только ты. Я только сейчас понимаю, что в своей жизни никогда не была счастлива. А мне так хочется попробовать…быть счастливой…хотя бы на короткие мгновения, – несколько слезинок все же срываются с ее ресниц, и я тут же стираю их. Мадина сама прижимается щекой к моей ладони и накрывает мою руку. И шепотом произносит следующие слова, которые точным выстрелом попадают в мое сердце – Я хочу, чтобы ты стал моим первым мужчиной, Лев.

А я замираю на месте, пораженный ее словами. Насколько велико ее отчаяние, если девочка, которая до сих пор краснеет, когда заговаривает со мной, которая дико смущается, когда я одетый (!) сплю с ней на одной кровати под разными одеялами, которая стесняется, когда я обрабатываю ее раны, предлагает мне заняться с ней любовью. И насколько велика ее сила духа, если девушка, воспитанная в строгости и по этическим нормам ислама, решилась предложить себя мне, практически незнакомому мужчине. То, что мы знали друг друга шестнадцать лет назад, не в счет – мы были детьми и не общались с ней.

– Что? – против воли вырвалось у меня.

Мадина резко встает со стула и отходит в сторону двери, пробормотав, не глядя на меня:

– Прости, прости, пожалуйста. Забудь, что я сейчас сказала. Я…глупости придумала. Я завтра съеду, ладно? – и с этими словами она попыталась проскользнуть к выходу.

Но я успеваю схватить ее за руку и резко притягиваю к себе, обняв за талию.

– Во-первых, никто никуда не съедет, – строго произношу я, заправляя выбившуюся из хвоста прядку за ухо. – Во-вторых, поверь мне, я бы тоже очень хотел, чтобы ты стала моей. Потому что…ты мне нравишься, Мадина. В моей жизни никогда не было такой девушки, как ты. А я повидал их немало, поверь, – горько усмехаюсь. – Ты – особенная, Мадина. Но я не хочу, чтобы твой первый раз был вот таким: под давлением обстоятельств, вынужденным. Я не хочу, чтобы ты потом жалела о своем поступке.

Мадина трясет головой и, захлебываясь слезами, говорит:

– Ты не понимаешь, Лев! Я – вещь в руках отца. Я нужна ему, чтобы меня выдать замуж с выгодой для него! Я знаю, какая мне уготована судьба – такая же, как у моей матери! У меня нет выбора! Но я хочу хотя бы узнать…чтобы потом каждый день своей жизни вспоминать…каково это…быть в объятиях любимого человека.

При ее последних словах мое сердце замирает, пропуская удар. Я понимаю, что оно вырвалось не случайно, что это не наиграно и не придумано – Мадина не умеет врать. И в этот миг я – самый счастливый человек на свете, потому что мои чувства к этой девушке взаимны.

Я беру ее лицо в свои ладони и делаю то, о чем мечтал весь день – прижимаюсь к ее таким манящим и желанным губам в невинном поцелуе. Да, наш поцелуй со вкусом ее горьких слез, но это поцелуй надежды. Надежды на то, что у нас все будет, что два человека, по которым катком прошлась судьба, будут счастливы.

– Успокойся, малышка. У нас все будет, но позже. Поверь мне.

– Но…мой отец…– пытается мне возразить.

Я прикладываю палец к ее губам, тем самым попросив не продолжать.

– Тшшш. Я смогу защитить тебя от него. Я все сделаю для этого. Помнишь, что я тебе сказал? Я буду тебя беречь.

Глава 11

Мадина

К чести Льва, он не вспоминал о том, что случилось той ночью. О том, как я пала в его и собственных глазах. Он сделал вид, что ничего не было, но я все равно не могла смотреть ему в глаза и находиться рядом еще в течение нескольких дней. Я старалась притвориться спящей, когда он уходил и приходил с работы, чтобы вообще не встречаться с ним. Случился откат, и мне было стыдно. Но в один из дней Лев не выдержал и зашел в мою комнату:

– Мадина, я знаю, что ты не спишь и слышишь меня. Знаю, и все тут. Поэтому я скажу один раз, и больше мы не будем возвращаться к этому вопросу. Я понимаю, почему ты избегаешь меня. И понимаю мотивы твоих поступков. Поверь, я не презираю тебя, как думаешь. Я восхищен силой твоего духа и смелостью. И все твои проблемы только в твоей голове. Выкинь весь бред, и давай жить так, как жили. Перестань себя изводить, – и на этих словах он вышел из моей комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.

Да, я понимала, что такой отчаянный шаг претит всем моим принципам и воспитанию. Мама с неней меня не этому учили. В исламе это вообще считается большим грехом, и, если бы мой поступок стал известен в обществе, меня бы высмеивали еще очень долго. Потому что, то, что я посмела предложить Льву, да еще и вне брака – позор на всю нашу семью. Но я не боюсь.

Я понимаю, что все будет все равно так, как решил отец. Он очень целеустремлен, когда дело касается бизнеса и денег. Я понимаю, что рано или поздно я выйду замуж за Амирхана. Только это будет не день свадьбы, а день моей смерти. Потому что себя, как личность, как женщину, можно будет похоронить заживо в этом браке. Я как знамя, переходящее из рук в руки, вещь, которая просто сменит своего владельца. Если бы была жива моя мама, она бы помогла бы мне, я уверена. Хотя бы советом. Она бы и жизнь отдала, лишь бы я не связала свою жизнь с тираном, потому что это навсегда – никто никогда даже подумать мне не разрешит о разводе, мой отец в первую очередь. Хотя…моя мать и так погибла, спасая меня от тирана, от собственного отца.

Я уверена, что отец приложил руку к ее смерти, а потом сделал все, чтобы это выглядело как несчастный случай. Как ни крути, а истинные обстоятельства знают лишь отец и Аллах. И ни один, ни другой не признаются.

Моя тоска по матери, а также огромное чувство вины в ее смерти сжирали меня и днем, и ночью. Я старалась при Льве не показывать своих чувств и состояния, он и так достаточно переживал за меня. Я старалась все держать внутри. Я частенько уходила в себя, размышляя о жизни, вспоминая счастливые мгновения, связанные с мамой.

Когда снова возвращалась в реальность, оказывалось, что я простояла, глядя в окно невидящим взглядом, несколько часов. И я резко подрывалась с места, потому что Лев не должен видеть меня такой, да и ужин надо приготовить как можно скорее. Он не должен прийти домой и ждать, пока ужин приготовится. В конце концов, у меня больше нет никаких обязанностей, и это малая плата за то, что он сделал для меня.

Я в очередной раз обнаружила себя стоящей у окна. Глянула на часы – время пять часов. Боже, Лев может вернуться в любой момент!

Я кинулась на кухню и, благодаря бытовым хлопотам, отвлеклась от своих переживаний. Понимаю, что отчасти мое состояние связано еще и с тем, что я сижу в четырех стенах и у меня нет никакой работы. Уборка и готовка не в счет – они занимают не так много времени, да и не требуется этим заниматься от рассвета и до заката. Надо найти какой-то выход, иначе последствия будут плачевными.

Вечером, когда мы со Львом ужинали, мне неожиданно пришла в голову одна идея.

– Лев, я хотела попросить тебя…– на эту фразу он резко вскидывает голову и с тревогой в глазах внимательно на меня смотрит. – Нет-нет, не подумай ничего плохого, – я краснею до корней волос, потому что понимаю, отчего он так встревожился.

– Извини, я не хотел тебя обидеть, просто…О чем ты хотела попросить меня?

– В твоей комнате я видела ноутбук, можно я им воспользуюсь?

Лев хмурится, с подозрением оглядывая меня.

– Конечно, можно. А тебе зачем, если не секрет?

– Я…не могу пока сказать, вдруг у меня ничего не получится…-смущаюсь и не могу пока признаться, потому что вдруг ничего не получится, а мне не хотелось бы оказаться в глупой ситуации.

– И все же я настаиваю, Мадина. Я должен быть уверен, что ты не натворишь глупостей, – строго произносит Лев, глядя мне в глаза, словно может прочесть там ответы на свои вопросы.

– Я постараюсь…просто я боюсь, вдруг я буду выглядеть глупо, и поэтому пока не хотела бы распространяться…

Взгляд Льва становится тяжелым и даже можно сказать, суровым. Я держусь еще несколько мгновений, но потом все же не выдерживаю и выпаливаю:

– Я не могу сидеть вот так, в четырех стенах, Лев. Понимаю, что это ради моей же безопасности, но я начинаю сходить с ума. Мысли о маме не выходят из головы, и мне надо чем-то занять свои руки, делать что-то механически, чтобы как-то освободить свою голову. Я хотела бы поискать что-то в интернете, какую-нибудь работу, которую могла бы выполнять на дому. Тем более, это приносило бы мне какой-никакой доход. То, что я сижу у тебя на шее, также напрягает меня.

Я заметила, как Лев выдохнул с облегчением и даже улыбнулся.

– Малышка, нельзя же меня так пугать! Я подумал, что тебе в голову взбрела очередная бредовая мысль, и ты хочешь искать квартиру, чтобы сбежать. Я знаю, что ты и не на такое способна, – и озорно подмигивает мне.

А я могу лишь улыбнуться ему в ответ. Признаться честно, мне приятно было услышать, что этот невероятный мужчина боится, что я уйду из его дома.

– Нельзя все время думать о плохом, ведь о чем мы думаем, то и притягиваем, Лев.

– Я обязательно припомню тебе твои же слова, малышка, когда ты снова начнешь вспоминать о своем отце.

Я лишь грустно качаю головой:

– Это совсем другое, Лев. Тут нечего притягивать. Моя судьба давно предрешена. Это только вопрос времени. Я не знаю ни одного человека, который смог бы противостоять Мурату Алиеву.

Лев резко встает из-за стола, отходит к окну и встает ко мне спиной. Я вижу, как он напряжен, чувствую, как ярость и гнев исходят от него волнами, что даже мне становится страшно.

– Знаешь, Мадина, в народе не зря говорят: и на старуху бывает проруха. Твой отец – не Господь Бог, он такой же, как все: обычный человек из плоти и крови. И у него, как и у нас с тобой, есть слабые и уязвимые места. Просто надо их найти, выяснить. Поверь, он не всесилен. Да, у него есть деньги и власть, но он не на верхушке пищевой цепочки. И я уже не единожды говорил тебе, что твоя безопасность – не твоя головная боль. Просто будь рядом и верь в меня.

На мои глаза в очередной раз навернулись слезы, и я лишь одними губами смогла прошептать:

– Тебе одному, как никому другому я верю…

На следующий день я взяла ноутбук с намерением найти себе какую-нибудь работу во фрилансе, так это, кажется, называется. Эта идея пришла мне совершенно неожиданно. Я вспомнила, что как-то моя одногруппница обронила в разговоре, как она нашла какую-то подработку в интернете. Но так как тогда мою голову занимали иные мысли, я не придала ее словам значения. Но благо у меня хорошая память, и я вспомнила сайт, который предлагал работу, о которой она говорила. Обрадовавшись, я стала внимательно изучать предложение. Но довольно скоро мое воодушевление и радость стали угасать. Эта работа предполагала встречи с людьми, владение информацией о продукции, а самое главное – ее нужно было продавать на определенную сумму в месяц. Но и это не самое сложное. Главным препятствием было то, что, прежде всего, эту продукцию надо было приобрести на определенную сумму, которой у меня не было. И я ни за что не стану просить такие деньги у Льва. Да и сама суть такого занятия мне не по душе.

Весь день я облазила просторы интернета, то тут, то там натыкаясь на различные предложения. Но все они были мною отметены: то нужно было принимать звонки от клиентов, но требовалось знать назубок основы экономики и банковского дела, то записывать клиентов в массажный салон с широким спектром услуг, но зарплата не уточнялась, сколько бы раз я не задавала этот вопрос. Да, я представляла, что с моим образованием и полным отсутствием опыта, да еще и через интернет работу будет найти непросто, но чтобы настолько…Нет, я натыкалась на предложения писать тексты на заказ, редактировать романы и тому подобное, но предполагалось, что работать я буду очень много, а первый месяц испытательный, там материальное поощрение не предусматривается. А в дальнейшем моя работа будет зависеть от того, насколько успешно я буду сама находить клиентов. Но я совершенно в этом не разбираюсь! Да, я намерена найти работу, но дело должно меня отвлекать от мыслей, нравиться и приносить душевный покой. И совсем не предполагается, что я отдамся в добровольное рабство и буду работать за идею.

Этот день не принес никакого результата, несмотря на то, что я терзала ноутбук весь день. Конечно, я была расстроена, настолько, что даже Лев вечером заметил мое состояние и поинтересовался, все ли у меня в порядке.

Но я не хотела сдаваться. Мама всегда повторяла: «Тот, кто ищет, тот всегда найдет».

Я открыла очередной сайт, а там всплыло рекламное окно, предлагавшее бесплатно обучиться печь торты. Меня смутило слово бесплатно, поэтому я сразу же хотела закрыть вкладку, но промахнулась и нажала на просмотр. Перейдя на сайт, я открыла рот в восхищении: там были просто нереальные десерты, выполненные искусно и профессионально, с любовью и душой. Я долго рассматривала фотографии и восхищалась. Потом увидела раздел «Обо мне» и решила познакомиться с мастерицей поближе.

А кондитером оказалась девушка двадцати трех лет, которая волей судьбы не смогла поступить в университет и искала себе работу, чтобы накопить денег хотя бы на первый год обучения. Но ей везде отказывали, потому что вчерашняя школьница без опыта никому не была нужна. Но как-то ее тетя попросила помочь ей с десертом на юбилей дяди. Вместе они приготовили шикарный торт, рецепт которого, а также номер телефона кондитера выпрашивала добрая половина гостей. И так она начала печь торты на заказ по чисто символической цене. Потом благодаря счастливому случаю попала на курсы кондитеров, после которых все и закрутилось. Она стала известной в своем городе, открыла школу кулинарии и теперь ведет курсы онлайн.

Я воодушевилась такой историей и, не задумываясь, нажала кнопку «Записаться». Вот он, мой шанс! Если смогла эта хрупкая девочка, то и у меня получится! Готовить я люблю, окружающие говорят, что у меня неплохо получается, знаю некоторые секреты восхитительной выпечки. Главное, терпение и желание научиться, и я все смогу!

Я пробежалась глазами по списку необходимых ингредиентов на завтрашний вебинар. Так, есть несколько позиций, которых, я знаю точно, дома нет. Я посмотрела на часы. Середина дня. А вдруг Лев на операции? Но я вспомнила, как он говорил, что в операционную он телефон не берет, не положено, а также еще и то, что просил меня звонить по любому поводу.

– Привет, малышка, – тепло отозвался Лев на том конце провода.

– Привет. Не отвлекаю?

– Я же говорил, что для тебя всегда свободен. Я рад тебя слышать. Как дела? Не скучаешь?

– У меня все хорошо. Скучать мне некогда, я тут интернет терроризирую, – хихикнула я.

– Ну, вот. А я-то, наивный, надеялся, что ты в кои-то веки по мне соскучилась и наконец-то позвонила, – разочарованно тянет Лев.

– А ты разве сам не скучаешь? – хитро спрашиваю я.

– Скучаю и еще как! Каждую минуту мечтаю, когда вернусь домой и зацелую тебя, – я безбожно краснею при этих его словах, хоть и слышу их не в первый раз. – Прекрати смущаться, я точно знаю, что ты сидишь вся покрасневшая! – и на этих словах я не выдерживаю и смеюсь, чем заставляю рассмеяться мужчину.

– Тогда почему ты мне не звонишь, раз скучаешь?

– Жду, когда ты соскучишься! – и мы снова смеемся.

– Лев, я хотела тебя попросить о помощи.

– Говори, я слушаю, – сразу же становится серьезным.

– Я…нашла одно дело…И хотела бы попробовать, вдруг у меня получится. Но мне не хватает кое-каких ингредиентов. Не мог бы ты заехать по пути домой в магазин? Список я бы тебе скинула сообщением.

– А что за дело?

Я коротко пересказываю ему суть моей задумки и озвучиваю те продукты и инвентарь, которых мне не хватает.

– Хорошая идея, мне нравится. Но при условии, что я буду главным дегустатором!

– Договорились! – улыбаюсь, обрадованная, что Лев меня понял и оценил задумку.

– Только, малышка, есть небольшая проблема: я совершенно не разбираюсь в том, что ты сказала. Давай поступим так: на территории жилого комплекса, в конце квартала, есть вполне приличный магазин. Давай я вернусь, и мы вместе сходим с тобой? Как ты на это смотришь?

– Отлично, я согласна! – кто же мог подумать, что это станет поворотной точкой в моей судьбе?

Лев

Официально заявляю, что моя девочка прекрасна в своей уверенности и наивности. Она была уверена, что я не замечаю ее состояния: как порой она «подвисает» в разговоре, как смотрит с тоской в окно, как встречает меня с красными припухшими глазами. А самое главное – возможно, она научилась скрывать эмоции, говорить ровным тоном, но ее глаза, они никогда не врут. А в них – вселенская тоска, грусть и обреченность. Из них ушла надежда. И только посмотришь в эти омуты, и орать хочется. Страшно. Хочется подойти, прижать к себе, и не отпускать до тех пор, пока она не поверит мне. В меня. В нас.

Когда она сообщила, что хочет найти работу на дому и зарабатывать деньги, я сначала хотел возмутиться и сказать, что достаточно зарабатываю и в состоянии обеспечить не только нас, но и наших внуков. Но потом я увидел в ее глазах ответ. Надежду. Смысл. И понял – вот оно лекарство. То, что вытянет ее. То, что спасет. И я приложу максимум усилий и поддержу ее во всех глупостях. Черт, да я даже готов сам стать тем незримым работодателем, только бы она перестала смотреть на мир стеклянными глазами!