скачать книгу бесплатно
– А я с князем нашим попробую переговорить и за тебя словечко замолвлю, – промокнув испарину белоснежным платком, громко заявил Гордей. – Попробуем сына твоего пристроить…
– С князем я сам потолкую, – перебил конюх. – Помощник мне нужен…
Конюх чуть улыбнулся Ануфриевне.
– Ступай. Пиши.
– Век не забуду, – в слезах прошептала та.
Гордей вновь похлопывающими движениями по плечу стал утешать кухарку, успокаивающе приговаривая, как маленькой, уводя её с кухни.
– Ну ему-то его светлость точно не откажет. Он-то у нас как за пазухой…
Управляющего в кухне уже не было, но слова его долетели до адресата. Конюх скорее оскалился, чем улыбнулся, и, глянув на Настасью, засмотрелся на её живот.
– Казак?
Настасья чуть виновато потупила взор и вздохнула:
– Да говорят, девка.
– Девка – это хорошо, – улыбнулся ей конюх.
***
Управляющий Гордей не в первый раз повторил вознице его задачу, тот, кивая через слово, дожевывал пирог с капустой. Вытерев пальцы о камзол, мужичок взял у Гордея письмо и сунул его за пазуху.
– Да, постарайся поскорей управиться.
Гордей повернулся на каблуках и, сделав пару стремительных шагов, чуть не сбил графиню с ног.
Мари спешила отослать и своё письмо, но в этот раз не позабыла о своём «маскараде».
– Ваша светлость, извините! Желаете письмо отослать?
– Да, будьте любезны…
Мари протянула письмо в руки возницы, игнорируя порыв управляющего помочь.
– Доброго пути. Ждём ответа, – любезно пожелала Мари вознице.
Опешивший « доставщик писем» улыбнулся графине беззубой улыбкой и поклонился.
Мари, проводив его взглядом, мимо Гордея прошествовала в особняк.
***
Оказавшись в холле, Мари, не отдавая себе в том отчёт, подошла к дверям в бальный зал и дернула за ручку. От досады Мари закусила нижнюю губу. Двери вновь не поддались.
Слишком поздно Мари поняла, что за её спиной стоит дотошный управляющий.
– Ежели её светлость изволит, то её письма могут отправляться с лакеями князя, в индивидуальном порядке и пожелании.
Мари повернулась к собеседнику с милой улыбкой на устах.
– Не стоит беспокойства, благодарю.
Мари отошла от запертых дверей и стала подниматься к себе в комнату. Она спиной чувствовала на себе недобрый взгляд управляющего.
***
Быстрыми уверенными шагами старший конюх пересёк парк и заметил ярко-голубое платье Кити. Конюх решительно направился к ней.
В чём-то Гордей был прав относительно отношения князя к старшему конюху. Он не титулованная особа, не прибеднялся и не лебезил перед князем. Он держался уверенно и точно зная, что отказа не будет в чём бы то ни было.
Конюх приблизился к Кити и князю и сразу перешёл к делу.
– Барышня, у меня в конюшне, за стойлом Зевса, моя рыжая окотилась…
– Котята! – радостно вскрикнула Кити. – Ты их оставил?!
– Оставил.
– Всех? – изумилась Кити.
Конюх улыбнулся в ответ. Кити, поцеловав отца в щеку, помчалась к конюшне.
– Ловко… – промолвил князь, глядя вслед дочери.
– Ваша светлость, просьба есть…
Влад посмотрел долгим взглядом на конюха.
– Наша светлость слушает, – с ироничной серьёзностью произнёс князь.
Конюх чуть улыбнулся на это.
– Влад, у нашей кухарки беда приключилась, – начал рассказывать конюх.
И они не спеша пошли по аллее в сторону дома, как пятнадцать лет назад. Только теперь они были не мальчишками.
***
Кити, оттирая руки и отряхивая своё светло-голубое платье, вошла со двора в кухню. Она озорно улыбнулась, увидев свою любимую няньку.
– Добрый день, нянечка. Можно мне молока для… Что с тобой?
Кити подбежала к скамейке, на которой сидела Неёла Ануфриевна, и опустилась перед ней на колени.
– Няня, что случилось? Родная моя, на тебе лица нет…
Кухарка залилась слезами, вызванными жалостью близкого человека. Она сгребла Кити в объятия и, уткнувшись в её плечо, разрыдалась ещё пуще прежнего.
– Настя, говори! – приказала служанке Кити.
Настасья хлопала своими большими глазами и, открыв рот, не смогла издать ни звука.
Неёла, поуспокоившись, высморкалась в фартук и отёрла свои мокрые щёки.
– Деточка, письмо я получила. Ох, худое письмо! Сын мой, Клим мой, ждал ребёночка. Невестка разродиться должна была вот-вот… ну и вот, не смогла.
Бездонные глаза Настасьи от этих слов стали ещё больше.
– Ну что ты, как корова пуганая, уставилась на меня, – вывела из оцепенения её Неёла.
Кити поднялась с пола и присела рядом со своей няней, обхватив её большие мозолистые руки своими ладошками.
– Ты мне скажи, если я хоть что-то могу для тебя сделать, нянюшка моя…
Кити, всхлипнув, уже не в силах сдержать слёз, судорожно вздрагивает от сотрясающих её рыданий.
– Да, что ж ты сделаешь, голубка моя?
Настасья, уткнувшись в угол, тихо глотает слёзы.
– Сейчас всех утопите, – послышался с порога голос конюха.
– Добро дал князь. Со мной на конюшне твой будет.
Конюх сказал это кухарке, даже не взглянув на неё. Неёла приподнялась и направилась к нему.
– Дай бог здоровьичка… – не успела она договорить, конюх отломил кусок хлеба и вышел во двор.
Он любил Неёла, хорошая она была баба, добрая. И Кити любил всем своим сердцем. Но не осталось в нём мягкости и душевной теплоты. Вышло всё. В день её гибели всё ушло…
***
Мари прохаживалась по своей комнате с томиком Шекспира в руках. Её босые ноги утопали в ворсе ковра, солнце отливало золото её волос. Мари взяла одну шелковую прядь и накрутила на палец, продолжая своё движение по комнате и произнося чуть слышно прекрасные рифмы:
Как грешник, изгнанный из рая,
На свой грядущий темный путь
Глядел, от страха замирая,
И жаждал прошлое вернуть.
…Потом, бродя по многим странам,
Таить учился боль и страх,
Стремясь о прошлом, о желанном
Забыть в заботах и делах, —
Так я, отверженный судьбою,
Бегу от прелести твоей,
Чтоб не грустить перед тобою,
Не звать невозвратимых дней,
Чтобы, из края в край блуждая,
В груди своей убить змею.
Могу ль томиться возле рая
И не стремиться быть в раю.
Мари подошла к окну и посмотрела на вид простиравшегося парка, её взгляд задержался на силуэте мужчины, что повернулся лицом в её сторону и запрокинув голову, вдохнул полной грудью свежий воздух.
Наблюдая за ним из своей комнаты, она выдохнула вместе с князем.
Громкий стук в дверь заставил женщину буквально отскочить от окна. Он прозвучал в определённом ритме, и поэтому Мари тут же ответила:
– Да, Кити. Входи.
Для Мари было довольно неожиданно увидеть девушку с опухшими глазами и покрасневшим носом, да ещё в великолепном светло-голубом платье – напрочь испорченным грязными пятнами и разводами.
– Что случилось, Кити? – подалась навстречу Мари.
– У моей няни беда. У её сына жена умерла, родами.
Кити рухнула на кровать и залилась горючими слезами.
– Как ужасно, – словно самой себе промолвила Мари.
Она присела на кровать рядом с Кити и погладила девушку по дрожащей спине. Кити приподнялась и упала в объятия Мари, крепко обняв её за талию.
– Мари… Отец дал ему место конюха у нас в поместье, чтобы тот был рядом со своей матерью…
Не договорив, Кити взглянула на Мари и увидела в глазах графини слёзы.
– Прости меня, Кити… говори же дальше, продолжай.
– Мари?
Мари чуть отстранилась от Кити.
– Как мне сейчас совестно, Кити. У меня никакой беды не произошло. Все живы и здоровы…
– Тогда что же?
– Я скучаю, Кити. Я безумно скучаю.
– У тебя есть возлюбленный?!
– У меня есть любимый, Кити. И я не представляю, как прожить следующий день вдали от него…
