скачать книгу бесплатно
Но тогда пришлось бы стрелять и в Илайю. Сидя на брошенном на землю седле, следопыт ворошил веткой костёр. Он не дрогнул, увидев меня, хотя, конечно, сразу понял, кто перед ним. Он трезво оценил свои шансы и даже не посмотрел на свой карабин, лежащий сбоку от него.
– Привет, Барни, – сказал он, бросил ветку в костёр и выбрал следующую из небольшой кучки валежника. – Тоже заблудился? Садись, если хочешь.
Мгла за его спиной шевельнулась, послышался перестук копыт и короткий храп. Рядом с костром стояли лошади моих преследователей, но жемчужный туман был таким плотным, что я не мог их разглядеть.
Внешне этот невысокий плотный мужчина с плоским лицом ничем не напоминал долговязого Зефа. Но я почему-то готов был поставить последний доллар, что Илайя не жаден, не способен на бессмысленное насилие и, хоть тресни, не станет делать то, что считает несправедливым.
Попробовали бы вы заставить Зефа забыть о справедливости! Вера в неё всегда была для него выше репутации и даже жизни.
И веру свою он носил там, где положено, – в сердце.
А значит, если я не ошибался насчёт Илайи, он не станет убивать человека, которого сам пригласил к очагу.
Но если я застрелю Риверхэда, Илайя мне этого не простит и возьмётся за карабин, даже зная, что у него нет ни шанса.
Я вернул кольт в кобуру и сказал:
– Спасибо за предложение, но я хочу попробовать выйти из русла.
– Из русла? – переспросил Илайя. – Это не может быть старое русло. Мы шли к восточному склону, когда поднялся туман. Здесь я и валежник собрал.
– Думай, как знаешь. Но я шёл по старому руслу и вышел на твой костёр.
Илайя посмотрел на ветку, конец которой уже был увенчан алым угольком, бросил её в огонь и потянулся за следующей.
– Туманная Лощина… Эй, расслабься, Тэдди! – прибавил он, обращаясь к своему спутнику. – Нет смысла быть врагами, пока все мы – пленники Туманной Лощины…
Тут на бледную рожу Тэдди заползла улыбка, похожая на ядовитую змею.
– Барни Стоун! Выведи меня отсюда! Я не останусь в долгу…
– Ты в своём уме, Тэдди? – воскликнул Илайя.
– Молчи! Когда-то ты был хорош, но сейчас ты старый пень, который состоит из одних страхов. Выведи меня, Барни!
– Старый пень, говоришь? Ну так послушай старика, молодой человек… Это сейчас мы пленники Лощины. Как только выйдем из неё, вы снова станете врагами.
– Не станем! – горячо заверил Тэдди и шагнул ко мне, как-то неприятно изгибая спину. – У меня нет к тебе вражды, Барни, клянусь! Просто мне нужна была репутация отчаянного парня, способного сунуться хоть к чёрту в пекло. И она уже у меня в кармане, так что убивать тебя на самом деле не нужно. Видишь, я говорю вполне откровенно…
Ловко он повернул правду! Всего-то и нужно было, что промолчать про шайеннов…
Я молча начал отступать спиной вперёд.
– Куда ты?
Между нами легли завитки тумана.
– Назови свою цену, Стоун! – услышал я, когда мы перестали видеть друг друга.
Осторожно ступая, я начал обходить костёр полукругом. Моих ушей коснулся лошадиный храп. Я двинулся на звук, проверяя землю перед собой мыском сапога, чтобы не наступить на ветку или камень. Камней, на удивление, не попадалось, а почва была сырой.
Туман вдруг посветлел и начал редеть.
Лошади оказались кобылой Бакстера и жеребцом Полпенса.
А старое русло… исчезло.
Вместо него была поросшая густой травой поляна. Брезжило утро. Справа и слева в разрывах тумана темнели деревья. Моя грудь выдохнула сухой воздух Аризоны, а на следующем вдохе в неё влился влажный, насыщенный густыми ароматами воздух совсем другого места.
Глава 3. Пленники наводнения
Два дня я ждал, что в любую минуту окружающее затянет молочный туман, из которого выйдет Ахав и вернёт меня в дом мёртвой ведьмы. Выбрав направление наугад, я ехал, пересаживаясь с одной лошади на другую. По вечерам разводил костёр, устраивался на ночлег – выполнял привычную работу путника, а в голове будто шум стоял. Происходящее казалось сном.
На третий день я копал ямку на берегу топкой заводи, чтобы в неё, просочившись сквозь землю, набралась чистая вода. Кобыла Бакстера едва успела намочить морду, как вдруг взметнулся фонтан брызг, и несчастная скотина забилась в капкане длинной зубастой пасти.
Жеребец Полпенса пустился наутёк. Вода словно вскипела – со всех сторон к кобыле, молотящей копытами по воздуху, устремились длинные тёмные тела. Всё было кончено в минуту. Среди белой пены алели пятна крови. Крокодилы, которым не досталось лакомого куска, метались из стороны в сторону.
Я не стал подбирать уже ненужное седло, оно лежало слишком близко к воде. Подхватив скатку одеяла и мешок с припасами, я отправился ловить жеребца, которого уже привык называть прозвищем его бывшего хозяина – Полпенса.
Только сейчас в голове у меня прояснилось, я в полной мере ощутил реальность окружающего мира. Понятия не имею, почему туман забросил меня сюда. Но я действительно оказался за сотни миль от Роксделла и Туманной Лощины.
Пожалуй, я рискнул бы поставить последний доллар на то, что очутился в Луизиане, родном штате Чарльза Блэксуорда, моего отца.
Он был игроком. Промотав всё до последнего цента, подался в Арканзас и стал порядочным фермером в местечке под названием Голденгроув.
Жители этого захолустья, оставшегося на месте старых приисков, наткнулись однажды на новую жилу. Вместо того, чтобы раструбить о находке всему свету, они принялись тайком добывать золото по ночам. Эта тяжкая работа заменила моему отцу и его соседям азарт. Они трудились, отказывая себе в отдыхе, чтобы в какой-то момент сорвать большой куш.
Но, как всегда уверял Джефф Боунз, блеск золота ничем не затмишь. На селение напали шайенны, и среди их добычи оказалось несколько унций золотого песка. Капитан кавалерии Нэд Гэллоуэй, перебив индейцев, узнал о секретном прииске и нанял банду Чёрных Масок, которая отняла всё, что собрали жители Голденгроува. Потом Нэд перебил их, стал героем, а заодно присвоил золото.
Часть сокровищ Нэд отправил своему родителю, деляге Фрэнсису. Тот вложился в опасное, но прибыльное дело – стал продавать оружие индейцам. К тому моменту, когда я наконец отомстил семейке Гэллоуэев, старый Фрэнсис превратился в очень богатого и влиятельного человека.
Его состояние было основано на крови бедняги Чарли Блэксуорда и его соседей по Голденгроуву.
Чтобы Гэллоуэи процветали, Чарли Блэксуорд должен был пасть от руки собственного кузена Квентина Блэксуорда, вожака Чёрных масок.
Которого я встретил потом, за которым следовал долгих семь лет, считая лучшим другом и зная только под вымышленным именем Джеффа Боунза…
***
Дожди шли каждый день – причём такие, что я начал всерьёз опасаться, не разминается ли бог перед новым всемирным потопом. Небо темнело, и за каких-нибудь полчаса на землю опрокидывалась пара Мичиганских озёр. Воздух всегда был пропитан духотой. Я всё время был мокрым – либо от дождя, либо от пота.
Лес кишел дичью, однако попытки охотиться оканчивались провалом. Олени спасались бегством раньше, чем удавалось приблизиться к ним на расстояние револьверного выстрела.
Панический страх животных перед человеком подсказывал, что я нахожусь в обжитых местах, однако наткнуться на следы жилья пока не удавалось.
Особенно трудными были ночи. Болота кишели ядовитыми гадами. Помня рассказы Боунза, который исходил землю от Мехико до Онтарио, я перед каждой ночёвкой сооружал из срезанных жердей каркас для подвесной лежанки, которая позволяла спать в двух футах над травой.
Толком выспаться никак не удавалось. Сон мой был беспокойным в непривычной обстановке, а когда он всё-таки затягивал меня глубже, мне снилась глаза Амелии, её душистая гладкая кожа, и почему-то я чувствовал себя неловко.
Я стал похож на зверя: оброс и ходил всё время голодным.
Однажды мне повезло подстрелить кролика, выпрыгнувшего из-под копыт Полпенса. Жеребец, не ожидавший услышать выстрел, едва не сбросил меня. Наше путешествие он, кстати, переносил скверно – стал раздражительным и пугливым. Кажется, ему теперь за каждым кустом мерещились крокодилы.
Насытившись и расслабившись, я окончательно поверил в избавление от Туманной Лощины. И вдруг меня оглушила совсем другая мысль.
Меня никто не ждал, о моём существовании никто даже не подозревал на сотни миль вокруг. Некуда было спешить – разве что к ближайшему кузнецу, потому что у Полпенса стёрлись подковы.
Ни цели, ни обязательств, ни угрозы, которая гнала бы меня.
Это была свобода, какой я никогда прежде не знал!
Совершенное одиночество…
Но долго оно не продлилось. На следующий день я наконец-то повстречал людей.
Первым свидетельством того, что они рядом, стал звук выстрела.
***
Поток был бурным и мутным. Волны качали траву, и не было полоски песка, которую намывает на берегах. Вода пришла сюда только что, с последним ливнем, отшумевшим не более часа назад. Где-то скопилось слишком много воды, и вышедшая из берегов река стремительно затопила низину.
Небольшой пологий холм превратился в островок. В длину он имел около полусотни футов, в ширину – не больше дюжины. Там нашли пристанище пять человек. Рядом с островком, наполовину затопленная, лежала на боку большая повозка.
Люди сгрудились на западной стороне островка. На левой дрались три или четыре крокодила, деля кусок мяса – насколько я понял, последнее, что осталось от пары лошадей.
– Мистер! – махал рукой коренастый мужчина с бакенбардами, в светло-сером сюртуке, который держал в руках старый карабин. – Не могли бы вы помочь нам?
Я помедлил с ответом, разглядывая их.
Двое были пожилыми: коренастый с карабином и пухлый, но проворный краснощёкий мужчина, который в эту минуту заряжал через дуло левый ствол дробовика.
Спиной ко мне, наблюдая за водами по другую сторону островка, стоял высокий и жилистый человек с револьвером. Западную оконечность клочка суши держал под прицелом капсюльного пистолета мальчишка лет шестнадцати.
Компанию им составляла строго одетая женщина немного за тридцать. Он была бледной и кусала губы, но ни на ком не висла и не визжала.
– Каким образом я могу помочь? – спросил я, удерживая на месте нервно перебиравшего ногами Полпенса.
Длинные зловещие тени чертили воду. Здесь были десятки этих жутких тварей.
Обладатель пышных бакенбард, следя за рептилиями, крикнул:
– Нам нужна лодка! Вы знаете паромщика Лурье?
– Понятия не имею, кто он такой!
Краснощёкий, насадив капсюль, указал направление.
– Видите высокое дерево с раздвоенной верхушкой? Около четверти мили. Расскажите ему о нас и принесите лодку!
– Ждите! – крикнул я и пустил Полпенса галопом.
Зеф Коул никогда не проходил мимо того, кто находился в бедственном положении. Он говорил, что помощь в трудный час сродни хорошим манерам.
«Понимаешь, Джерри, – говорил он, – как и все янки, я делец. Я продаю своё мастерство и вообще всё, чего нахожу у себя в избытке. Лишь за три вещи я никогда не требую платы: за любовь, патриотизм и хорошие манеры. Если ты хочешь и впредь разделять моё общество, настоятельно рекомендую тебе разделить и мои убеждения».
Честное слово, в том возрасте мне его убеждения понравились. Позже жизнь с Боунзом научила меня тому, что любовь, патриотизм и хорошие манеры уходят и оптом, и в розницу так же легко, как горячие пирожки, ибо миром правит польза.
Что ж, именно пользы я и ждал от этих пятерых. Они помогут мне сориентироваться и, если выживут, сделают мне хорошую репутацию.
Дерево с раздвоенной верхушкой оказалось дубом, растущим на склоне холма. Его ветви бросали тень на воды широкой реки. Под ним ютилась старая лачуга, возле неё тянулся к воде большой сарай. У берега качался бревенчатый паром.
На мой оклик из окна лачуги высунулась красная морщинистая физиономия, опушённая седыми свалявшимися лохмами. Блеск опухших глаз ясно говорил о том, что в ближайшие дни паромщик Лурье работы не ждал. С трудом разлепив губы, он обдал меня потоком хриплого французского мяуканья.
– Там людям нужна помощь! – крикнул я.
В ответ я услышал что-то вроде:
– Ке тиль ариви?
– Ты что, не говоришь по-английски? Нужна лодка! – Я сделал вид, что гребу. – Лодка, понимаешь?
Лурье отвернулся и поинтересовался у кого-то в глубине хижины:
– Кю ве си кретан? Вютиль мунте шеваль кома бету?
Или что-то вроде того.
Из хижины донёсся взрыв хохота. Дверь отворилась, на пороге возник парень не старше моих лет с копной растрёпанных волос. Он тоже был навеселе, но на ногах держался уверенно.
– Жак решил, что вам нужны вёсла, чтобы переплыть реку на лошади! – сообщил он с акцентом, но вполне разборчиво.
– Очень смешно, – сказал я. – А вот пятерым людям неподалёку сейчас не до смеха. Наводнение перерезало им путь, и в воде полно крокодилов. Нужна лодка.
Оттеснив Жака Лурье, в окне возник рыжий детина с типично ирландскими чертами лица и красным носом.
– Неподалёку? В какой стороне?
Я указал рукой.
– Чёрт бы побрал этого Джозефа Бланко! Я говорил, что его плотина не переживёт сезона дождей. Все ему это говорили…
– У вас есть лодка? – спросил я.
Обильные возлияния не помешали ирландцу и патлатому сноровисто взяться за дело. Они выволокли из сарая широкую лодку и понесли её кверху килем. Пошатывающийся Лурье вышел из дома с двуствольным ружьём и взгромоздил на плечи пару вёсел.
– Вы нам поможете, мистер? – спросил ирландец.
Я спешился и, набросив поводья Полпенса на коновязь у хижины, присоединился к ним. Ирландец уступил мне место впереди:
