скачать книгу бесплатно
– Королев или все же Ковалев? – Опять гадал я.
Я подошел к полке и прочел: «Кораблев В. И.»
– Надо же, – ухмыльнулся я, – однофамилец! Даже инициалы и те совпадают. Все, как у меня – Виктор Иванович Кораблев!..
Я взял в руки томик, а за окном раздался продолжительный вой.
– Это еще что такое? Собака?..
На душе почему-то стало тревожно и я подошел к окну. Луна садилась за горизонт, а где-то в лесу вой повторился.
– Ерунда какая-то, произнес я, и развернул книгу.
На цветной иллюстрации была нарисована девушка в сарафане, которая обнимала волка. Лицо свое она прятала за большой головой зверя, который смотрел на меня своими желто-зелеными глазами.
– Интересно! – Произнес я и вернулся к началу книги.
Я включил настольную лампу и стал читать. Через минуту сюжет меня захватил, а через три я уже был главным персонажем повести…
Глава 1.
Ночью я плохо спал, да и можно ли это было назвать сном, когда я то и дело открывал глаза, чтобы посмотреть в сторону раненного отца. Два дня назад его сильно порвал волк и теперь нам обоим было совсем не до сна.
Вот и сейчас я услышал его тихий голос:
– Витя, сынок, ты спишь?
– Нет батя. – Ответил я, потирая глаза.
– Лампадка погасла – зажги.
Я встал с широкой лавки, которая ночью служила мне ложем, и направился к небольшому иконостасу в углу избы. Взяв лучину, я подпалил ее от углей в печи. Огонь осветил наше скромное жилище, и я посмотрел на отца, который лежал у стены напротив.
– Ты как батя?
– Худо мне сынок, все горит внутри. Ты зажги-то лампаду. Да посмотри, может маслица надо подлить?
Я зажег лампаду, и ее теплый свет озарил лик Бога.
Я прочел молитву и перекрестился.
– Вот и ладненько, – услышал я одобрительный голос отца.
Я подошел к небольшому окошку и тяжело вздохнул. Где-то на болоте прокричал сыч, а крупные капли дождя барабанили по крыше нашего жилища. При появлении луны, которая время от времени выплывала из облаков, вырисовывался темный контур леса, а промокшая береза хлестала своими ветками по мутному стеклу.
– Вот и осень пришла. – Сказал я и подошел к отцу.
Я присел на край кровати и посмотрел на него.
Лицо его было мокрым от пота, который выступал у него на лбу и маленькими ручейками стекал на подушку.
– Худо мне сынок, помру я скоро.
– Ты это брось батя!
– Выкарабкаешься ты у меня мужик сильный. – Успокаивал я его, а он продолжал:
– Сам-то справишься?
Я промолчал и положил ему руку на плечо. За окном раздался продолжительный вой волка. Мы переглянулись, а вой повторился.
– Это он! Убей его, Витя!
– Сам издохнет! – Буркнул я. – Ты ему кишки выпустил недолго ему осталось.
Вой за окном повторился. Потом еще и еще раз…
– Убей его, Виктор! Мучается он. Жалко зверя – убей!
– Странный ты батя! Он Бекаса задрал, тебя чуть не угробил, а ты – жалко зверя! – Ответил я и вернулся к окну.
Дождь прекратился, а далеко за лесом небо посветлело.
Начинался новый день.
К мокрому стеклу прилип кленовый лист, и я произнес:
– Ты откуда взялся бродяга?
– Чего ты там?.. – Спросил отец, а я ответил:
– Кленовый лист откуда-то прилетел. Я что-то в округе и не встречал этого дерева.
– Это он известие тебе принес – новости для тебя, – ответил отец и закашлялся, – а клен у нас есть, только подольше к утесу…
– Красивый! – Произнес я, трогая лист через стекло.
– Что за новость ты мне принес? – Спросил я, а за окном опять раздался волчий вой.
– Витя, он недалеко…
– Ладно, батя, сделаем!
– Возьми Белку с собой, она хоть и щенок, но собака толковая с ней побыстрее получится.
– Ты не переживай все сделаю в высшем классе, только ты выздоравливай, пожалуйста.
– Я постараюсь. Ты мне морсу налей, пить хочется.
– Батя, утро за окном – сейчас кушать будем.
– Не хочу.
– А давай я ушицу сварю. Я вчера окушков наловил…
– Уговорил. – Согласился отец и попросил. – Попить-то дай!
– Сейчас, батя, сейчас! – Сказал я и вышел в сени.
Здесь было темно и я зажег светоч, закрепленную к стене. Огонь осветил сени, а в углу заблеяла коза Машка – виновница происшествия, случившегося накануне.
– Ну и чего ты теперь бекаешь? Чего тебе дома-то не сидится Маша? Сколько раз тебя Бекас из лесу приводил? – Упрекал я животное, наливая морс в кружку.
– Эх, Машка, Машка! Натворила ты бед…
Коза затопала копытцами и жалобно посмотрела на меня.
– Нет, дорогая, посиди-ка ты лучше дома.
Я хотел было уже уйти, как заметил в углу сеней окровавленную одежду отца.
– Да, досталось бате. – Произнес я, вспоминая, как вернувшись из леса, увидел страшную картину; отец весь в крови за бок держится, собака издыхает, и коза рядом бегает, как сумасшедшая.
– А волчище хорош! – Вслух рассуждал я. – Бекаса одолел, а он пес крепкий. Жалко собаку. – Произнес я, проходя в горницу.
– Ты чего бурчишь, Витя? – Спросил отец.
– Да я все никак не успокоюсь. Как это он не побоялся средь бела дня напасть? Жилище человека, собака?..
– Ты о ком? О волке?
– Да о нем проклятом!
– Этот волк одиночка. Ему волчьи законы не писаны. Этот на все пойдет, и флажки его не остановят…
Отхлебнув с кружки морс, он продолжил:
– Этот зверь, Витя, заслуживает уважения.
– Ну ты, батя, даешь? Он тебя порвал, а ты – уважения.
– Он пришел не меня убивать и не Бекаса, он пришел за Машкой – за козой. Он же зверь, Витя, ему есть охота.
Отец допил напиток и продолжил:
– А тут Бекас, а потом и я… Двое на одного, а он не убежал, не испугался. И если хочешь знать – он меня пожалел.
– Это как?
– А вот так! Эту схватку я проиграл. – Признался отец. – Ножом я его ударил, когда он собаку рвал, меня он даже и не видел. Это уже потом, соскочив с ножа, он кинулся на меня. Рванул меня за бок и уложил на землю. Еще мгновение и его клыки вонзились бы мне в горло. Но он этого не сделал. Он спрятал зубы и ушел прочь. Я видел его глаза, Витя, я видел их так близко, что в них мог разглядеть самого себя.
Отец тяжело вздохнул и погладив бороду сказал:
– Это я запомню на всю жизнь. Глаза зверя, а взгляд человека…
Он закашлялся, а вой повторился.
– А волка убей! Вон, как мучается? Это же не вой – это стон.
Я прислушался. За окном было тихо и только редкие капли дождя напоминали о приближении осени. Отец заснул, но его губы еще что-то шептали во сне.
– Бредит. – Подумал я и направился к выходу.
Уже в сенях я услышал его голос:
– Машку не выпускай! Присматривать за ней некому.
– Я все понял батя! – Крикнул я в ответ.
* * *
Я шел по осеннему лесу без особого желания найти раненого волка. К тому же следы его были смыты дождем и плотно прикрыты листвой и мелкими иголками хвои. За все время моего поиска я ничего не нашел, кроме колонии черных груздей, да запоздалых лесных ягод, которые я складывал в корзину, предусмотрительно прихватившую с собой на охоту.
В лесу было тихо и только изредка поскрипывали ветви старых деревьев. Белка, молодая лайка, бегала по осеннему лесу, не скрывая своего восторга от прогулки. Она то останавливалась, прислушиваясь к чему-то, то срывалась с места и, как ужаленная носилась между стволов деревьев. Потеряв надежду найти зверя, я повернул к дому.
Я решил вернуться обратно по берегу небольшой речки, чтобы заодно проверить сетки, поставленные мной накануне. Я уже был на полпути до цели, когда заметил, что собака вдруг остановилась и зарычала, оголяя свои клыки. Шерсть на ее холке поднялась дыбом, хвост закрутился колечком, а сама она напоминала сжатую пружину, которая вот-вот разожмется.
– Ты чего, Белка? – Тихо спросил я.
Собака зарычала, продолжая стоять в стойке. Принюхиваясь, она перебирала лапами и как будто ждала от меня команды к атаке.
– Ты думаешь, это он? – Спросил я, осматривая кусты.
Впереди меня стоял небольшой ивняк с труднопроходимыми зарослями. Как правило, я всегда обходил его по краю обрывистого берега, но сейчас, присматриваясь к поведению собаки, я направился к нему, снимая ружье с плеча.
– Ну чего стоишь? Пошли! – Подгонял я Белку.
Она нерешительно сделала несколько шагов и остановилась. Заглядывая мне в лицо, она жалобно заскулила, и я спросил:
– Что боишься?
Я подошел к ивняку и заметил, что он изрядно поредел и уже не казался мне таким непроходимым. Часть листвы облетела и к моему счастью, он хорошо просматривался. Сделав несколько шагов в зарослях кустарника, я заметил, что собака идет за мной попятам. Виновато повизгивая, она ели передвигала лапами.
Я посмотрел на нее и сказал:
– Иди-ка ты лучше домой.
Белка удивленно посмотрела на меня, а я скомандовал:
