В тени болиголова

– Только не говори, что нам нужно идти куда-то в такую рань… – она с отчаянием натянула подушку на голову, и её голос потонул в перьях.

– Через полчаса – зарядка. Пропускать нельзя, – сказал Матвей, а затем повернулся ко мне и едва заметно ухмыльнулся.

– Я сделала что-то смешное? – спросила я.

– Выглядишь хорошо, не переживай.

– А я и не переживаю. Мы встаём. Спасибо, что разбудил.

Матвей, улыбаясь, подошёл ко мне.

– Не опаздывайте.

Затем он прошёл к выходу и, будто вспомнив что-то, остановился и продолжил:

– Видел твоё выступление. С платьем ты справилась на ура… Оно спасло ситуацию.

– Что ты имеешь в виду? – я нахмурилась.

– Да так, забудь. Но ты всё равно молодец: в будущем это будет плюсом для нашего отряда.

Он ушёл.

«И что это было? Чем ему моя речь не понравилась? Сам же сказал, что я могу говорить что угодно на сцене…»

Я открыла шкаф и начала искать, что надеть.

Есения тем временем неспеша потянулась, пару раз перевернулась в кровати и наконец встала.

– Наш вожатый пытался к тебе подкатить или что? – спросила она с улыбкой.

– Да нет, просто намекнул, что моя речь была не очень.

– Да ладно! Ты вышла первой! И почти все после тебя подхватили твою манеру. Ты отлично справилась!

Я пожала плечами.

– Не хочу об этом… Мне до сих пор неловко. Расскажи лучше, как ты познакомилась с Яриком.

– А… да, мы столкнулись в очереди. Я задела его крыльями.

Она хихикнула и направилась в ванную.

Спустя двадцать минут мы отправились на зарядку.

Все клевали носами, едва стоя на ногах, кроме Матвея – он бодро шагал между рядами, пересчитывая нас, как сержант новобранцев.

– Доброе утро, девочки! – обернулся и подмигнул нам с Есенией Ярик, стоявший впереди.

– Доброе, – буркнула моя подруга, потирая глаза.

– Как первая ночь в Хемлоке? – Он улыбнулся, но я уже заметила, как Крис, стоявший рядом с ним, уставился на меня. Взгляд у него был наглый, оценивающий, будто я была каким-то экспонатом.

– Привет, ангелочек, – протянул Крис. – Как спалось? Дошла до своей комнаты или вернулась утром, чтобы переодеться?

Я фыркнула, не скрывая раздражения.

– Отвали от меня, вонючий цербер! Не порти мне и так мрачное утро.

Уголки его губ дёрнулись, словно он знал что-то, чего не знала я.

– Рад, что ты так неравнодушна к моему присутствию.

Я уже открыла рот, чтобы ответить, но раздался резкий свист. Матвей махнул рукой – зарядка началась. Она была долгой, изнурительной: кто‑то стонал от усталости, кто‑то подшучивал над Матвеем, но он оставался невозмутим.

Мне хотелось вернуться в кровать и упасть без сил.

«Не знаю, кому нравится по утрам заниматься спортом и кому это придаёт энергии; лично я выжата как лимон. Это явно не моё…»

Наконец настало время завтрака.

На столах стояли чай, кофе, рисовая каша, сэндвичи и кексы. Всё выглядело очень аппетитно.

– Ммм… Как дома! – сказала я, съев первую ложку каши и восхищённо прикрыв глаза.

– Да уж, дома я такое не ем, – скептически сказала Есения, глядя на свою тарелку. – Пожалуй, обойдусь только чашечкой кофе.

Она встала и пошла за добавкой, а я осталась одна. Но ненадолго.

– Снова привет, малышка, – раздался знакомый голос.

Я даже не стала поднимать глаза.

– Почему молчишь? – С наглым видом Крис потянул мою чашку к себе и сделал глоток. – Я же знаю, ты ко мне неравнодушна. Сначала подслушиваешь, а теперь делаешь вид, что не слышишь?

Аппетит пропал. Я отложила столовый прибор, встала, взяла ту самую чашку и вылила остатки чая ему на голову.

– Ты хотел реакции – так получай, Крис!

– О, как мило ты произносишь моё имя! Я бы с удовольствием послушал, как ты выкрикиваешь его при других обстоятельствах!

Похоже, его слова услышала вся столовая: раздался смех, кто‑то засвистел. Крис стряхнул капли с волос и ухмыльнулся ещё шире.

«Какой же он отвратительный!»

Я развернулась и пошла прочь, но не удержалась – показала ему средний палец напоследок. Крис только рассмеялся и послал мне воздушный поцелуй.

Я вышла из столовой, чувствуя, как внутри всё ещё кипит от злости. Нужно было срочно выйти на воздух, остудить голову и прийти в себя. Приоткрыв одну из массивных дверей дворца, я остановилась на пороге, вдыхая холодный воздух. Мысли крутились в голове, не давая сосредоточиться.

«Как можно быть таким противным? Просто невыносимо… У него явные проблемы с головой! Почему он прицепился именно ко мне?»

Из раздумий меня вывел чей-то голос.

– Не стоит тут стоять без верхней одежды. Если заболеешь – пропустишь всё веселье.

Я обернулась и увидела Велену.

Она была в элегантной шубе шоколадного оттенка и в высоких сапогах на каблуках. Стояла ровно, как струна. Выглядела грациозно, как настоящая королева.

– Здравствуйте, – сказала я, стараясь взять себя в руки. – Мне просто нужно было успокоиться. Я уже ухожу.

Я шагнула обратно во дворец и закрыла за собой дверь. Когда проходила мимо Велены, она аккуратно прикоснулась к моему плечу, преграждая путь.

– Мальчишки бывают несносными в любом возрасте, – сказала она, и в её голосе неожиданно прозвучала забота. – Но ты уже не маленькая. Постарайся проще к этому относиться. А если он не отстанет – скажи мне.

Её взгляд был теплее, чем в первый день, и это меня удивило. Я молча кивнула и ушла.

День начался не лучшим образом, и, пока было свободное время, я решила поднять себе настроение просмотром фильма. К счастью, гаджеты здесь не запрещали, и я заранее накачала несколько кинокартин, которые давно хотела посмотреть.

Есения не захотела присоединяться. Она сидела перед трюмо, делая укладку и слушая музыку в наушниках.

День прошёл без особых происшествий: нам провели экскурсию по дворцу, мы пообедали и вернулись в комнаты на тихий час.

– Несс, ты не устала сидеть на одном месте? – спросила моя подруга, закрывая косметичку.

– Ну… а у тебя есть предложения? – ответила я, не отрываясь от экрана ноутбука.

– Может, пойдём погуляем?

– Думаешь, можно? – засомневалась я.

– А почему нет? – она пожала плечами. – Нам сказали, что нельзя выходить из комнаты только после отбоя. Про тихий час ничего не говорили.

Я задумалась.

«А если нас поймают?»

Но она была права – про тихий час действительно не было особых правил.

– Ладно, пошли, – согласилась я и встала с кровати.

Есения подпрыгнула от радости и победно хлопнула в ладоши.

– Ура!

Мы накинули верхнюю одежду и, стараясь не шуметь, прокрались по коридору к лестнице. Спустились вниз и медленно, оглядываясь по сторонам, направились к выходу.

Как только мы оказались на улице, Есения восхищённо подняла лицо к небу, подставляя ладони падающему снегу.

– Вау! Такая погода чудесная! – воскликнула она. – Солнце и снег – самое красивое сочетание, которое я когда-либо видела!

Я улыбнулась, глядя на неё. Погода действительно была прекрасной, и у меня уже созрел план, как провести время на улице.

Не мешкая ни секунды, я со всей силы толкнула Есению, и она, не устояв на ногах, с визгом полетела в сугроб.

– Несса! Ах ты коза! – закричала она, выбираясь из снега.

Я рассмеялась и побежала от неё, а она бросилась в погоню. Так мы, смеясь и толкая друг друга, добежали до ворот, за которые выходить было строго запрещено.

– Ой, Есь, погоди! – крикнула я, останавливаясь и пытаясь отдышаться. – Дальше нельзя, – сказала я, глядя на ворота. – Пошли обратно.

– Интересно, что будет, если мы выйдем? – она улыбнулась, а в её глазах мелькнуло любопытство.

– Не хочу проверять, – ответила я, чувствуя, как внутри всё сжимается от тревоги. – Лучше пойдём отсюда.

Мне стало не по себе, будто мы находились на месте преступления. Я развернулась, чтобы уйти, но Есения засмеялась.

– Трусишка!

– Вовсе нет, просто не хочу последствий!

Мы молча развернулись, чтобы вернуться обратно во дворец, но внезапно раздался громкий, властный голос:

– Стоять!

Кто-то быстро приближался к нам из-за ворот. Его шаги были тяжёлыми, решительными. Мы замерли на месте, не решаясь даже шелохнуться.

– Развернитесь! – снова прозвучал приказ.

Мы послушно повернулись. Перед нами стоял высокий, крупный мужчина в форме спецназа, лицо которого было скрыто чёрной маской. Видны были только его тёмные, пронзительные глаза.

– Как зовут? – резко спросил он.

– Ванесса, – ответила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– Есения, – добавила подруга, вставая рядом со мной.

– Что тут забыли? – его голос звучал сурово, почти угрожающе. – Инструктаж мимо ушей пропустили?

– Нет, мы просто… – начала я, но он резко перебил меня.

– Разве у вас не тихий час?

За спиной послышались частые шаги. Кто-то бежал в нашу сторону.

– Смотри кого поймал, Матвей!

Мужчина в форме, по-видимому, обратился к нашему вожатому, который уже стоял за нашими спинами.

– Быстро в отряд! – скомандовал он. – С вами я потом поговорю.

Его голос был непривычно строгим, даже грубым. Мы не стали спорить – что ещё оставалось делать? Пришлось молча направиться обратно во дворец.

Когда мы отошли на некоторое расстояние, до нас донёсся обрывок разговора. Я чуть замедлила шаг и потянула Есению за руку, заставив её тоже прислушаться.

– Твои? – донёсся голос.

– Мои, – ответил Матвей. – Неужели пытались уйти?

– Нет, но были близки к этому, – прозвучал ответ. – Тебе надо лучше следить за своими детишками. Иначе всё начнётся раньше, чем планировали главные.

Мой взгляд встретился с Есениным.

«Интересно, что должно начаться? И кто эти главные?»

– Я уверен, девчонки просто заблудились, – сказал Матвей. – Велена в первый же день огласила всем правила.

– Да мне плевать, кто там и что огласил! – резко ответил мужчина. – Тебя сюда отправили, чтобы ты следил за порядком. Не справляешься – отправим другого!

Дальше стало невозможно разобрать разговор, и мы пошли дальше, погружённые в свои мысли.

Мы дошли до входа во дворец и уселись на ступеньки. Я тяжело вздохнула, пытаясь успокоиться. Есения села рядом; её лицо было серьёзным, почти хмурым.

– Зачем в лагере военные? – наконец нарушила молчание подруга.

– А как вообще во всём этом замешан Матвей? – добавила я. – Кто его сюда отправил? Кто он вообще такой?

Мы переглянулись, но ответов у нас не было. Просто сидели в тишине, пытаясь осмыслить всё, что произошло.

Неожиданно кто‑то резко дёрнул меня за шиворот. Не успев опомниться, я почувствовала, как по спине разливается ледяная волна. Я вскочила с криком, стряхивая снег.

– Вы спятили, придурки?! – закричала Есения и бросилась ко мне.

За нами стояли двое: Антонио оттянул мою шубу, а Крис высыпал за шиворот целую охапку снега.

– Это тебе за утренний чай, малышка! – усмехнулся Крис, явно довольный собой.

– Вы в своём уме вообще?! – Есения пыталась отряхнуть снег с моей спины, но я отстранилась от неё.

Тишину нарушил громкий хлопок – я изо всех сил ударила его по щеке, на которой тут же проступил красный отпечаток моей ладони.Моё терпение лопнуло. Я резко развернулась к Крису. Всё вокруг будто замерло в ожидании..

– Пошёл ты на хер! – выкрикнула я, чувствуя, как внутри всё кипит от ярости.

От холода спину начало пощипывать, и я быстро направилась обратно во дворец, чтобы переодеться. А Есения шла рядом, не решаясь заговорить.

Спустя какое-то время я привела себя в порядок.

– Как ты? – наконец заговорила подруга.

– Уже лучше. Но я до сих пор злюсь.

– Понимаю тебя. Это перешло все границы… Он поступил не по-мужски. Ещё и втихую.

– Я надеюсь, он поймёт, что я не собираюсь быть жертвой его тупых нападок… Если нужно – врежу ему ещё раз и посильнее!

Внутри всё снова закипело, стоило только вспомнить. Уши налились кровью, и я сжала руку в кулак.

– Если он ещё что‑то выкинет в твою сторону, я сама ему врежу! – воинственно заявила Есения и несколько раз побоксировала по подушке.

Через пару минут нас позвали на полдник. В столовой я старалась не смотреть в сторону Криса, чтобы не разжечь ярость, которую с таким трудом удалось успокоить прежде.

Он тоже сидел тихо, и это было к лучшему.

На полдник подавали блинчики с различными начинками, соки и фрукты. Аппетита у меня не было, поэтому я просто пила клюквенный сок. Зато Есения наконец проголодалась и с удовольствием уплетала и свою, и мою порции блинчиков.

Когда трапеза подходила к концу, к нашему столику подошёл Ярик. Он уселся рядом, как будто ничего не произошло, и с лёгкой улыбкой обратился к нам:

– Чего такие хмурые?

Есения резко обернулась к нему, и её голос прозвучал непривычно грубо.

– Тебе чего надо?

Я молчала, не желая вступать в разговор. Парень удивился, но не отступил.

– Что-то случилось? – спросил он, глядя на нас с искренним недоумением. – Я всего лишь хотел узнать, как у вас дела…

– Ты же друг Криса, не притворяйся, что не в курсе! – отрезала Есения, отворачиваясь.

Ярик на мгновение задумался, затем вздохнул.

– Я, кажется, понял, о чём вы. Я пытался отговорить его от этой глупости, но Крис – такой: не остановишь, если он что-то задумал. И меня ведь не было рядом, когда это произошло. Почему вы злитесь на меня?

– Не верю, что ты ни при чём, – коротко ответила Есения, скрестив руки на груди.

– Девочки, я реально был против этого! Вы думаете, если бы идея мне понравилась, то я бы стал пропускать такое зрелище? – Ярик сказал это и затем резко замолчал, словно прокручивая в голове сказанные слова. – Извини, Ванесса, я не это имел в виду, – поспешил он добавить.

– Ничего, забей, – равнодушно ответила я.

Парень внезапно оживился, будто вспомнив что-то важное.

– Я в это время гулял по дворцу, и вы даже не представляете, на что наткнулся!

Его голос зазвучал восторженно.

– И что же? – скептически спросила я, выгнув бровь.

Есения скрестила руки на груди, явно не доверяя ему.

– Лучше покажу вам! – предложил парень, вставая со стула.

– Но учти: если в этом как‑то замешан Крис, – строго сказала Есения, – это будет наш последний разговор.

Мы встали и пошли занимать место на построении. Втроём отошли к концу колонны, специально задержались и в какой‑то момент свернули в сторону, уходя от общего потока.

Попали в тёмный узкий коридорчик, где явно редко кто бывал: воздух стоял спёртый, а по полу тянулся толстый слой пыли.

– А эту часть дворца нам не показывали, – заметила Есения, оглядываясь по сторонам.

– Кажется, где‑то здесь, – Ярик прижал ладонь к стене и шел вдоль неё, ощупывая камень.

Внезапно прозвучал щелчок, затем скрип. У правой стены в полу открылся люк, и вниз вела узкая лестница.

– Нашёл! – воскликнул он, довольный собой.

Я подошла и заглянула в тёмное подземелье: ступеньки тонко угадывались в полумраке.

– Почему не рассказал об этом своим друзьям? – спросила я, чувствуя подозрение.

– Мне не кажется хорошей идеей показывать им такое. Зная их, они поднимут всех на уши, и работникам дворца это вряд ли понравится. Думаю, этот коридор не зря был закрыт, – ответил Ярик, смущенно пожав плечами.

– Значит, он был закрыт? – уточнила Есения, подходя ближе. – Зачем ты вообще полез туда? Что, если они узнают?

– Во время экскурсии нам показали не всё, – объяснил Ярик. – Мне стало интересно, как выглядит остальная часть дворца.

Подруга драматично выдохнула, а он лишь неловко улыбнулся.

– И что будем делать, спустимся? – спросила я, надеясь на отказ.

Есения покачала головой:

– Нет, лучше пойдём отсюда. Нам уже хватило дневных нарушений.

– А что было днём? – поинтересовался Ярик, нажимая на висящий канделябр, после чего проход в подвал закрылся с глухим стуком.

Пока мы шли обратно, рассказали парню о том, что произошло днём, заканчивая рассказ на появлении Криса.

– Как вы думаете, о ком говорил Матвей? Кто здесь главный? – спросил Ярик.

– Очевидно, что мы не знаем, – ответила Есения, остановившись у нашей двери.

– Я думал, главная здесь Велена, – задумчиво произнёс он.

– Мы тоже так думали. Может, она одна из них, – сказала я.

– Нам нужно узнать об этом месте побольше, – начал Ярик, но не успел договорить: из глубины коридора показался Матвей, который, не отрывая взгляда, уверенно шёл в нашу сторону.

– Потом поговорим, – перебила я, собираясь зайти в комнату. – Сейчас лучше иди к себе и никому не рассказывай, что мы тебе сказали.

– Ванесса, Есения, за мной в гостиную, – строго заявил Матвей, приближаясь.

Мы молча переглянулись и последовали за ним. Ярик посмотрел на нас с сочувствием и ушёл.

В гостиной повисло напряжение. Матвей стоял, скрестив руки на груди; его взгляд был холоден.

– Ну, – начал он. – Я жду от вас объяснений.

«Что? Объяснений? А как он объяснит нам то, что мы увидели?»

Я встретилась с ним взглядом: его глаза, серые как грозовые тучи, не отпускали меня.

– Мы просто гуляли, – сказала я, подчёркивая каждое слово. – А вот что ты там делал? И кто этот военный?

Матвей на секунду растерялся, будто не ожидал такого тона.

– Вы смущены, и это понятно, – начал он, но уже не так уверенно. – Лагерь находится в глубине леса, а это небезопасно. Военные следят, чтобы за периметром лагеря всё было спокойно. Вам не просто так сказали, что выходить за ворота запрещено. Всё это для вашей же безопасности. Так что будьте добры – не нарушайте правила и не усложняйте никому работу своими выходками.

В голосе вожатого прозвучала тревога: казалось, он обвинял нас во всех своих проблемах. Но ведь всё было не так.

«Неужели он так близко к сердцу воспринял слова военного?..»

Мы уставились друг другу в глаза; взгляды были цепкими и испепеляющими. Внутри меня всё кипело от несправедливости.

– Какого чёрта ты обвиняешь нас в том, чего мы не совершали?! – выпалила я, не в силах сдержаться. – Мы просто гуляли!

Матвей нахмурился, его голос стал резким:

– А с чего ты взяла, что можешь со мной так разговаривать?! Я тебе кто? Друг? Я вожатый! Ты не в том положении, чтобы повышать на меня голос!

– Ох, извините, вожатый, – саркастически ответила я. – Почему нам только сейчас говорят, что в лесу опасно? Почему не предупредили об этом, когда мы только собирались сюда ехать?

– Я не говорил, что там опасно, – поправил он меня, и его голос стал спокойнее. – Я сказал, что это небезопасно. А это разные вещи.

Матвей постепенно успокаивался, но каждое его слово было каплей, переполнявшей чашу моего терпения.

– Мы заботимся о вас, – продолжил он. – Правила придуманы не просто так. Мы здесь, чтобы следить за вами, чтобы вам было хорошо. Это тебе не прогулка по дворцу в красивом платье. Всё намного серьёзнее, чем кажется.

«Он орёт на меня, а затем делает комплимент? Серьёзно?»

Я недоумевающе посмотрела на него. Есения, всё это время молчавшая, бросила на меня быстрый вопросительный взгляд, услышав про платье.

Матвей внезапно притих, словно осознав, что сказал лишнее; затем отвернулся к окну и снова посмотрел на нас – уже устало и отстранённо.

– Идите, – сказал он, потирая переносицу.

Он развалился на диване и больше не обращал на нас никакого внимания.

Мы ушли из гостиной, погружённые в свои мысли. Остаток свободного времени провели в комнате, переваривая всё, что произошло за день. Потом принесли ужин, но аппетита не было; я с трудом заставила себя съесть хотя бы немного.

После ужина все собрались в гостиной. Матвей встал перед нами; его взгляд снова устремился на меня, будто он обращался только ко мне.

– Хочу напомнить вам об очень важной вещи, которую, похоже, некоторые из вас забыли, – начал он.

Его взгляд скользнул по залу и снова остановился на мне.

– О правилах.

Он сделал паузу, и в комнате повисла тишина.

– Во-первых, самое главное правило – не выходить за ворота. Там огромный лес, в котором вы запросто можете заблудиться. К тому же, когда-то там на постоянной основе проводили свой досуг заядлые охотники. По всему лесу расставлено огромное количество ловушек. Они скрыты под снегом, что увеличивает вероятность попадания в них. Ну и наконец – дикие животные. Вряд ли кто-то из вас знает, как правильно от них убегать. А бороться с ними с пустыми руками – всё равно что пойти на верную смерть.

– А если они проберутся к нам в лагерь? – спросил парень из отряда, выглядевший как спортсмен: высокий, с короткой стрижкой.

– Да ладно, Чад, – отмахнулся Ярик. – Ты что, испугался?

Чад фыркнул, но в его глазах мелькнуло беспокойство.

– Не проберутся, – твёрдо ответил Матвей. – Забор и ворота находятся под высоким напряжением, которое моментально убьёт даже мамонта. Это, кстати, ещё одна причина не подходить к ним.

Кто-то из девочек ахнул.

– Ну и лагерь у нас, – не унимался Чад. – Как в фильме ужасов.

«Интересно, почему ты умолчал про военных в лесу? Зачем так запугивать ребят… Мог бы и что-то хорошее сказать, например, что мы под защитой. Разве только если напряжение на заборе и военные здесь не для чего-то другого…»

– Второе правило: не выходить из комнаты во время тихого часа и после отбоя. Это не курорт, а лагерь, поэтому вы должны следовать распорядку дня. Все, без исключения.

Он бросил укоризненный взгляд на Есению, напоминая о её причастности, а затем снова посмотрел на меня.

– Всего два правила. Не думаю, что их трудно запомнить. И хочу, чтобы вы знали – тех, кого поймают на нарушении, ждёт наказание.

– Какое наказание? – с привычной усмешкой спросил Крис.

– Проверь и узнаешь, – ответил вожатый, наконец переведя взгляд на Криса.

«Что-то мне подсказывает, что Крис обязательно захочет это проверить…»

Их перепалка глазами длилась недолго. Матвей отвернулся от него и продолжил говорить.

– А сейчас идите по комнатам. Скоро отбой. Всем спокойной ночи.

Все разошлись.

Прошло несколько часов после общего сбора в гостиной. Я лежала на кровати Есении, пока она что-то активно искала в своей сумке.

В комнату постучали.

«Ночью же запрещено выходить из комнат… Кто это может быть?» – подумала я.

– Как думаешь, это Матвей? – спросила Есения, поднимая бровь.

– Да, пришёл опять отвесить пару комплиментов и заодно обвинить нас в нескольких катастрофах! – фыркнула я, но Есения уже встала и направилась к двери.

Она открыла – на пороге стоял Ярик. Быстро оглядев комнату, он остановил взгляд на нас.

– О, наш нарушитель правил пожаловал! – драматично воскликнула подруга и оглядела коридор, будто ища Матвея. – Где же наш правильный вожатый в эти моменты?

Потом отступила в сторону, пропуская парня внутрь, и закрыла за ним дверь.

– Зачем пришёл? – спросила она безразлично, усаживаясь за трюмо и принимаясь перебирать косметику. – Ты разве не слышал, о чём сегодня говорил Матвей?

Ярик смутился, но быстро взял себя в руки.

– Хотел пригласить вас к нам в комнату, – начал он, глядя с надеждой. – У нас там народу много. Просто пообщаться, узнать друг друга получше, поиграть во что‑нибудь…

– Ах да… Вы, кажется, говорили в первый день что-то об этом. Если там будет Крис, то я пас. – не раздумывая, отказалась я.

– А ты что скажешь? – он обратился к Есении.

– Тоже пас, буду вышивать крестиком, – съязвила она, напоминая слова Криса на сцене.

Ярик улыбнулся, но его глаза выдали разочарование.

– Тем более я не хочу потом быть наказанной. – добавила подруга.

– Да ладно вам, пойдёмте, развеемся! – уговаривал он. – Никто не проверяет комнаты. Главное: тихо и быстро пробежать. Я же не в лес вас зову! Мне в той компании очень не хватает кого-то адекватного.

Есения задумалась, бросив косметику на стол.

– Сомнительное предложение, – сказала она, но голос уже потерял первоначальную напористость.

Ярик помолчал, словно собираясь с мыслями, затем признался:

– Ладно, скажу честно… Я изначально хотел позвать вас к нам, но был уверен, что вы не захотите идти, поэтому не стал этого делать. Потом Крис загадал мне желание… и вот так получилось.

Он виновато улыбнулся, пытаясь выглядеть как можно более беззащитным.

– И что мне будет за это? – спросила Есения, и я поняла: она уже почти согласилась и пытается сторговаться.

Ярик растерянно пожал плечами, но не стал спорить.

– Всё, что захочешь, птичка, – хитро подмигнул он.

Я закатила глаза.

– Если твоя слёзная история тронула Есю, то, думаю, она тебя выручит. А я пойду только при одном условии – если там не будет Криса. Так ему и передай.

Есения уставилась на меня, разрываясь между желанием пойти и остаться. Она чуть промешкалась и, накинув тёплую кофту, сказала: