Спящая в огне

– Здравствуй! Желаешь пива? – из окна выглянула приветливая девушка, чью голову венчала темная остроконечная шляпа с полями. Она с любопытством уставилась на Этну, пытаясь рассмотреть лицо под капюшоном. Судя по вскинутым бровям она все же смогла увидеть шрамы, но незнакомка постаралась вернуть лицу спокойствие и дружелюбие. То ли не хотела смущать, то ли боялась повести себя грубо. Впрочем, юную целительницу сейчас волновал другой вопрос.

– Пива?.. Это что-то вроде браги? – Этна нахмурилась, складывая пальцы в приветствие и устремляя глаза на приветливую незнакомку. Та взглянула на сложенные пальцы, соображая, кто перед ней находится.

– Почти. Это напиток на основе сахара, воды и дрожжей. Ты с Севера? Пришла на Отбор? – пивоварка продолжала с любопытством смотреть на северянку, высунувшись из открытого окна. Правда, ее добрые глаза больше блуждали по одежде, нежели по лицу.

– Да, именно так. Я не пью, на самом деле. Мы употребляем брагу и медовуху на праздники в основном.

– От маленькой чарки ничего не будет, поверь мне! У меня самое вкусное пиво на всем Юге, – и с этими словами она скрылась в окне, оставляя Этну на людной улице с непониманием в глазах. Правда, через минуту она вернулась и протянула маленькую кружку, в которой плескалась темная жидкость с пеной. – Давай, я угощаю.

– Спасибо, – вновь пораженная чужой щедростью, молодая целительница приняла пиво из рук пивоварки и сделала небольшой глоток, смакуя кисловатый вкус, отдающий лимоном. Но это, надо сказать, было вкусно. Поэтому она осушила маленькую чашку и вернула ее хозяйке, продолжая улыбаться. – Спасибо. Это и правда очень вкусно!

– Я же говорила! – самодовольно отозвалась та и хотела что-то еще сказать, но тут ее окликнули из глубины дома и, извинившись, молодая пивоварка скрылась в окне, на этот раз окончательно оставляя Этну одну.

Уходя от дома щедрой пивоварки, юная целительница теперь поняла, что остроконечная шляпа и метла около дома были опознавательными знаками мастериц ее дела. Потому что у других подобных домов тоже толпились люди или даже заходили внутрь и пили пиво, отдающее кружащими голову запахами.

Бродя по таким улочкам, она иногда сворачивала в проулки и переулки, но там в основном не было ничего интересного. Самое захватывающее показалось, как только стоило ей выйти из-за угла дома.

Это была огромная площадь. А на ней находился огромный замок с четырьмя башнями по периметру. Этот замок был окружен коваными воротами, возле которых стояла стража, как предположила Этна. Но больше замка, в котором, как не сложно было догадаться, жили королевы, ее поразила сама площадь. На ней было как минимум три фонтана с резными скульптурами и везде стояли различные тележки, которые были напичканы сладостями, напитками и еще Мать знает, чем. На площади была огромная толпа народа. Кто-то находился возле небольшого постамента, на котором ставили какую-то театральную постановку. Иные стояли у крытых лавок, где проходили конкурсы и развлечения и каждый имел возможность выиграть небольшой приз за участие. В другой стороне были музыканты, развлекающие публику своей игрой. Все люди веселились, и Этна невольно сама растворилась в этой кутерьме, такой не похожей на атмосферу ее родного дома, но такой приятной, шумной и обволакивающей.

Ее глаза буквально разбегались, а по коже проходили мурашки от предвкушения. Она чувствовала веселье своим нутром. Ее сердце билось чаще, а глаза были освещены множеством уличных огней. Замок, к слову, несмотря на все свое величие, освещен не был. Подсвечивалась лишь площадка между центральными башнями, на которой находились люди. Вероятно, там проводилось веселье для самих королев и знати. Их собственная ночь веселья перед Отбором. Ее собственная ночь веселья перед тем, как предстать перед правительницами.

– Милостивая Мать, как же тут красиво…

Этна буквально ощущала бешенную и яркую энергетику этого места своим нутром. Она значительно отличалась от спокойной энергии леса, такой привычной и размеренной. Но не была плохой. Она была похожа на бурную реку, зовущую за собой лишь храбрых, отчаянных и безрассудных. И Этна, храбро, отчаянно и безрассудно, шагнула вперед в эту реку, отдаваясь на милость звучащей музыке, смеху и веселью.

Конечно, ей было очень непривычно одной блуждать среди такого количества людей. А еще периодически приходилось поправлять спадающий с головы капюшон. Не то, чтобы кто-то обращал внимания на девушку в плаще, но она решила все же следовать совету Коллин. Ей были непривычны и многочисленные запахи напитков и еды. Тут и там разливали пиво и что-то еще, что молодая целительница не могла никак охарактеризовать (но выглядело оно вкусно, надо признать). Здесь и тут продавали сладости, фрукты и жареную кукурузу. Ее готовили на чем-то, что очень напомнило горячую поверхность Коллин, только сама поверхность была с углублением и решеткой, а под ней лежали угли, которые помогали кукурузе прожариваться и иногда даже подгорать, наполняя сладким запахом округу.

Не сдержавшись, Этна пошла к одному из торговцев такой кукурузой и встала в очередь, которая весьма бодро двигалась. Она сняла перчатки, пряча их за пояс штанов, чтобы не запачкать их, а заодно взяла монету, собираясь расплатиться. Торговец кукурузой, предварительно нанизав овощ на тонкую деревянную палочку, собрался снять ее с углей и забрать монету, но, заметив руки, покрытые шрамами, замер.

– Что за ужас, – мужчина нахмурился, после поднял глаза на стоящую перед ним девушку и беспардонно заглянул под капюшон. – Ну и кошмар! Тебя что, волки подрали?

И, посчитав свою шутку очень остроумной, он засмеялся, чем привлек внимание других людей, что стояли в очереди. Они заглядывали Этне через плечо, смотря на шрамы на руках и довольно громко перешептываясь. Отвратительно.

– Вас что, не учили манерам? – она постаралась ответить сдержанно, чувствуя, как липкий страх, смешанный с неприязнью и ненавистью, распространяется по всему телу. Только не сейчас. Не тогда, когда это место и люди показались ей приветливыми и приятными.

– Прошу прощения, госпожа шрамов, – насмешливо отозвался торговец, все же забирая монету и почти что протягивая ей сдачу вместе с кукурузой, как вдруг…

– Извинись. Сейчас же.

Голос. Знакомый. Властный. Сильный. Хриплый.

Она поворачивается. Два знакомых шрама на шее. Короткие светлые волосы. Океанские глаза, светлеющие ближе к радужке. Кожа похолодела на миг. Знакомое чувство.

– Я сказал, извинись перед ней. Сейчас же.

Торговец стоял как завороженный. Будто увидел нечто такое, что предпочел бы никогда в жизни не видеть и не ощущать. Он замер, прежде чем смог открыть рот. Прежде чем смог послушно и почтительно произнести:

– Прошу прощения, госпожа. Я не хотел Вас обидеть.

Его голос будто и не принадлежал ему самому. Но русал остался доволен – уголки губ едва дрогнули в улыбке.

– Еще одну кукурузу в качестве извинений, и ты прощен.

Что торговцу оставалось делать еще? Он отдал два овоща на палочках Этне и ее непрошенному спасителю вместе со сдачей. Вместе с несколькими медными монетами, похожими на маленькие луны и парочкой бронзовых – напоминающих солнца. Юная целительница поспешно ухитрилась спрятать сдачу, запихнув ее в перчатку, чтобы наверняка не потерять.

Когда они отошли от мерзкого торговца и любопытной толпы, Этна, уже не первый раз за этот вечер, поблагодарила своего спасителя. Уже не первый раз за этот вечер к ней проявляют доброту. Так странно.

– Я должен был это сделать. Так что не благодарите, – отмахнулся тот, небрежно перехватывая кукурузу в руке и вгрызаясь в ее теплые зерна своими острыми зубами. Поразительные блестящие острые зубы, как у хищника. Интересно, у всех морских людей такие?

– Как Вы тут оказались? – спросила Этна, следуя примеру русала и тоже приступая к кукурузе. Та была очень теплой, но не обжигающей, а сочетание сладких зерен с подрумянившейся корочкой создавали непередаваемо восхитительный вкус. Ей очень сильно хотелось поскорее расправиться с закуской, но она сдерживала себя, заставляя наслаждаться каждым кусочком. Русал тем временем двинулся неспешным шагом дальше по площади.

– Полагаю, что у нас одна цель прибытия – Отбор, – проговорил он, перехватывая кукурузу одной рукой, чтобы небрежно вытереть рот и взглянуть на молодую целительницу. – Вы же тоже не спроста сюда пришли, так?

– Да, – она кивнула, позволив себе улыбнуться. Логичное замечание. Ее глаза еще раз прошлись от светлой макушки, спускаясь к острым скулам, шрамам на шее, сильным плечам, скрытыми под свободной и не заправленной длинной рубахой желто-бежевого цвета. Где начинались штаны светло-горчичного цвета оставалось лишь гадать, но они тоже были свободными, даже чересчур, обволакивая неровно шагающие ноги, на которых сидели удобные открытые сандалии. Весь его вид был таким небрежным, но таким необычным и завораживающим, а сам русал из-за своей светлой кожи и волос, казалось, светился.

– Кстати, тогда, когда Вы пришли на мое испытание, мы ведь почти не разговаривали. Вам ведь нельзя было не по делу говорить со мной, – насмешливо напомнила она, отчего бледные губы ее спасителя исказились в усмешке, как и в тот день, когда они впервые столкнулись.

– Как и Вам со мной, – он фыркнул, сдерживая смешок. Его явно забавляла вся эта ситуация. – Как, кстати, прошло испытание?

– О, замечательно. Все его прошли, вечером было посвящение и… – Этна замялась. Не хотела говорить о том, что было дальше. О том, что незнакомец напугал ее своим приходом и странным пророчеством. Русал ждал, вперив свой древний взгляд в целительницу, ожидая продолжения. – И больше ничего интересного. Шумно погуляли и повеселились. Но, конечно, наше гуляние не сравнится с тем, что я увидела здесь, на Юге.

Он кивнул, будто не заметив паузы в чужих словах. И этим напомнил Этне об одной вещи.

– Так вот, мы ведь тогда даже толком не познакомились. Я Этна.

– Кай. Приятно познакомиться, Этна. И давай на «ты».

Этна улыбнулась и протянула руку для пожатия, но Кай не стал этого делать. Его руки были не совсем чистыми из-за кукурузы, как и ее, но он все равно большими пальцами, меж которых виднелись бледные шрамы, обхватил ее запястье и поцеловал костяшки пальцев. Это все выглядело мило и заставило сердце целительницы трепыхаться в груди, подобно летней бабочке. И, конечно, в этот момент она меньше всего думала о том, что ее руки отдают кукурузой. Слишком была увлечена этим поистине королевским жестом, напомнившем смутно о чем-то не очень приятном, но она не захотела даже напрягать память и вспоминать.

Кай же, едва заметно улыбаясь, сделал вид, будто ничего необычного не произошло.

Покончив с кукурузой, они нашли, где можно было вымыть руки. Этна после натянула перчатки обратно, ощутив в одной из них монеты – сдача с ее первой покупки. Кай предложил пойти и принять участие в одном из ярморочных конкурсов. Сначала она отнекивалась, не была уверена в своих способностях, хотя желание попробовать что-то новое горело внутри нее огромным костром. Впрочем, стоило русалу взять ее на слабо, а вдобавок сказать, что проигравший исполняет желание победителя, и она сразу сказала, что уделает его. Что может быть лучше жажды одержать победу и получить свое желание? Пожалуй, лишь жареная кукуруза. В ответ он лишь хрипло рассмеялся, беря целительницу за руку и таща ее к первой попавшейся палатке.

Оттуда как раз отошла шумная толпа молодых людей, подшучивая и смеясь друг над другом. По их разговорам можно было понять, что как минимум половине из них не стоило пить столько много пива перед этой игрой. Впрочем, не было заметно, что они сильно были обеспокоены проигрышем. Этна и Кай подошли к прилавку, на котором лежали деревянные дротики с острыми наконечниками, а на стене висела нарисованная мишень. Хозяин развлечения радушно улыбнулся подошедшим, поправляя свою шляпу и осматривая молодых людей. Благо, что на улице уже достаточно стемнело, а света от уличных факелов было недостаточно для того, чтобы увидеть ее шрамы под накинутым на голову капюшоном.

– Приветствую! Хотите испытать свою меткость, молодые люди? У вас будет пять попыток и, если сможете попасть в цель все пять раз – получите приз. Если нет, то маленький утешительный подарок. Ну как, сыграем?

– Пять попыток мне и пять попыток моей спутнице, – Кай выудил из своих штанов небольшой кошель, протягивая пару серебряных монет мужчине.

– Я могу сама за себя заплатить, Кай, – Этна попыталась возразить, но русал одарил ее снисходительным взглядом.

– Госпожа, когда юноша предлагает заплатить за Вас, нет причин отказываться от его щедрости, – хозяин палатки широко улыбнулся, чем смутил Этну, но та все равно кивнула в знак согласия.

Когда ей протянули дротики, она сложила их на прилавок, оставив один в руке. Она провела пальцем по гладкому древку, касаясь стального тонкого острия – не иначе работа кузнеца. На конце основания было небольшое оперение. Выслушав рекомендации о том, как правильно метать дротики, она взглянула на Кая – тот одобряюще улыбнулся, держа свои дротики в руках. Но, несмотря на это одобрение, в океанских глазах так и виднелась насмешка, мол, ты же отнекивалась и боялась участвовать, смотри, не продуй.

Первый дротик даже не долетел до стены. Кай издал сдержанный смешок, отчего Этна смутилась и пихнула его в бок, беря другой дротик. На этот раз орудие развлечения просто отскочило от стены, упав на пол под слова поддержки мужчины, наблюдающему за ее нелепыми попытками.

– Ты определенно делаешь успехи, – серьезно произнес русал, но его бледные губы расплылись в усмешке. Его явно забавляло это представление и ее неловкость.

Фыркнув, юная целительница постаралась сосредоточиться, нацелилась и – о чудо, – ее дротик попал в цель. Не в самую середину, конечно, но уже успех, не так ли? Довольная результатом, она также сосредоточенно и нацелено запустила оставшиеся три дротика в мишень. Они не попали в самый ее центр, но были почти что близки к этому. И от этого результата, и от процесса метания, она широко улыбнулась, довольная собой. Не идеально, но ведь для первого раза просто отлично! Ей подумалось о том, что, будь тут Гвиневра, то она наверняка бы все пять попыток исполнила идеально со своей меткостью.

– Что ж, Вы неплохо справились, но победы не одержали, – мужчина повернулся к ним спиной, собирая дротики с пола, а остальные вытаскивая из мишени, чтобы убрать под стойку. – Ваш черед, господин.

– Посмотрим на твои успехи, – проговорила Этна, стараясь копировать наглую улыбку Кая, стараясь подначивать его, как он подначивал ее. Но русал лишь хмыкнул, не поддавшись на уловку.

Он занял удобную позицию для себя. На остром лице отобразилась сосредоточенность, а светлые брови чуть сдвинулись к переносице. Он кинул первый дротик, но тот со стуком влетел в мишень, не зацепившись за нее острым концом и шлепнулся на пол. Этна самодовольно усмехнулась, скрестив руки на груди, но дальнейшее заставило ее чуть приоткрыть рот от удивления – оставшиеся дротики, один за другим, влетели прямо в цель, сбивая предыдущий на пол. При этом Кай даже не изменился в лице. Он повернулся к молодой целительнице, которая переводила темные глаза с мишени на него и обратно. Теперь стало ясно, что первый дротик был показательным. Чтобы специально заставить ее думать, будто он такой же неловкий, как она сама.

– Где ты научился такой меткости?..

– У меня много разных талантов, – уклончиво ответил он. В океанских глазах, светлеющих к радужке, плескалось самодовольство. После он посмотрел на хозяина палатки. – Как насчет приза? По-моему, я победил.

Разумеется, мужчина опешил. Это было нагло. Кай не выиграл, даже с тем учетом, что первый дротик был показательным. Но, встретившись взглядом с русалом, он просто кивнул, прежде чем нагнулся и достал из-под прилавка призы: зеркальце с ручкой в красивой серебряной оправе, украшенной алыми камушками; небольшая стеклянная бутылка, наполненная до самого горлышка янтарной жидкостью и имеющая этикетку, на которой было выведено «Пиво от дома Мари»; изящное кольцо из неизвестного материала с гравировкой по всей его площади. Конечно, там были и другие призы, но эти, пожалуй, были самыми дорогими и запоминающимися.

Этна никогда прежде не видела подобной красоты и поэтому теперь с любопытством наблюдала за Каем, гадая, какой выбор тот совершит. Конечно, она не ожидала того, когда он взял с прилавка кольцо, сообщая о своем выборе. И, конечно, она никак не ожидала, что он возьмет ее руку и наденет на указательный палец выигранный приз. Это было слишком неожиданно. И вызывало множество вопросов.

– Хорошего Вам вечера, – проговорил Кай и мужчина, оставшись дружелюбным, несмотря на наглость, тоже пожелал им хорошего вечера.

– Почему ты выбрал приз для меня? – Этна подняла глаза на Кая, когда они пошли в другую сторону от палатки. Она рассматривала кольцо на своем пальце. В нем не было ничего особенного или дорогого. Самое обычное кольцо, выигранное на празднике. Но в этот волшебный вечер ей оно казалось самым дорогим и самым красивым украшением во всем Форланде. С этим кольцом на указательном пальце она представляла себя знатной дамой – важной, красивой и властной.

– Потому что с тебя желание. Потому что все должно быть по-честному, – Кай просто пожал плечами, и Этна видела, как он украдкой смотрел на нее, чуть улыбаясь.

– Что ж, спасибо, – она чуть задрала голову, чтобы посмотреть в глаза русалу, запоздало замечая там смешинки, означающие лишь одно.

– Просто это колечко не налезло бы на мой палец. А так хоть ты порадуешься.

И она засмеялась, пихая его в бок, слыша его смех в ответ.

Этна не заговаривала про желание. Полагала, что Кай пока думает над этим. К тому же, было как-то неловко напоминать про это, учитывая, что совсем недавно она говорила, что запросто уделает его. Ее самоуверенность ее же и сгубила.

В молчании они просто бродили по громадной площади, обошли вокруг все три фонтана – один был выполнен в странном обозначении всех сторон Форланда – едином, но разделенном струями воды; другой представлял из себя группу людей, сжимающих в руках разные инструменты – серп, корзину с продуктами, ножницы и прочее, все, что обозначало разные профессии всех южан. А третий фонтан, стоящий посреди площади был самым величественным. Он изображал девушку с костяным лицом и увядшим цветком в руке и стоящего рядом крепкого юношу с венком цветов на голове и птицей, сидящей на его плече. Изображение Жизни и Смерти, объятых водой. Их сущность. Их вера. У южан не был покровителей, как у северян или горных людей. Они верили лишь в брата с сестрой, сотворивших весь Форланд. Ни больше, ни меньше. Слишком практичные.

– Тебе не интересно, что за желание я придумал? – нарушил молчание Кай, когда, казалось, они обошли уже всю площадь.

– Я думала, ты еще думаешь, – пожала плечами юная целительница.

– Нет, я, разумеется, люблю продумывать все до мелочей, но желание для тебя – самое простое и не требует никакого детального плана, – фыркнул русал, как будто бы оскорбленно, но он лишь делал вид. Слова Этны его ничуть не задели.

– Ладно-ладно. Что ты там придумал? – Этна замерла, повернувшись к нему, вновь чуть задирая голову. Капюшон мешал ей нормально видеть – до этого приходилось крутить головой по сторонам, чтобы все рассмотреть.

– Мы идем танцевать, – просто отозвался он.

– Танцевать? Я не умею. Ну, точнее, умею, но танцы Севера значительно отличаются от тех же танцев Юга… – протянула она. Вряд ли ее безумная пляска, лишенная ритма и красоты в привычном ее понимании, будет уместна здесь.

– Я тоже. Рыбы, знаешь ли, и вовсе танцевать не умеют, – Кай самоиронично усмехнулся, сверкнув острыми зубами.

– Ты хочешь опозорить нас двоих? – молодая целительница вскинула вверх бровь, сдержав смешок.

– Нет, в частности тебя. Пошли уже.

И Кай потащил ее поближе к возведенной сцене, где до этого ставили театральную постановку, а сейчас там стояли музыканты, подобные тем, что Этна и ее спутники встретили днем, когда искали лавку Коллин. Они как раз начали слаженно играть, а люди, стоящие рядом стали танцевать. Здесь не было определенного стиля – все двигались так, как умели и хотели, но при этом все танцевали так, как тек ритм музыки.

Этна поняла, что Кай слукавил в тот момент, когда русал положил одну руку ей на талию, а вторую взял в свою. И они закружились в танце. Этне было неловко, она старалась поспеть за движениями русала, периодически смотря на его ноги, пока не заметила, что он сам, танцуя, слегка шатается. Может, в общей картине танца это и было малоприметным, но, концентрируясь лишь на ногах в сандалиях это просто заметить.

– Неужели мои ноги красивее лица? – насмешливо спросил Кай, не сводя своего взгляда с нее.

– Нет, просто… – Этна быстро подняла глаза, даже не зная, как правильно изъясниться. Вдруг своим высказыванием она нечаянно обидит его? – Ты как будто слегка шатаешься, что ли…

– Последствия моей природы. Я в основном предпочитаю жить в облике русала. Все морские делают определенный выбор в этом плане, редко кто обращается в русалку каждый день, – пояснил Кай, мельком взглянув на свои ноги. Теперь было ясно, почему его слегка шатает. Ему непривычно ходить. Как дико это звучит.

– Почему? Я имею ввиду, почему вы обращаетесь не так часто? Как это вообще происходит? – спросила Этна, даже забывшись о том, что ее танцевальные движения не такие ловкие и иногда она теряла ритм музыки. Благо, Кай контролировал этот процесс.

– Обращение – очень болезненный этап. Одна капля соленой воды способна начать этот процесс. Ноги сплетаются и покрываются чешуей, вырастают жабры, перепонки, плавник на спине. Никто не хочет испытывать эту боль каждый день, – в его голосе сквозило спокойствие и лишь бледные губы чуть дернулись, будто сейчас он вспоминал свое обращение.

– А чтобы вновь вернуться в человеческий облик?..

– Достаточно просто избавиться от источника воды. Но обратный процесс тоже неприятный. Это… как линька у животных. Мы сбрасываем наши жабры, плавники и хвост. Они сползают с кожи, раздирая ее, оставляя шрамы, – он указал на свою шею. Малая часть, свидетельствующая об обращениях. – За могущество и красоту приходится платить.

Этна собралась было задать еще один вопрос. Слишком интересно звучал рассказ Кая, но тот внезапно закружил ее вокруг оси. Капюшон слетел с головы, а распущенные волосы разметались. Мир закружился перед глазами. Счастливая целительница улыбнулась, негромко смеясь. Она заметила на себе внимательный взгляд русала. Тот смотрел на нее так, словно лицо не украшали ужасные шрамы. Словно их не было. Словно она была самой обычной и красивой девушкой, какую ему только приходилось встречать. Никто и никогда так не смотрел на нее. И это было п р и я т н о .

Глава 12

Вернулась Этна поздно. И вернулась она счастливой и без гроша в перчатке. Она допоздна гуляла и танцевала с Каем, дурачась и спуская деньги на всякие игры и сладости, которыми набила живот до отвала. Казалось, она никогда не чувствовала себя такой счастливой и полноценной. С Каем было легко и просто. Они говорили обо всем и ни о чем, шутили и творили глупости. В общем, делали то, что и положено делать людям в их возрасте на празднике. Пару раз он даже обрызгал ее водой, а когда Этна собралась отомстить, насмешливо напомнил о своей природе. Сначала целительница испугалась – она не хотела вредить русалу и устраивать шоу из его обращения, но после вспомнила, что ему страшна лишь морская вода и поэтому щедро окатила его водой из фонтана. Тот был явно недоволен, хотя эти эмоции и пробивались на его лице сквозь фырчанье и смех.

Аурея, узнавшая про уход Этны от Коллин, по ее приходу спросила, почему она ушла гулять одна и почему они не встретились ни разу, ведь остальные северяне тоже вчера ходили на гуляния. Целительнице не хотелось говорить про Кая – это казалось чем-то очень ценным и секретным, что не захочешь никому никогда показать и поэтому она просто сказала, что гуляла одна. Ей ведь одной хорошо гулять. Привычнее. Шаманка вроде как даже поверила. А как не поверить, если она сама прекрасно знала про эту привычку целительницы?

На следующее утро, позавтракав вместе с Коллин, которая приготовила на всех завтрак, привычный северянам, разве что разбавленный немного нарезанными яблоками и грушами, молодые северяне вновь выдвинулись в путь. Получив от хозяйки лавки наставления о том, где находится храм Драмэйд, они были наверняка уверены в том, что не заблудятся. Нужно было всего лишь обогнуть замок и почти сразу за ним начнется небольшая чаща, на окраине которой и живут Древние Девы. Пустяки.

Утром Юг был таким же энергичным, как и вечером. Проснувшиеся жители сновали по улицам по своим делам. Тут и там открывались лавки и магазинчики, по мощеным дорогам бегали дети – одни с поручениями, а вторые просто так, как и положено детям в их возрасте. Каждый был занят своим делом и, казалось, никто не ленился в это утро в своей постели. Это все было так не похоже на размеренное утро в лесу, где сначала до восхода светил птицы заводили свою песню, приветствуя друг друга и другие звуки были крайне редки. Этна, к слову, даже рассвет проспала, встав чуть позже, так сильно она вчера устала. Впрочем, огорчение из-за пропущенного восхода солнц заменили вчерашние счастливые воспоминания с прогулки.