Миллион миров

Фокс же, напротив, считал, что полностью заслужил такой результат. Только жаль, что из-за его самонадеянности в беду попали остальные.

Когда пираты вскрыли дверь в зал номер три, экипаж «Мусорога» не пытался сопротивляться – все понимали, что это бессмысленно. Но пираты всё равно врезали парню с девушкой для порядка. Впрочем, это были так, приветственные пиночки, основные развлечения ждали впереди. Одиссей знал пиратов, и понимал, что им с Аной предстоят изобретательные и изощрённые забавы, ведь для корсаров измываться над пленниками – отдельный и важный пласт культуры.

Ана и Фокс висели в паре метров над полом, руки вывернуты назад и оплетены плоской лентой, шеи стиснула та же удушающая полоска, которая прижала их к стене. Сегментная кибер-змея была метров двадцать в длину и сильнее анаконды, она выстрелила из руки Джо-Джо и молниеносно оплела пленников, связала по рукам и ногам и прилепилась к стене.

– Вот, нашёл спрятника, – пробулькал мелкарианец, вытекая из тоннеля.

Внутри желейного тела гигантской разумной амёбы болтался пузырь воздуха, в котором, как в прозрачном шаре, скорчился мокрый и всклоченный Фазиль.

– Там целая система тоннелей, а этот укрываш забился в норку и сидел тише воды, темнее погасшей звезды. Но от моих рыбок не спрячешься, они найдут. Идите домой, красавицы.

Из тоннеля выплыла целая стайка пузырьков желе, и внутри каждого блестела маленькая рыбка. Они вереницей вплыли обратно в бродячую амёбу, а попав в родную среду обитания, принялись резвиться, красиво блестя пурпурными и оранжевыми боками.

– Получайте беглеца, – мелкарианец с хлюпаньем выдавил из себя пленника, Фазиль ошарашенно смотрел на пиратов, прижав мокрые уши.

– Луур? Давай его к остальным, – одобрила сестрёнка. – Пускай обтекает.

Длинный хвост кибер-змеи метнулся к бухгалтеру, захлестнул его в петлю, подтянул – и тот повис рядом с Аной, грустно поджав хвост.

– Крушила! Что там со странным существом, которое не просвечивается?

– Это какая-то птица, – рявкнул жер с другого конца огромного зала. – Она в руки не даётся, и в сети не даётся. И от глушилки уходит. Излучение ей ни по чём. Я её поймал в силовой капкан, а она вжух – и черванула! Как настоящий дырокол, только она не корабль, а птица. Реакция быстрее моей втрое, а у меня вообще-то ускоренная! И маневрирует как шифлер на кольцевых гонках. Удивительная тварина. Капитан, давай взорвём её вакуумной бомбой прямо в ангаре, и дело с концом!

Чернушка почуяла, что все комплименты вместе с предложением убить адресованы именно ей, и тут же телепортировалась жеру прямо на голову. Долбанула острым клювом по бронированной макушке, оставив там вмятину. Крушила уязвлённо взревел и выпустил очередь из импульсного бластера, входящего в оружейный комплект его левой руки. Но космическая птица филигранно крутанулась в воздухе, уходя от каждого из импульсов, и заехала жеру крылом по морде, после чего телепортировалась под купол склада номер три, на вершину Мусорной горы. И оттуда издала резкий, неприятный крик возмущения.

– Какая лапочка, – оценила Джо-Джо. – Вот кто здесь боец. Погоди её убивать, наверняка она дорогущая. Что это у вас за птица, капитан?

– Астероидный нырок, владеет телепортацией, – честно ответил Фокс.

– Ваш питомец?

– Независимая. Прибилась.

– Эй! Эй! – взвизгнула грубля, привлекая внимание. – А чё делать с грёбаными роботами? Они меня нервируют, столпились и молчат. А ну заткнитесь молчать, мрази! Чё делать, кэп?

– Принимать успокоительное? – на удивление вежливо предложила Бекки. Но тут же исправилась, – Хотя психоидам не поможет.

– Молчать, гадина! – прошипела грубля, раздувшись и выпустив шипы. – Как ты смеешь хамить разумному, убогая железка?!

– А я и не говорю ничего, – невозмутимо ответила Бекки. – У меня даже рта нет, не видишь?

– Что это за скрип тогда, а?! Что за скрип?!

– Так это твоё чувство собственного ничтожества. Его не заглушишь.

– Ах ты тварь, – завизжала грубля, хватая тележку и бросая её на бок. – Я тебе спицы порву, чипы выдавлю!

– Пфф, да хоть на атомы распыли, мне-то что, – хмыкнула Бекки, удержавшись на гибких хваталках и спокойно вернувшись на колёса своя. – Я-то не живая. А вот твоя убогая жизнь лучше уже не станет.

Хисс что-то застрекотал и двинулся к тележке, поднимая руку с бластером. Дуло начало яростно раскаляться для залпа, но грубля внезапно оттолкнула пирата в сторону.

– Ах вот как, – пугающе тихо сказала она, сжимаясь и синея, втягивая все шипы, как глубинная бомба перед взрывом. – Решила бросить мне вызов? Да начнётся священная грубалия…

– Тихо, – чуть повысила голос Джо-Джо, и грубля осеклась. – Сейчас не до вызовов, это можно потом. А сначала деньги. Где деньги, капитанчик?

– Они всё потратили, – отозвался мелкарианец, который уже некоторое время обходил зал сразу с несколькими хак-и-скан устройствами, которые вобрал в своё тело.

– Вот как.

Сестрёнка понимающе кивнула и внезапно с глухим пневматическим звуком врезала Ане кулаком в живот. Девушка с хрипом содрогнулась, сжимаясь от боли и пытаясь продохнуть.

– Думаешь, соригинальничал, капитанчик? – бросила атаманша. – Да все делают то же самое. Как поняли, что попались, так сразу переводят деньги бабушкам, отдают в залог, бегут покупать недвижимость в защищённом мире. Думают, что таким образом спасли свои богатства. Что мы прилетим, увидим пустые кошельки и скажем: «А, ну ладно тогда». Нет. Не ладно.

Лицо сестрёнки стало бледным от презрения, бронепластины сильнее раздвинулись и стало видно, как ходят и дышат механические части её напичканного оружием нутра. Одиссей моргнул, увидев татуировку на живом клочке тела, где-то между ключицей и шеей – там синел знак «М», и Фокс уже встречал его раньше. Вездеходные гусеницы с клацаньем разогнулись, вознося киборгиню ещё выше, она нависла над пленниками и пообещала:

– Но потом все эти умники и хитрецы кричат, стонут, визжат и упрашивают взять их деньги, только прекратить наказывать. Все до единого. Но я им сначала отказываю. И соглашаюсь только когда желание отдать всё до последнего гроша становится самым искренним желанием в их никчёмной жизни.

Одиссей с трудом оторвал взгляд от Аны, тело которой, напряжённое до последнего мускула и обрисованное под намокшей блузкой, разом расслабилось. Он испытал два чувства, и каждое было всепожирающим: переживание за девушку, желание освободить её из плена – и ненависть к пиратам. К оборванным крысам, которые взобрались на пустующее место вершителей чужих судеб – и возомнили, что занимают его по праву.

До этого момента Одиссей относился к шайке бандитов, романтически именующих себя корсарами, как к неизбежному злу – в жизни бывают взлёты и падения, это одно из падений, пятисотлетнему страннику не привыкать. Действуй правильно, и ты переживёшь падение с минимальными потерями, а часто и превратишь его в новый взлёт. Со своим парадоксальным восприятием Одиссей умудрялся даже из неприятностей извлекать не меньше интересного, полезного и вдохновляющего, чем из успехов и побед.

Но сейчас это великодушное, философское отношение внутри него беззвучно поменялось: когда громадная капитанша, сверху-донизу жадно набитая апгрейдами и техно-блоками, ударила молчаливую и беззащитную принцессу. И дело было не в том, что Фокс успел влюбиться Ану, а в том, насколько неправильным оказалось такое положение вещей. Ведь по сравнению с этой смешливой и открытой девушкой суровая и продуманная киборгиня была треснутым отблеском из кривого зеркала, недостойным отражать оригинал. Просто она этого не осознавала. Она гордилась своей силой и считала ровно наоборот.

– Нужно было сразу отдать всё? – улыбнувшись, уточнил Фокс. – Тогда бы вы нас не так сильно пытали? Ну немножко бы позабавились, в меру, проявили пиратскую щедрость. А раз мы посмели потратить свои деньги, то вы теперь вне себя и будете истязать нас по полной, верно? Ведь все одинаково пытаются спастись, но никто не имеет права. Все обязаны вам сразу сдаваться. Так у тебя получается, капитан?

В голосе его звучала такая концентрированная издевательская насмешка, что огромная женщина на мгновение опешила. Её глаза, усиленные прозрачными бронированными фильтрами и потому слегка выпученные, смотрели внимательно и цепко, словно вглядываясь прямо в душу добычи. Пытаясь считать её порывы и выискать способ унизить и растоптать, окончательно и бесповоротно утвердить свою власть.

– Да, братишка, – с титаном в голосе ответила Джо-Джо, её здоровенная рука легла человеку на плечо и легонько сжала, оставляя чёрные синяки. – Всё, что у вас есть, на самом деле принадлежит нам. И вы сами, с потрохами. Своего у вас ничего нет, потому что вы овцы и рабы, а мы волки и хозяева. Ты сам так выбрал, быть овцой, так что блей. Блей!

Она ударила Фоксу в живот, и её нарочито несильный тычок был так силён, что детектив ощутил себя куском глины, внутри которого всё перемешалось от удара в один неразборчивый ком. Он на мгновение потерял сознание, всё вокруг замутилось, тело само по себе замычало, мучительно хватая ртом воздух.

– Вот, – удовлетворённо кивнула Джо-Джо. – Теперь ты заговорил на своём языке, капитанчик, как и положено скоту. Ладно, повиси тут немного. Передохни перед тем, как сдохнуть. Буль-Буль, муть твою воду! Ты наконец разобрался с их кошельками?!

Ходячая амёба подползла с отчётом:

– Денег на счетах нет. Зато большущий кредит, который эти ребята только что хапнули. В ангаре следы недавних микро-гиперов, это луур наспех отправлял товары покупателям. Все платежи уходили сразу на счёт кредита. Кое-какие товары остались, а ещё стадо шикарисов в ангаре. Кстати, ИИ на этой мусорке продвинутый, взлому не поддаётся. Зато нейр луура уже мой, а там все их финансовые операции. Много операций. Разбираюсь, капитан. Но поменять им курс я не могу!

– Эй, капитанчик, – угрожающе сощурилась титановая сестрёнка. – Прикажи своему продвинутому ИИ принять наши координаты и направить корабль туда. Или твоя красивая девочка будет просить об этом очень громко.

– Гамма, прими координаты и следуй по ним, – приказал Одиссей.

– Молодец, – похвалила Джо-Джо. – Начал понимать своё место. Буль, так на что они потратили деньги?

– Вот это самое интересное, – по телу мелкарианца прошла возбуждённая рябь. – Они заказали бойца, чтобы с нами сражаться!

– А неплохая идея, смелая, – озадаченно хмыкнула киборгиня. – До такого никто из прежних баранов не додумался. Уж если тратить все сбережения, то на оборону. И что за боец? Где он?

– Доставят через полчаса нуль-порталом! За восемь миллионов! На это и взяли кредит. Плохие новости в том, что кредит не закроешь, деньги уже не вернёшь, они ушли на счёт корпорации «Ноль». То есть, реально, способов получить с них основные фонды у нас нет, капитан.

Кулаки Джо-Джо непроизвольно дёрнулись.

– А хорошие новости? – тихо спросила она.

– Хорошие в том, что этот боец по прибытию на нас не нападёт.

– Это почему же?

– А им сначала надо привязать его к хозяину через нейролинк, – забулькал от смеха мелкарианец. – И только потом они смогут им управлять.

– Это био-солдат? Или киборг?

– Репликант с планеты-тюрьмы.

– Погоди-ка. Значит, они бахнули все сбережения на покупку элитного бойца… которого я смогу привязать к себе?

– Получается так, кэп!

Джо-Джо обернулась к Фоксу, её лицо скривила усмешка.

– Вот так подарок, капитанчик. Спасибо. Из вас не понадобилось даже выбивать деньги, вы уже завернули подарок и оплатили доставку. Осталось подождать немного, нескучно провести время, а это мы умеем.

Она повела могучими плечами и огляделась.

– Что тут у нас, магазинчик-кафе? Как мило. Рассаживайся, народ, я угощаю! Щирс, ты где там? Давай быстрее!

Одиссей понял, к чему всё идёт. Инсектоид убежал на обшивку «Мусорога» к своему иглеру, который там припаркован, и теперь тащит модуль для забав. Пыточные устройства, болевые усилители, коллекция интересных существ с разных планет. У каждой пиратской команды есть заветный сундук с игрушками. И если Фокс поведёт себя неправильно, игры начнут с Аны и Фазиля, потому что это причинит ему дополнительную боль. Одиссей был готов на что угодно, чтобы не дать им тронуть Ану.

– Я пойду, – тихо сказала девушка, впервые поднимая глаза. – У меня лучшие прошивки и выносливость, регенерация и гораздо ниже болевой порог.

– Нет.

– Сейчас не до геройства, пойми, ты не улучшенный! – отчаянно зашептала Ана. – И Фазиль не выдержит, а у меня высокая адаптивность, я смогу. Смогу.

Её напряжённо сжатые кулаки и выгнутые локти выдавали страх – принцесса никогда не сталкивалась с унижением и рабством. Но волосы пылали ярко-красным цветом уверенности и гнева: она была готова защищать их с Фазилем.

– Нет, – глухо сказал Одиссей. – Я знаю, что делаю. Не мешай.

– Буль-Буль, заценишь супчик по-крабитянски? – спросила Джо-Джо, хозяйничая на полках, ломящихся от ярких товаров. – С духариками.

– Конечно, когда я отказывался? – мелкарианец выпустил ложноножку, поймал летящую вакуумную банку, и по его желейному телу прошлась волна предвкушения.

– О, наш сок, с мякотью! – рявкнул жер, получив свою долю угощений. Пробил упаковку ножом и выхлюпал содержимое в два глотка. Оглушительно заревел боевой клич. – Смерть врагам!

– Кэп, ты чё, охамела? – предъявила грубля в звенящей тишине, наступившей после крика. – Им дала, а мне чего?!

– Кварковика в вакуумном соусе.

– Хм. Глянь, какой у неё срок годности?

– Шестьдесят лет.

– Ну давай. Э, так она просроченная! Отравить меня хочешь, падла?!

– Не. Без тебя скучно. Лови порошковую сыпь, как раз для твоего кожно-мембранного питания.

– Ну давай, стерва! Спасибо, мать твою!

Пираты хрустели пакетиками, звенели посудой, клацали банками и пшикали вакуумными упаковками долгосрочных продуктов. В «Королевстве Фокса» образовался импровизированный пир на весь мир.

– А тут неплохо, – рыгнул жер, проглотив четыре бисквита по-хашпурски (с огненным перцем). – Богатеи жрут всё, что хотят. Не то, что мы на сплошной перегонке.

– А теперь это всё нашенское! – радостно булькнул мелкарианец. – Всегда хотел заграбастать охапочку добра в магазине. Но чтобы вынести сразу все товары? О таком даже не мечтал.

– За нашу стаю!

Кулак Джо-Джо металлически клацнул и сложился в титановый кружбан. Она разбила бутылку с игристым шахмирским вином прямо о его край, вылила и отхлебнула, не обращая внимания на осколки. Для синтетик-горла с техно-фильтрами стекляшки не проблема.

– За атаманшу! – хором отозвались пираты, поднимая каждый своё.

– А вот и Щирс.

Инсектоид ввалился на склад номер три, таща за собой целую вакуумную полётку, которая скользила на воздушной подушке. Он раскрыл контейнер и достал оттуда тёмно-синий стеклянный шар, похожий на старые гадательные игрушки с праматери-Земли.

– Я первая! – крикнула грубля. – А ну дай мне, гнида, а то пожалеешь!

Щирс подобострастно согнулся перед ней, протягивая игрушку, грубля ухватила шар сразу пятью шипами и энергично потрясла. Из клубящейся синей туманности выплыло яркое созвездие в виде двойного зубчатого ковша.

– Большая Кровавица, выкусите, уроды! – в восторге завопила грубля. – Я вытянула рарную пытку! Я грёбаный молодец! Давайте мне задохлика!

Одиссей понял, что должен привлечь внимание, прямо сейчас.

– Знаете, что за боец к нам прибудет? – громко спросил он.

– А какая разница, это ж клон, – булькнул мелкарианец. – Они все на одно лицо.

– Для тебя все твёрдые на одно лицо, жижик, – хохотнул жер.

– Конечно, вы же всегда одинаковые. Даже ряху поменять не можешь, что за жизнь?

Он выпучил желеобразное тело, изобразив морду соратника, только в несколько раз больше и с бантиком. Ну и в районе, где у гуманоидов задница. Жер напрягся, но затем хмыкнул:

– Ух, как надулся, аж пузыри пошли. Не кипятись, мокрый, горлышко пересохнет.

– Я тебе в ухо ложноножку вставлю и проверну, – сладко пообещал Буль-Буль. – Тогда посмотрим, как ты заскулишь.

– Трайбер, – резко прервал их Фокс.

В зале воцарилась гробовая тишина.

Сервоприводы титановой сестрёнки взвизгнули, когда она рывком поднялась и развернулась, свалив стол и посшибав все продукты, что там громоздились.

– Эй, это был наш грёбаный обед, – тихонько выругалась грубля, но совсем вполголоса.

– Что ты сказал? – жадно спросила титановая сестрёнка, выдвигаясь вперёд. Её руки инстинктивно раскрылись, обнажая бластеры в боевой готовности. – Трайбер? Бывший вождь Меценатов? Тот самый?

– Тот самый.

Большая женщина не привыкла скрывать свои чувства, и сейчас её охватили сразу шок, ненависть, страх и восторг.

– Ты говоришь, что через двадцать минут сюда прибудет репликант Трайбера? И после настройки он будет преданно служить мне?

– Да.

– Я получу Трайбера? Беспощадного зверя? – она не могла поверить.

– Есть только один вождь Меценатов, – ответил Фокс.

– Только самих Меценатов нет! – рыкнул жер. – Мы под ними ходили, вольготно жили, все нас боялись! Да верхушка взяла и перебила друг друга. Ну, Трайбер перебил всех остальных. Говорят, потому что Нюхач сдал их корпоратам, и те явились брать штурмом гнездо.

– А другие судачили о предательстве иного рода, – сладко протянул Буль-Буль. – Любовном.

– Какая к чёрту любовь, они передрались из-за реликта! – зло рявкнула Джо-Джо. – Вождь никого не любил. Он Беспощадный зверь, такие не любят.

– Кипятишься, – понимающе сказал Буль-Буль. – Мы в курсе, почему. Все знали, что у тебя слабость к Трайберу.

– Ещё бы, он единственный, кто больше сестрёнки, – фыркнул жер. – Ты его видел? Вон кто настоящий мужик, а не слизняк, как ты.

Жер, и сам немаленький, широко развёл ручищами, показывая, насколько крупнее и мощнее истинный вождь.

– Теперь ясно, откуда восемь миллионов за переброс, – булькнул мелкарианец. – С его-то габаритами…

– Да пошёл он! – взорвалась грубля, в ярости разбив свою тарелку о пол. – Пошли вы все, уроды, трусы, подлизы! Вы все стелились перед Трайбером, а я всегда ненавидела ублюдка! Какое счастье, что он сгинул. Да, приходится больше мыкаться, зато мы теперь делаем, что хотим!

– А представь, Цила, – негромко сказала Джо-Джо, – что сейчас он появится, прямо здесь…

– Аааааа! – завизжала грубля. – Не хочуууу!

– …И ты плюнешь ему в морду.

– О, хочу. Очень хочу.

– Пнуть его, рассмеяться ему в глаза, а он будет стоять и молчать, – возбуждённо забулькал мелкарианец. – Никакой кары.

– Хчпшш сррр!! – забился в экстазе хисс.

На лицах прожжённых грабителей и убийц появилось такое мечтательное выражение, будто детям с бедняцкой станции показали каталог рождественских подарков. «Пнуть Трайбера и остаться в живых» – каждый пиратский ребёнок мечтает об этом с малых лет.

– Да ну вас, – уязвлённо буркнул жер, который испытывал чувство сопричастности, ведь вождь тоже был крупным и агрессивным мужиком. – Легко отдуваться на клоне, он сдачи не даст.

– Вот и прекрасно! – воскликнула грубля, раздувшись от восторга.

– Пятнадцать минут, – мечтательно потянулась сестрёнка, неосознанно поглаживая рукой титановый бок, – И у меня появится послушный и смирный Беспощадный зверь. А чтобы ждать было веселее, займёмся девчонкой и обезьяной.

– Это я развалил Меценатов, – бросил Фокс.

Пираты уставились на него уязвлённые, как дети, у которых отняли игрушку. Грубля сжалась и вся покрылась складками и морщинами; жер набычился, хисс наконец перестал трястись; мелкарианец вытек из себя и перетёк влево. А Джо-Джо смотрела на пленника с ошеломлением в прищуренных глазах, не зная, верить ему или не верить.

– Ну расскажи нам, как ты умудрился это сделать, капитанчик, – криво усмехнулась киборгиня. – А мы послушаем.

Она поманила рукой, и сегментная змея оторвала Фокса от стены и понесла его вперёд. Сегменты раздвигались, змея растягивалась, а человек плыл над полом, всё ближе к пиратам, рассевшимся полукругом. Никто не возразил атаманше, даже грубля не кричала, что сейчас её очередь, а молча передала шар сестрёнке. Та небрежно тряхнула, не глядя, и из клубящейся глубины выплыл символ ещё одного орудия пытки: маленькое веретено с двумя разными концами, острым и витым.

– Ты чего там, улыбаешься? – напряжённо спросила Джо-Джо. – Знаешь, что это такое?

– Знаю, – сказал Одиссей.

Она выхватила из сундука футляр, из него истязатель, ухватила Фокса за непослушные вихры и запрокинула голову.

– Ну выбирай, ледяной или огненный?

– Ледяной…

Фокс не успел договорить, Джо-Джо вонзила тусклую литую иглу ему в грудь. Пронзительный удар пробил диафрагму и вошёл в лёгкое. Это была не сама игла, а ледяной пучок боли, исходящий из неё – но казалось, что чужеродные клыки пробили твоё тело и сжимаются внутри, сокрушая плоть, выжигая холодом всё, к чему прикасается. Казалось, тело леденеет и трескается, атаманша двинет рукой, и грудь Одиссея разлетится вдребезги. Он знал, что это не так, но даже зная, трудно убедить тело – оно верит тому, что чувствует.

– Так что там? – ласково уточнила сестрёнка. – Как ты развалил Меценатов?

– Попался им в плен… с маяком внутри, – выдохнул Фокс, сотрясаясь от напряжения, но не пытаясь подавить его или побороть, а стараясь пропустить через себя. – Дождался… пока прилетит армия корпоратов… и объединённый флот… ближайших планет.

– Что-то беспокоит? – заботливо спросила Джо-Джо, словно на приёме у доктора. – Я могу вам чем-то помочь?

Пациент выровнял дыхание, игнорируя беспощадную ледяную боль. Атаманша жадно заглядывала в его запрокинутое лицо, и Одиссей понял, чего она так ищет и ждёт: момента, когда он сломается. Губы Фокса дрогнули, будто в слабости.

– Немножко щиплет, – прошептал он. – Попробуйте понежнее, доктор.

– Конечно! Как скажете! – изменившимся голосом рявкнула громадная пиратка, и дважды остервенело воткнула истязатель в Фокса, в живот и в шею, заставив его содрогнуться и застонать.

– Так удобно? Так хорошо? – спросила Джо-Джо, придвинувшись вплотную к Одиссею.

– Да, – засмеялся он ей в лицо. – Но меня обманули… Ваш прославленный пиратский массаж… слабоват… Верните деньги.

Грубля засмеялась, заливисто и ясно, как сумасшедший колокольчик, жер одобрительно загрохотал, мелкарианец забулькал, давясь смехом, а хисс в своей обычной манере затрясся и зашипел. Только атаманше было совсем не смешно, её дыхание стало стиснутым от ярости.

– Врёшь. Зачем ты мог понадобиться Меценатам? Почему тебя доставили на базу?

– Я знал про Сердце истины.

Пауза.

– Откуда?!

– Меня наняли, чтобы его защитить.

– Тебя?! – гневно рявкнула Джо-Джо. – Мусорщика? Жалкий мешок с костями даже без апгрейдов?! Да кристаллы не подпустили бы тебя на парсек к артефакту, они же разумные существа!

– Я был в Сердце истины, – сказал Одиссей. – Говорил с ним.

Пираты прекратили смеяться.

– Ты говорил с артефактом, который знает всё? – зло скривилась сестрёнка. – И какие вселенские истины он тебе поведал, мусорщик?

– Что ты ушла в пираты не одна, Джоанна, а с братом Джоном. И он был старший и главный, но ты убила его и заняла его место. Взяла его эмблему и стала командовать за двоих.

– Что? – выдохнула Джо-Джо.

– Что Буль-Буль подобрал маленького Крушилу в обломках разбитого корабля, где его бросили умирать враги клана. Вырастил злобного малыша и научил его смеяться.

Желе мелкарианца пошло синими пятнами, а бронированные сегменты жера плотно сжались от шока, превращая его в гладкий валун.

– Что Щирс уже несколько лет добивается Цилу, а она делает вид, что не замечает. Но на самом деле счастлива.

– Вот сука, – тихонько сказала грубля в наступившей тишине. – Какой ты бестактный.

– Что ты хочешь стать заводилой всего гнезда, Джо-Джо, но не выходит, потому что за тобой не водится по-настоящему значимых заслуг. Ведь быть отрывашкой легко, но бесславно.

– Кто ты такой? – загремела атаманша, титановой ручищей сжав Фокса за горло так, что он не мог дышать. – Охотник? Планетар? Копал под нас, собирал данные? Или ты один из наших?

– Нет, – прохрипел детектив, пытаясь ответить, и Джо-Джо отпустила горло Фокса, потому что нестерпимо хотела услышать его ответ. – Я просто поговорил о вас с Сердцем истины. И оно открыло мне твою критическую слабость, капитан. Которая приведёт к твоей гибели.

– Какую, человечек? Какую слабость? – на лице киборгини играли желваки, а её синтетические мускулы едва заметно сжимались и разжимались, желая сокрушать.

– Воткни истязатель себе в руку.

– Что?

– Воткни и я объясню.

– Да вот, вот, видишь? – рявкнула она, со звяканьем тыкая снова и снова. – Могу воткнуть его хоть в глаз, и ничего не будет, ведь я избавилась от слабых частей! Я не чувствую боли.