Тени Рентиана

– Здравствуйте, – одетая в строгий черный камзол женщина сидела за столом и читала письмо, хмуря тонкие брови. – Садитесь, куда вам понравится.

В комнате имелись высокий резной стул и мягкое на вид кресло – чтобы не изнежить себя, Мия выбрала первое.

– У нас с вами будет долгий и серьезный разговор, и я надеюсь на ваше благоразумие.

– Да, госпожа генералесса.

Раймонда отбросила исписанные листы, подняла голову и устремила на собеседницу суровый проницательный взгляд, от которого стало не по себе. Темные насмешливые глаза словно смотрели в душу, в самую суть, а если отвести взгляд, скрытность станет очевидной, и Мия выдержала странное и непростое испытание до конца.

– Вам знакомо имя Эмиля Флойда?

– Нет. Кто это?

– Человек, пытавшийся меня убить, – жестко сказала Раймонда. – Томиранец, живший здесь несколько лет, и вы так славно обезоружили его, что это наводит на мысли о сговоре с частыми тренировками.

Кровь бросилась Мие в лицо, и она невольно вскочила.

– Нет! Да как вы…

– Сядьте! Пожалуйста, – добавила Вион уже мягче, в низком голосе застыла хрипотца. – Буду откровенна и честна: король Базиль объявил нам войну, поэтому под подозрение попадает каждый из числа людей, не относившийся к столичным горожанам, но проживающий в столице. Увы и ах, вы с вашей сестрой – из их числа. Поэтому извольте ответить на несколько моих вопросов, уверяю, они не сложны и пристойны.

Внутри что-то оборвалось. Неужели она догадалась о шпионаже или заговор раскрыла кардинал, эта полная женщина с доброй улыбкой и черными мыслями? Нет, кардиналисса, надо соответствовать, чтобы не сбиться с мыслей, не попасться на самом простом. Согласно кивнув и сложив руки на коленях, Мия приготовилась слушать вопросы.

– Скажите, вы знаете этого человека?

– Вирнет Флойд? Нет, он мне не знаком.

– Хорошо. Кто вы на самом деле, – Раймонда хищно выделила эти слова, – для Эдит Брукс?

– Сестра, – откликнулась девушка, помедлив совсем чуть-чуть. – Я похожа на отца, а она – на мать.

– Вот как. И что же стряслось с вашими родителями?

– Пожар, – коротко ответила Мия, вспомнив о носимой ею магии.

– Как их звали?

Откуда было приютской сироте знать имена родителей? Но девушка не сдалась – о, недаром во время пути сюда они с Эдит обговорили все, что пожелают услышать власть имущие Маренто, и даже больше!

– Жеан и Симона Брукс.

– Надо полагать, – красивые губы искривила ехидная улыбка, – ваш отец был томиранцем?

– Томиранский купец, но…

– Все ясно. Это было предсказуемо, девица Брукс.

Всего один колкий презрительный взгляд, и тонкая рука в широком белом рукаве резко взметнулась к витому шнуру на стене. Что Вион собралась делать – вызвать слуг и велеть посадить ее под замок? Плохо, очень плохо…

– Подождите! – воскликнула девушка, еще не успев понять, раскусили ли ее или сделали неправильные выводы из-за белых пятен в наспех придуманной лжи. – Мой покойный отец переехал в Маренто в молодости!

– И сменил имя на марентийское?

– Да, он погорел на темных делишках, но фамилию оставил. Я не знаю причину – отец был неразговорчивым человеком, это мы с сестрой узнали от матушки.

– А если расспросить Эдит Брукс, будут ли ее слова отличаться от ваших?

– Пусть вам расскажет Ее Высокопреосвященство.

– Дерзите? Что же, возможно это вас выручит. В каком полку вы служили?

– В тринадцатом полку марентийской армии, на границе.

– Хорошо. Что же… думаю, на этом можно прерваться, хотя ваша личность все еще не вызывает у меня доверия. Согласитесь, прибытие в столицу двух особ с томиранскими именами и фамилией, и мгновенным объявлением войны более чем подозрительно.

– Вы не смеете обвинять меня в том, чего нет. Будь я дворянкой, вызвала бы вас на дуэль, – скромно сообщила девушка.

Раймонда весело рассмеялась, словно забыв о допросе.

– Дуэль со мной обещана другой особе, так что извольте вызвать иную… или иного. Как вам заблагорассудится. Мы выезжаем в шестнадцатый день. Постарайтесь до него не ввязаться в опасные приключения – времени на них будет предостаточно. Что же до вашего происхождения… Не стану лукавить, фемита Брукс – я нарочно вызвалась на роль миротворицы… или карательницы, как вам больше нравится – мне нужно увезти вас подальше от столицы. Если вы с вашей любезной сестрой все же шпионки, то у вас ничего не выйдет, если же нет, то незачем и беспокоиться. Не так ли?

– Так, – согласилась обескураженная Мия.

– За пределы моего дома выходить не рекомендую, впрочем, вас и не выпустят, а в случае побега вы только подтвердите мои подозрения, – сообщила проклятая Раймонда Вион. – Пока можете быть свободны и заниматься, чем захочется. В пределах разумного, конечно.

Мия почувствовала подступающую к горлу злую досаду. Интересно, насколько разумно будет заколоть чрезмерно проницательную марентийку и сбежать ночью в ее одежде? Рост у них примерно одинаков. Но не хотелось, все-таки она – гвардейка и шпионка, а не убийца, к тому же тот юнец плохо закончил. Интересно, его прислал король Базиль, не веривший в умение женщин убивать или кто-нибудь другой?

В течение нескольких следующих дней Мия прогуливалась по саду, борясь с неуемным желанием написать письмо Эдит, но понимала, насколько это опасно. Хоть подруга и секретарь кардинала, по закону подлости компрометирующее послание может угодить не в те руки, и тогда шпионаж оборвется, не успев начаться. И, кажется, не стоит забывать о главном. «Кардиналисса, – шептала чуть слышно Мия, убедившись, что никого нет поблизости, – и секретаресса. Нужно помнить варварский язык этой жестокой страны».

Конечно же, страна не всегда была жестокой. Древняя Марентия процветала, пока не случилось страшное и брат не восстал против сестры.

По старинной легенде королева Патриция владела магией Воды, а король Патрик – магией Огня. Они сразились в поединке стихий, где должен был выжить только один, но выжили оба. В ту ночь потемнело небо и сверкнувшая молния, огромная и сильная, расколола Марентию на две равные части. Так прогневалась Золотая Сестра. Царствующие близнецы оказались по разные стороны расширяющейся щели, в которую из ниоткуда хлынула темная вода. Так прогневалась Зеленая Сестра. С тех пор Марентия разделена на Маренто – матриархальную страну и Томиран – страну, где право наследования решает первородство.

А магия постепенно стала иссякать, таять в людях, хотя в древности плясала в крови каждого второго. Может, если она исчезнет навсегда, забудутся былые распри и Марентия снова объединится?

Мия щелкнула пальцами, задумавшись, и в теплом весеннем воздухе запахло огнем – это вспыхнула трава возле цветочной клумбы. Магия Пламени? Размышлять было некогда – девушка схватила забытую садовницей лейку и поспешила залить огонь, пока он не добрался до розовых георгинов. Они не пострадали, но на траве застыла уродливая чернота.

Сердце колотилось как бешеное, пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться. Интересно, как относятся к магии сиранисты? Но сейчас это не столь важно, а вот от места несостоявшегося пожара лучше уйти, Мия очень сомневалась, что Раймонда будет в восторге, узнав о ее способности.

Но той очевидно было не до растительности в своих владениях.

В семнадцатый день четвертого месяца Зеленой Сестры они выехали за пределы особняка, в сторону городской казармы, и Мия вновь почувствовала себя свободной, но лишь относительно. Стараясь держаться как можно увереннее и не замечать цепкого взгляда Вион, девушка смотрела перед собой и вежливо улыбалась подходящим военным. Генералесса собиралась повести за собой два отряда, одним из которых будет управлять Мия, а вторым – некая Ивет Кампо.

Светловолосая женщина тридцати лет с усталым лицом и спокойным серым взглядом показалась Мие вполне неплохой спутницей и соратницей. После короткого знакомства Ивет лихо взлетела в седло, отдала команду и тронула поводья – отряд сразу двинулся за ней, а вот Мия не могла похвастаться умением командовать.

– Вперед! – отчеканила она коротко, изо всех сил стараясь не оглядываться на солдат – мужчин и женщин, отправленных к ней под начало.

К удивлению Мии, они сразу же поехали за ней.

Прохладное раннее утро провожало их из Матреса робкими лучами весеннего солнца, а на душе у молодой томиранки царили тревога и тоска. Никогда еще она не расставалась с Эдит так надолго, та действительно стала ей сестрой пусть не по крови, но по дружбе. Нет ничего хуже неизвестности и невозможности узнать о чужой участи, ведь король Базиль не мог знать, что их сразу же заподозрят и разлучат. Мужчины часто недооценивают женщин.

Мия испугалась этой преступной мысли. В Томиране царило равенство, никто не смел оскорблять или принижать кого-то, а она, не пробыв на чужбине и недели, уже обрела плохую привычку. Да простит Великая Мать свою грешную дочь! И она так глубоко ушла мыслями в свое раскаяние, что не заметила поравнявшуюся с ней Раймонду Вион.

– О чем вы так сосредоточенно думаете? – поинтересовалась та громко, перекрывая голосом шум поднявшегося ветра.

Улыбнувшись в ответ, Мия заправила за ухо прядь выбившихся из короткой косы волос и невинно посмотрела на спутницу. Наверное, так и полагается вести себя достойной шпионке.

– Я взываю к милосердию Святых Сестер, – отозвалась она беззаботно. – Пусть они укажут нам верный путь.

– Да, – согласилась Раймонда, чей темный взгляд тут же потеплел, – для нас это будет не лишним.

Маленькой злодейке, живущей внутри Мии впору бы возликовать, но сладкая пьянящая радость от оказанного ей доверия сменилась легким уколом совести за лицемерие и обман. Черная лента скользкого пути была брошена к ногам вирнеты Мелтон еще в столице Томирана, а дорога к отступлению безжалостно отрезана.

ГЛАВА 5. ЭДИТ ЛИСТОН

Резиденция кардиналиссы показалась Эдит огромным домом, полным мрачной торжественности снаружи и полупустым внутри. Здесь не висели картины в тяжелых позолоченных рамах, не стояли изящные статуэтки из алебастра и гипса, зато лестницы и коридоры были устланы широкими красивыми коврами. Словом, все было не так как во дворцах Томирана и Маренто, где она уже успела побывать, а больше сравнивать оказалось не с чем. Медленно шагая по широким и пустым прохладным коридорам, девушка радовалась, что король Базиль не велел им с Мией назваться дворянками, иначе она выдала бы себя изумлением и нерешительностью с первой минуты. Ведь кардиналисса Анна внимательнее королевы – такой вывод сделала для себя Эдит.

Два этажа и огромное количество просторных комнат поначалу удивили девушку, но затем она решила оставаться самой собой – спокойной и хладнокровной, как привыкла. Ей отвели роскошную по мнению Эдит и простую по мнению самой обычной дворянки комнату, и только оказавшись среди белоснежных стен, темного дерева и льняного постельного белья, девушка с удивлением подумала, насколько прежде была неприхотлива. Тяготила лишь вынужденная разлука с Мией, но раз без этого не обойтись, придется потерпеть.

Обязанности секретарессы заключались в том, чтобы в присутствии Ее Высокопреосвященства Анны разбирать присланные письма и отвечать на них под диктовку. Иногда ей было велено принести нужную книгу из огромной библиотеки, и тогда-то Эдит оставалась в сумрачном помещении с обилием книг, креслами, столом и камином надолго, потому что поиски частенько заводили в тупик. Она любила чтение, наверное, поэтому удавалось быстро находить требуемое. Но гораздо больше незнакомых книг Эдит настораживало то, с какой легкостью кардиналисса приняла ее на службу, ведь секретарское дело при духовенстве очень почетно, и едва ли при обычных обстоятельствах это место могла занять военная девчонка двадцати одного года, да еще и не умеющая толком молиться Святым Сестрам. А молиться Великой Матери без риска провала, Эдит не могла.

Возможно, кардиналисса действительно хотела поймать ее на этом и взяла в секретари лишь из-за подозрений, чтобы держать поближе к себе, а может в стране слишком немногие желали занять эту должность. Эдит не понимала странных порядков Маренто и сочла необходимым делать нужные выводы, когда придет время. Что до самой кардиналиссы Анны, девушка не испытывала к ней ни ненависти, ни уважения, ни привязанности – лишь холодный интерес, подпитываемый мыслями о том, что в конце концов эту круглолицую невысокую женщину с добрыми глазами придется убить.

Потому что так велел король Базиль в случае, если не удастся рассорить Анну с Раймондой, а последняя сейчас в разъезде, значит, для кражи бумаг ничего другого не остается. С другой стороны, стоит дождаться Мию, может быть, вдвоем им удастся продумать, как обойтись без кровопролития. Не то чтобы Эдит прониклась сочувствием к кардиналиссе, однако не считала благом ненужную жестокость – хотя с самого детства стойко недолюбливала большинство людей. Мия стала ей понимающей и доброй подругой, почти сестрой, хотя именно Эдит порой приходилось осаживать ее детские порывы. А кардиналисса была из числа неинтересных людей.

– Вам нужно что-нибудь, фемита Брукс? – спросила Ее Высокопреосвященство в первый день.

– Нет, – ответила Эдит почти искренне.

Несколько последующих дней прошли однообразно, за работой с разбором бумаг, письмами, и прочей рутиной. Кажется, через месяц такой жизни Эдит начнет чихать от книжной пыли или впадет в смертную тоску, но выбирать не из чего. Король Базиль велел выкрасть бумаги, выкраденные каким-то шпионом для кардиналиссы, на них стояла печать с изображением лисы – герба королевской семьи Алисон. Только пока Эдит их не обнаружила – свой стол кардиналисса запирала на ключ, отыскать который надежды не было.

В восемнадцатый день четвертого месяца Зеленой Сестры девушка рискнула спросить про Мию. Это произошло во время неторопливого завтрака – кардиналисса помешивала серебряной ложечкой чай, в ожидании, пока он остынет, и Эдит составляла ей компанию.

– Ваше Высокопреосвященство, – она умела говорить спокойно и слегка монотонно даже когда волновалась, – я хотела поинтересоваться о своей дорогой сестре.

– Фемита Мия Брукс отбыла из столицы еще вчера под началом фемиты Вион, – добродушно и немного рассеянно отозвалась собеседница, но ее лицо осталось непроницаемым, и конечно это рушило обманчивый образ приветливой гостеприимной женщины. Кардиналисса совсем непроста, а если верить королю Базилю, еще и жестока.

– Благодарю вас, – Эдит чинно опустила глаза. – Мы с сестрой редко расставались так надолго.

– Значит, ни одна из вас не уходила в разведку на войне?

Вопрос был задан осторожно и как бы по теме, но острота в нем почувствовалась сразу. Эдит приложила все усилия, постаравшись избежать излишнего напряжения, и улыбнулась как можно небрежнее.

– Мы не разведчицы, Ваше Высокопреосвященство. Мы всегда шли в бой.

В темных глазах промелькнула усмешка – кардиналисса едва ли верила хоть одному чужом слову, за исключением, наверное, словам племянницы, но если у молодых шпионок все получится, то и это ненадолго. Остаток завтрака прошел в тяжелом молчании, и когда слуги унесли посуду, кардиналисса произнесла:

– Я попрошу вас называть меня матушкой Анной, фемита. Ни к чему нам тратить время на церемонии, ведь мы не во дворце.

– Резонно, – подтвердила девушка.

– К слову о дворце, в ближайшие дни мы будем там частыми гостьями. Моя покойная секретаресса отлично справлялась со своими обязанностями даже в свои семьдесят два года, и она так разбаловала меня, что в моем дворцовом кабинете скопилось множество ненужных бумаг. Вам придется разобраться с ними. А у меня есть свои дела во дворце, – задумчиво сказала матушка Анна, одновременно давая понять, что если Эдит шпионка, то может даже не рассчитывать на нужную ей информацию. Это девушка поняла сразу.

Она с детства научилась улавливать человеческие настроения, и даже иногда манипулировать слабыми духом людьми. Впрочем, возможностей у нее было мало – обычно ей встречались излишне проницательные мужчины и женщины, но король Базиль сделал верный выбор, послав ее шпионить за двумя родовитыми марентийками. Возможно, именно Мие придется похищать важные документы, а Эдит займется столкновениями Вион со стареющей теткой.

Только сначала надо разобраться с этой досадной войной, и когда появится возможность, отправить письмо королю Томирана.

– Разрешите задать еще один вопрос, матушка Анна? – о, Эдит старалась схватывать все на лету!

– Разумеется, дочь моя.

– У меня нет духовного сана, и я не послушница. Вы нарушили правила, когда взяли меня секретарессой?

– Отнюдь, – развеяла ее сомнения кардиналисса, и тут же следующей фразой сгустила над головой Эдит черные тучи. – Со временем вы всему научитесь, освоитесь, и изберете духовную должность, которая придется вам по душе. Знаете, я часто предлагала покойной Шарлотте – вашей предшественнице сменить столь скучную должность на более достойную. Но она всякий раз отвечала, что не желает со мной расставаться.

Означали ли эти слова, что попытка отказаться от предложенной чести будет равносильна для Эдит немедленному аресту и казни заодно, девушка не поняла, но насторожилась. Если все так и есть, очень скоро кардиналисса сумеет вывести ее на чистую воду, значит остается лишь схитрить – изобразить если не бурную радость, то хотя бы признательность за столь щедрое предложение. Не часто обычным военным девицам выпадает такой славный шанс.

Только Эдит не собиралась терять свою свободу за пределами серых стен этого мрачноватого особняка – как единственная на данный момент помощница Ее Высокопреосвященства, она сможет направляться следом за нею и во дворец, и к тому же отыскать нужные документы с лисицей на круглой печати. Если, конечно, это не умело расставленная кардиналиссой ловушка. Да и куда деть бумаги в случае их обнаружения – не прятать же под длинную черную мантию, в которую облачилась Эдит Листон для поездки во дворец.

Новые штаны и рубашка, доставшиеся после недавнего посещения ателье оказались очень неплохими, но после старой формы тесноватыми. В подобной одежде полагалось медленно и чинно ходить, а не воевать – думать о таком было непривычно, и это навевало воспоминания о тесных платьях, которые иногда надевали знатные томиранки во время городских праздников. Эдит эти одежды казались неприятными – она помнила, как потрясла ее тайком прочитанная в приютской библиотеке книга древних историков. До Эпохи Склоненных Мужских Голов, когда король Патрик занял свою часть бывшей Марентии и назвал ее Томираном, повсюду происходило насилие и кровопролития, и только когда отчаянная воительница, святая Латгардис дала ему достойный отпор, все улеглось. Патрик, потрясенный женской силой, предложил ей стать его женой, получил гордый отказ и назначил Латгардис наместницей на севере страны.

Интересно, желает ли на самом деле королева Маренто отвоевать Томиран у Его Величества?

Над этим Эдит не переставала размышлять до самого дворца. Поездка в дилижансе оказалась так же непривычна, как и одежда, ведь она уже шесть лет не слезала с седла, однако придется переучиваться, да поможет ей Великая Мать! Позже перед глазами предстали успевшие стать знакомыми светлые стены дворца, и, не оглядываясь по сторонам, она молча шагала за кардиналиссой, которую, вопреки ее воле, не могла называть матушкой Анной. Слишком сильно это напоминало об истинной религии Эдит, как и о том, что у нее никогда не было матери.

– Здравствуйте, Ваше Высокопреосвященство, – раздалось неожиданное приветствие от незнакомой женщины.

На вид ей было чуть меньше тридцати лет. Низкорослая крепкая женщина в парадном камзоле и белоснежной чалме шагала им навстречу и натянуто улыбалась.

– Рада встретить вас, фемита Матиа, – по голосу кардиналиссы Балмонт не было понятно, соответствует ли эта радость действительности.

Эдит молча поклонилась, не имея представления о марентийском этикете и потому сочла за лучшее закрыться прохладной вежливостью, но некто Матиа заметила и ее.

– Здравствуйте, фемита Брукс.

– Приветствую вас, фемита Матиа.

– Я наслышана об этой молодой особе, Ваше Высокопреосвященство. Если вы не возражаете, я могу устроить ей прогулку по Матресу, – заговорила Матиа с явно преувеличенным оживлением в голосе.

– Благодарю, дочь моя, но в этом нет необходимости.

– О том ведомо только Сестрам.

– Ваше Высокопреосвященство, – вмешалась Эдит, не желая, чтобы за нее принимали решение, – я готова помочь вам разобрать документы, если это необходимо.

– Не настолько, – кардиналисса улыбнулась уголками губ. – По правде говоря, в обязанности секретарессы, особенно начинающей, не входит постоянная работа с бумагами, нужно и менять вид занятий. Вы хорошо потрудились и заслужили это.

Ответив натянутой улыбкой, юная Листон отошла в сторону. Конечно, подобное великодушие было неспроста, Балмонт что-то затевает или хочет испытать ее. А фемите Матиа просто необходима беседа с Эдит – интересно, зачем? Пока две женщины разговаривали, девушка отвела взгляд, рассматривая исторический сюжет на ало-золотой мозаичной стене – Патриция замахивается клинком на присевшего и трусливо прикрывшего щитом голову Патрика. Теперь минуло много темпиров, марентийская Виолет и томиранский Базиль – потомки близнецов и такие же враги.

– Пойдемте, фемита, – похоже, Шанталь не умела улыбаться, но старалась изо всех сил. – Позвольте показать вам дворец.

Что-то здесь было нечисто – у кардинальских секретарей обычно много работы, по крайней мере, в начале карьеры, но спорить было опасно. Пора учиться лицедейству, и, натянув на лицо самую вежливую из улыбок, Эдит Листон зашагала следом за Матиа, которая в процессе завязавшейся беседы, оказалась графиней Шанталь. Интересная особа. И девушка поспешила представиться, не забыв добавить необходимую фамилию Брукс.

***

Кардиналисса стояла в своём кабинете и смотрела вдаль, на город, на горы за ним. Слева от неё был потайной ход, в комнату Памяти. Так она её называла: там была история её страны – свитки, книги, картины. В Томиране эта память запретна, потому что Хранительниц на всей материке Рентиан не осталось. А за пределами Рентиана жили другие люди по другим порядкам и законам, некоторые считали, что там отличались даже эпохи. Вместо быстрых легких шпаг и пистолетов у жителей одного материка были тяжелые мечи, а у жителей другого лишь камни и палки. Дальше рентианские храбрецы не рисковали путешествовать по Бескрайнему Океану. Говорили, что где-то вдали существуют более совершенные эпохи, к которым опасно приближаться, а кто-то находил в себе смелость утверждать о страшных монстрах, сделанных людьми из железа. Кажется, отдаленно они напоминали дилижансы.

Есть ли Хранительницы или Хранители в тех землях? Пока это неизвестно и останется в тайне минимум на темпир, а если победит Великая Мать, верой в которую так кичатся томиранцы, это может привести к ложному равенству, а затем – к его перекосу. Вон один уже войну затевает и ей, вместе с Виолет Готье приходится это решать, рисковать людьми, вместо наслаждения культурой, наукой, искусствами великой страны Маренто.

Она потёрла виски и вспомнила историю, рассказанную древними свитками. Очень давно многие жительницы этого континента обладали магией Огня и Воды, которую им даровали Сестра Золотая на небе и Сестра Зелёная на Земле. Что ещё нужно для хорошей жизни? Солнце и плодородная земля. Даже тогда, после освобождения от гнета короля Патрика, после боевой магии, магия Сестёр всё ещё была Великой, несмотря на их гнев. И именно тогда в Томиране пошёл культ Матери. Откуда? Из мирной жизни? Из-за сбесившегося щенка Патрика в его половине бывшей Марентии появилось право первородства, хотя изначально он планировал сломить всех дворянок и воительниц, так или иначе имеющих власть. А Латгардис, национальная героиня Томирана его победила.

Хорошо бы одержать верх в этой проклятой войне и увидеть Базиля Алисона на плахе, он – еретик и враль, насаждающий культ Великой Матери. Таким образом, дело может дойти до смелеющих мужчин и насаждения женщинам обязательного материнства в угоду веры, и все забудут, что во время подписания Патриком и Латгардис договора означал культ на самом деле. Забота, милосердие, всепрощение, сёстринство и братство.

Но храмы Сестер остались в Маренто. Обнаглевшему Базилю этого не отобрать.

Когда вернется Раймонда, нужно будет показать ей эту комнату, в которой по крупицам собирались сведения о боевой магии, которой когда-то обучали Хранительниц. Может быть, ей удастся найти хотя бы одну женщину, девушку или даже девочку, немного способную к магии Воды или Огня, и тогда треснувший баланс мира может быть восстановлен. А там можно подумать о создании женского Ордена Хранительниц – если только удастся узнать, как возвращать утраченную магию.