скачать книгу бесплатно
От столов, заполненных дворфами, всегда было слышно больше всего бранных выражений, но брань их скорее забавляла, они не выказывали при помощи нее агрессию и ненависть. Дворфы предпочитали ее выражать при помощи секиры и топора. И надо сказать, это было гораздо эффективнее.
Среди всех посетителей «Дубового трактира» мужчине не встретились только эльфы. Ни лесных, ни высших… Но они ему и не требовались. Человек искал своего друга, необычного даже для Эйджгейта, друга.
Возле одного стола, стоящего в самом центре помещения, столпилось больше народу, чем было за всеми остальными столами вместе взятыми. И, кажется, человек понимал, какая причина могла послужить этому. У этой причины есть имя, и есть фамилия.
Божественный поборник решил протиснуться поближе к столу, желая разглядеть происходящее, но спины местных посетителей загораживали весь обзор.
– Простите, можно мне пройти, – вежливо обратился человек к невысокому мужчине.
Тот обернулся. У него было неестественно красное, одутловатое лицо, покрытое недельной щетиной и длинные волосы, спутанные в колтуны. Он поглядел на человека сонными и пустыми глазами, внутри которых летали хмельные бесы, прибежавшие туда из какого-нибудь бес-трактира. Эти глаза приметили на серебряный медальон в виде крылатого колокола, и мужчина медленно и невнятно пробормотал:
– Это… как там тебя, паладинер… Что, разве Ординум не запрещает предаваться греху… этих… как их? Развратных игр?
Впереди, за спиной мужчины, за столом кто-то прыснул от смеха и клацнул зубами.
Человек, по ошибке названный «паладиниром» вместо «паладина» (хорошо хоть не рыцарем) улыбнулся, не предавая значения сказанному:
– Греха в нашей жизни не много. Всего не обойдешь.
– Это верно, это верно… – согласился мужчина, поднимая указательный вверх. – Ты осторожнее… а то проиграешь все свое… это, ну ты знаешь… емуищиство.
Перед взором паладина появился, сидящий за столом, самый настоящий зверолюд. Точнее сказать волколюд. Он был одет в качественный безрукавный дублет, прошитый золотыми нитями. Волколюд потягивал дешевое и кислое (судя по его перекошенной волчьей морде) вино из металлического бокала и держал в правой лохматой лапе пять игральных карт.
Волколюдами звался подвид расы зверолюдов, что имел внешнее и внутреннее сходство с волками. По сути, волколюд представлял собой прямоходящего волка с человеческим разумом и без хвоста. Вернее, каждый зверолюд рождался с хвостом, но закон и правила веры в Людских богов, требовали обряда Обрезания, на котором младенцу, маленькому пушистому комочку, отрезался хвост под корень.
Но не одними волками была богата раса зверей-людей. Встречались ящеролюды, котолюды, медведолюды… И никто из разумных рас не знал историю происхождения зверолюдов. В том числе и сами зверолюды. Одни верили, что это нелепая ошибка богов, другие считали, что люди-звери – последние представители древнего союза животных и людей, третьи же предполагали, что каждый зверолюд – дар, благодаря которому можно быть и зверем и человеком одновременно. Высшее эльфы, что отрицают всякую веру в то, что над разумными расами есть кто-то еще разумнее, всегда утверждали, что природа сама по себе меняется и совершенствуется, и со временем каждое животное станет зверолюдом. Высшие эльфы любили приводить в качестве аргумента тот факт, что среди зверолюдей не встретишь зайцелюда или, скажем, белколюда. Потому что сильный мешает развиваться слабому, и только хищник способен стать совершенным. В общем, такую и прочую чепуху говорили высшие эльфы, и человек ей не верил.
Однажды ему попалась в библиотеке книга одного историка, в ней он писал о том, что зверолюды вышли из лесов в период жуткой Всея Войны, и эта была настоящая помощь богов…
Напротив волколюда сидел мужчина, одетый вовсе не для этого трактира. Хороший, качественный камзол, волосы, перевязанные позолоченной тесемкой. Рядом, на лавке, лежал пушистый полушубок из лисьего меха, с воротником, отороченным бархатом. По всей видимости, игрок был знатным. Хотя и вел себя совершенно неподобающе. Громко выкрикивал неприличные ругательства после каждого неудачного хода, скрипел зубами и называл волколюда «блошиной мордой».
Тот совершенно не обижался, только хихикал, оголяя клыки, и загребал когтями выигранные деньги.
Заметив своего старого друга, волколюд добродушно улыбнулся вовсю ширь, почесал ухо и сказал веселым голосом, обращаясь к зрителям карточного боя:
– Так, уважаемые и не очень уважаемые, господа и господари! На сегодня партия закончена, можете подтянуть штанишки и идти домой!
Собравшиеся вокруг стола недовольно заныли, заворчали и стали медленно расходиться по своим столам, либо собирали вещи и покидали трактир.
Знатный господин, сузив глаза, раздраженно произнес:
– Значит, заканчиваем? Имей в виду, я стану отыгрываться. Когда я смогу отыграться?
– Отыграться ты сможешь, когда научишься играть лучше меня. А сыграть мы с тобой можем хоть завтра, я всегда готов предоставить свои милосердные услуги страждущим потерять свои деньги, – непринужденно и с наигранной серьезностью ответил волколюд.
– Прекрасно, – сквозь зубы процедил знатный господин. – Я приду. И не шути со мной, блошиная морда.
– Блошиная морда, а ну не шути! – закричал волколюд на старого облинявшего пса, спящего у стоики трактирщика и снова, давясь смехом, повернулся к своему оппоненту. – Советую взять денег побольше… Портки и драгоценности снимать с противника – не мой стиль.
Знатный господин насупился и в раздумье забарабанил пальцами по столу, после чего пригрозил:
– У меня влиятельные друзья, зверолюд, осторожнее.
– Я рад за них. Очень рад. Дай нам боги, чтобы все друзья были влиятельные!
Знатный господин скорчил мину, вскочил с лавки и выскочил из «Дубового трактира» сопровождаемый каким-то косматым громилой, у которого за место одного уха был безобразный обрубок.
Зверолюд посмотрел им вслед, встал с лавки и улыбчиво посмотрел на паладина, поглаживая мех на своем лице.
– Так-так, Себастьян Ардентэл. Вернее, сэр Себастьян Ардентэл, вы тоже хотите сыграть партию. Что поставишь? Меч? Медальон?
– Мне не до шуток, Джасп. – серьезно сказал Себастьян Ардентэл. – Что ты хотел? Моя помощь нужна?
Джаспер вышел из-за стола и приблизился к паладину.
– Я просто хотел пообщаться с тобой. Да, мне нужна помощь хорошего собеседника.
Себастьян покачал головой.
– У меня слишком много дел. Пообщайся с кем-нибудь другим.
– У тебя всегда слишком много дел, с тех пор как…
Поборник Ординума насупился и покраснел.
– С тех пор как собратьев убили прямо у меня на глазах? А я стоял и смотрел на это, как щенок?! Это ты хотел сказать, Джасп?
– О… – протянул волколюд. – Нервишки пошаливают? Тебе надо расслабиться.
– Я пойду.
– Неа. Н хочешь обнять старого друга?
Себастьян по-дружески обнял Джаспера, то похлопал ему по спине.
– А теперь садись, я угощаю.
Себастьян уселся, откидывая плащ назад, на лавку напротив Джаспера, так что стол, заваленный мисками и костями, оказался между ними, и поинтересовался:
– Кого на этот раз обобрал?
– А, так, мелкий аристократ, – отмахнулся волколюд. – Помнишь, я как-то обобрал еще одного твоего собрата-паладина?
– Ты жульничал, – коротко напомнил Себастьян, расчищая стол перед собой.
– Игра без хорошего мухлежа, что мясо без соли. Желудок набьешь, а удовольствия не получишь, – ответил Джаспер и щелкнул когтями на пальцах.
– Ты играл с поборником Ординума!
– Будто азартные игры в вашем ордене запрещены!
– Жаль, что это не так. Но, прямо скажем, они не приветствуются. Играть можно, а жульничать нельзя.
– Ну тебя, Себ! – снова отмахнулся волколюд, скрестил лапы на груди и отвернулся в сторону, глядя в далекое окошко, за которым не было ничего кроме сумерек. – Между прочим, я никого не заставляю играть. Но сам от хорошей игры не откажусь никогда.
– Ага, – усмехнулся паладин, положив руки на стол. – Особенно когда перед тобой рыцарь Ордена Замка.
– Я игрок, а не самоубийца! Если бы я выиграл, то гвардеец скормил бы меня грифону!
– А если бы проиграл?
– Потерял бы деньги. Не малые, заметь. А самое главное – уважение к самому себе.
Волколюд замолчал и позвал:
– Эй, трактирщик!
На его голос прибежал невысокий, худощавый мальчишка, почти юноша, с длинными волосами цвета чуть темнее, чем каштановые волосы Себастьяна. Его щеки покрывали прыщи, что появлялись у многих в возрасте шестнадцати лет. Мальчик, по всей видимости, был образованный и начитанный, и паладина очень удивило, что такие люди носят грязные, заляпанные жиром фартуки и работают в подобных местах. Лицом мальчишка напомнил Себастьяну себя самого, только года три назад. Особенно это виделось в глазах, что были такие же серо-зеленые как у паладина.
– Будь добр, принеси две миски свинины с кашей, бокал меду и… морс, наверное – неуверенно попросил Джаспер и поглядел на своего друга. Тот одобрительно кивнул. – Да, морс. Ну, еще хлеба захвати.
– Хорошо, господа, – сглотнув слюну, ответил мальчик, собирая со стола пустую посуду и попутно разглядывая накидку Себастьяна, а после убежал в кухню.
– Интересно, откуда деньги у «Дубового трактира» на официантов? – заинтересовался поборник, не отрывая взгляда от двери, ведущую в кухню.
– Это не официант, а трактирщик, – поправил волколюд.
– Ты серьезно? – изумился Себастьян.
– Удивительно, да? Сам даже хуже играю от удивления – Джаспер порылся в поясной сумке и вынул из нее маленький кубик, шестигранную кость, потертую и поцарапанную. Цифры, нарисованные красной краской, давно затерлись и стали практически не различимы. Волколюд принялся, как обычно, вертеть кость в пальцах и рассказывать. – Хозяином он быть не может, трактирщику положено иметь брюшко, словно он ребенка ждет, и бороду, словно он из Двергтрекка приехал. Но это и не сын хозяина. Просто какой-то юнец. Хозяева, говорят, не работают. Нанимают мальчишек, а те за низкую плату тут возятся. Лучше бы азартные игры освоили, честное слово.
– Ясно, – недовольно пробормотал паладин. – Но, по-моему, в трактирах не место таким, как этот паренек. Тем более, что здесь даже вышибалы нет.
Паладин обвел взглядом, каким он оглядывал исключительно противников, каждый стол в трактире. Вернее, сидящих за столом. Дворфы и орки не опасны, а вот та кампания, что сидит у самого входа, выглядит не слишком дружелюбной. Опухшие лица подвыпивших мужчин говорят об отсутствии морали и совести. Внутреннего светила. Света Ординума, исцеляющего душу и тело.
Волколюд только пожал плечами:
– Тебе виднее. Лучше расскажи, как твои первые вылазки?
– Одна хуже другой, – угрюмо заметил Себастьян. – Упыри в подвале старушки…
– Уверен, что это были не ее подружки?
Божественный поборник пропустил шутку мимо ушей, продолжил:
– Гнездо гулей на кладбище…
– А, это те, которые жуют трупы?
– Живых тоже, – раздраженно поправил Себастьян.
– Молчу, молчу! – Джаспер выставил перед собой ладони.
– И, самое жуткое, осквернение часовни Ординума возле дворца нашего Ордена. Все было разрисовано спиралями. Более того, сверху спиралей кто-то додумался, изобразить десятку, как символ наших богов.
Себастьян взглянул на Джаспера. Он надеялся, что тому хватит ума промолчать. Он молчал, а потом спросил:
– А что было дальше?
Джаспер облокотился на столешницу, отложил кости в сторону, однако правую лапу с них не убрал. Себастьян ссутулился и придвинулся вплотную к столешнице, перед этим положив ножны с мечом себе на колени.
– Мы думали – это дело рук сектантов… – шепотом рассказал он.
Тем временем мальчик вернулся из кухни, принес в дрожащих от усталости и, возможно, голода (так думалось паладину) руках дубовый поднос с кружками и мисками, что были до краев, как говорится, от души, заполнены едой и питьем.
– Благодарим – добродушно произнес поборник за себя и за Джаспера, что уже делал большой глоток меду. Себастьян повел носом и уткнулся в приятный, сладковатый запах ягодного морса в своей кружке.
Не без огорчения паладин был вынужден заметить, что кружка с медом больше кружки морса. Себастьяна каждый раз печалил факт того, что алкоголь пользуется большими почестями и большей популярностью, чем вкусный и полезный напиток.
Юноша слегка опешил от благодарности, дрожащими губами сотворил некое подобие скромной улыбки и снова убежал в кухню.
Друзья пододвинули к себе миски со свиным мясом и кашей, с аппетитом начиная наполнять желудки. Мясо было хорошо прожарено, вкусный горячий сок сочился из каждого кусочка. Каша была немного водяниста и все же вкусна. Себастьян сделал вывод, что в «Дубовом трактире» готовят весьма сносно, правда, кусок ржаного хлеба показался паладину немного черствым. Впрочем, он сейчас был настолько голодный, что с удовольствием принял вовнутрь всю еду, что для него принесли. Волколюд, в отличие от Себастьяна, не пользовался столовыми приборами. Его звериные челюсти хорошо разгрызали даже самое жесткое мясо. Что и говорить, они справлялись и с сырым! Поэтому Джаспер быстро покончил со своей едой и, отрыгнув в сторону, спросил:
– Значит не сектанты виноваты?
– Нет. – Себастьян глотнул морса. – Виноват был сын одного трактирщика. И его банда. Тролли.
Джаспер едва не поперхнулся:
– Кто-кто? Тролли?
– Не в буквальном смысле, – объяснил Себастьян. – Старая легенда о троллях, которые сидят под мостом и обзывают всякого, кто по нему проходит. Банда глумилась над всеми без разбора. Они закидывали оскорбительными листовками особняки дворян, членов городского совета. Теперь до нас добрались. Сказали, что они не сектанты, просто любят делать пакости. Вроде физически никто не пострадал, но, скажи, разве нормальный смертный станет над кем-то глумиться? Это какой-то духовный садизм! И знаешь, Джасп, если дать им волю, то оскорблениями дело не закончится. Они ненормальные!
– Так, – заявил Джаспер. – Это я здесь ненормальный, прошу не оскорблять меня, сравнивая с этими… Кстати, я слышал о них.
– Расскажи, – попросил Себастьян.
Он подпер ладонью подбородок и приготовился слушать.
– Помнишь, несколько лет назад, такой же зимой из-за собак чуть было не случилась трагедия? – начал волколюд. – Где-то во дворах Района торговцев на девушку, которая несла в руках корзины с продуктами, напала свора исхудалых дворняг. По слухам, их было около десяти, неизвестно, что бы могло произойти, если бы не случайно оказавшийся поблизости дворник. Он убирал снег и, естественно, кроме лопаты, ничего в руках не имел. Увидев случившееся, он незамедлительно бросился на помощь. Разогнал собак лопатой и спас бедную девушку!
– Любой бы поступил также, – отметил паладин.
– Не будь наивным, Себастьян. Далеко не каждый. Своя шкура дороже, – не согласился Джаспер.
– Ложь. Окажись там один из твоих сородичей, зверолюд, то мог одним взглядом прогнать целую свору.
– Ой, друг, не надо вот сейчас этих сказок, – прервал паладина волколюд.
