скачать книгу бесплатно
– Это ты читай свои стихи, нырнув в море!
– О-о-о-о! Как остроумно! – Эль продолжила издеваться над сестрой.
– Да что ты говоришь? Рыбы так и охарактеризовали твое творчество? – лениво парировала та.
Девчонки засмеялись и продолжили свой путь домой.
Вот, наконец, показались крыши остальных домов(самых разнообразных форм и цветов), а потом и сами дома центральной улицы, которая была выложена разноцветной брусчаткой.
Дом сестер находился чуть дальше – там, где виднелся большой холм. Чтобы добраться до него, надо было пройти главную улицу с палисадниками, разбитыми во дворах, на балкончиках и даже на некоторых крышах.
Родители девчонок предпочли поселиться на окраине города и, как некоторые их знакомые, построили свое жилище прямо в толще скалистого холма, поросшего соснами и можжевельником.
Поначалу их жилье особых изысков не имело.
Огромная столовая (служившая и гостинной и кухней) и небольшая родительская спальня – вот все, что им было нужно. После того как девочки подросли, папа устроил им сначала одну, а потом и две комнаты, хотя сестренки до сих пор предпочитали спать в одной из них – в той, которую папа в эстетическом порыве украсил оплавленной керамикой, «пыхнув» от души на стены, предварительно перейдя в третью, боевую конфигурацию. Мама просила еще и отдельное помещение для кухни, но папа считал это излишним.
Время близилось к обеду, и девчонки прибавили шагу. Очень уж хотелось есть.
Глава 4
Девчонки добрались до дома.
Мамы дома не было, а папа, рассеянно слушая рассказ об их маленьком путешествии, в том месте, где они начали рассказывать о Поньйи, вдруг озадаченно нахмурился и стал жадно и очень заинтересованно слушать, проявив явный интерес к этой части их повествования. Он покусывал нижнюю губу, периодически прерывал рассказ девчонок нечленораздельными восклицаниями, скреб в затылке и невпопад восклицал: «Да ну! Вот как!»
В конце концов он и вовсе удивил их, послав Пыль в ее комнату за мелками и бумагой и потребовав нарисовать этих самых Поньйи.
Пыль нарисовала вожака(надо заметить, что довольно талантливо). Гуннбьйорн(а именно так звали их папу) внимательно рассмотрел рисунок и… потребовал нарисовать еще парочку Поньйи.
– Ну па-а-а-а!
Пыли явно было не до творчества.
– Па-а-а, они все так и выглядели! Зачем еще-то? Есть охота, а ты со своими Поньйи пристал!
– Не ленись, Пыль! Успеете набить вашу ненасытную утробу!
Пыль сдалась и быстренько нарисовала еще пару «лошадок».
– А пятнышки? Пыль!
Пыль вздохнула и опять проныла:
– Ну па-а-а!
– Пятнышки, Пыль! И как можно точнее! – настаивал папа.
– Вот тут, тут и вот здесь. Огромное такое синее пятнище!
Гунн нахмурился:
– Пятнище у всех Поньйи в этом месте?
– В этом, па, в этом. Оно на седло похоже. Будто на этих малявок кто-то может усесться верхом.
Говоря это, она довольно ловко обозначила контуры пятна и, быстренько заштриховав мелками, растушевала штриховку пальцами.
– Во!
Гунн взял листы, пристально посмотрел на изображения, словно сравнивая их между собой, и пробормотал:
– Будто кто-то может усесться…
Он задумчиво ладонью по рисунку:
– Эль? – Гуннбьйорн обратился ко второй дочке.
– А я-то что? Ты же знаешь, что я не художник. Это Пыль у нас художник, а я скорее мастер художественного слова…
– Ха! Ха! Ха! – отрывисто и издевательски произнесла Пыль.
– Не «ха», а мастер!
– Стоп, крошки! Не сейчас! – прервал привычную свару дочерей Гунн. Не сейчас, Эль. Сейчас ты должна сосредоточиться и ответить на мой простой вопрос.
– Ну и что за вопрос?
– Эль, пятна действительно были там, где их нарисовала Пыль?
– Вроде как.
– Вроде?
– Ну-у-у-у… Да… Я еще тоже подумала, что похоже на седло.
– На седло, говоришь? – Гунн еще раз внимательно посмотрел на рисунок.
Эль на секунду задумалась и уже более уверенно подтвердила:
– Угу, все так и было с этими пятнами. Да что случилось-то, пап?
– Не случилось, а случится, – ответил Гунн, а потом-пробормотал едва слышно: – Чтоб такое своенравное и гордое создание, как Поньйи… Хотя эти пятна…
– Па? – Пыль робко попыталась прервать бессвязные рассуждения Гунна.
Гунн задумчиво смотрел перед собой и, казалось, не обращал внимания на беспокойство дочерей.
Эль рявкнула:
– Пап!
– А?
– Что случится-то?
Вместо ответа Гунн забормотал.
– Луна скоро полная, Марс в Водолее, или нет? Или Водолей в Марсе? Или это не важно, что в чем… Никогда не мог разобраться в астрологии. Что за наука такая? Ладно, что там Поньйи?
– Хихикали, Пап, – хором ответили двойняшки.
– А вот это уже кое-что… – пробормотал Гуннбьйерн.
– Ага! Я же говорила! – Эль победно посмотрела на Пыль.
– Ну-ка? Что ты там говорила? – Гунн внезапно заинтересовался восклицанием дочери.
– Что Поньйи хихикают перед полнолунием.
Гунн засмеялся:
– Ну ты и болтушка. Что за сказки!
– Хи, хи, хи, – мстительно прогнусавила Пыль.
Но тут Гунн неожиданно произнес:
– Не такое уж и «хи, хи, хи», но к полной луне это не имеет прямого отношения.
– В каком смысле? А к чему имеет?
Гунн задумался на секунду, а потом, посмотрев на дочерей, спросил:
– Вы были в человеческом облике? В конфигурации Хомо Сапиенс?
– Ну да… – ответила Пыль.
– А почему ты спросил? – тут же заинтересовалась Эль.
– Думаю, что это имеет значение… – снова, будто не обратив внимания на вопрос дочери, пробормотал Гуннбьйорн.
– Па-а-а?
– Ну?
– Так что случилось или случится?
– Одно из двух…
– Пап! – уже нетерпеливо рявкнула Эль.
– Либо великая радость, либо еще что-нибудь, – ответил тот.
– Ах как ты все здорово разъяснил, пап! – издевательски прогнусавила Пыль.
– Да не знаю я, девочки! Честно! Могу только сказать, что радость случится у всех, а что-нибудь – только на запретных берегах, но коснется каждого!
– Ну теперь ВСЕ понятно, – еще более издевательски заметила Эль.
– Ладно, девочки… Забудьте пока. В любом случае это еще не случилось, и пока волноваться не о чем.
– Я так поняла, что разговор закончен? – спросила Пыль.
Вместо ответа Гунн взял со стола рисунки с Поньйи, аккуратно сложил в сумку и уже совсем будничным тоном произнес:
– Девчонки, вы перекусите, а я, пожалуй, пойду на берег. Надо проверить наш кораблик, да и крылья размять не мешает. И вообще, позагорать захотелось. Пока!
– Пока, пап! Ты не волнуйся, мы перекусим, но совсем немного, а потом навестим ББД. Будем вечером или завтра утром.
– Договорились! Можете просто чаю попить. Знаю я Лунгвайта и его гостепреимство. Смотрите не лопните! Я не хочу так глупо потерять своих милых крошек! Да! Привет передавайте от меня и от мамы!
Папа вышел за дверь. Эль вздохнула и равнодушно бросила ему вслед:
– Обманщик…
– Почему?
– Видела, как он засуетился после нашего рассказа о Поньйи? Рисунки эти, распросы. Толи счастье, толи что-то. Толи луна, толи нет. Хихикали или нет… – возмутилась Эль.
– Ну так. После их появления на нашем берегу он только о них и думает!
– Ну их ведь никто и не видел раньше у нас. Они же со второго берега. С берега Эльфов. Папа их только там и видел. – Эль покосилась на рисунок Пыли.
– Ага, даже на первый берег, к Троллям своим ненаглядным, уже неделю не плавал!
– Увлекающаяся натура… То Тролли, то Поньйи с Эльфами.
– Тролли очень забавные. Тут я его понимаю. Жаль, что их невозможно нарисовать. Удивительно ускользающая из памяти внешность, – посетовала Пыль.
– Это точно, – вздохнула Эль. – Вроде смотришь на Тролля – все нормально, а стоит отвернуться – ни словечка в голову не приходит, чтоб его описать.
– Это у них особенность такая. Папа говорит, что это инстинкт самосохранения.
– Ага. Они очень изменчивы.
– Ну да – непостоянны.
– Ага. Как наш папа, – вернулась к обсуждению отца Эль.
