Мой хороший муж

По щекам мальчика, который остался один в коридоре, покатились слёзы от мыслей, что пережила маленькая девочка и досады на себя. Он начал хлюпать носом, и когда потянулся вытереть лицо, его рука остановилась. Воспоминания стали быстро щёлкать, а в голове высветилось одно-единственное слово «‎ метро». Было уже довольно холодно, но Илан не надев куртки, побежал к выходу из школы, перепрыгнул турникет и двинулся к ближайшей станции метро. В это время там было всё ещё многолюдно. Средь толпы он пытался выцепить знакомые чёрные волосы, но безуспешно. Люди спешили добраться на работу и не замечали ничего вокруг. Пару раз Илан задевал их, получал бранные слова в свой адрес и чуть не потерял очки. Без них он точно потерпел бы фиаско в поисках, поэтому стал удерживать их у переносицы. Когда он добрался до другого конца зала, его взгляд выхватил знакомую голубую биретку. Девочка сидела на корточках у самой удалённой колонны и смотрела на плиты перед собой, не отводя взгляда. Было видно, что она что-то произносит. Когда мальчик добрался до её укрытия, она даже его не заметила.—Ты казался мне очень умным, но только дурак будет судить человека, которого практически не знает. Прошу тебя больше к нам не подходить, а то Лис тебя не пожалеет.– спокойно констатировал Берн.– Я попрошу учителя меня пересадить, но если это сделаешь ты, то я буду признателен. Я не хочу пересаживать на парту вдали от девочек.—Он отвернулся от Илана, у которого болели щека и сердце, и пошёл поддерживать Лис.

–Спокойствие. Спокойствие. Спокойствие.—нервно повторяла Асель.

Илан сел перед девочкой и крепко её обнял, положив голову к ней на плечо.

–Прости, я был дураком.

Услышав знакомый голос, маленькая путешественница, наконец-то начала успокаиваться, и из её глаз потекли слёзы. Она обняла мальчика в ответ и спрятала лицо в его рубашку.

–Метро действительно красивое.—произнесла она.

–Давай в следующий раз посмотрим на него вместе. Если хочешь, то и Берна с Лис позовём.

–Да.– Асель подняла голову и осветила мальчика самой доброй и счастливой улыбкой.

Глава 2.0

Помню ли я момент, когда начал сходить с ума? Наверное, нет. Это наваждение разрасталось, как хищный плющ, медленно, но верно поглощая каждый нейрон моего мозга. Единственное, что держит меня на плаву, – жена, но она же и причина обострения болезни. Даже представить себе не могу, что мог натворить, пока часть души была заперта в чертогах разума. Честно говоря, мурашки удовлетворения пробегают по всему телу, и это пугает меня ещё больше. Что я сделал? Кому я навредил?

Ответы скрыты в зелёном блокноте, который долгие годы покоится на моём рабочем столе. Я столько раз держал его в руках и видел чистые листы. Десятки раз пытался сделать запись, но неведомая злая сила отводила мою руку от бумаги, которая на самом деле была хаотично исчерчена.

О спокойном сне я забыл много лет назад. Моя любимая жена – самая неудачная изменщица в истории. Она искренне верит, что смогла меня обмануть. Моя глупышка. Я знаю всё о каждом её фаворите, начиная с самого первого. Всё это время я думал, что это лишь её мимолётные прихоти, поэтому не сильно вмешивался в её игры. К сожалению, она явно заигралась и начала переходить черту. Любимая, наивная жена – единственное, что важно в моей жизни. Я абсолютно уверен, что она вирус, а я родился без иммунитета.

Пока я находился в мрачном уединении в своём кабинете, даже не включив света, обманщица проскользнула в дверь. Она была прекрасна как всегда. Её короткие рыжие волосы всегда грели моё сердце, как тёплые, солнечные лучи. Даже сейчас моё сердце пропустило удар. Я недалеко от неё отошёл. Наивный дурак! Верю, что если она всё мне расскажет лично, то всё забудется, как страшный сон. Испачканные листы бумаги будут сожжены в огне и никогда не омрачат нашу жизнь. Моя маска хорошего мужа не просто дала трещины, а практически сломалась. Такие явные изменения даже моя глупышка не могла не заметить. Это явно отражалось на её личике, ведь щёчки стали подрагивать при виде меня.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – спросил я.

Её наигранная улыбка на долю секунды дрогнула, но практически моментально вернулась в идеальное состояние. Любой другой не заметил бы это изменение, но для меня жена – как открытая книга. Не зря мы в браке уже десять лет. Все её мысли, словно проекции на белом экране, были мне ясны.

– Нет. Мы опаздываем на работу. Давай выходить, – произнесла она, и в её голосе звучала нотка тревоги.

Сегодня она встречается со студентом. Это довольно длительные отношения, если сравнивать с остальными. Дольше него она встречалась только с одним избалованным идиотом, который неожиданно исчез. Хотя тот уникум хотя бы не заявлялся на наш порог и не предъявлял права на мою жену, как будто она вещь. Знала бы она, что какой-то сопляк пытается решать её жизнь. Пару зубов ему точно пришлось бы вставлять после её взбучки. Именно наглость этого пацана сломала наш шаткий мир. Если бы он только не стал хотеть большего и продолжал быть просто игрушкой в её руках, но он пришёл ко мне сам.

– Прости, я совсем замотался и забыл сказать, что у меня встреча в центре. Так что я выйду позже.

Её пухлые губки моментально надулись, как у недовольного ребёнка.

– Это на тебя не похоже, что ты что-то забыл? Может, тебе пора взять отпуск и отдохнуть? Думаешь, я не заметила, что ночами ты не спишь? Давай я запишу тебя к сомнологу.

Я встал из-за стола, подошёл и поцеловал её в лоб.

– Прости, любимая. На работе столько всего навалилось, что я совершенно забыл позаботиться о себе. Ты абсолютно права.

Она обнимала меня крепче обычного, но её эмоции стали для меня невидимы, так как лицо скрылось на моём плече. Я чувствовал, как её сердце бьётся в унисон с моим, но в то же время между нами была пропасть недосказанности.

– Опоздаешь, – сказал я и разомкнул её крепкую хватку.

– Ты же знаешь, что вовремя на работу я хожу только из-за тебя, – лицо оторвалось от плеча, и его озарила широкая акулья улыбка. Не зря же я управляющая.

– Знаю, но ты и со мной опаздываешь, – улыбнулся я в ответ.

Когда моя благоверная убежала с криками, что она самый безответственный начальник, я пошёл кормить главного охранника нашей квартиры. В последнее время этот наглый кот стал пренебрегать своими обязанностями. Толстый питомец отдыхал, лёжа на кухонном подоконнике, в надежде, что осенние лучи солнца смогут нагреть его холеную шёрстку.

– Ну что, толстобрюх, не пора ли тебе урезать количество съеденного?

Услышав неприятное предложение, кот сурово уставился на меня. Жена сильно его баловала. Даже сейчас я вижу, что на полу рядом с местом, где она завтракает, лежат остатки яйца. Она угощала любимца всем, что ела сама. Если ветеринар про это узнал бы, то он уже окрестил бы нас безответственными хозяевами. Но даже мне тяжело сопротивляться харизме и благородству данного создания, когда он клянчит еду, что уж говорить о ней.

Одноглазый серый кот подошёл к миске, словно приглашая меня её наполнить. Вместо этого я подхватил его на руки и крепко обнял. Этого наглеца я лично выловил из реки. На тот момент я даже представить не мог, каким умным он будет. У нас с женой не было детей, поэтому этот кот получал всю нашу любовь. Выскользнув из моих рук, он начал головой подталкивать миску ко мне.

Я открыл тумбу, где обычно был отсыпан корм для удобного использования, но ёмкость оказалась пуста. Обычно жена наполняла её, но из-за несобранности в последнюю неделю она, видимо, забыла. С мельтешащим под моими ногами котом я пошёл в кладовку. За годы мы уже научились ходить так, чтобы не спотыкаться, когда огромное кошачье тело делает змейку между ногами. Корм был тщательно спрятан в стеллаж, где хранилась верхняя одежда. Это делалось в целях спасти наглого вора от переедания и, чтобы огромный корм не мозолил глаза. Мы закупались большими партиями, так что мешок был тяжёлый, мне пришлось потянуть его сильнее, и я случайно уронил вешалку с чёрным женским плащом.

К моему удивлению, под ним было любимое чёрное платье жены. Я сильно удивился, ведь она сказала, что оно порвалось и было выброшено. Взяв его в руки и покрутив во все стороны, я не обнаружил никаких дефектов. В карманах платья я почувствовал какие-то бумажки и шарики. Красивые жемчужинки и сложенный листок бумаги упали на мою ладонь. Жемчуг был идентичен тому, что был в ожерелье, подаренном мной на помолвку.

Нет, это точно был мой жемчуг! Мои органы, как будто, заморозились. Зачем ей было врать о платье и ожерелье? Что это за бумаги? Понимаю, когда она врала с целью скрыть свои похождения, но это было что-то другое. За всю жизнь она обманывала меня только в этом. Я явно ненормальный, раз думаю, что если она мне врёт исключительно про любовников, значит, у нас всё в порядке.

Все чувства кричали, что эти бумаги должны быть уничтожены, но вместо этого я взял их в руки, прихватив зелёный блокнот, и вышел из квартиры под недоумевающим, голодным и немного обеспокоенным взглядом кота. Я шёл и шёл, пока не оказался в нескольких улицах от дома. В этой местности находился маленький парк аттракционов, который долгое время стоял заброшенным, и власти никак не могли согласовать его снос. Раньше в нём дежурили охранники, следившие за тем, чтобы дети не лазили по разваливающимся каруселям, а сейчас за этим местом наблюдал только один престарелый охранник.

Карусели заржавели и перестали вызывать у детворы интерес. Тем более, за городом располагался огромный современный парк. Это место вечерами стало притягивать подростков, которые хотели тайком выпить, но сейчас было утро. Никого не было, а охранник, скорее всего, спал. Я пролез в дыру в заборе и медленно прошёл по заброшенному кладбищу веселья. Совсем маленькими родители водили нас сюда. Именно в этом месте я приобрёл свою фобию аттракционов. Милая, рыжая, пухлая девочка раз за разом хватала меня за руку и тянула с одной карусели на другую. Её любимыми были чашки. Она раскручивала их так, как будто хотела вылететь с площадки в толпу. Однажды она закрутила нас до такой степени, что родители потом час отмывали нас от съеденных мной в парке корн-догов. Попало даже в соседнюю чашку.

Мы так давно не были вместе в парке, что вместо обычного приступа страха я чувствую ностальгию. Злополучные чашки манили меня, как наркотик. Если бы рядом была она, я бы снова и снова усаживался в них, но сейчас я один погрузился в эту рухлядь и закинул голову, чтобы посмотреть на пасмурное небо. Видимо, погода решила соответствовать моему настроению. Капли дождя стали скатываться по моим щекам, словно слёзы, которые не хотели высвободиться. Стало зябко. От холода на улице или в душе – не мог понять. Просидев, словно статуя, пятнадцать минут, я всё-таки стал подавать признаки жизни и начал изучать найденные бумаги. Лучше бы она просто мне изменяла. Наша семья разрушилась очень давно. Жаль, я этого не знал.

Начался наш «обычный» день. Холодок пробегает по позвоночнику. Мы выходим из дома в 8:00, покупаем кофе: американо мне и латте с сиропом для неё. Едем в разные концы города на работу. Во время перерывов на работе она кидает мне мемы с котиками и фотографию купленного обеда. Я, в свою очередь, кидаю фото еды из кофейни рядом с домом. Она там не была, так что ни о чём не догадается. Сегодня и в будущем мне будет не до работы. «Как проходит день у акулы гостиничного бизнеса?» – обычный вопрос, который я задаю практически каждый день. Ей нельзя ни о чём заподозрить, решение уже принято.

После работы обычно встречаемся на пересечении веток метро и отправляемся домой, но сегодня у неё уже запланирована тренировка по боксу, точнее встреча с любовником, и мне это выгодно. Даже спокойнее, что она не одна. Я никогда не воспринимал себя как балласт, но, возможно, я ошибался. Сегодня мной будет получена душевная свобода, а ей – физическая.

Вернувшись домой, я заметил, что время летит очень быстро, и солнце уже начинает садиться. В последний раз целую кота, который не отходил от меня всё это время после возвращения. Наш питомец – очень умное и чувствительное создание, он явно понимает, что у меня на душе, но не может меня спасти. В какой-то момент он начал приносить мне свои игрушки, даже те, что были спрятаны в дальние углы. Хоть кто-то ценит моё существование.

Тело дрожит и не слушается. Я еле доношу кота до спальни и запираю. Тот начинает истошно кричать, будто я запер его со страшными живодёрами. Сил куда-либо идти не осталось. Пистолет уже в моём кармане, а блокнот с записями в руке. Наконец-то я смог в него что-то записать, а также увидел всё, что было добавлено до этого. Больше нет никакой пелены. Моё сознание кристально чисто, как водка на основе ледниковой воды. Я всё помню и всё делал по собственному желанию. Тело, что недавно знобило, резко перестало что-либо ощущать. Я больше ничего не чувствую. Оглядываю все заметки в дневнике.

«Кажется, я схожу с ума! Нет, я сумасшедший. Измена! Измена! Измена! Человек мёртв по моей вине. Я рад, что тот ублюдок мёртв. Мне страшно. Я готов с этим жить. Когда наша с ней дорога оборвалась у пропасти? Жить без неё не могу, но и дальше поддерживать этот концерт больше не в силах! Это не мир гнилой, а мы разлагаемся изнутри. Наш ребёнок мёртв. Я мёртв».

Как же я устал. Если бы можно было вернуться, я бы никогда не связал нас узами брака. Мы бы были намного счастливее, если бы были просто друзьями. Брак – это огромная работа, а мы её провалили. Все дедлайны закончились, а из-за неправильного фундамента здание сначала треснуло, а затем наконец совсем рухнуло.

Наверное, риелтору будет трудно продать квартиру, где умер человек. Если что, я достаточно отложил, чтобы моя любимая жена вложилась и жила долго и счастливо без меня. Беру в одну руку пистолет, а другую прижимаю к кулону из ракушек на груди. На мгновение промелькнул стыд перед родителями. Могли ли они представить, что их ребёнок закончит жизнь так? Кидаю последний взгляд на портрет любимой жены, который висит на стене.

Бах!

Глава 2.1

Погода стояла невыносимо жаркая. Трое будущих выпускников прогуливались по торговому центру, надеясь как можно быстрее завершить покупки к предстоящему празднику. Огненно-рыжая высокая девушка с пышной грудью и длинными волнующимися до талии волосами металась от одной витрины к другой. Её серые глаза ярко сияли, когда в их поле зрения появлялось что-то интересное. За ней, более спокойным темпом, следовали два молодых человека.

Парень со светло-русыми волосами был полностью захвачен пакетами, которые едва удерживал в руках. Его очки сползли на переносицу, и, резко закинув голову назад, он попытался вернуть их на место, но безуспешно. Зато теперь его глаза, цвета сочной травы, были отчётливо видны.

– Помочь? – весело засмеялся блондин, обходя товарища по кругу и явно радуясь происходящему.

– Неужели ты хочешь взять пару пакетов? – скептически спросил Киллиан. Стефан встал напротив несчастного и, указательным пальцем поправив очки, произнёс:

– Конечно же нет. Ты же знаешь, что я не ношу тяжёлое. – Сказав это, он задорно засмеялся и побежал догонять Белинду, которая изучала украшения в ювелирном магазине.

Стефан обнял её со спины за шею, как дети, которые вешаются на своих родителей.

– Что-то понравилось? – спросил он. Белинда оторвала его цепкие руки от своей шеи и ответила:

– Просила же тебя на мне не виснуть.

– Ладно, ладно. – Стефан сделал грустную гримасу и схватился за сердце, будто слова, которые он слышал практически каждый день, нанесли ему глубокую рану. – Давай я тебе что-нибудь куплю. Ты же под выпускное платье смотришь?

– Идиот, мы сколько раз тебе с Киллианом говорили, чтобы ты не сорил деньгами? – произнесла Белинда, дав парню лёгкий шлепок по плечу. – Я просто смотрю. Украшения для выпускного я возьму у мамы. – Её рука непроизвольно легла на жемчужное ожерелье, представленное в витрине.

Бросив последний взгляд на бусы, Белинда уверенно направилась к своему возлюбленному. Выглядел он с горой пакетов крайне нелепо, но именно этот вид заставлял её сердце стучать быстрее. Даже это банальное ношение пакетов говорило о его сильной любви к ней. Девушка старалась не думать о том, что в руках её парня затесались ещё несколько покупок наглеца Стефана.

– Думаю, мы купили все, что нужно. Можем ехать домой, – сказала она, чмокнув молодого человека в губы и вытащив из его рук пару пакетов. Смотреть на этот флирт Стефан не мог, поэтому втиснулся между ребятами и закинул руки им на плечи.

– Давайте ещё погуляем. Так не хочется расходиться, – произнёс Стефан, бросая грустные взгляды в разные стороны.

– У нас завтра последний экзамен. Неужели ты всю неделю за мной таскался и умолял позаниматься с тобой геометрией просто так? Я согласился, при условии, что будешь делать задания самостоятельно. Но ты ни одной задачи не решил, – негодовал Киллиан.

Ребята занимались вместе несколько раз в неделю по всем предметам, которые нужно было сдавать. Но каждый раз, когда Киллиан со всей ответственностью собирался помочь другу, тот либо дурачился, либо подбивал его на что угодно, кроме учёбы. Если с ними была Белинда, неудавшийся репетитор всегда проигрывал и присоединялся к просмотру фильма или игре в приставку.

– Не будь таким занудным. Я же почти три месяца с тобой занимался. Так что всё будет окей, – уверенно произнёс Стефан, в его голосе не было и тени сомнения.

Его уверенность была не безосновательной. Даже если бы он завалил экзамены, его отец смог бы решить эту проблему, а бедное будущее в постоянных поисках работы его не ждало. Единственное, зачем он учился выше среднего, – чтобы выглядеть лучше в глазах окружающих и получать больше внимания от Стефана и Белинды, которые вечно сетовали на его пробелы в учёбе. В последнее время он действительно преуспевал в учёбе, не желая уступать своим друзьям и выглядеть глупо на их фоне. Он не говорил им об этом, но занятия с Киллианом были лишь предлогом провести время вместе. Он и так занимался с учителями, которых нанял ему отец.

Киллиан хотел прикрыть своё раздосадованное лицо руками, но, не имея такой возможности, только закатил глаза и вздохнул.

– Киллиан сегодня ещё идёт на подработку, так что нам точно пора, – сказала Белинда.

– Вот, ты тоже сегодня не будешь готовиться! Почему ты заставляешь меня? – недовольно воскликнул блондин, бросая щенячий взгляд на непреклонного репетитора.

– В отличие от тебя, у меня нет проблем с успеваемостью. К тому же это ты просил меня поднатаскать тебя. Да и работа и слоняние по ТЦ – это разные вещи.

– Я не настолько от вас с Белиндой отстаю, – обиделся Стефан.

– И кто этому поспособствовал? – резюмировал Киллиан.

Стефан был полностью повержен в этой словесной битве. Признаваться ребятам, что он занимается втайне от них, он, конечно, не собирался, поэтому решил использовать свой главный козырь.

– Белинда, ну пожалуйста, – умолял он. – Вы же знаете, как мне одиноко. Давайте сделаем так: я вызову водителя, чтобы вас подвезти, а пока мы его ждём, выпьем по пиву.

Киллиан почувствовал, как кубок победы выпадает из его рук.

– Ты, наверное, забыл, что твоё совершеннолетие только осенью? – ответил он, не скрывая недовольства.

– Да ладно тебе. У меня есть два совершеннолетних друга, так что мне не о чем беспокоиться.

– В целом, на машине мы доедем намного быстрее. Так что можем задержаться на полчасика, – сказала Белинда. В её голосе звучало воодушевление, как будто ей предложили сундук с сокровищами.

– Я знал, что добрейшая Белинда встанет на мою сторону. Ты лучшая! – воскликнул Стефан.

От радости он выхватил пакет из её рук и помчался в сторону фудкорта, не давая своим друзьям ни мгновения на осмысление. Картина, которую они увидели, сильно позабавила Киллиана и Белинду; наблюдая за этой сценой, они громко рассмеялись. От смеха очки Киллиана снова скользнули на переносицу, а из глаз Линды потекли слёзы.

Стефан, который на протяжении всего похода по магазинам уверял Киллиана, что у него ужасно болят руки от ношения пакетов, сейчас радостно размахивал ими во все стороны, светясь от счастья. Хотя Киллиан и проиграл этот бой, его поражение приносило лишь приятные чувства. Радость друзей не могла вызывать у него негативных эмоций.

Время шло. Один бокал пива для Белинды и Стефана превратился в два. Киллиан перед работой не пил; чувство ответственности не позволяло ему действовать безрассудно. Когда прошёл час, юноша осознал: на работу ему придётся ехать из торгового центра. Он не мог бросить этих двоих, когда они уже выпили.

Киллиан начал подрабатывать с 16 лет. Его родители обеспечивали его достаточно, но он старался откладывать даже эти средства, как и всё заработанное. У него был чётко выстроенный план, который он кропотливо реализовывал. С того момента, как произошёл его первый поцелуй с Линдой – а может, даже ещё раньше – у него возникло ощущение, что они будут вместе всегда.

Молодой человек уже полностью спланировал их жизнь. Конечно, его ви́дение поддавалось лёгким изменениям, чтобы Линда чувствовала себя комфортно и не подумала, что он решает её судьбу, но общий вектор оставался неизменным.

Киллиан был уверен, что должен стать опорой для Линды и их детей, обеспечивая стабильную почву под ногами даже в бурном море жизни. Он верил также, что поддержка будет и у него. У любого столпа должны быть опоры, а его опорой будет семья. Киллиан мечтал о многочисленном потомстве, но понимал, что «больше» не всегда значит «лучше». Внимание, любовь и забота должны быть равномерно распределены и в достатке для всех.

Однако больше всего его беспокоила финансовая сторона вопроса. Юноша никогда не понимал пословицы «Дал бог зайку, даст и лужайку». Если он решит создать семью, то обязан позаботиться о фундаменте – деньгах. Киллиан был уверен, если показать Линде, что у них есть всё для комфортной жизни с детьми, то она изменит своё мнение по этому поводу.

Но сейчас Линда занимала полярную позицию и категорически не хотела детей в будущем. Она воспринимала их появление как божью кару. Каждый раз, когда эта тема поднималась, Белинда свирепела, ярко выражая свою ненависть к детям. Из-за таких конфликтов Киллиан даже перестал вскользь упоминать возможность родительства. Но он верил, что со временем, когда у них будет своя квартира и всё необходимое, сумеет убедить Линду изменить своё отношение к созданию семьи.

Ломтик картошки полетел в лоб Стефана.

– Мы договаривались на 30 минут, а сидим здесь уже больше часа. Мне придётся ехать на работу отсюда, – сказал Киллиан, давно готовый к таком ходу событий.

– Отлично! Значит, у нас есть ещё больше времени, чтобы провести вместе. Потусим здесь до твоего уезда, – воодушевлённо ответил Стефан, подхватив картошку, ударившуюся о его лоб, и быстро закинув в рот.

– Прости, Киллиан. Мы действительно засиделись, но теперь это единственный вариант, – произнесла Линда, поднимая сырную палочку и также бросив её в сторону Стефана. Он поймал её в рот на лету.

– Ребята, спасибо, что заботитесь, чтобы я не голодал, – сказал Стефан, лукаво подмигнув.

Это всё выглядело так комично, что друзья не смогли сдержать смех. Проведя ещё немного времени в такой непринуждённой атмосфере, наступило время расходиться. Киллиан ушёл первым, убедившись, что водитель Стефана действительно приехал, и дав наказ ребятам, чтобы они ехали прямо по домам.

– Ты за кого нас принимаешь? – возмутились Стефан и Линда одновременно.

– Я вас знаю, как самого себя. Пожалуйста, никуда не уезжайте без меня. Не заставляйте переживать, – немного нервно говорил Киллиан. Его бурное воображение уже рисовало картины, как эти двое тянутся к приключениям и идут в какой-нибудь клуб. От этой мысли румянец ушёл с его лица.

– Хорошо, хорошо. Мы же не хотим, чтобы тебя уволили с работы из-за побега к нам, – успокоила Линда. У неё и в мыслях не было куда-то ехать. Она так устала за день, а пиво к тому же и разморило, что всё, чего ей хотелось, – это спать. Но зная параноидальные наклонности Киллиана, она решила пару раз проговорить это вслух, чтобы он не переживал.

Ребята действительно отправились по домам. Сначала Стефан подвёз Белинду и попросил водителя помочь ей с покупками, а потом отправился в свою одинокую квартиру.

Он жил один уже три года. Когда новая жена его отца забеременела, ему мгновенно приобрели хорошую трёхкомнатную квартиру в центре города. Юноше было бы достаточно и обычной студии, но его отец не изменял своей традиции дорогостоящего откупа. Всё, что приобреталось для Стефана, всегда было вычурно и размашисто. На его банковском счёте лежало достаточно, чтобы жить спокойно и никогда не думать о работе.

– Молодой господин, давайте я вас провожу и занесу пакеты? – предложил шофер.

– Не нужно, – коротко ответил Стефан, вырывая покупки из его рук. Он зашёл в свой подъезд. Иногда ему хотелось остаться ночевать на лестничной клетке, настолько раздражала его холодная квартира. В обычный день он бы посидел 10 минут на ступеньках и выкурил сигарету, но не сегодня.