Песнь Хаоса

– Тише, – Гардар покачал беспокойного эльфа, как плачущего ребёнка.

Фаэли невольно вздохнула, чувствуя, как напряжение в комнате нарастает, словно надвигающаяся буря. У всех накопилось прилично негативных мыслей. Хоть Кэльторн и делал беспечный вид, как будто не замечая бед гильдии, на самом деле он был зол. Он до последнего не хотел признавать, что в скором времени ему придётся покинуть их логово.

– Это всего лишь временные трудности, – безапелляционный тон Освальда ударил пощёчиной эльфа и тот перестал сопротивляться.

– Теперь ты это так называешь, – с грустной усмешкой заметил он. – Признай, что гильдии нет. Постоянные нападки гоблинов истощили наши запасы и силы, стражники постоянно ходят по округе и вынюхивают наше место, мы растеряли всех клиентов.

Хафлинг мрачно выслушал нападки и наконец разрешил Гардару отпустить эльфа.

– Да, гильдия испытывает трудности, – уже ровным тоном повторил Освальд. – Но я создал её, я был у самого основания и не позволю разрушиться, обещаю.

Фаэли сжала губы, начавшие дрожать. Как они докатились до такого состояния? Она верила словам хафлинга, знала, что он пойдёт на всё, чтобы защитить своё детище, но хватит ли ему сил?

– Я никогда не подводил, – продолжил Освальд, смотря прямо в глаза эльфа. – Так поверь и сейчас.

Кэльторн молча кивнул.

***

В окружении стражи потерпевшие крушение корабля вошли в Броафаст, ловя на себе любопытные и напуганные взгляды жителей. Перешёптывание волнами разливалось по округе. Народ был напуган недавним происшествием и был уверен, что видели виновников катастрофы. Для стражи это были всего лишь хитрые контрабандисты. А Эйнару просто выполнял свой долг и не путал мысли домыслами.

Перед входом в здание охраны порядка Айи задержался.

– То есть никакой вежливости?

– Тебе что, особое приглашение нужно? – грубо спросил стражник.

– Эм, да?

В ответ полукровку затолкали внутрь и, связав руки, оставили вместе со спутницами за прутьями камеры. Айи что-то бормотал о манерах и захолустье, которому не знакома городская жизнь, однако было видно, что что-то его отвлекло. Он то и дело удивлённо озирался, точно попал в пряничный домик, усыпанный сладостями, которые можно есть без последствий.

– Эй, ты, – окликнул стражник, напрягшийся от дикого взгляда заключённого, – в порядке?

– Я могу, – голос Айи перешёл на торжественный тон, – врываться в чужие дома.

– Об этом расскажешь старшему следователю.

Адди мрачнее тучи сидела на скамье, скрестив руки на груди и посматривая исподлобья на всех. Телль, наоборот, стояла, вцепившись в прутья решётки, упорно доказывая Эйнару допущенную ошибку.

– С вами поговорит следователь Ван. Всё ему и выскажете, – невозмутимо произнёс Эйнар.

– Да послушай ты, – не унималась Телль, – нам нужен целитель. Мы потерпели крушение, чудом выжили. Нам нужна помощь, а не чёртов допрос, дурачина!

Эйнар переглянулся со стражником. Кивнув ему, он начал открывать дверь.

– Давайте по очереди.

– Чур я первый! – выскочил Айи, которого тут же скрутили и повели на допрос.

Дверь с щелчком закрылась. Телль продолжала буравить взглядом стражника.

– Не волнуйся, скоро и ты пойдёшь, – ответил Эйнар и отвернулся.

Тем временем Айи расположился на стуле напротив следователя, приготовившего чистый лист бумаги. Это был мужчина средних лет, уставший от служебной волокиты. Ежедневная рутина потушила страстный огонь справедливости, оставив место скупости на слова и желанию, как можно скорее отделаться от нагрянувшей проблемы в месте, где их обычно не бывало.

– Рассказывайте.

– О чём?

– О крушении. Знаете, пострадала рыбацкая деревня неподалёку. А вы целы и невредимы. Или, может, вы те самые контрабандисты.

– Увы, мне нечего ответить, – печально вздохнул Айи. – Меня похитили. Ночью. А потом. Я увидел свет. Такой тёплый, яркий до рези в глазах, но в то же время приятный и тёплый до дрожи.

– Ты издеваешься?

– Я описываю свои ощущения. Но прочь эту чушь, верно? Вас интересуют только сухие факты. Хорошо. Факт: вы принесёте свои извинения, отпустите меня и моих спутниц.

– Да кто ты такой?

Айи сделал знак ждать. Делая пасы связанными руками, ему всё-таки удалось выудить из внутреннего кармана пиджака перстень с летучей мышью. Он положил вещь на стол с победным видом. Однако нужного эффекта не произошло.

– Серьёзно? Это такое захолустье? – Айи на мгновение растерялся, но неожиданно почувствовал знакомую вибрацию и зуд на месте поставленной метки. Он посмотрел прямо в глаза следователя и позволил появившейся внутри силе повести его мысли вперёд.

– Этот перстень – знак самого влиятельного человека, который известен во всем в Асаомонте и ближайших краях. Смекаете?

– Д-да, – завороженно произнёс следователь Ван, не отводя взгляд.

– Теперь расскажите, что произошло.

Лицо мужчины просветлело. И он монотонно начал рассказ. После крушения стражники отправились разведывать территорию и искать пострадавших. Обнаружив сожжённую деревню и обломки корабля, часть стражи и местных жителей-добровольцев, остались искать выживших. А Эйнар с небольшим отрядом отправились обратно в Броафаст, по дороге встретив четверых спасшихся путешественников, утверждающих, что корабль принадлежал некой дроу, которая и устроила весь кошмар. Этому никто не удивился. По большей части раса тёмных эльфов не славилась доброжелательностью, а после войны с эльфами и вечного проклятья, они ушли жить в Подземье. Зачастую именно их видели в союзе с другими враждебными существами типа гоблинов.

Также стражникам описали двоих спутников дроу, которые подозрительно ошивались рядом с руинами. И по подслушанному разговору было ясно, что они контрабандисты, решившие залечь на дно.

После рассказа следователь снова стал серьёзным и сосредоточенным. Он отрешённо взглянул на чистый лист, на котором, видимо, должно было что-то написано. Затем увидел перстень. Его глаза испуганно округлились.

– Ох, – выдохнул следователь, точно осознав самую большую ошибку в своей жизни. – Прошу прощения. Я. Мы. Мы не признали. В-встретить в такой дали…

– Всё хорошо, – понимающе произнёс Айи, убирая перстень. – Вижу, вы исполняете долг, как и я свой. Как только вернусь в Асаомонт, то непременно напомню о доблестных блюстителях правопорядка в.… где мы, кстати?

– В Броафасте, ваша милость, Золотой Берег. Самое спокойное и мирное место на земле. Тихая гавань нашей бурной жизни.

– Именно так и передам! – бодро заверил Айи, как бы невзначай показывая связанные руки. Следователь, охнув в очередной раз, снял путы. – Итак, господин следователь. Мне и моим спутницам нужно к целителю.

– Его у нас нет.

– Как? Везде есть целители! Как вы здесь живёте? Ах да, у вас же здесь тихая гавань.

– Прошу прощения, – следователь Ван подскочил, чуть не уронив стул, – у нас не так часто встречаются болезни магического характера. К тому же в роще Уланд полно целителей и друидов. У них там что-то вроде святилища. Идти дня два, а верхом никак.

Для остальных, не присутствовавших на допросе, время текло медленно. И они только догадывались, о чём идёт беседа и почему тянется. К тому времени Телль устало осела на скамью рядом с дроу. Ну, ничего. Вот сейчас она встретиться со следователем и скажет, что она арфистка с важной миссией и посмотрит, как быстро перед ней извинятся за задержку.

– Приношу свои извинения, – следователь Ван, вышедший из кабинета, приказал Эйнару отпустить заключённых. – Вышла ошибка. Но мне всё объяснили.

Телль непонимающе посмотрела на мужчину, ожидая, что вот-вот тот рассмеётся, однако вместо этого под гневные возгласы и упрёки Эйнара её вместе с дроу выпустили.

– Ван, это та самая дроу, что нам описали, – не унимался Эйнар. – Ты не можешь её отпустить.

– Может, – хитро ухмыльнулся Айи.

Следователь Ван отдал распоряжение стражнику позаботиться о гостинице для столь важных персон. А Эйнару сделал выговор за неподобающее поведение и попросил задержаться для очень важного разговора.

К добру или к худу, Телль пока не могла сказать точно, их по непонятной причине не просто отпустили, а разместили в отдельных номерах гостиницы, обеспечив сытным ужином. Айи так и не объяснил, с чего они вдруг стали важными, вместо этого он поведал о предстоящей дороге до рощи Уланд, где они найдут целителя.

***

В глухой тишине контрабандисты продолжил путь, вглядываясь сквозь тусклый свет факелов в безвыходную темноту.

Освальд старался держать моральный дух группы. Каждый его шаг был полон решимости, и Фаэли, шедшая рядом, отметила, как его уверенность выстраивает щит для её сомнений.

– Ещё один вход, – шепнул Кэльторн, указывая на тускло освещённое помещение в конце коридора, где едва заметный свет пробивался сквозь трещины. Арка вела в небольшую келью, где на стенах висели пыльные свитки, а книги, затёртые годами, располагались в неопрятных шкафах. На полу, покрытом толстым слоем пыли, находилась старая лежанка, обилие подушек на которой свидетельствовало о долгих ночах, проведённых в раздумьях.

– Здесь кто-то жил, – произнесла Фаэли, остановив взгляд на раскрытой книге. Хафлинг заметно напрягся. Гардар остался у входа, боясь своим могучим телом нарушить многовековой покой ушедшей души.

В тёмном углу едва виднелся силуэт, привлёкший внимание Кэльторна. Приблизившись, он обнаружил скелет, одетый то ли в монашескую рясу, то ли в балахон.

– А вот и житель.

Фаэли отвлеклась от эльфа и скелета, чтобы поближе рассмотреть свитки, надеясь найти подсказку появившимся вопросам. В чей же храм они пробрались? Но и здесь встретились те же символы, что и на алтаре. Вглядываясь в окружение, женщина неуверенно отступила, как будто стараясь отгородить себя от стен, исписанных незнакомыми символами и формулами. Кем бы ни был мертвец, он был безумен, расписывая стены кровью. Кэльторн тоже это заметил, но сохранил спокойный вид.

Освальд касался каждой книги и свитка. Как найти артефакт, скрытый иллюзией? Как ему ответили, нужно обладать магическими способностями, даже самыми незначительными, чтобы увидеть Плетение. Хафлинг сосредоточился, не обращая внимания ни на Кэльторна, стащившего амулет со скелета, ни на бледную Фаэли, решившую постоять вместе с Гардаром.

Сначала он почувствовал лёгкое покалывание. В ушах зашумело. Освальд напряг все силы, чтобы зацепиться за магический импульс. И вдруг как будто щёлкнул переключатель. Освальд настороженно приоткрыл глаза, прислушиваясь к тревожным звукам. По лицам спутников он понял, что никто больше их не слышит.

Шёпот становился всё чётче, окутанный невидимой фатой тайны, он призывал к себе, маня своими заклинаниями. Хафлинг шагнул ближе к полке, с которой исходили эти чарующие звуки, и увидел, что на её поверхности много пыльных томов и свитков, но лишь один из них, с потрёпанной обложкой, источал ту самую ауру магии, которую он искал. Освальд ощутил, как его сердце забилось чаще, и осторожно протянул руку, едва касаясь обложки.

В этот момент нарастающий шёпот словно обрёл форму, превратившись в полупрозрачные фигуры, которые колыхались в воздухе подобно призракам. Освальд собрал всю свою концентрацию, стараясь прочитать возникшие в воздухе символы. Неведомая сила вырывалась из книги, подобно дикому бешенному зверю. Освальд почувствовал, как в его венах закипает энергия, но продолжил концентрироваться, напоминая себе о цене за этот артефакт. И, наконец, как будто весь храм затаил дыхание. Хафлинг произнёс слова, что ускользали от понимания, обращаясь к самой сущности книги. Иллюзия рассыпалась бликами, осветив на мгновение фиолетовым светом келью.

Древний артефакт сам упал ему в маленькие цепкие руки. Освальд чуть не потерял равновесия от его тяжести. Устояв на крепких ногах, он быстро схватил тряпки возле лежанки и завернул в них фолиант, не успев как следует его рассмотреть. Дело сделано. И им пора возвращаться домой.

Освальд взглянул на своих уставших спутников и сердце по непонятной причине сжалось от тоски. Потухший взгляд Кэльторна и ожог на лице, растерянная Фаэли и верный делу Гардар. Его семья. Те немногие, кто остался.

Кэльторн внимательно следил за хафлингом и тот, немного поколебавшись, протянул тяжёлый артефакт Гардару.

– Силач справиться с такой ношей?

Гардар с почтением принял завёрнутый фолиант.

Тишина окутала заброшенные коридоры подземелья, словно покрывало из темноты. Выход через зал с огненной ловушкой был закрыт и уставшим спутникам осталось искать другой путь. Шаги Фаэли то замедлялись, то ускорялись, походка была неуверенной, но в глазах читалось сильное желание поскорее увидеть свет. Непробиваемый Гардар шёл вперёд, не видя препятствий, тогда как Кэльторн машинально плёлся следом.

Освальд, прислушиваясь, продолжал делать вид, что сосредоточен на пути, хотя его внутреннее состояние обострилось до предела. С каждым тихим звуком он ощущал, как нечто таинственное, зловещее проникает в его сознание.

Спустя долгое блуждание Кэльторн почувствовал на лице прохладный воздух, выходящий из коридора, и поморщился от чувствительного ожога. Фаэли приободрилась и с надеждой взглянула на хафлинга. Тот лишь рассеянно кивнул в ответ.

Гардар немного отстал от своих соратников – артефакт в какой-то момент показалось неимоверно тяжёлым. Воин остановился, чтобы поудобнее его взять, и только продолжил идти, как резкая острая боль пронзила руку. Обжигающее ощущение нарастало и, не в силах сдержать ярости, он отшвырнул артефакт в сторону, сдавленно рыкнув.

Фаэли подоспела первой, но тут же отшатнулась, ужаснувшись от неприятного зрелища. На предплечье кровоточила рана, напоминающая укус. Её края были неровными, как будто кто-то пытался откусить кусок мяса.

Кэльторн схватился за клинок и принял боевую стойку, решив, что на них напали. Однако по-прежнему мёртвая тень окутывала древние стены. И лишь лёгкая дрожь начала пробегать по земле, перекидываясь на стены и поднимаясь до самого потолка, где рассыпалась тихим зловещим смехом. Холод коснулся спины хафлинга. Он завертел головой, ища откинутый артефакт, чувствуя его зов.

Освальд склонился над свёртком, в одном месте ткань порвалась, открывая кусочек фолианта, но следов крови на нём не осталось. Колебания нарастали.

Вдруг земля под ногами заходила ходуном. Внушительные стены начали трещать и куски камня начали сыпаться на землю, поднимая облако пыли. Казалось, что вот-вот заброшенный храм обрушится на головы несчастным. Вокруг звенело эхо, тревожно напоминая о скоротечности времени.

Кэльторн с одной стороны, а Фаэли с другой подхватили воина и потащили дальше по коридору. Впереди них бежал Освальд, прижимая артефакт к груди.

Со стен, исписанных полустёртыми рунами, сходили тени, создавая обманчивые формы, чтобы поглотить и навсегда оставить в недрах заброшенного храма. Освальд щурился, пытаясь разглядеть, что ждёт в неведомом конце коридора. Остальные сильно отставали под тяжестью слабеющего воина. Гардар до хруста в челюсти стискивал зубы: такой боли он ни разу не ощущал. Как будто некая скверна проникла в его тело и с садистской медлительностью подбиралась к его трепещущему сердцу. Несмотря на страх, Кэльторн вместе с Фаэли тащили тело друга вперёд, не желая сдаваться и оставлять воина на верную смерть. Страхи и надежды, переплетаясь, звенели, как натянутые струны, готовые в любой момент оборваться под давлением отчаяния.

Когда впереди показался свет, Освальд не поверил глазам, но вот он – выход. Хафлинг обернулся. Остальные ещё оставались в лапах смерти. Всё нутро сжалось, требуя вернуться, но тяжёлый взгляд обречённо опустился на свёрток. Если он вернётся…

Артефакт ни в коем случае нельзя было оставлять без присмотра. Проход вот-вот обрушиться и никакого прока не выйдет от его маленького бездыханного тела. Ругаясь и проклиная судьбу, Освальд остался возле выхода.

– Давайте, Ящеры, – пробормотал он.

Грохот странным образом видоизменялся, напоминая шёпот, но хафлинг ждал.

– Где Освальд! – крикнула Фаэли.

– Впереди! Мы слишком отстали! – Кэльторн сбил дыхание под весом воина. – Давай, Гар, давай, ещё немного!

Но тот уже плохо соображал. Дурманящий туман обволок голову. Гардар сделал усилие, чтобы вернуться в сознание. Грохот обвала перекрывал ободряющие голоса друзей.

– Куда он пошёл?

– Н-направо, – неуверенно ответил Кэльторн. Подобно грому пол начал обваливаться, оголяя шипы на дне.

– Налево!

Собирая все оставшиеся силы, Гардар постарался укрепить шаг и ускориться. И как будто это сработало. Кэльторн не отпускал его и продолжал тянуть за собой. Что-то затрещало, накренилось. Что-то чёрное отделилось от стены и с молниеносной скоростью полетело вниз прямо на головы контрабандистов. Фаэли зажмурилась, приготовившись принять смерть. Но она лишь нависла в паре сантиметров. Не обращая внимания на боль и кровоточащую рану, Гардар поймал балку, не давая ей упасть.

– Вперёд, – процедил он. Голос тонул в грохоте. Фаэли замотала головой, отказываясь принять неизбежное.

Гардар почувствовал, как его здоровая рука чуть дрогнула под тяжестью балки, но его решимость крепла. Тепло надежды и холод страха переплетались в сознании, заставляя сердце биться быстрее. Фаэли смотрела на друга глазами, полными ужаса и несогласия. Она чувствовала, как тьма накрывает их, словно облако, почти осязаемое. Но Гардар лишь сжал губы и покачал головой. Он знал, что не сможет долго удерживать балку, и их шансы на спасение таяли на глазах.

Кэльторн схватил Фаэли за руку и побежал дальше по тоннелю, уже видя мерцающий спасительный свет.

Фаэли продолжала уговаривать себя, убеждая, что сильный Гардар бежит следом. Слёзы застилали обзор, и она вслепую бежала за эльфом. Резкий толчок. И яркий свет.

Освальд увидел, как из соседнего прохода выпрыгнули его соратники и распластались на земле, пока проход за ними заваливало окончательно. Гардара не было. Мрак, который окутывал душу, вдруг стал невыносимо густым.

Кэльторн лежал на земле и смотрел на закатное небо, не в силах встать. Гул обрушавшегося тоннеля до сих пор звучал в голове, подобно зловещему эху, подчёркивающего образовавшуюся пустоту. Сознание, что друг остался под завалом, обжигало, как кислотный дождь. Постепенно сковывающий тело шок начал отпускать. Отчаяние разрывало душу на части, пока его поглотила пустота, нарисовав безмолвные картины будущего. Из тёмной пропасти скорби начала подниматься волна злости, насыщенной горем.

Пошатываясь, Кэльторн встал на ноги, отряхивая каменную пыль с одежды трясущимися руками. Его взгляд стал холодным и острым, как лезвие ножа. Резко повернувшись к всхлипывающей Фаэли, он прорычал:

– Хватит ныть.

Судорожно вздохнув, женщина попробовала успокоиться.

Внутри эльфа закипала злоба.

– Это всё из-за тебя, – прошипел Кэльторн, посмотрев на Освальда с ненавистной неприязнью. – Тебя и этого дурацкого артефакта.

Обожжённая половина делала лицо уродливее и злее, напоминая искажённое отражение.

– Это ты во всём виноват, Освальд! – выкрикивал эльф, сжимая кулаки до боли. – Ты со своей непонятной секретностью завёл нас в эту ловушку! Мы не семья и никогда ею не были. В семье не раскидываются жизнями, Освальд.

Хафлинг, осознавая тяжесть ситуации, пытался сохранять спокойствие. Артефакт вибрировал в руках, напоминая о слишком высокой цене. Лицо Освальда выражало искреннюю скорбь, когда он сухим голосом пытался успокоить эльфа. Несмотря на дипломатично выстроенные фразы, это только подливало масла в огонь.

– Не нужны твои извинения! Они не вернут Гарда!

– Наша работа всегда была риском, – Освальд осторожно подбирал каждое слово.

– Но ты знал, на что шёл, признайся, – прервал его Кэльторн, голос дрожал от ярости. – Думал, что всё под контролем? Что тебе сказал заказчик, м?

– Только, что руины давно заброшены, – хафлинг говорил правду. В устах заказчика дело звучало донельзя простым и убедительным.

Фаэли приходила в себя, её глаза невинно округлились, наблюдая за ссорой. Мало того, что один из них погиб, так теперь остальные готовы наброситься друг на друга. Усталость навалилась на плечи женщины. С неё хватит. К чёрту гильдию, к чёрту артефакт, к чёрту прибыль. Поскорее бы убраться из этого проклятого места и уйти, уехать куда подальше в новую жизнь, надеясь, что в кошмарах не будет преследовать до жути чистый алтарь и исписанные кровью стены.

– Мы уже ничего не исправим, – произнесла Фаэли как можно громче.

– Исправить?! – переспросил эльф, переключившись на женщину, горя бешенством. – И что ты собираешься сделать? Уехать и забыть? А ты, Освальд, сложишь нас, как кукол в коробку, до следующего заказа? Гарда больше нет и никакие бессмысленные попытки не вернут его!

Сердце Освальда было наполнено болью и раскаянием. Он был слишком привязан к гильдии и знал, что эльф имеет полное право злиться и обвинять его. Фаэли вздохнула, закрывая глаза. Усталость и разочарование тянули к земле. Она не могла больше терпеть ссору.

– Мы все устали, – сказала она, ее голос был спокойным, но твердым. – Нам нужно отдохнуть и собраться с мыслями.

– Фаэли права, – Освальд с надеждой на понимание посмотрел на эльфа. – Мы ничего не добьемся, если будем продолжать ссориться. Нам нужно найти безопасное место для ночлега, пока совсем не стемнело.

Гнев Кэльторна угас, уступив место скорби. Тот уже не собирался кричать и обвинять хафлинга во всех бедах. В ответ он помотал головой.

– Подальше бы отсюда.

Фаэли помогла подняться эльфу на ноги.

– Дойдём до Броафаста. А дальше ступай куда хочешь, Освальд, я пойду своей дорогой.

***

Несмотря на сильную усталость, Телль ворочалась в постели, мучаясь от бесконечного потока вопросов. Что произошло? Что с ними сделали на корабле? Как Айи удалось убедить следователя? Как избавиться от метки? Возможно ли это? Долго это мучение продолжаться не могло, а потому эльфийка решила выйти на балкон, надеясь, что свежий воздух навеет сон.

В полумраке коридора она не сразу обратила внимание на высокий силуэт, стоящий в дальнем углу рядом с балконом.

– Тоже решила прогуляться? – бледное вытянутое лицо Айи показалось из тени, казавшееся ещё светлее от луны, сияющей на тёмном звёздном небе. Телль вздрогнула, но мгновенно взяла себя в руки.

– И куда же ты собрался посреди ночи? – удостоив полукровку осуждающим взглядом, Телль смягчила тон, напомнив, что, как минимум, два дня им будет по пути.

– Я не обязан перед тобой отчитываться, – Айи оскалился, как будто испытав отвращение.

– Я всего лишь спросила, – Телль поправила тёмные волосы, волнами спадающие на плечи. – Хочешь ты того или нет, но пока что мы идём одной дорогой. И я пытаюсь…

– Быть дружелюбной? – перебил Айи. – Чтобы мы все подружились и стали командой? Уж точно не с дроу, поклоняющейся безумной богине-паучихе.

– Или с полукровкой? – Телль прошла на балкон, решив, что разговор окончен. Айи усмехнулся своим мыслям, но не торопился уходить.

– С полукровкой можно договориться, – произнёс он, решив не добавлять всем известного мнения о полукровках – легкомысленном порождении, чудом появившемся на свет, ошибке природы.

– Ты так и не рассказал, каким образом договорился со следователем Ваном, – напомнила Телль.

– И что изменит мой ответ?

– Простой интерес. Я подумала, – Телль взглянула на клеймо с глазом на запястье, – что раз мы смогли проникнуть в головы друг друга, то почему бы не контактировать подобным образом с другими людьми, у которых такого клейма нет?

– Всё гораздо проще. Сия магия называется "наличием связей", – Айи хитро прищурился. – Я помощник судьи. Это ты хотела узнать?

Айи небрежно поправил тёмно-рыжие завитки волос, потянулся и, сославшись на желание проветриться, удалился, оставив эльфийку в раздумьях.

Телль решила не обращать внимание на своеобразное поведение временного спутника. Что с ним, что с дроу трудно было наладить общение. Оба недоговаривали и как будто вели свою игру. Только дроу это делала тонко, не вызывая вопросов, тогда как Айи разыгрывал целое представление, прося у публики разгадать секрет фокуса.

Меньше всего хотелось думать о произошедшем крушении. А потому она вспомнила своих родителей и младшую сестру, которые где-то далеко в Асаомонте давно не получали от неё вестей с тех пор, как она ушла на задание. Зашуршал небольшой конверт, когда пальцы выудили его из внутреннего кармана. Тонкие брови Телль задумчиво съехали к переносице. С одной стороны стояла печатка с символом, напоминающим арфу, показывающее не только честность эльфийки, но и терпение. Ещё один секрет.

Тусклое сияние бледной луны отразилось от поверхности бумаги, разжигая любопытство и в очередной раз ставя в тупик. По ощущениям Телль, не так много времени прошло с момента её похищения, а это означало, что она ещё успеет добраться до Асаомонта и передать послание.