скачать книгу бесплатно
Дела Ника шли в гору. Вернее, они улучшились на волосок. Ну, может, на три волоска. Во всяком случае, динамику можно было считать положительной, и это вселяло робкий оптимизм.
Утром он, как обычно, зашел к девочкам из цветочного. Потом вымыл чашку и пепельницу. Открыл окно. Вскоре пришла кошка и получила свою порцию молока и корма.
Включил компьютер, чтобы полюбоваться на график роста, каким бы он там ни был.
Внезапно открылась дверь. Резко, со скрипом, хотя она ни разу в жизни не скрипела. Кошка оторвалась от пиалы с молоком и выжидательно взглянула на посетителя. Женщина очень средних лет, с короткой стрижкой некогда темных волос, шагнула вперед.
– Ты, – произнесла она с ненавистью.
– Я, – сознался Ник.
– Я перетрясла всех курьеров в Москве. Я наняла детективов. А ты сидишь спокойно тут, фактически у меня под боком!
– Простите? – изумился Ник. Насколько он помнил, ничего плохого он никому не делал. Во всяком случае, последние две недели.
– Из-за тебя я потеряла пять лет моей драгоценной жизни. А может и все пятнадцать.
– Из-за меня? Это точно?
Женщина швырнула ему на стол продолговатый деревянный футляр, едва не снеся чашку с кофе.
– Тебе твое возвращаю! – крикнула она.
– Но это не мое! – попытался возразить Ник, но за странной посетительницей уже закрылась дверь.
Минуту он удивленно смотрел на футляр, потом решился открыть его. Там были часы. Бриллиант, рубин, сапфир и изумруд сияли волшебным блеском.
Его посетительница была той великолепной Светланой? Той Светланой, о которой он даже мечтать не смел? Невозможно. Немыслимо. Прошло совсем немного времени, а выглядела она как после долгой тяжелой болезни.
Секундная стрелка на часах замерла, а потом пустилась вперед. Нику показалось, гораздо быстрее, чем следовало.
Кошка выгнула спину и зашипела.
У Ника в груди стало пусто и холодно. Он попытался убрать часы обратно в футляр, но руки тряслись и не слушались. С третьей попытки ему все же удалось. Он защелкнул маленький замочек и засунул футляр в холодильник, в самый дальний угол. Закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул.
Потом среди своих бутафорских папок нашел бутылку коньяка и хрустальный бокал. Наполнил его до краев, выпил. Вроде руки стали меньше дрожать.
Эти часы отнимают жизнь? Здоровье? Время? Что за чушь несусветная. Такого не бывает. Такого просто не бывает. ХХI век на дворе, вообще-то – или кто-то об этом не в курсе?
Ник посмотрел в пустой бокал. Последняя янтарная капля на дне выглядела безнадежно. Ник налил еще и опять до краев.
Часы нужно вернуть владельцу. Он же видел визитку. Какое там было имя? Какое-то необычное, на «В».
Владлен?
Вольдемар?
Вольфрам?
Он вернулся к компьютеру, набрал в поисковой строке имя. Вывалилось неимоверное количество ссылок. Ник даже взвыл от досады. Но совсем тихо, чтобы девочки-цветочницы не услышали. В пустом коридоре звуки разносятся слишком хорошо.
Это бесполезно. Нужна фамилия. Какая она там? Хотя бы, на какую букву?
Ник потрогал пепельницу на столе. Она была тяжелой и холодной. Даже в московскую жару она оставалась холодной.
Он опять пошел к стеллажу за коньяком.
В это время кошка спрыгнула с подоконника, прошлась по клавиатуре и свернулась клубочком на столе, подвинув компьютерную мышку.
Картинка на мониторе сменилась. С какого-то вполне официального сайта на Ника смотрел часовщик. Только звали его не Вольфрам. Михаил Антонович Скворешин. Всего лишь.
Ник аккуратно убрал бутылку и включил кофеварку.
***
У Михаила Антоновича было прекрасное настроение. Надо признать, весь месяц его просто переполняла энергия. И даже летняя жара не угнетала, а придавала сил.
Придя на работу, он выпил чашку зеленого чая. Расстегнул пару пуговиц на рубашке. Посмотрел курс валют и цену на нефть, потом перешел на ленту новостей.
Дела у него, конечно, были. У успешного человека всегда много дел. Но он с ними быстро разберется. Об этом даже беспокоиться не стоит.
– Михаил Антонович, – на пороге кабинета стояла секретарь Леночка. Очень симпатичная Леночка, нужно признать.
– Там вам принесли букет. То ли от Евгении, то ли от Есении. Я не разобрала, простите.
– Тащи его сюда, – благодушно приказал Скворешин, – сейчас разберемся.
Леночка убежала и через минуту вернулась с ярко-белым букетом лилий. Строгие классические лилии, лишенные запаха и эмоций. Такие приятно возлагать на заколоченный гроб своего врага.
Михаил достал карточку. Никакой Есении там не было. Только одна фраза: «ТЕБЕ ТВОЕ ВОЗВРАЩАЮ».
Он тут же бросил букет на стол, разворошил цветы. И обнаружил продолговатый деревянный футляр. Внезапно ослабевшими руками открыл, – и ему улыбнулись и хищно засияли драгоценные камни с циферблата.
Секундная стрелка замерла, а потом понеслась вперед.
Желтый камень
Олли ждал в большом холодном зале. Камин не топили. Какой камин в мае? Яркий свет лился сквозь стрельчатые окна. Весна в этот раз была щедра на скверную погоду, но сегодня сквозь тучи прорвалось солнце. Правда, лучи его особого тепла не добавляли.
Барон д’Экраф заставлял себя ждать. Может быть, хотел подчеркнуть свою значимость. На кого-то это могло произвести должное впечатление. Но не на Олли. Он не выспался, мерз, и вообще предпочел бы горячий завтрак вот этому вот бессмысленному ожиданию. И сожалел лишь о том, что теплый плащ, как и оружие, пришлось оставить за дверями зала.
Наконец появился барон, потирая руки, как будто это он тут дожидался три четверти часа. Его плечи согревала накидка с лисьим мехом.
– Прекрасное утро, – нарочно бодро начал он, – наконец-то светит солнце. Хороший знак. Конец холодам.
– Несомненно, – Олли изобразил поклон, впрочем, не особо стараясь.
– Крестьянам в полях много работы.
Вполне возможно, что к крестьянам барон причислял и его. Поэтому лучше было промолчать.
– Тебе придется съездить в Лавиньель.
– Это далеко.
– Не близко.
– Не могу. Слишком много дел.
– Можно подумать, без тебя дом рухнет.
– Рухнет, – легко согласился Олли, – крыша течет, да и балки прогнили. Нужно менять.
Д’Экраф сделал вид, что не понял намека. Конечно, деньги ему сейчас и самому нужны. Молодая жена хоть и родила ему наследника, но не принесла приданного, на которое был расчет.
– Я бы посоветовал думать не о балках и крыше, а о сестре и матери.
Вот так сразу переходить к угрозам? Странно и недостойно.
– О моей сестре давно заботится ее муж. А матушка за высокими стенами монастыря, под защитой Господа нашего Бога.
Олли ждал продолжения. Сейчас наверняка барон вспомнит Милу. Через пару месяцев она должна родить ребенка. Его ребенка.
Не то чтобы Олли сильно любил девушку, не то чтобы радовался появлению бастарда. Но уж что случилось, то случилось.
Барон промолчал. Видимо, не в его правилах было пристально следить за жизнью подданных.
Кто-то еще появился в зале. В начале Олли принял это за расплывчатую черную тень. Но в луче солнечного света она оказалась слишком материальной. Человек, закутанный в широкий плащ, в маске и перчатках. И от этой мрачной бесформенной фигуры веяло силой и властью. Настолько, что даже милостивый барон д’Экроф отступил с его пути.
Тень прошла через зал, остановилась рядом и протянула руку . Олли стиснул зубы и позволил себя коснуться. Неизвестный взял его голову за подбородок и повернул к окну. Минуту рассматривал.
– Да, – сказал он, – это то, что нужно. Светлые волосы, светлая кожа, серо-голубые глаза.
И в этот короткий момент Олли увидел, как между рукавом и перчаткой шелковисто блеснул желтый камень в обрамлении серебра. Луч света коснулся его, и свет камня напомнил мерцание зрачка хищника. Короткое видение, не дольше одного удара сердца.
– Так в чем же дело, сэр рыцарь? Отчего не хотите исполнить волю своего сюзерена?
– Весна. Работы много, – сквозь зубы ответил Олли.
– Я полагал, это у крестьян, – удивился неизвестный.
Барон произнес что-то вроде: «Этот недалеко ушел».
– Разумеется, ваша дорога в Лавиньель будет оплачена, – добавил тот, что в маске.
– А обратно? – попробовал съязвить сэр рыцарь.
Его удивили эти уговоры. Вассал обязан служить своему сюзерену два месяца в году, а во время войны до окончания оной. Войны, к счастью, пока не предвидится. До Лавиньеля неделя пути, или около того. Обратная дорога будет зачислена или нет?
– И даже сверх того.
Человек в маске достал кошель. Выглядел он не особо тяжелым.
«Там серебро или серебро с медью?» – вяло подумал Олли. Если честно, то он и от меди не отказался бы.
– Полагаю вопрос решенным?
– Завтра, с первыми лучами зари, я отправлюсь в дорогу, мессир.
Подумал, поклониться или не стоит. Решил, что не стоит. Выпрашивать деньги, а потом еще кланяться – это уж слишком.
***
После промозглого дня полутемный и дымный зал придорожного трактира «Заколдованный принц» с синей лягушкой на вывеске мог показаться почти раем. Похоже, так казалось не только Олли. Все столы были заняты. И, как бы ни хотелось путнику поесть в одиночестве, пришлось мириться с обществом.
Соседом по столу оказался какой-то длинноволосый дворянин, который тоже не выказал восторга при появлении Олли. Тем не менее он кивнул и сделал жест рукой, будто дозволяя находиться рядом с его персоной. На пальцах блеснули серебряные кольца.
«Как будто меня интересует твое мнение», – покривился Олли. Впрочем, в неверном свете факелов и сальных свечей его гримаса могла остаться незамеченной.
Еду принесли им одновременно.
Сегодня Олли понял, что кашами и тушеной капустой он сыт по горло и решил взять рагу из бычьих хвостов с репой и луком. Его сосед, как оказалось, взял тоже самое. Он слегка приподнял уголки губ, что, должно быть, символизировало улыбку. Но комментировать не стал.
Олли налил вино из кувшина в глиняную чашку. Девица, которая разносит еду, уверяла, что пить его можно.
Можно. Но не нужно. Хотя большинство посетителей оно вполне устраивало.
Олли размышлял, что делать – пить это, стиснув зубы, или взять другое. Платить еще за один кувшин совсем не хотелось.
– Можете пить мое, – равнодушно предложил сосед по столу.
– Не хочу вводить вас в убыток, мессир, – тон ответа был далек от любезности.
– Не беспокойтесь. Я в состоянии оплатить два кувшина вместо одного.
Тебе же хуже. Олли пожал плечами и не стал ломаться.
Вино было терпким и прохладным, с тенью клевера и меда.
– Белое вино к мясному рагу? – не смог он удержаться.
– Не люблю красное, – ответил длинноволосый.
На этом их общение закончилось.
Ночь Олли провел в маленьком закутке, который трактирщик отчего-то именовал комнатой. Несмотря на отсутствие окон, из щелей нещадно сквозило. Но зато на двери имелся засов, так что Олли все устраивало. Особенно плата за ночлег. Получалось почти столько же, как в общей комнате, только рядом никто не храпит и не воняет давно не мытым телом.
Проснувшись не слишком рано он для начала решил посмотреть, как там Дымка, а потом уже взять что-то из еды в дорогу и рассчитаться с трактирщиком.
