Смерть тебя помнит

– Она будет помнить тебя?

За нее ответил Роули:

– В основном демоны хотят, чтобы люди помнили, как они вселяются в человека, как контролируют его тело и что творят, но мы также можем заставить их забыть тот период жизни, да, Дагмар?

– Да, – процедила та.

Роули удовлетворенно кивнул и исчез, а Софи ощутила, как ее тело потянуло, словно клещами, и вмиг выбросило в кромешную темноту. Испытывая головокружение, Мортем оступилась, зацепилась за что-то и не рухнула только благодаря горячей руке, которая поймала ее и вернула в вертикальное положение. Вспыхнул свет. Ослепленная Софи зажмурила заслезившиеся глаза, а когда открыла вновь, уже смогла хорошо рассмотреть богатую обстановку кабинета. Красное дерево, позолота, винтажные часы.

Роули отпустил ее и, зайдя за стол, упал в кожаное кресло. За дверьми кабинета запищала сигнализация, Софи дернулась, но Аластер лишь улыбнулся и закинул ноги в идеально начищенных ботинках на стол.

Послышались быстрые шаги, приближающиеся к дверям. Створки распахнулись, и на пороге показался мужчина лет сорока с пультом в руке. Увидев Роули, он нажал кнопку, и писк прекратился.

– Кто там, дорогой? – раздался женский голос за пределами кабинета.

– Никого. Возвращайся в спальню, я сейчас! – крикнул мужчина в ответ и закрыл за собой дверь. На Софи он взглянул лишь мельком, переключив внимание на демона.

Роули снял ноги со стола и заговорил на английском.

– Приветствую, Агаст. Пришло время.

Мужчина напротив него побледнел и сложил руки, будто собрался молиться:

– Роули, дай мне еще один год, пожалуйста! Я не успел доделать важные дела, не успел попрощаться. Хочу увидеть, как дочь поступит в Оксфорд.

Тут-то Мортем и поняла, кто на самом деле демон перекрестков. Он заключал сделки на души. От осознания стало страшно до жути, ведь Софи вынуждена была наблюдать. Роули тем временем покачал головой, улыбаясь так зловеще, что Мортем стало не по себе, хотя, казалось бы, куда уж больше.

– Сделка есть сделка. И ее срок истек минуту назад.

Агаст упал на колени, в глазах стояли слезы, а щеки стали пунцовыми.

– Прошу, всего год! Сделай исключение, умоляю!

Сердце Софи дрогнуло, в носу защипало. Не убьет же демон мужчину прямо сейчас и прямо здесь! Руки Софи покрылись мурашками от страха и ожидания дальнейших действий Роули. Он лишь непринужденно рассмеялся и щелкнул пальцами. Голова Агаста резко вывернулась. В тишине дома щелчок длинных пальцев слился с хрустом шеи мужчины, стоявшего на коленях. Агаст ничком упал на ковер.

Софи застыла. Онемела от произошедшего. Мысли смешались в голове, не давая времени на понимание или принятие. Софи прижала кулак ко рту, чтобы не закричать от ужаса, а Роули встал, стряхнул невидимые пылинки с рукавов пальто и снова исчез. А затем из кабинета исчезла и Софи.

Они появились одновременно на перекрестке асфальтированной дороги в парке. Софи подавила рвотный позыв и огляделась. Вокруг горели фонари, впереди виднелись резные скамьи. Было тепло, теплее, чем в Праге в начале осени, но она не смогла с ходу определить, где они оказались.

– Кто из вас демон перекрестка? – раздалось у них за спиной.

Они обернулись и увидели темнокожую женщину с покрасневшими, воспаленными глазами.

– Я, – Аластер с достоинством поклонился. – Роули к вашим услугам. – Его мягкий голос никак не вязался с плотоядным взглядом.

– Мой муж умирает, рак. Помогите, умоляю!

Роули шагнул к ней:

– Условием сделки является ваша душа.

Женщина прижала правую руку к сердцу, словно стараясь унять волнение или боль.

– Я слышала, что вы даете десять лет жизни до того… – Она откашлялась. – До того, как заберете душу.

Он обошел ее по кругу, понюхал, словно она была едой, и вернулся, встав рядом с Софи. Мортем сначала хотела подать голос и отговорить женщину, но не стала этого делать, увидев ее полный решимости взгляд.

– Десять лет дам, да, – задумчиво ответил Роули. – Я готов заключить сделку. Здоровый муж, а в обмен твоя душа. А через десять лет ты умрешь, а муж твой так и будет задерживаться на важных переговорах. – Он глумливо улыбнулся. Так и будет раскладывать секретаршу на своем рабочем столе, как делает это уже несколько лет.

Женщина отшатнулась, замотав головой.

– Только не надо говорить, что ты мне не веришь, – отмахнулся Роули и скучающе добавил, словно уже потерял к ней всякий интерес: – Так что, сделка?

Женщина колебалась недолго.

– Нет, – выдавила она и, развернувшись, почти бегом кинулась прочь.

Софи в смятении опустила голову, рассматривая носки своих ботинок. Почему-то странное благородство демона ей понравилось. Вернее, даже не благородство, а своеобразная справедливость в том, что Роули предупредил о неверном муже, ради которого эта женщина хотела продать душу. Но смерть по щелчку пальцев все еще стояла перед глазами.

Они снова переместились, теперь на хорошо знакомый перекресток возле Абсентерии.

– Роули! – пьяный окрик заставил их обернуться. Софи увидела совершенно обычного парня: стрижка светлых волос под «боб», худи, широкие джинсы и кроссовки.

– А кто это? – кивнул парень на Софи.

– Стажер! – гаркнул Аластер так, что изо рта пошел дым.

– Да?

– Какого дьявола ты меня вызвал, Люк?

– Ну, так Абсентерия закрыта, а я это… – Он громко то ли икнул, то ли рыгнул и продолжил: – Я услышал, что демоны о тебе шепчутся, точнее, о девчонке, которая с тобой. Ой, а это ж она, наверное, да?

Аластер вмиг оказался рядом с ним и схватил за плечо:

– И что же говорят?

– Что убить ее надо. Что награда за нее невиданная, правда, какая – я так и не узнал. Я ж это, по старой дружбе сразу к тебе метнулся, предупредить.

– Спасибо, – почти что проурчал Роули. – И думать забудь пытаться, иначе сердце вырву. И другим передай, что свита у нее черная.

Пьяный Люк будто сразу отрезвел. Отрезвел и попятился.

– Черная свита? Правдивы были слухи о древних демонах, заключенных в статуях. – Он перевел взгляд на Софи. – Кто она? Демоны никогда никого не защищают, это против наших инстинктов.

Роули раздраженно всплеснул руками, показывая, что этот разговор ему наскучил:

– Ты больше не демон, и не тебе теперь судить, что демоны могут, а чего нет. Отправляйся домой, Люк.

Аластер повернулся к Мортем:

– Еще один клиент.

Софи хотела было спросить, как это парень перестал быть демоном, но они переместились. Снова. Не рассматривая в этот раз, где они оказались, Софи сложилась пополам от рези в животе, затем онемел язык, и она поняла, что ее сейчас вырвет. Роули тоже это понял и на несколько секунд положил горячую ладонь ей на лоб, а когда отнял, Софи стало легче.

– Я не убрал полностью, только отсрочил, – прокомментировал он свои действия. – Тебя что, укачивает от перемещений?

Софи молча отошла от него осматриваясь. Они стояли на улице с небоскребами, которые закрывали небо. Нигде не было и намека на деревья или кусты. Сплошные каменные джунгли.

– Нью-Йорк?

– Город, лидирующий по числу сделок.

Роули двинулся ко входу в стеклянное здание и остановился ровно перед дверьми, очевидно, не собираясь заходить. Фыркнул и задрал голову, оглядывая верхние этажи. Софи тоже посмотрела туда и увидела, что окна светились только на самом последнем. Аластер присел, все так же не отрывая взгляда от небоскреба, и положил руки на асфальт.

– Давайте, стервецы, сегодня вам перепадет вкусненького, – прошептал он.

Ничего не произошло, и Софи, до этого ожидавшая, что из-под земли вылезут монстры, расслабилась. Слишком рано расслабилась. Она поняла это, когда услышала, как по стеклу здания нечто невидимое бежит вверх, царапая поверхность когтями. Бежит так, словно и не знает о существовании гравитации и о том, что может упасть. Это нечто было не в единственном экземпляре.

– Адские псы, – тихо пояснил Роули. – Они забирают плату, когда слишком умные людишки чертят вокруг себя пентаграммы.

Об адских псах Софи абсолютно ничего не знала, разве что из сериала «Сверхъестественное», но всегда считала их не более чем страшной сказкой.

– А они разве не демоны?

Роули как-то горделиво приосанился, словно рассказывал о своих любимчиках:

– Нет, они создания Ада, и на них не действуют защитные круги и прочая чепуха.

Одно из верхних окон разбилось, Роули дернул Софи за плечо, отводя в сторону, как раз в тот момент, когда осколки достигли того места, где они стояли еще мгновение назад. Шум машин, толпы прохожих и музыка из джаз-бара на противоположном углу улицы забивали уши. Однако отчаянный крик они все же услышали. В нем не было надежды на спасение, лишь боль. Софи увидела, как вслед за криком из окна выпало тело и стремительно полетело вниз.

Роули снова дернул ее за руку, и перед ними на асфальт рухнул седовласый мужчина в разодранном костюме. На теле мертвеца практически не осталось живого места, все занимали глубокие борозды от клыков и когтей. Воздух наполнился металлическим запахом крови.

Вокруг начала собираться толпа, и, когда людей стало достаточно для возникновения давки, Аластер и Софи исчезли.

Переместившись прямо в квартиру Роули, Софи сразу же поспешила в уборную, где ее долго рвало едой, а потом желчью. Еще она плакала, старательно сдерживаясь, чтобы не всхлипывать. Наконец, когда слезы иссякли, Мортем попробовала привести себя в порядок, дрожащими руками умываясь холодной водой, но вот дойти до отведенной ей комнаты уже не смогла. Она легла на ковер возле умывальника, свернулась и обняла колени, проваливаясь не то в сон, не то в забытье.

Через какое-то время Софи услышала шаги и стук в двери, а потом мужские ботинки появились возле ее лица. Горячие руки подняли с пола, и она закрыла глаза, опасаясь, что это Роули. Но мужчина не пах ни сандалом, ни цитрусом, ни кофе с кардамоном, а значит, это был один из черной свиты, вернее, один из двух демонов, только она так и не поняла, кого из них как зовут.

Софи заставила себя открыть глаза. Ее положили на кровать, на краях которой уже сидели Дагмар и демон в обличье Карла. Дагмар что-то сосредоточенно рассматривала на экране мобильного, а второй мужчина молча встал и вышел вместе с тем, кто ее принес, оставив Мортем с демоницей. Все время разговаривал только один из них – Абраксас.

– Роули нас позвал, – отрываясь от мобильного, пояснила Дагмар. – Сейчас я уйду, но потом не отстану, пока ты не расскажешь мне все, что помнишь о происшествии, случившемся, когда тебе было пять лет.

Она продемонстрировала экран с фотографией девятилетней Софи в купальнике на озере Ахензее. Мортем привычно поморщилась, увидев глубокие, почти коричневые язвы от шрамов, которые вились по всему детскому телу.

– Зачем?

– Это может быть связано с тем, почему убили тебя и твоего отца.

Глава 5

Etiám sanáto vúlnĕre, cícatríx manét.

И даже когда рана зажила, шрам остается.

«Пражский трдельник»

«Дорогие читатели, в сегодняшней сводке новостей немного юмора и загадочных происшествий из соседней Австрии. По сообщению местных СМИ, в автобусе, следовавшем из Инсбрука в Прагу, были замечены три человека в средневековом облачении. Пассажиры, ехавшие тем же рейсом, сделали селфи с уличными артистами и выложили в сеть фото, утверждая, что эти люди удивительным образом напоминали украденные в Инсбруке бронзовые статуи, словно те ожили и отправились в путешествие.

Конечно, бронзовые статуи не могут ожить… или могут?

Интересно, останется ли полиция Инсбрука в стороне или все же разыщет этих «артистов» для беседы.

Ваш Эл Вода».

Роули

Имитируя занятость, Аластер дождался, пока черная свита покинет его жилище. Удивительно, как легко они согласились служить, даже Дагмар, что было совершенно не в их природе. Два забытых демона Ада и беглянка из шестого круга будут охранять человека. Анекдот, да и только. Хотя это было на руку, меньше самому придется с ней возиться. И все же Роули признавал: ему стало интересно, что она такое и почему ее так желают убрать из мира людей.

Услышав, что девчонка моментально заснула, Аластер прошел в ее комнату. Софи лежала на боку, подложив одну руку под голову, а вторую, сжатую в кулак, прижимала к груди. Одеяло было натянуто до бедер. На ней все та же бежевая рубашка, застегнутая наглухо.

«Чертова святоша», – подумал Аластер, но от этого ему стало даже любопытнее.

Темные, почти черные волосы змеями разметались по подушке, придавая лицу еще большую бледность. Кожа Софи словно мерцала в темноте, и Роули, принюхавшись, снова ощутил нежный аромат фиалки, но теперь к ним примешивался запах горького шоколада.

Демон сделок не умел входить в сны людей и искушать, как это делала Лилит, но мог насылать вожделение, когда человек был наиболее уязвим, то бишь в состоянии дремоты.

Невинность Софи являлась для него подобием изысканного десерта, да и внешность была по вкусу, поэтому Роули не стал отказывать себе в удовольствии немного поиграть. Он протянул руку, провел ею над головой девушки и стал ждать результата.

Софи завозилась, нахмурилась, словно бы увидела нечто, ее взволновавшее. Беспокойно перевернулась на другой бок. Роули жадно наблюдал за каждым движением, полноватые губы тронула хищная усмешка. Девчонка откинула одеяло, и ее дыхание стало прерывистым, а сердце заполошно ускорило стук. Она закусила губу и прошептала:

– Нет!

Усмешка Роули исчезла, но в глазах разгорелся интерес. Он посмотрел на ее оголенные бледные ноги с маленькими ступнями, которые больше не скрывало одеяло, и округлость бедра, выглядывающую из-под рубашки. Демону понравилось то, что он увидел. Роули снова наклонился и, едва касаясь, провел отросшим когтем по гладкой коже руки, а потом, поддавшись желанию, облизнул коготь, ощущая аромат девчонки во рту.

Софи прикусила губу и неожиданно громко потребовала:

– Нет, Роули!

Аластер отшатнулся.

Через мгновение Мортем распахнула глаза, однако демон успел выскользнуть за открытую дверь комнаты и притаиться там. Софи села на постели и, часто дыша, оглядела помещение. Она потерла лоб, потом руку, словно бы до сих пор чувствовала его прикосновение, а после посмотрела на дверь. Встала и аккуратно закрыла створку, оставив Роули за порогом. Из комнаты послышались тихие шаги, а затем до него донесся шорох постели: она снова легла спать.

Она сказала его имя, словно бы Роули снился ей. Губы Аластера дернулись. Значит, несмотря на недоверие, он ей понравился, раз насланное вожделение подкинуло Софи знакомую персону. Что ж, это можно будет использовать в будущем.

Занимался рассвет. Аластер решил поспать час-другой, потому что кое-чего ожидал и это кое-что случилось. Он оказался в прихожей дома Фауста, а напротив него стояла, как всегда, шикарная Лилит. На ней был длинный свитер, облегающие черные штаны и неизменные туфли на шпильке. Огненные волосы жидким пламенем струились по плечам и груди.

Стены дома во сне шли рябью, словно по ним пробегали волны, размывая контуры.

– Лилит, приветствую, – льстиво поклонился Роули.

Она прошила его янтарным взглядом, который не предвещал легкого разговора, но на иной он и не рассчитывал.

– Ты знал, что задумал Грегор?

Роули не стал говорить, что это задумал он, а не Ниотинский, и ответил:

– Знал. – Решив сразу уладить вопрос с Софи, тут же язвительно поинтересовался: – Но для начала скажи мне, сколько еще я буду возиться с ожившей мумией?

Первая из демонов никак не отреагировала на его короткое «знал», но Роули понимал, что она этого не забудет.

– А вот это самое интересное. – Лилит скрестила руки на груди. – В Аду ходят слухи, что девчонка как-то связана с ангелами.

– Бред. Пернатых евнухов не видели со времен Иисуса. Кто приказал убить ее? Фер Люций?

– В какой-то мере, Аластер, в какой-то мере, – ответила Лилит, что-то ища в выражении его лица.

– Объясни!

– Фер Люций исполнитель, а заказчик – его старший брат.

– Михаил или Гавриил? – Аластер застыл, чувствуя, как заледенела спина, а затем и руки. Он опустил голову, не увидел пола под ногами и снова посмотрел на демоницу.

– Гавриил.

– Тогда очень важно узнать, кто такая Софи и почему ей повинуется черная свита.

Лилит удивленно приподняла брови:

– Черная свита? Та самая свита Соломона? Они свободны?

– Не все. Всего три ожившие статуи, – безэмоционально ответил он. – Она к ним прикасалась, когда играла в церкви. Кстати, ее папочка был сильным экзорцистом.

А сам подумал, что хорошо бы начать именно с отца Софи, узнать все о его жизни и работе.

– У нее проявились какие-нибудь силы? – В янтарных глазах Лилит зажглись любопытство и надежда. Только вот на что? На то, что девчонка окажется всесильной и поможет в Аду?

– Нет, – качнул головой Роули. – Выглядит как обычный человек.

И тут он вспомнил, как Софи переносилась вместе с ним к тем, кто желал заключить сделку. Влияла ли она на то, что он говорил и как требовал плату? Вроде нет.

– Дэниэль вернулся. Отвези ее к нему вместе с черной свитой, раз она тебе так докучает, – насмешливо протянула Лилит и сразу стала похожа на себя прежнюю. – Да и Фаусту она может понравиться. Он любит всех спасать, а она как раз «дева в беде».

– Что значит «отвези к Фаусту»? Мы с ней связаны, и при переносе она все равно появится рядом. Какой смысл?

Роули почувствовал смутное беспокойство и неприятие от мысли отдать Софи. Хотя вроде должен был обрадоваться возможности пусть не навсегда, но избавиться от незваной гостьи в своем жилище. Возможно, ему просто стало не так скучно, как было до нее? Или же он находил забавным из раза в раз спасать ей жизнь?

Лилит, наблюдая за ним, пожала плечами:

– Так она будет меньше попадаться тебе на глаза, и у тебя не появится желания ее убить.

Аластер язвительно хмыкнул:

– Хочешь, чтобы Софи излечила разбитое сердце Дэниэля? Ну нет. Теперь мне интересно, кто она. А пока мне интересно, девчонка будет жить.

– Какой ты переменчивый, – сладко улыбнулась Лилит. – Только спрашивал, сколько тебе еще с ней возиться, а теперь не хочешь отдавать. Неужто понравилась?

Роули скривился и покачал головой, а Лилит продолжила, и голос ее теперь колол арктическим холодом:

– Теперь объясни, зачем ты помог вернуть меня? У тебя договор с Грегором?

– Да, но без тебя он не станет ничего делать.

Она закусила губу и зло посмотрела, словно мысленно уже убила его сотню раз.

– Значит, это все ты. Твой план. Не Фауста, не Грегора. Твой! Чертов Роули!

Его снесло силой Лилит, протащило и придавило к невидимому полу. Аластер ощутил, как кровь залила рот.

– Идиоты. Что вы натворили! Дыра в старых вратах в Гоуске появилась из-за того, что вы сделали! Я наскоро заблокировала проход, но это ненадолго!

Роули облизнул треснувшую губу и улыбнулся:

– Как видишь, мироздание вернуло не только тебя, чтобы поддержать баланс. Катастрофических последствий, думаю, удалось избежать.

– Думаешь?! Ты не понимаешь! Из небытия нельзя возвращать ни одного, ни тем более двоих! Прорыв демонов из Ада через Гоуску только начало.

Роули приподнялся на локтях, наблюдая за нервной демоницей.

– Мы с Фаустом разберемся с этим.

Лилит горько рассмеялась и понимающе парировала:

– Ничего не меняется. Ты готов уничтожить все и всех ради собственной выгоды, да, Аластер?

Роули поднялся и изобразил элегантный поклон, а когда выпрямился, оказался в одиночестве. Лилит исчезла, а где-то в его квартире сквозь сон послышались тихие голоса.

Аластер открыл глаза и сел на постели. Он не сомневался, что разговор о Преисподней еще состоится, да и Фауст, скорее всего, примчится выяснять, что да как, и требовать объяснений, почему он так хотел воскрешения Лилит. Пока все шло, как и было задумано. Грегор, получив Лилит, начал воплощать план, как они и договаривались, а Роули тем временем должен избавиться от последствий возвращения Первой из демонов и узнать как можно больше об этой странной воскресшей девчонке.

Он взял мобильный, на экране которого уже светилось входящее сообщение:

«Открой новости. До обеда мы должны приехать на экзорцизм. Жду.

Д.Ф.»

Приняв душ, Аластер открыл гардеробную. Надев охровые брюки, мягкие туфли того же цвета и тонкий свитер шоколадного оттенка, Роули надушился и тихо двинулся по коридору из дверей своей комнаты к дверям спальни Софи, внимательно прислушиваясь.

– Это мне кажется чересчур взрослым, – неуверенно произнесла Софи и со вздохом добавила: – Одежды слишком много, а я не люблю наряжаться.

Дагмар фыркнула и прошипела:

– Я тебя впервые увидела в мужском свитере на голое тело, поэтому примерь все, что есть, а потом оставь лучшее.

Раздалось шуршание бумажных пакетов, судя по звуку, многочисленных, а затем Дагмар пошла в наступление:

– Пока ты переодеваешься, поведай мне о пожаре.

Роули усмехнулся, услышав, как она использует старые слова, будто еще не привыкла к новой манере речи.

– Я расскажу тебе о том дне. Только один раз, потому что вспоминать… вспоминать больно.

Ее «больно» вышло слишком откровенно и как-то обезоруживающе, что даже стервозная Дагмар пробормотала неловкое «ладно».

Послышался шелест одежды, очевидно, Софи начала примерку. Аластер засунул руки в карманы брюк и прислонился к стене. Возможно, так даже лучше, Дагмар ее разговорит быстрее, чем он. Девушка легче доверится девушке.

– Мне было пять, и я играла в большой гостиной дома моих бабушки и дедушки по маминой линии.

В сочельник, после того как вся семья уже посидела за праздничным столом, мама отправилась в костел – отнести пирог и другие вкусности отцу, который служил ночную мессу. Бабушка и дедушка пошли в спальню, а пятилетнюю Софи, переодетую в пижаму, уложили отдыхать в комнате рядом.

Их одноэтажный дом был совершенно обычный для Тироля: три спальни, огромная гостиная и кухня, которые соединялись широким коридором. Как и в любом другом тирольском доме, под полом располагался погреб с соленьями и копченьями, а во дворе чуть поодаль стояла небольшая сауна. Ближайшие соседи жили в километре от них вверх и вниз по узкой горной улице.

Софи в эту ночь не спалось: что-то тревожило ее, пугало. Темнота в углах комнаты сгущалась и приобретала вид размытых зловещих фигур. Софи пробовала заснуть, считала до десяти, но в итоге все равно распахивала глаза, вглядываясь во мрак. Сердце стучало все сильнее, и, не выдержав, девочка откинула одеяло и выбежала из комнаты.

Софи прошла спальню бабушки и дедушки, завернула за угол, направляясь в гостиную, к елке, где было совсем не страшно и лежали игрушки. Пушистая ель почти доставала до потолка, по крайней мере, так казалось девочке, когда дед сажал ее себе на плечи, чтобы она водрузила на вершину ангела. Лесная красавица, опутанная светящимися огоньками гирлянды, высилась в углу слева возле больших окон, закрытых плотными шторами. Рядом с ними стояла пара кресел и диван. Справа от елки на стене висел телевизор. Софи и не обратила бы на него внимания, если бы не странность: он был включен, но ничего не показывал, лишь серые помехи на экране. Хотя девочка помнила, что дедушка нажал на пульт, когда покидал гостиную. Посередине гостиной лежал мягкий ковер и забытые Софи кубики, из которых она любила составлять слова.

Девочка, решив, что в гостиной гораздо лучше ждать маму, чем в темной комнате, села на пушистый ковер и потянулась к кубикам. Телевизор все время издавал шум, похожий на шипение, и Софи часто и боязливо поглядывала на него. В один из таких моментов экран внезапно погас, а затем с глухим хлопком вспыхнул – пламя быстро охватило его.

Девочка застыла, наблюдая, как огонь пополз по стене и перекинулся на елку, а затем на шторы. Она встала и попятилась, но не могла оторвать взгляд, будто заколдованная языками пламени.

– Деда! – несмело крикнула она, но никто ей не ответил.

– Дедушка!

Она все смотрела на огонь. Стало жарко, комнату наполнил дым. Софи пришла в себя и попыталась пойти разбудить бабушку и дедушку, но вокруг уже бушевало пламя. Девочка натыкалась на горящие стены, не понимая, куда делся выход в коридор. Все горело. Она закашлялась, не способная полноценно вдохнуть.

Огонь. Куда бы она ни посмотрела, везде был огонь. Все произошло так быстро. Софи отчаянно закричала, когда языки пламени лизнули босые ступни и ухватились за пижамные штаны. В страхе она металась по все сужающемуся квадрату гостиной и не могла найти выход в коридор. Голова кружилась. Она кашляла и снова звала на помощь.