Смерть тебя помнит

Забрав еду у курьера, она аккуратно расположилась в гостиной, в импровизированном кухонном углу. Откусывая кусочек горячей сырной пиццы, Софи даже глаза закрыла от удовольствия, а когда открыла, в дверях стоял Роули, подпирая косяк, и смотрел на нее почти заинтересованно.

Он переоделся: бордовый костюм-тройка, причем пиджак на вид выглядел шелковым, галстук-бабочка – тоже. Все было несколько старомодным, но Софи нехотя признала, что эта одежда ему очень шла.

– Сегодня снова открывается моя Абсентерия на перекрестке, но теперь она будет работать только для нелюдей.

– Зачем демону бар? Судя по всему, в деньгах ты не нуждаешься.

– Разве я говорил, что мне нужны деньги? Святая наивность. Я король сделок. Король перекрестков.

– А бар как раз на перекрестке, – кивнула она, начиная понимать, что заведение ему нужно, скорее, как ширма и место для проведения темных дел.

Софи рассматривала его демонические глаза. Аластер нахмурился и проводил новый кусок пиццы, отправившийся к ней в рот, взглядом.

– Доедай и спускайся. Бар через дорогу. За тобой проследят.

Уже уходя, Роули повернул голову и добавил:

– Надеюсь, ты понимаешь, что бегство не приведет ни к чему хорошему? Я перемещусь, и ты со мной.

Софи с усилием проглотила пищу и пробормотала:

– Понимаю.

Доев, она спустилась и вышла из здания. На город наползала тьма: дома становились мрачнее, словно переставая скрывать с уходом солнца свой возраст, улицы полнились людьми, ищущими удовольствий, а машины, напротив, меньше докучали, растворяясь в подземных паркингах в ожидании утра. Софи ускорила шаг и посмотрела на темные тучи, что гнал северный ветер. Похоже, скоро на Чехию обрушатся дожди.

Вывеска «Абсентерия» таинственно горела неоновым зеленым светом. Софи лишь взялась за ручку двери, как ее отворили.

– Софи? – спросила светловолосая девушка в кожаных шортах и корсете, стягивающем рубашку и высокую грудь.

Софи ее узнала, это обличье принял Роули в полицейском участке. Подруга, значит. Если между демонами вообще возможна дружба.

– Да.

– Заходи. Я – Дагмар. – Она моргнула, и ее глаза стали абсолютно черными. – Помогаю Аластеру с баром иногда.

Абсентерия предстала во всем своем зеленом великолепии: расписанные письменами на латыни стены и потолок, дерево в отделке, дубовые столы и стулья. Негромкий джаз и травяной аромат, смешанный с духами. Центром всего этого были массивная барная стойка и внушительная витрина из бутылок с зеленой жидкостью за ней.

Софи прошла между столов, и каждый, кто сидел в зале, обратил на нее внимание. Кто-то с черными глазами, у кого-то радужки флуоресцировали, а у других были кроваво-красного цвета. Внимание Мортем привлек стол в углу, за которым сидели девушки и о чем-то спорили. Их одинаковые черные платья почему-то вызвали у Софи ассоциацию с ведьмами.

«Ведь на самом деле их не существует? Или?..»

Она заметила, что у тех, с красными глазами, виднелись клыки.

«Господи помилуй, упыри! Как есть упыри». Мортем начала дрожать, не понимая, что делает в этом месте, полном настоящего зла. Она шла. Шаг и еще шаг. Аластера Софи не видела, однако ноги сами собой привели к барной стойке, возле которой толпились нелюди.

Роули оказался там и готовил абсент. Едва Софи приблизилась – тут же посмотрел на нее, словно даже в переполненном зале почувствовал ее присутствие. Кивком головы он показал на лестницу, и она прошла к ней, а через пару минут там появился и демон.

– Будь рядом с Дагмар, пока я занят. Нападут – кричи.

– Нападут? Ты специально заставил меня прийти сюда? Чтобы как можно больше демонов меня увидело?

– Не заставлял. – Он мерзко ухмыльнулся. – В остальном, да. Ловим на живца.

Кипя от возмущения, Софи отошла от него, высматривая Дагмар. Девушка стояла там же, у входа, и было похоже, что она работает привратником. Прибывающие посетители демонстрировали ей монету, после чего удостаивались сомнительной чести зайти внутрь.

Мортем быстро пересекла зал и встала рядом с Дагмар. На ее вопросительный взгляд лишь неловко пробормотала:

– Сказал держаться рядом с тобой.

– Замечательно, – процедила девушка, по-видимому, не испытывая радости от того, что к ней приставили Софи.

В прошлой жизни, когда Мортем нервничала, то терла старые рубцы от ожогов на руках, и сейчас принялась это делать.

– Ты зачем это делаешь? – не выдержала Дагмар, когда Софи совсем увлеклась.

– Привычка. Там ожоги были.

– Расскажешь? Пока мы здесь застряли.

Софи покачала головой. Дагмар отвернулась, встречая очередного посетителя. Худой старик показал ей монету, и Софи наконец смогла ее рассмотреть: на одной из сторон был изображен профиль мужчины с короной. Знакомый ей профиль. Вероятно, она видела его изображение в учебниках по истории еще в школе или уже в университете. Еще немного подумав, она вспомнила: король Карл Четвертый. Его профиль ни с каким другим не спутаешь, потому что в Праге он повсюду.

В свои двадцать Софи сменила два университета, лишь в последнем определившись с профессией. На кафедре физики атмосферы Карлова Университета Софи полтора года изучала метеорологию и климатологию. До этого промучилась почти год на юридической кафедре Венского университета и ушла оттуда, когда поняла, что это не ее. Мама хотела, чтобы она стала юристом, но Софи всегда тонко чувствовала погодные изменения, не только зная о холодных и горячих фронтах воздуха, но ощущая их колебания болезненностью рубцов. Мысль о том, что ей хотелось бы доучиться и стать синоптиком, прошибла голову болезненной судорогой.

– Лучше расскажи мне об энсиа. Пожалуйста, – желая отвлечься от воспоминаний, попросила Мортем, при этом наклонившись к самому уху Дагмар.

Дагмар оглянулась на полный зал, прикусила губу, словно над чем-то раздумывала, а затем пошла в направлении барной стойки, поманив Софи за собой. Обогнув стойку и лестницу на второй этаж, они зашли в неприметную дверь. Помещение, в котором они оказались, было своеобразной кладовой и кухней одновременно. Старые стены источали запах сырости. Несколько больших хромированных холодильников их подпирали, а в центре стояли столы со множеством ящиков и различных банок. На одном из них Софи заметила обычную кофемашину, какая могла бы стоять в рядовой кофейне, но в этом заведении выглядела чужеродно. Здесь же находилась и посудомойка, встроенная в один из столов.

– Я заметила, что никто в зале не ест.

– Не ест, зато пьет, – хохотнула Дагмар. – Для особых гостей, а в зале все такие, нужны особые напитки.

Девушка прошла к столу и, поколдовав над кофемашиной, сделала две чашки латте. Софи благодарно приняла горячее питье.

– Я не знаю, зачем ты Роули и почему он тебя воскресил, но советую никогда не расслабляться. Ты сейчас по собственной воле оказалась в закрытом помещении с демоном. – Ее глаза вновь почернели. – Я могу разорвать тебя, могу одним движением разрезать яремную вену на шее, и ты захлебнешься кровью.

Говоря это, Дагмар подбиралась к Софи все ближе и ближе, заставив ее отступить на несколько шагов.

Софи сжалась, не зная, что предпринять. Сердце стучало в ребра, а руки дрожали, и, кажется, она готова была рухнуть в обморок.

– Урок первый, девочка, не доверяй демонам, – прорычала Дагмар и замахнулась, чтобы ударить.

– Cristo! Cristo! Cristo! – дрожащим голосом выдавила Софи.

Красивое лицо Дагмар исказила гримаса боли, она замерла, тряся головой, а Мортем продолжила вслух читать ту единственную молитву экзорцизма, которую знала.

– Хватит! – закричала Дагмар, и чашка с латте в ее руке лопнула, а кофе разлился между ними теплой лужей.

Софи перестала, но уточнила, сама поражаясь своей смелости:

– Я усвоила урок. Еще раз попробуешь прикоснуться ко мне, я изгоню тебя в ту клоаку, из которой ты вылезла.

Девушка прищурила черные глаза, и Софи готова была поклясться, что ее сейчас убьют, но Дагмар моргнула и широко улыбнулась.

– А ты схватываешь на лету. Значит, не все так плохо. Пожалуй, сделаю нам еще кофе.

Мортем облегченно выдохнула, понимая, что выиграла некую отсрочку от демонических издевательств.

Повернувшись к Софи, Дагмар начала говорить:

– Энсиа – это нелюди, существа. Фауст, – она дернула плечом, – Дэниэль Фауст дал такое определение для всех иных существ: упырей, влколаков, демонов и прочих.

– А кто он? Демон?

– Раньше, на протяжении примерно четырех столетий существовал тайный орден Ватикана с бессмертным главой – Грегором Ниотинским. Орден истреблял нас по всей земле. Потом главой стал Фауст, полудемон-получеловек. Орден откололся от церкви и сделался, скорее, весами, хранящими баланс между людьми и энсиа. Ты, кстати, хоть и выглядишь как человек, относишься к энсиа.

– Точно нет.

– Точно да, – улыбнулась Дагмар. – Обычные люди или почти обычные не попадают в небытие после смерти: у них своя вечеринка наверху или внизу.

– Почти обычные – это как?

– Был один, которому Бог даровал вечную жизнь, но он полюбил демона, поэтому сейчас находится в Аду. Кардинал Ниотинский – жуткий тип.

– То есть помимо бесов и демонов, есть вампиры и оборотни и еще бог знает кто?

Софи отпила большой глоток кофе, пытаясь осознать, как на самом деле чуден этот мир.

– Верно, – кивнула Дагмар. – Почти все твари, о которых есть легенды и предания, существуют. Некоторые, очень редкие, могут никогда не показываться людям, а такие, как мы, например, – она показала на себя, – очень социально-активны.

Софи хмыкнула, оценив иронию. Допив кофе, они вернулись в зал и до полуночи разносили напитки между гостями. Мортем подумала, что, помогая простой работой, не будет чувствовать себя в должниках перед демоном сделок. Она сначала с опаской подходила к столам, но очевидно, что бар на перекрестке подразумевался нейтральной территорией и никто никого не трогал, не считая, конечно, тех несчастных людей, которые пришли вместе с энсиа как спутники. Хотя, видя, как сладострастно постанывает девушка в руках у мужчины, который лакал кровь из ее шеи, она казалась не такой уж несчастной.

В полночь посетители потянулись на выход, и Софи удивилась, ведь к двенадцати часам в Праге ночная жизнь только набирала обороты.

Роули все время был занят, наливая абсент за стойкой, а иногда присаживаясь за стол и что-то обсуждая с другими. Софи пару раз заметила, как он доставал флягу из кармана пиджака и протягивал гостям за столом, а после них и сам отпивал из нее. Странный ритуал заинтересовал, и она гадала, зачем они так делают.

Когда почти все столики опустели и Дагмар, накинув пальто, собралась уйти, в закрытые двери постучали. Дагмар оглянулась на Роули. Софи тоже проследила за ним взглядом, отметив, что он напрягся, но кивнул. Нацепив приветливый оскал, девушка открыла, и тут же ее отбросило к противоположной стене бара. В одно мгновение Роули перемахнул стойку и оказался возле Мортем, которая застыла посреди зала, наблюдая, как дверной проем заполняют черные фигуры.

– Черная свита. – Эти два слова, которые тихо прошипел Роули, прозвучали как ругательство.

Глава 4

Humanitatis optima est certatio.

Самое благородное соревнование – соревнование в человечности.

«Пражский трдельник»

«Дорогие читатели нашего блога!

По последней информации от реставраторов Пражских орлоев, восстановление станет возможным после замены вышедших из строя редких деталей. Все необходимые запчасти уже заказали во Флоренции и отправили в Прагу.

Между тем в городе распространяются слухи, что поломка – вовсе не поломка, а акт умышленной порчи. Центральный часовой механизм полностью расплавился, что кажется невероятным. Еще более фантастическим выглядит то, что был нагрет металлический элемент внутри сложной конструкции, но при этом не повреждены остальные шестеренки. В Староместской башне сейчас работают не только мастера-реставраторы, но и криминальная полиция.

Любопытно, что часы остановились в ту же ночь, когда произошло землетрясение на Градчанской площади, эпицентром которого стал костел Святого Бенедикта.

Еще одной новостью стало сообщение о том, что епископ собора Святого Вита впервые в истории Чехии дал разрешение на проведение обряда экзорцизма. Обратившаяся с просьбой семья пожелала остаться анонимной. Известно лишь, что одержимый – ребенок.

Ваш покорный слуга следит за развитием событий и, как всегда, пишет о них для вас.

Ваш Эл Вода».

Софи

– Это… это… – Софи почудилось, что она задыхается, не в силах закончить предложение. Она смотрела на знакомые ей с детства фигуры, за исключением того, что теперь они были из плоти, а не из бронзы. Софи пошатнулась, оглушенная и растерянная, не понимая, как такое возможно.

Мортем часто играла в зале Хофкирхе, церкви в Инсбруке, где все годы служил Богу отец. Софи знала каждую из двадцати восьми статуй, охраняющих саркофаг императора Максимилиана, но были три любимых, выбранные маленькой Софи в воображаемые друзья. Елизавета, Альбрехт и Карл, которые сейчас стояли в зале Абсентерии.

На Елизавете Люксембургской было длинное платье, расшитое изображениями имперской орлицы по всей юбке и лифу с квадратным вырезом. Длинные свободные рукава скрывали кисти, оставляя видимыми лишь кончики пальцев. Продолговатое строгое лицо обрамляли светлые волосы до плеч, укрытые криспинеткой и увенчанные короной.

Альбрехт, стоявший рядом, имел очень худое телосложение и манерный вид. Его одеждой были латы, похожие на короткое платье до колен, из-под которого выглядывала тонкая кольчуга. Бедра поверх лат украшала перевязь для меча с изображением львиных морд, держащих в пастях кольца. Из расклешенных рукавов виднелись металлические перчатки с ажурной ковкой. На рыцарском шлеме с поднятым забралом покоилась корона. Софи помнила его лицо: с тонкими чертами, залихватски закрученными усами и плутовской улыбкой.

Карл Смелый имел атлетическое сложение. Лицо полностью скрывал шлем с отверстиями для глаз, и ребенком Софи поначалу боялась подходить к нему, но потом ей стало жаль, что он вынужден стоять и почти ничего не видеть. Массивные латы Карла украшали цепи. А на плечах поверх лат лежала нагрудная решетка: на верхней ее части искусно выкованные мужчины восседали на львах и драконах, а на нижней эти мужчины были обнажены и заняты тем, что демонстрировали движение по ней в разные стороны.

– Софи, детка, – по-немецки произнесла женщина, ее лицевые мышцы дрогнули, имитируя подобие улыбки, а глаза окрасились в черный. – Знаешь, сколько лет я мечтала вырвать тебе язык и отомстить твоему папаше, завладев тобой?

Она кинулась на Софи, вытянув руки, чтобы схватить. Мортем отпрянула и зажмурилась, понимая, что сейчас умрет. Но вместо чужих рук на горле, она почувствовала прикосновение легкого ветерка с ароматом сандала, цитруса и жженого дерева. Софи распахнула глаза. Она все так же была жива и невредима, а перед ней маячила спина Роули. Софи вытянула шею и увидела то, что впоследствии хотела бы забыть: Аластер одной рукой крепко держал женщину за кисть, а вторая его рука пронзила грудь в области сердца, погрузившись внутрь. Женщина побледнела и застыла, зло сузив глаза.

– Флага? – удивленно спросил Роули. – Я думал, ты сгинула в небытие.

– Была заточена в статую ее папашей-экзорцистом, – прохрипела она. На этих словах фигура неожиданно резко ударила Аластера в челюсть, и он отпустил ее.

Софи любила статую Елизаветы. Как любят нечто дорогое с детства, как любят неотъемлемую часть хороших воспоминаний из прошлого.

Две мужские фигуры, которые пришли с Флагой, стояли у входа и мерились взглядами с Дагмар. Последняя же подкрадывалась к ним, удерживая зрительный контакт, словно стараясь загипнотизировать. По позам мужчин Софи поняла, что те не собирались нападать первыми, хоть выглядели напряженными, чего не скажешь о женской фигуре в платье.

Флага в обличье Елизаветы напала: подпрыгнула, целясь ногами в грудь Аластера, но он увернулся. Тогда она взмахнула рукой, и голова Роули дернулась, как от пощечины. Второй раз ее маневр уже не сработал, потому что демон в противовес силе Флаги тоже взмахнул рукой, очевидно, отбивая атаки. Флага закричала от ярости, неспособная достать Софи из-за того, что Роули каждый раз откидывал ее прочь.

– Дай мне убить девчонку! – просительно прохрипела она, обходя Аластера по кругу.

– Зачем тебе она? Ее отец давно мертв.

– Я должна. Тебе ли не знать, один из Первопадших демонов, что есть приказы и договоры, которыми мы не в силах пренебречь.

На лице Роули на мгновение отразился скепсис.

– Кто приказал?

– Разбежалась и рассказала. Думаешь, я не знаю, что ты якшаешься с Фаустом? Думаешь, не знаю, что вы сотворили?

Кадык у Аластера дернулся, и только это движение выдало его эмоции. Флага снова метнулась к нему, замахнулась для удара и, когда он среагировал, изменила тактику, ударив коленом в пах. Роули согнулся, а Флага выпустила когти, целясь в лицо, явно намереваясь выцарапать ему глаза.

– Хватит, – прозвучала тихая мольба.

Софи удивленно поняла, что это прошептали ее губы. Дагмар в этот момент напала на две мужские фигуры, но те замерли, повернув лица к Софи. Флага тоже остановилась и опустила занесенную руку с черными когтями.

Поза Роули снова стала расслабленной. Он перевел задумчивый взгляд с Флаги на Софи, и впервые в выражении кошачьих глаз проскользнуло что-то, похожее на одобрение.

– Прикажи им что-нибудь! – потребовал он.

– Я… – Мортем растерялась, не понимая, какой ей смысл делать это.

– Скажи «на колени», только с тем же чувством, с каким сказала «хватит».

Непослушными губами она произнесла:

– На колени!

Скрипнув зубами, на пол опустилась Флага, а позади нее это движение повторили фигуры Карла и Альбрехта. Дагмар ошеломленно посмотрела на Софи.

– Я тебя ненавижу! – прошипела Флага.

– Кто приказал убить меня? Отвечай! – потребовала Софи дрожащим голосом.

– Они! – Фигура подняла палец и указала на потолок. – Они!

По лицу Роули прошлась гримаса отвращения. Ничего не поняв, Мортем с опаской взглянула на мужские фигуры, но те остались неподвижны. Однако заметив ее внимание, Альбрехт заговорил.

– Софи, мы оба будем служить. Не изгоняй нас. – Он повернул голову к Роули: – Один из Первопадших демонов, ты же понимаешь, что ей нужна защита? Абраксас и Цейн готовы уберечь ее. – Голос Альбрехта звучал звонко и слегка драматично.

– Значит, слухи были правдивы? Черная свита действительно заключает в себе иных демонов? – спросила Дагмар и повернулась к Софи: – А ты откуда их знаешь?

– Она с детства играла в церкви и говорила с нами, – ответил Альбрехт.

– Со статуями, – ощущая все большую неловкость, поправила Софи.

Роули задумчиво покивал, словно представлял в голове развитие событий еще до их начала, а потом огорошил всех:

– Эти двое, – он указал на мужские фигуры, – становятся свитой Софи, а ее, – кивнул он на Флагу, – надо убить.

Дагмар нахмурилась и подошла ближе к последней, рассматривая ее.

– Я думаю, она мне подойдет для постоянного места жительства. Это тело мне наскучило. Позволишь?

Роули внимательно оглядел Флагу, кивнул, а женщина в средневековом платье затрясла головой в ужасе.

– Не надо! Не делай этого!

Хищно улыбаясь, Дагмар опустилась на колени перед Флагой, а потом запрокинула голову. Девичье тело изогнулось, нечто изломанное, звериное проступило в очертаниях, заставляя Софи пугливо отступить на шаг. Серый дым с шипением, словно он был горячей субстанцией, вырвался из горла Дагмар и тут же влетел в рот ожившей статуи.

Воздух запах серой и горелой плотью, перебивая аромат сандала и цитруса, который все время вился шлейфом за Роули.

– Два демона в одном теле? – просипела Софи, пораженная увиденным.

– Дагмар слабее Флаги, но та слишком долго была заточена и, скорее всего, никем не питалась. Дагмар сможет пожрать ее дух, – не оборачиваясь, ответил Роули.

Тело Дагмар упало, и Софи подумала, что светловолосая девушка мертва, но заметила, что ее грудь слабо вздымалась. Статуя Елизаветы тряхнула руками и потянулась всем телом, сыто облизывая губы.

– А теперь прикажи ей встать и поклониться тебе, – потребовал Роули.

– Что? Нет! Чтоб тебя черти драли, Роули! – Лицо фигуры исказилось гримасой отчаяния.

Аластер на это лишь пожал плечами и лениво протянул:

– Драли, и мне даже понравилось. – Он улыбнулся, и в этой улыбке было нечто жуткое. – А ты не так умна, как мне бы хотелось, Дагмар. Возжелав себе вечное тело, ты забыла, что придется служить ей.

– Почему она?

– Непременно узнаю, а сейчас нам достаточно того, что черная свита служит Софи.

Софи подумала, что это, возможно, и есть ее личный ад. Ад, в котором она будто бы снова жива, но привязана к демону сделок и другие чудовища, то есть энсиа, так свободно разгуливают по миру. И, наверное, ей необходимо научиться жить здесь, если это действительно Ад. А что, если нет? Если эта новая пугающая реальность и есть настоящий мир? Сжав кулаки, она впилась короткими ногтями в ладони, заставляя себя перестать дрожать. В конечном счете ей придется сделать все, что хочет Роули. Он сильнее, и они связаны. Пока связаны.

– Встань и поклонись мне!

Дагмар сделала, как велела Софи.

– Что ж, Дагмар, теперь ты служишь Софи.

Дагмар бессильно зашипела, напоминая змею, у которой сцедили весь яд, лишив возможности жалить.

– На кой черт ей свита, если ты можешь ее защитить?

Роули схватил Дагмар за горло и поднял на вытянутой руке. Его голос стал вкрадчивым и каким-то донельзя довольным:

– Или так, или я верну тебя в Ад к папочке. Хочешь?

– Нет, – прохрипела она. – Я поняла. Отпусти!

Роули разжал пальцы, и Дагмар упала, оставшись на полу, все так же преклонив колени.

– Как вы добрались из Инсбрука в таких одеждах?

– О, – явно довольный собой ответил Альбрехт и махнул рукой, – нас подвез рейсовый автобус, а расплатились мы позволением сделать с нами селфи.

Карл до сих пор не проронил ни слова. Софи стало немного любопытно, какой у него голос и как он выглядит с поднятым забралом.

Аластер отошел к барной стойке и налил себе содовой, залпом выпил и устало потер переносицу.

– Дурдом! – озвучил он мысли Софи.

– Мы, Цейн и Абраксас, клянемся защищать Мортем, – тихо проговорил Альбрехт, и лампы в зале тут же замерцали, а Софи почувствовала, что по ее запястью словно провели горячим лезвием. Она вскрикнула, но боль сразу прошла, а на руке остались две тонкие черные полосы, браслетом огибающие кисть.

– Дагмар! – угрожающе начал Роули.

– Дагмар клянется защищать Мортем, – глядя в глаза Софи, проговорила женская фигура.

Руку снова обожгла боль, и третья черная полоса татуировкой обвила запястье. Фигуры встали с колен, словно на них перестал действовать приказ Софи.

– Скажи, ты касалась их, когда маленькой играла в церкви? – поинтересовался Роули.

– Да.

Софи вспомнила, как на католические праздники взбиралась на постаменты и по очереди целовала холодные бронзовые щеки своих любимых статуй. Этого она уж точно не станет рассказывать.

– Я… я не хочу, чтобы они меня охраняли. Это демоны. Я не верю в их помощь, я не верю демонам.

– Сейчас это не важно. – Он хитро прищурил глаза с вертикальными зрачками. – Главное, что они, – он кивнул на фигуры в средневековых нарядах, – в тебя верят.

Роули достал связку ключей из кармана брюк и протянул Дагмар.

– Квартира напротив моей. Будете жить там. А ты, – он повернулся к Софи, – останешься у меня.

– Но… – начала было Мортем.

– Поверь, я тоже не в восторге. – Он оценивающе оглядел Софи с ног до головы. – Утром отправитесь за одеждой, хотя, возможно, лучше все заказать онлайн.

Роули отвернулся и прошел за барную стойку. Софи не прельщала мысль проводить целый день в квартире, где живет демоническая сущность, поэтому она торопливо произнесла:

– Мы лучше сходим.

Аластер накинул на пиджак тонкое пальто и повернулся к ним:

– Я посмотрю, захочешь ли ты идти после сегодняшней ночи.

– Мы сейчас не идем спать?

Он демонстративно выгнул бровь, снова оглядел ее с ног до головы, а потом ответил:

– Нет. У меня есть обязанности, а так как мне нужно перемещаться, они теперь есть и у тебя.

– А что будет с девушкой? – Она показала на лежащее тело, в котором раньше была Дагмар.

Роули поморщился и закатил глаза, показывая, как ему надоели ее вопросы.

– Я оставлю художницу возле участка, – живо отозвалась Дагмар.