Хранительница

Бить и не получать в ответ – увлекательно, но это не то, что мне нужно на данный момент. Конечно, я надеялась, что мне не придётся драться со своими «клиентами», только всё равно хотела быть подготовленной к этому.

– Обещаю.

– Что? – желая услышать предложение полностью, уточнила я.

– Обещаю дать тебе отпор, Эбигейл.

Получив то, что хотела, пропустила смешок, сбросила перчатки и начала отходить в другой конец ринга, не поворачиваясь к нему спиной. Мало ли что. Вдруг Деметрио любил играть грязно. Я его не знала.

– Это забавно.

– Что именно?

Мы не отрываясь смотрели друг на друга.

– Что мужчина даёт клятву сопротивления женщине.

– Ты меня заставила.

– Ещё лучше.

Он усмехнулся себе под нос.

– Готов? – спросила, остановившись на краю.

– К тебе? – Деметрио бросил вызов, вскинув бровь. – Всегда.

И раз так…

Оттолкнувшись от канатов, я разбежалась и встала на руки прямо перед ним, чтобы закинуть ноги ему на плечи и повалить на пол. При этом я ухватилась ладонями за его шею, желая не расколоть при падении его череп надвое.

Деметрио приземлился на спину, крепко обнимая меня за бёдра, а я ударилась ступнями о поверхность, только почему-то решила опуститься задницей на его грудную клетку так, что его подбородок практически касался меня между ног.

Он молчал. Мы оба тяжело дышали, сохраняя зрительный контакт, который разорвали всего на несколько мгновений до этого, однако…

– Ты обещал, – возмутилась я, наклонившись вперёд и ударив рукой по полу рядом с его головой.

– Дать отпор?

Этот приём должен был не сработать из-за разницы в нашем росте, потому что я бы не смогла ухватиться за его плечи и повалилась бы обратно. Но всё вышло иначе, так как Деметрио присел, позволяя мне уложить его на лопатки.

– Да.

Он довольно улыбнулся, показав клыки.

– Даю.

А затем произошло то, чего я точно никак не ожидала.

Деметрио протянул руки вверх, схватил меня за заднюю часть шеи, как это ранее сделала я, и перевернул нас так, что теперь я лежала под ним. Из-за того, как он держал меня, я не ударилась затылком об пол, но голова закружилась.

И, думаю, причиной этого было его тело, нависающее надо мной, а не приём, который он совершил.

Волосы лезли мне в лицо, и прежде чем я успела убрать их сама, Деметрио сделал это за меня. Кончики его пальцев едва коснулись моего виска, когда он заправил прядь за ухо, заставив нас обоих задержать дыхание на это мгновение.

– Ты тоже должна кое-что пообещать мне.

– Что? – Я прозвучала тише, чем до этого, из-за сухости в горле.

Мы были слишком близко. Мой пульс резко подскочил.

– Что ты не станешь использовать этот приём ни на одном другом мужчине.

– Почему?

– Не думаю, что им не понравится, что такая девушка, как ты, окажется в положении сидя у них на лице.

Не нужно было смотреть в зеркало, чтобы знать, что румянец пополз по моим щекам. Надеюсь, я уже была красной настолько, что моё смущение осталось незаметным для Деметрио.

– Я… Я не сидела на твоём лице.

– Ты была близка.

– Извини.

Он громко вздохнул через нос. Его ноздри раздулись, будто он был сильно недоволен чем-то. Моими извинениями? Тем, что я провернула с ним этот трюк? Что?

– Обещай.

– Хорошо, обещаю.

Что-то изменилось в его взгляде после моих слов.

– В любом случае я всегда буду рядом с тобой, – признался Деметрио. – Никто не угроза для тебя.

Это глубокое заблуждение. Но…

– Будешь рядом? – с придыханием переспросила его.

– На каждом твоём шагу, Куколка.

Я прищурилась.

– Как Ангел-хранитель.

– Ангел смерти, если быть точнее.

Мне было известно, что в различных культурах и религиях считают, что они сопровождают души на пути в загробный мир.

Значило ли это, что Деметрио отправит на тот свет каждого, кто решит навредить мне?

Звучало как то, что мне нужно.

Глава 8

Неделя третья – уроки флирта.

Я не хотел умирать.

Больше нет.

Потому что кто, если не я, будет присматривать за ней?

Это была моя обязанность, и я не собирался делиться ей с кем-либо. Всё, что связано с Эбигейл – моё. Не стоит даже пытаться отнять у меня смысл жизни, который я так долго искал.

А он решил сам найти меня.

Она.

Я был готов пойти на всё, чтобы эта девушка осталась рядом ещё ненадолго. Даже учить её флиртовать с другими мужчинами, словно одна мысль о том, что им будет позволено разговаривать с ней, не приводила меня в бешенство.

Для неё я был готов стерпеть.

Хотя чем сильнее приближался день начала операции, тем сложнее мне было.

Она всё ещё не была влюблена в меня.

Поэтому я не мог просто сделать ей предложение руки и сердца, навсегда преданного ей, рассказать о том, что ждал её с тех пор, как она стала моей навязчивой мыслью, и жил только из-за надежды наконец встретить её.

Эбигейл далеко не из пугливых.

Это я понял по тому, как она прижимала топор к моему горло, ставила условия и боролась с неизвестностью.

Но она крайне умна.

Она сбежит, потому что, по правде говоря, стоит сделать это, когда кто-то признаётся в одержимости вами.

Особенно такой, как я. Тот, кто не отступит.

Ни. За. Что.

Дело было не в моей самоуверенности, а в том, что я знал: мы были созданы друг для друга. Совершенный дуэт.

Она существует. Я поклоняюсь ей.

Я ждал встречи с Ангелом всю свою жизнь.

Насколько сильно мама была бы рада видеть её? Нас вместе? Прямо как сейчас.

Глаза девушки были прикованы к моим уже на протяжении двух минут и шестнадцати секунд. За это время я успел рассмотреть почти каждый миллиметр её светло-голубых роговиц. Они завораживали своей прозрачной нежностью и насыщенным цветом. Идеальные.

Как и их обладательница.

Мы оба не собирались разрывать зрительный контакт, потому что я был не в состоянии отвести от неё взгляд, а она хотела победить.

Это могло бы продолжаться вечность. Я бы был совсем не против. Однако моё желание проиграть ей, дать почувствовать преобладание надо мной, было сильнее. В разы.

Только я хотел ещё немного посмотреть на неё. Всего несколько секунд. Или минут, если вновь потеряюсь в пространстве, наблюдая за ней. Красота, которой она обладала, вводила меня в состояние экстаза.

Почему художники до сих пор не начали писать картины с её лицом, скульпторы не стали создавать её бюсты, а писатели не нашли вдохновение в её образе? Вероятно, причина крылась в том, что её великолепие – это нечто более эфемерное, чем просто физические черты. Она являлась воплощением нежности и таинственности, которую было сложно выразить чем-то.

Это к лучшему.

Я был жадным. И, скорее всего, ещё и жалким, потому что не хотел, чтобы какой-то другой мужчина восторгался ей.

Меня начинало трясти, когда я вспоминал, что именно держало её рядом. Я имел возможность оплатить обучение в любом университете мира, в котором она захотела бы оказаться.

Но предлагать ей эти деньги было так же бессмысленно, как и пытаться заставить меня перестать сходить по ней с ума.

Я бы никогда не попросил ничего взамен, однако она бы не поверила мне.

Стала бы чувствовать себя должной.

Решила бы, что…

Неожиданно мягкая тёплая ладонь опустилась на мою. Я дёрнулся, удивлённо уставившись на то, как Эбигейл держит свою руку поверх моей. Кожу обожгло. Предплечья покрылись мурашками. Сердце забилось в горле.

Рано.

– Что ты делаешь? – вновь посмотрев на девушку, спросил я.

Она ещё несколько секунд продолжала мучить мою душу, пока не перестала меня трогать, сжав ладонь в кулак и спрятав её под стол, явно смутившись.

Эбигейл подумала, я был против того, что она сделала?

Это было бы так, если бы на её месте находилась любая другая женщина. Ей же можно всё.

Но в её же интересах не заводить со мной телесного контакта, если она не хочет, чтобы её поглотили целиком.

Пока она не готова к этому.

– Разве… – Эбигейл опустила взгляд на стол, будто вышла из транса, в котором мы пребывали немного ранее. – Разве прикосновения невзначай не нужны?

Язык тела.

Шутки и смех.

Активное слушание.

Комплименты.

Зрительный контакт.

Прикосновения.

Мы шли прямо по списку. Я был её наставником во время этого, хотя у меня не было абсолютно никакого опыта в общении с противоположным полом.

Хорошо, что она не знала, иначе бы мы не провели столько времени наедине друг с другом.

Эбигейл наклонила голову, напоминая мне о своём существовании, будто даже когда я уходил в себя, она не была причиной этого.

– Мне необязательно прикасаться к ним?

– Желательно им не прикасаться к тебе, – угрожающе прошептал я, отворачиваясь к двери.

Шум за ней заставил меня сделать это. Цоканье каблуков, которое я слышал изо дня в день на протяжении последних шести лет, невозможно было спутать ни с чем.

Точнее – ни с кем.

Я мог распознать её настроение по шагам. Сейчас она явно была чем-то недовольна. Её привычный темп в ходьбе.

– Планы изменились, – объявила ворвавшаяся в комнату Арабелла.

Подол её черного пиджака разошелся в стороны от силы, с которой она присоединилась к нам. Пуговица на воротнике рубашки чуть ли не отлетела мне прямо в лицо из-за пульсации вен на шее.

– Что ты имеешь в виду? – спросил я.

– Они перенесли дату приёма. Первая встреча пройдёт уже в эти выходные. Она готова?

Мои глаза метнулись к Эбигейл, сидящей за другим концом небольшого квадратного стола. Свет за окном позади падал на неё, из-за чего она походила на настоящего ангела с нимбом над головой.

Она была хороша. Даже очень. Мне не пришлось учить её чему-то особенному. Жизнь сделала это за меня. И, скорее всего, из нас двоих это я был тем, кто не готов. Но на то имелась веская причина.

– Нет, – отрезал я. – Она не пойдёт.

Ей ещё не исполнилось восемнадцать. Я лично обещал, что она приступит к работе только после совершеннолетия. Не иначе.

– Почему это?

– Ты знаешь.

Арабелла быстро приблизилась ко мне, прижала ладони к подлокотникам и наклонилась, чтобы прошептать:

– Несколько дней ничего не решают.

Несколько дней… Я не знал точной даты рождения Эбигейл. Хотел спросить, но забыл. Потерялся во времени, проводя его с ней.

– Сколько?

Девушка забегала глазами по пространству вокруг меня, вспоминая.

– Девять, – объявила она.

Немного. Особенно по сравнению с количеством дней, уже проведённых мною без неё. И всё же…

Грудь сжалась от неприятного чувства, накатившего на меня.

– Ты знаешь, как много они значат для меня.

– Знаю, – подтвердила Арабелла. – Но она должна быть там. Ей даже необязательно говорить с кем-то. Главное, чтобы они заметили её и она понравилась хотя бы одному из них.

Хотя бы одному.

Как Эбигейл могла вообще не понравиться кому-то? У меня подкашивались колени при виде неё.

Единственная красивая девушка, которую я знал.

Будет хорошо, если она не придётся по вкусу никому из этих ублюдков, потому что тогда мне будет легче сдержать порыв убить их до того, как они попадут в тюрьму. Однако это также будет и плохо, потому что тогда нам придётся найти кого-то другого.

А мне нужна она.

Я изначально понимал, что буду сходить с ума из-за того, что Эбигейл просто окажется рядом с ними, но сейчас, когда реальность обрушилась вместе с осознанием, мне хотелось перегрызть глотку самому себе.

Как я не придумал ничего лучше, чем согласиться на план Арабеллы и сделать Ангела мишенью?

Конечно, с ней ничего не случится.

Но сам факт её участия в этом был отвратителен.

Я перевёл взгляд с Арабеллы на Эбигейл, которая продолжала смирно сидеть на своём месте, не сопротивляясь решению другой девушки.

– Ты… согласна?

– Она права. Несколько дней ничего не решат, – с толикой неуверенности подтвердила Эбигейл. – Я не изменюсь за это время. Волшебного взросления не произойдёт.

Сердце загромыхало у меня в груди. Казалось, даже девушки слышат, что оно не согласно с внезапными переменами в плане.

Голова начала болеть по причине того, что я всеми силами пытался придумать дополнительный предлог, из-за которого нельзя отправлять её на эту встречу.

– Но что будешь делать ты, пока я буду притворяться тобой? – внезапно решила узнать Эбигейл у Арабеллы.

Та не заставила её долго ждать:

– Собирать доказательства.

Только позже. Не в этот раз. Для начала нам всем нужно попасть туда, где она сможет это сделать.

Эбигейл не стала расспрашивать далее, будто это не её дело, хотя я слышал вихрь мыслей в её голове.

Отчасти я был рад этому. Ей будет легче делать свою работу, не вникая в неприятные подробности. В конце концов мы расскажем ей, когда это закончится. Но сейчас? Сейчас ей лучше не знать.

Я постоянно буду рядом с ней. И даже если что-то попытается произойти, оно не случится. Я не позволю ничему коснуться её.

Она в безопасности, несмотря на то, что я и дело, которое нас объединяет, вовсе не такие.

– Ты уверена?

В глубине души меня терзали сомнения. Мысль о том, что ей всего семнадцать, а мы впутываем её в это дерьмо, не отпускала мою голову.

Ошибка.

Ошибка.

Ошибка.

– Сколько раз ты ещё переспросишь меня, Деметрио?

– Много.

Сегодня. Завтра. Послезавтра. В день встречи. Прямо перед выходом. Даже когда она уже будет там.

Если она захочет уйти, она уйдет.

И возраст здесь не при чём.

Она вольна отказаться от этой работы в любой момент. Возможно, Эбигейл не поверила мне, когда я сказал ей об этом, однако это правда.

Как бы сильно я ни хотел удержать её рядом, делать это насильно было против моих правил. Я хотел, чтобы Ангел была со мной добровольно.

Что бы сказала мама, если бы узнала, что я поступил иначе? А Неро с Дэниелом? Что бы я сам сказал о себе?

В кого ты превратился?

В своего отца?

Поздравляю, Деметрио.

Ты стал тем, кого ненавидел.

Поэтому – нет.

Если она останется после того, как её миссия завершится, то только потому что ей нравится, как выглядит её жизнь, когда я рядом с ней.

Прямо как мне нравится моя жизнь, когда она рядом со мной.

Другая заставляет меня ненавидеть себя и всё вокруг. Какое-либо желание существовать полностью отсутствует.

Ангел – моё спасение.

Эбигейл неожиданно поднялась со своего места, обошла стол и встала напротив меня. Её бёдра, облаченные в обычные джинсы, оказались перед моими глазами, пока я смотрел прямо.

– Встань, – потребовала она.

Я послушно поднялся, тут же возвысившись над ней, и девушка прищурилась, рассматривая меня, словно её глаза – сканеры.

Они видели моё сердце? Видели, какое оно большое для неё?

– Когда ты в последний раз был у врача?

– Лет в… шестнадцать?

После того как отца не стало, в этом больше не было нужды. Нет, я получал тяжелые ранения, но Дэниел отлично справлялся с ними и без Дока. Мне больше не требовалась неотложная помощь настоящего врача, чтобы выжить.

Эбигейл громко и недовольно выдохнула.

– А что?

– Твоё дыхание, – объяснила она. – Никакой физической нагрузки, а ты дышишь так, будто нёс слона.

Нёс слона?

Я улыбнулся.

Но когда Эбигейл приблизилась и снова коснулась меня, прижав ладони к моим бокам, а ухо – к груди со стороны сердца, перестал.

Я ничего не сделал, чтобы она прекратила трогать меня, как делал это раньше, и вместо этого посмотрел в сторону, чтобы увидеть нас в отражении зеркала.

Эбигейл прищурилась, вероятно, прислушиваясь к моему учащённому сердцебиению.

– Вот же! – воскликнула она и продолжила стоять на месте.

Я не хотел переводить взгляд с неё на что-либо другое в этой комнате, тем не менее Арабелла, наблюдающая за нами у окна, вынудила меня сделать это.

Я поднял брови, как бы пытаясь оправдать себя.

И её ухмылка превратилась в улыбку, когда девушка, которая, по всему видимому, не собиралась отлипать от меня, спросила:

– Боль в груди?

При виде тебя.

– Присутствует.

– Как часто краснеешь?

Постоянно, если ты рядом. Буквально и нет.

– Часто, – ответила Эбигейл за меня.

Я не шевелился, пока она проводила осмотр.

Её забота, которую ранее она никогда не проявляла, говорила, что я всё делал правильно. Она постепенно начинала чувствовать себя комфортнее рядом с нами. Понимала, что мы не угроза.

Что я здесь для того, чтобы защищать её, а не наоборот.

– Признаки беспокойства, нервозности и…

Девушка не договорила и оторвалась от меня, сделав шаг назад. По её бледным щекам пополз румянец, когда она поджала губы.

И… что?

– Возбуждения? – закончила Эбигейл.

Возбуждение?

Кровь, циркулирующая по моим венам, застыла. Но жар напал на меня, как в тот момент, когда Ангел впервые прикоснулась ко мне.

Это чувство, заставляющее задрожать всё внутри тебя, ощущалось как что-то до болезненного правильное.

Я пожал плечами.

– Тахикардия, – решила Эбигейл. – Следует как можно скорее обратиться к кардиологу. – Она принялась кружить по комнате, как маленькая акула-врач. – Это так безответственно с твоей стороны, Деметрио, я думала…

– Ты следишь за мной?

Она резко замерла, опешив, словно я поймал её с поличным, и посмотрела на меня. Её ноздри раздулись от негодования. Я изо всех сил постарался не рассмеяться в ответ на эту милейшую реакцию.

– Мы проводим вместе каждый день на протяжении последних недель, – напомнила она, будто я мог забыть и не почувствовать, как жизнь перестала быть ненавистна мне с её появлением в ней.

– Восхитительно, не правда ли?

Лучшее, что я когда-либо чувствовал – быть с ней.

Глава 9

Красивая…

Господи, какая же она красивая.

Элегантное белое платье струилось, как вода, подчёркивая каждый изгиб фигуры Эбигейл. Перчатки из тонкой ткани покрывали её руки до самых локтей, скрывая гладкую кожу и рубцы на костяшках пальцев. Воздушные шоколадные локоны спадали на плечи и спину, а макияж подчёркивал большие небесные глаза на белоснежном лице со шрамом.

Каждый, кто успел встретить эту девушку, должно быть, уже влюбился.

Если бы сегодня я впервые увидел её, то потерял бы дар речи и вновь стал немым.

Она – совершенство.

Господь должен был поделить то, что дал ей, на десятки людей, но он решил собрать всё это в ней. И теперь я не мог оторвать от неё глаз и подавить желание ворваться в зал, чтобы перестать делить её со всем остальным миром.

Я ненавидел себя за то, что позволял мужчинам смотреть на неё. Мне хотелось убить всех до единого. Сложить их глаза в банку и носить её с собой, чтобы каждый, кто подумает перевести свой взгляд на эту девушку, подумал об этом дважды. Предупреждение: не стоит.

Я ненавидел себя за то, что давал им право разговаривать с ней, когда это мои уши созданы для того, чтобы слушать её. Потому что каждое её слово должно быть не только услышано, но и запомнено.

Я ненавидел себя за то, что она была вынуждена улыбаться им, когда я – тот, кто готов по-настоящему смешить ее. Её смех, звонкий и живой, должен разноситься по округе, как колокол, провозглашающий радость каждому светлому существу.

Я ненавидел себя за то, что они могли дышать рядом с ней и отравлять собой пространство, с её помощью наполненное ароматом белого мускуса и хлопка. Так пахли небеса, а они не заслуживали знать этого.

Я ненавидел себя, потому что не мог признаться ей в том, что…

Большая ладонь резко появилась перед экраном, закрыв мне видимость на Эбигейл и зал вокруг неё. В машине не было тесно для нас двоих, но всё это время Арабелла сидела в кресле сбоку от меня, вероятно, следя за мной, будто больше ей было некуда смотреть.

Мне было нечего от неё скрывать. За последние шесть лет она услышала об Ангеле больше, чем Дэниел и Неро за восемнадцать лет моей одержимости, потому что пока отец был жив, я не мог выдвинуться на поиски и позволить ему узнать о ней.

Он уже уничтожил одного ангела, который, как я был точно уверен, никогда не предназначался для него. Моя мама должна была достаться мужчине чести. Который убивал бы за неё, а не её непосредственно.

– Ещё немного – и мониторы выйдут из строя из-за того количества слюней, что вытекает из твоего рта прямо на консоль, Деметрио, – пробубнила Арабелла.

Я повернул голову в её сторону, чтобы переключиться от любования Эбигейл. Это далось мне сложно.

– Просто…

– У меня есть глаза, – напомнила она, убрав руку от экрана. – Если бы я была мужчиной, то вела бы себя точно так же.

Если бы она была мужчиной. Не только мной.

Значит, она заметила, сколько пар глаз было направлено на Эбигейл, словно она была единственной девушкой в этом проклятом зале, когда он был переполнен красавицами. Не по моему мнению, конечно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.