Посольская школа. Невеста Сокола

– Ты спишь с ней? – вопросы звучали всё так же прямо.

– Нет, – выдохнул разведчик. – Представь себе, я во дворце на службе.

Сокол чуть не рассмеялся. Сразу вспомнилась Паучиха и её родинка на бедре. Но кем бы он был, вздумай хоть чем-то упрекнуть Пруста?

– Я тоже в Высокий квартал к диким ведьмам не удовольствия ради ходил. Они слили Ведану. Пусть теперь Верховная докапывается до истины. Мастеров пыток подключает или венец правды разыскивает. Одна из её сестёр по кругу из игры выведена. Смирись, будь так добр. Неужели мы глотку друг другу перегрызём из-за того, что оба служили интересам клана? Разными путями, но распутывали заговор?

Пруст промолчал в ответ. Время шло, пелена сходила с его глаз. И так же сложно было унять бурю негодования в душе.

– Убери меч, – потребовал он. – И выпусти меня из комнаты. Закроем пока вопрос. До королевского суда.

Он оттолкнул лезвие от горла и несмело шагнул вперёд. Фразу “её смерть будет на твоей совести” так и не сказал. Хотя очень хотел, наверное.

Глава 30. Крепкий орешек Ведари

Утром глава разведки вёл себя так, будто ночью ничего не случилось. Деликатно постучал в дверь спальни Сокола и вполголоса сообщил, что пора допрашивать Марко Ведари.

Следуя первоначальному плану, закадычного друга бессалийского студента поселили в трактире. Тучного паренька звали Домус Визарис. Волосы он стриг так, будто на голову надели горшок и обрезали всё, что из-под него высовывалось.

– Пусть тебя не смущает его неопрятный внешний вид, – рассказывал разведчик, прислонившись плечом к косяку. Дверь в номер Домуса открыли, но он даже не повернулся. Дрых в кровати. – Визарис – младший сын одного из королевских советников Дартмунда. Седьмой по счёту. Пьяница, кутила и страстный игрок. Вещи на нём чужие. Мы раздели одного из купцов, когда останавливались на постой в предыдущем трактире.

– Он знает, что помогает нам или ты его втёмную используешь?

– Знает, – кивнул Пруст. – Должен мне кучу денег и понимает, что иначе их не отработает. Но в лишние подробности я его не посвящал. Озвучил задачу проверить, настоящий у нас тут Марко Ведари или лазутчик под маской.

– Магией владеет?

– Фокусы показывает, – вздохнул разведчик. – Колоду карт без рук перетасовывает, вино в кубок наливает. Может задрать благородной лине платье, обрызгать грязью из лужи её служанку.

– В Академии, как я понял, просто числится? – усмехнулся Сокол.

– Да, отец платит за каждый экзамен. Сомневаюсь, что Домус хотя бы один учебник видел. Они с Марко ведут исключительно светский образ жизни в компании таких же кутил. “Белые Сороки” для Визариса – настоящее дно. Обычно он гуляет в столице. И это хороший повод двум друзьям удивиться столь внезапной встрече.

– Домус не в курсе легенды Марко? – притворно удивился лучший убийца. – Не знает, что король высочайшим указом отправил светского гуляку изучать мощнейший источник?

– Нет, конечно. Последний раз они виделись на балу. Слуга Ведари увёл еле живого господина под белые рученьки. Какой источник? Какая научная работа?

И всё равно Соколу казалось, что расколоть рыжего студента будет не просто. Он возьмёт и расскажет другу, какая удача свалилась ему на голову. Тихое место, непыльная работёнка и громкие почести в конце. Соврёт, что отец использовал связи. Дошёл до самого короля, чтобы сын не просто доучился в Академии, а вышел из неё с дипломом и блестящими рекомендациями. Дартмунд совсем недавно предотвратил с помощью Клана Смерти дворцовый переворот. Вполне мог наградить таким необычным способом тех вельмож, кто остался ему верен. Продвинуть их детей по королевской службе. А там нужен диплом.

– Хорошо посмотрим, что получится из их разговора, – ответил Сокол. – Водой обливать будем, чтобы разбудить?

– Нет, я аккуратно коснусь его сознания, сам подскочит, – пообещал Пруст.

Разведчик зашёл в комнату, а убийца остался ждать в коридоре, когда переживший свой самый страшный ночной кошмар Домус Визарис придёт в себя настолько, чтобы спуститься к утренней трапезе. Трактир “Медвежий угол” гостей не баловал. Подносы с едой в постель никто не носил.

– И всё-таки, что мне делать, если вместо Марко настоящий шпион? – Домус тёр глаза и пытался отогнать от лица увиденные образы. Давнее, глупое суеверие. Будто кошмары – те же мухи или пчёлы. – Бежать? Увольте, я не бегун.

– Нет, лин Визарис, – мягко ответил Пруст, помогая толстяку встать. – Просто подыграйте. Какую чушь бы не нёс ваш друг, кивайте и соглашайтесь. А потом расскажите мне, что не так.

– А если он бросится на меня с ножом? Метнёт смертельное заклинание?

– Я обеспечу вам защиту, как обещал. Видите воина в чёрном мундире? Лучший убийца Клана Смерти.

– Он слишком смазливый для убийцы, – проворчал сын советника.

– Так в этом вся соль! – широко улыбнулся Пруст. – Кто заподозрит в нём опасность?

– Я заподозрю, – честно признался Домус. – Меня уже трясёт от каждого шороха, а мы ещё из номера не вышли. Поклянитесь, что после разговора с Марко мой долг будет закрыт. Вот не сходя с места поклянитесь!

Разведчик делал всё, что он просил. Подавал полотенце, чтобы вытереть пот, помогал надеть дорожную куртку. От страха Визерис грозился в обморок упасть, но Пруст взбодрил его бокалом вина.

Наконец, добровольный помощник Клана Смерти, тяжело отдуваясь, спустился по лестнице. Через минуту Миса разбудила Марко Ведари, сообщив, что заказанная им яичница с беконом уже готова. Студент оделся и, бодро насвистывая гимн Академии, тоже спустился в трапезный зал. Разведчик с убийцей устроились за угловым столиком. Лучшие места в зрительном ряду себе обеспечили.

– Домус! – воскликнул студент и тут же коротким жестом попросил прощения у собравшихся гостей за шум. – Как ты здесь оказался? Клянусь отцовскими скакунами, вряд ли помнишь.

– Да, друг Марко, в эдакой дыре радуешься лишь тому, что не проснулся в сточной канаве. Красавица? – он поднял руку, привлекая внимание Эрики. Воспитанница трудилась за подавальщицу, горничную и хозяйку трактира, отчаянно прогуливая учёбу. – А есть что-нибудь приличное?

– Бессалийское сливовое, господин.

Визари смерил её девичью фигурку сальным взглядом, но остался недоволен. Грудь маленькая, бёдра узкие. “Подержаться не за что”.

– Демоны с ним, тащи. Какой год и какой виноградник даже спрашивать не буду. Не тридцать пятый и ладно. Или самый кислый тридцать шестой? Марко, что мы пили у старика-прокурора?

– У Талера-то? – не моргнув глазом, переспросил Ведари, усаживаясь за столик друга. – Тридцать третий. Ты ещё пел его дочери в уши, что тридцать три – такое же симметричное число, как её полные груди. Фелиция. Дивное белокурое создание. Жаль, что ты рухнул под стол замертво и не дошёл до её постели.

“Он разгадал проверку”, – написал Пруст в свитке и продолжил выводить там цифры, изображая занятого работой купца.

Да, скверно, но чужие воспоминания – не свои собственные. Настоящий Ведари мог под угрозой расправы болтать часами. Всё рассказать о своём прошлом, что пришло в голову, но какую-нибудь деталь пропустить.

Эрика ушла в погреб за вином, Домус ещё раз вытер лоб полотенцем и продолжил.

– Да, горячая была пташка. Я аж проснулся с чувством вины, что оплошал как мужчина. Но будь иначе, стоял бы уже в храме и слушал благословения жрецов. У прокуроров нрав суровый. Тебе за меньшее прегрешение чуть кандалами руки не украсили, а тут честь дочери.

“Глупо, – мысленно цокнул языком Сокол. – О преступлениях Марко в трактире рассказывать не обязан. Имеет полное право напустить таинственности и сменить тему”.

Однако студент был полон решимости доказать свою личность.

– Да тоже свадьбой отделался бы. Натали Рикс не Фелиция, конечно, но кого интересовало моё мнение? Запрещённый артефакт из хранилища пропал! Какой ужас!

Домус приуныл. Судя по тому, как не глядя выпил первый стакан сливового, тайны, известные лишь двоим, заканчивались. Сокол пнул Пруста под столом и приподнял бровь.

“У настоящего Ведари шрам на голени, – написал разведчик под длинным столбиком цифр. – Неудачно упал с лошади”.

Глава охраны видел Марко полураздетым. Штаны, правда, студент оставил. Снова на него что-нибудь вылить? Или перестать уже церемониться и тащить в подвал на пытки?

– Красавица! – громко позвал Визарис и резко обернулся, сбивая стакан со стола. – Бездна, что упало?

До смешного примитивная уловка, но толстяк был в отчаянье. Рухнул на колени и шарил руками по полу. Студент инстинктивно поджал ноги под стул. А стоило убежать. Домус дёрнул штанину вверх и Сокол только благодаря острому зрению разглядел шрам.

– Бездна, – выругался под нос.

Так просто не бывает! Всё, вот буквально всё указывает на подлог, а студент настоящий!

“Сворачиваемся”, – показал он жестом Прусту и ушёл.

– Тут вино отравлено? – хохотал Марко за спиной. – Что с тобой, друг? Вставай!

Ублюдок хитровышморганый, даже убивать жалко. Разведчики такого внедренца с руками бы оторвали. Шрам сделать, чтобы не выходить из образа!

Сокол дошёл до номера Домуса и сел на угол сколоченной воспитанниками кровати. Докладывать Кеннету Делири о провале категорически не хотелось. А пытки он, скорее всего, запретит. Не захочет скандала с Дартмундом. Пекло, как говорили ведьмы, до чего же вовремя пропал венец правды! Хотя что бы он дал с таким уровнем осведомлённости? Кашу из воспоминаний двух людей? Или трёх, четырёх? А бессалийский король ещё ныл, что у него нет своих толковых агентов тайной службы. Проморгали заговор против короны. Теперь наверстали упущенное? Фантастически умелый шпион!

– И всё-таки он провалился, – тихо сказал Пруст, проталкивая бледного Домуса в дверной проём. – Излагайте, лин Визарис.

– Глаза не те, – выдохнул сын королевского советника и вытер мокрое от пота лицо. – Во-первых, голубые, а не зелёные. И, во-вторых, не те!

– Поподробнее, пожалуйста, – Сокол заботливо пододвинул ему стул.

Надежда расправляла крылья. Кто там смеялся над цветом глаз? Единственная зацепка в итоге сработала.

– Куда уж подробнее? – тяжело дышал Домус, вцепившись в спинку стула. Как в штаны от страха не наложил – загадка. – Не его это глаза. Марко – тупица, да простят меня его славные родственники. Отец – умнейший, уважаемый человек, а сын ничтожество. Полный ноль. Одни пьянки в голове и бабы. Но тот, кто сидел напротив меня – демон. Святые боги, завтра же ритуал в храме закажу. Все сбережения в дар отнесу, пусть жрецы защиту мне ставят.

– А как вы поняли, что он демон? – Сокол встряхнул бессалийца за плечо.

Поток слов вернулся в правильное русло.

– Он меня насквозь видел! Взгляд его проклятых глаз засасывал! Нет, чем хотите меня пытайте. Иголки под ноги, пятки жгите калёным железом. Не Марко это!

– Но воспоминания и шрам, – напомнил Пруст.

– В бездну шрам! – сорвался Визарис. – Я дрянной маг, но силу собеседника чувствую. Считайте это моим даром. Демон там! Бесконечная чёрная дыра, наполненная злобой, яростью…

– Благодарю, – оборвал его Сокол и кивнул Прусту. – Возьму на себя смелость сказать, что ваш долг отработан. Можете уезжать. Попросите кого-нибудь из работников трактира вызвать вам наёмный экипаж.

– Попрошу, – застонал сын советника, пытаясь встать, – немедленно попрошу.

Но его так трясло, что несчастный чуть не упал со стула.

***

– Попался, гадёныш, – торжествовал Сокол. Они с Прустом дошли до приюта и закрылись в его спальне. – Всё-таки глаза! Маска на нём. Шрам сделал, рост учёл. Я видел его высоким. Значит, тогда уже мухлевал с внешностью, а потом просто снял обувь на толстой подошве. Год у него был, чтобы все сведения из Ведари вытрясти, и всё равно прокололся!

– Я вызываю командира, – Пруст с улыбкой потянулся за зеркалом. – Будем брать аккуратно, но быстро?

– Да, лучше не шуметь. Я с удовольствием снова эвакуировал бы всех детей на территорию клана, но директриса будет против. “Посеете панику, нарушите учебный процесс!” Двух отрядов нам хватит, чтобы оцепить трактир? Глушилок понавтыкаем так, что не пикнет и спеленаем щенка.

– Одного хватит, если сами пойдём, – проворчал глава разведки. – Ясного неба, лин Делири. Друг Марко подтвердил, что под его личной – другой человек. Силу магическую определил. Дар у Домуса Визариса такой. Судя по тому, как он трясся от страха, мы имеем дело с Франко или кем-то равным ему.

– Демоном, – мрачно пошутил Сокол.

– Да лучше бы с демоном, – голос главы клана звучал глухо. – От них меньше проблем. Подождите с захватом, а то я чувствую по настроению Пруста, что вы оба в бой рвётесь. Цепной пёс Плиния должен быть с ног до головы увешан иномирными артефактами. Сюрпризов будет много. Хорошо, если оторванным ухом, как Линней, отделаетесь.

Забыть атаку на логово иномирных оборотней-медведей было невозможно. Покровитель Франко создал чудовищ. Они рвали воинов клана на части и магия их почти не брала. Линней попал в ловушку, его едва успели спасти.

– Я забрал у лже-студента пояс с артефактами, – доложил Сокол. – Сильные были, запрещённые, но наши. Нечто странное, возможно, иномирное тоже заметил. Мешочек камней и стеклянная колба с деревяшкой.

– Камни помню, – оживился глава. – Он раскладывал их по бумаге со схемой заклинания, когда открывал портал в другой мир. Думаю, с той же целью их снова к источнику принёс.

Да, версия звучала логично, и первая странность обрела смысл. А заодно нашлось ещё одно доказательство, что они имеют дело именно с Франко.

– А деревяшку я не видел, – Кеннет Делири задумчиво почесал пальцем длинный шрам на щеке. – На ум приходит одно предположение, но придержу его пока. Отнять не пробовали? Деревяшку.

– Сирая за ней следит, – ответил Сокол. – Утром докладывала, что лже-Марко завязал её в узел из вещей и больше не трогал.

– Отлично. Её до сих пор не украли из комнаты? – нахмурился глава клана. – Ребята, ну что за первый курс Академии?

– Виноват, – протянул глава охраны школы, доставая зеркало. – Нест, студента ещё отвлекают?

– Да, Эрика щебечет, как птичка, – улыбнулся бывший лекарь. – Маленькое чудо, а не девчонка.

– Двух ребят в его комнату отправьте. Пусть вынесут свёрток из камзола и рубашки. На кровати должен лежать.

– Будет сделано, лин Сокол.

– Так, артефакта его лишили, – продолжил маленький военный совет Кеннет Делири. – Теперь придумать бы, что делать с даром.

Пруст даже шею вытянул, как внимательно слушал. Глушилки перекрывали возможность пользоваться магией, но на природный дар не действовали. Если он у Франко опасный, неудобный или неприятный, то даже тремя отрядами воинов можно не обойтись.

– Слабые места известны? – спросил разведчик.

– Вообще нет, – покачал головой Кеннет. – Франко виртуозно копается в мозгах. Не каждый карманник так клиента обшмонает, как он заберётся в любой закоулок сознания. Память стирает. Ради шутки может подкинуть в пустое место посторонний образ или оставить прямо так. На самом интересном месте. Ходишь потом двадцать лет, идиотом себя чувствуешь. Но что ещё? Я не знаю, наводит ли морок, может ли убить, как ты, Пруст. А нет, знаю. Может в точности так же. Лин Актур Беринский – его работа.

Покойный тесть Кеннета, не доживший до свадьбы пару месяцев. Знает или нет лина Хельда, лучший убийца не стал спрашивать.

– Паралич навести способен, – продолжил глава клана. – Но паралич необычный. Когда с Плинием возле “Медвежьего угла” встречались, Франко отвёл глаза воинам.

– Да, я их потом расспрашивал, – подхватил Сокол. – Ничего не помнили. Поклялись именами предков, что полтора часа пролетели за один удар сердца. Моргнули на посту, а все уже разошлись.

– Давайте остановимся, – предложил разведчик. – Уже наговорили столько, что у меня один вопрос. Он вообще победим?

– Уж точно не бессмертен, – обнадёжил Кеннет. – А значит, чего-то боится. Или кого-то. В общем так. Доставьте деревяшку к Этану, пусть её изучит. На вопрос “куда делась моя одежда” смело пойте, что прислуга забрала постирать, когда убирала комнату. “Ах, простите, извините, неопытная, мы её накажем”. Камзол с рубашкой потом вернёте. Франко зубами держится за возможность находиться рядом с источником, так что сильно возмущаться не будет. Захват отложим до завтра. Если клановый маг ничего не скажет про деревяшку, и мы не найдём слабое место в магическом даре лже-Марко, то я просто открою карты. Сам приду к нему и спрошу, что он забыл не земле моей жены.

– А что так можно было? – удивился Пруст.

– Да, но я всё-таки предпочёл бы говорить с Франко, сидя среди глушилок и без страха, что он залезет ко мне в мозги. Так что готовимся тщательно.

– Есть, – синхронно ответили убийца и разведчик.

Через пять минут после того, как погасло зеркало Пруста, с поста охраны доложили: “Деревяшка у нас”.

Война с сильнейшим магом всех королевств началась.

Глава 31. Всё страньше и страньше…

Лина Бояна – дочь Верховной ответила на моё письмо почти сразу. Ей стало интересно, зачем мне понадобилось такое специфическое зелье, но в целом отказать она не видела причин. Опасных побочных эффектов во время испытаний ведьма не выявила, секретных компонентов зелье не содержало. Вся ценность – в принципиально новом рецепте, придуманном специально для Доротеи.

Я навела тумана и объяснила, что у моего знакомого похожая проблема.

“К сожалению, я не могу назвать его имя, но, уверяю, если зелье даст нужный результат, он будет готов выкупить запас на целый курс!”

Неприятным сюрпризом стало то, что деньги Бояну интересовали мало. Она, как истинный учёный, мечтала продолжить исследования. За возможность наблюдать за моим знакомым, ведьма собиралась обеспечить его необходимым количеством снадобья даром. Нашла коса на камень. Я не могла дать согласие, не переговорив с Соколом.

Так и написала потенциальной поставщице: “Нужно уточнить, готов ли он отказаться от анонимности. Надеюсь, исцеление ему важнее. Напишу, как только сама узнаю ответ”.

“Я подготовлю для вас лишний бутылёк”, – пообещала Бояна.

Я отложила письма от неё в отдельный ящик и погрузилась в изучение бумаг. Нарадоваться не могла на Сираю. Все накладные и акты приёмки были настолько подробными, что даже Ведана, будь она на свободе, не нашла бы к чему придраться. Каждая медяшка зафиксирована, каждый пучок зелени учтён. Мне оставалось только ставить свою подпись, чтобы подтвердить, что документы проходили через меня. Красота!

Стук в дверь застал меня врасплох. Дети и учителя должны заниматься в классах, а больше никто меня обычно не беспокоил.

– Войдите, – разрешила я.

В кабинет вплыла фея сковородок и поварёшек – Сара. Остановилась в нескольких шагах перед моим столом и нервно одёрнула чистый передник. Вместе с ней в комнату ворвался аромат полыни с нотками аммиака. Озадаченность и слабый страх.

– Тёмных ночей, лина Амелия, – вежливо поздоровалась она. – Я вас не отвлекаю?

– Нет, – я напряглась и подалась вперёд, принюхиваясь. Подумалось, Малия натворила что-то на кухне. Перебила всю посуду, чтобы отомстить мне за угрозу увольнения? Погнула столовые приборы? – Что-то случилось?

– Я не знаю, – Сара перекинула косу за спину и посмотрела на меня. – Хранительница школы весь день носу не кажет. Она утром обычно забирает список продуктов для деревенских, а сегодня не заходила. Ну я Мису попросила, она отнесла сама бумажку. Большой беды не случилось. Но что-то мне неспокойно, лина Амелия.

Дурное предчувствие кольнуло и меня. Не могла Сирая просто так пренебречь своими новыми обязанностями. Слишком ответственно относилась к работе. Вон как скрупулёзно вела учётные книги.

“Сокол просил с Марко глаз не спускать, – вспомнилось мне. – Наверное, увлеклась слежкой. Или выполняет другое задание от командира охраны?”

– Спасибо, что рассказали, – медленно кивнула я и поспешила успокоить добродушную кухарку: – Она взяла на сегодня отгул, а я совсем забыла вас предупредить.

– Не мудрено, столько дел на себя взвалили, – закивала Сара, на глазах меняя настроение. – Ой! А зачем призраку отгул?

– Не знаю, – развела я руками. – Не стала спрашивать, неудобно как-то напоминать, что она неживая.

– Как вы не боитесь? – вздохнула повариха, и я уловила аромат летней земленики после дождя. Добродушная женщина мне сочувствовала. – И ведьмы под боком, и призраки…

– У нас лучшая охрана, – улыбнулась я. – Беспокоиться не о чем. Воины без труда справятся с любой угрозой.

– Вот и Малия так говорит, – поддержала беседу она. Запах земленики сменился на ванильную нежность и медовую гордость. – “Лин Сокол с любой напастью справится!” Да я ж и не спорю! Наши воины любых мечом надвое разрубят.

Я громко скрипнула зубами. Ревность вспыхнула горячей волной и погасла только в том момент, когда я нащупала пальцами помолвочный браслет под рукавом. Нашла силы не комментировать восторженную посудомойщицу и даже продолжила вежливый разговор с Сарой, пока у неё не закончились темы для обсуждений.

“Ох, дождёшься ты у меня”, – мысленно пообещала я строптивой работнице кары небесные, но ничего не могла поделать на самом деле. Не увольнять же её за восхищение лучшим убийцей Клана Смерти?

Сара попрощалась и ушла, а я попыталась позвать Сираю, чтобы выяснить, где она была весь день. Тишина стала тревожным ответом.

– Она занята, следит за Марко! – успокоила я себя, и вернулась к работе.

Призрачная ведьма привязана к источнику. Ей просто некуда деться.

После ухода Сары я вновь погрузилась в дела и просидела в кабинете до самого ужина. Количество работы, постоянно требующей внимания, мешало нормально питаться, но я понимала, что скоро всё наладится. Мне не терпелось отделаться от бумажной волокиты и вернуться к тому, ради чего я согласилась на должность директрисы Посольской школы. Воспитанию детей, их обучению.

“Рано, – вздохнула я мысленно на пути из столовой в спальню. – Штат до сих пор укомплектован не полностью. Нет учителя по целительству, зельеварению, немагическим дисциплинам”.

От усталости и сытости глаза закрывались. Думать о чём-то, кроме мягкой постели и тёплого одеяла, не хотелось. Но мне ещё нужно было написать пару писем потенциальным работникам.

– Амелия, ты должна взбодриться, – решительно заявила я, подхватывая полотенце.

Пообещала себе ванну с ароматическими маслами на выходных, а пока обошлась быстрым душем. С волосами только возилась долго. В детстве промывать их было тяжело, но и сейчас требовались терпение и четыре разных средства: для блеска, упругости, приятного запаха и от запутывания. Последнее я смывала прохладной водой, поэтому спать расхотелось мгновенно.

– Второе полотенце забыла, – спохватилась я, вытирая волосы мягкой тканью. – Растяпа. В цифрах не путаешься, главы учебников наизусть знаешь, а в быту дура-дурой.

Предчувствуя, что замёрзну, я поёжилась и выскочила в спальню в неглиже. От громкого визга спасло только чудо. Жених сидел на кровати. “Вернул” мне неловкую сцену за тот вечер, когда я просила его стать учителем боевой магии.

– Прости, – смутилась я, заклинанием сдёргивая халат с вешалки. – Потайная комната. Я была уверена, что одна здесь.

– Найти проход легче лёгкого, – беззаботно улыбнулся Сокол. – Оценка “неудовлетворительно” вам, лина Амелия, за маскировку и защитные чары.

– Разве обеспечение безопасности – не обязанность начальника охраны? – не сдавалась я.

Халат прилип к мокрому телу, босые ступни мёрзли, но подходить к кровати ближе, чем на три шага я не рискнула. Да, аромата жжёного сахара не чувствовалось. Зато блеск в глазах жениха выдавал его мысли с головой. Лучший убийца разве что не облизывался, скользя взглядом по моему телу, едва прикрытому тонкой тканью. А у меня были к нему рабочие вопросы.

– Виноват и готов понести наказание.

– Сирая пропала, – выпалила я. – С утра не появлялась. Ты отправил её следить за студентом? Они вместе куда-то ушли?

– Нет, – Сокол встал с кровати и чёрной тенью качнулся ко мне. – Студент старательно точит зубы о гранит науки, зарабатывая боль в спине и плоские ягодицы. Я снял с него слежку. Проверка Пруста ничего нам не дала. Домус Визарис признал в Марко закадычного друга. Они целовались в дёсны, вспоминали прошлые попойки и пугали посетителей трактира громогласным хохотом. Так что я отпустил Сираю. Не знаю, куда она делась, призраков сложно контролировать.

Настроение у жениха было игривое. Он легко касался губами моей шеи, гладил по спине, потом осмелел и положил руки на бёдра.

– Подожди, – смутилась я. – Не торопись, а то у меня сейчас от твоих ласк голова закружится и я всё забуду. Ты уверен, что Марко Ведари не опасен?

– Конечно, нет, – фыркнул он, прижимая меня к груди. – Ему до сильнейшего мага, как до Тёмной империи пешком. Напрасно мы себя накрутили. Чуть ли не заговор против Клана Смерти с участием короля Бессалии придумали. Но там всё просто. Отец Марко хочет посадить его на высокий пост в академии. А как это сделать без научных заслуг сына? Никак. Лицедействует он здесь, притворяется учёным. Расслабься, дорогая, всё под контролем.