Идеальные мужчины

– Да, – согласилась Ника. Обе. – А моя сестра десять лет прожила в этом городе…

– Грустная история, – заключила Эмма. – Но злодей сам себя наказал.

Из мастерской Олега возвращались мужчины. Слышался приглушенный рокочущий смех Виталия.

В холле было светло от белого солнечного дня. Солнечные зайчики прыгали по стенам и зеленому плюшу дивана, весело рассыпались по стеклам, соперничая с блеском хрустальной капели за окном.

Раздался мелодичный сигнал подъехавшей машины. Мужчины пошли встречать гостей.

– Это Наталья! И Сергей! Наши друзья, – весело сообщила Эмма,– грациозно, расправив мягкую материю на коленях. – между прочим, Наталья тоже ждет ребенка,– сообщила она полушепотом Нике.

– За нами едет Володя с семейством,– сообщила Наталья, расцеловавшись с женщинами.

– Вот и хорошо! – сказал Олег.

– Замечательно,– подхватил Виталий.

– Я так рада за тебя,– шепнула на ухо Наталье Эмма.

– А я –то как рада,– улыбнулась она в ответ.

– Вы красавица, Ника! – похвалила Наталья жену Виталия. – А ты, Виталий, такой крутой стал.

– Я такой и есть, – со смехом согласился он. – А ты совсем не изменилась, все так же очаровательна.

– Скажешь тоже, – отмахнулась Наталья. Узкая юбка вишневого костюма до колен прикрывала ее красивые ноги. Подведенные глаза и брови придавали лицу загадочный восточный вид.

– А пойдемте, девушки, в другую комнату, посплетничаем. Наши идеальные мужчины с ужином и сами справятся. Сегодня как-никак – восьмое марта, – пригласила Эмма.

Они уселись в комнате для гостей около стеклянного столика. Оранжевые кресла, коричневато-фиолетовый габардин по контрасту с оранжевыми шторами, толстый узбекский ковер в тон мебели, все создавало веселое настроение.

– Вот посмотрите,– достав из-под стекла книгу, положила ее на стол Эмма. – Прислал Сан Саныч вместе с поздравлениями к восьмому марта.

Книга называлась «Идеальный мужчина– история одного эксперимента».

– Это Сан Саныч? – удивилась Наталья. – Никогда бы не подумала, что он так изменится. На первой страничке книги был изображен респектабельный мужчина в элегантном свитере. Лицо его украшали модные бакенбарды, плавно переходящие в каплю на подбородке.

– Теперь он известный издатель-документалист,– пояснила Эмма Нике.

– Звездами больше не увлекается? – посмеялась Наталья.

– Вряд ли. Ты же знаешь, что у него родилась дочка? – спросила Эмма Наталью.

– Да, слышала.

– И мама его теперь с ними живет. В снохе души не чает.

– А книга интересная? – спросила Ника.

– Я еще не успела прочесть. Но, думаю, нашим мужчинам будет интересно. Он приедет на пресс-конференцию двадцать первого и всем бывшим пациентам подарит книгу сам.

Пока Эмма болтала о книге, Наталья все больше приглядывалась к Нике. Несмотря на современный облик в Нике проглядывала томность и беззащитность женщин прошлых веков. Изящные пальцы ее холеных рук были длинны, в посадке головы чувствовалось благородство. Под джинсовой курткой на груди виднелся медальон.

Перехватив взгляд Натальи, медальоном заинтересовалась и Эмма.

– Ника, этот медальон, что у вас на груди… один из тех двух, о которых рассказывал мне Олег?

– Нет. Этот медальон мы отыскали в Америке… Тогда, весной, мы с помощью дяди быстро оформили визы и уехали в Америку. Поначалу нам было трудно, приходилось соблюдать осторожность, ведь Губерман тоже мог там появиться. Особенно, когда мы нашли медальон в сейфе одного из банков. Мы не сразу отгадали зашифрованный код.

– И вы сразу поняли, что этот медальон настоящий? – спросила, замирая, Эмма.

–Да. Бриллиант старинной огранки 36 карат. – Ника изящно сняла медальон с шеи. – Там же были браслет и два кольца. К ценностям был приложен документ на английском, заверенный нотариусом. Это все перешло в наследство от тети моей маме – Полянской Нонне Викентьевне, а по ее смерти детям и внукам.

– Замечательная вещь,– изумилась Эмма, держа в руках медальон. Бриллиант искрился множеством лучей, от него невозможно было оторвать глаз.

– Одно кольцо нам пришлось продать. Поначалу мы очень бедствовали в Америке, – пояснила Ника.

– Поэтому вы и не писали? – спросила Наталья.

– Да! И надеть кулон я решилась всего только месяц назад.

– Почему? – удивленно спросила Эмма.

– Я боялась. А в последнее время мы с Виталием совсем потеряли бдительность. Я даже решила вернуть свой цвет волос,– потрепала она себя за кончики кудряшек… А в тот день мы устраивали в ресторане большой банкет, и я впервые решилась надеть кулон,– Ника заволновалась, прикусила губу. Ее красивый голос задрожал. – Я вышла из машины у ресторана и в упор столкнулась с Губерманом. Я даже крикнуть не успела. Так стремительно он приближался ко мне, и в руках его блестел нож. «Меня ждет та же участь, что и сестру», – подумала я. – А умирать не хотелось, я недавно узнала, что у меня будет ребенок. Можете представить себе мое отчаяние. Вдруг он упал. Началась перестрелка. Кто-то подхватил меня под руки и буквально втащил в машину. Больше я ничего не помнила. Когда пришла в себя, увидела рядом Виталия. Он спросил: «Кто, ты думаешь, тебя спас?» Я ничего не могла сообразить, только знала, что Губерман мертв. «Гиви»,– сказал он. Оказывается несколько лет Губерман мирно проживал в Израиле под чужим паспортом, а потом принялся за старое. Гиви удалось устроиться к нему шофером. Если б не он, я бы здесь с вами не сидела. Теперь Гиви работает у нас главным администратором,– сказала Ника.

– Да, там, где такие ценности, всегда рядом беда,– сказала Эмма, возвращая медальон.

– Ну теперь-то все позади. Жаль только, мы не смогли раскрыть его, посетовала Ника.

– Не смогли раскрыть? – переспросила Эмма.

– Здесь нужен какой-то ключ. В Америке мы обращались к ювелирам, но они помочь не смогли,– огорчилась Ника.

– Можно я посмотрю,– с волнением сказала Наталья. Дрожащими пальцами она осторожно взяла со стеклянного столика медальон, разглядела сбоку маленькое, неровное углубление в виде монограммы. Сняв со среднего пальца кольцо, Наталья начала совмещать выпуклость на нем с углублением на стенке медальона.

–Что это? – удивилась Ника. И Эмма, в ожидании чуда, замерла от волнения.

–Это кольцо передал мне Антон Иванович Победимцев – друг твоей мамы. Он – мой родной дядя,– старалась как можно спокойнее говорить Наталья.

– Да? – переспросила Ника. – Значит…

–Значит, оно принадлежит тебе. Попробуй сама, у меня не получается. Антон Иванович говорил, что кольцо передала ему Нонна Викентьевна с просьбой передать его дочерям. Оно приносит счастье в семейной жизни. Мне оно счастье принесло.

– Действительно. И почему это я раньше никогда его у тебя не замечала,– удивилась Эмма, вглядываясь в Наталью. –Давно оно у тебя?

– С прошлого лета. Помнишь, я ездила лечиться в Москву.

– Помню,– сказала Эмма.

– Девушки! – позвала ошеломленно Ника. Три головки склонились над столом.

Медальон в руках Ники раскрылся.

–Ах! Оу! – раздались сдержанные возгласы.

–Не может быть! – со слезами воскликнула Ника. – Это портрет моей прапрабабушки.

Внутри медальона столько лет хранился портрет молодой белокурой дамы отдаленно похожей на Нику.

«Графиня Полонская. 1.4.1820г », – прочитали они.

– Посмотрите-ка,– обратила внимание Эмма. – Она ведь беременна.

– Действительно.

– Может быть, это и есть тайна медальона. И кольцо, и медальон способствуют семейному счастью? – спросила с блестящими в глазах слезами чувствительная Ника.

– А мужья, вы полагаете, здесь совсем не причем? – иронично заметила Эмма. Девушки засмеялись.

– Милые дамы, очень не хотелось бы разбивать вашу дружную компанию, но прошу вас в холл,– сказал по-хозяйски Виталий. – Приехал Володя с семьей. Вот-вот подъедут Виктор с Артемом… А что у моей милой женушки глаза на мокром месте? – спросил он, сгребая ее в объятия.

– Это от счастья, – ответила Ника, мелодично рассмеявшись. – Мы открыли тайну медальона.

–Да! – обрадовался Виталий. – И что же это за тайна?

– Я тебе потом расскажу,– секретничала Ника.

В холле было шумно, по зеленым диванам кувыркались нарядные дети. Мать тщетно пыталась их успокоить. Володя и Олег читали вслух привезенную газету:

– «….Известная балерина Эмма К. прервала контракт с ради здоровья будущего ребенка. Счастливый отец – известный художник Олег Дубов поддержал желание жены и согласился заплатить неустойку в размере…,– назвал Володя цифру, воскликнул: – Ого-го!

– Все уже знают! – немного огорчилась Эмма шумихой в газете.

– Володя, брось газету, посмотри, что натворил наш многоуважаемый Сан Саныч, – передал Виталий Владимиру книгу.

– Ну-ка, ну-ка! – заинтересовался и Сергей Иванович, сверкнув стеклами очков.

– Не переживай Сергей, про тебя тут тоже есть. Наш Сан Саныч никого не обидел. Я читал, – пояснил Олег.

– Откуда же он все помнит? – удивился Володя, листая книгу.

– Так он же в клинике дневник вел, – пояснил Виталий.

Зазвонил телефон. И на видеоэкране возникло интеллигентное улыбающееся лицо Сан Саныча.

– Ну, сейчас я ему всё выскажу! – засмеялся Виталий.

– Подожди. Слушай, он поздравляет женщин,– остановил Олег.

– Да как цветисто, – заметил Володя.

– Он это умеет, – сказал Виталий.

– Спасибо, Сан Саныч. Наши женщины просто счастливы. Твою жену, маму и дочку тоже поздравляем. Вот «американец» Виталий рвется с тобой говорить.

– Олег, нам, наверно, пора заняться столом, – подсказал Володя.

– Пора, – согласился Олег. – Наш шеф-повар сейчас распорядится.

Слышался раскатистый смех Виталия, которому вторил телевизионный смех Сан Саныча.

– О чем вы? – переспросил возвратившийся из кухни Олег, когда экран погас.

– Я напомнил ему, как он выпил Ванькино пиво, подогрев и подсластив его вместо чая, а потом удивлялся, откуда у него в данных наличие алкоголя.

– Да, было дело,– поддержали смех Олег и Володя.

За окном посигналило такси, спугнув стайку синичек. Гости прибывали.

Испуганная белка взметнулась на вершину ели, на снег посыпалась сухая хвоя. Из окон дома полилась музыка.

-–

Использованы фрагменты картин:

Художника Дубовского, 1891 г.

«Радостный май» художника Жуковского (1875-1944),