Привет магия! Песочница. Книга шестая

Возражений не последовало. Отряд разделился: Балин и Торгрим отправились на поиски сокровищницы, Грохотун с Горцем двинулись обследовать покои, а Руми и Лорик направились к сараю, дабы обеспечить путь к отступлению.

Сокровищницу отыскали без труда – её даже не утруждались скрывать особо. Подойдя к массивной, искусно украшенной двери, они тщательно её осмотрели, и на их лицах расплылись знакомые ухмылки. Уже в который раз они проникали во владения враждебных родов, вскрывая хранилища ценностей одним и тем же изящным способом – попросту растворяя стену рядом с дверью с помощью магии земли. Дверь, конечно, была зачарована, защищена рунами и прочими хитростями – защита хоть куда. Но то, что стены также требовали укрепления, до их жадных умов так и не дошло.

Переступив порог небольшой комнаты, Балин и Торгрим обнаружили, что золотые монеты аккуратно упакованы в стеклянные банки с бирками «Варенье из одуванчиков».

– Какие же они извращенцы! – возмущённо прошептал Балин, выгребая золото столовой ложкой.

– Полностью с тобой согласен, брат, – отозвался Торгрим, уже набивая сумки дорогим оружием, самоцветами и ювелирными изделиями. Артефакты он трогать не стал – от них исходил неприятный запах, будто кто-то, наевшись жирной пищи, облапал их своими неумытыми пальцами. Остатки жира протухли, и теперь от артефактов несло затхлостью. «Бр-р-р. Мерзость какая», – брезгливо передёрнуло Торгрима.

Балин, покончив с золотом, окинул помещение взглядом в поисках ещё чего-нибудь, что можно было бы «экспроприировать». Его внимание привлёк семейный альбом Балдуинов: на миниатюрах все предки были изображены с тарелками супа. Недолго думая, он искусно заменил все лица на рожицы, вырезанные из картофеля – раз уж они так любили запечатлевать себя с едой.

Тем временем Бренор, пробравшись на кухню, деловито складывал столовое серебро, в то время как Грохотун, попробовав местный паштет, сморщился и, не удержавшись, оставил на столе «анонимный отзыв»: «Суховато. 2 звезды из 5. Совет: добавить сливок и сменить повара». Дегустировать остальное после такого он не рискнул.

Когда отряд уже спускался в канализацию, Балин заметил, как Лорик с трудом тащит огромную головку сыра – ту самую, что не поместилась в сумки.

Лорик, заметив его любопытный взгляд, пояснил:

– Это для фондю! Кайлос оценит. Сыр дорогой, отменный.

Балин лишь улыбнулся в ответ. Фондю под ледяное пиво он и сам очень уважал.

Оседлав лошадей, ОПК «Гурман» двинулся в сторону Адастрии. Задание было не только выполнено, но и перевыполнено. Теперь можно было и отдохнуть – с чувством выполненного долга и приятной тяжестью в сумках.

***

Утро в доме Балдуинов началось с пронзительного крика, столь истошного, что поднялись даже те, кто не собирался покидать постели до полудня. Патрикас, поднявшийся в столь ранний час, уже был не в духе, но когда он увидел, во что превратили его родовое гнездо…

– Как… Как такое могло произойти? – только и смог вымолвить он, бессильно опуская плечи и озираясь вокруг.

Семейство Балдуинов, высыпавшее из своих покоев на первый этаж, обнаружило, что, помимо пропажи золота и провизии, все их дорогие гобелены теперь украшены изящной вышивкой: «Не лопни, маг – лучший ресторан в городе!».

Когда хозяин дома ступил на кухню, повар, бледный как полотно, принялся жаловаться, что некто «скорректировал» рецепты в поваренных книгах:

– Вместо соли – сахар! Вместо перца – корица! Пусть ваш фамильный паштет теперь пахнет яблочным пирогом!

«И то толку будет больше», – гласила дерзкая приписка на полях.

– Особенно усердствовали над нашим родовым рецептом «Тушёной дичи с трюфелями», – продолжал повар, дрожащим пальцем указывая на страницу. – Добавили целую этажерку с комментарием: «Совет: замените дичь на старый сапог – вкус тот же, экономия на 200%!».

Не проронив ни слова, глава рода вышел в сад, где громче всех вопил мастер-садовник. А всё потому, что Руми, пока другие опустошали сокровищницу, срезал все розы, азалии и прочие цветы, задумав составить гигантский букет для Майи.

Далее он проследовал в библиотеку, где все книги были переставлены, а портреты предков – разрисованы. На двух полотнах, изображавших особо уважаемых родичей, красовалась надпись: «Я обожаю Кайлоса», а ниже – аккуратное розовое сердечко.

В гардеробе, как ему доложили, все дорогие плащи и мантии были изрезаны на ленты, а в обувь… похоже, наведалась целая стая котов, дабы оставить свои «дары». Это стало последней каплей.

Сжав кулаки, Патрикас в бешенстве принялся кричать, а затем приказал собрать всю охрану во дворе. Сначала он разберётся с ними… Нет, сначала они всё отработают, а уж потом он разделается с ними – и с этим выскочкой Кайлосом. Война так война. Только для начала надо понять, где взять денег на оплату наёмников. Сокровищница-то пуста.

***

Когда отряд дожидался в лесу предрассветного часа. Грохотун Большой Пуф, порывшись в своих бесчисленных карманах, с внезапной тревогой обнаружил пропажу одного небольшого мешочка из грубой ткани. В нём хранились тщательно высушенные грибы особого сорта, которые он изредка жевал – не для насыщения, но для лёгкого расслабления духа. Грибы были изрядно крепкими, а потому гоблин откусывал лишь малую толику, размером с ноготь.

Перебрав все складки своей одежды, он со старательно изображаемым безразличием поинтересовался у спутников:

– Э-э, друзья… не попадался ли вам красный мешочек с вышитым пегарогом?

Оказалось, не просто попадался. Бренор, отвечавший на привале за стряпню, нашёл его ранее у костра. Понюхав содержимое и сочтя аромат пикантным и возбуждающим аппетит, щедрой рукой высыпал всё в кипящий котёл, дабы «обогатить вкус и без того превосходной похлёбки».

Услышав сие, гоблину на мгновение стало дурно. Он мысленно прикинул, какая чудовищная доза психоактивных веществ пришлась на каждого из отведавших ужина. Когда же гном, заметив его бледность, спросил: «Что-то не так, приятель?» – Грохотун только махнул рукой, сделав вид, что всё в полном порядке, мол, он не в обиде. Всем понравилось и ладно.

– Ничего, ничего… Главное, что похлёбка всем понравилась, – пробормотал он, с тоской думая о предстоящих часах, которые обещали быть… весьма необычными для всего отряда.

В глазах его читалась тихая паника, но гордый гоблин предпочёл сохранить лицо, решив, что лучше уж сойти за чудака, чем признаться в содеянной оплошности, которая ныне угрожала превратить их задание в феерическое и непредсказуемое путешествие.

***

Пройдя по старой навивающей прекрасные воспоминания тропе «Старого Алхимика», я достиг Омута Тихих Мыслей. Вступать в беседу с русалкой не стал, но по старой памяти бросил в воду несколько подарочков – гребень ручной работы, бусы, браслет и разной бижутерии по мелочи. Уже отойдя, услышал тихое, словно шелест камыша: «Благодарю». Я улыбнулся, бросив через плечо: «Всегда пожалуйста», – и двинулся вслед за Виссарием.

Добрались мы до места, где обосновалась Тораксия со своим роем, относительно быстро. Это была та часть Чёрного Бора, где гигантские поляны, усыпанные разнотравьем и цветами, расступались перед древними деревьями.

Уже на подходе я заметил на ветвях знакомые грозди шариков, но с неожиданным отличием – они были не лазурными, а зеленоватыми, точнее, светло-изумрудными, словно капли утренней росы.

Сама королева Тораксия также претерпела изменения, в размерах и окрасе. Она стала втрое крупнее, и вид её теперь внушал если не страх, то почтение. Ещё там, в замке осколка мира, она была немаленькой, но сейчас её габариты приближались к размерам истребителя МиГ 29. Что до цвета… Её брюшко отливало зелёным, словно лист малахита. Видимо, это и было причиной смены цвета тех самых «горошин».

– Приветствую, ваше величество. Как поживаете? – Я достал складной табурет из пространственной сумки и устроился на нём.

– Здравствуй, Кайлос. Всё благополучно. Популяция растёт. Дары здешних лесов и вправду щедры. Подобного изобилия мы не видели с тех пор, как покинули родной мир.

– Я рад, что угодил. Наш договор всё ещё в силе?

– Хотела бы сказать «нет», но…

– И вновь я рад, что вы оказались мудрой и «честной». Поскольку обмани вы меня – Чёрный Бор стал бы вашей могилой, а мне этого ой как бы не хотелось. Кстати… Зачем вам тела тех деб… безумцев что напали на меня?

– Удобрение.

– М-да уж. И часто такое происходит?

– Случается, когда люди вторгаются на наши земли. Особенно замечательное получается из магов. Прям красота.

– Понятно, – самого передёрнуло от отвращения. – Тогда следующий вопрос: почему шарики зелёные и как это отразится на тех, кто их отведает?

– Зелёный цвет – от местной флоры. Что до последствий… Понятия не имею.

– Примерно так и предполагал. Выходит, вы и ваши… особенные пчёлки всем довольны?

– Более чем.

Пока мы обменивались любезностями, ко мне стаскивали те самые шарики, которые тут же исчезали в недрах моей пространственной сумки. И было их… ошеломляюще много. А знаете, сколько именно? Без малого сотня штук. Я от такого известия едва не рухнул в осадок. Так как по пути я насчитал несколько сотен гроздей, в каждой из которых зрело не менее трёх десятков таких сфер, и это только вдоль тропы, а мне принесли жалкие…

– Это что за щедрость? – не удержался я от сарказма.

– Так и знала, что ты не в курсе, – прозвучал голос Тораксии, вибрирующий, словно жужжание гигантских крыльев. – «Горошины», как ты их называешь, не созревают в одночасье. Мы напитываем их год за годом. Для полного созревания требуется как минимум пять лет по местному исчислению. То, что отдали тебе, – наш дар в благодарность за этот чудесный новый дом. Мы взращивали эти сферы круглые сутки, всем роем, уделяя остальным малую толику нашего внимания. Поскольку знали – ты скоро пожалуешь в гости.

Мои грёзы о том, чтобы стать первым миллиардером Керона, разбились о суровую реальность. При всём притом ещё надо выяснить, что эти «шарики» дают. А вдруг они, наоборот, не дают счастья, а заставляют стать психом или погрузит того, кто сел в полное отчаяние.

– Печально это сознавать, но против природы не попрёшь, – вздохнул я, убирая складной стул. – Что ж, и на том спасибо. Увидимся через три года. Как раз к тому времени гномы достроят мой замок и буду навещать вас чаще.

Я уже собрался уходить, но резко остановился и обернулся.

– Слушай, а может, у тебя есть какие-то просьбы? Чем-то помочь могу?

– Есть одна, – прозвучало после краткой паузы.

– Я весь во внимании.

– Понимаю, тебе это покажется чудовищным… но из вашей плоти получается превосходное удобрение. Цветы от него растут куда пышнее, чем без него.

К горлу подкатил ком от таких слов.

– И? – сумел я выдавить.

– Я вижу, ты сильно возмужал – и телом, и в магическом плане. Твоя мощь впечатляет. Честно признаюсь, не будь её – я бы атаковала тебя без раздумий.

– Благодарю за откровенность, но ближе к делу.

– Да, конечно. Ты наверняка часто сталкиваешься с недоброжелателями. Мы были бы рады получить их тела. Души, разумеется, ты обещал богине. Нам же достаточно и…

– Погоди, погоди. Откуда ты знаешь о богине? И вообще я ей ничего не обещал.

– На тебе же горит её метка? Разве твой фамильяр не сказал тебе об этом?

– Не-а, промолчал. Видимо, запамятовал.

Себе же сделал пометку прибить одну радужную…

– Хорошо, я посмотрю, что можно сделать. На этом, пожалуй, всё. До встречи.

Обратный путь я проделал в глубокой задумчивости. Вырвал меня из размышлений окрик. Замерев, я взглянул в ту сторону, откуда он донёсся. Там стоял мужчина в белой мантии, подобие той, что носила Офелия.

– А вот и удобрение подоспело, – бросил я в ничего не понимающее лицо некроманта.

Глава 5

Глава пятая.

Друзья такие друзья.

В начале схватки я полагал, что имею дело с заурядным некромантом – возможно, мастером или даже магистром тёмных искусств. Однако уже через считанные мгновения моё мнение претерпело кардинальные изменения. Передо мной стоял архимаг смерти, чья мощь превосходила все мои ожидания.

Его атаки не только отличались невероятной силой, но и были исполнены удивительного мастерства. Некромант с поразительной точностью предвосхищал мои движения, виртуозно уклоняясь от ударов и контратакуя в самые уязвимые моменты.

Моим противником оказался некто Сайлас – всё, что я успел узнать о нём, прежде чем разверзся ад битвы.

Сперва он обрушил на меня лавину оживших скелетов, окутанных призрачным сиянием защитных барьеров. Я попытался сокрушить их каменными снарядами, но снаряды бессильно отскакивали от мерцающих щитов, словно горох от стены.

Тогда я призвал своих верных стражей тьмы. Их зачарованные мечи, источающие чернильное сияние, сумели пробить защиту нежити, но и скелеты отвечали ударами, истощающими моих рыцарей. Мне приходилось непрерывно подпитывать их силой, расходуя запасы энергии в нереальных масштабах.

По правую руку от некроманта возвышалась жуткая фигура полуразложившегося существа. Лишённое части лица и левой руки создание стояло неподвижно, словно статуя. Было ли это истинным зомби или же живым человеком, попавшим под власть некромантической магии – оставалось лишь гадать.

Пока наши армии из марионеток сходились в смертельной пляске, мы с противником обменивались сокрушительными ударами. Я метал сверкающие молнии, копья тьмы, а он отвечал смертоносными лучами негативной энергии, от которых воздух трепетал, словно от невыносимого холода.

Один из его ударов, зелёный луч, скользнул по моему плечу, оставив после себя след невыносимой боли. Рана начала гноиться с пугающей скоростью, источая зловоние разложения. Я едва не потерял концентрацию. Спасибо Торгусу и Вортису за науку и конечно же Фулгурису. Если бы не они, я бы уже сдох.

Когда его костяная армия была повержена, некромант немедля призвал новую. Более того, из останков павших скелетов он создал жуткие метательные снаряды. Кости, повинуясь его воле, взмыли в воздух и устремились ко мне с ужасающей точностью.

К моему изумлению, эти смертоносные снаряды беспрепятственно пронзали мои защитные барьеры из тьмы и молний. Единственной преградой, способной сдержать их натиск, оказалась воздвигнутая мною земляная стена.

Пока я пытался осмыслить эту новую угрозу, четыре костяных дротика нашли свою цель в моём теле. Я опустошал фиалы с зельями исцеления одно за другим, не успевая даже перевести дух. Плетение целительных заклинаний в пылу битвы оказалось непозволительной роскошью.

Каждый глоток целебного эликсира давался с трудом, а ещё круто бил по карману, пока я продолжал отражать нескончаемые атаки своего могущественного противника. Битва становилась всё более изматывающей, и исход её оставался неясным. Причём это меня весьма пугало.

Мрачная мысль пронзила мой разум: почему же верные пчёлки не спешат на выручку? И тут же, словно удар молнии, меня озарило понимание. Клятва… Стоит этому служителю смерти лишить меня жизни, и Тораксия будет свободна от своих священных обетов. Что ж, придётся преподать ей урок, но сперва нужно разобраться с этим порождением смерти…

Сайлас, пока я предавался мрачным мыслям и отпивался зельями, словно тень, скользнул в пространстве, использовав свою излюбленную технику перемещения во мраке. Он возник за моей спиной в тот самый миг, когда передо мной вздымалась земляная стена, скрывая его манёвр от моего взора.

Его костлявые пальцы, холодные как лёд, коснулись моей правой руки, и леденящий шёпот сорвался с его уст: «Gloriam Putris». В тот же миг плоть начала разлагаться, источая зловоние разложения. Крик агонии разорвал тишину опушки Чёрного Бора, эхом отразившись от мрачных деревьев, чьи ветви, казалось, тянулись к небу в безмолвном протесте.

С яростным рыком я развернулся всем телом, вкладывая в удар ноги всю свою силу и ярость. Некромант, не ожидавший физического воздействия, отлетел, словно тряпичная кукла, но лишь на мгновение, чтобы вновь материализоваться подле своего полуразложившегося прислужника.

Преодолевая боль, я из последних сил достал фиал со средним зельем исцеления. Живительная жидкость немного приглушила боль, но гниение не отступало, продолжая своё мерзкое дело. Шаг во тьму – и я оказался на безопасном расстоянии, чтобы выпить ещё. Но Сайлас, словно голодный хищник, следовал за мной по пятам, не давая ни секунды передышки.

Началась безумная игра в кошки-мышки. Я метался между холмами, нырял в густую рощу, где древние деревья шелестели листвой, будто предупреждая о надвигающейся опасности. Но некромант был вездесущ. Лучи энергии смерти следовали за мной, ядовитые облака клубились в воздухе, источая смертоносное дыхание. Каким-то чудом я избегал их смертоносных объятий, словно танцуя со смертью.

В один роковой момент он предвидел мой прыжок. Едва я вышел из сумрака, холодное зелёное лезвие, источающее могильный свет, отсекло мою гниющею руку вместе с кольцом по самый локоть. Волна мёртвой энергии отбросила меня, словно тряпичную куклу, и я рухнул на землю, чувствуя, как жизнь покидает тело.

Сайлас приближался медленно, с хищной улыбкой на лице, его глаза светились торжеством. Он не произносил ни слова, не сыпал оскорблениями – просто шёл, наслаждаясь моментом триумфа.

– Конец тебе, тварь! – процедил я сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как ярость закипает в груди. Кто бы знал каких сил стоило мне подняться.

– Ошибаешься, – прошипел он, его голос был холоден как лёд. – Это тебе конец, мальчишка. Кто бы ни был твой учитель, он хорошо потрудился. Даже я признаю это. Жаль только, что я не могу прикончить тебя – лорд Нихилиус жаждет встречи лично.

– Эта встреча станет последней для вас обоих, – выдохнул я, собирая остатки сил в кулак. – вот только ты её не увидишь «Anima Vorago»!

Лицо Сайласа побелело, как мел, его глаза расширились от ужаса. Он рванулся прочь, но жгуты первозданной тьмы, вырвавшиеся из моей груди подобно змеям, схватили его, словно стальные цепи. Трижды он пытался вырваться, но древнее заклинание, пожирающее души, держало его мёртвой хваткой, впиваясь в самую сущность некроманта, высасывая его жизненную силу капля за каплей.

В воздухе разлилось зловоние разложения, смешанное с ароматом озона. Магия схлестнулась в смертоносном танце, и небо над Чёрным Бором почернело, словно сама тьма пришла за своей жертвой.

– Эта душа принадлежит тебе, Морана, – произнёс я, и в тот же миг некромант словно обезумел. Он обрушил на меня всю мощь своего арсенала, швыряя одно за другим смертоносные заклинания. Однако его атаки, словно отразившись от невидимого щита, обратились против него самого.

То, что последовало далее, превзошло все мои ожидания. Первые же заклинания – тлен, разложение, кислота – обрушились не на меня, а на того самого зомби, что неподвижно стоял посреди поляны. Словно древний страж, он принял на себя удар, защищая своего повелителя. Но даже его гниющие останки не выдержали и трёх отражённых заклятий, обратившись в прах.

Теперь же пришла очередь самого Сайласа познать всю мощь своей магии смерти, обратившейся против него. Даже его недюжинная сила не смогла противостоять этому. Семь отражённых заклинаний – и некромант пал, побеждённый собственной мощью.

В тот же миг в меня влетел изумрудный сгусток, наполненный чистой энергией опыта. Мой магический источник, словно жаждущий путник, поглотил эту силу, увеличившись на полтора процента. Невероятно! Этот маг обладал поистине колоссальным резервом, ведь за всё время битвы он ни разу не прибёг к помощи манна-кристаллов.

В глубинах моего сознания раздался женский смех – холодный, пронизывающий до самых костей. От этого звука по спине пробежал мороз, а сердце сжалось от недоброго предчувствия. Похоже, я ввязался в игру, последствия которой ещё долго будут давать о себе знать.

Собрав последние крупицы сил, я встал подошёл к телу Сайлса и поднял гримуар. Он было дёрнулся убить меня, но я столько энергии тьмы подал в него что он чуть не заскулил. Затем подобрал свою кисть с кольцом и открыл портал. Шаг – и я оказался на главной площади замка, у самых ног изумлённого орка. Последнее, что запечатлелось в моём угасающем сознании, был отчаянный крик Евы и могучий голос Торгуса, взывающего к Кларис.

***

– Господин Ридикус, как полагаете, он сильно огорчится, узнав, что более не сможет… ну, вы понимаете, о чём я? – с притворной грустью в голосе спросил кто-то из присутствующих. Судя по голосу это вроде как Вул’дан.

– А какой мужчина не огорчился бы? – с невозмутимой серьёзностью ответил Огнебровый, после чего смачно захрустел чипсами со вкусом сметаны и лука. – Мне тут Кларис сообщила, что даже высшее зелье бессильно. Всё, что сгнило ниже пояса, увы, восстановлению не подлежит.

– ЧТО?! – вскрикнул я, инстинктивно хватаясь за причинное место обеими руками. – ТВОЮ ЖЕ ДУШУ, ИДИОТЫ, ЧТОБЫ ВАС РАЗНЕСЛО! – заорал я на хохочущих Вул’дана и Ридикуса.

Со мной, во-первых, всё было более чем в порядке «там». Во-вторых, моя правая рука пребывала на своём законном месте и в идеальном состояние.

– Да успокойся, дружище, – сквозь смех проговорил орк. – Мы же видели, что ты очнулся. Вот и не удержались.

– Хреновые у вас шуточки, – проворчал я, тщательно осмотрев себя и убедившись в отсутствии следов разложения. Магия внутри меня текла плавно и отзывчиво, как и прежде. Поднявшись, я ощутил звериный голод – так жрать мне не хотелось, кажется, никогда в жизни.

Одевшись, я махнул рукой: – Айда на кухню, есть хочу до потери пульса.

Они, похоже, только этого и ждали – вскочили ещё на первом слоге слова «кухня».

Узнав, что я пришёл в себя после двухдневного забытья, на кухне замка собрались все обитатели. Ибо готовил я для себя, то решил сделать нечто калорийное и жирное, а именно гамбургеры. Пока возился у плиты, рассказывал о схватке с некромантом. К моему разочарованию, никто никогда не слышал о маге смерти по имени Сайлас. Чёрт с ним. В одном я был уверен твёрдо: сейчас ему ой как несладко. Одна красивая дамочка, явно позабавится с ним.

– С такими врагами ты скоро до ранга магистра дорастёшь, – проговорил орк, впиваясь зубами в новый гамбургер. – Мог бы и нас позвать. А то только о себе думаешь, прокачиваешься в одиночку.

– Уверен, стоит мне позвать – и он кого-нибудь из вас прихлопнул бы. Нет уж, спасибо. Как-нибудь в следующий раз.

– Вул’дан, не переживай, скоро у вас будет уйма возможностей раскачать свои источники, – хитро подмигнул Огнебровый, но раскрывать карты не стал.

– Кстати, Кларис, спасибо за лечение. Скажи, сколько я должен?

– А я тут ни при чём. Это всё архимагистр Элидия. Она каким-то образом узнала, что с тобой беда, и, использовав площадку во дворце императора Каэла, телепортировалась прямиком сюда. Это она тебя выходила, мне такое, увы, не под силу. Пока что, – обмакивая картофель в сырный соус, Кларис добавила: – Кстати, она просила передать: вы квиты.

– Согласен, хотя… – переворачивая на сковороде очередную партию котлет, пробурчал я. – Народ, может, подождёте? Я вроде как вообще-то себе готовил?

Народ дружно проигнорировал мои слова. Будто я и не говорю с ними. Мало того – они мило общались между собой, обсуждали соусы и то, как я одолел некроманта. Вот тебе и поддержка. Прям чувствуется забота.

– Хочешь, на вот мой укуси, – предложила Ева четвертинку гамбургера причём без котлеты.

– Спасибо милая, кушай сама, я сейчас себе ещё приготовлю.

***

Когда все наелись то стали готовиться к поездке. Только в это раз со мной поехали все. Даже Флоки.

Притом ехать в принципе довольно долго: сначала три дня до того въезда в Железные Горы, после ещё два до моих земель. Нет, мне точно нужна телепортационная площадка. Надо бы с Императором переговорить. Они в его ведении, никто без его ведома их строить не имеет права. Так сказать, стратегический ресурс. Мало ли война, а кто раз и перешлёт армию к твоему дому.

Доехали мы без приключений, и коли уж попали к гномам, то было бы невежливо не заехать мы в гости к братьям-королям, к семье Бренора и моему торговому компаньону Рутану. Да и с кое-каким кланом надо бы поквитаться. Рунирды вроде.

В первую очередь мы завалились всей толпой прямиком в заведение гнома, что претерпело разительные изменения. Не знаю, по какой цене он продавал мои пирожки, что способны прожечь горло, но, видимо, с хорошей такой надбавкой.

Во-первых, оно расширилось раза так в три. Для этого оно выкупило соседнее лавки. Далее появились гномы, что обслуживают клиентов. Во-вторых, что примечательно, фартук на хозяине, что готовил теперь не снаружи, а внутри на просторной кухне, всё так же был чист. Надо его попросить в мой ресторан заглянуть, чтоб научил подобной чистоте. Мирко, конечно, следит, но вот чтоб так…

– Привет, мой крохотный брат, – раскрыл я руки для объятий, войдя на кухню. Всех наших я оставил снаружи подкрепиться. Они сами решил ехать со мной. Я же катаюсь по делам и в сотый раз об этом всем напомнил.