Маг 11

Глава 5

Если пропихался на шкаф я довольно тихо, то дальше мое правое дело пошло таки гораздо громче.

Какая-то тяжелая посудина стояла на краю шкафа, а я пока не зажигаю камни-светильники, чтобы не засветить свое вползающее в чужой дом тело. Собирался посветить, как пролезу весь и поудобнее размещусь, но трагически не успел это проделать.

Чертова посудина полетела вниз с таким грохотом, что и мертвый бы проснулся. Мне стало понятно, что через пять секунд Рыжие, если они сидят наверху, где-то на втором этаже, добегут до двери на кухню, и тут возможны разные варианты.

То есть, не особо возможны, мысль о том, что они просто притаятся за дверью и будут меня поджидать, не показалась мне очень вероятной. Хотя я так и не услышал никакого топота по лестницам, только брошенный поиск показал, что к кухне осторожно пробираются две тени, действительно спускаясь сверху, но очень тихо, похоже, в чем-то мягком на ногах.

– Так, они сейчас ворвутся, – понял я, выложил на стол камень-светильник и отступил в угол, накинув на себя купол.

Очень уж Рыжие умело и талантливо бросают ножи и клинки, тем более, насколько я помню, еще один арбалет у них остался на руках, ведь на берегу с собой у траурной процессии оказалось только два таких изделия.

Я собираюсь бить врага маной незатейливо и по-простому, обязательно закрываясь защитным куполом и не собираясь сходиться с опасными нелюдями в рукопашной схватке.

Но они тоже не торопятся, согнувшись пока у двери наверняка вслушиваются, что здесь происходит. Могут подумать, что какойто залетный воришка, не зная, чей это дом, повелся на полную темноту и отсутствие всякой жизни в праздничный вечер, поэтому решил забраться и рискнуть, не подозревая, что хозяева находятся дома.

Очень злые хозяева, они предвкушают поимку дурачка и долгие развлечения в подвале, тем более, нервы у сторожей здорово подгорают, а неизвестность капает на мозги даже таким крепким морально нелюдям, поэтому позарез требуются любые острые ощущения.

Думаю, требуется подтолкнуть хозяев к активным действиям, поэтому на ощупь поднимаю со стола пару мисок и кидаю их под саму дверь.

Как только раздается первый грохот, дверь распахивается, и две тени влетают на кухню. Я пускаю чуть-чуть маны в светильник, сразу же вижу обоих красавцев, мигающих глазами и еще не заметивших в полумраке мою неподвижную фигуру.

Впрочем, я тоже разглядел Рыжих не полностью, только один оказался в круге света, второй где-то за ним спрятался. Я добавил маны в светильник по максимуму, сразу же стало светлее, тут же щелкнул арбалет, нож мгновенно с болтом полетели мне куда-то в ноги, отскочив на пол от купола.

Рыжие все же хотят взять лазутчика или неудачливого дурачка живым, спасибо им за добрые намерения и чуткое отношение к незнакомому человеку и нежданному гостю.

Теперь я хорошо вижу обоих и первым ударом маны прицельно вбиваю в стену одного и тут же вторым ударом – второго в крепкую дверь. Они оба падают, только я уже очень хорошо знаком с крепостью этих организмов, а особенно их каменных голов, поэтому уверен, что они просто прикидываются.

Чтобы Маг расслабился и подошел поближе, доверчиво и по-глупому сняв свою защиту.

Довольно наивное желание, правда выбора другого у них нет, обычный человек или нелюдь справится с Магом может, только если тот совсем расслабится и сам подставится.

Я этого делать не собираюсь, обойдя стол, подхватываю светильник, чтобы получше видеть, где лежат буйные головы обоих последних защитников крепости.

Сразу же два ножа бьются о купол, но теперь уже в районе груди. Рыжие быстро поняли, что надежды взять меня в плен – трудно осуществимы, один попробовал выползти из кухни на карачках, но, получив сильный удар по подставленной спине, растянулся на полу на пороге. Второй кинулся с кинжалом на меня, ударился о купол и был отправлен снова в кирпичную стену, уже хорошо ударившись головой о нее и упав навзничь.

«Этого им все же маловато будет», – отчетливо понимаю я.

Поэтому я добавил каждому по два раза тяжеленным табуретом по голове, чтобы они стали немного поспокойнее. Потом выглянул в коридор и сориентировался по местности, спуск в первое помещение в трех метрах от кухни.

– Так, дотащить каждого дело десяти секунд, – пробормотал я. – И что с ними дальше делать?

Вопрос, конечно, риторический. Я забыл, что маска у меня на лице, и снял ее, как уже не нужный аксессуар.

Стоит вязать этих красавцев приготовленными веревками или все-таки не возиться?

Пожалуй, определенно стоит, Рыжие никогда не сдаются. Мне придется постоянно быть настороже, держать купол и отвлекаться на них. Еще попытаются убежать и попробовать закрыться наверху, так ведь народ могут начать созывать ввиду сложившейся для них безвыходной ситуации. Если они сдадут городу настоящего Мага, то получат много плюшек.

– Нужно оно мне, это представление перед благодарными зрителями? – бормочу я.

Я вытащил из мешка веревки, стянул сзади кисти рук первому Рыжему, которому досталось посильнее по голове, сопротивления он никакого не оказал, будучи в полном беспамятстве. Стянул кисти не очень жестко и примотал за щиколотки ноги, согнув их в коленях.

Второй хозяин оказался покрепче на удар, я предупредительно приложился еще раз маной по его голове, после чего тело, собравшееся было для резкого рывка, расслабилось. Тогда я проделал с ним такую же операцию по обездвиживанию организма крепкими веревками.

Есть у меня мысль попробовать закосить смерть части клана под массовое самоубийство здесь в доме, как там на берегу.

Не очень на это надеюсь, но все же попробую умертвить этих Рыжих также без пролития крови и нанесения колото-резаных ран. Еще надеюсь, что следы от веревок не успеют так проявиться на кистях рук, поэтому стоит поторопиться с приговором.

Я ставлю камень-светильник у входа в подвал, второй около двери на первый подвальный этаж, и перетаскиваю тяжелые тела за ноги вниз, потом переношу светильник. Так мы все трое добираемся до нижнего подвала, где я вижу винные бочки, очень хорошо мне знакомые, и еще кучу всякой снеди, колбасы и вяленого мяса в таком количестве, что, похоже, Рыжие собираются пересидеть в доме полугодовую осаду.

Или очень любят вкусно пожрать.

«Наконец-то я добрался до них, до моих бочек и их драгоценного содержимого!» – настроение сразу поднимается.

О чем давно уже мечтаю…

– Ладно, делу время, потехе час.

Я определяю на глаз самое нижнее место в подвале и подтаскиваю туда Рыжих, кладу на живот, одного рядом с другим, пока оставляю лежать так.

Потом приношу с кухни топор и подхожу к первой бочке. Одна из них пустая, без начинки, и шесть с секретным содержимым, впрочем, сливать я собираюсь все емкости на всякий случай.

Заношу второй камень-светильник, кладу на скамью рядом с первой бочкой, с одного удара выбиваю у нее крышку, которая падает вниз и плавает в темной жидкости. Подсвечиваю себе сверху, цвет вина, вроде, красный, сильный запах присутствует, не сказать, что оказался очень похож на портвейн, скорее немного уксусом отдает.

Беру за край бочку и опрокидываю ее вниз с размаха.

Долго и аккуратно сливать вино у меня точно времени нет, волна напитка устремляется в самую низкую точку подвала, где как раз лежат мои пленники. Они, почувствовав внезапно, что уже лежат в луже сильно пахнущего вина, отфыркиваются и поднимают головы, не понимая, что происходит.

Только я им тоже объяснять смысл моих действий не собираюсь, возвращаюсь со светильником на кухню и набираю воду из бочки в деревянное ведро, заранее готовясь мыть свою обувь и мешки с камнями.

Когда я возвращаюсь, пленники уже вовсю крутят шеями, пытаясь увидеть своего врага, но я не подхожу к ним. Поставив на попа, вытряхиваю из бочки два тяжеленьких мешочка и оставляю их лежать на полу, подняв немного повыше.

Пусть стечет из пропитанной ткани вино, насколько это возможно, и облегчит мне работу по удалению его остатков из мешковины.

Сразу занимаюсь второй бочкой, так же выбиваю крышку и выплескиваю вино на пол подвала, выложенный крупными камнями с раствором вокруг. Какое-то время вино постоит здесь, в подвале, сразу не просочится в землю, что мне сейчас и требуется.

Так же мешочки летят к своим братьям, тяжело звякнув по прилету, а я занимаюсь третьей бочкой, потом четвертой, и вскоре вижу, что пленники пытаются расползтись в разные стороны, держа головы, как можно выше.

«Все, пора заняться ими, бродить по щиколотку в вине я не хочу», – его вылилось на пятнадцать сантиметров выше уровня пола подвала, а для моих планов этого вполне достаточно.

Длинным прыжком я залетаю на спину одному из Рыжих и под ненавидящим взглядом второго наступаю ему на голову одной ногой, прижимая ее к полу. Слушаю с пару минут страшные и ужасные проклятия, пока тело под ногами сначала сопротивляется, потом судорожно дергается, затем затихает совсем. Для верности жду еще пару минут, узнавая о себе от еще живого врага столько всего негативного, что даже не подозревал о таких своих возможностях.

Второй Рыжий путем невероятных усилий добирается все же до своего, теперь точно мертвого брата, и пытается укусить меня за носок мокасина.

Хорошо, что он так удобно подобрался, я переступаю с неподвижного тела на него самого, потом так же слушаю бульканье и хрипы какое-то время. Когда он затихает наконец, наклоняюсь и срезаю веревки с рук первого погибшего, дальше освобождаю ноги и бросаю веревку к мешочкам с камнями, с которых стекает темная жидкость.

Обыскивать Рыжих я не собираюсь, пусть пояса со всеми сокровищами остаются на своих хозяевах, как доказательство того, что они умерли сами, просто захлебнулись.

«Захлебнулись усилием воли, а что тут странного? Нелюди же и поступки у них нечеловеческие» – объясняю случившееся.

Кто от них ожидает чего-то другого, тот пусть сам голову об этом ломает.

Потом перескакиваю на второго и освобождаю от пут. Наверняка от веревок останутся какие-то следы на руках, но тут я ничего не могу поделать. Поэтому не переживаю особо, да и распухнуть они могут хорошо, если неделю пролежат здесь, пусть даже все вино впитается в землю.

Оставляю тела лежать в море вина, от аромата которого меня уже немного подташнивает, пока возвращаюсь к более созидательному труду, также выбиваю крышки и складываю мешки с добычей выше уровня вина.

В седьмой бочке, стоящей немного в стороне, ничего не оказалось, как я и ожидаю.

Перед тем, как ее вылить, приходится поднять мою добычу повыше, плотное вино плохо просачивается в землю, уровень его уже сантиметров под двадцать выше пола в подвале.

Потом я мою в ведре с водой мокасины сверху и промакиваю в нем же мешочки с камнями. Возвращаюсь на кухню за новой чистой водой и полотенцами, которыми протираю свои следы.

Запах вина настолько плотный, что я отламываю одну копченую колбасу и перекусываю ей, чтобы не захмелеть. Потом съедаю еще и вторую, продолжая так же тщательно промывать мешки от вина. Выливаю ведро воды в вино и нагружаю его мешками, которые за два раза переношу в кухню. Где оставляю отмокать в бочке на пять минут, полощу их, как могу, потом выношу в коридор и ставлю на пол, чтобы они стекали.

Теперь уже окончательно захлопываю дверь в подвал, оставляя последних Рыжих из городского клана Астора плавать в ароматной жидкости в полной темноте.

– Все же достаточно легкая и приятная смерть, умереть от слишком большого, чтобы его выпить, количества дорогого вина, – успокаиваю я себя.

Здесь же, около добычи, переодеваюсь в новую пару обуви, вытираю, как следует, ноги, промокшие мокасины оставляю пока плавать в бочке с уже не такой чистой водой.

Спускаюсь в первый подвал, снимаю пучки трав с видимого мне в магическом взгляде тайника и, сразу подобрав ключ еще по памяти, очищаю тайник от мешочка с золотом, как в тот раз.

Закрываю тайник ключом, накладываю магический скрыт, потом вешаю пучки трав и приправ обратно, с нижними этажами теперь все, я закончил эту эпоху.

Хорошо, что теперь не требуется обыскивать все помещения дома, а вокруг не бродит Стража с указанием присматривать за усадьбой. Руки у меня развязаны полностью, я поднимаюсь к двери на третий этаж, открываю ее ключом, довольно сложным по внешнему виду, и сначала обыскиваю комнату Старшего, ставни в которой закрыты на пару серьезных замков.

Ничего особо не нахожу, да и не стараюсь особо, все ценное он забрал с собой, а я вспоминаю, что так и не посмотрел его пояс, лежащий у меня на шкафу в мешке.

Это серьезное упущение, мало ли чего там есть, это же явная улика, если следы от места массовой гибели как-то непонятно быстро приведут ко мне.

Я закрываю дверь комнаты и занимаюсь большим тайником, снимаю магический скрыт, открываю замок, после чего жду, когда вылетит болт и снова задрожит в поставленном напротив, типа для красоты, деревянном столбе. Выдергиваю его и, вытащив ларец концом кинжала из тайника, бросаю болт обратно, закрываю замок и накладываю скрыт заново.

Аккуратно закрываю дверь на третий этаж и спускаюсь вниз к своей добыче.

Все осталось целым и невредимым, пусть служивые поломают потом голову, зачем приходил убийца в дом.

Если смогут, конечно, хоть что-то обнаружить.

Здесь складываю сырые мешочки в кожаные мешки, по весу получается около шести килограммов, солидная добыча мне досталась.

Так, осталось забрать мокасины из бочки, где они отмокают от пропитавшего их вина и запаха, что я и делаю, выжимаю их и кладу к камням.

Теперь стоит подумать: возвращаться ли мне старым путем через шкаф и как забраться на него обратно. Как-то это слишком сложно, стоит ли мне рисковать, что кто-то случайно увидит, как вор вылезает из окна?

Ну, особо-то ничего не увидит, только смутную тень, неясно мелькнувшую.

Ведь теперь определить, стоит ли кто-то в номерах трактира около окон, мне довольно сложно из закрытого дома.

«Пойду-ка я лучше нормальным путем, через дверь выйду на темный двор, обойду дом слева, там смогу нормально послушать, есть ли зрители и свидетели моего великолепного выступления», – решаю я.

Я выливаю всю бочку с водой в коридор, ведущий в подвал, чтобы еще немного смыть следы и скрыть то, что в бочке что-то держали, потом переворачиваю и подставляю ее под шкаф, запрыгнув на нее, закрываю форточку на замок.

Затем переворачиваю бочку и ставлю ее на место, выхожу в тамбур перед дверью, нахожу тот самый ключ от замка входной двери на связке. Гашу оба камня-светильника и убираю их в мешок, руки у меня свободные, тяжелый груз за спиной, с мешка ничего еще не капает.

Надеюсь, что двойная кожа продержится до моей квартиры, не подведет умелого грабителя и отчаянного душегуба.

Правда, хоть не людских душ, в основном. Эти два местных жулика сами виноваты в своей смерти, хотели ограбить одинокого путника на тропе контрабандистов. Впрочем, им и так положено судьбой скоро помереть, именно подобным образом написано на роду.

Я здесь особо-то и не причем, просто мимо проходил не в то время, вот они ко мне и пристали на свою беду.

Сдвигаю засов и открываю дверь, на улице уже полная темнота, окна домов напротив едва светятся горящими свечами и масляными лампами. Меня сейчас никому не видно, я спокойно вожусь с капризным замком. Оставлять дверь открытой мне не хочется, чтобы соблюсти легенду, да еще Стража пусть сама повозится с дверью.

Закрыв дверь, я обхожу дом и, дойдя до своей лестницы, тщательно ровняю следы, оставленные ей, с остальной землей.

Голос Гриты вытягивает последнюю песню, получается, я провел в доме где-то около часа всего, очень даже быстро управился со всеми делами, что ни говори.

Я перелезаю через забор, перетягиваю лестницу на эту сторону и прохожу к калитке в воротах, приоткрываю ее и выглядываю в сторону входа в трактир. Пока Грита поет, естественно, никто не топчется на улице, я прикрываю калитку за собой. После чего в почти полной темноте, придерживая мешок и постоянно проверяя его, не течет ли он, шагаю к своему двору и новой квартире, бросая время от времени поиск перед собой и прикрываясь лестницей.

Очень будет обидно получить дубинкой по голове от рядового жулика, расслабившись и потеряв бдительность.

Да еще лишиться мешка с годовым бюджетом всего Астора, пусть и в очень трудно реализуемых драгоценных камнях.

Вскоре я оказываюсь во дворе, потом на ощупь уже в своей квартире, где, наконец, зажигаю светильники и могу не спеша поставить лестницу, спрятать мешок с камнями в тайник, забрав с собой Палантир.

Ставлю магический скрыт на сам тайник, потом закрываю дверь в свое жилье, навешиваю на нее еще и магический замок, лишним он не будет.

Выхожу на улицу и вскоре стою с невинным видом около трактира, встречая свою подругу, как будто только что пришел из дома.

Глава 6

Грита вышла из трактира в сопровождении одного охранника, того самого пожилого и крепкого мужика, с которым я уже знаком.

– О, ты уже здесь! А мне хозяин сказал Гриту каждый день забирать из дома и провожать. Так что, сегодня не надо?

– Почему не надо? Очень даже надо, вдруг на нас нападут, а тебя нет рядом с нами! Что мы тогда будем делать? Кто нас спасет? – усмехнулся я, и мы пошли в сторону нашего дома.

– Что, теперь каждый день работать начинаете? Охрану набираете?

– Откуда знаешь? – удивился охранник. – Хозяин ведь только что сказал. Смотри, Грита, Ольга сегодня в трактире не было, а он все наши дела знает.

– Да, ты где вообще пропадаешь? Ко мне сегодня пару раз какие-то мужики подсаживались за столик, – у девушки свои новости, требующие безотлагательного внимания и обсуждения со мной.

– Восхищенные поклонники? – спросил я.

– Да, очень восхищенные. Спрашивали, сколько стоит со мной ночь провести!!!

– Овин, что, так и спрашивали? – удивился уже я.

Странно, ведь все уже знают, кто у Гриты мужчина, кто его приятели, которых он тренирует.

– Да, какие-то крестьяне зажиточные, расторговались хорошо, баб своих в номере или в деревне оставили. Ну и выпили, а потом почувствовали себя первыми парнями в Асторе, – объяснил мужик.

– И что?

– Да, Ольг, мы-то на улице тогда стояли. Парни из гвардии подошли к столу, увидев, что Грита посмотрела в их сторону, – дальше Овин замолчал, посмотрев на Гриту.

Ну, это понятно, Грита посмотрела, а парни подошли спросить, кто это такой смелый, раз садится на занятое другом и Учителем место.

– Что сказали деревенским? – спросил я уже у нее.

– Попросили выйти с ними на улицу, дали пару раз по брюху, потом подняли и отправили ко мне извиняться. Но это твои приятели, они, в общем-то, даже не обязаны такое делать. Где шлялся ты сам в это время? – настойчиво интересуется моя милая.

«Ну, где я был, это очень интересный и несвоевременный вопрос. Недалеко очень находился, в соседнем доме гостил, грабил и душегубством занимался», – улыбаюсь я про себя.

Хотя по слухам, у нелюдей Рыжих и души то нет никакой, так что не все так печально в королевстве Датском, слезы по покойникам лить я и так не собирался, вообще никому не советую такой ерундой заниматься.

Но говорить про такие дела я не стал, конечно, поэтому сослался на разболевшийся живот и тошноту. Дело в такие времена частое, продукты быстро портятся под жарким светилом, холодильников еще не изобретено.

– А чего от тебя попахивает ресой? – принюхалась Грита. – Что за болезнь такая?

Это я уже в квартире хлебнул пару глотков из припасенной бутыли, чтобы напряжение снять и мышцы лица расслабить. Когда все награбленное спрятал и скрыт поставил.

– Милая, это как раз такая болезнь и есть, чтобы лечиться крепким алкоголем. Он ведь внутри убьет, – хотел сказать – всех бактерий, но не стал так удивлять слушателей новыми словами и знаниями, что в животе кто-то еще живет, кроме всем понятных глистов, поэтому высказался более обтекаемо, – Он убьет все плохое и поможет мне выздороветь.

– О, хороший способ полечиться. Расскажу своей тоже, – развеселился Овин.

– А насчет наглых мужиков, сажай с собой Скопа рядом все время, пусть народ привыкает, что не только ты, певица, крутая звезда, но и обычные музыканты – важные люди. Поважнее просто богатых крестьян или купцов.

Глядя на удивленные лица Гриты и Овина, я добавил:

– Так оно скоро и будет, поверьте мне. Если они, конечно, очень хорошо играют.

Ну, не так уж и скоро на самом деле, но тенденцию такую можно пораньше заложить, тогда здесь на пару веков раньше музыканты и певцы гораздо важнее просто богатых людей окажутся. Как у нас уже лет сто примерно, еще с немого кино.

– Да, Овин, насчет вашей работы, теперь много народа требуется, это я к хозяину подошел и про то, что охрану пора увеличивать, так ему и сказал, – раскрыл глаза я мужику и Грите заодно.

– Понятно, – ответил Овин, ничего не поняв.

– Что, племянника возьмешь к себе? – поинтересовался я.

– Да, думаю. Парень молодой, крепкий и боевой, чтобы меньше дома дурью маялся. Хочет с гвардейцами познакомиться, с приятелями твоими, – рассказал мужик и удивился только потом. – А ты-то откуда про племянника моего знаешь? Я же только сегодня вечером, после разговора с хозяином про него подумал.

– Работа у меня такая, все знать, – серьезно и авторитетно вымолвил я, и дальше мы идем молча, собеседники раздумывают, кем я работаю, что все знаю наперед.

Хорошо непоняток нагнал, пусть теперь понимают, с каким человеком рядом идут. И Грите понятно станет, с каким необыкновенным мужчиной постель делит, да еще и не простую, как у всех, а особо широкую двуспальную.

Элитный вариант, здесь вообще пока невиданный.

Вроде обычный парень из мастерской, но не обычный, это точно.

Недавно только пришел из-за перевалов, однако денег хватает, подруга у меня красотка и вообще медийная личность, известная всему Астору. Еще тренирует парней из Гвардии, мотается, вроде, на подработку с контрабандистами. Очень уверен в себе, говорит так, будто умеет читать будущее и видит его.

Да, примерно такое впечатление складывается про меня у всех знакомых.

Стоит все же поменьше выделяться от остальных, таких же моих приятелей, хватит и одной Гриты, чтобы казаться успешным и продуманным парнем.

Таким делованом при делах конкретных и раскладах реальных.

Хотя я и должен оказаться лидером, уверенным и опытным, пусть только в своей мастерской и тренировочном круге среди гвардейцев.

«Ничего, скоро поход, там я уровень авторитета еще подниму на небывалую высоту для здешней местности», – понимаю я.

Около двора попрощались с Овином, посидели с соседями за столом, отмечая середину праздника. Трон тоже здесь, даже Клоя присела, хоть и не любит такие мероприятия. Она, наверное, пришла именно ради Орнии, которая уже отплакала два месяца по своему мужу и начинает выходить к людям, возвращаясь к нормальной жизни.

Оказалось, что моя поддержка в бою на опушке дорогого стоила. С моей-то силой, даже почти не умея работать копьем, я смог внести реальный перелом в схватку, выведя из боя двух Пришлых Крыс и сбив с ног Мечника, которого сам и добил, пусть он уже тогда оказался потрепан. Понс с Носильщиком уже без оружия оказались в тот момент и ничего сделать не могли, кроме как геройски умереть.

Как-то неласково новая для меня жизнь обходится с гильдейскими, сплошные потери и даже раньше срока. Сначала Тонс, потом тот же Понс так и не смог пойти в разведку на Север, даже раненый Крос еще не знаком со мной.

На столе стоит уже пустой бочонок пива, который двор купил в складчину, я сразу понял, что горячительное закончилось, поэтому решил поддержать компанию, сходил в комнату и принес бутыль выдержанной грушевой ресы. Разлили, употребили, и все оживившиеся мужики заценили вкус и аромат выдержанного заграничного напитка.

– Эх, каждый день пил бы такое винцо, – причмокнул губами Трон и с делано испуганным видом посмотрел на супругу, сразу же сурово насупившуюся.

Все соседи рядом дружно заржали.

А чего, может себе позволить, приносит домой больше трех тайлеров в месяц, так что Клое грех на мужа сердиться. Правда и реса такая стоит совсем недешево, по пол золотого за бутыль размером примерно в литр в лавке моих знакомых купцов из Астрии.

Народ рассмеялся и, вспомнив мое обещание, насел на меня, чтобы я показал иноземную игру, как уже давно обещаю.

Пришлось выбрать край стола и расчертить его ножом с помощью другого ножа, чтобы поровнее оказалось, на шестьдесят четыре клетки, восемь на восемь, очень удобные всем местным для понимания с их привычкой к восьмеричной системе подсчетов.

Набрали во дворе всей толпой при скудном свете белых и черных камешков, и я начал показывать, как играть в шашки.

– Завтра требуется доску разрисовать на белые и коричневые, можно черные, клетки.