Маг 11

Чтобы никто не мог связать произошедшее совсем рядом двойное убийство со мной.

«Мой шанс – грамотно распорядиться своей незаметностью, темным временем суток и все, больше от меня ничего лишнего не требуется», – убеждаю я себя.

Через десять минут быстрым шагом я добрался до двора дома, помахал народу, собравшемуся за столом и активно общающемуся между собой при свете одинокой свечи.

«Пора нарисовать доску под шашки», – все время я забываю.

Поднялся в комнату, предупредив мимоходом Клою, что иду за Гритой, как будто сегодня далеко и не отходил, зажег в комнате пару свечей, чтобы осмотреть себя перед маленьким зеркалом. Потом вспомнил, что одет сейчас явно не для посещения модного трактира, придется переодеться в приличную одежду, поэтому свои вещи могу спокойно осмотреть завтра при свете дня.

Переоделся, выложил остатки еды, но бутылку с водой оставил, вспомнил почему-то, как хотелось пить в прошлый раз. Выложил магические перчатки и лечащие артефакты, которые не понадобились, ведь ничего нового у тех же Рыжих я не стал узнавать.

Хотелось только побыстрее закончить с этим делом, грязным и кровавым.

Сложил оба кожаных мешка, добавил в них нагрудный мешок с Палантиром, камни-светильники, которые мне оба понадобятся в доме и подвале Рыжих, трофейную связку ключей, естественно, и спустился вниз.

Заставил себя остановиться около стола во дворе, послушал местные новости, поддакнул пару раз и, помахав соседям рукой, вышел как обычно в трактир, чтобы потом забрать подругу с работы.

Мужики местные, которые соседи, прямо завидуют моему образу жизни. Каждый вечер в трактире пропадаю, посреди интересной жизни, по-настоящему яркой, конечно, в средневековых потемках.

Хорошо еще, что Церковь Последнего Спасителя только набирает силу, еще не обложила народ обязательными к исполнению постановлениями и буллами, запрещающими слушать развратные песни, много выпивать и вообще излишне много радоваться грешной жизни.

Что петь разрешается только церковные псалмы, после девяти вечера строго сидеть по домам, а жить в грехе с женщиной без освященного церковью брака – путь на костер и тому подобное.

По дороге к трактиру понял, что мне лучше не появляться пока в зале. Ведь там так просто не отделаешься одним приветствием и от Гриты, и от приятелей-гвардейцев. Все спросят о своем, Грита – о том, где пропадал сегодня, приятели – почему не пришел на тренировку.

Врать сейчас вообще не хочу, поэтому просто обойду трактир.

Время уже поджимает, лезть через забор лучше всего, когда подруга открывает вечер культурной программой, и все постояльцы, кто живет в номерах, спускают вниз в зал трактира, чтобы послушать ее незаурядный голос.

Охраны на входе еще нет в обычные дни, хозяин вызывает крепких мужиков только в выходные дни или по праздникам. Как раз после праздника середины лета и появится постоянная охрана, чтобы заворачивать слишком простую публику подальше от модного места, стремительно повышающего свой уровень и становящегося модным.

Когда слишком простые лесорубы беспощадно разнесут трактир и достанется приличным посетителям, лучше будет завтра или сегодня вечером подсказать хозяину такую мысль, он в вопросах безопасности быстро разбирается и нужное чутье имеет.

Поэтому я прошел мимо входа в трактир, освещенного парой фонарей со вставленными в них масляными светильниками, и добрался до ворот с калиткой, закрывающих въезд во двор.

Здесь уже достаточно темно, я натренированным движением откидываю вверх засов на воротах, легко проскальзываю в темноту двора и замираю, остановившись и прислушиваясь.

Все тихо, только из трактира через раскрытые окна доносится гул голосов и тяжелые деревянные кружки стучат по таким же массивным столам. Опускаю засов, даю глазам привыкнуть к темноте. Жду начало концерта, и точно, сначала Скоп настраивает свою трейлу, несколько минут терзая по-разному струны, потом подключается Грита, вытягивая свою первую песню, я быстро прохожу двор, стараясь не натолкнуться на груду ящиков или еще что-то подобное.

Глаза немного привыкли, жалко, что в умениях Магов нет ничего похожего на ночное зрение.

«Даже странно, что Маги не додумались до такой необходимой вещи, пока не изобретено электричество», – зачем-то переживаю я.

Иду старым и проверенным путем, так же проверяя наличие зрителей в окнах трактира. Со стороны трактира все тихо, никто в данный момент не смотрит на дом Рыжих, и только сейчас я отчетливо понимаю, что сегодня вечером я точно не полезу туда.

«Черт, я же забыл про лестницу, не подготовил ее» – приходит понимание.

Она осталась в мастерской, как мне теперь попасть в дом, где крайне настороженно ждут новостей двое последних членов клана. Вообще не понимая, почему так задержалась траурная процессия и как это понимать?

Ну, искать пропавшую экспедицию они точно не пойдут, им приказано охранять дом в любом случае.

Дверь от входа, от которой у меня есть ключи, наверняка закрыта на внутренний засов, там мне не пройти – совершенно точно. Ставни на первом этаже тоже закрыты и сделаны такими массивными, что попробовать их взломать – это то же самое, что разбудить всех соседей.

Что я могу себе представить, как реальный вариант – только возможность пробраться внутрь дома через откидную форточку на кухне. Откинув форточку на шкаф, можно боком пролезть в дом, только со шкафа придется спрыгивать из положения лежа, это будет уже хорошо слышно. Хотя возня с форточкой и пропихивание своего тела через ее неширокую щель тоже не окажется бесшумным делом. Придется все быстро устроить так, когда на кухню ворвутся последние защитники этой Брестской крепости и ее богатств, чтобы я смог встретить их на своих ногах.

Я понемногу остываю от намерения завершить сегодня все дела с кланом Разноцветных камней и только теперь чувствую, насколько я вымотался физически и морально за это тяжеленный, беспросветный день, наполненный кровью и смертями.

Еще и эти два слабоумных дебила, Рябой и Ежик, попались под мою тяжелую руку. Пришлось внимательно прислушаться к велению сердца и указаниям судьбы, после чего оставить остывать тела незадачливых грабителей на контрабандной тропе.

Все, я хочу помыться и лечь спать, руки и ноги налиты свинцом, мешки оттягивают плечи, поэтому я собираюсь миновать трактир, чтобы завалиться спать в своей комнате на такой манящей кровати.

Не хочу еще целый час дожидаться окончания ее концерта, сил уже совсем нет на культурную программу.

Грита и сама сегодня доберется домой, поворчит немного и перестанет.

Глава 4

Поздно вечером я сквозь сон слышу, как тихонько ругается Грита, бормоча про неправильных мужиков.

Которые свою жопу не поднимут, чтобы встретить красивую девушку, которой приходится идти по темным улицам домой в одиночестве. И которой стало почему-то страшно.

Я только повернулся на другой бок, успев подумать, что где-то это уже слышал:

«Знала бы ты, моя милая, сколько я сегодня дел переделал… Сколько людей и нелюдей перебил, своими руками перерезал, так поняла бы, где тут по-настоящему страшно».

Милая, желая меня страшно наказать, ушла спать в свою комнату, насколько я понял, сразу же засыпая. Да еще моей дверью хлопнула нахально, разбудив наверняка хозяев квартиры.

Однако утром все же обнаружилась безмятежно дрыхнущей в моей кровати, привычно-настойчиво толкаясь со мной за свободное пространство. Пришлось ей уступить и, одевшись, отправиться на завтрак, где меня уже ждет Трон.

– Доброе утро, хозяева. Трон, как дела в мастерской? – я пододвинул к себе миску с жареной кашей и долго слушаю рассказ о наших достижениях.

– Работаем, арбалеты выдаем, в Гвардии один наш завернули обратно, лук вырвало от слабого крепления, сейчас на новое ложе переставляем. Вчера приняли два заказа на подводы, Крип за голову хватается, места в сарае не хватает, хочет арбалеты подвинуть.

«Ну, все обстоит именно так, как я и ожидал», – вспоминаю я.

Как в тот раз, но и отличия большие тоже имеются. Ведь четыре месяца запаса по времени позволили мне более качественно перевести экономику мастерской на новые технологии. Самое главное, именно сейчас есть запас по сданным арбалетам и время произвести еще вообще без особой нервотрепки.

Брака у нас очень мало, почти все с первого раза проходят проверку у спецов Гвардии, Крип тоже понимает, что на какие моменты стоит обращать внимание, и не пропускает мимо сомнительные варианты.

– Да, самое главное, – весело вспоминает Трон. – От конкурента пришли двое мастеров, хотят узнать условия, если перейдут к нам работать.

Это хорошая новость, поэтому я сразу интересуюсь:

– А как Крип относится к этому?

– Да как-то не очень, опасается серьезно, что они посланы, чтобы наши секреты подсмотреть. Да ведь места для них нет в мастерской.

Понятно, с одной стороны, это правильно, но и упускать перебежчиков нельзя, особенно сейчас. На таких новостях стоит дожать Ольса, обязательно требуется дожать.

А даже если они шпионы, то можно пока их определить на самую начальную низовую работу, без особенного доступа к нашим технологиям. Платить больше не за сделанное, а на перспективу будущего захвата мастерской Ольса.

Только Крип до такого никогда не додумается, слишком он простой мужик, нет в нем изворотливости, и блефовать он не умеет. Главное сейчас – чтобы перебежчики к своему прежнему хозяину не вернулись, можно и в минус на один-два тайлера уйти.

Тогда через месяц Ольс согласится на любые условия, когда останется с одним работником, а то и вообще один будет сидеть в своем сарае, уныло глядя по сторонам.

С нашими арбалетами и прибылью с них мы можем годами держать не особо нужных людей.

– Когда Крип сказал мужикам за ответом прийти?

– Сегодня к обеду, хочет тебя дождаться.

– Понятно. Все правильно делает, – похвалил я компаньона.

Теперь нужно обязательно на работу выйти, только рабочую одежду просмотреть, нет ли следов крови где. И обувку выкинуть так, чтобы никто не нашел.

Съел даже порцию Гриты, своей любимице Клоя и так еще раз приготовит, еще вкуснее и свежее. Когда милая соизволит проснуться.

За комнату девушка платит теперь сама и за стол тоже, только обедает и ужинает в трактире. Сейчас доходы ее выросли, предложение хозяина «Лисы и Журавля», чтобы она только в его трактире выступала, весомо так повыше прежней ставки, Грита уже зарабатывает четыре-пять данов за выступление и еще получает прилагающийся ужин.

Народу в трактире хорошо прибавилось, именно на бои и музыку все теперь и приходят.

Я пока берегу себя от боев в круге за маленькую денежку, ставки только начинают становиться серьезными, а я собираюсь, как и тогда, вместе с Гритой снять банк ставок полностью. Ведь, кроме наших парней гвардейцев, есть и в Страже несколько хороших бойцов, да и со стороны умелые люди иногда заходят.

«Ну, не столько умелые, сколько сильные от природы, достаточно корявые, но если попадут метко, то точно очнешься не скоро», – признаю я.

Меня парни все время пытаются вытащить в круг, но я все отнекиваюсь, поэтому теперь мое умение кажется приятелям немного сомнительным. Они по молодости готовы рубиться за просто так, только из-за удали своей молодецкой.

Зато я точно знаю, что на кулаках и по этим правилам они мне все не соперники, только если чисто случайно повезет меня зацепить.

Гинс сейчас прямо живет походом в Сатум, договорился на шесть разведчиков, включая меня, и на плату мне, как ценному члену группы, тоже договорился. Берем с собой два арбалета и запас болтов, что намекает на обязательное использование лошади и телеги в вылазке. Ведь носить оружие в тех землях простолюдинам запрещено категорически, можно только в сене на подводе спрятать. Дворяне местные сразу же заметят, у кого какой длинномер или клинок имеется, мимо никогда не проедут, обязательно полюбопытствуют. Деревянные дубинки у простолюдинов, и те разрешены только членам банд, только тем из них, кто деньги для благородного сословия собирает и на своей земле находится.

Ладно, до этого похода еще есть время.

Крови немного нашлось на куртке и портах, я застирал ее быстренько в холодной воде, другой тут пока не изобретено, приходится греть для того, чтобы помыться.

«Ничего, вот разберусь с остатками Рыжего клана, схожу в Сатум, а потом начну бани изобретать, да еще с бассейном, для всего честного народа Астора» – мечтаю про прекрасное будущее.

Будут называться по имени создателя. Как в том же Риме есть термы Каракаллы, а у нас по-простому – бани Прота на века вечные.

Придется с дровосеками работать плотно или уголь искать, хотя возить-то все равно подводами придется.

Мы с Троном идем в мастерскую, проходя кузницу Водера, я ожидаю увидеть какую-то суету около заброшенных домов, но движения никакого нет, ни Стражи, ни вообще кого-то другого.

Не нашли еще или уже увезли?

Сам я не смотрю в эту сторону и веду беседу с приятелем, у Водера еще закрыто, как обычно.

Крип и братья с радостью приветствуют меня, похоже, они сами не понимают, что ответить пришедшим перебежчикам от конкурента, и ждут моего мудрого, как всегда, решения. Мы встаем на улице и негромко переговариваемся, я сразу же обозначаю парням стратегию наших действий:

– Нам требуется обязательно пригласить этих двоих на работу, не дать им вернуться к Ольсу. Может, через месяц и придется с ними расстаться, в этом я полагаюсь на ваше мнение, посмотрите, что за люди вообще и как будут работать. Но сейчас требуется обязательно их удержать.

– Так куда их ставить? Места в сарае уже не хватает! – недоумевает Крип.

– Можете поставить на улице, пусть делают первичную обработку.

– И сколько им платить?

– Среднюю плату по городу, – уверенно говорю я.

– Лучше бы мы между собой ее поделили, они нам не нужны, – не соглашается один брат Крипа, немного горячась лишнего.

– Нужны, вы поймите, требуется дать людям поработать один месяц, и у нас, скорее всего, появится место для них, еще кого-то придется набирать. Они собирают подводы уже долгое время, почти полностью готовые для нашего дела работники, вопрос только за тем, сколько продержится Ольс. Деньги у нас есть, чтобы купить его мастерскую, теперь очень желательно понизить на нее цену, как можно больше. Вот в чем смысл принятия на работу пары этих мужиков, – терпеливо объясняю я свои планы недалеким ремесленникам.

– Переплатим им пару тайлеров, зато цену на мастерскую скинем на пару десятков, будем ведь не мастерскую покупать с имеющимися работниками, а просто свободный сарай у полностью разорившегося хозяина.

Ладно, пока объясняю парням свои задумки, еще не отдаю жестких команд, обязательных к общему исполнению.

Все же они давно работают вместе и являются сердцем нашей мастерской. Ее душой и руками, это всегда требуется ценить, что я и делаю.

Пока время есть, лучше спокойно объяснить и настоять, чтобы люди понимали смысл происходящего.

Мы работаем до обеда, потом я переодеваюсь, оставляю рабочую одежду здесь, на тренировку я сегодня не пойду, лучше пропустить ее перед операцией на территории усадьбы. Всякие микротравмы, выбитые пальцы и пострадавшие сухожилия – обычный процесс на таких занятиях, а я сегодня должен оказаться максимально готов к проникновению в дом, всякой ловкой эквилибристике и безупречному владению телом.

Оденусь во все черное, в ту одежду, которую купил для первого нападения на Рыжих. Вчера я реально оказался уже совсем уставший и неспособный нормально думать, поперся к усадьбе без лестницы и в обычной светло-серой крестьянской одежде.

Даже забыл переодеться, до чего уже мозги не работали от усталости.

Сегодня отдохнул и теперь гораздо больше шансов, что проникновение в дом пройдет успешно, на свежую голову и правильные мысли.

В городе начинается большой праздник, работаем поменьше, чем обычно, только до обеда, как здесь принято по таким дням.

Я забираю легкую лестницу из мастерской, длиной в два метра, из высохшего потемневшего дерева, отношу ее в квартиру, объяснив Крипу, что там требуется что-то поправить.

Наши сегодня идут отмечать середину лета в «Жаровню», я не приглашаю всех своих новых друзей и сотрудников в «Лису», ведь я сам буду отсутствовать там половину вечера за столом.

Решил пока не светиться там перед делом, чтобы никто не мог обратить внимание на мое долгое отсутствие в самом трактире, просто появлюсь после акции и заберу Гриту домой.

«Пора уже трактиру выделять ей охрану, чтобы забирали и приводили туда-обратно, и я не переживал об этом, тем более, пусть и не скоро, но все-таки уеду на долгий срок», – решаю я.

Поговорю-ка я прямо сейчас, когда отнесу лестницу и поставлю ее на входе в квартиру. Лучше бы доставить ее прямо к забору, но пока на улице светло.

А, значит, заходить во двор с лестницей в руках – сразу признаться в каких-то преступных намерениях.

Во дворе новой квартиры нет постоянного поста из жителей, впрочем, там и двора-то нормального нет, поэтому народ рассчитывает только на примитивный замок. Я бы не был так в нем уверен, любой парень с нехорошими мыслями откроет его через полчаса тренировки. Мне, конечно, гораздо спокойнее, что поста из мужиков на входе здесь не имеется, никто особо не заметит, с чем я пришел и во сколько ушел.

Это не в наш бдительный и долго не спящий двор пройти, там никто не останется незамеченным или неопознанным.

Во многом именно из-за этого и выбрана для покупки квартира в неприметном доме рядом с трактиром. Именно для проведения операции по разграблению усадьбы Рыжих, чтобы спрятать в ней честно изъятые богатейства, которые все равно требуется довольно долго хранить где-то.

Чтобы не бегать по городу с мешком драгоценных камней стоимостью в годовой бюджет Астора, с которого будет капать красноватая жидкость, похожая на кровь.

Хотя я уже, конечно, в курсе, какого цвета окажется вино в бочках, похожее на портвейн или что-то типа хереса, в любом случае благоухать оно будет очень выразительно. Даже в трактире избавиться от запаха окажется невозможно, номер пропахнет весь точно. А это лишняя зацепка для проводящих расследование стражников, которые вдоволь нанюхаются этого аромата в подвале, созерцая там неподвижные тела Рыжих.

Поэтому я оставляю лестницу в квартире и возвращаюсь в трактир, где наблюдаю из своего окошка пустынный двор усадьбы и все, абсолютно все закрытые ставни на втором и третьем этажах, те из них, которые я могу разглядеть со своего наблюдательного поста. Может, со стороны ворот что-то и открыто, только разглядеть две стороны дома я не в состоянии со своего поста.

Похоже, оставшиеся Рыжие перешли на ужесточенный режим несения службы, позакрывали все окна и сидят в духоте, нетерпеливо дожидаясь, когда процессия все же вернется с похорон.

Наверняка уже не спали два дня, и до сих пор боятся сомкнуть глаза, чтобы не пропустить возвращения своих в усадьбу.

«Не завидую я им сейчас, – подумалось мне. – Зато скоро страдания и переживания совсем закончатся, тревоги уйдут на второй план, когда я начну заметно шуметь на кухне. Придет к ним ярость, затем Рыжие попадут в мою ловушку и останутся в своем подвале, буквально захлебнувшись в дорогом вине».

Внизу в зале я ловлю хозяина и разговариваю с ним:

– Уважаемый, пора бы вам озаботиться безопасностью лучшего и самого чистого голоса Астора, то есть, пора бы назначить ей охрану. Чтобы приводили из дома и уводили обратно каждый день.

– Я, конечно, за такое дело. Но, охрана только по выходным и праздникам работает, – объясняет хозяин и виновато разводит руками.

– Вот-вот, и про это тоже стоит заранее подумать. Пора ее постоянно ставить на входе. Публика все более денежная собирается, только как зайдут сюда свободно дикие лесорубы, узнав, что тут весело и вход свободный.

– И что? – беспокоится хозяин.

– Разнесут пол трактира, и сильно уважаемым гостям тогда достанется. Рано или поздно такое точно случится, если на входе не будет контроль вестись.

– Так в зале постоянно ваши приятели гвардейцы сидят, они всегда вмешаются, – оправдывается хозяин.

– Ну, для десятка матерых мужиков-лесорубов – какие-то там гвардейцы в не очень большом авторитете, да еще дел они и так успеют натворить. Так что, вот вам мой совет – проблемы потребно отсекать еще на входе, и гораздо проще сразу не пустить таких гостей, чем потом их вытаскивать, когда они напьются и устроят драку. А приятели мои днем и утром на службе, только вечером появляются здесь.

Вижу, что хозяин задумался, поблагодарил за совет и пошел додумывать мои слова. Мужик он не глупый, ситуацию ему я нарисовал, пусть теперь сам решает.

Я пообедал со своей подругой, которая еще на меня дуется, и рассказал о своих словах хозяину.

– И что? Ты вообще не собираешься меня встречать? – тут же зашипела милая злюка, пронзая своими синими глазами мою невозмутимую ауру.

– Я скоро уеду на целый месяц, может, немного поменьше. По секретному заданию города и Ратуши, так что защитить тебя не смогу. Парни, конечно, в трактире тебя в обиду никому не дадут, – тут я кивнул в сторону стола, за которым обычно сидят гвардейцы. – Только по дороге всякое может случиться, поэтому требуй охрану у хозяина, чтобы пара охранников встречали во дворе перед выступлением и провожали вечером обратно.

Грита задумалась и, видя мою заботу о себе красивой, подобрела серьезно ко мне.

Повалялись после обеда в кровати, потом милая уснула, и я с ней тоже, чтобы силенок накопить на вечер.

Собрался заново, продумав все варианты, темную одежду и пару обуви запихнул в мешок, переоденусь и переобуюсь на квартире, как стемнеет на улице.

Потом проводил Гриту до работы и, сославшись на дела, не стал ужинать, чтобы идти на дело и лезть в усадьбу на пустой желудок. Как профи прямо уже стал, поднабрался мудрости в Гильдии и в прошлой опасной жизни.

Наших в трактире еще нет, и это хорошо, не буду удивлять их своим отсутствием под предлогом, что мне почему-то требуется поработать вечером праздничного дня.

На улице уже темнеет, народ валит валом в трактир, все такие довольные от того, что хорошо встречают праздник. Настрадались в годы Беды без веселья и пива, отродясь в степи не употребляемого, теперь веселятся, как в последний раз.

Зашел во двор и на квартире переоделся, распихал по карманам камни-светильники, нацепил мешок с Палантиром.

Он мне не для Рыжих в доме нужен, там и моего потенциала за глаза хватит, это заготовка на всякий случай, если что-то пойдет не так, если придется прорываться с боем из дома или даже города.

Для этого же варианта и маска припасена, чтобы лицо свое мужественное понапрасну не светить.

Вторая пара обуви в мешок тоже положена, чтобы переодеться, если намочу в сладком вине мокасины гильдейские.

А то, после возвращения из усадьбы в двор трактира, да еще по темноте, не разглядев оставляемые следы, могу привести утром стражников до квартиры, где деньги лежат.

«Все, пора выдвигаться, на улице совсем темно, скоро Грита начнет концерт и время пойдет», – понимаю я.

Я выхожу с лестницей на темную улицу, подхожу к воротам на входе во двор и жду, пока охранники с улицы перед трактиром, услышав, что концерт начинается, зайдут внутрь. От входа в трактир до ворот во двор всего метров тридцать, можно еще рассмотреть, как кто-то коварно проникает на охраняемую территорию.

Опускаю маску на лицо и умелым движением поднимаю засов на калитке ворот, проскальзываю внутрь, сразу же иду к забору, пользуясь полной темнотой вокруг.

Прислоняю лестницу к каменной стене и слушаю, не осталось ли кого в номерах, все ли спустились вниз, заслышав серебряный голос моей подруги.

Перелезаю через забор, перекидываю лестницу на другую сторону, и через несколько минут она уже приставлена к стене дома под прикрытой форточкой, длинной и достаточно широкой, чтобы изловчившись, пролезть внутрь.

Сзади за моей спиной глухая стена соседнего дома, и заметить, если мне особенно не повезет, меня можно только из нескольких номеров в трактире, которые я проверяю умением поиска еще раз и убеждаюсь, что свидетелей пока нет.

Теперь я не начинающий Маг, как в прошлый раз, сила моя в несколько раз увеличилась.

Я подсовываю клинок кинжала под замок приоткрытой форточки и через минуту осторожного давления убираю собачку, придерживающую форточку в откинутом положении, осторожно опускаю ее на шкаф и просовываю голову внутрь, пытаясь определить, нет ли на кухне засады.

Несколько мгновений, когда я буду протискиваться боком в форточку, я окажусь в очень уязвимом положении, поэтому проверяю кухню и с облегчением понимаю, что здесь пусто, а путь к чужому богатству полностью свободен.

Отлично. Все пока идет по намеченному плану, я начинаю пролезать внутрь дома, оставив лестницу внизу и пропихнув вперед мешок.