Маг 11

От твоих рук или из-за твоих проблем это сделает кто-то другой – совсем не так важно.

Главное – им пришло время умереть, часики уже протикали и пробили траурный марш.

Все остальное уже мелочи, несущественные для могущественного рока.

Ежик сразу перестал дышать, зато Рябой продолжает еще всхлипывать, можно и так его оставить здесь валяться, конечно.

Но я не хочу переживать никоим образом, что он каким-то чудом дотянет до утра и успеет рассказать той же Страже о таинственном Маге, умеющем ставить защиту вокруг себя.

Который еще пробрался вчера вечером в мирный город Астор через низкую в данном месте городскую стену.

Прямо представляю, какие мероприятия начнутся в городе, чтобы изловить такого умельца!

И явного агента Магов Севера!

Наверняка, здесь я хорошо наследил, только искать сейчас или утром свои отпечатки ног не собираюсь, да еще силы человеческие не безграничны даже в моем случае. Следов разных тут множество и еще завтра как следует натопчут, когда обнаружат остывшие тела незадачливых грабителей, поэтому мне просто придется избавиться от этой пары обуви, которая сейчас на мне надета.

Или использовать ее еще разок в усадьбе Рыжих, где по темноте они, то есть отпечатки обуви, могут также остаться возле забора. Да еще в самом доме, много времени разливая плотное и крепкое вино в полутемном погребе, трудно уследить за своими ногами, куда они там наступят и где наследят.

У меня сейчас есть одна запасная пара в мешке, а потребуется, похоже, еще одна. Впрочем, с таким делом можно вообще не спешить до утра, когда я просто избавлюсь и от этой, и от второй пары, сам выйду на работу в новой дорогой обуви, купленной недавно.

«Или я все слишком усложняю?» – задумываюсь я, прислушиваясь вокруг.

Пока я раздумываю про свою обувь, Рябой окончательно затих, пришлось проверить его пульс на руке, бессильно откинувшейся от живота. Но пульса я уже не нашел, на всякий случай ударил его еще раз кинжалом в шею, желая проверить, но и тогда никакой реакции не последовало.

Поэтому я плюнул на предосторожности и вышел на дорогу, хотел зайти к Водеру, продолжающему трудиться в своей кузнице, но вспомнил, что у него осмотреть себя и одежду никак не получится, да еще лучше не удивлять его внезапным появлением в такое время, когда кто-то убивал совсем рядом местных бандитов.

Чтобы никто не мог связать произошедшее совсем рядом двойное убийство со мной.

«Мой шанс – грамотно распорядиться своей незаметностью, темным временем суток и все, больше от меня ничего лишнего не требуется», – убеждаю я себя.

Через десять минут быстрым шагом я добрался до двора дома, помахал народу, собравшемуся за столом и активно общающемуся между собой при свете одинокой свечи.

«Пора нарисовать доску под шашки», – все время я забываю про такое нововведение.

Поднялся в комнату, предупредив мимоходом Клою, что иду за Гритой, как будто сегодня далеко не отходил, зажег в комнате пару свечей, чтобы осмотреть себя перед маленьким зеркалом.

Потом вспомнил, что одет сейчас явно не для посещения модного трактира, придется переодеться в приличную одежду, поэтому свои вещи могу спокойно осмотреть завтра при свете дня.

Переоделся, выложил остатки еды, но бутылку с водой оставил, вспомнил почему-то, как хотелось пить в прошлый раз. Выложил магические перчатки и лечащие артефакты, которые не понадобились, ведь ничего нового у тех же Рыжих я не стал узнавать.

Хотелось только побыстрее закончить с таким неотложным делом, грязным и кровавым.

Сложил оба кожаных мешка, добавил в них нагрудный мешок с Палантиром, камни-светильники, которые мне обязательно понадобятся в доме и подвале Рыжих, трофейную связку ключей, естественно, и спустился вниз.

Заставил себя остановиться около стола во дворе, послушал местные новости, поддакнул пару раз и, помахав соседям рукой, вышел, как обычно, в трактир, чтобы потом забрать подругу с работы.

Мужики местные, которые мои соседи, прямо завидуют моему образу жизни. Каждый вечер в трактире пропадаю, посреди интересной жизни, по-настоящему яркой, конечно, в средневековых потемках.

На такое интересное дело деньги не у всех имеются, понятно.

Хорошо еще, что Церковь Последнего Спасителя только набирает силу, еще не обложила народ обязательными к исполнению постановлениями и буллами, запрещающими слушать развратные песни, много выпивать и вообще излишне много радоваться грешной жизни.

Что петь разрешается только церковные псалмы, после семи вечера строго сидеть по домам, а жить в грехе с женщиной без освященного церковью брака – путь на костер и тому подобное.

По дороге к трактиру как-то сразу понял, что мне пока лучше не появляться в зале. Ведь там так просто не отделаешься одним приветствием и от Гриты, и от приятелей-гвардейцев. Все спросят о своем, Грита – о том, где пропадал сегодня, приятели – почему не пришел на тренировку.

Врать сейчас вообще не хочу, поэтому просто обойду трактир, чтобы ни с кем не встречаться.

Время уже поджимает, лезть через забор лучше всего, когда подруга открывает вечер культурной программой, тогда все постояльцы, кто живет в номерах, спускают вниз в зал трактира, чтобы послушать ее незаурядный голос.

Охраны на входе еще нет в обычные дни, хозяин вызывает крепких мужиков только по выходным или по праздникам постоять. Как раз после праздника середины лета и появится постоянная охрана, чтобы заворачивать слишком простую публику подальше от модного места, стремительно повышающего свой уровень и становящегося популярным среди самых зажиточных горожан.

Когда слишком простые лесорубы беспощадно разнесут трактир и еще здорово достанется приличным посетителям.

Поэтому лучше будет завтра или даже сегодня вечером подсказать хозяину такую мысль, он в вопросах безопасности быстро разбирается и нужное чутье имеет.

Поэтому я прошел мимо входа в трактир, освещенного парой фонарей со вставленными в них масляными светильниками, добрался до ворот с калиткой, закрывающих въезд во двор.

Здесь уже достаточно темно, я одним натренированным движением откидываю вверх засов на воротах, легко проскальзываю в темноту двора и замираю, остановившись и прислушиваясь к тому, что творится вокруг.

Все тихо, только из трактира через раскрытые окна доносится гул голосов. еще тяжелые деревянные кружки стучат по таким же массивным столам. Опускаю обратно засов, даю глазам привыкнуть к полной темноте.

Терпеливо жду начало концерта, и точно, сначала Скоп настраивает свою трейлу, несколько минут терзая по-разному струны, потом подключается Грита, вытягивая свою первую песню. Я быстро прохожу двор, стараясь не натолкнуться на груду ящиков или еще что-то подобное.

Глаза немного привыкли, жалко, что в умениях Магов мне не попалось ничего, похожего на ночное зрение.

«Даже странно, что Маги не додумались до такой необходимой вещи, пока не изобретено электричество, – зачем-то переживаю я. – Наверно, я просто не нашел описание умения или не смог определить нужный артефакт?»

Иду старым и проверенным путем, так же проверяя наличие зрителей в окнах трактира. Со стороны трактира все тихо, никто в данный момент не смотрит на дом Рыжих, и только сейчас я отчетливо понимаю, что сегодня вечером я точно не полезу туда.

«Черт, я же забыл про лестницу, вообще не подготовил ее» – приходит правильное понимание.

Она осталась в мастерской, как мне теперь попасть в дом, где крайне настороженно ждут новостей двое последних членов Рыжего клана. Вообще не понимая, почему так задержалась траурная процессия и как все такое понимать?

Ну, искать пропавшую экспедицию они точно не пойдут, им приказано охранять дом в любом случае.

Дверь от входа, от которой у меня теперь есть ключи, наверняка, закрыта на внутренний засов, там мне не пройти – совершенно точно.

Ставни на первом этаже тоже закрыты, сами сделаны такими массивными, что попробовать их взломать – то же самое, что разбудить всех соседей.

Что я могу себе представить, как самый реальный вариант – только возможность пробраться внутрь дома через откидную форточку на кухне. Откинув форточку на шкаф, можно боком пролезть в дом, только со шкафа придется спрыгивать из положения лежа, что будет уже хорошо слышно.

Хотя возня с форточкой и пропихивание своего тела через ее неширокую щель тоже не окажется совсем таким бесшумным делом. Придется все быстро устроить так, когда на кухню ворвутся последние защитники этой Брестской крепости и ее несметных богатств, чтобы я мог встретить их на своих ногах.

«Впрочем, я могу со шкафа лежа треснуть обоих маной по очереди сверху! Или даже двоих сразу!»

Я понемногу остываю от намерения завершить сегодня все дела с кланом Разноцветных камней.

Еще только теперь чувствую, насколько я вымотался физически и морально за это тяжеленный, беспросветный день, обильно наполненный кровью и смертями.

Еще эти два слабоумных дебила, Рябой и Ежик, попались под мою тяжелую руку. Пришлось внимательно прислушаться к велению сердца и указаниям судьбы, после чего оставить остывать тела незадачливых грабителей на контрабандной тропе.

«Все, я хочу помыться и лечь спать, руки и ноги реально налиты свинцом, мешки оттягивают плечи, поэтому я собираюсь миновать трактир, чтобы завалиться спать в своей комнате на такой манящей кровати», – решаю я.

Не хочу еще целый час дожидаться окончания концерта, сил уже совсем никаких нет на культурную программу.

Грита сама сегодня доберется домой, поворчит немного и перестанет.

Глава 4

Поздно вечером я сквозь сон слышу, как тихонько ругается Грита, бормоча себе под нос про неправильных мужиков.

Которые свою жопу не поднимут, чтобы встретить красивую девушку, которой приходится идти по темным улицам домой в одиночестве. И которой стало почему-то страшно.

Я только повернулся на другой бок, успев подумать, что где-то это уже слышал:

«Знала бы ты, моя милая, сколько я сегодня дел переделал… Сколько людей и нелюдей перебил, своими руками перерезал, так поняла бы, где тут по-настоящему страшно было».

Милая, желая меня конкретно так наказать, ушла спать в свою комнату, насколько я понял, сразу же засыпая. Да еще моей дверью хлопнула нахально, разбудив наверняка хозяев квартиры.

Однако, утром все же обнаружилась безмятежно дрыхнущей в моей кровати, привычно-настойчиво толкаясь со мной за свободное пространство. Наверно, ночью стало все равно страшно и скучно, вот и перебежала на привычное место.

Пришлось ей уступить площадь и, одевшись, отправиться на завтрак, где меня уже ждет Трон.

– Доброе утро, хозяева. Трон, как дела в мастерской? – я пододвинул к себе миску с жареной кашей и долго слушаю рассказ о наших достижениях.

– Работаем, арбалеты выдаем, в Гвардии один наш завернули обратно, лук вырвало от слабого крепления, сейчас на новое ложе переставляем. Вчера приняли два заказа на подводы, Крип за голову хватается, места в сарае не хватает, хочет арбалеты подвинуть.

«Ну, все обстоит именно так, как я и ожидал», – вспоминаю я.

Как в тот раз, но отличия большие тоже имеются. Ведь четыре месяца запаса по времени позволили мне более качественно перевести экономику мастерской на новые технологии. Самое главное, именно сейчас есть запас по сданным арбалетам и время произвести еще вообще без особой нервотрепки.

Брака у нас очень мало, почти все с первого раза проходят проверку у спецов Гвардии, Крип тоже правильно понимает, на какие моменты стоит обращать внимание, и не пропускает мимо сомнительные варианты.

– Да, самое главное, – весело вспоминает Трон. – От конкурента пришли двое мастеров, хотят узнать условия, если перейдут к нам работать.

Это хорошая новость, поэтому я сразу интересуюсь:

– А как Крип относится к такому?

– Да как-то не очень, опасается серьезно, что они посланы, чтобы наши секреты подсмотреть. Да ведь еще места для них нет в мастерской.

Понятно, с одной стороны, опасение правильное, но упускать перебежчиков тоже нельзя, особенно сейчас.

«На таких новостях стоит правильно дожать Ольса, обязательно требуется дожать», – решаю я.

Даже если они шпионы, то можно пока их определить на самую начальную низовую работу, без особенного доступа к нашим технологиям. Платить больше не за сделанное, а на перспективу будущего захвата мастерской Ольса.

Только Крип до такого хитрого шага никогда не додумается, слишком он простой мужик, нет в нем изворотливости, и просто хоть немного блефовать он не умеет. Главное сейчас – чтобы перебежчики к своему прежнему хозяину не вернулись, можно легко в минус на один-два тайлера уйти.

Тогда через месяц Ольс согласится на любые условия, когда останется с одним работником, а то и вообще один-одинешенек будет сидеть в своем сарае, уныло глядя по сторонам.

С нашими арбалетами и прибылью с них мы можем годами держать не особо нужных людей, не разоримся точно.

– Когда Крип сказал мужикам за ответом прийти?

– Сегодня к обеду, хочет тебя дождаться.

– Понятно. Все правильно делает, – похвалил я компаньона.

Теперь нужно обязательно на работу выйти, только рабочую одежду просмотреть, нет ли следов крови где. И обувку выкинуть так, чтобы никто не нашел.

Съел даже порцию Гриты, своей любимице Клоя и так еще раз приготовит, еще вкуснее и свежее. Когда милая соизволит проснуться.

За комнату девушка платит теперь сама и за стол тоже, только обедает и ужинает в трактире. Сейчас ее личные доходы хорошо выросли, предложение хозяина «Лисы и Журавля», чтобы она только в его трактире выступала, весомо так повыше прежней ставки. Грита уже зарабатывает пять-шесть данов за выступление и еще получает прилагающийся ужин.

В общей сложности зарабатывает примерно два тайлера в месяц и очень таким большим деньгам радуется, раньше все больше за ночлег и еду пела.

Народу в трактире хорошо прибавилось, именно на бои и музыку все теперь приходят.

Я пока берегу себя от боев в круге за маленькую денежку, ставки только начинают становиться серьезными, а я собираюсь, как тогда, вместе с Гритой снять банк ставок полностью. Ведь, кроме наших парней гвардейцев, есть еще в Страже несколько хороших бойцов, да и со стороны умелые люди иногда заходят.

«Ну, не столько умелые, сколько сильные от природы, достаточно корявые, но если попадут метко, то точно очнешься не скоро», – признаю я.

Меня парни все время пытаются вытащить в круг, но я все отнекиваюсь, поэтому теперь мое умение кажется приятелям немного сомнительным. Все знаю и понимаю. сам выступаю тоже Учителем, но сам не хочу блистать в круге. Они по молодости готовы рубиться за просто так, только из-за удали своей молодецкой.

Зато я точно знаю, что на кулаках и по таким правилам они мне все не соперники, только если чисто случайно повезет кому-то меня зацепить.

Гинс сейчас прямо живет походом в Сатум, договорился на шесть разведчиков, включая меня, и на плату мне, как ценному члену группы, тоже договорился. Берем с собой два арбалета и запас болтов, что намекает на обязательное использование лошади и телеги в вылазке. Ведь носить оружие в тех землях простолюдинам запрещено категорически, можно только в сене на подводе спрятать. Дворяне местные сразу же заметят, у кого какой длинномер или клинок имеется, мимо никогда не проедут, обязательно сурово полюбопытствуют. Деревянные дубинки у простолюдинов, и те разрешены только членам банд, только тем из них, кто деньги для благородного сословия собирает и на своей земле находится.

Ладно, до нашего похода еще есть время.

Крови немного нашлось на куртке и портах, я застирал ее быстренько в холодной воде, другой тут пока не изобретено, приходится греть для того, чтобы помыться.

«Ничего, вот разберусь с остатками Рыжего клана, схожу в Сатум, а потом начну бани изобретать, да еще с бассейном, для всего честного народа Астора» – мечтаю про прекрасное будущее.

Будут называться по имени создателя. Как в том же Риме есть термы Каракаллы, а у нас получится по-простому – бани Прота на века вечные.

Придется с дровосеками работать плотно или уголь искать, хотя возить-то все равно подводами придется.

Мы с Троном идем в мастерскую, проходя кузницу Водера, я ожидаю увидеть какую-то суету около заброшенных домов, но движения никакого не видно, ни Стражи, ни вообще кого-то другого.

Не нашли еще или уже увезли?

Сам я не смотрю в эту сторону и веду беседу с приятелем, у Водера еще закрыто, как обычно.

Крип и братья с радостью приветствуют меня, похоже, они сами не понимают, что ответить пришедшим перебежчикам от конкурента, поэтому ждут моего мудрого, как всегда, решения. Мы встаем на улице и негромко переговариваемся, я сразу же обозначаю парням стратегию наших действий:

– Нам требуется обязательно пригласить этих двоих на работу, не дать им вернуться к Ольсу. Может через месяц все равно придется с ними расстаться, в этом я полагаюсь на ваше мнение, посмотрите, что за люди вообще и как будут работать. Но сейчас требуется обязательно их удержать.

– Так куда их ставить? Места в сарае уже не хватает! – недоумевает Крип.

– Можете поставить на улице, пусть делают первичную обработку.

– И сколько им платить?

– Среднюю плату по городу, – уверенно говорю я.

– Лучше бы мы между собой ее поделили, они нам не нужны, – не соглашается один брат Крипа, немного горячась лишнего.

– Нужны, вы поймите, требуется дать людям поработать один месяц, и у нас, скорее всего, появится место для них, еще кого-то придется набирать. Они собирают подводы уже долгое время, ведь уже почти полностью готовые для нашего дела работники, вопрос только за тем, сколько продержится Ольс. Деньги у нас есть, чтобы купить его мастерскую, теперь очень желательно понизить на нее цену, причем, как можно больше. Вот в чем смысл принятия на работу пары этих мужиков, – терпеливо объясняю я свои планы недалеким ремесленникам.

– Переплатим им пару тайлеров, зато цену на мастерскую скинем на пару десятков, будем ведь не мастерскую покупать с имеющимися работниками, а просто свободный сарай у полностью разорившегося хозяина!

Ладно, пока объясняю парням свои задумки, еще не отдаю жестких команд, обязательных к общему исполнению.

Все же они давно работают вместе и являются сердцем нашей мастерской. Ее душой и руками, такое всегда требуется ценить, что я и делаю.

Пока время есть, лучше спокойно объяснить и настоять, чтобы люди понимали смысл происходящего.

Мы работаем до обеда, потом я переодеваюсь, оставляю рабочую одежду здесь, на тренировку я сегодня не пойду, лучше пропустить ее перед операцией на территории усадьбы. Всякие микротравмы, выбитые пальцы и пострадавшие сухожилия – обычный процесс на таких занятиях, а я сегодня должен оказаться максимально готов к проникновению в дом, всякой ловкой эквилибристике и безупречному владению телом.

Оденусь во все черное, в ту одежду, которую купил для первого нападения на Рыжих. Вчера я реально оказался уже совсем уставший и неспособный нормально думать, поперся к усадьбе без лестницы и в обычной светло-серой крестьянской одежде.

Даже забыл переодеться, до чего уже мозги не работали от навалившейся усталости.

Сегодня уже отдохнувший, теперь гораздо больше шансов, что проникновение в дом пройдет успешно, на свежую голову и правильные мысли.

В городе начинается большой праздник, работаем поменьше, чем обычно, только до обеда, как здесь принято по таким дням.

Я забираю легкую лестницу из мастерской, длиной в два метра, из высохшего потемневшего дерева, отношу ее в квартиру, объяснив Крипу, что там требуется что-то поправить.

Наши работники вместе с Крипом и Троном сегодня идут отмечать середину лета в «Жаровню», я не приглашаю всех своих новых друзей и сотрудников в «Лису», ведь сам буду отсутствовать там половину вечера за столом.

Решил пока не светиться там перед делом, чтобы никто не смог обратить внимание на мое долгое отсутствие в самом трактире, что пришел сначала, а потом надолго пропал. Просто появлюсь после акции и заберу Гриту домой.

«Пора уже трактиру выделять ей охрану, чтобы забирали и приводили туда-обратно, и я не переживал об этом, тем более, пусть и не так скоро, но все-таки уеду на долгий срок», – решаю я.

«Поговорю-ка я прямо сейчас с хозяином, когда отнесу лестницу и поставлю ее на входе в квартиру. Лучше бы доставить ее прямо к забору, но пока на улице светло», – решаю я.

А, значит, заходить во двор с лестницей в руках – сразу признаться в каких-то странных или преступных намерениях.

Во дворе новой квартиры нет постоянного поста из жителей, впрочем, там и двора-то нормального нет, поэтому народ рассчитывает только на примитивный замок. Я бы не был так в нем уверен, любой парень с нехорошими мыслями откроет его через пять минут тренировки.

Мне, конечно, гораздо спокойнее, как раз потому, что поста из мужиков на входе здесь не имеется, никто особо не заметит, с чем я пришел и во сколько ушел.

Это не в наш бдительный и долго не спящий двор пройти, там никто не останется незамеченным или неопознанным.

Во многом именно из-за такого прохода и местоположения заранее выбрана для покупки квартира в неприметном доме рядом с трактиром. Именно для проведения операции по разграблению усадьбы Рыжих, чтобы спрятать в ней честно изъятые богатейства, которые все равно требуется довольно долго хранить где-то.

Чтобы не бегать по городу с мешком драгоценных камней стоимостью в годовой бюджет Астора, с которого будет капать красноватая жидкость, похожая на кровь.

Хотя я уже, конечно, в курсе, какого цвета окажется вино в бочках, похожее на портвейн или что-то типа хереса, в любом случае благоухать оно будет очень выразительно. Даже в трактире избавиться от запаха окажется невозможно, номер пропахнет весь точно. А это лишняя зацепка для проводящих расследование стражников, которые вдоволь нанюхаются подобного аромата в подвале, созерцая там неподвижные тела Рыжих.

«Ерунда, конечно, какой-то похожий запах, но можно и с ним по уму все заранее порешать. Тем более – ставка крайне высока, в тот раз драгоценности сразу прошли мимо моего носа. Сейчас я смогу их все забрать только себе одному».

Такая мысль очень меня подогревает, власти городские ничего про залежи драгоценных камней в подвале Рыжих не подозревают, тех в живых вообще не останется, так что я смогу наладить постепенно правильную продажу доставшихся сокровищ из пещеры Алладина.

«Тогда только Рыжие из Талака начнут меня искать, такого таинственного, но крайне счастливого нового обладателя огромного запаса драгоценных камней!» – напоминаю я себе.

Без окончательного решения с талакскими нелюдями никакие камни на рынок Астора выпускать нельзя, такое я тоже хорошо понимаю.

«Им хватит одного намека, чтобы плотно заняться мной, отправить сюда десятки наемников и дотянуться в любом случае. Никаких движений с камнями, пока полностью не зачищена поляна!» – еще раз напоминаю я себе.

Поэтому я оставляю лестницу в квартире и возвращаюсь в трактир, где наблюдаю из своего окошка пустынный двор усадьбы и все, абсолютно все закрытые ставни на втором и третьем этажах, те из них, которые я могу разглядеть со своего наблюдательного поста. Может со стороны ворот что-то и открыто, только разглядеть две стороны дома я не в состоянии отсюда. А бегать и заглядывать за забор с другой стороны точно не собираюсь.

Похоже, оставшиеся Рыжие перешли на ужесточенный режим несения службы, позакрывали все окна, упорно сидят в духоте, нетерпеливо дожидаясь, когда пропавшая с концами процессия своих собратьев все же вернется с похорон.

Наверняка, уже не спали два дня, и до сих пор боятся сомкнуть глаза, чтобы не пропустить возвращения своих в усадьбу.

«Не завидую я им сейчас, – подумалось мне. – Зато скоро страдания и переживания совсем закончатся, тревоги уйдут на второй план, когда я начну заметно шуметь на кухне. Придет к ним безумная ярость, затем Рыжие попадут в мою ловушку и останутся в своем подвале, буквально захлебнувшись в дорогом вине».

Внизу в зале я ловлю хозяина «Лисы» и серьезно разговариваю с ним:

– Уважаемый, пора бы вам озаботиться безопасностью лучшего и самого чистого голоса Астора, то есть пора бы назначить ей охрану. Чтобы приводили из дома и уводили обратно каждый день.

– Я, конечно, за такое дело. Но охрана только по выходным и праздникам работает, – объясняет хозяин и виновато разводит руками.

– Вот-вот, и про это тоже стоит заранее подумать. Пора ее постоянно ставить на входе. Публика все более денежная собирается, только ведь, как зайдут сюда свободно дикие лесорубы, узнав, что тут весело и вход свободный.

– И что? – беспокоится хозяин.

– Разнесут пол трактира, и еще сильно уважаемым гостям тогда достанется. Рано или поздно такое точно случится, если на входе не будет контроль вестись.