скачать книгу бесплатно
– Друзья не нуждаются в благодарности. Закрыли тему. В общем, перед чужими не открываться, мы просто играем роли, пока не окажемся вне досягаемости ушкурников. На берегу найдем безопасное место, я помогу вам устроиться и отправлюсь дальше. Больше об этом ни слова, ясно?
Лоб Любославы ткнулся мне в плечо, что означало кивок, и левую сторону тела обволокло теплотой, как мягким пухом. А соседка справа не успокоилась:
– А вы, хозяин… Чапа, куда вы потом?
– Нужно найти одного человека.
– Могу пойти с вами и помочь. Не подумайте, я не буду обузой, я пригожусь!
Калинка еще сильней налегла на меня боком. Она приложилась так плотно, что по тыльной стороне ладони царапнуло щетинкой. Моя вытянутая вдоль тела рука попыталась отдернуться, но, увы, было некуда. Калинка заметила мое движение и задавила позыв новым нажимом, решив, что лучше знает о моих желаниях и потребностях.
Самое обидное, что неправой она не была. Потребности имелись. И желания, само собой. Куда без них, если лежишь меж двух представительниц противоположного пола, выступающих в качестве грелок и укрывашек. Организм реагировал как положено в таких случаях. Меня едва не кинуло в нерассуждающий омут безумия. Трудно передать, чего стоило сдержаться.
Усилие воли вызвало перед глазами Зарину. Печальный взгляд, родные черты, золотые локоны…
Все встало на места.
– План озвучен, и он не поменяется. – Я сурово глянул на соседку, так стремившуюся одарить нового хозяина, который стал единственной защитой от прочих. Затем не вытерпел: – Прости за странный интерес… зачем ты удаляешь волосы?
Лоснящаяся гладкость там, где у других – суровые леса или разноцветные газончики, давно нервировала взгляд. Дни шли, а ничего не менялось. Она продолжала бороться с природной растительностью, в чем ей кто-то должен был помогать. Хотя бы клинком, ведь бритв здесь не знают. Просто так пленнице нож не доверят.
– Вам не нравится? Скоро все зарастет!
– Хозяин спросил «зачем», – напомнила Любослава.
– Меня заставляют. – Калинка опустила глаза. – Э-э… заставляли.
Я спрашивал не о том. Сам виноват, не умею правильно формулировать.
– Как ты попала сюда в таком виде?
На языке вертелось, множилось и готовилось убежать продолжение: «Кто научил? Кто, вообще, это придумал? Где такое видано, кроме мира, откуда я родом? Ввел кто-то из моих земляков? Кто?! Где?!»
– Начну с того, что я дочь Еконоградского конязя.
– Дочь конязя?!
Ни фига себе абзац. Что ни день, то открытия.
– От наложницы, – пояснила Калинка с грустью и разложила мне, абсолютному незнайке, который словно с луны свалился, ситуацию по полочкам.
Издревле установилось, что раз в три года благодарный народ дарит конязю новую наложницу. В реальности правитель, конечно, выбирает сам. Прежнюю забирают папы, о ней больше никто никогда не слышит. Законные наследники конязя имеют право избрания на престол, а детей наложниц при рождении отбирают у матерей. Папы распределяют их в крестьянские семьи на условиях анонимности. Дети растут, со временем узнают про отца, а имя матери сразу и навсегда вычеркивается из истории. До выбора профессии не доходит: в нужное время призодят папы, и жизнь круто меняется. Подросшие бастарды становятся доходным товаром. Многие местные и гости хотят заполучить родную кровь правителя, некоторые – из честолюбия, чтобы им прислуживал родственник того, перед кем сами пресмыкаются, другие для утех по той же причине, третьи именно из-за крови для каких-то опытов – говорят, среди магов и других ученых (Калинка выразилась именно так) кровь правителей очень ценится.
Рассказчица совершенно не понимала кошмара такой жизни, глаза ей застилали картины сказочных поместий магов и состоятельных господ, которые могут себе позволить содержать невольников.
– А меня несправедливо забраковали и выгнали! – возмущалась Калинка. – Говорят, обманули, подсунули не ту! С какими-то записями мои приметы не сошлись. Понятно, я же изменилась за столько лет!
Любослава осторожно вставила:
– В семье крестьян, где ты воспитывалась, дети не погибали?
– Какая разница?! Я – дочка конязя, а меня вышвырнули, как шелудивую козу!
Слева от меня раздался вздох, объясняющий, что вопросов больше нет.
– Ту семью казнили за обман, а меня выставили за ворота! – Калинка до сих пор не могла успокоиться. Ее глаза напоминали огнеметы, кулачки готовы были бить и кромсать. Случившееся в детстве отравило жизнь и настолько въелось в сознание, что отвергало здравый смысл. Аргументов Любославы Калинка даже не услышала. – Потом меня подобрали служивые, я жила на заставе, в конюшне пряталась от проверок начальства. Солдаты кормили, они и обрили с головы до ног в первый же день – от насекомых, которые жутко кусались. Удалять волосы меня заставляли, а потом стало привычкой. Теперь я плохо себя чувствую, когда что-то колется и мешает.
Как всегда, сложное на поверку оказалось проще некуда. Никаких вывертов моды двадцать первого века. Обычная гигиена.
– Когда заставой овладели убегайцы, меня обнаружили, а когда их выбили, я была выдворена за пределы страны как пособница. Разве справедливо?
– В мире нет справедливости. – Я зевнул, чтобы закончить разговор.
Меня волновала судьба Марианны. «Наложницу забирают папы, о ней больше никто никогда не слышит». «Детей наложниц при рождении отбирают у матерей». Знала бы это Марианна, когда планировала побег.
Очень надеюсь, что так и не узнала.
Глава 9
Я все еще притворялся больным, но затягивать не стоило. Сверху периодически доносился ропот.
– Не слишком ли сказочно устроился наш одноразовый герой? – слышался голос, похожий на Моржуковский.
Не настаиваю, что голос именно его. Так же, как Моржук, думали многие, и язвительные обвинения падали неоднократно.
– Если не проболеть до конца, будут осложнения, а потом – за борт, – ответил голос капитана, в котором сквозило укоризненно-назидательное выражение. – Хочешь, чтобы однажды так поступили с тобой?
На некоторое время вопрос исчерпывался, но только на некоторое. Зависть – слишком распространенное чувство. К тому же, умением отлынивать мог похвастаться любой, потому все прекрасно понимали ситуацию, поставив себя на мое место. Счастье, что спорить с капитаном никто пока не решался.
Урван снова спустился ко мне поговорить.
– Выглядишь хорошо, – сказал Урван, когда глаза привыкли и внимательно вгляделись.
Мои сиделки мигом испарились, отправившись в глубину трюма к прочим пленницам.
– Можно вопрос?
– Сколько угодно. – Урван уселся поудобнее, благодушное выражение лица сообщало о прекрасном настроении.
– Места, где живут Терентьевы и Афонины, мы уже миновали?
– Это по другую сторону реки, в предгорьях. Мы к ним не заходим, пристань открыта только для торговли.
– А мы сейчас не налетчики, мы с товаром, – намекнул я.
Итак, река ушла от гор, и оба берега снова обитаемы. В голове начала рисоваться карта.
– Соображаешь. – Урван на миг задумался. – Нет, сдадим все одному покупателю, братве.
Спрашивать ли про братву, кто и что это? Только не Урвана. И не сейчас, когда все идет хорошо. Подозрений и так достаточно.
– У Афониных с Терентьевыми оружие бесподобно, сам знаешь, – голос капитана качнуло в мечтательность, – но с ними можно только на равных. Чуть что не так – уходят в горы, откуда не выковырять, а на обидчика оружейников ополчаются все, и нигде ни приюта, ни чести. Не стоит их оружие, чтобы за него честью платить. Дорого. Ты считать умеешь, поймешь.
«Дорого» ушкурник считал в потерях живой силы и, в случае провала, авторитета. Так и подмывало поинтересоваться: а просто купить не пробовали? Возможно, вышло бы дешевле.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
