Без права на любовь

Тишина за столом была оглушительной. Мама не отходила, она стояла напротив, опёршись о столешницу, и её молчание давило сильнее любого допроса.

– Алиса, – наконец произнесла она, и её голос, обычно такой бархатный, дрожал, выдавая внутреннюю борьбу, – Скажи мне честно. Ты с кем-то встречаешься? Кто он?

– Нет, мам! – вырвалось у Алисы громче и резче, чем она планировала. Она тут же смягчила тон, понимая, что протест звучит слишком истерично, – Нет. Отец вчера всё не так понял. Я могу объяснить.

– Хорошо, – мама медленно села напротив, сложив руки на столе. Её поза была закрытой, а взгляд тяжёлым и неверующим. – Я тебя слушаю. Объясняй.

Алиса глубоко вдохнула, собираясь с мыслями, пытаясь выстроить историю в логичную цепь.

– Недавно, когда я возвращалась из школы, меня чуть не сбила машина. Я выскочила на дорогу не глядя. Водитель, тот самый парень, которого видела миссис Коллинз, он испугался, что меня травмировал. И на следующий день приехал в школу, чтобы лично удостовериться, что со мной всё в порядке, что я не буду обращаться в полицию или что-то в этом роде. Миссис Коллинз увидела как раз тот момент, когда мы просто разговаривали. Она всё неправильно истолковала!

– Угу, – мама кивнула, но её лицо не просветлело, – А что насчёт вечеринки?

Алиса вся сжалась в комок под этим пронзительным взглядом. Она чувствовала себя загнанным зверьком. Признаться, что ночевала у незнакомого парня – это было равно самоубийству. Мама никогда не поверит, что между ними ничего не было. Она нарисует в своей голове самые ужасные картины.

– Я вчера сказала отцу правду, – голос Алисы стал тихим и виноватым, – Мы пошли на вечеринку вместе с Хлоей. Я перебрала с алкоголем, мне стало плохо, и я осталась ночевать у Эшли. А Хлоя, она просто вернулась домой одна и, видимо, случайно прихватила мой рюкзак.

Мама медленно поднялась из-за стола. Она сложила руки на груди, и её взгляд стал ещё тяжелее, ещё более недоверчивым. Он будто прожигал Алису насквозь, видя каждую ложную нотку в её голосе, каждый жест страха.

– Хорошо, – сказала она, и в этом слове не было ничего хорошего, – Иди в школу, а то опоздаешь. И помни: после уроков – сразу домой. Никаких задержек.

Алиса молча встала, отодвинув почти полную тарелку. Она схватила свой рюкзак и, не глядя на мать, направилась к выходу. Рука уже лежала на дверной ручке, когда её остановил голос.

– И ещё, – мама говорила ровно, но каждый звук был отточен как лезвие, – Миссис Коллинз просила напомнить, что у тебя есть неделя, чтобы исправить оценку за тест по биологии на «отлично». Сама понимаешь – это не обсуждается.

– Хорошо, мам, – прошептала Алиса, выскальзывая за дверь.

Едва захлопнулась входная дверь, как по её лицу покатились предательские слёзы. Она поспешно зашагала по улице, стараясь идти быстро, пока не разрыдалась в голос. Глаза покраснели от сдерживаемых рыданий, а обида, горькая и беспомощная, комком застряла в горле. Почему из-за этих чёрных, магических, пронзительных глаз на неё обрушилось столько проблем? Она ненавидела их. Ненавидела того, кто ими владел. Но в глубине души, в самом потаённом уголке, теплилась безумная, идиотская надежда – увидеть их снова, хоть на одну минуту.

– Алиса! Эй, Алиса!

Вдалеке она увидела Хлою. В ярко-розовом худи она весело улыбалась и энергично махала ей рукой. С трудом сдерживая нахлынувшие злость и обиду, Алиса с ногами, будто увязшими в бетоне, подошла к подруге.

– Привет, – буркнула она, глядя в асфальт.

– Алис, ты чего такая мрачная? До сих пор похмелье? – дружелюбно спросила Хлоя, но её улыбка уже начала таять.

– Из-за тебя у меня теперь целый месяц домашнего ареста! – выпалила Алиса, и её голос сорвался на высокой, почти кричащей ноте, так что прохожие обернулись.

Хлоя отшатнулась, будто её ударили. Её глаза округлились от непонимания.

– Почему из-за меня? Что я такого сделала?

– Какого чёрта ты принесла мой рюкзак ко мне домой? – прошипела Алиса, сжимая ремни своего рюкзака так, что костяшки побелели, – Ты что, не могла оставить его у себя?

Теперь лицо Хлои исказилось от возмущения.

– А ты какого чёрта уехала с тем парнем с вечеринки, а? – парировала она, её голос тоже начал повышаться, – Ты просто испарилась! Не подошла, не сказала ни слова! Я за тебя переживала, я звонила тебе тысячу раз, писала сообщения, на которые ты не отвечала! Я уже думала в полицию звонить, чёрт возьми, Алиса! И конечно, первым делом я пошла к тебе домой, чтобы узнать, вернулась ли ты! А ты что? Нежилась в постели того парня?

– Я не… – попыталась возразить Алиса, но Хлоя её не слушала.

– Я не понимаю, Алиса, что с тобой происходит! – в её голосе звенели искренние боль и гнев, – Сначала ты читаешь мне лекции о моей легкомысленности, осуждаешь за то, что я встречаюсь с Заком! Обесцениваешь мои чувства к нему! А сама? Как ты себя ведёшь? Как капризный, безответственный маленький ребёнок! Ты обижаешься, что я провожу время с ним на вечеринке, и что? Ты решила проучить меня тем, что напиваешься в стельку и валяешься в беспамятстве в туалете? А потом, – Хлоя сделала паузу, чтобы вдохнуть, и её следующие слова повисли в воздухе, как приговор, – а потом мне Эшли сказала, что тебя уволок какой-то случайный парень из братства. Вот это по-твоему нормально? В своём домашнем аресте, ты должна винить лишь себя!

Алиса ничего не ответила. Она просто смотрела себе под ноги, чувствуя, как щёки пылают огнём от стыда. Любая защита была бы смешной и бесполезной. Хлоя просто развернулась и, не сказав больше ни слова, побрела на свой урок.

На большой перемене Алиса сидела на холодных ступеньках, в одиночестве разворачивая свой сэндвич. В столовой, за стеклом, она видела Хлою. Та сидела за столом с ребятами из выпускного класса, рядом с Заком. Она громко смеялась, запрокинув голову, и бросила на Алису один единственный быстрый, холодный взгляд, полный презрения. Алиса почувствовала себя абсолютно одинокой и подавленной, как брошенный щенок.

Неожиданно кто-то опустился на ступеньку рядом. Это был Райан, парень из её класса.

– Привет, одинокая волчица, – сказал он с ухмылкой, – Чего это ты тут одна торчишь? Где Хлоя?

– Обиделась, – буркнула Алиса, не глядя на него.

– Думаю, понятно, из-за чего, – Райан присвистнул, – После той вечеринки о тебе только и говорят. Ты там, можно сказать, звездой была.

Алиса насторожилась. – Что это значит?

– Ну, как же… Сначала из-за тебя какие-то парни подрались на заднем дворе, когда я ушёл, чтобы принести тебе выпить, а потом ты свалила с одним из них. Вообще, я тебя не узнаю, Алиса! Отличница, тихоня, а тут такие страсти.

В его голосе звучала не просто констатация фактов, а едкая провокация.

– Райан, ну и ты туда же! – вспыхнула она. Злость, копившаяся всё утро, наконец нашла выход, – Тебе больше заняться нечем, как сплетничать как старуха на ярмарке?

Она резко встала, с силой швырнула недоеденный сэндвич в рюкзак и, не оглядываясь, направилась в класс.

После последнего урока Алиса, как можно быстрее, собрала вещи. У выхода из школы кучковавались её одноклассники, что-то бурно и весело обсуждая. Хлоя стояла в центре, рассказывая что-то жестикулируя, и снова не удостоила Алису ни взглядом. Алиса, проглотив подступающие к горлу слёзы, опустила голову и побрела в сторону дома, в свой месяц тюремного заключения. Одиночество было таким плотным и тяжёлым, что его, казалось, можно было потрогать руками.

Глава 6

Месяц домашнего ареста для Алисы пролетел незаметно, как один долгий день сурка. Утро – дорога в школу, потом монотонные занятия, и обратная дорога домой, где её ждали стопки медицинских журналов и учебников, а затем сон. И так по кругу, по замкнутому, душному кругу, из которого, казалось, не было выхода. Попытки поговорить с Хлоей она больше не предпринимала и всячески избегала её, как чумы. Хлоя и одноклассники были обеспокоены её эмоциональным состоянием, но Алиса отгораживалась от всех стеной молчания. Она игнорировала звонки и сообщения, предпочитая одиночество и книги, которые должны были заполнить образовавшуюся внутри пустоту.

Но пустота была коварной. Она была того же цвета, что и его глаза. Как бы Алиса ни старалась вычеркнуть его образ, эти демонические чёрные глаза просачивались в подсознание, терзая душу в самые тихие, уязвимые моменты, особенно по вечерам, когда город за окном затихал. Не проходило ни одного такого вечера, чтобы она снова и снова не прокручивала в голове ту злополучную вечеринку, не пыталась выхватить из алкогольного тумана хоть что-то ещё, кроме чувства стыда и того момента, как она проснулась в незнакомой комнате у незнакомого парня.