Бомбер

Стас понял, что обидел собеседника:

– Прости, у меня своеобразный юмор, но без этого никак в моей профессии, живёшь ведь на работе…

– Стас, у этой мухи была человеческая голова. – Решетников помрачнел, улыбка исчезла с его лица.

– Голова Димы Балаева, – продолжил Костя.

– Я с трудом могу себе представить такое, – произнёс Решетников.

– Муха укусила меня, впилась где-то рядом с членом. Я в жизни не испытывал подобной боли, отчего и проснулся.

– Вшторило тебя, конечно. – Решетников был серьезен.

– Кажется, я знаю, что такое Бомбер, – сказал Константин.

– Полагаю, что не куртка и уж точно никак не связано с военным оружием.

– Они называют так насекомое – эту чёртову муху. Сегодня я убедился в этом.

– Сегодня?

– Уверен, что в тёмном футляре, который Щипач выдал им, находилась именно эта чудовищная муха.

– Невероятно, – тихо произнёс полковник. – О чём Щипач разговаривал с парочкой?

– Умолял не причинять ему боль, а они просили вернуть Бомбера.

– Я поразмышляю над этим, Костик.

– Думаешь, я поехал мозгами? – спросил Спирин, несмотря на то, что знал ответ. – Знаешь, я практически уверовал в Бога.

Но Решетников лишь покачал головой:

– Я так не считаю. Это убийство совершено непонятным для меня способом. Твой рассказ удивил меня. Спасибо за откровение. Кажется, в городе появились весьма изобретательные убийцы.

– У тебя есть какие-то мысли по поводу этого? – спросил Костя.

– По крайней мере, я больше не подозреваю тебя, спасибо за помощь следствию. Тебе и Диме что-то подмешали – возможно, наркотик. Я многого не понимаю, но если бы ты не ушёл тогда, а присоединился к ним, то мы бы сейчас не беседовали. Немедленно сдай кровь на анализ.

«Неужели тортик? Или что-то подмешали в алкоголь», – ужаснулся Костя. Ранее это не приходило ему в голову: все его предположения разбивались о стену неизвестности, не находя логического объяснения. Стас был прав, другого объяснения произошедшему просто не найти.

– Возможно, хотели избавиться именно от тебя, – произнёс Решетников. – Никому не переходил дорогу? Враги, может, какие?

Константин вёл довольно аскетичный образ жизни, и подумать про такое не мог. Абсурд! Он общался с людьми лишь по работе. Обиженные клиенты вряд ли пойдут на убийство простой пешки в мошеннической деятельности, боссом которой был какой-то богатей с собственным островом за бугром.

– Исключено, – ответил Костя. – Сегодня же покажусь врачу и сдам анализы.

– Частные лаборатории уже закрыты. Поедешь со мной, я помогу с этим.

И не предоставив ему слова, продолжил:

– Кстати, прослушал я записи радиоэфира с Дмитрием Балаевым. Результат неутешителен. Ни намека на знакомство Дмитрия с новыми людьми. Либо Дима тебе для красного словца сказал, что познакомился с парочкой в радиоэфире, либо их знакомство произошло иначе. На трупе обнаружены следы чужой спермы и других выделений. Биоматериал удалось хороший собрать. Люди работают. По изъятому ДНК вполне возможно идентифицировать преступников.

– Товарищ, полковник! – К ним подошёл лейтенант. – Видеозаписи изымать?

– А сам как думаешь? – цыкнул на него Решетников.

«Видеозаписи!», – осенило Костю. – Он вскочил с места, испугав молодого сотрудника полиции, и воскликнул: – Стойте! Стас, давай просмотрим их прямо сейчас! Ты сам всё увидишь!

– Мы изъяли бы их в любом случае, но раз ты просишь то, конечно, пошли смотреть.

Они прошли в одно из подсобных помещений. На поверхности углового стола стоял широкоформатный монитор, экран которого был разделён на четыре части. Выбрав нужную область, они приступили к просмотру, и увидели следующее: вор-рецидивист по кличке Щипач шаркующей походкой пробирается через холл к своему столику, присаживается; к нему подходит человек из обслуживающего персонала, но, видимо, заказа не поступает и человек спешно уходит; на экране появляется Спирин, со стороны видно, что действует он осторожно: задерживается посреди холла, озирается, высматривая незанятое место, затем следует к выбранному столику; какое-то время ничего не происходит; и тут, жулик резко поднимается, делает несколько неуверенных шагов вперед и падает на пол; в здание врываются сотрудники полиции и набрасываются на него.

Не веря глазам, Константин присел на пол, ухватившись за горячий лоб руками. «Схожу с ума, – признался он себе, – отныне нет мне больше веры».

Решетников не предпринял попыток поднять Спирина, но и не остался безучастным:

− Пошли, приятель. У тебя был тяжёлый день сегодня.

В таком состоянии Костя не смог бы управлять автомобилем, поэтому Решетников предложил подвезти его. Прежде чем Спирин попал домой, он проконсультировался в медико-санитарной части с врачом и сдал кровь. Специалист выдал ему справку, которая послужит основанием для ухода на больничный. Но это будет завтра.

Будучи дома, Костя лежал на той самой кровати, к которой вчера был привязан парочкой мерзавцев, и много думал. Он не заметил, как заснул.

Глава 4. Мегаполис в ночи

На этот раз это был мегаполис в ночи. Или же нет? Он не мог дать названия для огромного заасфальтированного плато, на котором оказался. Здесь не было людей; не было дорог, по которым мог бы передвигаться транспорт. Бетонные постройки присутствовали, но находились на расстоянии, должно быть, пяти ста метров друг от друга. Здания с разной этажностью, в их оконных проемах – ни лучика света.

Костя взглянул на небо и понял, что в мире, где он оказался, не бывает дня. Тёмное полотно без звёзд. Лишь мёртвый свет луны саваном покрывал незнакомую и пустынную местность, которая так напугала его. «Луна ли это?» – засомневался он. – Больше похоже на солнце, только свет почему-то бледный».

Прямо перед ним возвышалось мрачное здание советской постройки – из тех, что предназначались для проведения массовых мероприятий в каждом районе – Дома культуры. Такой же был и в Вечнокаменске.

Большая двустворчатая дверь меж двух бетонных колонн с осыпающейся штукатуркой. Многоскатная крыша готовая обрушиться в любой момент. Скульптурная группа над входом так обветшала, что не сразу поймёшь, где колхозница, а где рабочий; где мужчина, а где женщина. Выглядело это всё ужасно, как из фильма про постапокалипсис. Ужасно, но знакомо, поэтому Костя решился зайти внутрь.

Внутри были люди. Он бросился к ним, чтобы выяснить, где он и что происходит, но они игнорировали: одни – отмахивались, куда-то ускользая; другие – нервно курили в помещении, отвечая на его любопытство несвязанным набором слов. Добиться вразумительного ответа от них так и не получилось. Никогда в жизни не ощущал он себя таким одиноким и ненужным. Ему хотелось выбраться отсюда к чёртовой матери, вернуться в Вечнокаменск – в свою квартиру.

В пустынный мир он не хотел, поэтому Костя устремился к самой дальней двери. Нечто подобное уже снилось ему: такие же бессмысленные блуждания по зданиям. В этих снах он всегда находил заветную дверь, которую открывал и пробуждался уже в реальности. Но сейчас этого не произошло.

Дальняя дверь оказалась входом в подвал еще более мрачный, чем мир снаружи. Преодолев длинный спуск под тусклый свет ламп, Костя продолжил двигаться по узкому коридору. Вымощенный сырыми плитами квадрат коридора неожиданно сменился полукруглым подобием лаза, разветвлённого в разные стороны. «Это проделал червь», – ужаснулся Костя тому, каких фантастических размеров могло быть это существо.

Развернувшись, он не увидел пути для отступления. Это был подземный лабиринт. Но возвращаться уже и не хотелось. Пустота за спиной ничем не отличалась от неизвестности впереди.

Пробираться в полной темноте было сложно. Он держался ближе к стене, двигался наощупь. Подземелье менялось в объеме: сужалось, расширялось. Где-то там, измученный Костя рухнул на землю и разрыдался. Как он мог так заблудиться! Казалось, что плутал он в собственной душе. Внутри – обреченность, бессилие и полнейшее отсутствие желания двигаться к намеченной цели. Косте пришлось смириться с тем, что он никогда не выберется наружу, но надежды мужчина не терял, ибо в движении была жизнь, а жить он хотел.

«Господи, дай мне сил выбраться на свет!» – взмолился Спирин.

И небеса ниспослали широкий луч света. Окрыленный надеждой, Костя устремился к нему и вдруг споткнулся. Ступеньки! Он может подняться и выйти к свету!

Смахнув кровь под разбитым носом, мужчина устремился наверх. С каждым его шагом ширина ступеней сокращалась: последние метры ему пришлось цепляться за них руками, дабы выбраться из безмолвия подземного мира.

Оказавшись на верхней платформе, он заколебался на мгновение, после чего бросился в поток света. За лучистой гранью спасения не оказалось. Подземелье исчезло – всё тоже огромное заасфальтированное плато. Но теперь на пути была аллея деревьев. Костя онемел от ужаса: это были густые ветвистые вязы без листвы, а кроны образовывались из орущих людских голов.

Зазывающие и преисполненные страданием стонущие лица, – все до одного, – являлись изувеченным прототипом лица Димы Балаева: коричневый нарост коры на щеках, бледно-розовые потрескавшиеся губы, чёрные зияющие дыры вместо глаз. Костя понимал, что белый туманный свет, к которому вела аллея кошмаров – долгожданный выход на свободу. Свобода стоила дорого, но она того стоила. Увидев выползающего из тумана монстра, он не захотел испытывать судьбу и ринулся в обратном направлении. Муха быстро приближалась; в этот раз без человеческой головы, но невероятных габаритов. Она передвигалась на лапах: узкая аллея не позволяла совершить взмах крыльями.

Путей для отступления не было. Ночной мегаполис исчез. Была лишь аллея. Впереди – жуткое чудовище, над ним – извиваются на ветвях и стонут свистящие головы. Он побежал назад и сразу же увидел приближающиеся чёрные силуэты людей. В их руках – топоры, ножи, вилы и прочий хозяйственный инвентарь. Мужчина почувствовал опасность, исходящую от них – куда более серьёзную, чем от насекомого.

Без вариантов – придётся договариваться с ними. Он побежал к ним, но что-то заставило остановиться и воздеть руки к тёмному небу, исполосованному ветвями деревьев. Головы тянулись к нему и шипели дряблыми губами: «Мертвец, мертвец, мертвец…» Его голова очень скоро пополнит их ряды, и тоже будет издавать звуки адского песнопения.

В лицах людей – хладнокровие и безжалостность, улыбки презрения и желание убивать. Он не успел произнести и слова, как они накинулись на него. Костя ощутил каждый их удар. Убийцы резали, потрошили и расчленяли его. Смерть была мучительной. «Почему я и чем заслужил такое?»

Его пробуждение оказалось болезненным во всех смыслах: ломили кости, тело покалывало, от головной боли хотелось исчезнуть. В крайне удручённом состоянии Костя прошёл на кухню. Часы на стене показывали три ночи. Проклятый кран пропускал воду. Удары капель о нержавейку многократно усиливали головную боль. Ныла душа. И он не видел смысла существовать дальше, проживать никчёмную жизнь.

Всё случилось быстро. Костя более не принадлежал себе: его разум поработили вязы из аллеи кошмаров. Телефон разрывался от звонков и будь он в своём уме, то проклял бы того ублюдка, который осмелился беспокоить его в три ночи. Но нет, – механизм запущен, его действия слажены. Как и тогда.

Подойдя к тумбочке с раковиной, он, что есть силы, рванул её на себя. Капли продолжали падать. Схватившись за голову, Костя заревел, а потом обмотал кран кухонным полотенцем. На мгновение наступило затишье. Затем голоса продолжили сипеть: «Мертвец, мертвец, мертвец…»

Сняв шкафчик кухонного гарнитура со стены, он осмотрел ржавый крюк; соорудил удавку, из бог весть, откуда взявшейся верёвки и вздёрнулся. Темнота принесла комфорт и тишину. Он более не слышал мучительных звуков – лишь лёгкое журчание ручья… Потом всё закончилось.

Глава 5. Вкус жизни

– Эх, Костик, ты чего творишь такое? – возмущался Решетников. – Устроил переполох! Ну и ночка выдалась!

«Жёлтые стены. Я что, в психушке?»

– За старое взялся? – с недовольством спросил полицейский, – заставил меня поволноваться.

«Ясно. Больничка», – сообразил Костя.

– Господин полицейский, – вклинился женский голос, – крайне не рекомендуется тревожить больного. Вы что себе позволяете?! Любое эмоциональное воздействие может нанести ему вред.

– В глаза его бесстыжие взглянуть хотел, уважаемая медсестра, – отчитался Стас.

– Убедительно прошу вас покинуть палату, – не сдавалась женщина.

– Ухожу, ухожу, – согласился Решетников и в очередной раз бросил на Спирина злобный взгляд.

– Подожди, Стас… – Костя не узнал собственного голоса. – Не понимаю, что произошло. Видимо, потерял контроль над собой… Это было, будто во сне.

– Ну, мерзавец, не смей даже во сне вытворять подобное.

– Со мной действительно всё так плохо? – спросил Костя, взглянув на девушку-медработника в обтягивающем халате.

– Любая активность вам противопоказана. – Стройная фигура в униформе неожиданно вызвала в нём интерес, и следующий его взгляд был уже оценивающим.

– Но, смотрю, быстро идёте на поправку, голубчик, – продолжила она, игриво улыбнувшись.

Он сразу же ретировался. Внезапный прилив сил удивил, но пялиться в открытую на незнакомую девушку стало неловко.

– Ну, донжуан, видимо я выиграл пять минут на общение с тобой, – произнёс Решетников, когда дверь в палату за медсестрой закрылась.

– Я сам не свой был, – продолжил Костя начатое оправдание, – вкус к жизни потерял. Не могу объяснить…

– Вижу, что теперь все изменилось. – Массивная фигура полицейского казалась угрожающей. – Глупостей ты наделал, бестолочь! Перепугал меня! Если бы не соседи, которых ты затопил, то не разговаривал бы с тобой сейчас.

Костя вспомнил эпизод, где учинил расправу над раковиной. И эти сводящие с ума капли из крана…

– После происшествия с Балаевым всё идет наперекосяк, – объяснял он. – Это насекомое преследует меня, оно в моей голове и не выходит из неё.

– В твоей голове? – озадачился полковник.

– Именно. Это будто управляет мной.

– Я найду лучшего в области психотерапевта, но есть и другие причины, возможно объясняющие твоё поведение, Костя.

– Какие? Появилась информация?

– Да. На той вечеринке тебя чем-то напичкали.

– Яд? Наркотики?

– Специалисты недоумевают и не могут установить вещество, поэтому и воздействие его на организм остаётся загадкой.

– Ну, вроде выжил, – заключил Костя.

– Посмотрите-ка на него, выжил он…бессовестный, – снова пожурил его Стас. – Наш эксперт, Моисеич, уверяет, что в твою кровь это попало не через пищу.

– Я знаю, – сказал Костя.

– Инъекция, – констатировал Решетников.

– Укус, – поправил его Спирин. – Это был не сон. Меня действительно укусила та мерзость.

– Думаю, что галлюциноген. – Полковник подошел к окну, приподнял жалюзи и посмотрел на улицу.

– Стас, но они ведь смогут выяснить?

– А вот здесь проблема. – Решетников вновь завис над кроватью Спирина. – Анализы, Костя, испарились, мы не узнаем больше, чем я уже рассказал.

– Испарились? – поразился Костя. – Как вода? Неужели такое возможно? Или их всё же выкрали?

– Именно, испарились, – ответил Решетников, – как вода. – Это вещество уничтожило само себя. Осталась только кровь без каких-либо примесей.

– Значит… – Спирин замешкался, – его действие закончилось и во мне?

– Или нанесло непоправимый вред твоей нервной системе, – предположил полицейский. – Кто знает.

– Звучит не очень уж обнадеживающе. – Костя выглядел опечаленным.

– Прорвёмся, приятель! – Тяжелая рука Стаса опустилась на его плечо. – Ты уж не отчаивайся. Держи курс на медсестричку в халатике.

Его совет подействовал: мысли вернулись к стройной фигуре в белом. «Неужели я до такой степени изголодался по женщинам?»

– Так-то лучше. – Сыщик мгновенно уловил его настрой. – Мне пора, Костик. Важные дела… Оперативник мой куда-то запропастился, третий день на работе отсутствует, представляешь? Тот, который Денис.

Костя наглядно был знаком с Денисом, как и с некоторыми другими полицейскими из окружения Решетникова.

– Шустрый такой парень, – отозвался о нём Костя, – гроза всех девок на районе. – Найдется. Городок маленький. Мало ли какие обстоятельства у человека. Может, загулял?

– Ответственный сотрудник, и это на него не похоже. – Стас был встревожен. – И знаешь, ранее у нас уже пропадал оперативник.

– В самом деле? Ничего себе.

– Коля Рязанов. Тот вообще святым был. В церковь ходил…

– Нашли же?

– Нашли, – Решетников помрачнел. – В лесу, с простреленной грудью – убит из собственного оружия.

– Убийцу поймали? Это Палач? – Костя был удивлен, так как ранее не слышал о таком резонансном преступлении, как убийство полицейского.

– Маньяк положил много народу, но его причастность к убийству Коли по сей день не доказана.

– Как думаешь, это совершил Палач?

– Я не знаю, – отмахнулся он. – Пожалуй, пойду. – Начальник угрозыска спешно покинул палату.

Спирин понимал, что Решетникова до сих пор терзало собственное бессилие, вызванное неудачей в раскрытии убийства коллеги. Возможно, это одно из немногих, а может быть и единственное, нераскрытое им преступление. Стас являлся настоящей легендой оперативного сыска в Московской области. Истинный профессионал. Образец для подражания.

У Кости не получалось заснуть, несмотря на то, что тревожность исчезла. Сны пугали его. Ещё и Стас подкинул информации для размышления. Костя пролежал несколько часов, ворочаясь, пока мыслительный процесс не утомил его до такой степени, что он уже не был в силах думать о зловещей стороне царства Морфея.

Он не видел кошмаров – провалился в небытие. Проснулся утром, бодрым и даже жизнерадостным. «Проблем со здоровьем не наблюдается», – вынес сам себе заключение. От вчерашней слабости не осталось и следа.

До завтрака приходил доктор, который осмотрел Костю и подтвердил, что он в полном порядке. После обеда заявился психотерапевт и назначил амбулаторное лечение. Пожилой врач, Иван Дмитриевич, побеседовал со Спириным о многом: обсудил его статус холостяка, поведение в различных житейских ситуациях, – и в целом остался доволен душевным состоянием пациента. Между тем, Косте было предписано посещать психотерапевта в течение шести месяцев для вправки мозгов.

Оставшуюся часть дня Спирин провёл в палате, читая детективы и разгадывая кроссворды. Врач осмотрел его в очередной раз до ужина.

– Не вижу смысла держать вас здесь, – сказал он, – в двенадцать часов завтрашнего дня можете быть свободны. Серьёзного ущерба здоровью я не усматриваю. Вам повезло, Константин, что жильцы квартиры снизу незамедлительно среагировали на устроенный потоп. Думаю, вы и сами всё понимаете.

– Разумеется, доктор, – виновато ответил Костя.

– Больше пеших прогулок, свежего воздуха и кислородный баланс организма восстановится. И…меньше переживаний, молодой человек. Вы слишком чувствительны. У вас вся жизнь впереди. Так что не устраивайте нервотрёпок: реагируйте на проблемы адекватно; применяйте технику дыхания, о которой рассказывал Иван Дмитриевич.

– Да, конечно. Иван Дмитриевич отличный специалист.

– Помог уйме народу и вам поможет, – уверил врач. – Ужинайте и до отбоя занимайтесь своими делами.

– Хорошо, док! – пообещал Костя.

Весь этот день он ощущал неимоверный прилив сил, будто сам господь Бог даровал их ему. Это не могло не тревожить. Костя знал, что силы потребуются для какого-то ответственного и трудного дела, либо передряги. «Хватит ли их мне?» – спросил он себя.

Волевым усилием Спирин отбросил возникающие вопросы и дурные предчувствия. Остаток дня был посвящен увлекательной детективной истории. Закончив читать, он закрыл глаза. Вторую ночь подряд кошмары не беспокоили его.

С момента выписки прошло три дня. Спирин закрыл больничный и в понедельник вышел на работу, где его ожидал неприятный сюрприз. Рабочий день предложили начать с визита к начальнику на «ковёр».

Подойдя к двери босса, Костя собрался с духом и постучался.

– Войдите. – Спирин зашёл.

– Проходите, Константин Вячеславович, присаживайтесь. – Начальник утруждал себя приветствием только при встречах с деловыми партнёрами и клиентами. Простые работяги не удостаивались подобных привилегий.

Спирин прошёл и сел напротив руководителя, закинув ногу на ногу, он дерзко посмотрел ему в глаза. Трюк сработал: босс на мгновение заколебался, но решимость быстро вернулась к нему.

– Полагаю, – перешёл он к сути разговора, – это был не простой больничный, Константин Вячеславович.

– Допустим, – ответил Костя.

– У нас фирма с безупречной репутацией, а это… – Он постучал кулачищами по столу. – Порочит её.

– Что такое? – Костя изобразил непонимание.

– Черт возьми, я и сам не пойму. – Начальник был крайне раздражен. – Но, судя по всему, у вас проблемы с психикой и прослеживаются суицидальные наклонности. Скажу больше – вы пытались совершить самоубийство, поэтому и попали в больницу.

– Откуда информация? – поинтересовался Спирин. – Из медицинского учреждения?

– Земля слухами полнится, Константин Вячеславович.

«Понятно, – подумал Костя, – доброжелателей здесь хватает с лихвой. Каждая бабка в городе теперь знает».

Тоже мне фирма с безупречной репутацией, – Косте стало совершенно плевать на этого напыщенного индюка в дорогом костюме. – И теперь я должен оправдаться перед вами?

– Вы мне теперь ничего не должны, так как с этого момента вы уволены. Я не люблю терять кадры в своей фирме, так что простите мне мой излишний гнев. Но прихожу к выводу, что с некомпетентными работниками мне тоже не по пути. Поймите, мы общаемся с гражданами…

– Хорошо, – прервал его Костя.

Оказалось, что принимали его здесь за некомпетентного работника, а попытка суицида лишь добавила капли дёгтя в бочку мёда. «Ну, что же…» – Костя оставался невозмутимым. Это была контора мошенников и он не переживал из-за увольнения. К тому же за душой имелась «финансовая подушка», которая образовывалась из давних накоплений. Их должно хватить на первое время, пока не решится вопрос с трудоустройством. Всё происходит к лучшему, а жизнь принесёт что-то новое. «Например, ужасного монстра в обличии комнатной мухи», – закралась в разум паническая мысль.

Босс поднял свой утиный зад с кресла:

– Надеюсь на понимание. – Он протянул толстую кисть для рукопожатия, но Костя, развернувшись, медленно покинул его кабинет, не закрыв за собой дверь. Не нравилась ему эта работа. Не получал он от неё удовольствия и заработная плата не устраивала.

Попытка суицида – скверный поступок. Костя не мог объяснить, почему это снова случилось, ведь он пытался покончить с собой и ранее – когда был подростком. Оба раза оказались судьбоносны: он выжил, но лишился определённых благ. Тогда – не воплотил мечту в реальность, сейчас – потерял работу.

Костя проанализировал поступок, совершённый в юности: переломный возраст, неразделённая любовь, недостаточно развитый кругозор, смерть родителей – всё это воздействовало на шаткую психику подростка. А вот для недавней попытки свести счеты с жизнью не находилось разумного объяснения. Кинула очередная девушка? Смерть лучшего друга? Тяжело, но пережить можно. Почему жизнь вдруг утратила палитру красок? Ответ прост – то было не его желание, а воля проклятой мухи.

В «Lexxmark» он ещё вернется – нужно пройти официальную процедуру увольнения: забрать трудовую книжку, уладить некоторые вопросы, связанные с приобретённым статусом безработного. А сегодня, в этот злосчастный понедельник, Костя решил устроить себе праздник. «Наведаюсь в «KFC», возьму холодного пива и острых наггетс», – решил он.

Вместе с тем, маршрут к «KFC» так и не был пройден. Заведение напоминало о знакомстве с Оксаной, а ворошить прошлое ему не захотелось. Он направился в кафе «Марс», где недавно произошли более интересные события.

Кафе жило обычной жизнью, но посетителей оказалось меньше, чем в прошлый его визит. Большая часть гостей традиционно рассаживалась у стойки, а в этот раз было занято всего лишь несколько столиков. «Деловые встречи» – предположил Костя. Рояль не играл. Официанты принимали заказы. Будто не было и в помине всего этого «кипиша» с задержанием опасного преступника накануне. «Имел ли при себе тогда оружие пресловутый Щипач? Если и был вооружён, то применить против парочки не рискнул. Уделали они его». Рецидивист продолжал молчать. «Насмерть запугали, – сделал вывод Костя, – такие типы вряд ли колоться будут». Решетников пообещал ещё с ним поработать, но шанс, что тот поведает о «делишках» с дьявольской парочкой был невелик.

Цены в кафе приятно порадовали. Костя не пожалел, что заглянул в это место. Он купил полтора литра «Альшинского» и порцию наггетс, и в хорошем расположении духа направился домой.