Храм ада. Восстание лжи. Книга третья. Цикл «Октаэдр. Золотой аддон»

Однажды, в одном из походов, когда Великая Ведьма пересекала Арию, идя с дальнего севера, что за Малой Удавкой, случилось непредвиденное. Она встретила волшебников, и те победили ее. Это произошло на главном тракте Арии, северо-западнее Полесья. Его тогда везли в клетке, как домашнего зверька. Магия расшвыряла стальные прутья, и он оказался на свободе. Рассудок у Зверя остался человеческий. Он осмотрелся и понял, что делать ему здесь больше нечего, тем более с севера подступали воины Сарракса во главе с Астралом, с которым он очень не хотел встречаться. Уже пробираясь сквозь лес, юноша вздрогнул, почувствовав смерть тела Ведьмы. Тогда он про себя улыбнулся, хотя и знал, что ее дух жив и пройдет много времени, прежде чем он погибнет.

С тех пор началась его бродячая жизнь, пока судьба не забросила его в Эрдон. Там-то его и схватили, напоив каким-то дурманящим веществом. Один из лесных грабителей сумел это сделать в отместку за то, что Зверь убил его брата, промышляющего на южных окраинах империи. Если бы не Мариша, юноша никогда бы не увидел восход.

«Я знал, что ты придешь в Элию, но боялся, что опоздаешь. Да, я сильный, могучий воин, но страх живет и во мне».

«Как, как ты мог знать, что я появлюсь в этом городе?»

«Прозрачная порхающая лента…»

«Лента?» – непонимающе переспросила девушка.

«Да, та самая, с которой ты встретилась в пещере под Сеш. Вспомни!»

«Я помню!»

«Незадолго до этого, тот человек явился ко мне, рассказав все, что должно произойти и что мне делать».

«Тот человек? Ты знаешь кто он?»

«Да, разумеется, но пока я не могу тебе о нем рассказать. Он сам просил об этом. Скоро он вновь появится перед тобой и поведает многое, чего не знает ни старец Элии, ни императрица Корбака, ни даже сам великий Учитель Лунард».

«Что же может быть такое, чего не знают даже они?»

«Вопросы, вопросы… У тебя одни сплошные вопросы, юная волшебница. Придет время, и ты все узнаешь!»

«Хорошо, я подожду. Теперь скажи, почему нам следует идти именно в Поречье?»

«Опять вопросы. Тебе никто никогда не говорил, что ты слишком любознательная? Ну да ничего. Почему Поречье? Да потому, что до него не так далеко и там можно запастись едой. Можно было, конечно, идти до Сиза или Кси-Кси, но в Сизе сейчас неспокойно, а Кси-Кси переживает борьбу за власть. Поречье – золотая середина. Оттуда вы направитесь до Дыры Яйра и к подножию гор…»

«А ты, неужели ты не пойдешь с нами?»

Мариша настолько привыкла к обществу юноши, что уже не могла продолжать путь без этого человека.

«Ты еще не выслушала меня до конца, а уже опять начинаешь спрашивать. Действительно, некоторое время я не смогу находиться рядом с вами в ваших приключениях, но после отхода из Дыры Яйра я догоню вас и мы вместе преодолеем горные вершины».

Считавшийся коротким, отдых, затянулся до глубокой ночи. Тихо потрескивал разведенный костер. За ним, отвернувшись, похрапывал монах, а с противоположной стороны юноша сидел у ног девушки и смотрел во тьму, различая все, что там находилось. Внезапно ученик Мая Кун повернулся, сонным взглядом посмотрел на своих путников и, зевая, произнес:

– Вы бы, хотя бы вслух разговаривали: и мне веселее было, и вы бы ум не напрягали.

Отвернувшись, он снова захрапел, в мгновение позабыв о спутниках.

«Не нравится мне этот человек, очень не нравится. Что-то настораживающее присутствует в его облике…»

«Вовсе нет. Он всего лишь измученный жизнью юнец, на глазах у которого убили всех братьев монастыря».

«Я прекрасно знаю эту историю. Ты сама, да и он уже не один раз рассказывали ее мне, но, все же остерегайся его, старайся не говорить лишнего, и… было бы лучше, если бы ты рассталась с ним!»

«Ты слишком долго находился в лесу, вдали от людей».

«Как знаешь, юная волшебница, но я сказал тебе про него. Подумай, прежде чем доверять ему. А теперь я хотел бы отдать тебе то, что мне поручили тебе передать. Это так же является ответом на все твои предыдущие страхи».

Юноша легко поднялся на ноги.

«Встань!»

Девушке не пришлось повторять дважды, и она оказалась напротив его. Его голубые глаза смотрели прямо в ее не моргая. Марише казалось, что она все больше и больше погружается в них. Не выдержав, она отвела их в сторону и, как показалось, покраснела. Рука юноши поднялась и… погрузилась в тело. Крови не было. Открывшаяся рана затянулась сама собой, как только он вынул ее. Рука сжимала свиток с круглой черной печатью посередине.

Ученица Храма отстранилась и с испугом посмотрела на юношу. Он улыбнулся и взял ее руку своей.

«Ты помнишь свои сны? Те, из далекого детства? Они не являлись снами, а были пророчеством твоего будущего! Видела ты семь печатей, которые держал он в своей руке; и видела каких-то непонятных животных, стоящих вокруг него; и видела старцев, но каких-то далеких и размытых в своем сне. И поднял он тогда печати и протянул тебе, и отстранилась ты и безумие захлестнуло тебя как удавка на шее дикого животного… Да, хорошо если бы все так и произошло! Но… не сумел Он удержать в Себе семь свитков с семью печатями, и отдал их нам – животным. И поселил Он нас в семи разных местах. И наделил силой и знаниями. И приказал ждать, пока не появится человек, который сможет собрать все семь свитков с семью печатями и не сделает их книгой, той самой Книгой, о которой все так боятся упоминать!»

«Но почему я?»

«Он избрал тебя еще во времена битвы при Горном Королевстве, но не сумел спасти тело. Наблюдая за перерождением твоей души, Он не смог уберечь ее от зла, захватившего над ней власть. Однако Фрол все вернул на свои места».

«Фрол? Этот юнец?»

«Да, именно, как ты говоришь, этот юнец. Надежды на спасение вновь появились у Него, и вновь Его взор устремился на твою блуждающую душу и только в этом теле Он смог открыть твое предназначение».

«Ты все говоришь Он… Он… Кто Он? Ты знаешь Его имя? У Него есть имя?»

«У Него есть имя, и я знаю его, но всему свое время, юная волшебница».

«Но почему?»

«Ты очень нетерпеливая, ученица Храма. Великий Лунард не научил тебя этому и очень жаль».

Юноша повернул ее руку ладонью вверх, положил на нее свиток и бережно закрыл его ее пальцами.

«Теперь это принадлежит тебе! Береги! Не говори о том, что имеешь, и найди еще шесть подобных этому!»

– Я боюсь! – чуть слышно прошептала она.

«Не бойся! Страх – это то чувство, которое можно победить. Если бы ты не была готова, Он выбрал бы другого человека, но ты сможешь все сделать так, как написано в священном писании».

«Священное писание?»

«Об этом я не могу ничего говорить».

Он долго смотрел в ее глаза, пытаясь понять, что сейчас происходит в ее душе, но оказался бессильным что-либо прочитать.

«Прости, юная волшебница, мне нужно покинуть тебя!»

– Но куда же ты пойдешь?

«В мире еще есть неоконченные для меня дела».

Повернувшись, юноша стал медленно удаляться от костра.

– Агний! – позвала она его и, испугавшись вырвавшихся слов, прикрыла рот рукой.

Человек остановился, но не обернулся.

– Возвращайся быстрее!

«На мне твоя лента. Я привязан к тебе, пока ты сама не освободишь меня! А теперь спи! Даже сильным мира сего нужен отдых».

Фигура Зверя растворилась во тьме, а девушка все стояла, глядя в его сторону. Опустившись у затухающего костра, она посмотрела на свиток и, прижав его к груди, закрыла глаза. Неожиданно его очертания стали расплываться, будто слизываясь временем, и вскоре он растворился, словно его и не было. Мариша открыла глаза и посмотрела на ладони. Они оказались пусты. Она вспомнила обо всем, о чем говорила с Агнием и на ладонь упала скатившаяся по щеке соленая капелька.

Утро разбудило всех и пробудилось чувство голода. Пришлось уделить этому некоторое время и доесть пищу, оставшуюся после Ведеса. Костер давно погас и теперь лежал холодными головешками. Солнце только-только поднялось из-за горизонта и лениво, очень медленно стало согревать землю. Трава блестела от росы и наполняла воздух неповторимыми ароматами. Кое-где на траве дрожали тонкие легкие паутинки, умело расставленные пауками, надеющиеся на вкусных насекомых. То тут, то там проснувшиеся птицы подавали голоса, в очередной раз здороваясь друг с другом.

Насытившись, девушка встала и посмотрела туда, куда прошлой ночью ушел юноша. Она взглянула на ладонь, вспоминая вчерашнюю слезу и тот самый свиток.

«Свиток… Куда… Почему он растворился? Что в нем скрыто столь могущественное, чего нельзя знать никому?»

Вновь посмотрев на руки, она закрыла глаза.

«В мире есть еще неоконченные дела! Он привязан ко мне, пока я не освобожу его. Лента. Откуда она взялась на площади Элии? В его клетке? Кто бросил ее мне, зная, что я завяжу ее на шее юноши?»

Мариша вздохнула и запрокинула голову, вглядываясь на пока еще голубое небо. Кто знает, возможно, пройдет совсем немного времени и оно затянется облаками. Может это будут белые, пушистые, такие мягкие и красивые, а возможно появятся черные, пугающие, отстраняющие от себя взор, зло поливающее землю водой, сопровождая свое появление на небе громом и молнией.

– Я вижу, Зверь покинул нас! – нарушил молчание монах, аккуратно доедая свой кусочек хлеба и запивая его водой. – Это к лучшему. Нет, серьезно! Вы только подумайте, святой отец, что могло бы придти в голову этому… хм-м-м… человеку. Да все, что угодно! И как он только не разорвал нас, ума не приложу. А ведь мог бы.

– Он ушел на время.

Голос Мариши вновь стал мужским. Она прошептала заклинание, продолжая поддерживать иллюзию противоположного пола, и обратилась к спутнику:

– Зверь обещал найти нас, когда мы покинем Дыру Яйра.

– А вот это уже хуже. Не стоить с ним водить дружбы, отец Михей! Не доведет это до добра. Он зверь, животное… Он убивает людей просто так, из-за того, что ему нужно это делать. Когда-нибудь он и до нас доберется! А это его стремление навязать нам свой маршрут. Поречье, Дыра Яйра… а потом что? Вековечный Лес и долгая мучительная смерть?

– Вы можете не ходить со мной, Дарий, вы свободны принимать любое решение. Это у меня дорога известна почти с самого рождения.

– Ну уж нет. Куда вы без меня? Пропадете и только. Как-нибудь стерплю. Пойдем вместе!

Тщательно забросав костер травой, чтобы тот лишний раз не привлекал к себе внимания, монах поспешил за Михеем, который шел далеко впереди собираясь попасть к левому берегу реки Господа и переправиться через нее.

– Все-таки зря вы послушали Зверя, – заговорил он, когда вместе со спутником достиг небольшого леска, за которым располагалась река.

Еще по дороге в Ведес, юноша сообщил им, что в лесу у реки спрятана лодка, которую он выкрал в одной из рыбацких деревень. Она много раз помогала ему справиться с бурным течением и переправиться на другой берег. Реку Господа никогда невозможно было понять. Она казалась спокойной, но как только люди выходили на лодках за рыбой, тотчас меняло свое «настроение» и бурлящим потоком уносила их на юг, прямо в саму Океанию. Или же, подгоняемая ветром, быстро текла вдаль, скрываясь за поворотом, но стоило спустить на нее лодку, как мираж рассеивался, и спокойная гладь воды замирала в ожидании неизвестного. Как говорил Зверь, ему потребовалось много сил, когда переплывал ее. В те времена за его спиной по пятам шли следопыты Эрдона, получившие приказ Игната схватить проклятого человека; но это у них так и не вышло.

Выйдя на поросший высокой травой берег, девушка посмотрела на юг. Там, невдалеке от этого места находилась небольшая деревенька Поречье, до которой и вела дорога Мариши.

– Будем искать лодку! – сказала она, не глядя на монаха.

Поиски, тем не менее, не увенчались успехом. Как вскоре оказалось, Зверь умело спрятал лодку и мог найти ее только сам. В растущей на берегу траве, ее не было, так же, как и в леску. Мариша два раза обошла все кругом, но так и не заметила никаких следов ее пребывания. На монаха же никакой надежды возлагать не приходилось. Он, по ошибке, раскопал гнездо земляных ос и теперь улепетывал от них, куда смотрели глаза, иногда по несколько раз оббегая вокруг одних и тех же деревьев.

Разочарованная девушка подошла к воде, зачерпнула ее ладонью и попыталась смыть ей возрастающую усталость.

Мимо пробежал Дарий. В конце отчаявшись найти спасение от обезумевших насекомых, он, недолго думая, разбежался и прыгнул в воду. Мариша с удивлением посмотрела на него, когда тот не стал погружаться, а застыл над поверхностью. Воспользовавшись моментом, осы нашли свою цель. Закричав, Дарий будто соскользнул с какой-то горки и с шумом пошел на дно, размахивая руками и ногами. Ученица Храма подошла ближе. Пропавшая лодка находилась в реке. Перевернутая, она лежала на самом дне, поэтому ее практически и нельзя было увидеть с берега, да и у самой воды ее несложно принять за камень.

Выбравшись из реки, монах глубоко выдохнул и потер ушибленное место.

– Поздравляю, сын мой. Своим невезением ты нашел то, что мы так долго и безуспешно искали.

– Да лучше бы мы вообще ее не искали. Это хорошо, что она лежала близко к берегу, а то бы я без головы остался. Эти еще ко мне привязались… Что я им, медовое дерево?

Они с трудом перевернули лодку и вычерпнули из нее воду. Заботливые служители Храма весьма кстати положили в мешок девушки деревянную плошку, пригодившуюся в эту минуту.

Переправились быстро, несмотря на все опасения, связанные с рекой. Опустив маленькое суденышко на дно, как оно и было, они хотели добраться до Поречья берегом, но густая трава и вязкая почва заставили отойти чуть в сторону, под кроны высоких деревьев.

Солнце перевалило за свою высшую точку, когда они добрались до поселения.

У берега уже стояли люди, готовые вот-вот отправиться на рыбную ловлю. Мариша, осмотревшись, вышла из-за скрывающих ее кустов и стала подходить к людям. Те, увлеченные своей работой, не сразу ее заметили.

– Жизни вам! – сказала она, остановившись напротив них.

– И вам того же, святой отец, – ответил один, перестав наматывать на руку длинную веревку.

– Что вас привело в наши бедные края?

– Дорога. Как бы мне переговорить с вашим старостой?

– Идите по этой тропинке вверх к деревне. Его изба у большого дуба, что в центре. Если что, спросите, вам всегда все подскажут. Да, стучите громче! В последнее время он очень плохо слышит.

Девушка склонила голову и пошла в указанном направлении.

Люди не долго смотрели ей в след. Можно было сделать вывод, что сюда многие заходят узнать дорогу, да и так попроситься на ночлег.

Поречье встретило путников приветливо, даже дружелюбно. Все как один приветствовали священника и не задавали многих вопросов, как было в недоверчивом и подозрительном Ведисе. Некоторые даже подходили и просили дать совета в том или ином вопросе. Девушка отвечала на все, даже на те, которые не принадлежали к религиозным.

Это место выглядело запущенным и давно неухоженным. Стоящие домишки покосились, заросли деревьями и выглядели болячкой на спине старой собаки. Здесь их стояло не больше двадцати, как успел сосчитать монах. Во многих провалилась крыша, оказались выбиты окна, двери кое-как держались, но готовы были вот-вот отвалиться. Заборы уже давно лежали на земле, и успели зарасти густой травой. Тем не менее, люди продолжали что-то выращивать и разводить кое-каких животных. Одежда на них была явно родительская: грязная, мятая, порванная во многих местах и с большими разноцветными заплатками. Пара ребятишек, играющих на лужайке у колодца, увидев путников, застыли на месте и провожали их любопытным взглядом.

Указанный рыбаками дом старосты найти оказалось просто. Как и говорил житель деревеньки, избенка действительно стояла под кронами большого векового дуба.

Мариша осторожно приблизилась к двери и постучала. Никакого ответа не последовало. Она мысленно попыталась представить себе помещение. В нем действительно кто-то находился. На завершение заклинания ей потребовалось еще несколько минут и вот уже послышались чьи-то шаги. Дверь открылась, и на пороге появился сгорбленный старичок с седыми взлохмаченными волосами. Увидев священника, он хотел было упасть на колени, но ученица Храма вовремя подхватила его под руки.

– Нет-нет, не нужно этого делать. Лучше, если это возможно, дайте отдохнуть под вашей крышей!

К вечеру словоохотливый старичок уже считал путников своими сыновьями и делился своей скромной едой. Перед ними на столе появилась горячая картошка, лук, соленые огурцы, редиска, теплое молоко и хлеб.

Весь день он расспрашивал о том, что твориться в мире: как поживают бароны и императоры, в какую сторону смотрит глаз церкви и что слышно о лесных бандитах и разбойниках. Мариша и Дарий рассказывали все, что знали. Иногда староста грустил, иногда возмущался, иногда с восторженными мальчишескими глазами и с замиранием сердца слушал невероятные, удивительные истории, во многом приукрашенные самим монахом.

Любитель посплетничать, староста рассказал о Поречье: почему он пришел в упадок, и что послужило тому причиной. Рассказал он и прошлые события, и сегодняшние, но на одном старик остановился надолго, сказав, что это самое невероятное за много поколений жизни этой деревеньки.

– Это случилось еще в молодости моего отца. Однажды, он как обычно, рано утром пошел к своей лодки: проверить снасти, да и так доделать то, что не успел прошлым днем. И вдруг на него навалился сон. Он и так его отгонял и эдак, ну не прогнать и все тут. И стало ему так сонно, что свалился прямо в траву, вместе с намотанной на руку веревкой и проспал, пока другие мужики его не разбудили. Встал он. Глядь, а лодки и нет вовсе, как сквозь землю провалилась. Тогда все подумали, что она сама отвязалась, но он-то знал, что крепко привязывал. Вот такие вот странности творились в прошлые времена. Куда уж им до сегодняшних!

– А что сегодня? – вовремя спросила девушка. – Многие говорят, на севере совсем неспокойно стало. Дыра Яйра, Сиза…

– Сиза? Точно подметили, святой отец. Неспокойно в Сизе, ох не спокойно.

– Отчего же?

– Творится там что-то непонятное… страшное одним словом. И весь этот страх с кладбища идет. Никто и близко не хочет к ним подходить. Боятся все! Нынче никто дальше своих пределов и носа не показывает. Вот, к примеру, Ксельму взять. Раньше это место хорошее было, доброе. А теперь? Оттуда никто и выходить не хочет. Боятся все!

– Что же такого страшного происходит на этих кладбищах?

Заинтересовавшись, монах подсел поближе.

– А кто ж там бывает? Ровным счетом почти никого. А те, кто все же проходит мимо, с ужасом бегут оттуда и неделю не могут рта открыть – дрожат только и Богу молятся.

«Похоже, что все началось», – подумала девушка, глядя в окно.

– Вы бы помогли нам! А? Мы заплатим!

– Нет-нет. Денег мы не возьмем, а что творится с погостами – проверим.

– Вот спасибо! Век рады будем!

Как ни уговаривал их староста остаться, но пробыли они в Поречье только до восхода солнца. Попросив небольшой запас еды, путники покинули деревеньку, и направились на северо-запад до Дыры Яйра. Их путь пролегал как раз мимо Морозного Клыка и Кси-Кси, через небольшой лесок к границам земель барона.

«Странные дела стали твориться в Арии, да и вряд ли только в ней одной. Скорее всего, на всей Большой Бабочке наступают недобрые дни. Странные люди, странные города, странные погосты… Зверь не должен был покидать меня, пока не рассказал бы все, что знал. «Ты много задаешь вопросов!» Да, много. Зато мне не приходится одной из последних узнавать происходящее в империи».

– Скажите мне, отец Михей, вы действительно хотите взглянуть на кладбище?

– Да, если представиться такая возможность. До Дыры путь далек. Они должны быть в тех местах, через которые мы пройдем. Там и посмотрим, правда ли все тот, о чем говорил староста или это очередные старческие истории или слухи.

– Господи! – перекрестился монах. – А вы уверены, что там безопасно?

– Сейчас опасно везде! Покоя нет нигде! Раньше он был хотя бы на кладбище, но, судя по всему, настал тот час, когда его нет и там.

Путники стремились как можно быстрее достичь Дыры Яйра. Ученица Храма, в отличие от монаха, понимала, что их промедление может дорого стоить не только многим людям, но и самому миру. Почему-то в последнее время, именно это не выходило из головы девушки. После получения свитка она поняла, как близок этот мир к хаосу и падению в бездну. Ей почему-то вспомнились слова того человека, появившегося в пещере незадолго до сатанистов. «Зло моментально вырвалось на свободу: Астрал истязал всех неверных и преследовал их гонениями; в мире появились непонятные сатанисты, поклоняющиеся Дьяволу, а их адепты захватили немалую власть; троглодиты – короли подземелий готовились к вторжению в мир, а врата преисподней были готовы к тому, чтобы открыться и выпустить свое зло». Я мало что могу, но я должна чем-то помочь, просто обязана, или я не достойна быть ученицей Храма Гелии!»

Даже здесь, в непосредственной отдаленности чувствовался холод Морозного Клыка. Монах все время пытался свернуть в сторону Кси-Кси, но Мариша не разделяла его мнение.

Полторы недели они переживали низкую температуру, постоянные ветра, странные дожди и неплодородные земли. Еды, взятой у старосты в Поречье, хватило только на неделю. Потом же приходилось питаться тем, что сотворила Природа, а в этих местах, как ни в каких других, подобного было очень мало.

Северные граница Кси-Кси манили, заставляли все время думать о них и подавлять желание оставить намеченный путь, вернуться в оставшийся южнее город, пополнить запасы, отдохнуть и уж тогда, с новыми силами дойти до Дыры Яйра. Очень трудно было противиться подобному желанию, когда холодные ночи заставляли дрожать, а костер гас практически сразу же, как только его удавалось разжечь; когда от голода по утрам сводило желудок, а еды хватало только на то, чтобы не утратить вкус пищи. Любой другой не выдержал бы всего этого и сдался, но даже монах пытался справиться со своими чувствами и не опозорить монастырь Мая Кун.

К концу второй недели холод стал ослабевать, пока теплое солнце не вступило в борьбу за жизнь. Появились редкие деревья, стали слышны пения некоторых птиц, и все вновь стало приходить в норму, обещая благополучную дорого до Дыры.

Совсем скоро показался и лес, деревья которого шумно качали листвой, будто переговариваясь между собой. Издали он казался густым и непроходимым, раскинувшим свои владения на многие мили. Монах уже начал предвкушать, какое обилие пищи находится в нем, но священник на все его просьбы отвечал отказом, ссылаясь на то, что рожденное Природой и так может погибнуть, так зачем помогать кому-то, если можно продлить жизнь. После таких слов Дарий совсем сник и ни на что не обращал внимание.

Не заметил он и того, что несколько десятков ярдов идет один. Неожиданно остановившийся священник мрачно осматривал южную часть леса, наблюдая за каждым тронутым ветром деревцем.

– Что там? – крикнул монах.

Девушка молчала, пытаясь слиться с Природой и стать единой с ней частью. Воздух казался свежим, но нес с собой некий запах очень похожий на тот, который стоял в Сеш при ее последнем там появлении. Птицы, как она заметила, облетали то место стороной, что еще больше казалось странным и непонятным.

Монаху пришлось вернуться обратно.

Стоял жаркий полдень. Хотелось поскорее укрыться в тени высоких деревьев и не выходить оттуда до самого вечера. Отец Михей явно не придерживался этого мнения, не обращая внимания на палящее солнце.

– Что случилось?

Священник глубоко вдохнул воздух и указал в ту сторону, куда смотрел.

– Ты ничего не чувствуешь?

Ученик Мая Кун повел по сторонам головой, понюхал вокруг и пожал плечами.

– Ты изумляешь меня, юный ученик монастыря. Здесь не такой воздух как в других местах и нам следует проверить, из-за чего он сделался таким.

– А как же…

– Дыра Яйра может немного подождать, не так уж мы и далеко от нее. Несколько дней пути и мы войдем в город. Разумеется, я не настаиваю, и ты можешь покинуть меня, отправившись своим путем, но я должен побывать в тех местах.

С минуту подумав, монах почесал затылок и посмотрел на священника.

– Я с вами, святой отец. Мне еще многому предстоит научиться, так лучше у вас, чем в очередном монастыре, на который могут напасть отреченные.

Они вошли в лес. Не то, чтобы он был каким-то не похожим на другой, но что-то в нем жило странное, отталкивающее. Над этим местом не пролетали птицы, и даже их пение не слышалось кругом. Казалось, что лес опустел, будто его в одночасье покинули все обитатели. Он стоял мрачным, осунувшимся старцем, который мудрым взглядом осматривал свои некогда прекрасные владения и плакал. Его плач угадывался в сухом шелесте листьев на еще молодых, но уже уродливых деревьях; в склонивших до самой земли ветвях кустарников, которые будто молили не проходить мимо их беды и помочь, хотя бы простым сочувствием; в пожухлой, высохшей траве, лежащей на земле и не имеющий сил подняться.