скачать книгу бесплатно
– Кто знает, где омеги? – спросил я.
Бернард отозвался через плечо:
– Ро?дерик. Он гениальный химик в третьем поколении. Беты его берегут, а он не доставляет им проблем. Где-то раз в год за послушание они дарят Родерику вязку с течной омегой. Импотенты думают, что это хороший подарок… для зверя без души… А у Родерика не хватает духу их послать… В общем, он бывал в омежьем крыле.
– Щедро! А тебя не водили?
Он остановился, развернулся ко мне. Взгляд зелёных глаз надавил в упор, захотелось отступить на шаг. Я поймал себя на том, что виновато потупился, прямо как Арон передо мной. Впервые с тех пор, как я перерос Халлара и почуял себя взрослым, меня сломали взглядом. За секунду.
– Не шути со мной, – попросил Бернард.
Обычным тоном, без укора, угроз или наезда. Но я почуял, что никогда не захочу с ним шутить. И сейчас не собирался, и, честно, не совсем въехал, что тут обидного. Видимо, упустил момент, когда он объяснял, почему согласиться на вязку с заключённой омегой – признак слюнтяйства. Я знал Бернарда минут пятнадцать, но почему-то оскорбить его казалось чуть ли не богохульством. Все мои «извини», «не хотел», «я ни за что бы» и виляние хвостом уместились в многозначительное:
– Лады.
Но я чувствовал, что он всё понял.
Я глянул время – минуло полчаса с начала атаки. Как один миг. Вызвал Халлара:
– Рисса с тобой? Карвел добрался?
– Дополз, – отозвался старейшина. – Из него хлещет, как из кабана, Лиенна не успевает бинты менять. Сейчас прижжём. Карвел на крышу идёт, двоих мало. Рисса вон спит.
– Что Тар?
– Сложно. На улице напротив – отель. Тар говорит, чует с той крыши снайпера.
– Чёрт! Пусть Арон не высовывается!
Он промолчал.
– Халлар! Прикажи ему!
– Поторопи там морпеха. Мне надо резать, здесь сантиметровка, чтоб её. Отбой.
Не прикажет, понял я. Арон уже вычеркнут, он и здесь-то лишний. Не балласт даже, а тикающая бомба у клана под подушкой. Сами и обезвредить не можем, только выбросить, чтобы чужими руками избавиться. И это происходит с моего согласия. Я дал добро.
Может, мы и не сгинем сегодня, и даже станем сильнее, но Арону эта сила уже не поможет.
– У нас проблемы? – спросил Бернард.
– Пока держимся.
Арон, дружище. Не высовывайся там.
Стерильно-безликий коридор свернул под углом, разошёлся надвое, повернул снова. Кажется, по этому пути Бернард с завязанными глазами прошёл бы. Впереди завиднелся просторный холл, в конце которого, возле лифта, маячили металлические створки, раскрашенные огромными буквами по трафарету:
Сектор 6
Гетерогаметные особи
Уровень 1.0
Не выходя в холл, я издали расстрелял движущуюся камеру над входом в сектор, пока мы не попали в обзор. Бернард притормозил.
– Минутку. Мне нужно ещё немного подумать, что им сказать.
– Кому?
– Остальным… Не суди их, они запуганы. Слишком часто видели, как карают за нарушения. Их проще сломать, они гражданские. Нильс художник из творческой семьи, был очень знаменитым. Клейн инженер, Альмор писатель…
– А «суперы»? – Червячок ужаса зашевелился где-то под ложечкой, как перед прыжком в пропасть. – Поделки среди них есть?
– «Суперы»? – не понял Бернард. – Мутанты, что ли? Слышал я какие-то разговоры у охраны, но не интересовался… Обычные поделки должны где-то быть. Раз добровольные доноры перебиты, нам, конечно, растят смену… Но их держат где-то ещё. Если их прямо в Институте растят, их не требуется охранять по уровню один-ноль. Вряд ли их даже простым навыкам обучают. Звери же. Думаю, им уже не помочь.
Вот тут он слегка ошибался. Это обычным не помочь. Видел бы он обученную «суперку» в деле…
Халлар спросил разочарованно:
– Таких, как он, тоже нет?
– Такие мертвы, – напомнил я.
– С категорией «ВА» я один, господин Тэннэм. – Бернард догадался о вопросе Халлара. – Но нельзя списывать остальных со счетов. Вам ведь нужно не только воевать.
– Кто кормить будет этих писателей? – проворчал Халлар.
И, вообще-то, был прав. Арон пока свои девять из десяти по мишеням попадать начал, полторы сотни патронов в молоко пустил. Когда ещё эти инженеры и художники автомат с нужного конца брать научатся? Но, конечно, всяко раньше, чем дорастет до вылазок мой Сайдарчик.
Повесив удобнее сумку, Бернард вытащил из неё отрубленный палец и вытер кровь с подушечки о своё плечо.
– Сейчас покажешь, как фермер научил тебя стрелять, – сказал мне. – За дверью длинный зал – шесть метров шириной. Дежурный пункт – справа, в пятнадцати метрах от входа, за ограждением высотой с метр. Дежурных по крылу четверо, вооружены пистолетами с сонными дротиками, рухнешь секунд через пятнадцать. Постарайся, чтоб не попали в тебя, иначе сгинем оба. Они будут настороже, так как дана тревога. Скорее всего, сидят за ограждением. Один, возможно, обходит клетки. Я ворвусь и отвлеку их. Мои трюки они на записи видели, знают, что я могу сделать за пятнадцать секунд. Так что стрелять не станут, сразу активируют магниты. – Он поднял руки, демонстрируя браслеты на запястьях. Видимо, в них тоже была встроена какая-то пытка, которая в изоляторе не включалась. – Секунд через пять после меня заходи и стреляй… Один мой, трое твоих. И запомни: пока троих не пристрелишь, ко мне ни в коем случае не подходи ближе, чем на пять метров.
– Почему?
– Магниты, говорю же. – Он снова поднял руки с браслетами на запястьях. – Готов?
– Ага.
Про магниты я ни хрена не понял. Просто запомню: к Бернарду не подходить.
Я вздохнул, прочищая мозги. Вот прямо сейчас должен был понестись по венам мой старый знакомец страх. Но я смотрел, как Бернард шагает к двери через холл, и вместо ожидаемого страха на меня накатывал кураж.
Он шагал так решительно, пояс халата так задорно подпрыгивал на голове, и его окровавленные ладони, и пока не давший осечек план побега, и естественная манера командовать – всё говорило о том, что у нас получится. Обязательно. Непременно.
Прижавшись к ледяной стене лифта плечом, я наблюдал, как он прикладывает ключ-карту и палец коммуна к замку.
Створки двери разошлись.
Бернард ворвался в сектор так, что завихрился воздух. Там влажно чавкнуло, тут же загудело, загрохотало металлом, заскрипело, завопило остервенело:
– Холлен, паскуда!
Пять секунд.
Шаг в яркий свет – бело-голубое впереди. «Бесшумку» в руках вдруг повело влево, будто… магнитом. Я с усилием удержал прицел.
Выстрел, короткая очередь, как хруст пальцами. Форменная куртка РИС кулём осела на пол.
Под ногами прогибались металлические листы.
Краем глаза движение – снова щелчок из «бесшумки». За оградой дежурки коммуна отбросило назад, по стене мазнуло алым.
Впереди – длинный пустой коридор, решётки по бокам. Никого – третий тоже в дежурке!
Я разбежался, запрыгнул на невысокую ограду. Вниз – длинной очередью. Пули зацвинькали по полу, по стульям.
На куртке третьего расползлись кровавые круги, он ничком завалился под стол.
Всё. Финиш!
Дрожащими руками я отщёлкнул пустой магазин.
По-омежьи тонкая ладонь третьего разжалась, выпуская пистолет странной обтекаемой формы.
Четвёртый коммун лежал тут же, на столе – навзничь, с моим ножом в горле и с удивлённым взглядом в далёкий потолок. Точный бросок с пятнадцати метров. Недурно их там в морской пехоте учили.
– Отключи-и-и, – простонал сзади Бернард.
Он лежал у противоположной стены слева от входа, распластанный на спине. Окровавленная рука была вдавлена в грудь. Кхарнэ! А говорил, стрелять не будут!
Задохнувшись ужасом, я бросился к нему. Не успел дойти, как «бесшумка» сама рванула из рук, издали прыгнула Бернарду на грудь, звонко клацнув о браслет. Бернард охнул от её удара. Гранаты в моих карманах вдруг ожили, потянулись вперёд, натягивая ткань.
– Это Берн! Берн опять сбежал! – послышалось со стороны решёток.
– Магниты отключи! – прохрипел Бернард. – Красная кнопка на пульте охраны.
Я обрадовался:
– Ты не ранен?
– Отключи, давит!
Я сообразил: кровь на его руке принадлежала зарезанному дежурному из изолятора. Ни фига он не ранен.
Сзади послышалось чьё-то кряхтение. За решётками по бокам оказались разгороженные толстыми стенами камеры. В ближайшей стоял на коленях голый по пояс альфа в оранжевых штанах. Он был согнут так низко, будто собирался заглянуть под шкаф.
Теперь-то я въехал: пол крыла был выложен листами железа. Вот о каких магнитах говорил Бернард: включённые браслеты пригвоздили его и прочих пленников к полу.
Я прыгнул обратно в дежурку, перешагнул убитого. Пульт охраны оказался столом с рядами кнопок, пронумерованных от одного до пятидесяти. Я вытянул свой нож из горла коммуна, протёр о его куртку, а убитого столкнул на пол. Красная кнопка с надписью «фиксация» нашлась с краю.
Освобождённый Бернард уселся, потирая грудь в шрамах.
– Кхарнэ… Отпрыгнул неудачно… От тебя чтоб подальше.
От браслета на его рёбрах остался глубокий вдавленный след. Это какая же сила у магнитов, что здоровенный альфа не мог свою руку с себя стряхнуть? Я за несколько шагов от этих браслетов «бесшумку» в руках не удержал! Вот почему Бернард сказал не приближаться к нему ближе, чем на пять метров. Шагни я ближе – и мог бы остаться безоружным.
Я поднял странный пистолет дежурного: по устройству он напоминал майкар, но лёгкий и тёплый на ощупь, словно сделан был не из металла, а…
– Пластиковый, – объяснил Бернард. Бросив мне «бесшумку», он перегнулся через ограду дежурки и заколотил по всем подряд кнопкам. – Отлично он тебя научил. Стрелять.
Почему-то его комплимент был чертовски приятным. Я не краснел, когда меня нахваливали омеги в боксе или Халлар по итогам вылазок, а тут смешался, как сопель, глаза в пистолет уткнул.
Он пластиковый, ну конечно. Когда «фиксация» включена, обычная пушка притянется к ближайшему браслету.
По коридору загудело, залязгало металлом. Я дёрнулся, но Бернард успокоил:
– Это я клетки открыл.
Он перевернул лицом вверх коммуна, сражённого ножом, кинул в сумку его пластиковую стрелялку. Труп глядел в потолок распахнутыми глазами.
– Берн, это ты?! – закричали из коридора.
– Сбежал!
– Ты ещё живой!
– Тебя семь месяцев не было!
– Семь? – удивился Бернард, глянул на меня. – Я насчитал пять. Дай-ка гранату.
Как во сне: достаю из разгрузки гранату, вкладываю в ладонь Бернарда, он стряхивает её в свою сумку. Я даже не спросил, на хрена ему граната? На хрена он, ухватив коммуна за кисть, поволок мертвяка вдоль коридора, мимо решёток?
От Бернарда исходила настолько ощутимая уверенность, что я ни капли не сомневался в том, что он знает, что делает. Всё ништяк. Мне больше не нужно выволакивать на себе нашу миссию, на которую я вообще идти не хотел. Этот зловонный альфа с содранной шкурой и высушенными мускулами, который страдает от глюков и чуть ли не кончает, пожирая хлеб из мусорки, сейчас разгребёт всё дерьмо и выведет нас отсюда.
Я успокаивался рядом с ним. Нутром чуял, что всё под контролем. Под его контролем.
Отбросив игольчатый пистолет, я повесил «бесшумку» на шею и направился вслед за Бернардом.
Из-за решёток слышались голоса пленников:
– Ты почему здесь, Берн?
– Как ты сбежал из изолятора?
– Кто это с тобой?
– Ты опять за своё?
– За нами пришли повстанцы! – объявил Бернард, таща коммуна мимо решёток. – Мы уходим.
