Гонки на маршрутных такси

Их взгляды встретились.

– Я вам не мешаю? – резко подала голос Нечетова. – Может, мне выйти? А вы тут без меня разговор о высоком искусстве продолжите… А заодно и отчёты составите!

– Извините, Маргарита Павловна, – Лунц направился к двери.

– А что, Алик, и, правда, Гришкина работа – шедевр? – внезапно остановила его императрица «Радио Фокс».

– Насколько я могу судить, Маргарита Павловна… – Лунц вернулся к картине, снял очки и внимательно осмотрел её вблизи. – Да. Оригиналу ничем не уступает. Впрочем, с оригиналом эту копию мы сравнить пока не можем. – Алик выпрямился и надел очки. –

«Портрет купчихи Нечетовой», как известно, похищен и до сих пор не найден.

– Скоро найдут! – уверила его Нечетова, забивая какие-то цифры в компьютер.

Михаил Викторович внутренне напрягся.

– Возможно, возможно… – пробормотал Алик. – А для какой выставки делается копия? – поинтересовался он у Васнецова.

– Это выставка пока только планируется, – неохотно ответил Михаил Викторович. – На ней будут представлены копии полотен, похищенных в разные годы из российских музеев. Среди них – «Портрет купчихи Нечетовой».

– Странно, – пожал плечами Лунц. – Насколько мне известно, портрет Маргариты Павловны пишется для проекта «1000 лучших людей России».

– Они сами не знают, для чего пишут… – вмешалась было Нечетова, но Михаил Викторович рискнул её перебить.

– «1000 лучших людей России» – это отдельный проект. И для него будет написан отдельный портрет.

– Ещё один портрет? – изумился Алик. – Ну, тогда Григорий Штрих станет нашим постоянным сотрудником. А «Радио Фокс» единственной радиостанцией в мире, в штате которой есть художник.

– Вы что же?! – побагровела от возмущения Маргарита Павловна. – Мой кабинет навечно решили в балаган превратить? И ещё одного дармоеда на шею радиостанции повесить?.. Ты, Лунц, я смотрю, не только башку бреешь, но и мозги в ней соскабливаешь!

– Извините, Маргарита Павловна, – натужно осклабился Алик. – Моя шутка, наверное, неуместна…

– Кстати! – переключилась Нечетова на Штриха. – Не мешает и мне домой копию сделать. А то одна выставка, другая, а я тут целыми днями позирую и должна буду по музеям ходить? За свои же деньги на себя смотреть? Нет, так дело не пойдёт! Напишешь, Григорий, мне персональную копию за счёт… Как там тебя? – кивнула она на Васнецова.

– Михаил Викторович, – подсказал Васнецов.

– За счёт заведения Михаила Викторовича.

– Но Маргарита Павловна… – пролепетал Штрих.

– Приступай! – приказала Нечетова. – Даю тебе ещё десять дней. Остальные свободны! – она пристально посмотрела на шеф-редактора и следователя.

И тот, и другой молча покинули кабинет главбуха.

– Шутить с Маргаритой Павловной надо крайне осторожно, – усмехнулся Алик, когда они оказались в коридоре. – А куда Вы отправите портрет, когда выставка закончится? – неожиданно спросил он.

– Куда отправим? – задумался Васнецов. – На другую выставку… В другой город… У нас в стране много постоянно действующих экспозиций.

– Я вот что подумал, Михаил Викторович… – Лунц достал сигарету и закурил. – Копию «Портрета купчихи Нечетовой» вполне можно вернуть в музей.

– В какой музей? – опешил следователь.

– В Российский Национальный, где она всегда и находилась.

– Извините, господин Лунц, – хмыкнул Васнецов. – Но в Российском Национальном музее висел подлинник, а не копия. А подлинник, как Вы справедливо заметили, похищен.

– Но копия всё равно лучше, чем пустое место, – Алик с наслаждением затянулся. –

По крайней мере, посетители смогут увидеть, как выглядел этот бесценный шедевр.

– Это не шедевр, это копия, – ход мыслей шеф-редактора начал раздражать «организатора выставок». – Показывать копию вместо оригинала – значит обманывать людей.

– Обманывать необязательно, – Лунц наслаждался процессом курения и сохранял безмятежность духа. – Можно указать, что это копия, и даже сообщить, с кого она была написана. Экскурсантам будет весьма интересно.

– Я подумаю над Вашим предложением, – Васнецов решил уклониться от продолжения спора. – Но сначала портрет отправится на выставку.

– Вы можете рассчитывать на мою помощь, – Лунц многозначительно втянул в себя полсигареты.

– В смысле? – Васнецов приготовился к очередному опасному сюрпризу.

– У меня сохранились прекрасные отношения с дирекцией музея, так что я могу переговорить по поводу портрета.

– Господин Лунц! – взгляд серых глаз Михаила Викторовича сделался стальным. – Я буду Вам очень признателен за содействие, но попрошу не торопиться. Судьбу… копии, – он подчеркнул последнее слово, – решаю не я один, так что… – он тронул Алика за лацкан пиджака. – И неизвестно, сколько она ещё пропутешествует по выставкам… Не надо опережать события. А за это время и подлинник, может, найтись…

– Вряд ли, – выдержал его взгляд Алик. – Настоящий «Портрет купчихи Нечетовой», скорей всего, давно заграницей.

– Откуда у Вас такая уверенность? – прищурился Васнецов.

– Я знаю, сколько он стоит, – спокойно объяснил Алик.

– Я тоже… – медленно проговорил следователь, всматриваясь в лицо шеф-редактора «Радио Фокс».

– Так что созданная Григорием копия рано или поздно окажется в музее, на месте подлинника, – Лунц изящно затушил сигарету в пепельнице-урне, находящейся в коридоре. – У них нет другого выхода.

– У кого – «у них»? – стараясь не выдать настороженности, спросил Михаил Викторович.

– У государства! – удивился непониманию «организатора» Лунц. – Я бы на их месте просто уцепился за Вашу идею: подлинник не вернуть, а тут – восстановленный шедевр.

– Логику нашего государства просчитать весьма трудно, – отшутился Васнецов. – Всего доброго, господин Лунц, – он протянул Алику руку. – Приятно было познакомиться.

– Взаимно, – ответил на рукопожатие Лунц.

Васнецов уже открыл дверь, ведущую на лестницу, как голос шеф-редактора, заставил его окаменеть:

– Если не возражаете, мы дадим информацию о создании копии «Портрета купчихи Нечетовой» в эфир.

Несколько секунд Васнецов стоял неподвижно.

– Господин Лунц… – повернулся он к шеф-редактору. – Я настоятельно прошу… Очень прошу Вас этого не делать. У меня сейчас нет времени объяснять все причины такой просьбы, но… – Михаил Викторович закрыл дверь. – Не надо пока никакой… Вообще, никакой информации в СМИ о «Портрете купчихи Нечетовой». Наши спонсоры… В общем, поймите меня правильно.

– Я Вас понял, Михаил Викторович, – взгляд Лунца свидетельствовал о том, что понимал он гораздо больше, чем хотелось Васнецову.

– Да, и ещё… – нахмурил брови «организатор выставок». – Я бы хотел, чтобы и Ваши сотрудники…

– Обещаю, – вполголоса уверил его Алик.

– Спасибо, до свидания.

Васнецов повернулся и быстрыми шагами покинул офис радиостанции.

                        ***

Маршрутка появилась между лимузином и автомобилем сопровождения ГАИ практически ниоткуда, словно в компьютерной игре.

– Ё… твою мать! – прохрипел водитель лимузина, ударяя по тормозам.

Сидящий сзади Михаэль Шумандер рефлекторно вдавил ступню в пол салона. Барбара Шульц, эскорт-директор автогонщика, упала головой на колени Шумандеру и, сгруппировавшись, закрыла лицо руками.

Через мгновение перевозивший почётного гостя лимузин стукнул возникший впереди микроавтобус.

– Совсем эти маршрутчики оборзели! – водитель в бессильной ярости ударил кулаком по рулю.

Лимузин возмущённо прогудел.

– Герр Шумандер, с Вами всё в порядке? – повернул к Михаэлю встревоженное лицо белобрысый администратор-переводчик, приставленный к чемпиону с российской стороны.

Сам он, находясь рядом с водителем, едва не коснулся лбом перчаточного ящика.

– Да, – спокойно ответил Шумандер также по-немецки.

Его колени были укутаны роскошными волосами эскорт-директора.

– Как Вы себя чувствуете, фрау Шульц? – обратился переводчик к затылку Барбары.

– Нормально, – Барбара приняла вертикальное положение, поправила волосы и улыбнулась.

Работа с чемпионом «Формулы-1» научила её действовать в экстремальных ситуациях предельно чётко. А в данном инциденте ни она, ни тем более сам Михаэль Шумандер, ничего экстраординарного не усматривали. Скорость лимузина составляла примерно 80 километров в час. По сравнению с моментальным сбросом скорости от 250-ти до 50-ти км/ч на гонках «Формулы-1», остановка произошла практически плавно. Даже подушки безопасности не сработали.

– Да, кстати, герр Шумандер, – улыбнулся администратор, когда водитель лимузина выскочил на улицу. – По иронии судьбы, мы столкнулись именно с маршруткой.

– Marschrutka… – задумчиво повторил Михаэль непривычное ему русское слово. – Ну, что ж, начнём знакомство с этим автомобилем прямо сейчас.

– Михаэль! – попыталась остановить его Барбара, но Шумандер её будто не слышал.

Он открыл дверь лимузина и вышел на проезжую часть.

– Герр Шумандер! – поспешил за ним администратор. – Через минуту всё будет улажено, и мы поедем в отель.

Но Михаэль не обратил на его слова ни малейшего внимания. Он подошёл к микроавтобусу «Газель», явившемуся причиной аварии, и стал внимательно его рассматривать.

Сотрудники ГАИ и шофёр лимузина, до этого оравшие на испуганного до смерти маршрутчика, замолчали.

– Смотрите – Шумандер! – донеслось из салона микроавтобуса.

– Да ну?

– Он, я тебе говорю!

Пассажиры, узнав прославленного гонщика, дружно повалили из салона, чтобы увидеть рядом, потрогать, взять автограф, да и просто постоять рядом с самим Михаэлем Шумандером.

Сам же, не обращая внимания, на окружившую его толпу поклонников, заглянул на водительское место «Газели».

– Герр Шумандер! – и без того нештатная ситуация стала выходить из-под контроля, а потому администратор заволновался. – Вам лучше вернуться в лимузин. Мы сейчас же едем!

– Я бы хотел проехаться за рулём этой… marschrutka, – не обращаясь ни к кому конкретно, проговорил Михаэль.

– Marschrutka! Marschrutka! – с тем же акцентом и почти что с детским восторгом подхватили пассажиры. – Шумандер знает, что такое маршрутка! Михаэль, садись за руль! Покажи класс, Миха!

– А чего ему не знать-то? – обиделась то ли за родные маршрутные такси, то ли за Шумандера не разделявшая общей радости тётенька в берете. – Что у них в Германии, маршруток что ли нет?

– Особенно «Газелей» много! – захохотал парень в кожаной куртке.

– Вы ещё скажите, что Шумандер по Германии на маршрутках ездит! – скривилась в сторону тётеньки подруга парня.

– А чего он круглые сутки, что ли, баранку крутит? – логично рассудила обладательница берета. – После такой гоночной работы и отдохнуть не мешает…

– Граждане, пройдите в автобус! – приступил к наведению порядка офицер ГАИ.

– А что нам там делать? – перекинулась на него тётенька. – Вы нашего водителя всё равно сейчас арестуете, так мы хоть на мировую знаменитость поглядим!

Смуглый водитель маршрутки, продолжая хлопать раскосыми глазами, глянул на женщину, как подсудимый на прокурора.

Пассажиры тем временем протягивали Шумандеру блокноты, открытки, а кто и голое запястье руки с просьбой оставить автограф.

– Михаэль, распишитесь на моём бедре! – одна расфуфыренная девица приподняла свою миниюбку и обнажила место, где заканчивались ажурные чулки.

Чемпион «Формулы-1» с интересом глянул на загорелую прелесть новоявленной поклонницы, подмигнул ей и вдруг одним решительным движением уселся за руль «Газели».

– Господин Шумандер! – подскочил к нему офицер ГАИ. – Мы не можем допустить Вас к управлению, пока Вы не предъявите водительские права категории «Д». Российские права… Переведи! – гаркнул он администратору.

– Ты что рехнулся? – процедил сквозь зубы администратор, как будто Шумандер мог услышать и понять их разговор. – Он на болидах гонял! Какие к чёрту российские права?

– А ты что хочешь, чтобы он поехал? – заскрежетал гаишник. – Может, ещё по двадцатке с пассажиров собирать начнёт? Шумандер – маршрутчик! Ё…ться можно!

Услышав свою фамилию, произнесённую со сдержанной яростью, гонщик вопросительно посмотрел на спорящих.

– Михаэль, у Вас ещё будет возможность для тест-драйва… – затараторил по-немецки переводчик. – Программа предусматривает детальное знакомство с машиной до начала соревнований… А пока Вам лучше отдохнуть с дороги в гостинице… Апартаменты ждут Вас…

– Я не устал, – улыбнулся Михаэль и повернул ключ в замке зажигания.

«Газель» недовольно зарокотала: вероятно, её глушитель находился не в лучшем состоянии и давно нуждался в замене.

Не долго думая, администратор пулей подлетел к лимузину, в котором с независимым выражением лица сидела всё это время фрау Шульц.

– Барабара, Вы должны его остановить! – открыл он дверь со стороны эскорт-директора. – Михаэль собрался ехать в отель за рулём микроавтобуса, – переводчик кивнул на «Газель», которая всё ещё находилась в тесном контакте с лимузином.

– Нет, это невозможно, – не двигаясь с места, покачала своим красивым профилем немка.

– Вот и скажите ему об этом!

– Вы не поняли меня, – Барбара удостоила переводчика взглядом своих синих глаз. – Если Михаэль что-то решил, его не в силах остановить сам дьявол. Он решил ехать на этой… marschrutka, значит, он на ней поедет.

– Но Вы понимаете, как это опасно?

– Опасно? – взгляд фрау Шульц сделался насмешливым. – А соревнования «Формулы-1», по-вашему, детская забава? Вы никогда не сидели за рулём болида…

– А Вы никогда не ездили на российской маршрутке! – грубо перебил её администратор. – В маршрутках за год гибнет больше людей, чем за всю историю Вашей хвалёной «Формулы»!

– Я не в силах повлиять на решение господина Шумандера, – ледяным тоном произнесла Барбара. – Закройте дверь, мне холодно.

– Ладно, – мужчина хлопнул дверцей и поправил галстук. – Что русскому здорово, то немцу – смерть, – проговорил он на языке Пушкина и Толстого.

Администратору очень хотелось, чтобы в ближайшей перспективе данная поговорка оказалась неверна.

Засунув руки в карманы, он деловито вернулся к микроавтобусу, где раздавший все автографы чемпион мира уже обсуждал с водителем маршрутки особенности пилотирования болидов марки «Газель». Несмотря на то, что маршрутчик не очень хорошо говорил по-русски, а Шумандер великим и могучим не владел вовсе, два профессионала каким-то образом понимали друг друга.

– Пэрэгазуй и врюбай! – водитель маршрутки изобразил какое-то специфическое действие.

Сидящий за рулём микроавтобуса Михаэль понимающе кивнул.

– Шумандер поедет на этом «ведре», – поставил гаишника перед фактом администратор.

– Это невозможно… – офицер побледнел.

– Ты что, баба немецкая?! – сорвался админ. – Та тоже заладила: «Невозможно! Невозможно!»… Давай по машинам, пока толпа не собралась!

Мужчины настороженно оглядели улицу, где уже начали толпиться «свидетели» столь интересной аварии. Ещё бы: лимузин въехал в маршрутку! На счастье организаторов встречи, Михаэль Шумандер, находившийся в микроавтобусе, с тротуаров заметен не был.

– Пассажиров надо высадить, – лицо офицера сделалось абсолютно белым.

– Кого высадить? – встряла в их разговор тётенька в берете. – И так цены за проезд повышаете постоянно, дороги перекапываете – не пройти, не проехать – так ещё в угоду своим чиновничьим интересам решили нас на обочине бросить?!

– Подождите, мамаша… – попытался урезонить её администратор.

– Какая я тебе мамаша?! – набросился на него тётка. – Тамбовская волчица тебе мамаша! А ну, граждане, садимся на свои места! Пускай хоть разок с нормальным водителем проедем! Правильно я говорю, товарищ Шумандер? – обратилась она к регулирующему сиденье «Газели» автогонщику.

Пассажиры, вдохновлённые возможностью прокатиться под водительством самого Шумандера, быстро полезли обратно в салон.

– Прощай, погоны! – обречённо поглядел на происходящее офицер ГАИ.

– Герр Шумандер! – приступил к командованию парадом администратор. – Прошу Вас не развивать большой скорости и не обгонять автомобиль дорожной полиции, – он указал на стоящий впереди «Газели» гаишный «БМВ». – И, пожалуйста, не отвлекайтесь на пассажиров.

Конечно, администратору-переводчику следовало бы ехать вместе с чемпионом и даже находиться рядом с ним, но по закону подлости все места в маршрутке оказались заняты, а по лицам пассажиров было понятно, что они готовы драться за право поездки с таким водителем.

– Я понял, – спокойно кивнул Шумандер.

– А оформить ДТП? – между Михаэлем и его русским администратором возник водитель лимузина.

В то время, когда одни общались с чемпионом, а другие решали проблемы политического характера, он внимательнейшим образом осматривал повреждения вверенного ему транспортного средства.

– Да распишу я тебе всё потом! – отмахнулся от него гаишник.

– Когда потом? – повысил голос водила.

– Не хочешь потом, – мертвенная бледность офицера мгновенно превратилась в горячий румянец. – Тогда я сейчас запротоколирую, как ты в зад маршрутке въехал. Забыл правило? Кто в жопу ударил, тот и виноват!

– Да ты в своём уме? – опешил водитель лимузина. – Он же подрезал меня, урод!

– Вот это и зафиксируем. Но позже. Садись за руль! А ты – ко мне в машину! – приказал он маршрутчику.

– С Богом! – перекрестил маршрутку администратор.

Он быстро обошёл микроавтобус и заглянул в салон.

– Значит, так! – властно оглядел он пассажиров. – Вам выпала большая честь ехать с чемпионом «Формулы-1». Не вздумайте во время движения отвлекать его разными глупостями. За порядок в данной маршрутке отвечает… Вы! – администратор указал на тётеньку в берете.

– Я? – не то обрадовалась, не то возмутилась тётенька.

– Да, Вы, – повторил администратор. – Ваши фамилия, имя, отчество?

– Хлопотушкина Наталья Дмитриевна, – с гордостью сообщила обладательница берета.

– Я очень надеюсь на Вас, Наталья Дмитриевна, – строго посмотрел администратор на Хлопотушкину. – Вы несёте персональную ответственность за безопасность герра Шумандера в течение всего времени следования по маршруту.

– Но… – попыталась возразить Наталья Дмитриевна.

– Берегите себя, Михаэль! – администратор тронул за плечо Шумандера и захлопнул дверь.

Он уже дошёл до лимузина, как его остановил крик бегущего гаишника:

– Подожди!

– Что ещё? – администратор взялся за ручку лимузинной дверцы.

– Слушай, – подбежал к нему офицер. – Этот абрек сознался, что техосмотр у него не пройден…

– Так пойди, осмотри и выдай талон, – не то в шутку, не то всёрьёз посоветовал админ.

– Да хер с ним, с талоном! – мотнул головой гаишник. – С рулевым там проблемы… Да и тормоза не прокачивались никогда… – офицер тяжело вздохнул. – Абрек Шумандеру полчаса это втолковывал.

– На немецком или на английском?

– На каком английском? – не понял гаишник.

– На центрально-азиатском!

– Не, они вроде нормально поговорили… – захлопал глазами офицер.

– Ну, тогда всё нормально, – с прежней издёвкой резюмировал переводчик. – Поехали, капитан! – он открыл дверь лимузина. – Если уж угораздило этого немца сесть за руль русской машины, то и русский «авось» ему помочь должен. Он зачем к нам приехал? Участвовать в соревнованиях «Формула Маршрутки». Вот пускай и тренируется!

– Легко тебе рассуждать! – смирился со своей судьбой гаишник.

– Не тяжелее, чем тебе! – хохотнул администратор и нырнул в салон.

Через несколько минут кортеж, наконец, тронулся. Но двигался он теперь намного медленнее. Со стороны казалось, что за руль «Газели» сел новичок, полный «чайник». Микроавтобус вилял, двигался рывками, с запозданиями и слишком резко тормозил.

«БМВ», возглавлявшему процессию, приходилось сложнее всех. Офицер, управлявший автомобилем, старался одновременно не уходить в сильный отрыв, и в то же время – не создавать Шумандеру помеху. Гаишник смотрел не столько на дорогу, сколько в зеркала заднего вида. И, как оказалось, не зря: на первом же повороте Шумандер чуть не въехал «бумеру» в зад. Только мощное ускорение «БМВ» спасло кортеж от очередной аварии.

– Он что, тормозить не умеет? – удивлённо хмыкнул администратор.

– Умеет! – злорадно оскалился водитель лимузина. – На «Феррари». А ты попробуй-ка наших коней остановить!

На втором перекрёстке единая автоколонна распалась. «БМВ» с включённой мигалкой и сиреной помчался прямо, а Шумандер неожиданно повернул направо.

– Куда?! – хлопнул ладонью по коленке админ.

– По маршруту, – мрачно пояснил водитель, поворачивая вслед за микроавтобусом. – Он же людей везёт.

Повернув, «Газель» прижалась к остановке общественного транспорта, и оттуда вышел сияющий от радости пассажир. Высадив человека, микроавтобус поехал дальше.

Оглашая окрестности воем сирены, их, наконец-таки, догнал гаишный «БМВ». Сидящий в «бумере» водитель маршрутки интенсивно жестикулировал, видимо, объясняя капитану предстоящий путь следования.

Машина сопровождения обогнала лимузин, маршрутку и вновь поехала впереди. «БМВ» Госавтоинспекции, потрёпанная «Газель» и шикарный «Мерседес Пульман», двигающиеся в единой процессии, представляли собой весьма странное зрелище, на которое стали обращать внимание все прохожие.

– Он что, действительно, вздумал маршрутчиком заделаться? – администратор начал сомневаться в адекватности известного гонщика.

– Так люди-то по своим делам едут, вот они Шумандеру и подсказали, – водитель не усматривал в поведении автогонщика ничего странного.

– Что подсказали?

– Маршрут подсказали! – удивился недогадливости админа водитель. – Он же сейчас водитель общественного транспорта, а, значит, обязан ехать строго по установленному маршруту. Их же за отклонения о-го-го, как штрафуют!

– Кого штрафуют?! – переводчик посмотрел на собеседника, как на психически больного.

– Водителей автобусов. Вы просто в сфере пассажирских перевозок не работали, а потому не знаете…

– Ё-моё! – схватился за голову переводчик. – И куда мы теперь едем?

– До кольца едем, до конечной…

– И где она?

Водитель пожал плечами. Осознав грядущую перспективу, администратор мученически закатил глаза.

А Михаэль Шумандер тем временем освоился за рулём маршрутки и прибавил газу. Его стиль вождения стал уверенным и даже агрессивным, как и подобает истинному маршрутчику. Теперь смотреть в оба приходилось водителю лимузина: ведь Шумандер не только высаживал людей, но и брал новых пассажиров, резко тормозя при виде голосующих. Столь же интенсивные замедления приходилось осуществлять и «БМВ» с «Мерседесом». Похоже, Наталья Дмитриевна Хлопотушкина ответственно подошла к возложенной на неё миссии, и добросовестно инструктировала Михаэля.

На одном из спусков из «Мерседеса» стало видно, как Шумандер оборачивается, чтобы принять от пассажиров плату.

– Да он с ума сошёл! – лицо переводчика выразило ужас.

– Настоящий профессионал! – с гордостью за Шумандера пробасил водитель.

Фрау Шульц продолжала хранить дипломатическое молчание и не выражала никаких эмоций. Впрочем, она не могла участвовать в разговоре уже по той причине, что он вёлся на русском языке.

Микроавтобус тем временем выехал на одно из городских шоссе и прибавил скорость.

– Сотку идёт… – с тревогой заметил водитель, глядя на спидометр лимузина. – Почти сто десять.

– Да они на «Формуле» и до трёхсот разгоняются, – успокаивая больше самого себя, молвил переводчик.

– На «Газели»? – бросил в его сторону скептический взгляд водитель.

«Газель» тем временем начало водить из стороны в сторону.

– Убьёшься, Миха! – простонал водитель.

– Надо что-то делать… – занервничал администратор. – У тебя мобильный гаишника есть?

– Откуда?

– И у меня нет. Погоди-ка… Фрау Шульц! – повернулся он к эскорт-директору. – Вы не могли бы, – переводчик заговорил по-немецки, – позвонить герру Шумандеру и попросить его ехать медленнее.

– Во-первых, – лицо Барбары приняло крайне надменное выражение. – Михаэль – профессиональный гонщик, а потому никогда не едет медленно, если можно ехать быстро. А, во-вторых, как законопослушный гражданин он не пользуется мобильным телефоном при управлении автомобилем. В Германии даже звёзды спорта чтят закон.

– Тогда скажите, пожалуйста – заёрничал администратор. – Почему Ваша законопослушная звезда спорта позволяет себе нарушать разрешённый на российских дорогах скоростной режим?

– У Вас будет возможность спросить об этом самого Михаэля, – фрау Шульц демонстративно отвернулась к окну, позволив ещё раз полюбоваться своим скульптурным профилем.

– Послушайте, Барабара, – переводчик снова глянул на виляющую в заносах «Газель». – Если мы сейчас его не остановим, у меня такой возможности не будет. И у Вас тоже.

Эскорт-директор посмотрела на переводчика с прежней надменностью, но её синие глаза подёрнула пелена сомнения. Она достала из сумочки мобильный телефон и стала набирать номер. Через несколько секунд салон лимузина огласил гимн «Формулы-1» – мелодия звонка телефона Шумандера.