Гонки на маршрутных такси

Михаил вернул зеркалу первоначальное положение и глянул на Барбару. Та закончила разговор и бросила едва заметный взгляд на продолжающего говорить бородача. Похоже, этот мент или гэбист её пасёт. Значит, у журналиста Шахова есть серьёзные конкуренты. Миша почувствовал, как в нём поднимается волна азарта. Его охватило страстное желание перевоплотиться в Ферзя. Но нет, художественные ценности государству вернёт не беспредельщик Ферзь, а высокосознательный гражданин и журналист Михаил Шахов. Эх, накатить бы сейчас граммов сто пятьдесят! Хотя это тоже от лукавого, это от Ферзя.

Установленные на площади громкоговорители объявили результаты жеребьёвки. Михаэль Шумандер стартовал в самой середине – десятым. Гонщики надели защитные шлемы и заняли свои рабочие места. Представители ГАИ проверили наличие в автомобилях знака аварийной остановки, аптечки и огнетушителя и потребовали от всех пристегнуться. Шахов тоже надел шлем и защёлкнул ремень безопасности.

Небрежно повизгивая новенькой резиной, маршрутки выехали на линию старта. Двигатели мощностью семьсот лошадиных сил, специально адаптированные коробки передач и «заострённое» рулевое управление сулили зрителям невиданное зрелище, а участникам позволяли почувствовать неведомый простым водителям общественного транспорта адреналин.

Обо всём этом журналист Шахов оперативно сообщал слушателям «Радио Фокс».

Начало соревнований не обошлось без казусов. Водитель первой маршрутки, темпераментный кавказец, несколько раз делал фальстарт. Наконец, у него получилось рвануть со стартовой линии вовремя, и следующие «Газели» одна за другой тоже стали выскакивать на трассу – обыкновенные городские улицы, многолюдные тротуары которых обнесли красными ленточками. За этими ленточками стояли не только зрители. В этой толпе скрывались участвующие в гонке «пассажиры». Только им дозволялось выходить на проезжую часть и взмахом руки останавливать маршрутки. Предотвращать появление на трассе посторонних должны были сотрудники милиции, равномерно расставленные на протяжении всего маршрута гонки.

– Михаэль Шумандер стартова-ал! – заглушаемый рёвом двигателя и визгом буксующих колёс, прокричал в микрофон Шахов.

Ярко-красная «Газель» чемпиона «Формулы-1» присела на задний мост и выстрелила со старта. Вдавив акселератор в пол, Шумандер защёлкал рычагом коробки передач, и вскоре стрелка спидометра упёрлась в ограничитель. С такой скоростью маршрутные такси не водили даже самые отъявленные джигиты! В первом же повороте боковые колёса микроавтобуса оторвались от земли, и Михаэль, балансируя на грани опрокидывания, обогнал две маршрутки, стартовавшие ранее. Но тут, практически на перерез его машине, выскочил голосующий пассажир-каскадёр. Шумандер ударил по тормозам. От столь интенсивного замедления журналиста бросило вперёд, и, если бы не ремень безопасности, Шахов вылетел бы из маршрутки через лобовое стекло. Секундная остановка, и Миша снова почувствовал себя во взлетающем самолёте. Пассажир протянул плату за проезд. Не отрывая взгляда от дороги, Шумандер правой рукой принял монеты, на ощупь определил их номинал и также ощупью набрал в сумке-напузнике сдачу. Конечный расчёт с пассажиром происходил уже в новом обгоне, а за обойдённой «Газелью» махал рукой следующий клиент. Михаэль грубо подрезал опережённого соперника, и даже сквозь визг тормозов Шахов услышал нелицеприятные отзывы с сильным южным акцентом. В машину гонщика запрыгнул второй пассажир, и маршрутка свернула в улочку с очень узкой проезжей частью.

Справа и слева обозначились газоны, чуть позеленённые молоденькой травкой, а впереди уверенно мчал очередной конкурент. Возможность для обгона отсутствовала, но вдруг справа, вспахивая нежную травяную поросль, возник подрезанный Шумандером водитель. Он, во что бы то ни стало, пытался взять реванш.

– Это не по правилам! – закричал Михаэль. – Он нарушает правила!

– Михаэля Шумандера кто-то пытается обогнать по газону, – сообщил Шахов радиослушателям. – Михаэль говорит, что это не по правилам… Михаэль! – улыбнулся журналист к гонщику. – Вождение маршрутного такси и правила – две вещи несовместные.

– Тогда я тоже отступлю от них! – гонщик со злостью воткнул низшую передачу и втоптал педаль газа.

Любитель ездить по газонам уже почти обогнал Шумандера и собирался вернуться на проезжую часть, но чемпион мира, мгновенно поравнявшись с ним, был готов на таран. Нервы нарушителя сдали, он резко затормозил. Маршрутку, левые колёса которой находились на сухом асфальте, а правые – на мокрой земле, моментально развернуло поперёк дороги. Она размеренно качнулась и… медленно завалилась на бок.

– Только что, – с волнением в голосе возвестил Шахов, – водитель, пытавшийся обогнать Шумандера по газону маршрутки, потерял управление и опрокинулся. Надеюсь, данный инцидент не останется без внимания служб экстренной помощи, а Михаэль… Он выезжает на набережную и обгоняет ещё одну «Газель». Стартовав десятым, он уже двигается шестым. О-о-ох! Какое торможение! Мы берём ещё одного пассажира, и выскакиваем на мост. Снова обгон! Да мы не едем – мы летим! Оказывается, маршрутное такси способно летать. Если так, то это самый современный и маневренный вид общественного транспорта, способный не объезжать, а облетать уличные пробки…

– Михаэль, – вдруг прервался Шахов, выключив микрофон. – Ты пропускаешь пассажиров.

Действительно, в азарте гонки увлечённый обгонами чемпион проигнорировал уже двух голосующих людей в спортивных комбинезонах.

Кивнув на замечание журналиста, Шумандер чуть сбавил скорость и стал собирать пассажиров, как грибы. Однако, замечая в зеркале заднего вида приближающихся конкурентов, он молниеносно уходил в отрыв.

Когда в маршрутке не осталось свободных мест, а все соперники оказались позади, Михаэль разогнал маршрутку до двухсот километров в час и понёсся на «конечную» остановку. Стиль езды гонщика впечатлял своей рискованностью, и лица пассажиров-каскадёров приобрели выражение готовности к экстремальным ситуациям. Однако тревога была напрасной. В месте высадки пассажиров Михаэль затормозил с плавностью водителя персонального лимузина, и через минуту салон маршрутки опустел.

– Что-то меня укачало, – Шахов снял шлем и потёр виски. – Я пересяду в салон?

Михаэль вновь отреагировал только кивком. Он выглядел, как настоящий водитель маршрутки, только что высадивший пассажиров на «кольце». Для полноты картины ему надо было лишь закурить сигарету, пожевать бутерброд и пересчитать деньги. Но Михаэль Шумандер не курил и принимать пищу за рулём не намеревался. Более того, в отличие от громко матерившихся в открытые окна соперников он на протяжении гонки не произнёс ни слова. Возмущение ездой по газонам явилось единственной репликой чемпиона «Формулы-1».

Мишина просьба о перемещении в середину микроавтобуса обуславливалась не только стремлением Шахова подступиться к спрятанным картинам. Перегрузки во время соревнований оказались столь значительными, что журналист невольно ощутил последствия вчерашнего застолья с Барбарой.

«Не хватало только разблеваться на мероприятии!» – с тревогой подумал Миша, переваливаясь через передние сидения в пассажирский отсек.

Маршрутка помчалась на «кольцо», представлявшее собой несколько разворотов с последующим выездом на завершающий, скоростной участок. Микроавтобус на данном этапе гонки шёл пустой, без пассажиров, однако простым данный отрезок трассы назвать было нельзя из-за обилия крутых поворотов на извилистых улицах.

Продолжая знакомить слушателей «Радио Фокс» с обстоятельствами соревнований, Шахов достал инструмент и начал аккуратно отделять фрагмент обшивки, за которым были спрятаны картины. Он уже почти добрался до полотен, как сильный боковой удар и стон Шумандера заставил Мишу вздрогнуть и выронить стамеску.

– Что случилось? – громко спросил он, прерывая связь с радиостанцией.

– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – кричал Шумандер, прижимая к животу кисть правой руки. – Я, кажется, выбил себе сустав!

Во время одного из разворотов чемпион «Формулы-1» неверно заложил радиус и «Газель» ударилась о бордюр передним колёсом. На небольшой скорости и при заводском рулевом управлении такая ошибка к травме не привела бы, но здесь обстоятельства были иными. И на старуху бывает проруха! Чемпион «Формулы-1» сбросил скорость почти до автобусной и, корчась от боли, едва удерживал машину одной рукой.

– Михаэль, пересаживайся! – почти приказал Миша.

– Что? – не оборачиваясь, простонал Шумандер.

– Я поведу! Тормози – поменяемся местами! – Шахов бросил инструмент и почти оторванную обшивку, и метнулся к водительскому месту.

– Это невозможно! – будто кланяясь рулю, простонал гонщик. – Это нечестно… Я должен сойти с дистанции… – он нажал на тормоз, и «Газель» остановилась.

– Ты сходишь с дистанции, а я везу тебя в больницу! – хлопнул его сзади по плечу Шахов. – Согласен? Тогда переползай направо!

Поверив журналисту, гонщик переместился на правое переднее кресло.

– Подожди! – спохватился он, когда Михаил уже сел за руль. – Но ведь можно вызвать скорую помощь прямо сюда.

– Можно, но не нужно, – Шахов отрегулировал сидение под себя и не без опаски тронул машину с места. – Пока они приедут, мы три раза до больницы доехать успеем.

– У Вас такие медленные машины скорой помощи? – держа правую руку в левой, удивился Михаэль.

– Знаешь одну русскую поговорку? – Шахов вёл спортивную маршрутку всё увереннее.

– Я не знаю ни одной русской поговорки, – лицо гонщика снова исказила гримаса боли.

– Тогда слушай первую: русские быстро ездят, но долго запрягают. В оригинале она звучит наоборот… – Миша с визгом шин прописал крутой поворот. – «Долго запрягают, но быстро ездят». Однако в любом случае мы уже запрягли, – удовлетворённо резюмировал Шахов, освоившись в роли будущего победителя.

– Миша! У нас всё-таки русскоязычная радиостанция! – зазвучал в наушниках голос Ирины Монаховой. – Не все английский понимают, а ты по-английски только и говоришь.

– Приношу извинения радиослушателям! – включился в эфир Шахов. – Я заговорился с господином Шумандером… – Миша прервался, сосредотачиваясь на очередном скоростном маневре. – Мы сейчас спокойно проходим серию разворотов «кольца»… – журналист снова замолчал, осуществляя один из таких разворотов, – За ними финишная прямая и, так называемый, «парк»… Михаэль Шумандер лидирует!.. Не знаю, как по количеству пассажиров… Но фактически он сейчас… Он сейчас абсолютно первый.

– Миша, у меня складывается впечатление, что ты сам сидишь за рулём, а мы с радиослушателями отвлекаем тебя от вождения, – подколола Михаила Ириша.

– Ира! Ты когда-нибудь ездила в маршрутке со скоростью двести километров в час?

Шахов посмотрел на спидометр: стрелка прибора пульсировала в районе ста двадцати.

– Упаси Господи! – открестилась от такого предположения ведущая. – Если бы я хоть раз прокатилась на маршрутном такси в таком темпе, то с тобой, да и ни с кем другим больше бы на этом свете не разговаривала.

– Вот видишь! А я живу и разговариваю! – восторжествовал репортёр. – И не только с тобой, но и с каждым, кто слушает сейчас «Радио Фокс».

– Шахов – ты герой! – ответила ему Ира. – Мы сейчас послушаем музыку, а потом снова прильнём к радиоприёмникам, чтобы внимать самым свежим новостям с Международных соревнований малого общественного транспорта «Формула Маршрутки».

Ириша отключилась, и Михаил получил возможность целиком сосредоточиться на вождении. Журналист Шахов двигался гораздо медленнее чемпиона «Формулы-1», но фора во времени, созданная Шумандером, по-прежнему обеспечивала лидерство ярко-красной «Газели».

– А почему ты сказал, что не умеешь водить автомобиль? – наблюдая за вполне профессиональными действиями Миши, спросил Михаэль.

– Что? – взгляд журналиста приковала дорога.

– Я сразу увидел в тебе гонщика, – усмехнулся Михаэль, не дожидаясь ответа на вопрос.

– Только никому больше не говори об этом, – мрачно попросил Шахов.

– Как скажешь, – флегматично молвил Шумандер, поглаживая больную руку.

На тротуарах проспекта, по которому они мчались, десятки болельщиков криками и взмахами рук приветствовали вероятного победителя. На этом, весьма удалённом и от старта, и от финиша участке, и зрителей, и милиционеров было относительно немного. Наличие «пассажиров» здесь вообще не планировалось, и голосующего вдали мужчину с девушкой Михаил Шахов принял поначалу за придуривающихся или пьяных. Но приближение к парочке заставило Шахова буквально растоптать педаль тормоза. Маршрутку Михаэля Шумандера останавливали… Алик Лунц и Аннушка Килькина.

Миша пролетел мимо Алика и Аннушкина метров на пятьдесят вперёд. Стараясь опередить сотрудника милиции, уже спешащего к «хулиганам», Шахов быстро сдал назад. Килькина проворно отодвинула дверь и запрыгнула в салон, следом за ней грузно и устало ввалился потрёпанный шеф-редактор «Радио Фокс».

– Держитесь! – крикнул Шахов и нажал на «газ».

Не ожидая такого мощного ускорения, Алик и Аннушка упали в проход между сидениями.

– Мишка, ты ё…тый?! – завизжала девица.

– Ничего не понимаю… – медленно проговорил севший на пол Алик.

В таком положении он больше напоминал ночующего на вокзалах бомжа, чем шеф-редактора радиостанции. Рубашка и брюки Лунца выглядели так, словно их только что вырвали из пасти льва, а ботинки без шнурков были явно подобраны на городской свалке. Чудом сохранившиеся дорогие очки разительно контрастировали с явно бродяжьим обликом.

Алик снял окуляры, потёр грязными ладонями близорукие глаза и, цепляясь за поручни, стал подниматься. Аннушка вскочила намного легче Лунца и тут же заняла одно из мест, вцепившись в спинку находящегося впереди кресла.

– Миша… – Алик, наконец, присел на пассажирское место. – Ты что, за рулём? Здравствуйте, господин Шумандер, – кивнул он гонщику.

Шумандер ничего не ответил, с интересом и некоторым волнением рассматривая необычных «пассажиров».

– Как видишь, – невозмутимо ответил Шахов, закладывая очередной поворот и заставляя своего начальника хвататься за поручень. – Михаэль повредил сустав. А вот Ваше появление, господа, это действительно сенсация.

– Меня хотели убить, – чуть растянуто, но совершенно спокойно сообщил Лунц.

– А нам со следаком вообще автокатастрофу организовали, – с широко открытыми глазами оповестила всех Аннушка. – Я сначала на тебя, Мишка, думала, а потом, когда мы с Аликом Георгиевичем тут познакомились, я уж просекла, что ты не при делах.

– Значит, ты теперь с Аликом встречаешься? – хохотнул Ферзь, корректируя небольшой занос.

– Да чё ты гонишь? Ты хоть в курсе, что спалился?

– В курсе, – с неудовольствием признал Шахов.

– И если б не автокатастрофа, то тебя закрыли б уже, – Аннушка со страхом посмотрела в окно, где фасады окружающих домов сливались от скорости в одну размытую фотографию. – Я из больницы свалила, чтоб тебя предупредить.

– Спасибо, – не оборачиваясь, усмехнулся Ферзь.

– Да, Миша, твой арест дело ближайшего будущего, – печально констатировал Алик. – Но что ты Ферзь!.. – он обхватил руками бритую голову. – Я бы никогда не подумал…

– Да ладно скромничать, – грубо перебил его Шахов. – Самого тоже не просто так замочить хотели.

– Не просто так, – без тени обиды согласился Лунц. – Я думаю, покушение на меня вызвано аферой с «Портретом купчихи Нечетовой»…

– Кстати, о портретах… – Ферзь выписывал на «Газели» такую змейку, что всех сидящих в ней мотало из стороны в сторону. – Я сейчас немного занят, так что… Достань их сам… Вот там, где обшивка наполовину отодрана… В этом тайничке… – Миша переложил руль. – Лежат, если мне память не изменяет, две картины.

Лунц, чтобы не упасть при очередном манёвре, встал на колени и пополз к месту сокрытия полотен. Килькина бросилась ему помогать.

– Что происходит? – наконец, включился в разговор Шумандер. – Кто эти люди? Что они делают?

– Они достают из тайника художественные ценности, помещённые туда… – Миша на секунду запнулся. – Контрабандистами.

– Какими контрабандистами? – во взгляде гонщика появилось недоверие.

– Искать контрабандистов – дело сыщиков, а мы… О, мы выходим на финишную прямую!.. Поторопитесь, друзья, – бросил он по-русски Аннушке и Алику. – И постарайтесь не наследить там собственными пальчиками… Некие контрабандисты, – Шахов снова перешёл на английский, – собирались в подаренной Вам маршрутке вывезти картины за пределы России.

– Этого не может быть! – воскликнул Шумандер.

– Этого не может быть! – словно синхронный переводчик, закричал по-русски Лунц. – Здесь два портрета и оба – купчихи Нечетовой!

– Во как? – Шахов посмотрел в зеркало заднего вида.

В двадцати метрах от «Газели» шёл автомобиль ГАИ, за рулём которого угадывался бородатый человек в тёмных очках.

– Легавые! – обернулась назад Аннушка. – Миха, прибавь!

– Уже прибавил! – ответил Миха, вызывая нажатием акселератора визгливую даже на такой скорости пробуксовку колёс.

– Дьявол… – прошептал Алик, вглядываясь в лицо преследующего их человека. – Он не успокоится, пока не убьёт меня.

Но его уже не никто слушал.

Ярко-красная «Газель» Михаэля Шумандера пересекла финишную отметку и въехала в узкий коридор, образуемый двумя толпами ликующего народа. Среди встречавших выделялись телевизионщики с камерами, солидные дяди в костюмах (городские чиновники) и полуобнаженные девушки в яркой одежде (промоутеры спонсоров). За толпой виднелась построенная для праздничного концерта сцена.

Шахов сбросил скорость, демонстрируя желание остановиться, но в конце живого коридора он резко газанул, выкрутил руль вправо и, словно вода в трубу, бешеной струёй ворвался в какой-то переулок.

– Ты куда? – обнимая рулоны картин, поинтересовался сидящий на полу Алик.

– К легавым! – гаркнул Ферзь. – Они ко мне, а я к ним!

– Миша, хвост! – Аннушка с ужасом глядела на автомобиль ГАИ, с некоторым опозданием устремившийся за ними.

– Ты проехал финиш! – подключился к разговору Шумандер.

– Сдадим художественные ценности государству и вернёмся, – объяснил ему свой поступок Ферзь.

– А нельзя ли сделать наоборот? – в голосе чемпиона «Формулы-1» появились металлические нотки.

– Если наоборот… – войдя в азарт гонки, Миша привычно петлял по улицам. – Тогда нас обвинят в контрабанде. И тебя в том числе.

– Меня?! А-аа… – Шумандер ткнул себя в грудь больной рукой и тут же застонал от боли. – Но зачем мне, заработавшему десятки миллионов на автоспорте, заниматься какой-то контрабандой?

– А это уже суд решит – зачем, – пояснил Ферзь. – А так мы обеспечим себе звание добропорядочных граждан, а тебе, Михаэль, имидж борца с международной преступностью.

– Но мне не нужен ещё один имидж! Мне хватает имиджа лучшего автогонщика!

– А у тебя нет выбора, – утихомирил его Шахов. – Ни у тебя, ни у нас. Либо мы мафиози, либо борцы с мафией.

– Ты из KGB? – сурово глянул на журналиста Михаэль.

– В данный момент мне бы очень хотелось быть именно оттуда, но – увы! – Миша вздохнул.

– Через квартал – здание Прокуратуры, – раздался голос Алика. – А до ФСБ далеко.

– Гражданин России имеет право обратиться к любому сотруднику правоохранительных органов, – процитировал Шахов какой-то документ. – Я удивляюсь, что нас не пытаются тормознуть до сих пор.

– Закрыть Шумандера – это, в натуре, война! – объяснила такое лёгкое передвижение Ферзя по городу Аннушка.

– А убить шеф-редактора «Радио Фокс» – всего лишь сенсация, – констатировал Алик.

На протяжении всего послефинишного пути и Лунц, и Килькина внимательно вглядывались в заднее стекло маршрутки, следя за преследующими «Газель» гаишниками.

– Я притираю тачку ко входу, и все мы быстро валим через пассажирскую дверь, – предупредил Ферзь спутников. – Алик, не забудь достояния отечественной культуры!

– А что делать мне? – раздражённо спросил Шумандер.

– Я бы на твоём месте пошёл с нами… – рассудил Алик.

– В Sibir? – Шумандер замахнулся на «торпедо» больной рукой, но вовремя остановился. – Чёрт меня дёрнул согласиться на гонки в Вашей медвежьей стране!

– Ты хоть одного медведя у нас видел? – обиделся за страну Ферзь. – Сам вон лапу сосёшь, – добавил он по-русски, кивая на вывих гонщика.

Маршрутка едва не заскочила на ступеньки главного входа Прокуратуры. Шахов, сбросил с себя шлем с наушниками, о которых забыл с момента встречи с Аликом и Аннушкой, перекатился в салон и следом за «пассажирами» побежал в здание. Михаэль Шумандер после секундного замешательства поспешил за ними.

– Мы располагаем ценной информацией по делу о хищении из Российского Национального музея, – провозгласил Шахов дежурному на вахте.

– Минуточку, – молвил дежурный, беря трубку телефона.

– Мы идём к генералу Репину, – прогремел сзади голос Васнецова. – Пропустите этих граждан – они со мной, – он привычно хлопнул перед лицом дежурного служебным удостоверением.

Дежурный взял по козырёк и разблокировал пропускную вертушку.

– Не узнаю Вас без грима! – усмехнулся Шахов, идя рядом с Васнецовым по коридору.

– Я Вас на крыше «Газели» тоже не сразу ночью признал, – в тон ему ответил следователь. – Но на видеозаписи Вы видны отчётливо.

Миша помрачнел и замолчал.

– А Вы где были всё это время, господин Лунц? – спросил Васнецов, поворачиваясь к идущему позади Алику.

– Купался в озере, – глядя куда-то перед собой, ответил шеф-редактор.

– Рановато открыли купальный сезон, – оглядел его Васнецов. – Не простудитесь?

– Лучше быть простуженным, чем утопленным, – грустно улыбнулся Алик и прижал к измятой рубашке свёрнутые полотна.

– Об этом мы сейчас тоже поговорим, – следователь открыл дверь приёмной генерала Репина.

– Вас ждут, – поднялась им навстречу секретарь.

– Я знаю, – победно кивнул ей Михаил Викторович Васнецов.

– Товарищ генерал! – воскликнул он, входя в кабинет. – Операция «Находка», целью которой являлось возвращение государству «Портрета купчихи Нечетовой», успешно завершена.

– Не ори – не на митинге, – буркнул сидящий за столом со стаканом крепкого чая Репин.

– Алик Георгиевич, прошу Вас! – с интонацией ожидаемого эффекта сделал приглашающий жест следователь. – Покажите руководителю следственной группы то, что находится у Вас в руках.

Измотанный Лунц пожал плечами и шагнул к приставному столу. Шахов, Килькина и Шумандер остались у двери.

– Вот, – тихо проговорил Алик, разворачивая один из рулонов на столе.

– Она! – восторженно блеснул глазами генерал. – Она самая!

Лунц, не выражая никаких эмоций, разложил второй портрет, и взорам присутствующим предстал ещё один «Портрет купчихи Нечетовой».

– Да вы, товарищи… – генерал не на шутку разволновался. – Да вы, ребята… – он встал, вышел из-за стола и приблизился к стоящим у двери. – Вы же… – он обнял Михаила Шахова за плечи. – Да вы просто молодцы! А вы… – он переместился к Лунцу и протянул ему руку. – Вы товарищ…

– Лунц, – бесстрастно подсказал Алик.

– Вы, товарищ Лунц, – герой!.. – Репин затряс руку Алика. – Вас, товарищ Лунц… – он не выдержал и захватил шеф-редактора в свои объятия. – Надо представить к награде! – генерал отпустил Алика и растроганно вздохнул.

– Ефим Ильич, – в голосе Васнецова послышалась лёгкая обида. – Тут все постарались, не один Алик Георгиевич…

– Да-да, конечно, – спохватился Репин. – Прошу к столу! – приглашение прозвучало так, будто стол для совещаний ломился от яств. – Чай, кофе с печеньем? Чего покрепче предложить не могу, потому как служба, – генерал развёл руками и поспешил занять своё кресло. – Ну, рассказывайте! – обратился он к занявшему самый дальний стул Михаэлю Шумандеру. – Ты смотри-ка, сам! – Ефим Ильич посмотрел на других присутствующих, словно желая удостовериться, что перед ним действительно чемпион «Формулы 1». – А похож! Похож…

– Товарищ генерал, – смущённо улыбнулся Михаил Викторович. – Господин Шумандер не говорит по-русски.

– А и не надо! – отмахнулся Ефим Ильич. – У нас вон многие болтать горазды, а дело делать, так их нет! А тут человек по-русски ни бельмеса, а сокровища России сберёг!

Шахов тихонько перевёл Шумандеру слова генерала. Чемпион, чуть улыбнувшись, кивнул Репину.

– Ну, тогда ты, Михаил Викторович, рассказывай, – восторженность Репина внезапно улетучилась. – Ты всю эту кашу заварил, тебе, как говорится, и груздем называться.

– Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Не так ли, товарищ генерал? – лукаво улыбнулся Васнецов, доставая из кармана DVD-диск. – Позвольте воспользоваться Вашим компьютером.

– Пользуйся, – буркнул Репин, отодвигаясь чуть в сторону.

Михаил Викторович подошёл к генеральскому столу, вставил DVD-диск в компьютер и, пощёлкав мышью, развернул плоский монитор экраном к присутствующим.