Танцующий в песках

– Девять, – предъявил ему несколько черно-белых бумажек.

Он недовольно мотнул головой, вырывая из пальцев мои банкноты.

Перевозчик снова резко дал по газам.

Через пару минут он привез на какой-то пустырь.

– Финиш.

– А где? Что?

Непонимающе осматривался по сторонам.

– Туда, туда! – араб нетерпеливо махнул рукой, показывая в сторону, где располагались неказистые строения, вроде бараков.

– Гоу, гоу!

Мол, выходи из тачки, вали из нее нахрен.

Пришлось выходить наружу, в полную неизвестность.

Таксист посигналил, умчался прочь, оставляя меня, посреди уличного гетто.

Было еще светло, но ведь скоро наступит ночь.

Вокруг уже начали шнырять мальчишки, прохаживаться местные парни, бандитского вида, словно акулы возле легкой добычи.

Ноги подкашивались, дрожало тело, от усталости.

Но деваться некуда, надо бы что-то делать.

Ускоренным шагом, бросился оттуда, не разбирая дороги, куда глядели глаза.

Где еще светлели небеса, загорались уличные фонари на столбах, возле двухэтажного торгового центра.

Встречались разные люди, парочки из мужчин и женщин, некоторые из них весело спрашивали про «сову», глядя на мой измученный вид, как вытираю пот со лба.

– Да нормально, сава вам тоже.

Тут попались две девчонки, точнее две арабские девушки.

Обе черноволосые, черноглазые, но с белой кожей на лицах, видимо от того, что головки всегда повязаны материей, вроде шляпки.

Наверно ножки у них тоже белые, подумал, под длинными платьями.

Они курили, немного таясь от посторонних глаз.

Подошел к ним, поздоровался, спросил, где тут есть хостел.

– Голяк?!

Спросила одна из них, улыбаясь

– Голяк, – уныло ответил.

Эта девушка понимала еще разные языки: французский и английский.

Она задорно рассмеялась, поэтому решила помочь.

В который раз за день, объяснил ситуацию.

Девушки отвели к дому. Он был недалеко.

Подъезд с домофоном, два этажа вверх по лестнице, дверь в квартиру, которую открыла старуха. Меня пригласили пройти внутрь.

Квартира по планировке, как наши «хрущевки».

Эта бабушка сдавала комнаты постояльцам, как выяснилось.

Показали комнату, осмотрелся: диван, телевизор, интернет, душ, туалет.

На полах ковры, как на стенах. Кухня, с чайником, газовой плитой.

Ничего шикарного, но пойдет.

Наконец, решил спросить цену за ночлег, девушка перевела старухе мой вопрос.

Бабушка заговорила по-арабски, получилось, что она хочет сдать эту комнату до утра, примерно за тридцать долларов.

Три тысячи рублей, прикинул в уме, за эту халупу, когда такое жилье, самый максимум стоит до двух тысяч, за полные сутки.

Поэтому отрицательно покачал головой, взял рюкзак, вышел за дверь.

Потом на улицу. Девушки вышли тоже за мной.

Они проводили меня обратно, к торговому центру.

Там распрощались, девушки пожелали удачи, ушли по своим делам.

Стемнело. Почти ночь.

Кое-как, разглядел одного мужчину в серой униформе, который находился возле «черных входов» торгового центра.

Он сидел на стульчике под навесом подсобки, покуривал, пил чай из стаканчика, поглядывал по сторонам. Может он сторож, или подсобный разнорабочий при маркетах, кто его знает.

Подошел к нему, поздоровался, на мое счастье он оказался англоязычным товарищем.

Спросил, где поблизости отель имеется.

Он немного проводил до дальнего угла, дальше показал рукой, желая удачи.

Оставалось только перейти одну улицу до цели, точнее до здания.

Этим зданием оказался гостиничный отель в шесть этажей, уже настоящий, в несколько «звезд». Его вывеска ярко горела в ночи, словно приглашая в гости, усталого путника, исполняемого в моей роли.

Цена, – уже не имела значения.

Поэтому зашел внутрь.

Стойка в холле, с девушкой и парнем в униформах.

Ресепшен, называется.

– Доллары принимаете?

– Принимаем.

– Окей. Тогда оформляйте.

– Паспорт, плиз.

Мне подобрали маленький одноместный номер, за 45 долларов.

Но в стоимость входил сегодняшний ужин, на который еще успевал, и завтрак.

При внутренней столовой отеля.

Комфортная гостиница оказалась, что говорить: лифт, кругом мрамор.

Номер как номер, для некурящих, на втором этаже, ванная комната с душевой кабиной. Кондиционер, телевизор, интернет.

А главное, – мягкая, просторная постель, со свежим бельем.

За пять минут принял душ, переоделся, правда, раскидывая вещи в беспорядке по комнате.

Но зато успевал на бесплатный ужин!

В ней кормили по принципу «шведского стола»: подходи с тарелкой, смотри, что осталось в кастрюлях, набирай сколько хочешь.

Садись за столик, и кушай.

Мне повезло, в поварских бачках, еще оставалась кой-какая еда.

Картофель, макароны, рис, овощные салаты, сдобренные мясной подливкой.

Чай, кофе, напиток вроде компота.

Ел, не разбирая вкуса блюд. Аппетита не было, из-за усталости.

Также не особо смотрел по сторонам, разглядывая обстановку, людей, которые еще находились в зале столовой.

Некоторые гуляки, праздные парочки, спускались из номеров, проходили через зал столовой, оказывались на открытой террасе, с баром.

Вроде там еще продавался отдельно алкоголь.

Как я понял, отель был европейского типа, поэтому заселяли его, почти все приезжие европейцы, которые любят отдых с арабским колоритом.

После ужина придя в номер, собрал вещи в кучу.

Сходил перекурить, на моем этаже был запасной выход на террасу, закрытый под решетку с замком. За ней виднелись пальмы с травой, где в ней оглушительно стрекотали цикады.

Но дым выходил на улицу вполне свободно.

Кондиционер не стал включать, после душа, да ночью стало прохладно.

Потом смотрел телевизор, переключая каналы.

В нем кругом показывались одни негры.

В одном ТВ-шоу, чернокожий парень выступал на сцене: он пел, шутил, танцевал, разыгрывал клоунские сценки, делал пародии.

В общем, на все руки мастер.

Наконец, попал на какой-то фильм.

Под него, не заметил, как отрубился.

Хотя, успел раздеться до трусов.

Утро разбудило меня, пришлось вставать

Было где-то восемь часов утра по ихнему, а по-нашему, уже полдень.

Принял душ, оделся, спустился на ресепшен пообщаться на тему, где тут можно обменять доллары. Посидел на мягком кресле, ожидая, время открытия столовой.

Поэтому вошел в столовую одним из первых посетителей, выбирая, из всего меню, а не из остатков, как вчера.

Имелось вроде мясного гуляша, пюре картофельное, еще что-то вкусное.

Еще десерт: булочки, печенья, пирожные, канапе.

Набирал блюда по два раза, насыщаясь по полной программе

Забрал несколько булочек в номер, покушать «на потом».

А ближайший банк находился от отеля в получасах ходьбы.

Когда пришел туда, он был еще закрыт.

За дверями топтался охранник.

Походил вокруг, изучил вывеску: банк работал, наверно как все банки в стране, с десяти утра до четырех часов дня.

Без обеда, без выходных, без праздников.

Кроме Рамадана, который длится почти месяц.

Наконец, банк открылся, охранник пропустил внутрь.

В нем пришлось заполнять декларацию, подписывать разные бумаги, причем на английском.

Семь потов сошло как в бане, хотя работал кондиционер.

Но зато обмен произошел по официальному курсу, десять дирхам с копейками, к одному доллару. Шучу, нет в этой стране копеек. Дирхам, есть дирхам, на меньшую сумму не делится. Если купить доллары в банке обратно, то выходило уже где-то от 11—13 дирхам, за один доллар.

Еще вычли комиссию, из общей суммы, которую выдали в кассе.

А в частных обменниках курс разный, зато без комиссии.

Купить дирхамы, то предложат восемь, или девять, за один доллар.

Если хочешь купить доллары, то готовь 15 дирхам, за один доллар.

В отель вернулся, почти богачом, по местным меркам.

Собрал все вещи, сдал ключ от номера на ресепшене, оставил чаевые, заодно благодарственную запись в журнале, что мне понравилось посещение данного отеля.

Взамен выдали рекламный буклет, пожелали удачи.

А самое главное, подробно объяснили, как проехать до автовокзала.

Остановка находилась недалеко от отеля.

Через нее ездили автобусы, проходящие возле междугороднего автовокзала.

Спустя минуту прикатил он, с искомым номером маршрута.

Автобус оказался несподручный, я влез в него кое-как, также кое-как размещаясь с рюкзаком в свободном пространстве, которого получилось не так уж много.

Сидячие места заняты разными людьми, пришлось стоять, держась за непривычную ручку.

Осмотрелся, что делают остальные: входящие люди на остановках, которые приобретали автобусные билеты.

Кто-то прикладывал карты к терминалам, прикрепленные к водительской кабине, кто-то кидал монеты в ящик, из него выползал билетик.

Монет не было, только бумажные деньги, и крупные.

А мне нужна сдача. Что же делать?

Возле поручня стоял мужчина, явно европейской наружности.

– Тикет? – обратился к нему, показывая самую мелкую купюру, которая нашлась в бумажнике.

– Драйвер, гоу, – посоветовал он, улыбаясь.

Только сделал пару шагов по указанному направлению, здорово тряхнуло, мой рюкзак сорвался с места, но тот мужчина вовремя подхватил его за лямку, чтобы он не покатился кубарем дальше по салону автобуса.

– Фенкью!

Поблагодарил его за оказанную помощь.

Направился снова к водителю.

На очередной остановке, он разменял купюру на мелочь, выдал билетик.

Получилось так, что проезд стоил два дирхама.

Не сравнить с ценами у местных таксистов в 50 дирхам.

На той остановке набился народ, наполняя салон почти до отказа.

Но мой рюкзак с вещами остался где-то там.

– Сорри плиз, сорри плиз, – говорил, аккуратно пробираясь через плотные тела.

Тот мужчина с оставленным рюкзаком, хвала аллаху, оказался на том же месте.

Мы разговорились, хотя в основном спрашивали друг друга.

– Треин?

– Скоро будет вокзал. Я скажу, где выходить.

– Фенкью.

– Воркер?

– Да. Офис энд маркет. Ты турист?

– Ес, фром рашен.

– Супер.

– Гуд лак! – пожелал он удачи, когда приблизилась моя остановка.

Выгрузился где-то, огляделся, ничего похожего на вокзал рядом не было.

Как же так?! обманул что ли.

Но тут вспомнил его слова, что надо от остановки пройти еще сколько-то.

Автобус не заезжает на сам вокзал.

Теперь понятно, не так все просто, включаем навигатор, пойдем туда.

Локацию остановки составляли улицы, но транспортное движение на них отсутствовало.

Потому что они были сплошь заставлены прилавками, лотками, передвижными ларьками, машинами с товарами. Вообщем уличный базар и рынок, под открытым небом, на протяжении всех улиц, ведущих к вокзалу.

Приставали попрошайки, донимали ходячие торговцы, навязывая что-то купить.

За мной бежал два квартала по пятам, один из них, предлагая приобрести то ли золотые часы, то ли фирменные очки, болтающиеся на рейках.

– Мистер, мистер, гуд прайс, – кричал он мне вслед.

– Да отвяжись ты, к такой-то матери! – бросаю ему на русском, больше не оборачиваясь.

Конечно, знал некоторые распространенные матерные слова, выражения по-арабски;

Отвали, – ялла, конец, – халас, пошел к черту, – я хабара аббет.

Но они вылетели в тот момент из головы.

С трудом отвязавшись от торговца, вылетел на знакомую локацию вокзала.

Вот фонтан, вон то самое кафе, это что-то архитектурное на площади, там парк, торговые центры, а вот там вроде автовокзал.

Поэтому устремился в выбранном направлении.

Вокзал оказался невысоким двухэтажным зданием.

Правда, выглядел чистеньким, снаружи покрашенным в белые, розовые, красные тона.

Прошел шлагбаумы, оградки, зашел внутрь. Входные двери отсутствовали.

Ага, здесь вроде кассы, в небольшом зале.

Скинул рюкзак на скамью, встал в очередь из трех человек, в одну из двух касс.

Раздумывая, куда же поехать, какую сторону выбрать.

Очередь рассосалась, остался один возле окна кассы, с мужчиной кассиром внутри.

– Мархаба, – поздоровался.

– Мархаба.

– Куда поедут автобусы?

– Сувейра. Через сорок минут.

– А это где?

– Океан, море, – ответил кассир, зажмуривая глаза от удовольствия.

– А что еще есть?

– Загора. Через тридцать минут.

– А там что?

– Пустыня, Сахара, – со значением произнес мужчина араб.

– Понятно. Шукран.

Отошел от кассы, стал думать: море, или пустыня, что же мне выбрать?

Почему-то в голове представилась вода, бескрайняя, и огромная.

Снова отстоял очередь в два человека, пока решение окончательно созревало.

– Дайте плиз билет в Сувейру. На море хочу.

– Окей мистер. С вас 120 дирхам.

– Кваэйс.

Отдал в кассу деньги, кассир пощелкал, посчитал, затем протянул билет и сдачу.

Билет был картонкой, похож на визитную карточку, только поменьше.

Кстати, жд билеты, тоже такого же образца.

А железнодорожный вокзал находился почти рядом, с этим автовокзалом.

Еще билеты на поезде стоят дешевле автобусных, оказывается.

– Гуд лак, мистер. Отправление через двадцать минут.

– Спасибо.

Пошатался по вокзалу, убивая оставшееся время, сходил в туалет, в служебный, он там расположен на втором этаже, где всякие офисные кабинеты.

Туалет по-арабски, как и бани, – «хаман». А спросить: где туалет?

Будет: файн ал хаман.

Зашел в кафе при вокзале, присмотреться, что да как в нем.

– Бикам хата? Сколько стоит?

Зашел на другую сторону здания: там были рельсы, железнодорожные развязки.

Вдали виднелись поезда, значит там находится сам железнодорожный вокзал.

Заглянул в зону курения, заодно выкурил сигарету.

В специально отведенном месте.

Вот подъехал автобус к обозначенной платформе под загрузку пассажиров.

С табличкой на ветровом стекле: Марракеш – Загора.

Он поедет в пустыню, но нам пока туда не надо.

Люди стали не торопясь грузить чемоданы, баулы, большие сумки в багажный отсек, расположенный внизу автобуса.

Присматривал за этим сам водитель, заодно проверяя отдельный билет на багаж.

А укладывал вещи, его юркий помощник.

Тут подкатил мой автобус.

Пребывая в самом радужном настроении, подошел к нему.

Да, все верно: Марракеш – Эс-Сувейра.

Подоспели другие люди.

Помощник этого водителя открыл багажный отсек.

Вот черт!! Вспомнил, что у меня тоже есть, оказывается багаж.

Я бросился обратно к кассам. Там уже люди набрались.

Пришлось снова отстоять очередь, только к другому кассиру.

– Багаж! Багаж тикет! – кричу в запале, показывая ей основной билет, свой рюкзак. Кассирша, женщина, улыбнулась.

– Шесть дирхам.

– Только побыстрее, плиз. Такхара вахда лав самахт. Один билетик, плиз!

Отсчитал нужные деньги, а мне выдали две бумажки с буквами и цифрами: одна липучая, одна простая.

– Гуд лак, мистер.

– Шукран.

Поблагодарил женщину, подхватил рюкзак, побежал к автобусу.

Хотя можно было не бежать, он еще стоял минут десять.

Липучую бумажку, помощник налепил на мой рюкзак, после затолкал его внутрь автобусного чрева. А простую, нужно носить с пассажирским билетом.

Его показал водителю, он посмотрел, одобрительно кивнул, пропустил в салон.

Поднялся по ступенькам на высоту.

Теперь только осталось найти свое место, указанное в билете.

С помощью других, так сказать, туристов, которые подсказали где его искать, наконец, уселся в мягкое кресло, возле окна, со шторкой от солнечного света.

Можно отправляться в дорогу. Предстояло ехать больше шести часов.

Салон заполнился почти полностью, разными пассажирами.

Двери закрылись, водитель завел мотор, автобус мягко тронулся с места.

Шлагбаум прощально поднялся к верху: всем счастливого пути.

Автобус в ответ посигналил: я еще вернусь.

*

2 октября.

Водитель автобуса в пути сделал две долгие остановки.

Сначала возле придорожной забегаловки.

Климат здесь был сухой, песчаный. Поэтому толком ничего не росло.

Пейзаж вокруг дороги выглядел желтым и серым.

Народ вышел из автобуса, потом почти все направились в забегаловку.

Я тоже, но чтобы размять ноги.

Хотя потом зашел следом за всеми.

Что-то купил: вроде минералку и один пирожок.

Пока бесплатно, заодно сходил в туалет.

Правда, в ближайшие кустики, ведь кабинки биотуалетов были почему-то заняты.

Поехали дальше.

Примерно на половине пути, ближе к морю, стала появляться зелень.

Луга, поля, сады, огороды, оливковые насаждения, виноградники, плантации овощей. Стало веселее смотреть из окна автобуса.

Потом через некоторое время, заехали в какую-то деревню.

В ней остановились на добрые полчаса.

Люди снова повылазили из салона, разбредаясь, кто куда.

Конечно, там стояли прилавки, палатки, торговцы, имелись магазинчики, кафешки.

Тоже вылез, походить, посмотреть.

Эта деревня находилась будто посередине ущелья, внутри гор, обступающих ее с боков. Поэтому деревня была вытянутая, извилистая, довольно длинная.

Расположенная по обеим сторонам той дороги.

Отошел от автобуса, закурил, осматривая горный пейзаж.

– Бьютифул?

– Да, красиво тут очень.

Обернулся к подошедшему человеку.

– Дашь прикурить?

Я протянул ему зажигалку, внимательно осмотрел его, с головы до ног.

Взгляд цеплялся к разным мелочам, порой невидным для обычного человека, но не для меня.

Одежда: специальная туристическая куртка, с капюшоном, красного цвета.

С молниями, с кармашками, на груди логотип одной известной фирмы.

Вполне легкая, ведь начинка из натурального пуха.

Ее стоимость, примерно от тысячи долларов.

На ногах высокие шнурованные ботинки, с хорошей подошвой, похожие на наши армейские «берцы», только намного лучше.

Возраст, непонятный: в один момент, ему можно дать тридцать лет, а в другой все семьдесят.

Поэтому, пусть будет пятьдесят. Полтинник, как говориться: ни туда, не сюда.

Внешность: острые прищуренные глаза, непонятно какого цвета, скрытые под черной бейсболкой.

Нос, чуть с горбинкой, черные волосы, с проседью под кепкой и на висках.

Лицо, чуть смуглое, с морщинами, которые всегда приветливо улыбаются, независимо от того, растянуты ли губы, обнажающие рот, с несколькими золотыми зубами, или сомкнуты плотно.

Это лицо всегда улыбается, почему-то. Наверно человек тоже.

Так решил.

– Не гадай. Альпинист. Бывший.

Он зажег огонь, прикурил сигарету, выдохнул дым.

– Раньше работал в Европе. Ходил в экспедиции, покорял вершины, искал жилы с кристаллами.

– Классно!

– Абдулла, – он протянул мне руку, с мозолистой ладонью.

– Рай.

– Кваэйс. Смотри, что есть для тебя.

Абдулла извлек что-то из кармана красной куртки, положил на морщинистую ладонь. Оказался типичный коробок для спичек.

– Ноу, ноу, – запротестовал, думая, что в нем обычная марихуана.

Он усмехнулся, все равно открыл его.

Внутри спичечной коробки, лежало несколько маленьких стекляшек.

Но каких-то необычных. Отсвет от них играл искорками, разжигая огонь страстей.

Хотя день выдался облачный, почти без солнца.

– Что это?

– Алмазы. Сам находил, там, на горах.

Гордо сказал Абдулла.

– Офигеть! Настоящие алмазы?!

– Конечно настоящие. Купи, я продаю.

– Бикам хата?

– Две тысячи дирхам, за один кристалл.

Отрицательно покачал головой.

– Дорого? Тогда есть еще вот.

Он достал предмет из другого кармана, держа его в пальцах.

Размеров он был чуть поменьше куриного яйца, такой же формы.

Оно оказалось полудрагоценным камнем, или кристаллом, вроде хризолита.

Или вроде того: камень сам синий, а внутри искрятся золотистые жилки, испуская таинственный свет. Было очень красиво, завораживающее действие, особенно когда он стал крутить пальцами «яйцо» вокруг своей оси.

– За пятьсот дирхам отдам тебе. Как настоящему другу. Этот кристалл стоит намного дороже.

– Сорри май френд. Я не… вообщем, не коллекционер.

Я не за этим здесь. Я, понимаешь…

Просто, ищу, что-то в вашем мире…

– Окей. Понимаю. Рашен тревелер. Как хочешь.

Абдулла спрятал камень в куртку, без всяких уговоров дальше.

Потом мы стояли, угостил его тремя сигаретами, из моей пачки, о чем-то разговаривали.

– Расскажи о своей родине.

– Это есть моя родина. Здесь родился, вырос.

Вот по этим горам, бегал, когда был маленьким.

– А ты что ищешь?

– Я не знаю, правда, пока, не знаю. Наверно эти горы, эту красоту, этот первозданный мир вокруг нас.

Обвел рукой окрестности деревеньки, места, где родился Абдулла, ставший потом альпинистом, не убоявшийся презренной высоты.

Поломался, покалечился, так бывает. Горы, ведь не прощают ошибок.

Вернулся сюда, на родину, доживать последние дни из своей жизни.

Без семьи, без детей, без ничего.

– Людей, вашу жизнь, как вы живете. Я хочу всё это понять…

Покачнулся, точно пьяный, Абдулла подхватил меня, обнял как брата.

– Иззи, иззи, бро.

– Окей, окей.

Вытер слезы кулаком, отталкивая тело.

С лицом, на котором тоже блестели слезы.

Будто алмазы, из его спичечного коробка.

Водитель залез в автобус, в свою кабину.

Посигналил, чтобы народ стал возвращаться на места.

Первым занял свое место, оно было возле окна.

Абдулла всё-таки нашел меня.

Ведь не успел задернуть оконную шторку, чтобы никто не видел.

Он стал что-то говорить, жестикулируя, по-доброму улыбаясь ртом.

В котором осталось совсем мало зубов.

Наконец народ собрался. Водитель посигналил еще раз.

Абдулла также стоял за окном, что-то говорил, говорил, говорил.

Не понимая, что толком не слышу его отсюда.

Автобус медленно тронулся, набирая скорость.

Он отчаянно замахал рукой мне, наверно на удачу, подумал.

*

Автобус уже скрылся за поворотом.

А он все махал и махал рукой, проехавшей мимо жизни, красивому комфортабельному автобусу.

Глядя с тоской вслед ему, где в нем ехал тот странный русский.

Искатель своих приключений.

Удивительно похожий, на того, давно погибшего друга, с кем пришлось делить оставшуюся галету, восходя на вершину Монблана, в ту снежную бурю.

С которым судьба свела только сейчас, лишь на несколько минут.

*

3 октября.

Я приехал в приморский городок.

Снял номер, на этот раз, как точно сказано, эконом-класса:

«включено то – чего нет». Да плевать.

Пускай льётся вода холодная в душе, общий туалет, так не зима на дворе.

Нет полотенец, нет красивой обстановки, кроме стола и стула, нет ничего связанного с комфортом. Ни холодильника, ни телевизора.

Всё что мне надо, это солнце и море.

Чайки кричат совсем рядом, кругом одна Медина.

Из окна моей комнаты, можно дотянуться до соседской стены дома, на другой стороне тесной улочки.

Постройки, как в средневековье, когда они помнят шаги арабских султанов, лязг копыт их скакунов по каменной брусчатке.

Маленький городок исходил вдоль и поперек, улочки, закоулочки.

Казалось, что могу идти по нему с завязанными глазами.

Но нет! бывало блуждал, в поисках входа домой.

Какая-то магия происходила: вроде все понимаешь, идешь правильно, по расставленным «маячкам», собственным примечательным деталям.

Вот поворот мимо пушек, потом сюда, здесь дервиш сидит, проходишь мимо него налево…

Черт!! Понятно. Я вернулся назад к дервишу.

Порылся в кармане штанов, мои дирхамы зазвенели.

Но их мне было жалко отдавать, кидать кому-то на землю.

Они такие красивые, и, это деньги.

Да ладно, зато сегодня домой попаду.

Подумал, бросая монету в десять дирхам.

Жертвенное подношение, что еще тут сказать.

Домой, в отель попал, тут же находя путь.

Но Абдулла, мог достать, кажется всё что угодно душе из запретных удовольствий: киф, кокс, гашиш, марьиванну. Так они называют марихуану.

Или даже отыскать виски.

С ним нежданно столкнулся, когда брёл в поисках приюта над головой.

Присел на скамейку шумного бульвара, расположенного неподалёку от моря, чтобы немного перевести дух.

Осмотреться, куда попал после прибытия на вокзал, где отшил попрошаек, таксистов, грузчиков, которые в основном развозили багаж прибывших туристов по маленькому городу, или куда не мог проехать автомобиль.

Точнее сказать, одного такого субъекта.

Он долго шел за мной следом с пустой тележкой для багажа, настойчиво повторял: куда вести, куда везти?