ПолЛЮЦИя, ЛЮЦИфер, РевоЛЮЦИя. Часть 2

Вера ткнулась головой мне под мышку, запустила узкую ладошку в шерсть на груди, принялась наматывать ее на тоненькие пальчики.

– За нашу встречу я продал свою душу. Ты веришь в душу?

Вера молчала.

– Ты веришь в душу? – не унимался я.

Вера отрицательно качнула головкой, с усмешкой смотрела на меня.

– А в Бога? Или в дьявола?

– Вы переутомились.

– Не называй меня на «вы»!

– Я не могу…

– Но недавно же могла!

– Я тогда не соображала. Чудной вы… То творите со мною ТАКОЕ, что вспомнить стыдно, – Вера вздохнула, – то о Боге спрашиваете.

– Не переводи разговор. Я давно хотел сказать…

– Не нужно.

– Но я НЕ МОГУ не сказать… А если скажу, то ты станешь меня презирать.

– Я же говорю – чудной.

– Да чудной. Называй меня на «ты»!

– Я не хочу… ТЕБЯ презирать, – Вера запнулась, будто пробуя новое слово на вкус. – Я не хочу ничего слушать. Иди сюда… Только не прижимайся ко мне всем телом, держи упор на руках. Я хочу видеть, как ОН в меня входит.

***

Мы опять сочетались. Вере приходилось оживлять затертого приапа распухшими от поцелуев губами. Нам обоим было больно, но мы терпели, исступленно сливаясь.

Затем мы пили чай. Опять ложились. Мне казалось, что удовлетворился на годы вперед.

Я так и не рассказал Вере в тот вечер о своей страшной ТАЙНЕ.

Глава тридцать вторая

11 – 19 ноября 2013 года

***

Вера осталась жить у меня.

Как оказалось, проблемы у нее гораздо серьезнее, чем я вчера, в ревнивом и оккультном бреду, себе представлял.

Ее бывший парень, который серьезно запал на неподатливую Веру, удостоверившись, что его невеста ходит к пожилому мужику в старую хрущевку, да еще там ночует – страшно рассердился.

Он вызвал девушку на откровенный разговор. Не услышав покаянных слов, ударил ее по лицу, затем кинулся просить прощения, упал на колени, тыкал коробку с колечком и делал предложение.

Не покорив норовливую барышню, он словно с ума сошел: кинулся к Вериным родственникам, уличал девушку в разврате, показывал тайно снятые фотографии, где она заходит в подъезд моего дома, а затем выходит серым утром.

Родственники, естественно, потребовали Вериных объяснений, позвонили ее родителям. Вера психанула, собрала самое необходимое и пришла ко мне.

Вот такая история. Ее я узнал со слов Веры.

Возможно, она приукрасила, по девичьи переврала, но в целом картина выходила неприглядная – ей негде жить: с родственниками и родителями рассорилась, домой, в райцентр, возвращаться не хочет, да и не может – не бросать же университет из-за того «недоделанного Отелло» – как говорила Вера.

***

Таким образом, во второй декаде ноября началась моя с Верой семейная жизнь.

Утром она шла на занятия. Я ее ждал, готовил обед, который больше походил на ужин, потому что приходила Вера, когда смеркалось.

Я втихаря ревновал, но, глядя в ее ясные глаза, понимал, что изменить она мне не может.

Мое понимание было глупым и наивным. В тоже время я ЭТО чувствовал дьявольским своим предчувствием.

***

Вера была обычной девчонкой: капризной, ленивой, чуть неопрятной.

Ее настроение менялось как погода. Она могла беспричинно тосковать, затем злиться. Мне порою с ней было трудно.

Она питалась гамбургерами, ничего не готовила. Ми стали завсегдатаями ближайшей «Кулинарии».

Она не имела привычки мыться с мылом, и потому пахла девичьим запахом. Это не уменьшало ее прелести, но приводило к догадкам, что идеальная пособница напомаженного Велиала вряд ли имела бы такие недостатки.

***

Окончательно поняв, что мы будем жить вместе, я ЗАГАДАЛ двадцать тысяч гривен и теперь сорил деньгами.

В выходные, а то и в будние дни, после Вериных занятий, мы бродили городом, покупали сладости и разнообразные одежки – колготки, лосины, юбочки, кофточки – что мне было в диковинку, но доставляло массу удовольствия.

Вечерами я одевал Веру в купленные одежки, затем медленно их снимал.

Будучи днем скромной первокурсницей, нескладной и серьезной, ночью она неистово отдавалась. В тоже время лицо ее заливал румянец стыда. Она будто стеснялась своего положения.

Вера смущенно прятала под одеялом маленькое тело, когда мы падали обессиленные после любви, и просила отвернуться, когда одевалась, прикрывая ладошками грудки и курчавую прелесть между стройных ног.

***

Опьяненный ее чарами, я уже не представлял жизни без Веры.

Я благодарил Велиала за нашу встречу, о чем не раз повторял во время оргазма. Мне было все равно – кому Вера служит.

«Если даже она ведьма… Сам я – чем лучше?

Построим крепкую сатанинскую семью, будем поклоняться рогатой голове, или чему там они поклоняются?

И если меня поставят перед выбором – Вера или весь мир, я выберу Веру, даже если завтра мир погибнет.

Какое мне дело до всех живущих – ближних и дальних?

Чего хорошего они мне сделали?

Я всегда был лишним и чужим среди людей.

А Вера – она мягкая и податливая. У нее ласковые руки и нежный горячий рот».

Так мы и жили в своем двуедином мире, в холодном ноябре, не обращая особого внимания на то, как по городу бродят бездушные тени, а над городом висит запах большой беды.

***

Ночь с 20 на 21 ноября 2013 года

Уставшая после любви, Вера заснула. Я – обессиленный и счастливый – даже не выключив светильник, дремал, прижавшись к ее попке.

Я любил прилепляться к ней сзади, называя это «ложечкой».

Не раскрывая глаз, почувствовал, как в комнате, у кресла, пустота сгустилась, потяжелела.

– Завтра начнется. Ты готов? – спросил Велиал вместо приветствия.

Конец второй части

Обратная связь:

[e-mail]

[e-mail]