Полное превращение

В мирное время они охраняли дворец и являлись телохранителями императора и его приближенных. На войне они составляли элиту, которую отдавали в распоряжение лишь лучшим генералам. Бессмертных бросали в бой, только когда дела на поле брани становились плачевными. Их мощи хватало, дабы переломить ход любого сражения. Тит отметил, что отец и мать тоже с тревогой косятся на гвардейцев, лишь привратник сохранял спокойствие.

Из-за темноты цветы и деревья сделались практически неразличимыми. Но по освещаемым фонарями широким длинным зеленым листьям Тит догадался, что они находятся в той части сада, где росли растения, привезенные с юга страны. Иногда между стволов и ветвей просматривались силуэты павильонов и беседок. Флавии пересекли небольшую журчащую речку по арочному мосту. Титус определил, что где-то в левой стороне, напротив парадного входа в сторону храма Баала, должна располагаться главная площадь дворца. Именно там проходили все важные церемонии и праздники.

Пока привратник вел семью Флавиев сквозь заросли экзотических растений, отец, не переставая, растолковывал Титу правила поведения на приеме.

– Никогда не заговаривай с более почтенными господами первым, жди, пока к тебе обратятся! Не забывай кланяться, не повышай голоса! Будь смиренным и почтительным! Не вздумай грубить, перечить или влезать куда не следует! – Клодий бубнил монотонным голосом, растягивая слова, и время от времени недовольно косился на сына. – Помни, от этого приема все зависит! Не смей нас опозорить! Будь ты уже достойным аристократом, в конце концов!

Титус лишь утвердительно кивал головой и пытался изобразить на лице сосредоточенность и понимание. Хотя внутри кипело раздражение, вызванное очередными однообразными поучениями отца. За все эти годы он уже вдоволь наслушался речей о сыновьем послушании, которое предписывает, что сын обязан повиноваться отцу, как и любому старшему, подобно тому, как раб служит господину, а подданный – государю.

Вскоре впереди показались стены дворца. Нижние этажи располагались в широченном пятиугольном основании. Стены, выполненные из черного морского гранита, усеянные множеством окон и балконов, покрывали барельефы, изображающие великие битвы древности. Края крыши опоясывали остроконечные зубцы в форме пик. Из центра постройки вверх устремлялась колоссальная башня. Никто не знал точно, что находится внутри нее. Только императору и его доверенным лицам дозволялось посещать верхние этажи. Комнаты для слуг, покои гостей, кухня, казармы стражи и залы для приемов находились в нижней части дворца.

Привратник направился к широкой лестнице, ведущей к двустворчатым дверям. Отворив их, он повел гостей внутрь дворца. Мрачные каменные коридоры освещались масляными лампами и лунным светом, который сквозь окна падал на разноцветные ковры, устилающие полы. Миновав несколько поворотов, привратник, наконец, вывел Флавиев в тронный зал.

Просторное светлое помещение украшали резные колонны, увитые золотыми фигурами змей и драконов. Пахло изысканными и утонченными благовониями. Стены были обиты темно-розовым деревом и украшены красными гобеленами с изображением расправившего крылья трехголового дракона, изрыгающего пламя. Посередине зала находился длинный низкий стол с разложенными вокруг подушками. В помещении имелось еще несколько дверей, широкие окна и балконы с правой стороны и резные двустворчатые ворота главного входа.

Напротив них на другом конце зала на шести ступенях возвышался богатый золотой трон, подлокотники которого украшала драконья кость. Позади висели два фиолетовых полотна с изображением императорской печати. Тит впервые видел драконью кость, которую он узнал по ярко-белому цвету. Красота трона настолько поразила молодого человека, что в его голове родилась мысль украдкой занять место государя. Однако Титус моментально отогнал сию идею прочь, опасаясь наказания за столь варварский поступок.

Семья Флавиев оказалась одной из последних, прибывших на торжество. У дальней стены расположились музыканты, игравшие легкую музыку на буцинах и кифарах. Сотни аристократов и чиновников, одетых в дорогие халаты с причудливыми узорами, разбились на группы и беседовали.

Среди собравшихся гостей Тит заметил множество юношей и девушек – дворянских детей, которые, как сам Тит, а также его мать и другие женщины, были одеты в белые халаты. Такие одеяния полагались аристократам, не занимавшим какой-либо государственной или военной должности. Некоторые молодые девушки и многие женщины носили широкие розовые пояса, охватывающие весь живот, что означало пребывание в браке. Согласно традиции, на передней стороне пояса красовался герб знатного рода, из которого происходил супруг.

Тит вспоминал, как отец любил наряжаться в желтый халат, расшитый изображением бабочки-махаона – фамильным гербом рода Флавиев, и подвязывался тонким поясом с россыпью граненых цитринов. В отличие от большинства аристократов, Клодий плотно запахивал халат, а не носил его слегка распахнутым на груди на манер дворян из Центральных земель. Глава семьи часто поучал сына, что тот обязан заслужить цветной халат, иначе жизнь будет кончена. В детстве Титуса крайне раздражали подобные нравоучения. Но на императорском приеме, видя все великолепие знатных одеяний, не идущих ни в какое сравнение с отцовскими, юный Флавий впервые искренне захотел заполучить такой халат.

Несмотря на семейные разногласия, Тит радовался принадлежности к одному из самых привилегированных сословий в Моронской Империи, которое уступало в иерархии лишь жрецам и государю. Знатные люди владели несметными богатствами и землями, им не приходилось работать руками, как простолюдинам. Они имели право занимать государственные и военные посты, куда их назначал лично император. Формально благородные отпрыски не имели возможности получать титул по наследству. Назначение можно было получить, лишь совершив подвиг в бою или проявив себя в государственных делах. Но Титус прекрасно знал, как при помощи взяток и связей родители с легкостью пристраивали своих отпрысков.

Около дверей и у трона стояли стражники-бессмертные, вооруженные гуань дао. Титу редко удавалось увидеть оружие Западных земель, которое моронская армия с радостью заимствовала после покорения тамошних народов. Поэтому, несмотря на страх перед бессмертными, молодой человек с интересом разглядывал диковинные глефы.

Кроме стражи, у трона толпились евнухи в коричневых мантиях и высоких шапках с султанчиками. При виде их младшего Флавия охватывало отвращение. Несмотря на все привилегии, которые получал евнух по сравнению с остальными рабами, Тита бросало в дрожь от мысли о том, как в детстве этих людей лишали половых органов. Ни за что на свете молодой человек не согласился бы пополнить их число.

Несмотря на возможность получить хорошее образование и стать помощником чиновника или самого императора, или удостоиться чести ухаживать за гаремом, или воспитывать знатного отпрыска, Титус считал кастрацию варварством. Больше всего его возмущало, что родители добровольно отдавали детей в евнухи, оправдывая сие тем, что потеря детородного органа означает сохранность верности лишь интересам государства. Тем более что за какой-либо серьезный проступок евнух запросто мог лишиться статуса и стать обычным кастрированным рабом.

Между гостями сновали обращенные в рабство люди и туаты, облаченные в одни лишь сублигакулумы. Они старались оперативно исполнять все прихоти знати. До сего дня Титу редко выпадала возможность увидеть туатов вблизи, поскольку Клодий из принципа не держал их в своем поместье. Ростом чуть ниже человека, они имели щуплое телосложение, утонченные черты лица и длинные остроконечные уши. Мужчины-туаты не обладали бородой или другими волосами на теле, а их голоса отличались высоким тембром. Флавий путал их с женщинами и лишь по наличию груди мог определить наверняка.

Тем не менее молодого человека поражало, как по-разному выглядели туаты. Цвет их волос мог быть серебряным, фиолетовым и даже зеленым. Кожа – светлых тонов розового, голубого или темно-серого. Глаза выделялись оттенками желтого или голубого окраса. Но встречались среди них и те, кто обладал внешностью, схожей с людской. Глядя на них, Флавий сразу понимал, что одним из предков этих туатов был человек. Титус усмехнулся, вспоминая древние книги, где туаты описывались как могущественные маги и великие воины, правящие всем миром. Теперь же они стали бесправными рабами у моронских вельмож.

Клодий сразу же направился к высокому длинноволосому мужчине с густыми усами, одетому в желтый халат с вышитыми узорами в виде кабанов и подпоясанному янтарным поясом. Титус узнал в нем Прасутага, владыку Северных земель. Он беседовал с двумя своими военачальниками: Рексаром и Торгримом. Оба генерала являлись типичными представителями северян: дюжего телосложения, с мясистыми лицами и длинными светлыми волосами, одетые в красные халаты и кожаные накидки. Рексар, как и Клодий с Прасутагом, носил густые усы согласно северной моде. Торгрим предпочитал гладко брить лицо на моронский манер.

К их беседе подключился еще один человек. Полноватый мужчина с аккуратной козлиной бородкой и коротко стриженными усами, в зеленом халате с изумрудным поясом, громко делился впечатлениями о войне с мятежниками, активно жестикулируя. По его словам, дела на фронте шли плохо: верные императору силы терпели поражение за поражением. Титус догадался, что перед ним генерал Юань, один из самых могущественных и влиятельных полководцев империи. Как-то раз он посещал с визитом Лютецию, столицу Северного региона, где юный Титус с ним и познакомился.

Клодий, поклонившись, попытался вклиниться в разговор, но Прасутаг не обращал на него никакого внимания и продолжал беседу с генералами. Молодой Флавий про себя злорадно посмеялся, видя, как раболепие отца в очередной раз не снискало должного одобрения вышестоящих чинов.

От наблюдений Тита отвлекла служанка-туат, предложившая ему закуски и вино. Выбрав лепешку из рисовой муки с рыбным фаршем и овощами и взяв чашку мульсума, Тит отошел к колонне, продолжив осматривать зал. Среди множества дворян и жрецов он узнал владыку Западных земель, господина Седжона Ронга, высокого мужчину средних лет, одетого в белый жилет поверх голубого халата с золотыми узорами. С ним оживленно беседовали пять его жен и три сына. Поскольку он был одним из богатейших аристократов, Клодий всегда отзывался о нем с большим уважением и почтительностью.

Кроме него Тит заприметил невысокого генерала Маркуса Лициния, который однажды гостил в их имении. Он общался с другим полководцем с длинной ухоженной седой бородой, которого называл Севастьян Лун. Внезапно седобородый пересекся взглядом с Титом. Прочитав в его глазах презрение, молодой Флавий поспешил отвернуться.

Юноша не горел желанием соблюдать запрет отца касательно встревания в разговоры других дворян. Однако после такого пренебрежительного взгляда воеводы Тит потерял всякое желание вступать в беседу с кем-то из присутствующих. Он понимал, что ему не о чем говорить с этими людьми, поскольку ничего не знал ни о положении дел на фронте, ни о последних событиях в жизни высшей знати, ни даже о свежих государственных сплетнях. Титус откровенно стеснялся подходить к столь значимым чиновникам и генералам и не верил, что те первые захотят завести с ним беседу. Вместо этого он предпочел наблюдать дальше.

Рядом с Лицинием Тит увидел делегацию цвергов из подземного города Лагаш, что находился в горах, прилегающих к Базилонополю. Сами цверги представляли собой крепко сложенных низкорослых людей с очень бледной кожей. Их городами-государствами руководил совет старейшин, куда избирались представители знати на пару лет. Мужчины, за исключением служителей культов, редко отпускали бороды. Одеяния цвергов состояли из длиннополых кожаных курток, украшенных драгоценными камнями и меховыми воротниками.

Жены делегатов носили длинные, доходившие до пола платья кремового цвета. Такие платья шили из ткани, которую получали из паутины гигантских пещерных пауков. Головы женщин покрывали высокие меховые шапки, скрывающие волосы. Насколько Тит знал, законы цвергов позволяли мужчине иметь лишь одну жену. Среди делегатов присутствовал и первосвященник. Его длинная борода была заплетена в косички, украшенные золотыми навершиями, а в руках он держал резной костяной посох.

Титус вспомнил, как в детстве отец постоянно пугал его рассказами о цвергах, что утащат его за непослушание в подземелья, где будут медленно пить кровь. Но, глядя на них сейчас, ему не казалось, что горный народ представляет какую-либо опасность. Юноша обратил внимание, как другие молодые люди с опаской косятся в сторону цвергов. Очевидно, родители рассказывали им такие же страшилки.

Мать Тита уже вовсю погрузилась в общение с Миссалиной, женой повелителя Восточных земель, откуда брала свое начало великая Моронская Империя. Эта женщина обладала типичной для моронцев внешностью: высоким ростом, худым телосложением, светлой кожей, черными волосами и зелеными глазами. В их компании присутствовала еще одна женщина, невероятно огромного роста, даже по моронским меркам. На ее затылке была заплетена длинная коса, а мощное тело скрывал зеленый халат с изумрудным поясом.

В зал вошел еще один гость, крепко сложенный мужчина с сильно обожжённой левой стороной лица. Это был великий Магон, главнокомандующий императорской армией, прозванный Красным Драконом за цвет чешуи его дракона. Воеводу сопровождали три жены вместе с дочерью и сыном. Остальные присутствующие вельможи и жрецы оказались незнакомы Титу.

Тит украдкой рассматривал Магона и прочих генералов, и его вдруг охватила откровенная зависть и восхищение. С раннего детства он пытался представить, каково это – летать на огромных крылатых тварях, вести за собой в бой легионы. Смотреть, как маги по твоему приказанию призывают силы природы на борьбу с врагами. Слушать, как восхищённые солдаты скандируют твое имя после очередной победы. Однако Тит прекрасно осознавал положение своей семьи. Даже мечтать о подобном – глупость.

Но не будем более заострять внимание на гостях. Об их роли в истории мы обязательно поведаем далее. Пока же перейдём к торжеству.

Наконец ударил гонг. Все разговоры моментально прекратились, люди отставили закуски и чашки с вином. Рабы поспешили унести посуду и недоеденные закуски и скрыться в дверях. Рядом с троном собрались десятки слуг-евнухов, которые хором принялись объявлять выход императора, представляя его так: Владыка Неба и Защитник Земли. Заиграла торжественная музыка. Все гости встали на колени. Евнухи стояли полусогнувшись и склонив головы. Двери позади трона распахнулись, и в зал ввалился сам император Непот.

При его появлении гости тут же пали ниц. Невероятно толстый император носил пурпурный халат, расшитый золотой нитью, с золотым поясом, украшенным нефритом и драгоценными камнями. На его голове красовалась яйцеобразная корона из молочно-белой кости морского дракона с тремя золотыми венцами. Почесав длинную густую бороду, Непот медленно протопал к трону и уселся на него, едва втиснувшись между подлокотников.

За ним следовали двенадцать наложниц в полупрозрачных одеяниях, сквозь которые просматривались их тела и исподнее. Они расположились на ступенях возле трона. Тит слышал, что гарем императора был чрезвычайно велик, насчитывал десятки, если не сотни девушек, и решил, что специально для приема отобрали наиболее красивых наложниц.

Еще несколько лет назад Титус пришел к выводу, что гораздо лучше заводить наложниц, нежели супругу. В отличие от жен, наложницы не могли пользоваться привилегиями мужей и претендовать на имущество и состояние в случае смерти супруга или развода. Их дети не получали по праву рождения фамилию отца со всеми вытекающими преимуществами, если только тот не признает законного наследника. Наложниц, как правило, выбирали из числа простолюдинок или разорившихся дворянок, которые не имели возможности собрать приданое. Это, по мнению Тита, давало куда большее спокойствие в жизни и давало уверенность, что ему никогда не придется выслушивать все те упреки, которые вынужден терпеть Клодий от супруги.

Флавий читал, что традиция брать себе наложниц уходит корнями в древние времена, когда моронцы только начинали завоевание Экумены. В ту эпоху знатные люди часто гибли на полях сражений, и для сохранения рода каждой семье требовался приток свежей крови. Дабы разрешить этот вопрос, знатные люди брали себе по нескольку жен и наложниц. Со временем у дворян вошло в моду обращать в наложниц женщин из захваченных государств. Величина гарема подчеркивала статус и богатство благородного мужчины, поэтому на каждом приеме хозяин пытался демонстрировать красоту и изящество служащих ему девушек.

Когда гостям разрешили поднять голову, Тит обратил внимание на еще одну странную рыжеволосую женщину в черной тоге, которая заняла место позади императорского трона. Под ее зелеными глазами багровели темные круги. Она пристально рассматривала собравшихся дворян. Одеяния женщины смутили Флавия, поскольку тоги носили лишь служители культа, а все верховные жрецы присутствовали среди гостей.

Придворные-евнухи принялись хором произносить речь о том, сколь важны Агаресалии, о наследии, оставленном великим Гисскалом, и о важности служения Баалу. Не забыли они осудить поднятое Повсанием восстание, призвав сплотиться вокруг императора и поскорее покарать бунтовщиков. Тита удивило, с каким вниманием и благоговением все гости слушали нудное и монотонное послание дворцовых прислужников.

Однако сам император лишь лениво жевал свои пухлые губы и постоянно зевал. Внезапно Тит осознал, что маленькие зеленые глаза Непота смотрят прямо на него. Несколько секунд он переглядывался с государем – и внезапно заметил во взгляде императора сильную скуку. Владыке было совершенно неинтересно слушать речь евнухов. Он точно так же мечтал поскорее приступить к трапезе, как Тит желал вернуться в свою комнату к книгам.

Усмехнувшись и махнув рукой, Непот приказал евнухам молчать. Затем он велел гостям рассаживаться и потребовал подать блюда. Все присутствующие торопливо поднялись с колен и принялись занимать места за столом. Ближе всех к императорскому трону расположились верховные жрецы каждого из семи богов. Следом уселись правители четырех земель, сохранившие верность империи, после – генералы и их семьи. Далее восседали чиновники и приглашенные дворяне. Семья Флавиев устроилась ближе к дальнему концу стола. Слуги принялись выставлять блюда.

Среди угощений Тит заметил вполне распространенные кушанья, которые присутствовали на столе каждого дворянина. Такие, как запечённая свинина, сваренное, а затем зажаренное на гриле свиное вымя, или матка молодой свиньи, приправленная перцем, семенами сельдерея, сильфой, медом, уксусом и гарумом. Помимо этого, подавались блюда из зайца. Его сперва отваривали, а затем зажаривали в печи под соусом из перца, чабера, лука, гулявника, семян сельдерея, гарума, оливкового масла и вина. Несмотря на бедность, такие угощения бывали и на столе семьи Флавиев довольно часто.

Из птицы Тит приметил запечённых фазанов, фламинго и павлинов. Из рыбных блюд, помимо осетров, форели и тунцов, – молоденьких морских змей, чьи размеры не превышали полутора метров. Еще подавалась икра и мясо ксифактина – шестиметровой хищной рыбы с тупой мордой и огромным количеством маленьких острых зубов. В качестве гарниров гостям предлагали огромное разнообразие хлебов, маринованные кивано, свежие и тушеные артишоки, момордику, сельдерей, пепино и цветную капусту.

На столе Флавиев рыба являлась крайне редким угощением. Поэтому Тит колебался: вкусить ли ему дары моря или же трапезничать привычными угощениями. Решив не стесняться, молодой человек стал накладывать себе всего понемногу.

Некоторые блюда специально обученные маги-повара, служившие только при дворе императора, готовили прямо в зале. Разбивая куриные яйца, заклинатель, используя телекинез, поддерживал их в воздухе. Второй создавал вокруг содержимого яйца водяную сферу, которую подогревал третий колдун при помощи огня. В результате получалось невероятное угощение в виде жидкого желтка, заключенного в мягкую и нежную оболочку из белка.

Кроме того, при помощи огня прямо в зале прожаривали свиное филе, маринованное в устричном соке и пряных травах. Его подавали вместе с жареными овощами и лапшой. Через куски рыбы пропускали электрические разряды, что создавало им великолепную корочку. Взяв себе небольшой кусочек, Тит ощутил невероятный нежно-солоноватый вкус с примесью дымка, не сравнимый ни с чем другим.

Встречались и блюда, которые можно было отведать лишь на императорском столе. Драконьи яйца, подаваемые как сырыми, так и вареными. Запечённое мясо левиафана – колоссальных размеров морского ящера с четырьмя громадными плавниками и длинным хвостом. Щупальца спрута. Пирог из ядовитых желез пульмононервы – гигантского насекомого, обитающего в северных лесах. Обжаренные с яйцом, мукой и сыром мозги снежных обезьян –полуразумного племени, ростом с человека, что жило в горах по всей Империи. Вареные яйца гигантского орла, в которых уже сформировался плод с клювом и перьями.

Но главным блюдом являлось мясо дракона. Само по себе оно было чрезвычайно жестким, таким, что даже человек со стальной челюстью не смог бы его прожевать. Но специально для императорского стола отбирали новорожденных драконов. Их сковывали в подземелье и кормили по шестнадцать раз в день. Приготовленное по секретной рецептуре, такое мясо получалось чрезвычайно нежным. Едва попробовав его, Титус позабыл о том, что уже изрядно набил брюхо, и принялся жадно поглощать драконье мясо.

Музыканты не прекращали играть ни на минуту, а придворные маги устроили потрясающее представление. Они заставляли плясать разноцветные сгустки пламени. Потоки воды замерзали в виде причудливых фигур, затем снова оттаивали, складываясь в новые узоры, и вновь затвердевали ледяными изваяниями. Колдуны создавали спиритические фантомы диковинных животных и человеческих фигур, которые кружились в невероятных элегантных танцах. Тит, как и те, кто оказался на императорском приеме впервые, с удивлением наблюдали за колдовским представлением, на время даже забывая о еде.

Когда вино обошло несколько кругов, а гости вкусили каждое блюдо на столе, император Непот подал знак наложницам. Они стали подходить к столу, с которого брали кушанья и подносили своему господину. Тот лишь лениво открывал рот и при помощи телекинеза заставлял пищу парить к нему с рук наложниц. Тит, пораженный ворожбой императора, обратил внимание, что рыжая женщина в черной тоге была единственной, кто, так же как евнухи и слуги, не вкушал угощений. Она лишь пристально осматривала зал, иногда концентрируясь на гостях, а иногда глядя куда-то вдаль.

Через час император объявил о начале развлечений. Часть гостей осталась сидеть за столом, продолжая трапезу. Некоторые вышли на балконы, где предавались оживленным беседам. Остальные стали расходиться по малым залам, куда вели двери по левую руку от трона. Большая группа гостей направилась вместе с императором Непотом и семью его наложницами в комнату, расположенную слева в дальнем конце зала. Родители объяснили Титу, что там будет происходить императорская оргия во славу Баала и других великих богов.

– И ты тоже должен присоединиться! – укоризненно сказал отец, нахмурив брови. – Давай, нечего опять отсиживаться!

– Но отец, я ведь еще не доел! – Тита испугала перспектива участия в оргии на глазах у родителей, поэтому он пытался придумать достаточно вескую причину отказаться. – И вообще, мне нездоровится! Я устал после долгого путешествия!

– Прекрати! Пора, наконец, тебе стать мужчиной! – Клодий не потерпел возражений сына и стукнул кулаком по столу. – Хватит уже строить из себя мальчика! Не позорь нас в очередной раз!

Тевта полностью поддерживала мужа, утверждая, что если сын не будет принимать участие во взрослых забавах, а продолжит проводить время с книгами, то ни одна знатная семья не согласится выдать за него замуж свою дочь. Мать угрожала гневом богов, если Тит не проявит к ним должного почтения и не присоединится к оргии. Тит не выдержал давления родителей и покорно подчинился их воле.

Помещение, отделанное белым камнем, оказалось просторным и светлым. Стены украшали резные полуколонны с изящными капителями. На полу лежали ковры и подушки, вдоль стен стояли диваны. Поодаль находились несколько купелей. В глубине зала расположился оркестр, исполняющий расслабляющую музыку. Едва Тит услышал ее, его охватило чувство сродни тому, что он испытал, тайком распив в детстве бутылку мульсума с подругой.

Люди принялись скидывать с себя халаты, и носимые под ними рубахи, и шаровары. Большинство из присутствующих были примерно одного возраста с Титом. Однако Флавий видел немало зрелых и солидных дворян и дворянок, которые желали почтить богов должным образом. Тит заметил среди них Рексара и Торгрима с женами, членов делегации цвергов, генерала Лициния с его толстой супругой и сыном и даже Миссалину с мужем, которые принялись натирать ароматным маслом свою высокую спутницу с длинными темными волосами, заплетенными в тугую косу.