Синтез

– Шпаги звон, как звон бокалов с детства мне ласкает слух, – насвистывал Максим на обратном пути.

– Что с тобой? – всё также хмуро спросил его Джон.

– Эх, Джонни, если бы я мог это объяснить.

– Ты, я гляжу в прекрасном расположении духа. Ты решил все проблемы?

– Что-то с тобой не то, – заметил Максим. – Но, тем не менее, в какой-то степени ты прав.

– То есть?

– Мы всех победим!

– Да ладно? – Купер повеселел.

– А ты как? О чём болтали? И что ты такой злодей сегодня?

– Да не о чём, – ответил Джон. – Младший брат пытался читать мне нотации и передал привет родителям. А то он не чаще с ними общается. Да ладно, не хочу я об этом.

– Странно ты говоришь, Джон. Будто жалеешь, что не остался на месте своего брата. Ты не уверен в своём выборе?

– Да брось ты, Макс. Меня бесит то, что никто из моих родных даже шагу не сделал, чтобы попытаться понять меня.

– Так ты уверен в своём выборе? – повторил Максим.

– Абсолютно и безоговорочно, – отрапортовал Джон.

– Ну, тогда всё идет как надо. А всему своё время. Согласен?

– Абсолютно и безоговорочно, – повторил Джон.

Эх, народец нынче хилый!

Драться с этими людьми?

Мне помериться бы силой,

Мне помериться бы силой

С чёртом, чёрт меня возьми!

Компания друзей, бродившая по набережной, казалась слегка чем-то озабоченной и напряженной. Разговоры не клеились, шутки не смешили, идеи о том, чем заняться не возникали. Особенное напряжение можно было заметить на лицах Сары и Кальмана. План, разработанный ими, не дал результатов. С утра Кальман несколько раз в намеченных частях города встречался с коллегой Гашека под пристальным наблюдением последнего, но последний так никого и ничего подозрительного не приметил. Поскольку каждый из членов компании об этом знал, думая, что об этом знает только он один, Сара с Кальманом сознавали, в каком нелепом положении они оказались.

– Как ты думаешь, сколько времени пройдет до того, как кто-нибудь не проговорится? – спросил Кальман Сару, когда они вернулись домой.

– Боюсь, как бы это уже не произошло, – ответила Сара.

– Нужно нанести удар первыми и…

– Извиниться? «Простите друзья, мы в каждом из вас видели стукача. Мы больше так не будем. Заигрались. Выхода другого не было. Бла-бла-бла».

– А может, Ян просто не заметил?

– Уже не имеет значения.

На следующий день Максим с Джоном вернулись в город и, немного отдохнув, вечером направились к Саре с Кальманом. Те поведали о неудавшейся операции, направленной на поиск стукача.

– А если учесть, что мы вернулись сегодня, возникает вопрос, для чего нужно было мне направлять к вам на встречу человека вчера. Да, сейчас вам не позавидуешь. За попытку – спасибо, – говорил Максим.

– Да не за что, чего там, – ответил на благодарность Кальман, – вот как нам теперь быть с нашими, возможно уже не друзьями?

– Свалите всё на полицейского, – как ни в чем не бывало, предложил Джон, – мол, он вас заставил, это была его операция. Он же не друг вашим друзьям?

– Гениально, – скептически заметила Сара.

– А это мысль, – возразил ей Кальман, – я поговорю с Яном. Может, он сам всё и объяснит нашим возможно уже не друзьям.

– Ой, как же там Рита. Что с ней? – вдруг с глубоким вздохом воскликнула Сара.

– С Ритой всё в порядке, – ответил Максим.

– Почему ты так уверен?

– Разве мы это уже не обсуждали? Похищение было показательным. Причём показательным далеко не для нас. Если ей хотели причинить вред, могли это сделать тихо и… Чёртовы письма! Я про них совсем забыл.

– А при чём здесь письма? – не понял Кальман.

– Тут они, может, и не при чём, но… бессмыслица, всё же, какая-то…

– Макс, ты можешь сначала определиться с тем, что хочешь сказать, а потом говорить? Ты нас запутал своими озвучиваемыми мыслями, – остановил его Джон.

– Я не могу понять, с какой целью ей приходили любовные послания без какого-либо продолжения? Что же мне этот Фархад мерещится…

– Мы бродим по кругу, – заметил Кальман, – давайте лучше придумаем новый способ поимки стукача.

– Мощно сказано, – воскликнула Сара, – один способ ты уже придумал.

– Но, вы же, и Ян тоже, со мной согласились, – оправдался Кальман.

– Стукач есть по любому, – заявил Джон.

– И это сильно, – не успокаивалась Сара.

– Да, есть, – подтвердил Максим. – Мы в Ветреном встретили кое-кого пока искали Белоснежку. Он, думаю, в таких вещах не ошибается.

– Кого? – поинтересовалась Сара.

– Слугу дьявола, – ответил Купер.

– Кого?

Максим с Джоном рассказали о своих похождениях в Ветреном. Кальману больше всего понравилась история с полицейским участком, хохотал он от души.

– Мне кажется, – сказала тогда Сара, – наши оппоненты настолько превосходят нас, что мы со своими ловлями на живца выглядим просто смешно.

– Ну, извини, мы не профессионалы, – еще раз оправдался Кальман.

– Итак, каков наш план? – спросил у всех Купер. – Мне нужно как-то концертную деятельность планировать.

– Выстрелит, – объявил Максим.

– Что? – не поняла Сара.

– Поскольку в спектакле, поставленном вами, приняли участие все лица, в смысле, друзья, имеющие к делу отношение, выстрелит. Две задачи у нас: вычислить стукача и выйти на того, кому он сливает. Ну и найти Белоснежку.

– Так, каков план? – не унимался Джон.

– Мне нужен Ян.

– Он говорил, что только завтра вечером будет.

– Хорошо, это касается Белоснежки и нашего нового друга. Дождаться этого друга, я про Карла, и, мне кажется, я уже видел Фархада.

– Вот! Я же говорила, что ты странно на него смотрел, – сказала Сара.

– Дорогая, мы все на него странно смотрели, – вмешался Кальман.

– По-другому.

– А где ты его мог видеть? – спросил Купер.

– Потом расскажу. Не очень приятная история, – ответил Максим. – Далее… Далее. Далее мысль остановилась.

– Правильно, нужно поехать и поспать, – предложил Купер.

– Хорошо, – согласился Максим, почувствовав себя чрезмерно возбужденным, – завтра, завтра я заеду вечером, с Яном нужно поговорить. Заодно решим, как будем оправдываться в устроенном спектакле.

– Договорились, – сказал Кальман.

Приехав в гостиницу, Максим тут же завалился в кровать и моментально заснул.

– 11 –

Новую неделю Симба начал с того, что выяснил всё, что касается сестры Термита, Тадеуша Буковски, Софии, убедившись, во-первых, в том, что в кафе «Почта» он встретился именно с ней, во-вторых, в том, что никакого самостоятельного отношения к преступному миру она не имеет. Осталось не выясненным обстоятельство, предположенное им с Гашеком относительно того, была ли она под угрозой со стороны Змея, и шантажировал ли тот этим Термита.

Гашек тем временем пытался выйти на Глена Хайдена, но тщетно. Одним словом, ему ничего выяснить не удалось.

Во вторник вечером он вернулся домой в дурном расположении духа и с туманной после ночного дежурства головой. Только он устроился перед телевизором с бутылкой пива, как в дверь его квартиры позвонили.

Это был Максим. Первое, что он сказал, после того, как Ян провёл его в комнату и принес ему с кухни бутылку пива, было:

– Я встретился с Карлом.

– С кем? – не понял Гашек.

– Тем самым типом, за которым мы все охотились.

Ян мигом встряхнулся и забыл про усталость и неудачные дни. Он вспомнил свой разговор с Гленом Хайденом о Карле.

Максим подробно рассказал ему о путешествии в Ветреный.

– Такие дела, – закончил свою историю Максим и сделал первый глоток пива.

– Так, так, так. – Гашек встал и начал кругами ходить по комнате.

– Ты можешь пробить Белоснежку? Или, как это называется, разослать ориентировки, как на подозреваемую в похищении Маргариты?

– Это я сделаю, надо только придумать, на основании чего. А Карл, как вернется, должен выйти на тебя, значит?

– Должен.

– Он меня, конечно, интересует больше…

– Ян, – возмутился Максим.

– Да ладно, не парься. Одно другому не мешает, особенно если учесть, что Белоснежка и Карл каким-то образом друг с другом собой связаны. Независимо от того, знакомы они или нет, одна убегает от другого.

– Вообще-то, она убежала от нас, – поправил Яна Максим.

– Ну да. Всё равно, если у Карла такой интерес к ней, она скрылась бы и от него. Кто они такие, чёрт возьми? – Ян загадочно посмотрел на Максима.

– В это я всё ещё не могу поверить, – уяснив взгляд Гашека, ответил Максим, – но, если хоть на мгновение предположить такую возможность и принять во внимание противостояние Лебедя и Дракона, а также тот факт, что Маргарита принцесса, то есть, если Белоснежка представляет Лебедя, а Карл – Дракона, и последний жаждет разыскать первую и не имеет отношения к похищению Маргариты, то…

– Маргариту похитил Лебедь, – закончил за него Ян.

– Логично?

– Ну, это только в том случае, если допустить такую возможность.

– Так, даже если закрыть глаза на Лебедей, какое-то противостояние между ними есть, тем не менее, и кто-то…

– Тогда причина похищения Маргариты как принцессы отпадает.

– Отпадает. Но если и принять эту версию, то всё равно не понятно, для чего Лебедю похищать свою принцессу, да ещё так, чтобы об этом узнали все.

– Бред какой-то, – прошептал Гашек.

– Скоро ведь выборы, – вдруг сказал Максим.

Гашек пристально взглянул на него и медленно продолжил:

– И если Маргарита настоящая принцесса, то она может стать орудием в чьих-то руках для назначения своего президента.

– Или просто, чтобы не мешать, – добавил Максим.

– В любом случае её можно использовать по-разному. Куда же мы всё-таки влезаем? И наркотики эти. Всё между собой как-то завязано.

В этот момент в дверь позвонили.

– Похоже, у меня сегодня приёмный день, – сказал Гашек, направляясь в коридор.

Из комнаты Максим увидел входящего в квартиру пожилого чернокожего мужчину, которого, как ему показалось, он уже встречал. Они с Гашеком о чём-то быстро переговорили, после чего Ян проводил гостя на кухню.

– Макс, подожди тут немного, телевизор посмотри, срочное дело.

– Хорошо.

Ян закрыл дверь в комнату.

Максим остался сидеть один перед телевизором. Не обращая внимания на показываемую передачу, равно как и на неразличимые голоса, доносившиеся с кухни, он продолжил выстраивать схемы взаимодействия Лебедей, Драконов, принцесс, президентов, Карла, Аманды Хаксли и так далее. Вдруг он отчетливо услышал окрик Гашека, который тут же привлек его внимание. Выкрикнул он:

– Змея?

Максим моментально встал и подошёл к закрытой двери, одновременно уменьшая с пульта громкость телевизора.

– Ты с ума сошел, Симба? – говорил Гашек, – я же тебе сказал ничего не предпринимать, пока я всё не выясню.

– Ян, всё, что мне нужно, я выяснил. Этого достаточно. Дальше медлить нельзя. Я уже всё оформил.

Максим услышал, как Ян поперхнулся.

– Оформил что? – очень медленно проговорил Гашек.

– Приказ о проведении операции по захвату Змея, Чена и всех членов их банд, тех, что в картотеке, и тех, что попадутся. Одним словом, я организовываю облаву и массовые аресты. И будет это завтра…

– Мать моя женщина! Что ты творишь? Твой босс, хотелось бы мне узнать, каким образом тебе это разрешил?

– Он в командировке. Проще говоря, это моя личная инициатива и сделал я это в обход него. И плевать мне на то, что будет, когда об этом все узнают. «Спецназ» будет в полной боевой готовности.

– Войну решил развязать, значит? Но как ты это провернул?

– Тебе лучше не знать. Обратного пути нет. Это моё решение.

Наступила тишина. Максим отошёл от двери. Послышались шаги. Максим увеличил звук телевизора и сел в кресло. Ещё неотчетливые голоса и звук закрывающейся двери.

Ян вернулся в комнату, имея крайне озабоченный вид.

– Так, о чём мы говорили? – рассеянно начал он.

– Что-то случилось? – спросил Максим.

– Да так, ничего, проблемы на работе, обычные рабочие проблемы.

– Ладно. – Максим понял, что голова Гашека забилась чем-то совершенно не имеющим к его визиту делу. – Давай до завтра отложим. О Белоснежке мы договорились. Нужно теперь придумать более эффективный план по выявлению стукача и… ещё вот что. Кальман с Сарой со своим спектаклем попали в неловкое положение… перед друзьями. Ты можешь перевести весь огонь на себя? Желательно, конечно крайне оперативно найти стукача, чтобы глубоких последствий не осталось.

– Не вопрос, Макс, – тихо согласился Ян, – утрясём и найдем. Завтра же и найдем, во всяком случае, найдем путь к решению.

– Ну, я пойду тогда.

– Давай, до завтра.

Максим стоял на балконе своего номера в гостинице и курил одну сигарету за другой. Последние отблески солнца бултыхались в волнах где-то на западе.

«Что мне делать? – спрашивал себя Максим. – Кем я стану? Доносчиком? Стукачом? Зачем мне это нужно? Мне нужны все эти люди. Их нельзя терять. Они все звенья одной цепи, которую запутали так, что ничего невозможно понять. Проклятье!»

Максим нырнул в номер и устроился на диване, уткнувшись лбом в колени.

«Какое мне к чёрту дело до этих наркотиков? Плевать я хотел! У меня есть личные интересы. Моя первоочередная задача на сегодняшний день – найти Маргариту. И никто из людей, способных мне помочь в этом деле не должен пропадать. Это раз. Это практическая, фактически, шкурная сторона дела. Твою мать, шкурная сторона! Он мой, если не друг, то приятель, он мне понравился. Он, снова вернусь к шкурной стороне, он может быть мне полезен… Что мне делать?»

Максим снова вскочил и вышел на балкон.

Через десять минут мучительных раздумий, Максим, затушив сигарету, влетел в комнату, взял телефон и набрал номер.

– Здравствуйте, я хочу заказать столик в «Хрустальной сове».

Леонардо Манчини, скрестив на груди руки, задумчиво смотрел перед собой.

– Дело дрянь, – прошептал он.

Максим пристально наблюдал за ним.

– Ты не боишься? За точкой могут уже наблюдать. Я распоряжусь, чтобы тебя незаметно вывели через другой выход и отвезли домой. Не будем терять времени, нужно будет всё подчистить. Пойдем.

Максим пошел вслед за Леонардо, который вскоре окликнул одного из своих людей и попросил его доставить домой Максима.

– Ну, давай, Макс, – улыбаясь, проговорил Змей, – теперь не знаю, когда свидимся, но, если что, звони по тому же номеру. Спасибо тебе.

– Да ладно, – как ни в чем ни бывало, сказал Максим, – какие дела?

Максим, пожав руку Манчини, направился за приставленным к нему человеком.

– Макс! – окликнул его Леонардо.

Максим обернулся. Манчини медленно подошёл к нему, взял обеими руками за плечи и, наклонившись к самому уху, прошептал:

– Я в долгу не останусь.

Он тут же развернулся и ушёл.

Максим заснул только под утро. Всю ночь он пытался найти оправдание своему поступку или, тем более, сделать его просто-напросто очевидным и не бросающим ни тени сомнения, ни в одну из сторон света. В конце концов, он пришёл к тому выводу, что решение это было обдуманным, и каким бы оно не выглядело в разных плоскостях, оно было его.

«Я так решил – я так сделал… Так должно было быть…»

Глен Хайден был удивлен и даже напуган столь неожиданному и срочному приглашению. Он стоял около арки, ведущей во двор жилого дома перед многолюдным бульваром. Вдруг на него словно с неба свалился Леонардо Манчини. Тот схватив его за грудки, затащил в арку и прижал к стене.

– Вы какого хрена творите, вашу «горбезмать»! А, я спрашиваю?

– Вы о чём? – прохрипел Хайден.

– Имей в виду, кто бы сейчас за нами не наблюдал, мой человек держит тебя на прицеле и, если что, вынесет тебе на хрен мозги так, что я запачкаться не успею.

– Да в чём дело? – снова прохрипел Хайден.

Манчини выпустил его и достал сигарету.

– Так, значит, наше сотрудничество движется? И двух недель не прошло, вы меня уже закрыть решили? Я принял нужные меры. Наш с вами тандем может стать очень популярен в телевизоре…

– Да в чём дело? – уже крикнул Хайден.

– Что ещё за облаву вы затеяли?

Хайден удивленно посмотрел на Манчини.

– Не нужно строить столь ангельскую невинность. Очевидно, что, накрыв меня, кто-то получит ордена за раскрытие преступлений, а я не доживу до встречи с адвокатом. Меня нет и опасаться вам нечего. Одним словом, вы передумали мне доверять? Могли просто грохнуть. Могли… Я предупредил, если…

– Стоп! – одернул Змея Хайден, – какая облава, какие ордена, о чём ты говоришь?

– А вы не в курсе, офицер Министерства Городской Безопасности?

– В курсе чего?

– Мать твою! Тебе ещё раз повторить? Сегодня меня и Чена будут крыть. По полной программе, всех под чистую, ваш «спецназ» знает дело.

– Мне об этом ничего не известно, – заявил Глен.

– Да мне насрать на то, что тебе не известно. Почему мне известно, а тебе нет? Это входит в наш договор о партнерстве?

– А как…

– Не твое дело. Это факт. Проверь. Мне уже по хрен, нас не найдут, но мне это не понравилось. Я сомневаюсь в искренности наших взаимоотношений.

– Полиция не должна перед нами отчитываться, но такая масштабная операция, да еще, касающаяся…

– Вот не «трясет» меня, что ты там лепечешь. Если ваша контора не при делах, а меня кроет полиция, то это ничего не меняет. Если я оказываюсь на нарах, вы валите меня моментально, как я уже сказал. Поэтому, как, кто, что и почему, меня не интересует.

– Я разберусь, – промолвил Хайден.

– Уж разберись, сделай милость. Но, очень я засомневался в партнерстве.

– Всё остается в силе. Если что-то вышло из-под контроля, это поправимо, мы вернем всё на свои места. И, повторюсь, всё в силе – нам можно доверять.

– Докажи, – с издевкой произнес Леонардо.

– Как?

– Ты у меня спрашиваешь, как? Смекни, поговори с начальством, защитник Города. Или начальство тебе не докладывает о своих решениях? Или это всё ваших рук дело, а ты просто не в курсах, а? Вам можно доверять? Доверять нельзя никому. Всё, мне пора. Думаю, ты меня понял. Не ищи меня…

Манчини пошёл было прочь, но тут же вернулся.

– Ты хоть понимаешь, – начал он, – какие убытки я понесу, уйдя на дно до выяснения дела? Весь мой холдинг исчезнет на хрен за это время, и ещё не известно, когда вынырнет и где. А если это всё-таки вы… Всё! Не ищите ни меня, ни Чена. Я сам решу, когда всплывать.

Леонардо вышел из арки и запрыгнул в мгновенно подъехавший автомобиль.

Глен Хайден некоторое время стоял, обескураженный новостью. Затем встряхнулся, поправил галстук и, выдохнув, вышел на бульвар. Ему нужно было решить, каким образом подать полученную только что информацию Фернандо Коста. Доложить, как есть, выяснить всё в Департаменте по борьбе с наркотиками, сначала съездить в полицию, потом в министерство? «Нужно с этим определиться, – думал Хайден, – пока я не дошёл до автомобиля».

– 12 –

Тем временем Максим, обуреваемый с одной стороны муками совести из-за того, что предупредил Змея о готовящейся против него полицейской операции, с другой терзаниями своего мыслительного аппарата, пытавшегося выстроить план по выявлению стукача и выходу на возможных похитителей Маргариты, сидел у себя в номере и комкал очередной листок, изрисованный всевозможными блок-схемами. Отправляя очередное несостоявшееся творение сомнительной дедукции в мусорное ведро, он был выведен из напряженного состояния раздавшимся телефонным звонком.

– Акира! Привет! В понедельник. Извини, закрутились мы тут… Я собирался позвонить и всё никак. Я тебе всё доложу. Когда, прямо сейчас? Ну, давай. Что? Кубок продвинулся? Куда ты его продвинул? А? Ну, ладно, приезжай, расскажешь. Поделимся историями.

Акира не заставил себя ждать, и уже через час был у Максима в номере. Он выглядел крайне возбужденно и при этом сиял на весь номер.

– Ну, рассказывай, – улыбаясь, предложил Максим, – вижу, весь трясешься от нетерпения. Журналистская карьера налаживается?

– Да, – выдохнул Акира. – Хотя я не уверен точно, но, похоже, моим исследованием заинтересовались.

– Да ну?

– И ты не поверишь, кто это?

– Даже представить себе не могу. Центральный канал телевидения?

– Подожди, ты узнал, где Маргарита?

– Потом, Акира, давай колись, а то тебя разорвёт от нетерпения. Так это телевидение?

– Орден.

– Что? – удивился Максим.

– Сам Лебединый Орден. Я прям оттуда сейчас.

– А как ты туда попал? – спросил Максим.

Акира рассказал о своем посещении резиденции и о том, как он оставил свою рукопись на рассмотрение.

– И? – Максим не скрывал теперь уже своего нетерпения.

– И сегодня утром мне позвонили и пригласили на встречу.

– Прямо к ним? К офису у королевского дворца?

– Да, я был за оградой, в самом сердце Ордена. Ну, почти. В небольшой приемной, в маленьком здании перед входом в саму резиденцию. Как-то так.

– И с кем ты встречался? – Максим подумал о Гроне, с которым встречался сам.

– Честно говоря, не знаю, я никого не видел, – ответил Акира.

– Как это?

– Я сидел перед зеркалом, ну, знаешь, как в фильмах показывают – комнаты для допросов. Там также. Мне сказали, что членов Ордена никто не должен видеть, поэтому общались мы через зеркало.

– Забавно, – помедлив, сказал Максим.

– Так вот, мне сказали, чтобы я никуда больше не предлагал свою работу, что они разместят статью сразу в нескольких изданиях, но не сейчас, а когда придёт время, в течение пары месяцев, когда проведут со всеми переговоры, подкорректируют текст – я так понимаю, подсократят, у меня ведь целый роман получился, и выберут нужное время.

– Это что значит?

– Ну, они там некий мониторинг информационного рынка проведут, не знаю, мне как-то так сказали. Я уже не вникал в подробности. Самого факта того, что меня напечатают, мне было достаточно.

– И ты так просто поверил тому, что тебе сказали? Ты какой-нибудь договор подписывал или ещё что-нибудь в этом роде?

– Ммм, нет, – замешкался Акира, – но я получил аванс.

– Да ладно.

– Не поверишь, сколько.

– Сто рублей, – попробовал угадать Максим.

– Сто пятьдесят, – выдал Акира, – пять моих окладов в моей газете. И столько же я получу после публикации. Считай, за месяц исследования я получу почти годовой доход. А ты про договор. Всё серьезно.

– И ты больше никуда не предложишь статью? – вдруг спросил Максим.

– Нет, конечно. Они же сказали об этом. Кроме того, они посоветовали мне никому не говорить об этом.

– Ага, и ты тут же приехал ко мне и всё рассказал.

– Нет, ну, ты не в счёт. К тому же они имели в виду разные СМИ, ну и так далее.

– Так далее?

– Да не знаю я, – обиженным тоном сказал Акира, – просто сказали, чтобы я не распространялся и всё.

– И за то, чтобы ты не распространялся, тебе выдали сто пятьдесят рублей.

– Максим, вот, что ты хочешь этим сказать?

– Ничего пока, просто как-то странно всё это.

– Ты подозреваешь всё и всех, как я посмотрю, и по любому поводу.

– Согласись, это далеко не любой повод. Почему ты не видел того, с кем разговаривал? Я встречался с одним из магистров, и он не смущался, сидя передо мной и не скрывался за зеркалом.

– Так, Макс, давай сделаем паузу, пока ты мне настроение не испортил. Расскажи теперь ты о своём путешествии.

– Ну, хорошо, как знаешь. Начну сразу с нашего первого дня…

Максим рассказал всё, что произошло с ним и Купером в Ветреном. И про Валдиса, и про Белоснежку, и про Карла, и про подозрение на наличие в их рядах стукача. Единственное, о чём он, разумеется, умолчал, это Жанна Роллан, хотя он обмолвился о том, что она давала там концерт.

– Стукач, значит, – задумчиво произнес Акира.

– Другого объяснения получения такого странного письма нет, – уточнил Максим, – да и не только, наверное.

– Стоп! – воскликнул Акира, – ты забыл о самом главном.

– О чём? – не понял Максим.

– О том, что ты знаешь, где Маргарита. Кальман в воскресенье встречался с каким-то человеком, который…

– Подожди, Акира, – остановил его Максим.

– Что-то не так?

– В общем, только ты не обижайся. Я не знаю, где Маргарита.

– Как? – удивился Акира.

– И не было никакого человека. Короче, дело в стукаче. Полиция или Кальман с Сарой, не уверен, кто начал, предложила такой не особо приятный для нас всех вариант решения проблемы, и мы, то есть Кальман с Сарой исполнили их инструкции, рассказав всем нашим знакомым о, якобы прибывшем с необходимой информацией человеке. Расчёт был на то, что возможный стукач донесёт об этом кому нужно, и этот «кому нужно» выйдет на Кальмана, а там его выследит полиция, ну и вперёд.

Акира выдержал паузу.

– Вот, если бы не сегодняшняя новость о моей статье, я бы непременно обиделся. А так, ладно, будем считать это необходимой мерой. Ну и что? Выяснили что-нибудь?