Синтез

– Ты о чём? – недоуменно спросила Жанна.

– Постой, – Максима вдруг что-то осенило, – когда ты получила письмо?

– Точно не помню, дней пять назад.

– Сегодня двенадцатое. Числа седьмого. А где ты была в то время? Где… Вернее, как далеко от Центра?

– Да, примерно, как сейчас.

– То есть, письмо шло дня два-три. Значит, это был он?

– Максим, я не понимая, о чём ты говоришь, – обиженно заявила Жанна.

– Если я тебе расскажу, у тебя тоже голова пойдет кругом.

– Я потерплю.

– Короче, это был, кажется, вторник, ну, правильно. В ночь с третьего на четвертое сентября я был в гостях, в вынужденных гостях, у одного из членов совета Ордена. Того самого, который отвечает за кубок. Тот самый кубок, который сможет сделать тебя принцессой. Ну, если ты к нему прикоснешься, и он поменяет свой цвет. Так вот, после того, как я оттуда уехал, кто-то пробрался в их резиденцию и, в частности в зал, где хранится кубок.

– Кубок украли? – спросила Жанна.

– Нет, – ответил Максим, – но, по странному совпадению, Шнайдер сразу же написал тебе письмо о том, что всё замечательно. Только, вот, что он сделал? И как он узнал о том, что в эту ночь я буду там? Хотел меня подставить? Глупо. Но, однозначно, он купил кого-то из Ордена. Иначе, он не сможет провернуть такую аферу. И кто-то из Ордена проник в зал и… зачем? По большому счёту, ему надо купить всех… вот видишь – у меня начинает разрываться мозг.

– Я так, вообще, ничего не поняла.

– Утро вечера поумнее. Завтра надо будет всё проанализировать.

– Правильно, – нежно прошептала Жанна, – завтра, а сегодня во всю уже ночь. – Она обвила руками шею Максима. – И пора спать…

«А если Жанна меня любит, а не развлекается со мной? Каково проснуться в объятиях женщины, которая тебя любит, в то время как ты, вроде как, любишь другую, а эта тебе просто нравится… а может не просто нравится? Может, люблю я как раз ту, которая меня любит, а ту другую я себе придумал. В смысле, не другую придумал, а придумал, что я её, я её… да что за чёрт, почему я даже мысленно этого не могу сказать?»

Чудесная головка Жанны покоилась на груди Максима. Он с восхищением наблюдал, как её прекрасные золотистые волосы переливались в лучах солнца, пробивавшихся сквозь окно спальни.

Было одиннадцать утра, когда Максим покинул гостиницу и направился в мотель, по дороге сочиняя для Купера легенду о своем отсутствии. На полпути его вдруг снова охватило ощущение того, что за ним кто-то наблюдает. Ему стало не по себе. Он оглянулся по сторонам. Район показался ему знакомым. Точно! Вот же здание, где располагается офис ООО «Бонус». А вот и господин Ван, директор этой крупнейшей организации. Ван только что вышел из здания и направлялся прямо навстречу Максиму. «Вот, кто за мной наблюдал. Слава тебе все!»

– Добрый день! – вежливо поздоровался господин Ван.

– День добрый! Вы вышли меня встретить?

Господин Ван рассмеялся.

– Нет, я, знаете ли, по делам. Кстати, наша компания действительно начинает развиваться. С утра к нам заходил такой серьезный господин, тоже из Центра, и тоже собирается сделать крупный заказ.

– Да что вы? Вам везет!

– Не говорите. Ну, удачного вам дня.

– И вам того же, – искренно пожелал Максим.

Господин Ван направился было дальше, но вдруг остановился и добавил:

– И знаете, что? Этот господин тоже очень заинтересовался госпожой Хаксли. Вот, бывают, же странности, – сказал он и пошёл своей дорогой.

Максим же оторопел.

«Что за чёрт! Кто это может быть? Гашек не выдержал? Чушь».

Максим медленно направился в сторону мотеля, размышляя над новой загадкой. И тут он опять ощутил на себе чей-то взгляд. Он остановился и стал глядеть по сторонам. Господина Вана уже не было видно. Он прибавил ходу.

– Отлично! Просто замечательно! – возмущался Купер, стоя посреди номера Максима, – что, по-твоему, я должен думать? Время почти полдень – его нигде нет. Кстати, пришлось позавтракать одному.

– Надеюсь, ты пережил это. Джон, потом всё расскажу. Тут что-то не так. Только что я встретил нашего друга Вана, он говорит, что сегодня ещё кто-то интересовался Белоснежкой. И… мне кажется, за мной опять кто-то следит…

– Ну, сейчас я на тебя смотрю.

– Ты понял, о чём я.

– Есть идеи? Ты расспросил Вана, как выглядел тот господин?

– Вот не пришла мне эта идея в голову. Не успел я сообразить – извини.

– Ладно. – Джон сел. – Успокойся. Что-то ещё?

– Да.

В этот момент в дверь постучались.

– Я открою, – вставая, сказал Купер.

Джон подошёл к двери, повернул замок, открыл дверь и тут же попятился назад, задел стол и грохнулся на пол.

– Какие же вы, люди творчества, эмоциональные.

На пороге стоял Карл.

– 5 –

– Я войду, с вашего позволения. – Карл закрыл дверь, вошёл в номер и преспокойно сел в кресло прямо напротив Максима.

Джон, не отрывая взгляда от Карла, медленно поднялся и сел на стул рядом с Максимом, который, потеряв дар речи, также, широко открыв глаза, смотрел на вошедшего. Он вспомнил рассказ Купера о его встрече с Карлом, и фразу о кролике с удавом. Ему показалось, что картина сейчас именно так и выглядит: они с Джоном как кролики сидят рядом и заворожено смотрят на удава.

– Не знаю, отчего такая реакция, ну, да ладно. Мы все отчасти друг друга знаем, во всяком случае, виделись. Меня зовут Карл. Можете не представляться, я знаю, кто вы. Времени очень мало, поэтому перейдем сразу к делу.

– Перейдем к делу, – хотел было смело сказать Максим, однако лишь тихо прохрипел – в горле было сухо, он откашлялся и повторил более уверенно: – Перейдем к делу. К какому?

– Можно я выпью? – вставил Джон.

– Не рано? – Карл посмотрел на часы и кинул снисходительный взгляд на Купера.

– Я в отпуске, – нашёлся Джон, постепенно приходя в себя. – Макс, ты как?

– Я пас. – Максим тоже посмотрел на часы.

– Итак, – продолжил Карл, – хочу, чтобы вы сразу поняли. Я вам не враг. А то, как я посмотрю, вы очень напряглись.

– Да? – начал Максим, – именно поэтому после каждой встречи с вами, я оказывался без сознания?

– Я помню только одну встречу, не будем вспоминать то, что не относится к делу. По крайней мере, пока.

– Пока? – удивился Максим.

– Да, пока, – повторил Карл, – будет смысл, вернемся к воспоминаниям.

– У меня они очень живые, – заметил Джон, садясь обратно на стул с бокалом виски.

– Повторюсь, – не обратив внимания на слова Джона, сказал Карл, – я вам не враг.

– Друг? – уже совсем осмелев, спросил Джон.

– Возможно, союзник в каких-то вопросах. Именно поэтому я к вам и пришёл. – Карл пристально посмотрел в глаза Максима.

– Вам что-то известно об исчезновении Маргариты? – попробовал угадать Максим намерения Карла.

– Нет, – коротко ответил Карл и откинулся на спинку кресла.

– То есть, вы к этому не причастны? – спросил Джон.

– Не буду засорять время исследованием того, посредством каких умозаключений вы могли прийти к такому выводу.

– Это не вывод, а всего лишь предположение, – заметил Максим.

– Не имеет значения. Тем не менее, это говорит о том, что вы что-то знаете, знаете то, чего не знаю я. В свою очередь я знаю то, о чём вы, возможно, не догадываетесь. И мне кажется, последнее гораздо продуктивнее. Из сказанного вы легко можете сделать вывод о том, что я вам полезнее гораздо больше, чем вы мне. Тем не менее, совокупная информация поможет нам всем. Пропажа вашей подруги сейчас занимает вас больше всего. Я так понимаю?

Максим кивнул в знак согласия.

– Почему Ветреный? Почему Аманда Хаксли?

Максим с Джоном переглянулись, не зная, как ответить. С минуту подумав, Максим спросил Карла:

– Вы писали мне письма?

Карл удивленно посмотрел на Максима.

– Нет, не писал. О чём речь? – серьезно отреагировал Карл.

– А вот Белосн… Аманда писала…

И тут Максим поймал себя на мысли о том, с кем он сейчас разговаривает. Карл на протяжении месяца был для него воплощением зла и всех его текущих бед в Городе, причиной всех его тревог и опасений, объектом подозрений во всем. И вот этот самый «субъект» заявляет ему о том, что на самом деле, он союзник. Возможно, его фантазия перешла границы и свалила всё на Карла. Может, он и действительно не причастен к тому, в чём его винил, нет, скорее, подозревал Максим. «Да и чёрт с ним, – подумал он, – как писал Макиавелли, или не Макиавелли, для борьбы с большим врагом можно объединиться с врагом поменьше. Не так как-то, но смысл ясен. А вдруг всё не так? Вдруг визит Карла спланирован им с другой целью? И я, не зря его подозреваю во всем? Нет, всё же, чёрт с ним. Постараюсь быть осторожней. Да и зацепиться всё равно больше не за что».

– Так что? – Карл вывел Максима из легкого оцепенения.

– Аманда угрожала мне в письме, – Максим решился.

– Смысл угрозы? – серьезно спросил Карл.

– Вали из города обратно, иначе пожалеешь.

– Это было до встречи с ней в «Бомбе»? – Карл кинул взгляд на Джона. Тот поднял бокал и сделал глоток.

– Да, в первые дни, самые первые, уже точно не помню.

– После она пропала. Так. Почему вы решили, что письмо писала она?

– По подчерку. Письмо было написано от руки. У неё в квартире висела картина, её картина, подписанная…

– Хорошо, – перебил его Карл, – не будем вдаваться в подробности. Другие письма были?

– Такого же содержания, но не такие грубые. Одно.

– Ты встречался с Орденом? – спросил вдруг Карл и в упор посмотрел на Максима.

– Да, – тут же ответил тот.

– Ясно. А почему Хаксли?

– А что ясно? – Максим растерялся – такой мощный вопрос и никакого интереса.

Карл ухмыльнулся.

– Ты видел кубок?

– Видел. – Максиму стало не по себе. «Откуда он всё знает?»

– Так почему Хаксли? – снова спросил Карл.

– Она живет в Ветреном. И фирма «Бонус» в Ветреном.

Максим внимательно посмотрел на Карла, но не заметил и тени напряжения на его лице.

– И склад, который вы арендовали для героина, – выделив местоимение «вы», сказал Максим и, сделав паузу, продолжил: – От лица фирмы «Бонус». Вообще-то мы хотели выйти на вас, – резюмировал Максим.

– Что ж, похвально. Я о цепочке умозаключений. Ну вот, я здесь. Считайте, что вы достигли цели. Только цель оказалась фальшивой. Итак, договоримся: вам нужна ваша подруга, мне Аманда Хаксли.

– А зачем она вам? – наконец вступил в беседу Купер.

– Нужна, – коротко ответил Карл. Немного подумав, добавил: – Сразу скажу, свои цели я открывать вам не намерен. Возможно, я не исключаю, при определенных обстоятельствах, если будет необходимо, вы что-то и узнаете, но сейчас попрошу избавить меня от подобного рода вопросов. Не будем терять времени. А Маргарита встречалась с Орденом?

– Нет, – не сразу ответил Максим и вопросительно посмотрел на Карла.

– Если и не самой Хаксли, то не без её участия похищена ваша подруга, – объявил Карл. – Почему Маргарита не встречалась с Орденом?

– Мы не решались, – виновато ответил Максим.

– На войне нельзя быть нерешительным, – философски заметил Карл.

Максим почувствовал, как его пронзили в самое сердце.

– Почему на войне? – спросил Купер.

Карл опять ухмыльнулся, но ничего не ответил.

Максима, за одно мгновение много чего вспомнившего, вдруг осенило.

– Вы хотите сказать, что Маргарита…

– Принцесса? – вопросом закончил за него Карл. – Не факт, но вполне вероятно. Я полагаю, вы успели изучить этот вопрос в полной мере? Вы понимаете, о чём я?

– Насколько это было возможно, – рассеяно проговорил Максим.

– Обалдеть! – воскликнул Купер. Он был уже навеселе.

– Кто вы, Карл? – вдруг спросил Максим.

– Ваш союзник, – ушёл тот от ответа.

– А зачем вам был нужен я? – не успокоился Максим.

– Ты же встречался с Орденом.

– Вы один из них.

Карл молчал и, не отрываясь, смотрел Максиму прямо в глаза.

– Вы один из них? – вопросом повторил Максим.

Карл продолжал молчать.

– Только с другой стороны, так? – напирал Максим.

– Вчера вы всё узнали об Аманде Хаксли, – так и не ответив Максиму, сказал Карл, – почему вы остались? Есть что-то ещё?

– Есть, – холодно ответил Максим.

– Что же?

Максим чувствовал силу Карла. Он понимал, что ни он один, ни вдвоем с Купером они не могут противостоять ему. Досада за самого себя овладела им. «Неужели я настолько слаб? – подумал он, – неужели я не смогу это изменить?»

– Это частный вопрос, – ответил Максим.

– Этот частный вопрос, тем не менее, относится непосредственно к цели вашего визита. Я прав, даже спрашивать не буду.

Максим коротко рассказал о Валдисе, о письме, и об ответе Валдиса, содержащим информацию о том, что Аманда Хаксли проживает по адресу, указанному в её паспорте, но эта не та Аманда. Карл на минуту задумался, после чего спокойно объявил:

– Что ж, среди вас «крот».

– Валдис? – неуверенно спросил Максим.

– Не обязательно.

– Так что нам делать? – вдруг спросил Купер.

Максим осуждающе посмотрел на него.

– Дождетесь офицера. Встретитесь с ним, расскажите мне о встрече. После решим. Пока нужно подумать. Мой номер 16, если что. Пока всё.

Карл поднялся и, не прощаясь, вышел из номера.

– Ты мог ожидать такого поворота? – через некоторое время спросил Купер.

– Лучше такой, чем никакого, – задумчиво ответил Максим.

– Что будем делать? – Купер, всегда такой уверенный в себе и деятельный не зависимо от рода самой деятельности, стушевавшись при виде Карла, никак не мог прийти в себя и непроизвольно ждал инициативы от Максима.

– А если это все правда? – спросил Максим.

– Ты о чём?

– О том, что Акира копает, о чём Карл только что говорил. О кубках, принцессах… Вдруг это всё не фикция, не рекламные трюки, не социально-политический прогон Города, не средство отмывания бюджетных денег, не что-то там ещё, а, просто-напросто, правда? Не зря же такая «заводка» у всех.

– Что ж, Макс, настало время сбросить скепсис. Давай сбросим и посмотрим, что из этого получится. Итак, с чего начнем?

– Да хрен его знает, с чего, – раздраженно ответил Максим.

– Спокойно, – медленно произнес Джон. – Итак, тут прозвучало слово «принцесса». Я не ослышался? И относилось это к Маргарите. Вывод очевиден. Её исчезновение может быть связано только с этим. А значит, нужно всего лишь выяснить кому это на руку. И это…

– И это?

– И это не так-то просто.

– В этом есть свой резон, – заметил Максим.

– Подожди, – защитился Купер, – я ещё не закончил. Если причина исчезновения Маргариты, скажем прямо, похищения, в том, что она принцесса, то…

– То?

– Это сделал тот, кому она нужна, как принцесса, либо тот, кому она, как принцесса не нужна. Опасна. То есть, тот, кому она опасна… – Купер взглянул на Максима.

– В принципе, мог от неё избавиться, – продолжил за него Максим, – но…

– Но, от козырных карт не избавляются просто так. Сейчас она опасна, завтра полезна. И это я совсем не обнадеживаю себя, думаю, так оно и есть. Вопрос в другом. Никто не знает, что она принцесса. Это можно лишь предположить.

– Предположить может только Орден.

– Какой?

– Любой. В том-то и дело. Этот, как его, из Лебедей, убеждал меня в том, что как Орден, существуют только они, и нет никакого Дракона. Карл, я уверен, из Ордена, только не из Лебединого. Ты же видел, он не отрицал.

– Но и не согласился.

– Джон, он один из них, в смысле, из Орденов, но…

– Да понял я, «засланец» драконовский.

– Типа того. И, значит, либо «лебеди» не хотят принцессу, что не логично, либо «драконы» между собой не ладят. Но, им она не нужна в любом случае.

– А какая разница?

– То есть?

– Есть принцесса-Лебедь и принцесса-Дракон?

– В том-то и дело, что этого я не понял. Чёрт, как же его зовут? Горн… Грон! Он-то меня убеждал в том, что принцесса, как и принц, могут быть только одними, то есть, «лебедями»…

– Ты же ему не поверил? Ведь так? – поинтересовался Купер.

– Не то чтобы… В общем, да… Чёрт возьми, а ведь и «лебеди» могут между собой не поладить. Так, чисто теоретически.

– Короче, лопатить нужно всех. Кстати, а Рите приходили письма с угрозами, и с чем там ещё?

– Нет, – ответил Максим, – только любовные послания.

– Это не странно?

– Да тут всё странно, – вспыхнул Максим, – думая, что принц я, мне угрожали, за мной следили, меня вырубали…

– А её просто украли. Кому повезло больше?

– Вот это вопрос.

– А ты, значит, не потянул на принца? – спросил Джон.

Максим улыбнулся.

– А, вообще, бред какой-то, по большому-то счету. Не просто сказка, а именно, бред. Ты так не думаешь? – поинтересовался Джон

– Мы же отбросили скепсис.

– Извини, забыл.

– Ладно, предлагаю пока сделать паузу. Дождемся Валдиса. А то льём из пустого в порожнее, а толку никакого. Я пойду, перекушу. Ты как?

– Что-то меня разморило, – протянул Купер, – Карл был прав – рано для виски. Я полежу тут. Ты не возражаешь?

– Да без проблем, – смеясь, ответил Максим, – у тебя же отпуск.

– 6 –

После завтрака Максим отправился бродить по Ветреному. И уже через каких-то десять минут его так захватили мысли, что он полностью ушёл в себя и машинально бродил по улицам, не разбирая, куда идет.

Толчком к заплыву в море размышлений послужил вид округа, открывшийся перед Максимом сразу же, после того как он вышел из кафе. Он будто увидел Ветреный впервые. С момента прибытия сюда, он был так увлечен вопросами, приведшими его в эту точку Города, что ничего не замечал вокруг. Сейчас же он, словно очнувшись, обнаружил разительное отличие Ветреного от той части Города, которую он в последние полтора месяца привык видеть.

«Определенно, это не Центр, – думал он. – Да и откуда тут Центр? Примерную географию Центра, и центра в Центре я помню. Бульварное кольцо! Я же практически не выбирался за его пределы. Если и выбирался, то крайне скупо и уж совсем ни на что не смотрел. Это же мир! Как я мог забыть такую элементарную вещь? Все эти ветхие домишки, маленькие магазинчики, хилые фирмочки. Что тут делают люди? Пашут на тех нескольких заводах, что тут есть? И всё?.. А те, кто не на заводе? Просто-напросто выживают? Нет, не до такой степени, конечно, как у нас. Нас таких не бывает больше. Одна девятая часть суши, бездонные закрома сырья, природных ресурсов, одним словом, бешеных денег, и нищий народ, спивающийся за пределами центра, в центре которого ограниченное число избранных тварей, пользуется этим достоянием. Народное достояние не принадлежит народу! Земля не принадлежит народу! Народ не принадлежит себе! Крайняя модель несправедливости. Вероятно, сложив её с США, Европой, и выявив среднее, мы получим то, что я вижу здесь. Пропорционально разрыв между неимущими слоями и кучкой, имеющей всё, вероятно, одинаков, только в разной ситуации по-разному скрыт. Ветреный? Этих Ветреных здесь море, судя по карте, и все они относятся к этому самому слою, отличающемуся от той самой кучки.

Да и сам Центр, наверняка, подобно Москве, или Нью-Йорку, размазан не равномерно. Что там на окраине? Купер говорил. Тот же Ветреный, только ближе к дворцу. Как я не додумал? Коммунисты! Откуда им было бы взяться, если бы тут всё было относительно ровно, и партии дрались за пропуск к рулю из-за пустяковых поправок к конституции, а не вели бы кровавую бойню за власть. Ну, не то, чтобы кровавую, а… хотя, я не знаю, конечно. Но сам факт наличия коммунистической партии, да и ещё занимающей такие выгодные предвыборные позиции, говорит не только о том, что она тут когда-то и господствовала, но и о том, что народ в ней видит реальную альтернативу настоящей несправедливости. Отбросим прения о несправедливости коммунистического режима. Мы сейчас не о том.

Стоп! Я снова веду диалог сам с собой? Да и чёрт со мной. Мне становится легче думать. К чему же я? Итак, несправедливость. Судя по относительному спокойствию, что я наблюдал за эти полтора месяца, до точки кипения ещё далеко. Грызутся только наверху. Снизу огрызаются, подобно Куперу. А ведь мы краем поучаствовали в этой «героиновой балладе». А коммунистов почти снесли. Прав Купер или нет? Наверное, прав. Сам-то он не коммунист. Борец за справедливость. Отрадно быть борцом, когда у тебя есть пути к отступлению и запас на чёрный день. Прости, Джон, я не о тебе. Вообще, так всё знакомо. Джон, ты не дал мне познакомиться с Городом во всей его красе. И ты, и все, с кем я успел встретиться. У всех всё благополучно. Они могут позволить себе посещать ресторан одного из лучших отелей Города! Итак, мои знакомые и друзья. Ладно, допустим, семья банкира Фогеля может себе это позволить, Жанна Роллан тем более, Купер не посещает, но, может, он блатной, мажор, хоть и рокер, да что там, он лидер одной из наиболее известных рок-групп, талант и прочее. Ему скидка. Акира, студент, что он делает в этом ресторане? Его родители знакомы с Фогелями. Ну и что? Что он там делает? Сара и Кальман? Что они там делают? Сандра и Рик? Что они там делают? Допустим, далеко не регулярно, но… Сара туда не ходила. Один раз, её пригласили, практически, мы и пригласили. Вычеркиваем. Хотя. Так, минуту. Пусть это и не самый дорогой ресторан, пусть он так устроен, пусть это местная традиция, пусть… Но в Городе тьма кабаков, баров, ресторанов. Что они делают там? Живут они за Бульварным кольцом, далеко за кольцом. Они не принадлежат к кучке всё имущих, откуда они взялись в самом Центре вокруг меня? С Гашеком всё ясно. Змей, МГБ, «драконы», «лебеди». Мой круг взаимоотношений так выстроился, что я оказался за пределами реальной жизни, той жизни, что, например, я наблюдаю здесь. Я забыл о нужде, нищете, лишениях, бедах, всей этой треклятой социальной несправедливости, неравенстве. Обо всём этом мировом зле, грязи и дерьме. Я месяц устраиваюсь на работу строителем и никак не устроюсь. И ведь причина не только в том, что я пытаюсь разгадать все эти нелепые тайны, а теперь ещё и найти Маргариту. А в том, что, во-первых, Маргарита решила пойти учиться, и будет работать в больнице… Она решила пойти работать, а я решил от неё не отставать. Как мерзко! Во-вторых, меня устраивает текущее положение вещей: гостевая карточка, независимость и, как итог – безделье и полное отсутствие какой-либо ответственности. Да я, просто-напросто, тюлень, амеба, овощ, слабак, ничтожество… Мудак! А кем я был там?

А кем там были мы все? Мы, у кого кучка тварей забрала всё наше народное достояние? С нашего попустительства, молчания, нашего рабского попустительства и рабского молчания. И мы продолжаем молчать, спиваться, дохнуть, и между делом работать на них, то есть, практически добровольно отдавать им наши блага, получая за это ничтожную крупицу этих благ. Если всмотреться внимательней, то выглядит это так: я пошел на свой скотный двор, подчеркиваю, свой, выбрал свинью, свою, подчеркиваю, свою свинью, зарезал её, освежевал, поджарил целиком на вертеле, снял готовую тушу и понес её соседу. Сосед – это «кучка». Отдал соседу тушу. Тот отрезал от неё кусочек и кинул его мне, на землю, в грязь. Маленький кусочек, с костью, в грязь. Я схватил его зубами, покраснел от стыда за свою жадность, упал в грязь, сложившись в поклоне и лепеча слова благодарности. Сосед пнул меня ногой, проворчав, что слишком добр ко мне. А я уполз вне себя от радости и спокойствия за свое будущее. Кто я? Я, просто-напросто, тюлень, амеба, овощ, слабак, ничтожество… Мудак! Так, кто я тут?

Мне выпал шанс, а я что делаю?

Чёрт возьми, как всегда, я теряю линию мысли. О чём я? Со мной всё ясно. С собой я разберусь. Клянусь! Клянусь свободой, которой у меня никогда не было. Клянусь свободой, которую я не знаю, клянусь свободой, которую я обрету. Клянусь!

А теперь сворачиваем на соседнюю полосу мыслей. Итак, допустим, это всё совпадение, я про относительно везучих друзей. Или не везучих… В общем, совпадение. Под вопросом всё же «почему» относительно некоторых из них. А именно: Акира, Сандра, Рик. Не просто Акира, а Акира и его цыганка, которая внучка цыганки-ведьмы и дочь Змея. Звучит устрашающе. Нет, пожалуй, это, как раз всё совпадение. Да и Акира, как он… Сандра. Она единственная из случайных, кто сам вышел на нас – на Риту. Хотя, её использовали. И эту тему мы закрыли, в общем.

Думай, Макс, думай. Откуда взялся Валдис? Ага, вот тема, ничего не объясняющая. Вся эта банда друзей Риты училась вместе в школе и в институте. Плюс этот урод, как его, Ренат. Ренат получил по голове перед похищением Риты.

Ничего это мне не дает. А если Сандру использовали перед похищением Риты, почему её не могли использовать перед знакомством с Ритой? А не рассказала она об этом, просто потому, что боялась. А почему об этом я подумал только сейчас? Театр. Кажется, я уже удивлялся тому, откуда у них с Риком деньги ходить на такие дорогие мероприятия, равно как и в такие рестораны. Ренат? Что же, кто же, как же? Слишком много персонажей в нашем романе. Можно голову свернуть. И это за какой-то месяц-полтора. Будем действовать последовательно. Завтра Валдис, потом Карл. Потом, потом, потом. Потом суп с «кротом». Чёрт возьми!