ВИРТ 2. Снежная королева

– Уважаемые старейшины и представители великих кланов гномов, причина созыва Совета весьма существенная и не терпит промедления. Клан «Стальная кирка» созвал великий Совет старейшин, чтобы сообщить, что внутри подгорного народа началась война.

Гул от шокирующей новости прошёлся по залу, но быстро стих, все ждали пояснений.

– Вернулся старинный враг, – продолжал Дором, – инородные сущности-духи захватывают тела и разумы достопочтимых гномов и пытаются покорить нас, развивая и распространяя эту заразу не только среди ремесленников, добытчиков, тружеников, но и среди старейшин. За последние несколько дней в клане «Стальная кирка» было найдено более двух десятков достопочтимых гномов, чей разум был оккупирован паразитами. Есть жертвы. Их было бы намного больше, если бы не предупреждение госпожи Надиэльталь и помощь от Святой Империи в виде «говорящего с духами» и экзорциста, практикующих борьбу с этими тварями.

Шум в зале совета нарастал. Гномы уже не сдерживались и пытались что-то выкрикивать со своих мест, но тут опять, видимо, работала магия. Звуки с дальних ярусов доносились сильно приглушенными и были практически неразличимы с того места, где сидели мы. Я ещё раз поразился практичности и предусмотрительности гномов. На Земле в этом месте уже мог бы начаться самый настоящий балаган, но тут этого не происходило, мы просто не могли различить, какие выкрики были у нас за спиной, но все хорошо услышали, что высказали старейшины с первого яруса. Там магия также усиливала слова говорившего, заглушая сторонние звуки, а послушать явно стоило. Один из гномов первых рядов решил озвучить, что терзало остальных:

– Уважаемый Дорон, – произнёс он, и его полный властности голос разнёсся по залу, – слова, сказанные вами очень тяжело слышать нам. Ваш авторитет не подлежит сомнению, но у вас есть прямые доказательства, подтверждающие этот факт?

– Жители Стакира дадут вам любые доказательства, – ответил Дорон. – Мои слова могут подтвердить и остальные старейшины моего клана, присутствующие в этом зале. Более того, один из них был сам подвержен вселению паразита и впоследствии был излечен силами приглашённого сюда экзорциста.

В этот момент я чуть ли не физически почувствовал, как сотни, если не тысячи взглядов прожигали нас с Мавием, так, как только мы двое были в одеянии служителей Проотца, а кто из нас экзорцист, а кто «говорящий с духами» Совету не разъяснялось. Единственное, что меня успокаивало, что Бирдору и Грону досталось не меньше, кто из них был одержим, также ещё не сообщили. Но этим двоим по должности положено иногда получать столько сомнительного внимания, а мы-то с Мавием в чём провинились?

– Скажу более, – продолжал Дорон, – по пути в столицу на нас было совершено покушение. Все вы, наверно, уже в курсе о завале на одном из путей, ведущих в столицу? Это был сознательный подрыв с целью недопущения нашего выступления здесь, мы чудом избежали серьёзных травм.

– Старейшина Дором, – продолжил разговор с ним всё тот же гном, скорее всего, очень авторитетная личность в местных кругах, так как никто не спешил из первого яруса заговорить с оратором, кроме него. – Всё сказанное вами очень серьёзно и требует глубочайшего изучения. Как я понимаю, пока нет доказательств, что это напасть коснулась кого-то ещё, кроме клана «Стальной кирки»? Спешить с выводами, что это зараза распространилась среди всего подгорного народа, не стоит. Предлагаю создать специальную комиссию по изучению всех деталей произошедшего с вашим кланом, и уже по её заключению делать какие-то выводы.

– Вы же понимаете, досточтимый Тариан, – сказал Дорон, обращаясь к говорившему, – такой подход приведёт к затягиванию дела? Это даст возможность одержимым подготовиться и или скрыть следы своей деятельности, или нанести ответный удар по всем кланам гномов, а мы его можем и не пережить. События в Стакире и покушение на нас являются ярким доказательством, насколько сильно уже укоренилась зараза. Действовать нужно немедленно, иначе будет слишком поздно!

– Старейшина Дорон, – ответил Тариан, – вы сгущаете краски. Случившийся инцидент с вами в дороге может быть обычным несчастным случаем, и заявлять о полноценной войне внутри нашего народа крайне преждевременно. Я вынужден настаивать на создании специальной комиссии по разбирательству вашей аварии и случившегося в Стакире, и только после этого уже можно будет делать столь громкие заявления, что сейчас сделали вы. Разумеется, если всё это подтвердится.

– Вы тянете время! – вскричал Дорон. – Какая комиссия по разбирательству? Необходимо немедленно изолировать зал Совета и начать проверку на одержимость гномов, начиная со всех присутствующих!

Шум в зале стал колоссальный, выкрики с задних рядов уже полностью не могла погасить никакая магия, да и среди первого яруса начались волнения, а вот они уже усиливались и разносились на весь зал. Тариан встал со своего места и громогласно объявил, перекрикивая весь гомон и глядя в глаза Дорону.

– Вы забывайтесь! Это Совет старейшин великого подгорного народа, и только он вынесет решение, ни вы, ни я единолично! Предлагаю начать обсуждение всего вышесказанного, а там посмотрим, что решат высокочтимые гномы.

– Поддерживаю глубокоуважаемого Тариана, – высказался тот гном, что в самом начале открывал собрание, – если представители клана «Стальная кирка» высказались и по существу вам больше нечего добавить, прошу вас, Дорон, занять своё место и предлагаю приступить к обсуждению.

Вдруг мелодичный и красивый женский голос раздался от входа в зал Совета. Он перекрыл все магические ухищрения гномов и был очень даже хорошо слышен и знаком.

– Обсуждение не потребуется! Клан «Стальная кирка» сказал всё верно, промедление подобно проигрышу в этой войне!

Все присутствующие повернули головы к говорившей, включая и меня. Не только я один в этот момент был крайне удивлён, хотя уже сказанного тут было более, чем достаточно, чтобы у всех «челюсть не успевала подниматься с пола», но вряд ли все эти досточтимые гномы ожидали увидеть тут Надиэльталь собственной персоной, а говорившей была именно она. Пока все гномы пытались отойти от очередного удивления, эльфийка величественно проплыла к центру залы, но на место оратора не вышла, ей это было, явно, и не нужно, звуковая магия гномов была ей не помеха.

– Потрудитесь объяснить ваши слова! – спросил Тариан и попробовал вернуть собрание в нужное ему русло, в пустое словоблудие, судя по его предыдущим инициативам.

– Ты одержим, – эльфийка зажгла над головой Тариана красный огонёк.

– И ты, – огонёк появился ещё над одной головой у гнома из первого яруса.

– И ты, и ты, и ты – произносила эльфика, глядя на различных гномов уже не только из первого яруса, но и с других, зажигая красные огоньки над их головами.

– Клевета! – взревел Тариан.

Его выкрик поддержали все, над кем начал загораться красный огонёк. Гномы вскакивали со своих мест и гневно кричали, и размахивали руками в сторону эльфийки, стараясь доказать свою невиновность и непричастность к одержимости. Пока разгоралась эта, безусловно, интересное действо, я решил уточнить нюансы у фамильяра.

«Фел, смотри, как Надиэльталь разошлась, а ты почему не предупредил о таком количестве одержимых в этом зала?»

«Я их не чувствую, они явно ожидали присутствие «говорящего с духами» и подготовились, особыми способами скрывая своё присутствие»

«Но эльфа же их чувствует, или, думаешь, блефует?»

«Не блефует, посмотри, у неё на груди светится амулет, это явно один из вариантов ока истины, от него сложно скрыть что-либо. К счастью, способ их создания давно утерян, даже не думал увидеть его когда-либо вновь, мне хватило с ним и первого знакомства. Давно это было, тогда чудом остался жив»

«Фел, о своих мемуарах поведаешь позже, уже более полутора десятков, помеченных эльфой гномов, сейчас явно что-то будет»

И действительно, Тариан расправил плечи, упёр взгляд в Надиэльталь и изменившимся голосом произнёс:

– Довольно!

В следующий миг он резко выбросил руку, и с ладони гнома сорвался чёрный дым, формирующий тёмную струю, бьющую в эльфу. Надиэльталь тут же окружила сфера, не позволяющая дыму добраться до неё. Сфера сияла ярко-голубым светом иногда с переливом синего, противопоставляя себя тьме и периодически вспыхивая разрядами молний, пробегающими по её поверхности и тут же исчезающими в воздухе, не нанося никакого вреда окружающим.

Через секунду ещё один гном, помеченный красным огоньком, как и Тариан, направил руку, испускающую струю чёрного дыма, в сторону эльфы, усиливая на неё давление тьмы. Вскоре таких гномов стало всё больше и больше, вот уже несколько десятков потоков продавливало защиту эльфийки. Сфера стала трещать и сжиматься, не выдерживая поток чужеродной энергии. Ещё мгновение и с сильным хлопком защита пала, а дым жадно накинулся на больше ничем не защищаемое тело госпожи клана «Стальной кирки» и, полностью окутав женский стан, поглотил его, растворив в своей черноте.

– Надеюсь, у достопочтимых старейшин больше не осталось сомнений в одержимости среди столь влиятельных особ подгорного народа? – эти слова прозвучали голосом Надиэльталь, а сама она материализовалась словно из воздуха чуть в стороне от того места, где она только что была поглощена дымом. – Ни один из гномов до этого не мог похвастаться таким уровнем владения стихией тьмы, а тут сразу полтора десятка!

Увидев эльфу живой, я с облегчением выдохнул, а в голове вспомнились слова Бурима, что она не только архимаг воздуха и воды, но и иллюзий. Элегантно взмахнув рукой, эльфийка отправила целую серию молний в одержимых гномов. Каждая из них, коснувшись гнома, распадалась на сотни более мелких версий, что тут же начинали бегать по телам своих целей. Судя по дёрганным движениям пострадавших, они вызывали сильнейшие судороги. Но не все гномы превратились в сияющее подобие по экспериментам, что так любил проводить в своё время на Земле Никола Тесла, несколько из них, включая и Тариана, окутались тёмной дымкой и избежали удара.

В дело решил вмешаться Дорон и громко воскликнул на весь зал совета:

– Одержимые среди нас! Необходимо их нейтрализовать, поможем госпоже!

Остальные гномы, очнувшись от шока произошедших в последнюю минуту событий, наконец, начали действовать. Огромной массой навалившись на ближайших парализованных молниями гномов в попытке связать их по рукам и ногам.

Видя, что всё складывается печально для одержимых, Тариан показал своё виртуозное владение не только магией тьмы. От него начали расходиться во все стороны волны ужаса, захватывая разум гномов, наводя на них панику. Не обошло это безумие и меня с соратниками. Мы, как и сотни других, с огромной скоростью рванули к выходу из здания, стараясь поскорее его покинуть. Образовалось давка, сотни вопящих в ужасе разумных, распихивая друг друга локтями, любой ценой пытались вырваться из помещения, не обращая внимания на упавших товарищей, бежали прямо по их телам. Все стремились убраться с этого проклятого места и как можно дальше. В голове мысли растворились, и работали только инстинкты. Такого животного страха я не испытывал даже тогда, когда сам на себе испробовал подобное заклинание. Никаких мыслей, только паника и бег – прочь-прочь из этой смертельной ловушки, пока она не поглотила наши души.

В защиту себя скажу, что эффект ужаса с меня спал одним из самых первых. Все присутствующие гномы ещё лезли по головам и телам своих товарищей, не разбирая многоуважаемый ты там гном или не очень, а я уже сбросил наваждение. Мавий очнулся вскоре после меня и остановился. Сказывалось влияние Проотца, которому он не переставал шептать молитвы с самого начала заварушки. В этот момент я его прекрасно понимал и готов был даже присоединиться, если обращение к покровителю сможет пережить мне этот вечер.

Обернувшись, мне удалось рассмотреть, как центр залы накрыло облако тьмы, скрывая от взора Тариана и других одержимых, а за его пределами стояла Надиэльталь. Судя по активным пасам руками, она готовила очередной сюрприз. Вот эльфийка закончила волшбу, и во всём помещении поднялся сильный ветер, сдувая облако в центре, а под потоком образовались самые настоящие грозовые тучи, испускающие в центр залы уже молнии посерьёзней, плавящие камень в тех местах, куда они попадали.

Тариан с десятком гномов в это время также не просто стоял на месте, а активно колдовал, стараясь отбить от себя и своих сообщников атаку эльфы. Ему это даже удавалось, так как молнии не могли попасть в тесно сбитую в центре группу одержимых и всё время били где-то рядом. Но не все его подельники пережили этот натиск, я видел не менее четырёх обугленных тел гномов, что так и не смогли избежать попаданий молниями.

– Ты вскоре очень сильно пожалеешь, что вмешалась, госпожа – прокричал Тариан, с огромной ненавистью смотря на Надиэльталь, а последнее слово он буквально выплюнул, как ругательное.

После свой пафосной фразы гном достал небольшой жезл и с хрустом разломил его пополам. Не успели половинки жезла упасть на пол, как по всему зданию стали вспыхивать алые порталы, а уже из них повалили демоны. Аналогичное мне доводилось видеть в той проклятой деревушке, где побывал в поисках отпрыска Запрудного, мне казалось, что я уже стал забывать ужасы тех событий, но вот они опять возвращались и всё повторялось. Правда, тут не было никаких сил поддержки или бесов, только тяжёлая пехота в виде увитых рогами перекаченных демонов с огромным и разнообразным оружием в своих лапах. Демоны появлялись хаотично по всюду, включая и сам вход в зал Советов, где толпилась огромная толпа гномов, так и не успевшая покинуть западню. Эти достопочтимые гномы, сейчас больше похожих на обезумевшее от ужаса стадо диких зверей, были отрезаны от выхода исчадиями Инферно, и началась самая настоящая резня. Мало того, что многие гномы всё ещё были не в себе, так у большинства из них не было с собой в наличии боевой брони и тяжёлого оружия, они собирались на Совет старейшин, а не на войну, а вот демоны шли как раз на войну. Сказывалось значительное превосходство пришлых в росте, силе и экипировки, а если демоны ещё начнут применять магию, то гномам будет совсем тяжко.

В зале из грозовых облаков, что повисли под потолком, полил настоящий дождь, нивелируя струями воды возможное применение огненной магии, практикующей исчадиями Инферно, но и без магии демоны представляли собой огромную угрозу.

– Мавий, – закричал я, рассмотрев среди оказывающих сопротивление гномов Лью, – надо помочь Льюису!

Мы вдвоём поспешили к товарищу, отчаянно отражающего своими изящными и легкими клинками удары наседавшего на него здоровущего демона, орудующего секирой с двумя метровыми лезвиями по обе стороны древка. Разница в габаритах и весе была колоссальна, и на наших глазах Лью не смог увернуться от очередного взмаха секиры и получил чудовищный по силе удар прямо в центр туловища. Тело Лью безвольной куклой отлетело на несколько метров, а демон, грозно взвыв, поднял своё жуткое оружие над головой и шагнул в сторону Лью, явно для добивающего удара.

Нам с Мавием ещё оставалось не менее пяти метров до демона, и мы никак не успевали ему помочь.

«Фел, помоги!!!» – в сердцах закричал я, – «как угодно, но спаси Лью!»

В это мгновение время для меня остановилось, сознание разделилось, и мой разум отодвинули в сторону.

«Стэс, надеюсь, ты не пожалеешь»

Почувствовав, что моё тело мне больше не подчиняется, я стал простым наблюдателем со стороны, и наблюдал я, как с моих рук выстрелил поток дыма-тьмы, один в один похожий на тот, что до этого демонстрировал Тариан и его команда. Мой поток ударил в спину демону и прожёг её насквозь. Заваливаясь, демон смог обернуться, и в его взгляде читалось огромное удивление, а в его предсмертном рыке мне почудилось слово «предатель».

Фел, управляя мной, подошёл к Льюису и развернул его лицом вверх. Тело Де`Фаре было почти разрублено пополам и кровь текла ручьём, глаза быстро стекленели, а в разрывах его походной одежды сияла серебрёным отливом кольчуга, подаренная накануне Бирдором. Именно она не позволила ему быть разрубленным на две половинки, но похоже, это только отсрочило кончину. Фел стал активно вливать тёмную энергию в тело Льюса, направляя её поток прямо в рану.

– Что ты творишь? – услышал я ошарашенный голос Мавия, прекрасно видевшего всю эту картину.

– Спасаю твоего приятеля, – не моим голосом произнёс я, и это были не мои слова, а Фела.

– Ты исчадие тьмы!!! – заорал Мавий и попробовал ударить меня своим мечём.

Фел играючи отразил его атаку и со всей силы пнул сапогом в живот, от чего Мавий отлетел и упал на землю. Фел не оборачиваясь и продолжая вливать тьму в Лью, практически прошипел в его сторону.

– Святоша, заткнись, Льюис сейчас сдохнет, а ты тут разборки устроил.

– Он умрёт из-за тебя! – прокричал Мавий.

«Стэс, разбирайся с этим придурком сам, я сделал всё, что мог. Если Лью срочно не помочь, он проживёт от силы ещё минут пять. Лекарь из меня так себе, и моя тьма не бесконечна, я и так отдал очень много, а у меня ещё с десяток иждивенцев силы сосут»

После этого я почувствовал, что контроль над моим телом ко мне вернулся, и тут же поспешил остановить Мавия от необдуманных действий.

– Мавий, всё оставь на потом, нам надо спасти Лью, ты сможешь ему помочь?

– Ему поможет Проотец, но не в этом мире, – произнёс Мавий, – сейчас надо не дать тьме поглотить его душу, как это произошло с тобой!

И он опять сделал попытку напасть на меня, но не успел я отреагировать, как между нами встал Дорон.

– Прекратить! – резко сказал гном, – нашли время для религиозных диспутов. Стэс, сейчас сюда придёт боевой хирд гномов и поможет госпоже, но мы не сможем спасти твоего приятеля. Мавий, вот твой враг, – Дорон показал в сторону ближайшего демона, что сражался в стороне от нас с группой гномов, отошедших от действия магии, и, наконец, организовавших достойное сопротивление. – Направь свою энергию туда.

Но Мавий и не подумал сдвинуться с места, а только бешенными глазами, где сиял огонь всё поражающего фанатизма, смотрел на меня. Капли дождя капали нам на лицо, рядом шли сражения, отчётливо были слышны звуки битвы и магические взрывы, но мы этого практически не замечали, я старался войти в состояние «просветления», а Мавий испепелить меня взглядом.

В особое состояние войти мне не удалось, слишком много эмоций кипело внутри, не давая сконцентрироваться, всё, что мне пришло в голову, это ещё раз просить помощи у Фела.

«Фел, как спасти Льюиса?»

«Освободи Гроха из амулета и дай ему завладеть телом Лью. У него хватит сил спасти его»

«Грох же неуправляем, не поработит ли он Льюиса?»

«Говорит, что нет, и согласен помочь за свою свободу, но как оно обернётся, не знаю. Других вариантов нет»

«Тогда действуем, вся надежда на Гроха»

Я приложил свой амулет к груди Льюиса и чёрный дымок из него устремился в тело моего товарища.

– Стоять, – зарычал Дорон, крепко держа дёрнувшегося ко мне Мавия.

– Вы тут все поборники тьмы, – выпалил Мавий, – Стены Совета гномов сейчас дрожат за дело, это кара Проотца! В подгорный народ пришла война за то, что вы все погрязли в ереси!

– Поосторожней со славами, малёк, – сильнее придавливая Мавия, произнёс Дорон.

– А ты, Стэс, – не унимался Мавий, – продал свою душу тьме и продаёшь душу своего друга, дальше в твоих планах был кто? Я? Или, может быть, Лий?

Не выдержав накала эмоций, я дёрнулся к Мавию, чтобы вбить ему эти слова в глотку, но не смог пошевелиться.

«Стэс, нас выдёргивают в твой мир»

«Блокируй!!!»

«Не могу»

Мир померк, краски посерели, а сознание отключилось.

Глава 23 – Западня

Крышка вирт-капсулы отъехала, освобождая меня от этого железного гроба. Я выскочил из неё, готовый рвать и метать. В Виктарии гибнет Лью, Мавий со своим фанатизмом сходит с ума, демоны убивают гномов, там происходит эпическая битва Надиэльталь с одержимыми, а меня выдёргивают сюда? Мне хотелось сорваться хоть на ком-то, но как назло комната была абсолютно пуста. В сердцах я начал колотить дверь, но она была не фанерной, а очень даже металлической и вполне выдержала мою атаку.

– Алексей, успокойтесь, – раздался знакомый голос безопа из динамиков в комнате, – не ломайте дверь, она тут абсолютно ни при чём.

– Где ты! – крикнул я, – покажись, какого чёрта вы выдернули меня? У нас же была договорённость. Вы нарушили её!

– Поверьте, Алексей, для этого были объективные причины. Встречаться с вами сейчас не целесообразно, вы слишком возбудимы. Пройдите до лифта, он вас отвезёт в специально подготовленную для вас комнату, отдохните, потом и поговорим.

– Какой отдыхать?! – возмутился я. – Немедленно верните меня обратно, там у меня сейчас умирает друг, а второй меня ненавидит, и это далеко не всё, что требует моего сиюминутного присутствия.

– Поверьте, Виктария прекрасно жила без вас и проживёт ещё вне зависимости от того, будите вы в ней находиться или нет.

– Верните меня сейчас же, уроды!

– Очень жаль, что не получилось по-хорошему. – В голосе послышался опечаленный вздох.

В комнате зашипело, и в неё с щелей из-под пола начал поступать белый дым. Он быстро заполнил всё пространство, и я невольно его вдохнул. В горле сразу запершило, в голове образовался туман, а сознание опять начало гаснуть.

«Как же я вас всех сейчас ненавижу!»

***

Очнулся в этот раз я опять один, но уже не на ложементе вирт-капсулы, а во вполне обычной кровати. Бегло изучив место своего пребывания, я понял, что оно соответствует планировке обычного гостиничного номера, где мне порой приходилось бывать во время своих не очень многочисленных, но всё же случавшихся периодически, командировок в той ещё жизни до ВИРТа. Отличие от гостиницы состояло в том, что тут не было абсолютно никаких окон, всё освещение было искусственным. Дверь из номера мне открыть не удалось, она была ещё более надёжной, чем в той предыдущей комнате с капсулой, и все мои удары по ней не возымели никакого эффекта. Стучался и буянил я не менее часа, но всё оказалось бессмысленным. Или меня не услышали, или просто проигнорировали. Боюсь, последнее ближе к истине.

Вдоволь наоравшись и настучавшись во всё, что только было возможно, и даже разбив раковину в санузле, я всё же утихомирился, и скорее от безысходности, чем из интереса включил телевизор, что был прикреплён напротив моей кровати.

Пробежав по немногочисленным телевизионным каналам, я с удивлением отметил, что среди них почти не было развлекательных или ещё каких-либо, только новостные. Что ж, пришлось остановиться на одном из таких.

После просмотра телевизора более двух часов можно было сделать выводы, что мир захлестнули волны терактов, несчастных случаев в виде пожаров, падений самолётов, аварий и многочисленные природные катаклизмы. Собственно, всегда не любил публичные телевизионные новости, они, как правило, только об этом и говорят, разбавляя сюжеты только пустыми репортажами о том, что высказал или подчеркнул очередной политик. Мне всегда было непонятно, зачем вещать на всю страну о том, какое мнение высказал чиновник или доморощенный эксперт, что от этого поменяется? Ровным счётом ничего. А рекламных роликов мне и так хватает, чтобы ещё смотреть самопиар журналистов. Правда, в репортажах катастроф было что-то многовато на этот раз, даже для уже привыкшего ко всему зрителя. Даже в моем родном городе произошёл взрыв дома в спальном районе. Пусть я там бывал и не часто, но улицу и дом узнал. Число жертв было с полсотни. И подобных репортажей только за сегодня я насчитал полтора десятка. Это что получается, в целом в мире погибло более тысячи человек, если суммировать общее количество жертв? Журналюги совсем совесть потеряли, явно же, что всё это враньё, настолько всё плохо быть не может в принципе, а раздуть сенсацию из ничего они всегда умели мастерски.

***

В данной комнате-камере я провёл более трёх дней, новости я перестал смотреть ещё полтора дня назад. На очередном репортаже о катастрофе я понял, что мне стараются промыть мозги всей этой выдумкой, и разколошматил телевизор вдребезги. Неоднократно я общался с Фелом, но он был очень слаб в моём мире почти без магии и ничем мне помочь не мог. Я даже пытался медитировать, чтобы пополнить свой внутренний резерв и иметь один-два сюрприза для своих тюремщиков. Получалось это из рук вон плохо, стоило только расслабиться, и вся накопленная энергия растворялась в воздухе, самостоятельно держаться во мне она отказывалась напрочь, и, чтобы иметь хоть какие-то её крохи про запас, приходилось силой воли её удерживать внутри себя. Одна ошибка и вуаля, начинай всё по новой.

Кормили меня три раза в день. И выглядело это также странно, как и футуристично. Из правой стены открывалась ниша полная посуды с готовыми блюдами. Через определённое время ниша открывалась снова с новой порцией еды. Обратно, когда ставил в нишу грязную посуду, её любезно убирали, а эксперимент с заблокированным механизмом закрывания створки привёл только к тому, что в очередной приём пищи я остался голодным. По этой причине блокировку вскоре мне пришлось снять. Пусть я и гордый орёл, но гордый и сытый сильнее гордого и голодного, а силы мне ещё могли понадобиться, оставаться тут навечно в мои планы не входило.