скачать книгу бесплатно
– Пуся, как всегда, лаконична, – заметил Миша Фигус.
– Стараюсь. Что зря языком молоть?
Пуся взглянула на Леру, затем на меня.
– Надеюсь, к присутствующим твоё замечание не относится? – спросила я.
– Что за вопрос? – Распахнув чёрные глаза, Пуся взмахнула руками. – Вы, Маргарита Владимировна, и все наши говорят только по делу.
– Продолжим обсуждение. Пуся пусть отдохнёт. Миша!
Фигус резко вскочил.
– Расскажи, Фикус, про Шухова, – крикнул Петя.
– Про Шухова так про Шухова, – пробурчал Миша.
Фигус действительно походил на фикус – высокий, тонкий, с растрёпанными волосами.
– Иван Денисович Шухов – заключённый одного из лагерей сталинского периода, – слегка гнусавым голосом начал Фигус. – Не скажу, что Шухов храбрый, но и трусом его не назовёшь. Не скажу, что он умный, но на уровне бытового сознания обладал мудростью. Словом, Шухов – это человек, который пытался выжить, как мог. Он не принадлежал к категории лагерных «шестёрок», он боролся и пытался подняться со дна.
Помолчав, Фигус решил закруглиться:
– С моей точки зрения, Иван Денисович такой же жизнестойкий, как Соколов и Матрёна.
Он удовлетворённо кивнул лохматой головой и взглянул на меня. Я поняла: красноречие Фигуса иссякает.
– Хорошо. Скажи мне, Миш, что, помимо жизнестойкости, объединяет этих героев?
Фигус переступил с ноги на ногу и стал рассматривать свои гигантские кроссовки.
– Наверное, оптимизм.
– Класс, Фикус! – воскликнул Шурик.
– Действительно, хорошо подмечено. Жизнестойкость всех трёх героев опирается на присущий им оптимизм. Выжить без него в тех условиях было бы невозможно.
Я перевела взгляд на Аню Соловьёву:
– Аня, попробуй подытожить.
– Попробую, – ответила девушка и вышла к доске.
Фигус уступил место и, высоко поднимая длинные ноги, направился к парте. Эта предосторожность была нелишней, так как в проходе валялись сумки и рюкзаки, брошенные как попало. Я давно смирилась с этим бардаком, хотя и страдала из-за него. Порой, пробираясь к дальней стенке класса, я спотыкалась о какой-нибудь рюкзак и некоторое время балансировала на уровне фола.
– Пардон, – говорил в таком случае хозяин брошенной сумки. – Осторожно, Маргарита Владимировна, не упадите.
Рюкзак подтягивался к парте, но на следующем круге опять лез мне под ноги. Я смотрела на небольшие крючки, жалко торчащие по бокам парт, на рюкзаки и сумки, набитые учебниками, и качала головой. Ребята пытались пристроить вещи под ногами, и я продолжала свой путь по привычному маршруту.
– Итак, Аня, мы тебя слушаем.
– Всё просто. Во-первых, в этих произведениях во главу угла поставлена жизнь простого человека. Война, репрессии, тяжёлый крестьянский труд – это лишь фон, позволяющий раскрыть характер героев. Во-вторых, судьбы героев объединены суровыми испытаниями. В-третьих, всем им свойственно мужество. В-четвёртых, несмотря на внешнюю мягкость, это люди с сильными характерами. Я бы даже сказала, они – хребет нашего народа.
– Хребет – это хорошо, – обрадовался Пётр.
Пётр собирался поступать на факультет журналистики и любил образные сравнения.
– Действительно хорошо, – отозвалась я. – На таких людях, незаметных и в большинстве своём малообразованных, и держалась страна.
Поразительно, как много дала природа этой девочке. У неё есть логика, а для женщины это дар. И при этом мыслит образами.
Я прошлась вдоль доски и остановилась около Ани.
– Вы сейчас не раз повторяли слово «судьба». Ты не можешь сказать, что это такое?
В голубых глазах мелькнула затаённая грусть.
– Судьба – это рок, – вздохнув, ответила Аня.
Сколько грусти! Здесь что-то не так. Благополучная интеллигентная семья, достаток в доме…
– Оказывается, ты фаталистка. Совсем как я.
Благодарно взглянув на меня, Аня кивнула. Я дотронулась до её плеча и скорее почувствовала, чем услышала ещё один вздох. Я подошла к доске и крупными буквами написала: «СУДЬБА».
– Аня сказала, судьба – это рок. Есть другие мнения?
– Стечение обстоятельств, участь, доля, жизненный путь, жребий… – понеслось со всех сторон.
Я записывала на доске ответы, пытаясь расположить их вокруг слова «СУДЬБА».
– Всё верно. Думаю, математики дали бы этому слову такое определение: «Судьба – это множество факторов, влияющих на жизнь человека». Подчеркну слово «множество». Как известно, множество состоит из частей. В данном случае к ним можно отнести время, в котором родился и живёт человек, семью, образование, везение, уровень мышления. Нельзя обойти стороной и предопределённость событий. Во все времена люди верили – судьба человека предопределена. Помните, как сказал Некрасов? «С детства судьба невзлюбила тебя».
– Есть ещё одно известное выражение: «От судьбы не уйдёшь», – тихо добавила Аня.
– Может, и не уйдёшь, – вмешался Пётр. – Однако, Маргарита Владимировна, через пять минут звонок.
– Опять не успели! – взглянув на часы, всполошилась я.
Действительно, до звонка оставались считанные минуты. Ребята примолкли и сосредоточили внимание на мне. Они ждали прощальной фразы, за которой будет финиш второй четверти, а потом – самое приятное: новогодний праздник, зимние каникулы, Рождество. Я обвела ряды парт лучистым взглядом:
– Позвольте поздравить вас с наступающим Новым годом и пожелать удачи. Думаю, не секрет, что для вас наступающий год очень важный. Скоро вы уйдёте из лицея и будете поступать в вузы. Мне очень хочется, чтобы вам сопутствовало элементарное везение.
Я посмотрела в окно. На верхушках голубых елей, растущих рядом с лицеем, лежали искрящиеся шапки снега. Вид ёлок, засыпанных снегом, развернул мои усталые мозги в другую сторону, и я закончила поздравительную речь такими словами:
– В последний год вашего детства хочу пожелать, чтобы чудо, которого ждёт каждый ребёнок, сопровождало вас по жизни всегда. С наступающим Новым годом, с наступающими каникулами!
В ответ раздались радостные возгласы. Первое полугодие закончилось. Петя встал и направился к учительскому столу. Парень был высок, уверен в себе, говорил приятным баритоном и выполнял в классе представительские функции. Я поняла, сейчас последует ответное поздравление.
– Дорогая Маргарита Владимировна, – сказал он. – Позвольте от всего класса поздравить вас с наступающими праздниками и тоже пожелать вам чуда!
– Да, чуда мне не хватает, – заметила я.
Ребята засмеялись. Петя продолжал:
– Мы искренне вас любим и хотим, чтобы в вашей жизни всё складывалось хорошо.
– За что же вы меня любите? – не удержалась я.
– Долго объяснять. Вы, Маргарита Владимировна, прикольная, – ответил Петя, и все зааплодировали.
Я сделала загадочное лицо и улыбнулась.
– Надеемся, наш маленький подарок доставит вам радость и позволит поработать в своё удовольствие.
Протянув красивый пакет, он одарил меня официальным поцелуем, попавшим мне в висок. Надо сказать, что среди учеников нашего лицея поцелуи являются ежедневной нормой. Они начинаются с утра, когда дети собираются в большом холле, и заканчиваются при прощании. Но учителям поцелуй дарится только на последнем звонке и выпускном вечере. Получив его досрочно, я вспыхнула и удивлённо посмотрела на Петю.
– Надеюсь, не нарушил приличий? – улыбнулся он.
А я подумала: «Вот что значит современное поколение. Никаких комплексов».
Вслух же сказала:
– Спасибо за поздравления и подарок. Вы меня заинтриговали.
Как только прозвенел звонок, мы устремились по домам, желая как можно скорее окунуться в предновогоднюю суету. Новогодней дискотеки не будет, значит, каждый будет развлекаться как может.
Глава 5
«Через пять дней Новый год, – по дороге домой думала я. – Загадочный, волнующий, таинственный. Ёлки, подарки, ожидание чуда. А есть ли оно – чудо? Может, подобные мысли – из серии детских фантазий?»
Я подошла к подъезду и стала искать ключи. Мой взгляд погас, плечи опустились, и из потаённых недр вырвался тяжёлый вдох. Маска, предназначенная для общения с Олегом, села на привычное место, и с унылым выражением лица я вошла в квартиру.
– Устала? – взглянув на меня, удовлетворённо спросил Олег.
– Вымоталась ужасно.
– А что я говорил! Преподавательская работа – это колоссальные перегрузки.
– Ты как всегда прав, – вздохнула я и, шаркая тапками, направилась в кухню.
– Ничего. В каникулы отдохнёшь.
Олег поставил мои сумки на ближайший стул и добавил:
– Вот у меня сейчас наступят горячие деньки. Сначала годовой отчёт, затем конференция.
Ожидая моей реакции, Олег Александрович сделал паузу, и я быстро заметила:
– Сочувствую. Представляю, какое напряжение.
– Тебе трудно представить, – с унылым выражением лица высокомерно ответил Олег. – Интеллектуальные нагрузки преподавателей качественно ниже, чем нагрузки учёных.
– Да, конечно, – согласилась я, и тема была исчерпана.
Я разогревала мясо, наслаждалась тишиной и планировала предпраздничные дни:
«Первым делом высплюсь, затем почитаю, а через пару дней съезжу за подарками».
– Дети что-нибудь подарили? – спросил Олег Александрович.
– Традиционные конфеты, набор ёлочных украшений и нечто неизвестное от 11 «Б».
– По-моему, 11 «Б» тебе симпатизирует.
– Да, у меня с ребятами нормальные отношения.
– Вот и хорошо, – пробормотал Олег.
Через пятнадцать минут стол был накрыт, и, одобрительно поглядывая на антрекоты, Олег Александрович уселся в кресло. За окном падал снег, на столе горела свеча, пахло хорошо прожаренным мясом. По телевизору начались новости. Традиционная заставка, знакомая мелодия, диктор с каменно-трагическим лицом.
– Курорты Азии – под ударом стихии, – коротко, как телеграф, проговорил он. – У берегов Индонезии – сильнейшее землетрясение. Цунами накрыло побережье Юго-Восточной Азии. Сообщения о жертвах и разрушениях поступают не только из Индонезии, но и из Таиланда и Шри-Ланки.
– Какой ужас! – воскликнула я и отодвинула тарелку.
Олег Александрович оторвался от мяса, и в его очках замелькали блики свечи.
– По данным на 23:30, погибло одиннадцать тысяч человек. Мы пробуем связаться с островом Пхукет, где находится наш корреспондент.
На экране появился молодой парень. За его спиной гнулись пальмы, бурлящие валы обрушивались на берег.
– Что происходит на Пхукете? – с тревогой спросил диктор. – Есть ли у вас новая информация?
– Такого бедствия мир ещё не видел. Цунами обрушилось на побережье и превратило его в груду развалин. У нас оказались кадры любительской киносъёмки. Сейчас вы увидите, как всё начиналось.
Тревожное лицо корреспондента сменилось красочной картиной: сотни людей лежали на пляже, сидели в кафе, плескались в море. И вдруг произошло нечто необычное. Вода начала отступать, морское дно обнажилось, и на горизонте показался огромный серый вал. Он рос на глазах и через мгновенье превратился в гигантскую волну. Послышались душераздирающие крики, волна с воем обрушилась на берег и понеслась вглубь острова. Она тащила с собой людей, лежаки, деревья, остатки домов и, удовлетворённо хлюпая, неслась дальше. Было ощущение, что по острову несётся смерть. Да-да, смерть. Безжалостная и неотвратимая.
– Видели, что творится?! – кричал корреспондент. – Цунами уничтожило сотни гостиниц. Тысячи людей пропали без вести. Страшно, очень страшно!!!
– Что слышно о россиянах? – последовал вопрос из московской студии.
– Пока никаких данных. Я слышал, погибло много шведов и немцев.
– Всё, больше не могу, – воскликнула я. – Какой ужас! Люди приехали отдыхать, а тут…
Всхлипнув, я закрыла лицо руками. Олег Александрович повернулся в мою сторону и посмотрел поверх очков.
– Что за истерика?
