На излёте

В те первые военные годы в интересах спецразведки постоянно шел поиск наиболее приемлемых в специфических условиях Афганистана способов действий групп спецназ. Новым в их применении стало использование этих групп для ликвидации так называемых «исламских комитетов», наделявшихся моджахедами функциями местного самоуправления на основе правовых канонов шариата и, как правило, возглавлявших и руководивших движением сопротивления в том или ином регионе страны.

В тот день, фактически уже ожидая замены, Шура решил сделать «крайний» разведвыход, – как говорили все служившие в Афгане наши военные, суеверно боясь произносить слово «последний», – вместе с Сергеем, тем более что он был единственный в подразделении офицер, кто подобную задачу уже выполнял.

Группа же самого Звягина с его заместителем, прапорщиком Пустовитом, оставалась в расположении подразделения на отдыхе, – Шурка с бойцами пару дней как прилетел с провинции Герат, где по задаче они «забили» довольно внушительный духовский караван. Но Звягин перед отбытием в Союз решил все-таки помочь другу, хоть сам Сергей и пытался, как мог, его отговорить. Командование тоже пошло навстречу более опытному в боевом отношении офицеру.

Суть операции состояла в следующем. Разведчики из разведцентра через свою агентуру получили информацию о том, что в провинции Пактика в установленное время моджахеды должны съехаться в один из кишлаков на заседание исламского комитета для планирования дальнейших боевых действий и проведения терактов в южной и юго-западной части Афганистана. Задачей группы было их накрыть и уничтожить, забрав все документы, найденные при этом. В принципе задача, как задача. Здесь самое основное – выявить, в каком именно месте в кишлаке проходит сборище, а для этого желательно прибыть на место заранее, чтобы осталось еще время для наблюдения и проведения доразведки. Заседание этого самого комитета должно было состояться следующей ночью, то есть времени оставалось в обрез.

Сразу все пошло не так, как было спланировано. Во-первых, летуны ошиблись и высадили их почти на пятнадцать километров восточнее, чем предполагалось изначально. Казанцев со Звягиным определили это только минут через десять после того, как вертушка поднялась в воздух, и они, не сговариваясь, одновременно смогли сориентироваться на местности.

Посмотрев друг на друга и, поняв без слов, что пришли к одному выводу, оба тихо выругались.

Эта ошибка летчиков выливалась им в несколько лишних часов хода по сильно пересеченной, поросшей лесом и кустарником местности, да к тому же еще с сырой глинистой почвой, килограммами налипавшей на обувь. А это, в свою очередь, означало, что в район выполнения задачи они выйдут только к утру.

Офицеры вместе с сержантами обсудили ситуацию, и Казанцев, выслав головной дозор вперед, дал команду на выдвижение в указанном направлении.

Как они и предполагали, на место пришли уже под утро, выжатые как лимон этой гонкой по местности, которая годилась разве что только для проведения соревнований по мотокроссу с высшей категорией сложности.

Поднялись на заранее выбранную по карте высотку и, выставив необходимое в таких случаях охранение, попадали, как подкошенные, кто где стоял. Личному составу группы, свободному от какой-либо работы, разрешено было кимарнуть, а офицеры приступили к работе – Звягин начал тщательно изучать местность вокруг их высотки, сличая оригинал с картой, хотя и было еще темновато, а Казанцев с Чижом и Солодовниковым, принялся организовывать связь. Ночью на марше она «не пошла», поэтому Сергей по этому поводу ощущал легкое беспокойство, потому как с командованием было договорено, что при получении разведотделом какой-либо дополнительной информации при их выдвижении в район выполнения задачи её сразу же сбросят во время утреннего сеанса связи. Но его волнения были напрасными – контакт состоялся, хотя ничего нового из Центра не передали.

– Ну, что дали наши, – увидев боковым зрением друга, спросил Звягин, рассматривая местность в бинокль.

– Да ничего, – пригнувшись, подобрался к нему Казанцев, – продолжать выполнение задачи. А что тут у тебя?

– Тоже пока ничего особенного. Кишлак только начинает просыпаться. Нам бы выяснить, где будет проходить это их сборище, тогда будет намного легче работать.

– Это понятно, – согласился Сергей. – Будем с тобой что-то думать.

– Знаешь, брат, – помолчав, произнес Шура, – что-то неспокойно у меня на душе.

– Перестань, Саня. Все пройдет нормально, как и всегда.

– Ты, наверное, хотел сказать – почти как всегда, – поправил друга Звягин. – Сережа, я хочу тебя попросить об одной вещи… если что, – только не перебивай меня, – настоял он, видя, что Казанцев пытается ему возразить, – Так вот, если что, – расскажи Любе… ну, как все было. И передай ей, что очень ее люблю, еще с первого класса, – грустно улыбнулся он, – но чтобы долго по мне не плакала, а выходила бы замуж. Она девчонка красивая, да и ребенок без отца не должен расти…Беременная она у меня, – признался Шура, – на восьмом месяце…, в мой последний отпуск решились на это.… Ну, в общем, ты понял меня.

– Шурик, не говори глупости, с такими мыслями на хрена надо было в этот раз в поле идти? Что, я сам бы не справился?

– Да конечно, справился бы. Ладно, иди поспи немного. Вся работа еще впереди.

– Нет, – отказался Сергей, забирая из рук друга бинокль, – лучше ты покемарь, а я пока понаблюдаю за кишлаком, через час-полтора поменяемся. И не думай ни о чем плохом, ты же знаешь, что негативные мысли притягивают к себе и негативные события.

Звягин здесь же перевернулся на спину и почти моментально заснул.

Когда совсем рассвело, стало видно, что они расположились почти на вершине одной из высоток в небольшой ложбине, заросшей редким кустарником. Кишлак, в котором должна была работать группа, находился

севернее километрах в двух с половиной от них под такой же высоткой, но полностью его видно не было из-за южных ее склонов. Поэтому наблюдательный пункт пришлось организовать в месте, не совсем для этого удобном. Но на войне особого выбора, как правило, нет. Приходится приспосабливаться к тем условиям, в которых оказываешься в той или иной ситуации.

В кишлаке было спокойно. Шла нормальная для этой страны размеренная жизнь. Ходили по улицам женщины по каким-то своим делам. По всему

кишлаку бегали тощие куры, орали ослы, требуя свой пучок вечно пожухлой травы. Мужчин же с утра видно не было, кроме двух пастухов, выпасавших невдалеке от селения скот. И только уже позже, часам к десяти, стали появляться дети и мужская часть населения.

Так, меняя друг друга, в наблюдении прошел день. К вечеру картина начала меняться. Стали понемногу, по два – по три человека подтягиваться духи, кто на лошадях, кто на ишаках, несколько человек проехало на мотоциклах, а со стороны Пакистана прошли даже два «Симурга», по-видимому, тоже с людьми. Ехали с трех направлений – с запада, с северо-востока и с юга, со стороны пакистанской границы, как раз мимо их высотки.

Посовещавшись, они решили в ходе выполнения задачи использовать факт подтягивания духов такими мелкими группами в своих целях, но для начала необходимо было уточнить место проведения комитета. А для этого проще всего в этой обстановке взять «языка». Уже начинало темнеть, и Звягин с двумя разведчиками спустился к подножию сопки, на которой расположилась группа, а часа через полтора они поднялись наверх с пленным духом. Казанцев со Звягиным и Джумаевым, их нештатным переводчиком, допросили его и выяснили, что сбор был назначен на двадцать три часа. Сколько это заседание комитета, а фактически совещание полевых командиров, займет времени, он не знал, сказал только, что к утру до рассвета должны все разъехаться. Уточнились с ним и по самому месту сбора комитета.

– Ну что ж, вроде все понятно, – посмотрев на часы, произнес Звягин, первым поднимаясь с земли.

– А что с этим? – спросил подошедший к ним Орлов, наклонив голову в сторону допрошенного и ненужного уже душмана. Тот, связанный с кляпом во рту, лежал поодаль, ожидая своей участи.

– Он что, не знает у тебя, что в таких случаях делают? – задал вопрос Звягин больше самому сержанту, чем Казанцеву.

– Я просто согласовываю этот вопрос с командиром, товарищ старший лейтенант, – не моргнув глазом, произнес Орлов и, правильно поняв кивок головы своего командира, поднял духа на ноги.

– Ну что, времени у нас в обрез, – отворачиваясь от сержанта, сказал Шура Сергею, – как думаешь работать? Давай прикинем.

После пятнадцатиминутного обсуждения и окончательного принятия решения Сергей глянул на часы. Было двадцать тридцать пять. Пора ставить задачу и выдвигаться.

В дневное время любое появление чужаков в населенном пункте всегда вызывает подозрение, поскольку афганцы живут малыми общинами и знают друг друга в лицо. Ночью же при работе в кишлаке основную опасность, или, скажем так, – неприятность, представляют собой местные собаки, которые, далеко почуяв чужих, не умолкают потом очень долго. Поэтому для того, чтобы собравшиеся моджахеды особенно не шарахнулись при подходе группы, операцию решили провести около двадцати трех часов, когда собаки будут реагировать постоянно на каждую вновь прибывшую группу боевиков.

Разделились на две подгруппы: в одной со Звягиным и Орловым – шесть человек, в другой, с Казанцевым во главе – семеро. Подгруппа самого Сергея минут за десять – пятнадцать должна подойти с юга-юго-запада кратчайшим путем, бесшумно убрать охрану и произвести налет на объект. Звягин же со своими людьми на всякий случай должен был обойти кишлак с севера, куда ушли днем прошедшие мимо них машины. Затем, взяв под свой контроль этот маршрут, подтянуться к месту заседания комитета и в двадцать два пятьдесят – двадцать три пятнадцать по условленному заранее сигналу Казанцева подключиться к работе. При обнаружении противником на подходе раньше оговоренного времени действовать по обстановке, при необходимости выполнять задачу самостоятельно. Связь между подгруппами постоянная по УКВ-станции установленным тональным сигналом. При налете внутрь не входить, «валить» с улицы всех выходящих, подходящих и подъезжающих.

Спустились к подножию, после чего, пройдя с полкилометра вместе и сверив часы, разошлись. Звягин с бойцами пошел в обход на север, а Казанцев со своей подгруппой, еще раз обговорив действия каждого разведчика, двинулся к объекту с юга.

Внезапно слева по дороге, идущей к кишлаку с запада, возникло два силуэта на ишаках. Не дав опомниться подъезжавшим, Сергей громко и уверенно крикнул, – Дреш! (Стой!), – и толкнул в бок идущего рядом с ним Джумаева, – продолжить разговор на корявом фарси он не рискнул.

Джумаев, мгновенно сообразив, что от него требуется, уже разговаривал с духами. Пара секунд – и с ними было покончено, – оставлять их в живых было нельзя, а допрашивать – уже не было времени.

Через некоторое время со стороны кишлака залаяла сначала одна, потом вторая собака. За ними подхватили и остальные.

– Значит, наверное, наши уже на подходе, – подумал Сергей, идущий на этот раз без головного дозора впереди группы и ускорил шаг.

Вдруг в ночи раздался пронзительный крик. Длинная автоматная очередь и разрыв гранаты на мгновение заглушили остервенелый лай местных собак. Сразу после этого послышались одиночные выстрелы из пистолетов и опять автоматные очереди. Сомнений не было – подгруппа Звягина обнаружена. И точно – не успел Сергей по рации запросить друга, в чем там дело, как тот сам вышел в эфир открытым текстом, – Серега, вступаем в бой, извини, так получилось…

Казанцев и его люди перешли на ускоренное передвижение, насколько это было можно сделать из-за полной экипировки личного состава. Подбегая к предполагаемому дувалу и убедившись, что стреляют отсюда, они моментально сориентировались в обстановке и, гася автоматные вспышки боевиков, высыпавших на улицу, с ходу атаковали их. Те, не ожидая нападения с этой стороны, оставив несколько человек убитыми, вынуждены были ретироваться обратно к дому, в котором собрался комитет. Моментально совершив бросок к дувалу, разведчики забросали объект гранатами и, дождавшись разрывов, взяли его штурмом.

Подав сигнал бойцам рассредоточиться, сам Казанцев запрыгнул в полузавалившийся сарай и сразу же ощутил резкую боль под левой лопаткой.

Пересилив себя, не глядя, шарахнул из своего АКСа на шум сзади.

– Кажется, попал, – мелькнуло в голове и, уже обернувшись, на всякий случай выстрелил еще раз.

Где-то внутри дома прогремело подряд два взрыва, и оттуда посыпались, как ошпаренные тараканы, очумелые от разрывов гранат, духи.

Сергей, уже не обращая внимания на притупившуюся боль, вместе с остальными разведчиками подгруппы, тоже закрепившимися кто где смог, стал бить короткими очередями по выходу. На несколько мгновений все стихло, а потом захлопали одиночные выстрелы.

–Наши уже там, – понял Казанцев, вскочил на ноги и, увлекая своих ребят за собой и по пути уничтожая проявлявшихся в темноте душманов, ворвался внутрь жилища. В воздухе стояла гарь, пахло порохом и горелой ружейной смазкой. Повсюду лежали трупы. Бойцы подгруппы Звягина, заскочившие с другой стороны дома, добивали раненых и оставшихся в живых боевиков.

Подбежал Орлов, находившийся при налете во второй подгруппе.

– Командир, потеря – старший лейтенант Звягин… пулевое в голову.

Сашу уже вносили внутрь помещения. Затылочная часть головы у него была полностью снесена, лицо залито кровью.

На Сергея вдруг сразу навалилась усталость. Никаких чувств, никаких ощущений не было. Он осознавал, что начинает «плыть».

В дом заскочил возбужденный боем Воронин, – товарищ старший лейтенант…, – но, увидев тело Звягина, запнулся. – Товарищ старший лейтенант, там духи на подходе, человек тридцать – сорок, метрах в четырехстах.

– Это, наверное, с «Симургов», – вслух догадался Орлов. – Они, я думаю, прибыли сюда для охраны этого сборища. Мы на нескольких из них напоролись при подходе, поэтому такой шум и получился. А старший лейтенант, – хмуро кивнул он на тело Звягина, – уже здесь при штурме нарвался. Что с вами? – подскочил он вдруг к Казанцеву, видя, что тот, бледный, еле-еле стоит на ногах.

– Ранен, но пока, кажется, держусь, – произнес Сергей, чувствуя, что губы начинают неметь, с трудом слушаясь его. – Ты знаешь, что делать, если…, – не договорив, он махнул рукой на выход. – Давай к нашей высотке, там легче держать оборону. Радистов вперед… пусть сразу же давят «семерки». Хотя ночью авиация навряд ли поднимет вертушки, но расшевелить их надо сейчас. Да, и координаты запасного места съемки не забудь дать, сориентируешься по ходу…ты парень смышленый…, – при этом Сергей попытался улыбнуться, но не смог, только успев подумать, – Хорошо, что летунам есть, где приземлиться.

Перед глазами все поплыло и стало темнеть, а земля начала ускользать из-под его ног. Единственное, что он еще успел почувствовать и отметить про себя – это то, как две пары чьих-то крепких, заботливых рук подхватили его, и он поплыл по воздуху, невесомый, словно маленькая пушинка тополиного пуха, которая, войдя в воздушный поток, медленно и долго плывет над землей и, поднимаясь все выше и выше, постепенно совсем исчезает из вида, незаметно растворяясь на фоне летнего светло-голубого неба.

Глава 8.

Я слышу дыхание лилового колокольчика.

Я его люблю. Он связан со мной. И через

любовь мою к цветку я связан со всем

великим миром.

/М.М. Пришвин/

Началась повседневная работа сутки через трое, не тяжелая, но несколько однообразная и даже нудноватая. Его определили старшим смены. Весь коллектив отдела охраны состоял преимущественно из офицеров запаса Вооруженных Сил. Кроме того, в отделе были также «запасники» из КГБ и МВД, хотя последних, как понял Казанцев, здесь не очень приветствовали.

В отделе было четыре смены по восемь человек в каждой, плюс начальник. Вся охрана во главе с начальником отдела Олегом Николаевичем Грищенко, непонятно где и кем до этого служившим, – и служившим ли, вообще, – замыкалась на заместителя управляющего банком Георгия Ивановича Кукарина, того самого «боксера», которого охранники между собой называли Кукой. В дела и проблемы охраны банка этот Кука, как и управляющий Феоктистов, особо не вникал, предоставляя всю свободу действий Олегу Грищенко, или просто Алику, как его все в банке звали. Сергею же как и другим старшим смен оставалось осуществлять общий организационный контроль в смене, дублируя при этом Алика, а также выполнять его мелкие поручения, в том числе и выделяя по необходимости из своего состава курьера. Самое основное в его обязанностях состояло в том, чтобы непременно, при любых условиях, присутствовать при приеме-передаче смены.

В целом работа Казанцева вполне устраивала. На дежурство каждой смене выпадало всего семь – восемь раз в месяц, когда как придется, то есть сутки на смене, трое – выходные, и это все при довольно неплохой заработной плате.

В один из таких выходных, да еще и воскресенье, Сергей, тепло одевшись после утренней физической разминки и приведя себя в порядок, с чашкой крепко заваренного кофе вышел на балкон. Он любил эту утреннюю процедуру – помолоть ровно на одну порцию купленного в зернах хорошего кофе, чтобы запах этого удивительного напитка сопровождал его все утро, круто заварить на медленном огне и мелкими глотками, почти смачивая одни только губы, пить его, – если только можно так банально выразить этот почти что священный процесс, – прикидывая при этом свои планы на предстоящий день.

Сегодня у него предстояла встреча с дочкой. Всего месяц с небольшим они виделись в последний раз, а кажется, что прошла вечность. По жене в самые лучшие их времена, наверное, никогда так не скучал. Но надо было выдержать какое-то время.

Вчера вечером, позвонив Иришке, долго и умиленно слушал, как она рассказывала о своих успехах в школе, о мальчишках, с которыми нельзя дружить, потому что они все такие хулиганы, о какой-то Наташке, которая ее всегда толкает на переменках, а она ей грозит своим папой, который скоро приедет в школу и заступится за нее.

После их окончательного разрыва со Светой Сергей не мог без волнения думать о дочери. Вот и вчера, настраиваясь на спокойный, без лишних эмоций, разговор с дочкой, он, слушая ее, чувствовал, что предательский комок все же постепенно подступает к горлу. И так, наверное, будет всегда. К этому разрыву и расставанию с самым родным ему существом он был не готов.

Со Светой договорились о том, что он заедет за Иришкой около десяти и проведет с ней весь день, где – пока еще не решил, что-нибудь с ней придумают.

Переодевшись, Сергей вышел на улицу. Безусловно, день сегодня удался. Совсем небольшой морозец и солнце – это как раз то, что полностью подходило для запланированной прогулки.

В метро, развернув купленные перед входом газеты, бегло просмотрел заголовки и короткие сводки.

Опять кто-то из высокопоставленных чиновников делает очередную попытку лишить госслужащих их, задницей высиженных, привилегий, – извечная тема. Как только закручивается очередной виток «демократизации советского общества», так сразу же делается попытка ограничить нашего чиновника в его «правах». И, рано или поздно, это заканчивается печально для ее инициаторов.

«Указом Президиума ВС СССР восстановлены в гражданстве СССР М.Л. Ростропович и Г.П. Вишневская». – Как же такое возможно – весь наш народ гордится ими, тем самым, признавая их одними из достойнейших граждан, а руководство этой страны, состоящее из нескольких десятков маразматиков-мастодонтов, так не посчитало, лишив этих людей права жить и творить на своей родине. И вот теперь только, как говорится «под давлением общественности», поняли, что «дали маху». А скорее всего, – под давлением международной общественности, – стали бы они перед своим народом каяться.

Так, а здесь партизаны (слово-то какое знакомое; если бы мы поддерживали правительство, то, конечно же, это были бы уже не партизаны, а боевики-террористы) из «антиправительственного Сомалийского национального движения освободили команду итальянского грузового судна». – Возвращена и сама посудина. – «Повстанцы полагали, что судно доставляло нефть в осажденную Берберу». – Знакомые места, и проблемы те же остались, – по ходу отметил Казанцев и перевернул страницу.

«Арестован Н. Чаушеску с супругой Еленой при попытке бегства на захваченном легковом авто». – Да, что и говорить, не повезло ему, но у нас такого не будет. Сейчас у нас все, – и политики в первую очередь, как старые, так и новые со своими старыми связями, – повязаны между собой огромными и тяжелыми цепями преступлений против собственного народа, так что и обвинять, вроде как, некого. Ну что же, там дальше посмотрим.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.