Пылающие души

Молодой поднялся и что-то сказал одному из полицейских. Тот, кивнув, пошел с ним наверх, по пути обсуждая происшедшее. Они поравнялись со мной, и я медленно пошел вниз.

Мне досталась роль стороннего наблюдателя, смотревшего на происходящее так, будто он не имел к этому никакого отношения. В стороне я видел Наташу, скривившую рот в презрительной усмешке. Ей безумно нравился произведенный эффект, и она, заметив мой взгляд, снова подняла вверх большой палец. О да, она ликовала! Серая мышка, ставшая повелительницей людских судеб! Маленькие люди, дорвавшись до власти, зачастую используют ее во вред другим. Она не стала исключением, подтверждая эту старую как мир истину.

А вагоны все глотали людей, развозя их к местам обитания в их темных квартирах. Я, проходя мимо трупа, старался не смотреть в его сторону, чувствуя на себе сумасшедший груз ответственности. В подъехавший поезд мы с Наташей сели вместе, зайдя в один вагон через разные двери.

Мне было тяжело молчать, подмывало спросить о ее поступке, но вокруг были люди, и мне приходилось хранить молчание. Я как обычно стоял в углу вагона, но в этот раз без наушников: настроения слушать музыку у меня не было. Наташа отошла в другой конец вагона и села. Тут я увидел очередное чудо. Дело в том, что никто из вошедших в вагон людей не занимал ее место. Люди чувствовали что-то, не подвластное их разуму, и старались не подходить к этому месту близко. Вокруг Наташи образовалось пространство, непригодное для людей.

К дому я подходил, отягощенный своими мыслями, которые роились в голове, как дикие осы в хорошую погоду. Соседка шла сзади, за все это время не проронив ни слова. Сомневаюсь, что ее мучило чувство вины, учитывая улыбку, почти не сходившую с ее губ. Она молчала, ожидая моего хода, а я мог заговорить с нею только без свидетелей. Так мы и подошли к дому, человек и призрак, идущий у него по пятам. Странная встреча мира живых и мертвых.

В подъезд я зашел первым, даже не подумав придержать дверь. Этой женщине двери не помеха.

Наташа подошла ко мне, когда лифт открыл свои двери и замер, ожидая моего действия. Оглянувшись, я получил от нее положительный кивок и шагнул в кабину. Признаюсь, оставаться с ней наедине было страшно, тем более в таком маленьком пространстве, но если бы она захотела, то убила бы меня уже давно. Ей было нельзя, а значит, мне можно вести себя раскованнее.

– Зачем ты сделала это? – Я с вызовом посмотрел ей в глаза, но она не отвела взгляда. Не знаю, как при жизни, но сейчас стыд и совесть явно не были ее спутниками.

– Ты о чем? – женщина улыбалась, глядя на меня мутными глазами.

– Что значит о чем? Тебе и так все понятно! – Я закипал, но пока еще сдерживался.

– А, ты об этой бабушке? – Ей нравилось мое негодование: мерзкая улыбка не сходила с ее лица. – Я испытывала свои новые способности. Недавно я узнала, что могу поджигать предметы. Захотелось проверить на людях. Не тебе меня судить, поджигатель. И вообще – тебе о напарнике думать надо.

Лифт открылся, но я нажал на кнопку первого этажа, чтобы продолжить общение наедине. Она засмеялась и облизала обожженные губы.

– А что тут думать? Сашка сдаст меня, сомнений нет. Или у тебя есть предложения? – Я пристально смотрел на женщину, ожидая услышать то, что боялся произнести вслух сам.

– Ты должен убить его. Способ тебе хорошо известен. Скорее всего, твой напарник после смерти станет таким же, как и мы, – мне говорил об этом твой двойник. Как я поняла, всем твоим жертвам уготована такая судьба.

Я смотрел на Наташу и не мог поверить своим ушам. Нет, дело не в ее предложении – к нему я был готов. Но то, что Сашка по моей вине станет бродячей душой… Смогу ли я пойти на это? Он любит моих домашних, хотя ни разу не видел их. Он всегда умел поднять настроение мне и не только. Назвал бы я его своим другом? Скорее да, чем нет. Но теперь мне суждено превратить его из забавного Сашки-балагура в белоглазого призрака с неизвестными мне способностями.

– А если я его не убью? Что тогда? – Я снова нажал на кнопку своего этажа, намереваясь закончить разговор.

– Тогда? Хм… Я думаю, тогда мне придется его убить, ведь нам велено защищать тебя и никому не давать причинить тебе вред. Не говоря уже о том, что кто-то может попробовать тебя остановить. Этого мы точно не допустим. С твоей помощью нас должно стать много, очень много, и это не обсуждается.

– Но зачем? – спросил я, выходя из лифта.

– Не знаю. Так хочет он, а мы не можем противиться его воле.

Я зашел домой, все еще чувствуя затылком ее взгляд. Не знаю, осталась ли она довольна нашим разговором, но следом за мной не пошла. Впереди был дневной сон и мысли о случившемся на работе, а также извечный вопрос: что делать?

Глава 23.

День прошел так, как и должен был, учитывая его начало и то, что ему предшествовало. Тяжесть вчерашнего общения давила на меня, не давая сосредоточиться на домашних делах. Женя мне что-то рассказывала, а я делал вид, что слушаю и кивал в ответ. Лера более чувствительно отнеслась к моему состоянию и поэтому несколько раз одергивала меня, когда я уходил в свои мысли. Я не мог думать ни о чем другом, то и дело возвращаясь к Сашкиным словам. Он приравнял меня к тем недолюдям, борьбу с которыми я решил сделать целью своей жизни! Как он мог? Неужели я, человек, несущий миру свет и освобождение, могу быть приравнен к этим отбросам, загрязняющим Землю? Нет! Я не такой! Я светлый, добрый, у меня есть ребенок, любящий меня до беспамятства! Да что там говорить, если даже солнце светит ярче, одобряя мои свершения. Как же он мог… Наверное, Наташа права: с помощью слов я не в состоянии донести до человека простые истины. И все-таки надо будет попробовать еще. Соседка предлагает кровавое решение, я же понадеюсь на Сашкин ум.

– Папа, ты спишь что ли? – Лера стукнула меня по пальцу мягким молотком, с помощью которого гном добывал драгоценные камни в углу ее комнаты.

– Нет, что ты, – протянул я, на ходу придумывая, чем оправдать свою невнимательность. – Мой конь задумался, он сомневается, что увезет на себе столько сокровищ. А не предложить ли хозяину воспользоваться машиной, стоящей в гараже?

Лера посмотрела на игрушечного коня, зажатого в моей руке, а затем под стол, где прятался странный пластмассовый автомобиль с небольшим кузовом. Импровизированный гараж заинтересовал мою требовательную напарницу по игре, и она погладила коня по голове.

– Умница, Яблочко. – Лера на четвереньках проползла под стол и извлекла оттуда чудовищную комбинацию неизвестных мне машин, больным воображением дизайнера соединенных в единое целое.

Что оставалось делать верному коню? Правильно, я заржал, принимая из рук дочери нового героя наших приключений. В этот момент я увидел в окне того, кто начинал внушать мне страх. Двойник улыбался и кивал, глядя мне в глаза. Он держал в руках факел. Он жаждал того, о чем говорила Наташа, и перед моими глазами появился напарник. Да, Саша – человек упрямый, он вряд ли согласится с моими доводами, как бы я ни старался упаковать их в красивую подарочную бумагу. Двойник прав. Эх, Саша, быть тебе одним из тех, кто составляет бесплотное войско странного существа в окне…

– Папа, ну что еще? – Лера требовательно тыкала пальцем в кучу цветных стеклышек, купленных сегодня Женей во время прогулки. – Сокровища достали, а машина не загружена! Что делать, если пираты нападут?

– А мы их опередим! – весело сказал я, улыбаясь двойнику, таявшему в стекле окна. – Сейчас медведь с зайцем все быстро загрузят и увезут в лесную пещеру.

И зверушки начали быстро закидывать сокровища в кузов машины. Гном и хозяйка внимательно наблюдали за нашей работой, постукивая молотком по полу. Через несколько мгновений машина увезла добытое под табурет, где ее встретили восторженные вопли других зверей. Машина отправилась обратно в гараж, оставив нас перебирать привезенные рубины и алмазы. Игра продолжалась еще долго, до тех пор, пока мама не позвала нас на ужин, расстроив сердитого гнома.

В этот вечер Лера уснула очень быстро, так что мы с Женей имели возможность позаниматься своими делами. Я лежал на кровати, рассматривая новые фотографии своих детских друзей, размещенные в социальных сетях. Женя рисовала очередную картину – семейную пару. Эти двое смотрели в небо с берега озера. Я бы понаблюдал за ее работой, но это требовало внимания, а мне хотелось чего-то расслабляющего, дающего мозгу отдохнуть от проделанной работы. Чужие фотографии давали такую возможность, не прося ничего взамен.

Спать мы легли через час, и Женя уснула также быстро, как и наша дочь. Сон моих девочек казался мне даром высших сил. Мои глаза тоже закрывались и, как я ни боролся, в какой-то момент веки, побежденные Морфеем, сомкнулись.

Хорошо, что моих новых «друзей» слышу только я. Наташа явилась ночью и довольно громко позвала меня. Если бы Женя могла слышать ее, то непременно проснулась бы от этого окрика. Наташа ждала, стоя в дверях. Увидев, что я приподнялся на кровати, она направилась в кухню, махнув призывно рукой. Как я понял, выбора у меня не было, так что я встал и пошел за ней следом, уже догадываясь, о чем будет разговор.

– Ну, ты подумал? Или семья не давала?

Вздохнув, я закрыл за собой кухонную дверь и сел. Наташа уселась на место, обычно занимаемое моей женой, и я с негодованием отвернулся, не осмелившись возразить.

– Я думал над твоими словами, но решения не принял. Сашка мой хороший товарищ, почти друг. Как я могу убить его?

– Тем более! – вскричала соседка, взмахнув руками. – Подари ему новую жизнь, полную странного, но весьма интересного содержания. В противном случае, он все равно лишится жизни, не получив ничего взамен. Разве тебе не больно будет понимать, что ты дал ему уйти навсегда?

– Больно… – Я опустил голову. – И все же… Давай я попробую еще раз, и, если ничего не получится, тогда… Я же в любом случае ничего не теряю?

– Ох и глупый ты мужик! – она смотрела на меня чуть ли не с материнской любовью. – Ну хорошо, пусть будет так. Только зря ты надеешься на успех своего гиблого замысла.

Наташа улыбнулась, обнажив свои жуткие зубы. Я осознал, что никогда не мог понять смысла ее улыбки, искаженной дефектами обожженного лица. Я не специалист по чтению эмоций, но тут я просто входил в ступор. В сочетании с неживыми глазами и частично парализованным лицом, ее оскал становился улыбкой дьявола, искушающего свою жертву.

– Наташа, давай не будем пороть горячку. Скажу честно, я не уверен, что он согласится со мной, но пока есть шанс сохранить ему жизнь, я буду хвататься за него до последнего. Пойми, он хороший человек. И он очень умен – ты сама видишь. Он сможет помочь мне в достижении моих целей. Стоит ему согласиться со мной, и я получу отличного стратега, который не допустит тех промахов, которые из-за избытка эмоций допустил я. Я готов отдать ему роль мозгового центра, а я буду исполнителем, очищающим Землю и пополняющим ваши ряды.

На мой взгляд, звучало убедительно, вот только женщина сначала рассмеялась, а затем резко остановилась и посмотрела на меня испепеляющим взглядом. Один уголок рта пополз вверх, в очередной раз обнажив черно-желтые зубы, а глаза сузились, образовав две маленькие белые щели. Наташа произнесла с расстановкой, чеканя каждое слово:

– Если он согласится. Но мы в это не верим.

И подскочив со стула, моя гостья залилась хриплым смехом мертвеца. Она запрокинула голову, схватившись за нее руками, и мне стало видно, как от этого прикосновения ее виски превращаются в кроваво-алые угольки. В кухне стало жарко. Я встал и вышел в коридор, продолжая смотреть оттуда на жуткое представление в моей кухне. Вскоре хрипы прекратились, и Наташа опустила голову, уперев в меня тяжелый взгляд.

– Иди спать, – проговорила она, опуская руки. – Завтра будем действовать, и это больше не обсуждается. Если опоздать хотя бы на день, твой друг пойдет в полицию. В этот раз поверь моим словам и приготовься. Думай!

Договорив, женщина рывком сорвалась с места и промелькнула мимо. Я так и остался стоять с круглыми от удивления глазами. Вот так скорость! Какие еще неизвестные мне способности появились у моих жертв? Не удивлюсь, если она читает мои мысли и может летать по воздуху, как привидения из фильмов.

А в окне медленно таял силуэт моего двойника. Когда он появился? Кажется, он навсегда останется для меня загадкой.

Выключив свет на кухне, я отправился спать, но сон не шел, заставляя тупо рассматривать потолок. Что делать завтра? Если в случае с соседями у меня был хоть приблизительный план, то завтра придется действовать экспромтом, оставляя место случаю.

Адрес Сашки я знал, поскольку пару раз бывал у него в гостях на дружеских посиделках с шашлыками. Эти мужские сборища без жен и детей, устраиваемые им раз в полгода, так и не приблизили меня к пониманию этого человека. Он приглашал пару человек с работы, а также трех соседей, с которыми давно дружил. Вшестером мы сидели в беседке, жарили замаринованное им мясо и травили традиционные мужские истории. Сашка был в центре внимания, влезал в любую историю, находя похожую в своей жизни. В дом мы не заходили, так что мне не удалось увидеть его многочисленные награды, с его слов, занимающие полстены в спальне. Где-то там должны быть и наградные пистолеты… Соседи смеялись над его историями и похлопывали его по плечу: отношения у них явно были хорошие.

Его дом находился в частном секторе, в полукилометре от посадки. Там Сашка собирал дрова для костра, а также пластиковые бутылки, из которых намеревался выложить небольшой сарай. Благо, наши сограждане снабжали его этими стройматериалами регулярно.

Возникал вопрос, как добраться туда незамеченным. Такси отпадало сразу, метро тоже, тем более что потом нужно было еще ехать на маршрутке. А кстати, во сколько мы заглянем к нему в гости? Если ночью, то о метро можно даже не заикаться. Но зато ночью больше шансов остаться незамеченным. Да и Сашка будет спать, что увеличит мои шансы на удачный исход дела. Идти пешком? На мой взгляд, часа за четыре я дошел бы до его дома, но что потом? Четыре часа идти назад и засветиться в нескольких районах города? Надо спросить у Наташи, не умеет ли она телепортироваться вместе с живыми людьми.

Так, ладно… Самый сложный вопрос оставлю на потом, поскольку ответа на него я не знаю. Что еще? Наташа явно пойдет со мной в качестве подстраховки. Они боятся, что Сашка выйдет сухим из воды из-за моей нерешительности. В общем, надо быть готовым к ее вмешательству в наш разговор.

Завтра необходимо купить спички или зажигалку, о которых я снова забыл, отвлеченный своими мыслями и новыми событиями. При дочери я не смогу этого сделать: завалит вопросами. Можно попробовать выйти после обеда, когда она будет смотреть мультфильмы.

Идем дальше. Как мне заставить Сашку слушать меня? Если я залезу в его дом без спросу, начну там хозяйничать, а затем во второй раз попытаюсь донести до него свою основную мысль, он точно скажет, что ему со мной не по пути. Не привязывать же его к кровати? Да и как это сделать? Я не успею затянуть веревку на первой руке, как он стукнет меня по голове чем-нибудь тяжелым. О том, что у него под рукой лежат топор, нож и саперная лопатка, я слышал уже не раз. Может, сначала залить пол горючим, а потом, держа в руках спички, снова рассказать ему о своих планах? Испугается Сашка смерти или нет, я не знал. Судя по его рассказам, он давно не боится ее, еще со времен Анголы и Пакистана, в которых побывал с секретным заданием. Врал, скорее всего, но, как всегда, убедительно. Так что, есть у меня шанс? Буду надеяться на успех, иначе Сашке придется уйти навсегда. Мысль о том, что для него лучше умереть, чем поддержать чуждую ему идею, посетила меня уже перед неожиданно накатившим сном.

Глава 24.

Проснулся я от традиционного утреннего прыжка дочери, отдохнувший и полный сил. Сомнений в том, что сон был дарован свыше, у меня не было, ведь сегодня мне как никогда понадобится ясный ум.

Пока Женя готовила завтрак, мы с Лерой играли в лошадок. Они перевозили героев с одного берега реки на другой, с кровати на стул. Несколько раз я ловил на затылке чей-то взгляд, но так и не увидел его хозяина. Скорее всего, Костик приходил в очередной раз позавидовать игре живых детей, не обделенных вниманием родителей. Последняя встреча с ним заставила меня много думать. В основном, о его одиночестве. Моя Лера предпочитала проводить время со мной, видя во мне надежного и безотказного товарища для игр. Костик не имел такой возможности из-за вечных загулов отца. Признаюсь, по некоторым названным и неназванным причинам, из всей погибшей семьи мне было жаль только его. Может, мне и стоило позволить ему наблюдать за нашей игрой, но лицо мертвеца было последним, что мне хотелось видеть, играя с ребенком.

Уходя из комнаты на завтрак, я погрозил пальцем стене, из которой на меня смотрели. Не знаю, видел ли мой жест тот, кому он предназначался, но от Леры он не ускользнул.

– Кого ты там ругаешь? – спросила она, оказывается, остановившись в дверях. А я думал, она уже убежала и не видела.

– Домового, – соврал я не задумываясь. – Не хочу, чтобы он играл с нашими лошадками, пока мы не вернулись.

Лера потопала на кухню, а я снова обернулся. В комнате было пусто, и меня уже не впервые посетила мысль, что мои гости способны оставаться невидимыми и для меня. Я погрозил стене кулаком, сделав сердитое лицо. Буду надеяться, что этого хватит для спокойного продолжения игры после завтрака.

Поедая оладьи со сметаной, мы слушали сказки. Кот в сапогах рассказывал очередную версию всем известных приключений маркиза Карабаса. Эта версия сказки казалась мне странной, особенно из-за желания принцессы выйти замуж за кота, но Лере история нравилась. Слушая о чудачествах кота, она то и дело округляла глаза, размахивая вилкой в такт музыкальному сопровождению. Когда с вилки на пол шлепнулась сметана, Женя попросила выключить сказку. После недолгих пререканий за столом снова воцарился мир.

Лера еще доедала свою порцию, когда я уловил какой-то шум. Я сразу понял, в чем дело, но все же быстро доел два оладушка и удалился в ванную. Умывшись, я направился туда, откуда, по моему мнению, доносились звуки. Сзади раздавался голос Леры, уже спешившей следом.

В комнату я зашел первым, опередив немного дочь: ей тоже пришлось мыть руки. Мне хотелось посмотреть на состояние игрушек, и мое предчувствие не подвело: то, что мы оставили на стуле, сейчас лежало на полу. Да, жаль медвежонка, утонувшего в реке, но ему повезло больше, чем пазлу – он был цел, и никаких ожогов на его теле я не обнаружил. Две куклы также валялись на полу, и волосы одной из них явно пахли дымом. Оглядевшись по сторонам, я поискал другие следы известного мне озорника, но ничего не заметил. Лера, зашедшая следом, завопила:

– Зачем ты это сделал? Мишка плавать не умеет!

Она в отчаянии кинулась к игрушкам, и мне оставалось только показать, как я научил медведя плавать. С каждым днем я все больше убеждаюсь: чтобы быть хорошим родителем, надо, ко всему прочему, быть актером. Мишка плыл по тихим водам воображаемой реки, а я беспокоился, как бы у него не оторвались лапы от непредусмотренных изготовителем движений.

После домашних игр мы по традиции отправились на улицу, оставив нашу маму заниматься творчеством. И тут мне сообщили интересную новость.

– Завтра похороны твоих соседей, – будто холодной водой окатила меня тетя Катя.

– Что? – регулярно встречая Наташу и членов ее семейства, я уже позабыл о том, что их тела все еще лежали в морге. Кажется, следователь что-то говорил по этому поводу, но я со своими проблемами уже забыл об этом разговоре.

– Я говорю, хоронят завтра Наташу, Колю и деток их. Сначала вроде хотели только детей похоронить, но что-то поменялось. Может, информация новая появилась и тела родителей стали ненужными для следствия, а может, еще что… Я так и не поняла. Но это связано с завершением расследования. Полицейский говорил, что им многое теперь стало понятно.

Я молча поднял голову к Наташиному окну. Коля стоял на балконе, всматриваясь вдаль. Казалось, он хотел видеть любимую точку по продаже спиртного, но та скрывалась за углом дома, так что ему оставалось лишь вздыхать о былом. Знал ли он, что завтра все его семейство закопают в землю, вбив в ногах по деревянному кресту? Если и знал, то явно отнесся к этому без особого интереса. Весь его интерес сосредоточился в районе магазинов, сейчас ему недоступных.

– Что-то надо с меня? – Я посмотрел на сердобольную женщину. Она, проследив за моим взглядом за мгновение до этого, тоже смотрела на балкон Дроздовых. Уверен, что ничего, кроме обгоревших рам без стекол, женщина не видела.

– Ну, как всегда, – протянула тетя Катя. – Ты же знаешь, скидываемся кто сколько сможет.

Я выудил из сумки кошелек и задумался: сколько денег дать на такое святое дело? Мне суждено было стать главным действующим лицом в происшедших событиях, так что свой главный вклад я сделал раньше, чем остальные. Но тем не менее хоронят шестерых человек, а это явно накладно для родственников.

– Возьмите, – я протянул купюру в двести гривен и увидел радость, смешанную с удивлением, на лице женщины.

– Ого! – Тетя Катя огляделась по сторонам и отправила купюру в конверт к остальным деньгам. Там виднелись одни десятки и двадцатки. Я кивнул в ответ и отправился на площадку, где Лера возводила очередной домик из песка.

Возвращались домой мы снова по ступенькам. Лера неслась впереди меня, и даже обгоревшая соседская дверь не смогла остановить ее в этот раз. Я же, проходя мимо этого портала в царство мертвых, держался как всегда осторожно, стараясь обойти дверь как можно дальше.

– Папа, ты снова проиграл, – Лера засмеялась. Ее звонкий смех заставил выглянуть на площадку старшего Наташиного сына. Он махнул мне рукой и тут же исчез. Наверное, я никогда не привыкну к внезапным появлениям обгоревших призраков. А если, с моей помощью, их армия вырастет, то таких ребят можно будет встретить на каждом шагу.

– Заходи, победительница. – Я подтолкнул дочь, и она забежала в тамбур. Первая, всегда и во всем. Точно станет чемпионкой!

Дома опять были игры, обед и мультфильмы. Дождавшись очередной серии приключений собачек-спасателей, я вышел в коридор и начал обуваться.

– Куда ты собрался? – Женя стала в своей привычной позе в проеме двери.

– Сейчас сосед из гаражей должен подойти. Есть один вопрос, который я пока сохраню в секрете. Так сказать, небольшой сюрприз. Там дел минут на двадцать. Когда я вернусь, мультики еще не закончатся.

Женя загадочно улыбнулась. Похоже, с фразой о сюрпризе я попал в точку. Как любая женщина, моя жена любит подарки, но получает их нечасто. Теперь главное не забыть об обещании и подарить ей что-то значительное. К примеру, телефон! Шучу, конечно. Мне он еще пригодится. А вот купить новый смартфон взамен ее старого можно – на работе вроде должны дать премию.

Я вышел на улицу и пошел к гаражам. Жена, если вдруг выглянет в окно, не должна засомневаться в моих словах, так что придется немного постоять в тишине и одиночестве, рассматривая свои сокровища. Зайдя в гараж, я прошел к шкафу и осмотрел дверцу. Именно в ней хранилось раньше орудие убийства, создавшее мне таких странных друзей. Может, все дело в молотках? Бывший хозяин квартиры владел магией и наложил заклятие на свои инструменты, а я, не зная этого, взял да и воспользовался одним из них не по назначению. А что? Вдруг эти инструменты должны были создавать вечные вещи, но молоток опустился не на гвоздь, а на черепа надоевших мне до смерти людей? Хотя дети не вписываются в эту концепцию…

Короче говоря, несколько минут в гараже я провел, а больше мне не надо. Пришлось подумать о всяких бредовых темах, о которых я вряд ли вспомню, если когда-либо захочу написать мемуары. Выйдя из гаража, я потоптался рядом со входом, делая вид, что говорю по телефону. Пару раз я оборачивался к дому, контролируя свои окна. Там никого не было видно, и я, закрыв ворота, зашагал в сторону дома. По дороге мне пришло в голову, что неплохо было бы осмотреться в поисках вездесущих соседских глаз, но дом будто вымер – меня рассматривали только пустые глазницы окон. Не дойдя до угла несколько метров, я свернул к магазинам, выбрав самый дальний из них. Как оказалось, типичная наливайка в нём присутствовала.

Я знал, что в этом месте собирается не самая культурная публика, но не думал, что настолько. Прямо на входе меня встретили тупые взгляды компании, сидевшей в углу заведения. Естественно, среди них были известные мне друзья Коли, а с ними еще два человека, с усилием объясняющие что-то женщине за соседним столом. Как я понял, все четверо уже изрядно заправились, так что сознание их укатило в неведомые трезвому дали. Если бы они были в осознанном состоянии, то вряд ли мне удалось бы покинуть это заведение без разговора по душам.