Эмпирическая психология. Часть II. О способности желать в частности и о взаимодействии между умом и телом

§. 618. Определение радости в соответствии с общим языковым употреблением.

Радость можно определить как преобладание значительных удовольствий, и это определение соответствует общему языковому употреблению. Все мы испытываем радость от блага, которое касается нас: Декарт в своем «Трактате о страстях души», часть 2, статья 61, отмечает, что представление о благе вызывает в нас радость, когда это благо касается нас. Это подтверждается тем, что радость действительно связана с преобладанием значительных удовольствий (§. 616.617). Поэтому данное определение соответствует общему языковому употреблению. Хотя Декарт, кажется, утверждает, что любое благо, касающееся нас, вызывает радость, и это мнение широко распространено; однако опыт говорит об обратном.

Таким образом, хотя мы добавили два необходимых определения: первое – что идея о хорошем должна быть неясной, и второе – что высшее добро должно оцениваться, мы, тем не менее, не отказываемся от привычного языка. Конечно, те, кто молчит о этих определениях, не отрицают их и не ставят под сомнение. Даже если бы они полностью отрицали их или ставили под сомнение, это лишь указывало бы на недостаток внимания или проницательности; это далеко от того, чтобы указывать на что-то, что отличается от преобладания удовольствий под именем радости. Более того, есть те, кто вводит различные упоминания одной из этих определений, а именно, что идея о хорошем является неясной, хотя и под другим названием. Так, Жан-Батист дю Амель в своей моральной философии (Трактат 3, диспут 2, вопрос 3, статья 1, Философия древних и новых, Том 2, стр. 245) упоминает, что относительно хорошего или плохого они вращаются вокруг неясного. Отсюда видно, что, по его мнению, хорошее должно вызывать радость. Хорошее называется чувствительным, поскольку его идея неясна для нас. Поэтому упомянутый автор признает, что идея о хорошем должна быть неясной, если радость должна возникать из нее. Этот способ доказательства согласия определения с употреблением языка будет понятен тому, кто был внимателен в своих демонстрациях. Ещё легче это поймёт тот, кто также знает, что мы продемонстрировали относительно определённого в Онтологии. Кроме того, стоит отметить, что до сих пор авторы, как и обычные люди, чаще говорят о меньшем, чем содержится в их идеях. Наша философия, безусловно, исправляет этот недостаток.

§. 619. Определение грусти.

Грусть – это состояние, которое связано с преобладанием скуки.

Грусть противопоставляется радости, и из определения радости можно понять, как следует определять грусть. Радость определяется как преобладание удовольствий (§. 614), в то время как скука противопоставляется удовольствию в том смысле, в котором мы используем это слово (см. §. 518); следовательно, грусть должна определяться как преобладание скуки.

§. 620. Какова грусть.

Когда мы чувствуем грусть, наш дух испытывает такую скуку, что мы не можем воспринимать удовольствие, если оно есть, или, если его нет, мы не смогли бы его почувствовать. Действительно, когда мы грустим, скука преобладает (§. 619). Таким образом, скука настолько сильна, что если она присутствует, мы не ощущаем её, а если её нет, то не можем её ощутить (§. 529). Это также подтверждается на практике. Представим, что нам сообщают о смерти нашего близкого друга: в этот момент никто не сомневается, что мы испытываем печаль. Теперь представим, что нам предлагают еду, которую мы всегда едим с удовольствием: никто не осознает, что в этот момент мы не чувствуем удовольствия. Есть ли кто-то, кто не знает, что в таком состоянии души мы можем сказать, что еда уже не приносит нам радости? На самом деле, вспоминая подобные состояния, мы часто говорим: «Мы не получим удовольствия от этой еды, которая раньше нас очень радовала», когда хотим выразить степень своей печали. Поэтому обычно, чтобы показать, насколько кто-то расстроен, мы рассказываем, что из этого или того мы не получили удовольствия, хотя раньше это нас очень радовало. В разговорном языке, который полон слов и фраз для точного выражения любых идей, это становится гораздо яснее не только в теории эмоций, но и в общей философии, особенно в практической. Вряд ли можно найти какое-либо состояние ума, для которого не существует специальной формулы выражения; и народ часто использует такие формулы более точно, чем образованные, чьи предвзятые слова о фразеологии отделяют их от реальности, игнорируя истинное значение.

§. 621. Откуда берется печаль.

Когда мы сталкиваемся с чем-то, что воспринимаем как огромное зло, это вызывает у нас запутанные мысли; в результате у нас возникает печаль, величина которой соответствует тому злу, которое мы видим. Если мы воспринимаем что-то как зло, мы осознаем свою несовершенство (§. 565), пока эта идея о зле остается неясной (§. 536). Если зло кажется нам действительно огромным, мы, следовательно, осознаем, что у нас есть значительная несовершенство, и, как следствие, наше уныние также становится значительным (§. 521). Поэтому, даже если появляется какое-то удовольствие, которое могло бы его превзойти, мы его не замечаем, или, если оно и есть, мы его просто не воспримем (§. 528), и, таким образом, уныние берет верх (§. 529). В результате возникает печаль (§. 619). Поскольку величина уныния соответствует величине нашего несовершенства (§. 521), величина этого несовершенства также соответствует злому (§. 565); печаль, которая выражается в величине уныния (§. 619), соответствует тому злу, которое мы воспринимаем.

Также это подтверждается и в дальнейшем. Здесь уместен пример, который мы использовали для подтверждения предыдущего утверждения (§. 620). То, что наш дорогой друг ушел из жизни, которого мы искренне любили, мы воспринимаем как зло, и это зло считается тем более значительным, чем большее благо приносила нам его дружба. Утрата друга, который был для нас источником великого блага, воспринимается как огромное зло всеми. Таким образом, печаль возникает из нашего мнения о том большом зле, которое мы испытываем. Поскольку печаль тем сильнее, чем ближе нам был друг, следовательно, чем большее зло нам кажется его утрата; величина печали явно соответствует величине этого зла. Понятие печали так же общее, как и радости: из того, что кто-то печален, мы можем сделать вывод, что с ним произошло что-то плохое; так же, как из того, что кто-то радуется, мы понимаем, что он испытал некое благо. Действительно, нам необходимо доказать, что утверждение может быть обосновано: для этой цели мы добавляем следующее утверждение.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.