Сбой системы

Максим, наверное, ждал чего-то другого. Может быть, признаний, обещаний, каких-то обязательств. Но я не собиралась ему ничего обещать. Не сейчас, не после этого. Я не хотела усложнять. Не хотела превращать ночь в бесконечный сериал с непредсказуемым сюжетом. Хотела просто забыть. Вычеркнуть из памяти это, как удаляют ненужный файл в корзину.

Взгляд Максима, устремлённый на меня, был полон разочарования. Я видела это, но не могла ничего с собой поделать. Не хотела видеть. Не хотела чувствовать. Хотела, чтобы он просто отстал. Чтобы оставил меня в покое с моей сытостью и довольством, с моим желанием просто жить дальше.

Его молчание было красноречивее любых слов. Я знала, что сейчас он будет думать, анализировать, пытаться понять, что же пошло не так. Но мне было всё равно. Я просто хотела, чтобы завтра, проснувшись, я смогла бы забыть обо всём этом, как о страшном сне.

«Ты ведёшь себя как ребёнок Вера. Тебе сколько, двадцать два?» – спросил он, с ноткой раздражения.

«А тебе, сколько под сорок? Может, хватит уже анализировать и лезть не в своё дело?» – ответила я, стараясь не показывать, что его слова меня задели.

Но нас снова прервали, когда принесли десерт с чаем, сменив основное блюдо. Я с лёгкой улыбкой, произнесла, глядя на официанта: «Спасибо, Макс, ты просто душка!» Он мне подмигнул, и я почувствовала, как другой Максим это заметил. Как только официант вышел, он почти властно сказал: «Веди себя прилично!»

А я, решив подыграть, заявила: «А то что? Отшлёпаешь меня за плохое поведение?»

«А ты бы этого хотела?» – задал он вопрос, и в его голосе прозвучала явная провокация.

Я не удержалась и заливисто рассмеялась. «Уйми свою фантазию, Макс Петрович. С меня хватит я сыта полностью!» – и кинув салфетку на стол, решительно двинувшись в сторону дамской комнаты.

Вера, как всегда, умело подливала масла в огонь, провоцируя меня и выводя на эмоции, и как только она скрылась из виду, я вложил наличные в папку, расплачиваясь за обед, и двинулся за ней следом.

Я услышала щелчок закрывающейся двери, когда он вошёл следом за мной.

Глава 4

Щелчок эхом разнёсся в маленьком пространстве, я не оборачивалась, смотря в зеркало и видя в отражении его. В глазах Максима плясали чертенята, а на губах играла самодовольная улыбка. Он сделал шаг вперёд, и я почувствовала, как он прижимается плотнее ко мне. Запах его парфюма, терпкий и уже знакомый, заполнил собой всё вокруг. Левая рука, словно невзначай, коснулась моего горла, слегка сжимая, а правая, дерзко задрав юбку, обнажила моё нижнее бельё. Максим прижался скулой к моей щеке и почти прошептал: «Вера, я не люблю, когда меня дразнят». Затем он поцеловал и прикусил мочку моего уха, отчего я вся затрепетала, дрожа от желания. Его рука сжимала мои ягодицы – нежно и в то же время властно. Я смотрела на него в зеркало, следя за каждым его движением. Я хотела его безумно.

Его дыхание, горячее и прерывистое, опаляло мою шею, вызывая волну мурашек. Я чувствовала, как напрягается его тело, прижатое к моему, как бьётся его сердце в унисон с моим. В отражении зеркала наши силуэты сливались в одно целое, два сплетённых существа, охваченных страстью. Его пальцы скользнули ниже, исследуя изгибы моего тела, и я невольно выгнулась навстречу, издавая тихий стон. Каждое его прикосновение было обещанием, каждое движение – приглашением. Я ощущала его желание так же остро, как и своё собственное, и это было пьянящее чувство. Мир сузился, до этого зеркального отражения, где мы были одни, погружённые в водоворот чувств. Я закрыла глаза, позволяя ощущениям захватить меня полностью, отдаваясь ему без остатка. Его губы нашли мои, и поцелуй был долгим, глубоким, наполненным той самой жаждой, которую я так долго ждала.

Мои пальцы крепко сжимали прохладную мраморную поверхность, пока мы сливались в поцелуе, полном огня. Внезапно, лёгкий шлепок по моей ягодице заставил меня застонать, сильнее впиваясь в губы Максима. Он повторил это движение, и его рука, скользнув под ткань моего белья, вызвала волну дрожи, заставив меня прижаться к нему ещё ближе. Я чувствовала, как его прикосновения разжигают во мне огонь, который невозможно было игнорировать. Каждое движение его пальцев вызывали волнение, словно искры, пробегающие по коже. Я закрыла глаза, позволяя себе погрузиться в это наслаждение.

Он резко отдернул руки, и я, почти негодуя, издала протяжный стон. За моей спиной раздался смешок Максима, а затем, ловким движением, он разорвал мои трусики по швам и швырнул их в раковину.

«Это дорогое бельё!» – запротестовала я, но в ответ получила ещё один шлепок по попке.

«Молчи, Вера, твой голос сегодня звучал слишком долго».

Максим прижался ко мне, и я почувствовала его напряжённый член, затем он ввёл его одним плавным движением до самого конца, замер. От чего я застонала. И начал двигаться, шлепки наших тел, наполняя тесное пространство туалета звуками страсти. Его руки властно обхватили мою грудь, освобождая от бюстгальтера, и сжимали сосочки, нежно пощипывая. Я видела в его взгляде всю жадность эмоций, что захлёстывали нас в этот момент. Каждый его толчок был глубже, каждое движение отзывалось во мне волной наслаждения, стирая границы между нами. Воздух становился гуще, пропитанный нашим дыханием, запахом его кожи и едва уловимым ароматом дешевого мыла. Я чувствовала, как его тело напрягается, как пульсирует в каждом его мускуле, и это ощущение передавалось мне, заставляя моё собственное тело откликаться с неистовой силой. Мир сузился до этого маленького, тесного пространства, до звуков наших тел, до его взгляда, полного желания, до ощущения его губ на моей шее. В этот момент не существовало ничего, кроме нас двоих, кроме этой всепоглощающей страсти, которая сжигала нас изнутри, оставляя лишь пепел и эхо наших стонов.

Я быстро достигла пика наслаждения, дрожа и сжимаясь от переполняющих ощущений. Руки Максима бережно придержали меня, не давая потерять равновесие. Через мгновение он последовал за мной, отдаваясь волне удовольствия. Дыхание сбилось, в ушах звенело, слабость растекалась по конечностям, но это была приятная, расслабляющая слабость, словно после долгого и изнурительного, но прекрасного бега в парке. Я прижалась к нему сильнее, вдыхая его запах, этот запах успокаивал, дарил ощущение безопасности. Хотелось замереть в этом моменте, остановить время и навсегда сохранить его в памяти.

Максим взял в руку мои трусики и когда вынимал член, прижал ладонь с ними между моих ножек, чтобы они впитывали его сперму. Затем он сжал их и убрал себе в карман брюк. Помыв руки и умывши лицо, вышел с туалета, сказав, что ждёт на парковке.

Я почти на негнущихся ногах двинулась до туалета, присела и стала писать, и осознавать, те ощущение, которые теперь навсегда отпечатались во мне. Я провела рукой по животу, чувствуя дрожь, которая пробегала по телу. Это было не просто физическое удовлетворение, это было что-то большее, что-то, что заставляло сердце биться чаще и мысли путаться.

Я посмотрела на себя в зеркало. Глаза блестели, губы были припухшими, а на шее, наверное, остались следы его поцелуев. Я попыталась привести себя в порядок, но руки дрожали, и каждое движение казалось неуклюжим. В голове проносились обрывки воспоминаний: его взгляд, его прикосновения, его шёпот. Я покинула дамскую комнату, чувствуя себя одновременно опустошённой и наполненной. Каждый шаг по коридору ресторана казался долгим, а тишина оглушительной. Я шла к парковке, к Максиму, и в каждом шаге была смесь страха и предвкушения. Что он скажет? Что он почувствует, когда увидит меня? И что почувствую я, когда увижу его?

Он стоял у машины, его силуэт был очерчен дымом от сигареты. Когда я приблизилась, я произнесла слова, которые, казалось, повисли в воздухе: «Полагаю, обедать здесь ты больше не будешь». Он посмотрел на меня с едва заметной иронией, прищурившись, и сделав последнюю, долгую затяжку, бросил окурок на асфальт и погасил его подошвой. Без лишних слов мы сели в машину и направились обратно в офис. Часы показывали, что мы опаздываем на 10 минут.

Выйдя из лифта, я сразу понял, что Елизавета уже готова была обрушить на меня поток информации. Я прервал её, сказав, что вернусь через минуту, и направился проводить Веру до бухгалтерии. Открыв перед ней дверь, я вошёл следом и обратился к Анне Ивановне: «Извините, это я задержал Веру, не ругайте её» и, получив кивок от главбуха, я вышел из кабинета.

Анна Ивановна, казалось, была вполне довольна таким объяснением, и её улыбка не предвещала никаких неприятностей. Я быстро заняла своё рабочее место, стараясь наверстать упущенное время. За окном офиса продолжалась обычная городская суета, но внутри царила атмосфера деловой активности. Я погрузилась в свои задачи, пытаясь сосредоточиться на цифрах и отчётах.

Несмотря на то, что я изучал информацию от Елизаветы, мои мысли постоянно возвращались к Вере. Рука сама собой полезла в карман, где я нащупал остатки её белья, уничтоженного мною в пылу страсти. Увидев название бренда, я немедленно открыл поисковик и нашел интернет-магазин. По фасону того, что я держал, я выбрал три комплекта, руководствуясь своим ощущением – тем, что вызывала во мне Вера. Что-то дерзкое, но в, то, же время утончённое, что-то, что подчёркивало бы её красоту, но оставляло бы простор для воображения. Я представил, как она будет их примерять, как загорятся её глаза, когда она увидит, что я помню, что я ценю. И оплатив, оформил онлайн-заказ.

Затем снова погрузился в работу, но образ Веры, её смех, её взгляд, всё ещё витали в воздухе, смешиваясь с запахом её духов, который, казалось, остался на моих пальцах. Мысли о ней были как сладкий яд, который одновременно и мучил, и давал силы. Я знал, что это неправильно, что я должен сосредоточиться на работе. Но Вера была как яркая вспышка в серой будничности, как запретный плод, который манил своей недоступностью и обещанием наслаждения.

Я провел рукой по столу, собирая разбросанные бумаги. Каждый жест, каждое движение казалось замедленным, словно я находился под водой. Я пытался ухватиться за факты, за цифры, за логику, но все они рассыпались, как песок сквозь пальцы, уступая место образам Веры. Я знал, что этот импульсивный заказ нижнего белья был лишь попыткой удержать её. Это было глупо, наивно, но я не мог иначе. Я хотел подарить ей что-то, что напомнило бы ей обо мне, когда меня не будет с ней рядом. Что-то, что будет напоминать ей о той страсти, которая нас связывала. Я вздохнул, пытаясь прогнать эти мысли. Работа ждала.

Но уже через час курьер прибыл и у меня был интернет-заказ. Я с нетерпением открыл фирменный пакет магазина, достал из него нежное бельё и повертел его в руках, проверяя, всё ли в порядке и понравится ли оно Вере. Около пяти часов я позвонил и попросил её заглянуть ко мне в кабинет.

Я встала из-за своего рабочего стола и вышла в коридор, проходя в сторону кабинета Максима, я вдруг почувствовала на себе взгляд. Обернувшись, увидела Елизавету за своей стойкой. Она улыбалась, как-то мило и слегка растерянно. «Ладно, с кем не бывает», – подумала я, отмахнувшись от странного ощущения. Когда я вошла в кабинет, меня ждал настоящий сюрприз. Прямо на столе, почти в центре, стоял пакет. И не просто пакет, а пакет с названием бренда нижнего белья, которое он так страстно разорвал на мне несколько часов назад. Я подошла ближе, не в силах отвести взгляд от знакомого логотипа. Это было слишком. Слишком реально, слишком неожиданно. Вспомнилось то жаркое, пьянящее чувство, когда его руки скользили по моей коже, когда ткань рвалась под его напором, оставляя меня обнажённой и беззащитной перед его желанием. И вот теперь этот пакет, как немой свидетель, стоял здесь, в его кабинете, на виду. Внезапно я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Взгляд Елизаветы. Теперь он казался не просто странным, а зловещим. Её милая, растерянная улыбка вдруг приобрела оттенок чего-то хищного. Она знала. Она видела его.

«Это мой подарок для тебя», – сказал Максим. Я не стала играть в недотрогу, тем более что ходить по офису без белья было, мягко говоря, некомфортно. Я запустила руку в пакет и достала три комплекта. Они были просто великолепны, настолько прекрасны, что я едва не издала стон удовольствия.