скачать книгу бесплатно
– У вас довольно неприятное сотрясение мозга. А значит, придется внимательно за вами последить. Я хочу быть уверен, что хуже не станет. – Он бросает на парочку за своей спиной неприязненный взгляд, и у меня возникает ощущение, что этот вопрос они уже успели обсудить.
Мой рот автоматически открывается, чтобы сообщить ему, чтобы он не тратил свое время, ведь те двое уж точно позаботятся, чтобы мне стало хуже.
Словно почувствовав мое намерение, Рио рычит:
– Только попробуй. – Его голос звучит жестко и угрожающе, намеренно привлекая мое внимание. – Даже если мозги пострадают, вагина у тебя все равно останется исправной.
Мой рот захлопывается, и я перевожу взгляд обратно на доктора Гаррисона. Он сжимает губы в плотную белую линию, судя по всему нисколько не впечатлившись грубостью Рио.
Держи рот на замке, Адди. Мы ведь только что это обсуждали, тупица.
– Вы получили серьезную травму, и несмотря на то, что говорят другие, – он снова бросает на Рио недовольный взгляд, – нам вы нужны в хорошей форме.
Моя хорошая форма им нужна, чтобы я хоть чего-то стоила. Однако если речь идет о моей выгоде, спорить я не собираюсь. Выздоровление подразумевает восстановление сил для побега.
Облизнув губы, я уточняю:
– Какой сегодня день?
– Ты правда думаешь, это важно? – рявкает Рик. – Тебе запрещено задавать вопросы.
Я изо всех сил стараюсь не огрызнуться в ответ. Мои губы дрожат от острого желания выплеснуть на них гадкие и полные ненависти слова. Но мне удается промолчать.
– Сегодня четверг, – отвечает доктор Гаррисон, не обращая внимания на злой взгляд этого мрачного типа.
Четверг…
С момента автомобильной аварии прошло пять дней.
Зейд уже должен был начать меня искать. Скорее всего, он не в себе и на взводе… Боже, наверное, он поубивает кучу народа. Нет, он точно будет убивать. И когда мои губы складываются в улыбку, я понимаю, что этот человек действительно развратил меня.
– Что-то смешное? – спрашивает Рик.
Я гашу ухмылку и качаю головой, однако единственное, о чем я могу думать, это о том, что, несмотря на мою возможную смерть, все эти люди тоже умрут. И конец их будет намного мучительнее, чем мой.
По мере того, как мои фантазии о Зейде, который будет сеять смерть и хаос, пускают во мне корни, веки начинают тяжелеть, а усталость усугубляется тем слабым всплеском адреналина, что я испытала.
Все трое внимательно наблюдают за мной, и даже в моем разбитом состоянии не нужно быть медиком, чтобы догадаться: то, что мне дали, не морфин.
Мой взгляд падает на Рио, и веки непроизвольно закрываются, прежде чем я снова их открываю. Его губы кривятся в уголках, и в этих темных ямках клубится сухое веселье.
– Пора спать, принцесса.
8 июня 2008
Что я, черт побери, сделала, чтобы заслужить это? Мне всего лишь двадцать лет. ДВАДЦАТЬ. А теперь я должна умереть. Боже.
Но все, о чем я могу думать, – это что будет с моей маленькой сестренкой. Мама не станет заботиться о ней.
Твою мать, значит, моя сестра тоже скоро умрет.
Знать это намного мучительнее всего, что эти люди делают со мной. Мучительнее того, что делает со мной Франческа.
Это всего лишь тело. Они не могут сломить мой дух, ведь я и так уже сломлена.
Молли
Глава 2. Охотник
Люди удивляют меня нечасто.
Я ожидаю худшего от всех, даже от себя. Особенно от себя.
Но когда сквозь туман агонии, кружащий мою голову, раздается этот голос, я испытываю лишь удивление, а потом ощущаю холодное прикосновение металла к затылку.
– Рада, что ты смог разобраться, Джейсон Скотт. А теперь подними руки, иначе эта пуля окажется в обеих ваших гребаных головах.
Лицо Джея застывает, его глаза расширяются, а голос полон искреннего недоумения, когда он произносит:
– Ты?
– Ага. Я.
Твою мать…
Мой разум мечется, перебирая в памяти каждую нашу встречу, в попытках понять, как я, черт возьми, мог упустить это – упустить то, что все это время волком в овечьей шкуре была она.
Она так чертовски хорошо играла свою роль.
– Знаешь, вот это действительно задело мои чувства, – выдавливаю я, стиснув зубы так сильно, что даже запульсировала челюсть.
– И почему у меня такое ощущение, что ты переживешь?
Откуда-то слева от меня доносится протяжный мужской крик, но того, кто кричит, скрывает плотная завеса дыма от взорвавшейся бомбы, которая и отбросила меня к каменному алтарю. Тому, который они использовали в своих жертвенных ритуалах.
Понятия не имею, какие именно повреждения я получил при ударе, но если нарастающая боль во всем теле о чем-то и говорит, так это о том, что мне срочно нужно в больницу.
И мне не требуется никакая гадалка, чтобы догадаться, что в ближайшем будущем ничего подобного мне не светит.
Искусственная подземная пещера, в которой мы находимся, по-прежнему объята хаосом, раздающиеся повсюду вопли агонии и ужаса эхом отражаются от каменных стен, многократно усиливая стук внутри моего черепа.
В этой самой дыре Сообщество и приносит в жертву детей. Здесь же новые его члены проходят некое посвящение, чтобы быть принятыми в клуб, который затем в огромных количествах поставляет им невинных для изнасилований и убийств.
Девять месяцев назад в даркнете появилась первая видеозапись такого ритуала. С тех пор я пахал день и ночь, чтобы найти дорогу сюда.
И наконец мне удалось.
Но, судя по всему, Сообщество предвидело мое появление, и они подготовились.
Дэн – человек, благодаря которому я и попал сюда, – как-то упоминал, что они вычислили крысу, сливавшую видео.
Однако я был слишком увлечен, чтобы догадаться, что появившийся после этого в Сети ролик был ловушкой. Ролик, который выложили специально, зная, что я непременно его увижу и отыщу дорогу в этот клуб. Они заманили меня, чтобы убрать.
– Ты стоил мне одной девочки, Зейд, – произносит сучка за моей спиной.
– Похоже, ты знала, на какой риск шла, – отвечаю я.
Мне больно даже дышать, и боль нарастает с каждой секундой.
Надеюсь, что девочку на алтаре, которую собирались принести в жертву мне и еще трем типам, успели унести отсюда до прогремевшего взрыва. Я доверил ее одному из своих людей, Майклу, но понятия не имею, удалось ли ему.
– Подъем, оба. Вы идете со мной.
– Может быть, я сейчас немного не в форме, но не думай, что я не убью тебя при первой же возможности, – предупреждаю я, едва не застонав от боли, пронзившей мою спину.
Черт, больше всего на свете я хотел бы, чтобы это дерьмо работало как в кино, где можно просто взорвать бомбу и спасти весь мир сразу.
– Ты не сделаешь этого, Зейд. Хочешь знать почему?
Я замираю, в животе у меня уже зарождается неприятное предчувствие. Словно передо мной только что распахнулись челюсти огромной акулы, а мое сердце – это ничего не подозревающий пловец, которого вот-вот проглотят. Лучше бы ей не говорить того, что, как я думаю, она, черт побери, сейчас скажет, или я слечу с катушек.
Мой голос смертельно спокоен, когда я предупреждаю:
– Клянусь всем святым, я разорву тебя на части, если ты хоть пальцем тронешь мою девочку.
Ее молчание в ответ говорит о многом, и все вокруг меня погружается во тьму. Мое зрение гаснет, и на меня обрушивается цунами ярости. Я сжимаю кулаки, пытаясь восстановить контроль над собой.
– Зейд.
Меня грызет срочная необходимость встать и отправиться на поиски моей маленькой мышки. Я должен найти ее, прямо сейчас – пока они не увезли ее слишком далеко.
– Зейд.
Кто знает, как она уже далеко? Насколько сильно ранена?
Мое тело цепенеет от одной этой мысли, в голове сразу возникают образы того, что с ней могли сделать. Если они посмели тронуть ее…
– Мать твою, ЗЕЙД! Посмотри на меня, чувак, – пробивается в мое сознание голос Джея, но я по-прежнему его не вижу.
Я вообще ничего не вижу.
Пистолет у моей головы предупреждающе прижимается чуть сильнее. Я не помню, когда сменил позу, но теперь я стою на коленях, выпрямив позвоночник, и смотрю прямо перед собой. Не видя ничего, кроме картины в своей голове, как разрываю тело этой суки на части, отрывая ей конечность за конечностью, своими гребаными зубами.
– Лежи и не дергайся, – шипит она у меня за спиной.
– Дай мне… черт, он же сейчас выкинет какую-нибудь глупость, – вырывается у Джея, и его голос срывается от паники.
Кулак, врезающийся в мой висок, взрывается болью. Ко мне возвращается зрение, и я вижу перед собой лицо моего ближайшего помощника, его ореховые глаза буквально в паре сантиметров от меня.
– Соберись, мать твою, – шипит он сквозь стиснутые зубы. Вена на его виске пульсирует, по красному лицу струится пот.
Моя рука обхватывает ствол, крепко прижимающийся к моему затылку, я в нескольких секундах от того, чтобы вырвать его из ее рук.
– Отпусти, – громко кричит Джей. – Тебе повезло, что чертова пуля все еще не у тебя в черепе. Ты не можешь пока ее убить.
– Хотела бы я взглянуть на эту попытку, – шипит женщина, с силой ткнув в меня пистолетом еще раз.
Сжав челюсти, я отпускаю оружие и кладу руки на колени. Мои мышцы вибрируют так сильно, так быстро, но на самом деле мое тело неподвижно. Однако я чувствую каждое его подрагивание, пока она продолжает:
– Ты можешь считать себя могущественным, но те крохи власти, которые у тебя есть, ничтожны по сравнению с моей. Я могу заставить тебя исчезнуть, и никто никогда даже не узнает о твоем существовании.
Я рычу; я готов продемонстрировать ей, как сильно она ошибается, но пока не разжимаю зубов. Джей прав. Она держит пистолет у моего затылка и может покончить с моей жизнью в считаные секунды. Пуля быстрее моих рефлексов, и у меня нет никаких сомнений в том, что она выполнит свою угрозу и прикончит Джея вслед за мной.
Закрыв глаза, я глубоко вдыхаю и переношусь в страшное место, в которое мне редко когда приходилось себя отправлять. Мое тело немеет, раскаленная ярость сменяется хладнокровием. Мой разум замолкает, и когда я снова открываю глаза, позвоночник Джея выпрямляется.
То, что он видит, заставляет его нервничать.
Мне нужно выбраться отсюда, чтобы найти Адди. Только тогда я буду более чем счастлив показать этой дряни, на что я способен. Весь этот мир, черт возьми, будет тлеть, а я буду держать ее лицо в пламени и смотреть, как она плавится в моем гневе.
– Она у тебя? – спрашиваю я. Я уже знаю, что она ответит, но мне все равно нужно услышать подтверждение из ее уст.
Я чувствую ее горячее дыхание на своем ухе, а затем мягкий, насмешливый голос произносит:
– Да. Она у меня, и я продам ее только тому, у кого окажутся самые больные фантазии. И ты ничего не сможешь с этим сделать.
С тех пор как я создал «Зейд», больше всего я ненавижу то, что у меня невероятно богатое воображение. Для моей сферы деятельности это проклятие. Каждый раз, когда я натыкаюсь на новое видео в даркнете или получаю информацию о новой группировке, первое, что приходит мне в голову, – это все те развратные и больные вещи, которые происходят с женщинами и детьми, попавшими к ним.
Мой собственный разум пытает меня этими картинами. И они продолжат мучить меня и дальше, с поправкой на то, что теперь они будут о моей девочке, которой причиняют боль.
Но это потом. Сейчас же я чертовски рад своей буйной фантазии.
Потому что в этот самый момент я смакую все те способы, которыми собираюсь убивать Клэр Сайнбург.
– Значит, – интересуюсь – я и охаю, почувствовав в своей спине особенно болезненную вспышку боли, – на самом деле Марк не был тираном, да?
Она хихикает.
– Почему же? Был! Просто он не имел ни малейшего представления, чем обернется для него то, что он поднимает на меня руку. Этот идиот так и не понял, что за все ниточки дергаю я. Он был так глуп.
Она кружит вокруг нас с Джеем, по-прежнему приставив пистолет к моей голове. Ее красные губы оскалены. Такие же красные, как и цвет ее волос, завитками обрамляющих лицо и плечи. Той таинственной личностью в капюшоне, предлагающей мне нож во время ритуала, была она. И она прекрасно понимала, что я ни за что не подниму его на эту маленькую девочку. Он вонзился в другое горло.
– Это самое лучшее, что есть в представителях мужского пола. Вы все так заняты собой, что даже мысли не можете допустить, что у руля может оказаться женщина. Кроткая и страдающая супруга никогда не окажется под подозрением, ведь вы все время считали меня слабой.
Я выдавливаю сухой смешок.
– Неверно. Страдающая супруга не оказалась под подозрением только потому, что я не мог представить, чтобы одна жертва насилия активно подвергала ему других невинных женщин и детей.
Она коварно улыбается и наклоняется. Ее зеленые глаза оказываются прямо напротив моих.
