Дети Бафомета

Если бы сейчас Ушка, Острозубка и Красноклык вернулись к трупу крыса, они увидели бы, как из-за кучи мусора вылез Чешуйка, подполз на четвереньках к машине и присоединился к пиршеству.

Они шли по низкому, грязному и сырому туннелю. Через каждые десять метров с потолка свисала маленькая мерцающая лампочка, и Ушке приходилось пригибать голову, чтобы её не задеть. Иногда попадались лужи, в которых копошились какие-то мелкие насекомые, похожие на мокриц и отвратительные белые червячки с длинными хвостами.

– А откуда у вас электричество? – спросил Красноклык.

Лис с самого детства обожал всё, связанное с техникой: паровые котлы, генераторы, радиоприёмники. Один раз он даже попытался разобрать телевизор, когда родители были на заводе, но его ударило током, и с тех пор к этому самому току он относился с большим уважением.

– Вот чего у крыс не отнять, так это их умения делать водку, – сказал хорёк, который в тот момент, когда Красноклык задал вопрос, отхлёбывал из бутылки, – чистый нектар! Мы, конечно, самогон делаем, но разве он сравнится с настоящей водкой! Что ты там спрашивал?

– Про электричество, – ответил Красноклык, – откуда оно здесь?

Хорёк, хихикнув, ответил:

– Слышал когда-нибудь про динамо-машины? А, хотя откуда ты мог про неё слышать, ведь теперь в школе физику не преподают!

– Мне отец рассказывал, – немного обиженно сказал лис, – там надо ручку крутить и получается электричество.

– Хм, а ты смышлёный парнишка, – сказал хорёк, убирая бутылку в мешок, – у нас есть такие машины, поэтому у нас есть электричество. Маловато, но для освещения хватает.

– И там кто-то крутит ручку?

– Увидишь. Эй, вы чего там отстали?

Ушка с Острозубкой шли немного позади – мышка до сих пор не могла отойти от того, с какой лёгкостью совершила убийство.

– Мы идём, – громко ответила зайчиха, – тут просто Острозубке нехорошо.

– Вечно у этих девчонок всякие проблемы, – подмигнув Красноклыку, сказал хорёк, – напридумывают себе всякого, а потом переживают.

– Но ведь она убила, – возразил лис, – я бы тоже переживал.

– Брось, – презрительно фыркнув, сказал хорёк, – это был всего лишь крыс, а они не заслуживают ничего, кроме смерти. Когда я убил свою первую крысу, у меня даже лапы не дрожали. Как сейчас помню – жирный крыс идёт по тропинке, а я выскакиваю на него из-за кучи мусора, валю на землю и перегрызаю горло. М-м-м, какая вкусная у него была кровь!

Красноклык остановился и с ужасом посмотрел на хорька.

– Что, страшно? – спросил тот.

– Больше противно, – ответил лис.

– Попробуешь сам – понравится.

Красноклык промолчал, а про себя подумал, что ему вряд ли понравится пить чью-то кровь из разорванного горла, даже если это будет крыса.

«Уж лучше белковым порошком и червями питаться, – решил он, – черви и тараканы хотя бы не умеют разговаривать».

– Мы уже почти пришли, – сказал хорёк, – девчонки, не отставайте!

Через пятьдесят шагов туннель и в самом деле вывел их в огромную пещеру высотой в два роста Ушки. Пещера освещалась такими же тусклыми лампочками, что и туннель, пол был устлан мусором, на котором были разложены матрасы, тряпки и доски. На всём этом сидело несколько десятков зверей: мыши, ежи, барсуки, зайцы, лисы, коты и даже одна собака. Они пили самогон, курили и ели какую-то похлёбку из алюминиевых мисок.

Когда хорёк с ребятами вошли, шумные разговоры прервались и Острозубка, Ушка и Красноклык увидели десятки глаз, устремлённых на них.

– Вот эта девчонка, – сказал хорёк, выталкивая Острозубку вперёд, – только что убила крыса.

Раздался смех, возгласы восхищения, аплодисменты.

НИЧЕГО СЕБЕ!

ТАКАЯ МЕЛКАЯ, А УЖЕ УБИЛА КРЫСА!

ЗА ЭТО СТОИТ ВЫПИТЬ!

А С ВИДУ ТАКАЯ МАЛЕНЬКАЯ МЫШКА!

МОЛОДЕЦ!

ТАК ИХ, ТВАРЕЙ, И НАДО!

КРЫСЫ НИЧЕГО ДРУГОГО И НЕ ЗАСЛУЖИВАЮТ!

Я ХОЧУ С НЕЙ ВЫПИТЬ!

ШИКАРНО!

ЗНАЧИТ, МОЛОДОЕ ПОКОЛЕНИЕ НЕ ОКОНЧАТЕЛЬНО ПРЕВРАТИЛОСЬ В РАБОВ!

НАМ ЕСТЬ, ЗА ЧТО БОРОТЬСЯ!

ИДИ К НАМ, МЫШКА!

Острозубка смутилась и прижалась к зайчихе.

– Да не смущайся ты, – весело сказал хорёк, – ты у нас героиня!

– Когда это я успела ей стать? – спросила Острозубка.

– Когда убила крыса, – недоумённо ответил хорёк.

– Я убила его из-за личной ненависти к ним, а не из-за какой-то высокой цели, – прошептала мышка, – а это нельзя назвать героическим поступком. Тот крыс был трусом – он даже обоссался, когда Ушка подошла к нему.

Хорёк с уважением взглянул на зайчиху и сказал:

– А ты у нас суровая девушка, раз он так тебя испугался.

– Ерунда, – ответила Ушка, – крыс сказал, что у них такое случается иногда.

– Ага, от страха, – ухмыльнулся хорёк, – ну, может, выпьете со всеми?

Красноклык откликнулся на предложение с явным восторгом:

– Конечно, выпьем! А ты потом покажешь эту вашу динамо-машину, которая делает электричество?

– Покажу, – пообещал хорёк, – пошли.

Он провёл ребят через зверей, которые вставали и слегка похлопывали Острозубку по плечу.

МОЛОДЕЦ, МЫШКА!

ЕСЛИ БЫ МОЯ ДОЧЬ БЫЛА ТАКОЙ ЖЕ СМЕЛОЙ!

ГЛЯДЯ НА ТЕБЯ, И НЕ СКАЖЕШЬ, ЧТО ТЫ НА ТАКОЕ СПОСОБНА!

В ТИХОМ ОМУТЕ, КАК ГОВОРИТСЯ!

А КАКАЯ У НЕЁ ПОДРУГА!

МОЩНАЯ ДЕВЧОНКА!

ХОЧЕШЬ С НЕЙ ПОЗНАКОМИТЬСЯ?

ТАКАЯ ДЕВОЧКА ГОЛЫМИ ЛАПАМИ ПРИДУШИТ!

А У ЛИСА ВЗГЛЯД ТАКОЙ ХИТРЫЙ!

ОН У НИХ ВСЕГДА ТАКОЙ!

У МЕНЯ НЕ ТАКОЙ!

ДА ТЫ УЖЕ СТАРЫЙ!

А ЗАЙЧИХА ХОРОША – ЛЮБУЮ КРЫСУ ПРИБИТЬ СМОЖЕТ!

Один из зверей, старый енот, уже довольно много выпил. Он приподнялся и больно ущипнул Ушку чуть пониже хвоста. Зайчиха отреагировала мгновенно – она развернулась и пнула нахала в грудь. Пинок был не очень сильный, но его вполне хватило, чтобы похотливый старик отлетел назад, опрокинув расставленные на досках стаканы и миски.

– Э, ты, – возмутился сосед енота, тощий кот с выпученными глазами, – здесь так не принято!

– А у меня не принято, что меня щипают за задницу, – дерзко ответила зайчиха, – тоже хочешь попробовать?

– Тихо-тихо, – сказал подскочивший хорёк, – не надо ссориться! Ведите себя спокойно!

– Если ещё хоть кто-нибудь…

– Мы поняли, – прервал Ушку хорёк, – слушайте все!

Он поднял лапы вверх и громко сказал:

– Не оскорбляйте наших гостей, прошу вас! Господа, ведите себя прилично!

ХА-ХА-ХА-ХА!

ГОСПОДА!

ОН НАЗВАЛ НАС ГОСПОДАМИ!

НИЧЕГО СМЕШНЕЕ ЗА СЕГОДНЯ НЕ СЛЫШАЛ!

А ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?

ПОЛОСКУН УЩИПНУЛ ЗАЙЧИХУ ЗА ЗАДНИЦУ!

А ОНА?

С НОГИ ЕМУ ДАЛА!

ХА-ХА-ХА!

СТАРИКУ НИКТО ДАВНО НЕ ДАВАЛ, ВОТ ОН И РАСШАЛИЛСЯ!

ТАК ДАЙ!

ЕЩЁ ЧЕГО!

ЕМУ УЖЕ С НОГИ ДАЛИ!

Ушка огляделась: звери смеялись, хлопали друг друга по спине, чокались стаканами с мутной жидкостью, а кто-то и вовсе спал. Выглядело это отталкивающе, но всё же здесь было явно безопаснее, чем среди крыс.

– Пойдёмте, – сказал хорёк, дёрнув Ушку за рукав.

Зайчиха резко обернулась и грозно посмотрела на него.

– Не надо, – выставив лапы вперёд, сказал хорёк, – я просто предложил идти.

– Извини, – ответила Ушка, – я просто немного нервничаю.

– Понятно.

Хорёк подвёл их к настилу из досок, поверх которого были накиданы какие-то грязные тряпки.

– Садитесь здесь, – сказал он, – а я сейчас принесу выпить и поесть.

– Я пить не буду, – сказала вслед хорьку Ушка.

– Я тоже, – сказала Острозубка.

– А что так? – весело улыбнувшись, спросил Красноклык.

– Не нравится мне здесь, – ответила зайчиха, – и они мне тоже не нравятся.

Лис огляделся по сторонам.

– Да нормальные ребята, – заключил он, – весёлые! Вспомни, какие все хмурые у нас дома – ходят с кислыми мордами, никогда не улыбаются.

– Зато эти улыбаются очень уж много, словно живут не под свалкой, а где-нибудь на берегу океана, – ответила зайчиха.

– Просто они умеют радоваться тому, что у них есть, – возразил Красноклык.

Острозубка чихнула, вытерла нос и сказала:

– Вы хоть не ссорьтесь.

– Мы и не ссоримся, – ответила Ушка.

– Просто разговариваем, – добавил Красноклык.

Острозубка вздохнула, вытянула лапы и спросила:

– Интересно, где сейчас Чешуйка?

– По лесу бегает, – ответил лис.

– Мне всё равно, – прошептала Ушка, хотя по ней было видно, что ей далеко не всё равно.

Подошёл хорёк с тремя мисками дымящейся похлёбки.

– Вот, поешьте, – сказал он, поставил миски на доски и снова ушёл.

Ушка взяла миску в лапы и осторожно понюхала.

– Отвратительный запах, – заключила она, поставив миску обратно, – что-то мне это не хочется есть.

– Да вон – все едят, – сказал Красноклык, указав на зверей, – не травятся вроде.

Острозубка наклонилась над миской и вдохнула пар.

– Интересно, из чего её делают?

– Да какая разница! – сказал лис, взял миску и отхлебнул.

Весёлое выражение на его лице сменилось отвращением, Красноклык выронил миску из лап и, отвернувшись, выплюнул содержимое рта. Несколько секунд плечи лиса подрагивали, словно его вот-вот вырвет, но он справился.

– Ну и мерзость, – повернувшись к Ушке с Острозубкой и вытерев рот, сказал Красноклык, – я не знаю, что это, но на вкус хуже блевотины.

– Пахнет, как блевотина с дерьмом, – сказала Ушка, – но они, видимо, привыкли.

Подошёл хорёк с банкой самогона.

– Что, не понравилось? – спросил он, поняв, что произошло.

– Нет, – ответил лис.

– Ничего, привыкнете, – сказал хорёк, поставив банку и достав из карманов грязной куртки четыре мутных стакана, – сначала просто надо выпить.

Он разлил самогон по стаканам.

– Ну, берите!

Красноклык взял стакан, выдохнул и залпом выпил. Глаза лиса наполнились слезами, он выронил стакан и закашлялся.

– Крепкий самогончик, правда? – с улыбкой спросил хорёк.

– Да, – чуть слышно прохрипел Красноклык.

– А что же девчонки? – спросил хорёк, протягивая стакан Ушке.

Зайчиха отстранила лапу с протянутым стаканом в сторону и сказала:

– Я равнодушна к алкоголю, тем более мне неизвестно, из чего вы его делаете.

– Ха, а вот тут никакого секрета нет, красавица! Мы делаем его из дерьма!

Красноклык уставился на хорька расширенными от удивления глазами.

– Из дерьма? – спросил лис.

– Ага, – кивнул в ответ хорёк, – собираем дерьмо, греем его, чтобы оно начало бродить, а потом перегоняем из него алкоголь. Безотходное производство! А из того, что остаётся, делаем корм для червей. Как вам похлёбка?

– Омерзительная похлёбка, – ответила Ушка.

Красноклык сунул в рот два пальца, чтобы вызвать рвоту, но его лишь пару раз скрутило. Выплюнув изо рта густую, тягучую слюну, он сказал хорьку:

– Предупреждать надо.

– Ничего, привыкнете, – сказал хорёк, похлопав лиса по спине, – ну, ты ведь вроде хотел увидеть, как мы получаем электричество?

– Да, – оживившись, ответил Красноклык, – очень бы хотелось на это посмотреть.

– Тогда пошли!

Он провёл их в конец пещеры, где обнаружился вход в ещё один туннель.

– Проходите, – сказал хорёк и первым зашёл внутрь.

Туннель оказался коротким, всего в пару десятков шагов и привёл их в небольшую пещеру, в центре которой стояло огромное колесо, в котором бегали четыре крысы. От неподвижной части колеса шли провода к шести большим аккумуляторам, стоящим у стены.

Ушка, Красноклык и Острозубка подошли к колесу и увидели, что крысы слепы, а на том месте, где должны быть глаза, зияют чёрные дыры незаживающих ран. Из пустых глазниц стекали капли мутного гноя. Крысы не обращали на ребят никакого внимания, словно были не только слепы, но и глухи.

– Что вы с ними сделали? – спросила Ушка.

Хорёк подошёл к колесу, поднял с земли тонкую металлическую палку с острой иглой на конце и ткнул одну из крыс. По серой шерсти потекла кровь, крыса дёрнулась и побежала быстрее, увлекая трёх других, от чего лампочки на потолке загорелись чуть ярче.

– Мы заставили их работать на других, – ответил хорёк, – нам нужно электричество. Видите у них за ушами проводки?

Красноклык, Ушка и Острозубка пригляделись к крысам и действительно увидели у них за ушами тонкие проводки и небольшие коробочки, прикреплённые к плечам.

– Мы ввели в их мозг электроды, а в этих коробочках находятся батарейки, которые посылают разряд и заставляют крыс бежать. Здорово, правда?

– Вы вырвали им глаза, – прошептала Острозубка.

– Не только, – довольно сказал хорёк, – языков у них тоже нет, а ещё они глухи. У них единственная задача – бегать в колесе, а для этого уши, глаза и язык не нужны. Раз в день мы их кормим сырыми червями – крысы весьма неприхотливы в еде.

– Как-то это мерзко, – сказала мышка.

– И это говорит та, что только что убила крысу? – повернувшись к ней, спросил хорёк.

– Ну, мне кажется, что смерть лучше, чем такая жизнь, – ответила Острозубка.

Хорёк хмыкнул:

– Мы давали им выбор – смерть или колесо, и они выбрали колесо. Крысы очень хотят жить, даже если их превращают в безвольных тварей.

– А они что-нибудь понимают? – спросила Ушка.

– А кто ж его знает? Теперь у них ведь не спросишь! Нет, спросить ты можешь, только они не услышат и не ответят.

Он засмеялся и снова ткнул крысу металлической палкой, от чего та побежала быстрее.

– На боль они реагируют, – сказал хорёк, – значит, что-то соображают.

Красноклык, а его подобное применение крыс явно восхитило, спросил:

– А кто придумал эти электроды, которые вы вживляете им в мозг?

– Был тут один учёный, – ответил хорёк, – звали его Рогуля. Помер пару лет назад. Когда-то он работал на крыс, хотел сделать суперсолдат, но от этих электродов в мозгах они не были способны мыслить. Потом у него с крысами какие-то разногласия возникли, он и сбежал. Ух, как он их ненавидел! Видели бы вы, с каким наслаждением он вырывал им глаза! Крыса лежит привязанная, а он щипцами хватает глаз, тянет, медленно так выкручивает… Крыса визжит, а он тянет и улыбается… Меня даже один раз стошнило, а Рогуля надо мной посмеялся. Теперь этим занимаюсь я.

Острозубка всхлипнула, а Ушка спросила:

– И тебе не противно?

– Нет, – ответил хорёк, – поначалу было, а после третьей крысы привык.

– А их не ищут? – спросил Красноклык.

Хорёк, улыбнувшись, ответил:

– Крысы друг друга не ценят. Мудрокрыс, как говорят, на завтрак ест нерождённых крысят. Они, кстати, очень вкусные. Хотите попробовать кусочек?

– Что? – спросила Острозубка, содрогнувшись от ужаса.

Хорёк улыбнулся.

– У нас тут есть парочка беременных крыс. Мы собираемся вскрыть их, достать крысят и запечь. Будете?

– Нет, – ответила Ушка.

Зайчиха с ужасом осознала, что эти звери ничуть не лучше крыс, а, может, даже и хуже них. Прикрываясь борьбой с властью, они творят ужасные вещи, мерзкие, отвратительные, непристойные и пугающие. Это не было борьбой за свободу, это была мелкая месть, неспособная что-либо изменить. А если они свергнут Мудрокрыса и придут к власти? Что будет тогда? Смерть, ужас, страх…

– Мне страшно, – сказала Острозубка.

Хорёк не обратил внимания на мышку и спросил:

– Хотите увидеть жабу?

– Кого? – спросила Ушка.

– Жабу, – ответил хорёк, – обыкновенную жабу. Они у нас тут на нижнем этаже живут. Там скапливается жидкость с поверхности, а кормим мы их тараканами и личинками мух. Они такую вкусную икру мечут! Объедение!

Красноклык восхищённо присвистнул:

– Фьюить! Это же почти яйца! А жабы ведь тупые, они даже собственных головастиков едят! Как у вас тут всё здорово устроено!

– Тебе это нравится? – спросила у него Ушка.

– Да, – ответил лис, – здесь живут так, как считают нужным.

– И?

– Я тоже хочу так жить.

Хорёк ударил себя по коленям и схватил Красноклыка за плечи.

– Молодец, мальчик! Молодец! МО-ЛО-ДЕЦ! Так и нужно! Мы живём независимо от того общества, которое создали крысы! Мы не подчиняемся им, мы не служим им, мы их даже используем!

Он тряс лиса и брызгал слюной, а крысы в колесе, словно почувствовав возбуждение, ускорились и лампочки загорелись ярче.

– Они всё-таки понимают, – прошептала Острозубка.

– И что с того? Они всего лишь крысы.

Да, это были крысы. Те самые крысы, что служили в полиции, что заседали в Совете, что управляли страной, но всё же это были живые существа, такие же, как они сами. Они чувствовали боль, чувствовали так же, как и все.

– Я до сих пор не понимаю, кто вы такие, – сказала зайчиха, – ты, например, даже не назвал своего имени.

Хорёк усмехнулся:

– Вау!!! Я не назвался! Меня зовут Умник, но это кличка. У меня нет имени, просто можете меня звать по кличке. Мы – это общество свободных граждан Межречки! Жаб пойдёте смотреть?

– Да! – крикнул Красноклык.

– Они тут рядом, нужно только чуть ниже спуститься.

Вернувшись в большую пещеру, Умник провёл их к другому туннелю, который уходил куда-то вниз настолько резко, что вдоль стены была протянута верёвка.

– Хватайтесь за верёвку, – сказал хорёк, – а то вниз скатитесь.

Вскоре все четверо вышли в большоё круглое помещение, в центре которого находилась огромная яма, на дне которой, в мутной воде, сидели четыре огромные жабы, покрытые бородавками. Жабы уставились на Умника и ребят выпученными глазами и открыли беззубые пасти.

– Они думают, что мы пришли их кормить, – сказал хорёк.

– Какие огромные! – удивилась Острозубка.

– Да, – согласился Красноклык, – такая жаба даже ребёнка сожрать сможет.

Умник весело посмотрел на лиса и кивнул:

– Сможет, смею вас уверить – в прошлом году мы кинули к ним крысёнка, так одна из жаб его махом проглотила, так что тот даже пискнуть не успел!

– Ты говоришь об этом с каким-то странным восторгом, – укоризненно сказала Ушка, – словно тебе доставляет удовольствие само воспоминание о том, как кто-то кого-то сожрал.

– Не кого-то, а крысёнка, – ответил хорёк, – он бы вырос и превратился в большую крысу, такую же, как и другие.

Красноклык, чтобы прекратить начинающийся спор, спросил:

– Ты говорил, что вы едите их икру, а как вы её достаёте?

– Очень просто, – ответил Умник, – вы же знаете, что жабы умеют дышать кожей?

– Нет, – хором ответили Острозубка и Красноклык.

– Теперь знаете, – хорёк достал из кармана маленькую бутылочку и вылил её на одну из жаб, – мы поливаем жаб алкоголем, они пьянеют и засыпают. Смотрите!

Он указал вниз. Ребята заглянули в яму и увидели, как одна из жаб медленно переползла к земляной стене, несколько раз моргнула и замерла.

– Она спит, – сказал хорёк, – вот так мы их усыпляем, а потом спускаемся и забираем икру.

– Пьяные жабы, – чуть не рассмеявшись, сказал лис, – это надо же было додуматься!

– Меня не зря прозвали Умником, – самодовольно сказал хорёк, – ну, больше нам здесь нечего делать, поёдём.

Они вернулись в большую пещеру, где звери, уже порядком поднабравшись, хором пели песню.

МЫ КРЫС СМЕТЁМ, МЫ КРЫС ПРОГОНИМ,

МЫ КРЫС РАСТОПЧЕМ И ЗАДУШИМ!

МЫ В ТОМ КЛЯЛИСЬ ДРУГ ПЕРЕД ДРУГОМ

И СВОЕЙ КЛЯТВЫ НЕ НАРУШИМ!

ВПЕРЁД! ВПЕРЁД! НА КРЫС!

БЕЗ СТРАХА, БЕЗ СОМНЕНЬЯ!

ВПЕРЁД! ВПЕРЁД! НА КРЫС!

НАСТАЛО ВРЕМЯ МЩЕНЬЯ!

МЫ УНИЧТОЖИМ ПЛЕМЯ КРЫС!

СОЖЖЁМ В ПЕЧАХ КРЫСЯТ ПИСКЛИВЫХ!

ГОРИ В ОГНЕ, КРЫСИНЫЙ МИР!

ГОРИ НАВЕКИ, КРЫСЬЕ ИМЯ!

ВПЕРЁД! ВПЕРЁД! НА КРЫС!

НАСТАЛО ВРЕМЯ МЩЕНЬЯ!

ВПЕРЁД! ВПЕРЁД! НА КРЫС!

БЕЗ СТРАХА, БЕЗ СОМНЕНЬЯ!

НА КРЫС КРОВИ ПОСТРОИМ МИР

ПРЕКРАСНЫЙ И СВОБОДНЫЙ!

НАМ ХВАТИТ ВОЛИ, ХВАТИТ СИЛ!

ГРЯДЁТ МЯТЕЖ НАРОДНЫЙ!

НАСТАЛО ВРЕМЯ МЩЕНЬЯ!

ВПЕРЁД! ВПЕРЁД! НА КРЫС!

БЕЗ СТРАХА, БЕЗ СОМНЕНЬЯ!

ВПЕРЁД! ВПЕРЁД! НА КРЫС!

– Какая классная песня! – хлопнув хорька по плечу, сказал Красноклык.

– Я сам её сочинил, – гордо ответил Умник.

– Какая-то она жутковатая, – сказала Острозубка, – вы действительно собираетесь убить всех крыс, если придёте к власти?

– Да, – кровожадно улыбнувшись, ответил хорёк, – ничего другого они не заслуживают.

– Даже совсем маленьких? – робко спросила мышка.

– Я уже говорил, что маленькие крысята вырастают в больших крыс.

– Но ведь их можно воспитать, – возразила Ушка.

– Да ты что! Что же вы не занялись перевоспитанием крыса там, наверху, а позволили своей милой маленькой подружке разрубить ему морду?

Острозубка, смутившись, спрятала лицо под курточкой.

– Там было по-другому, – сказала зайчиха, – но давай не будем спорить, хорошо? Просто ответь на один вопрос.

– Валяй.

– Вот в этой песне вы поёте, что, когда придёте к власти, истребите всех крыс, правильно?

– Да.

– А что вы делаете для того, чтобы добиться победы?

Умник замялся, не зная, что ответить на вопрос. Он достал из кармана бутылочку, сделал маленький глоток и, ещё немного подумав, ответил:

– Ну, мы обсуждаем захват Крысиного города, сочиняем листовки, ловим отдельных крыс. Как-то так.

– И сколько это длится? – спросила Ушка.

– Лет двадцать.

– То есть вы уже двадцать лет сидите под землёй, пьёте, поёте песни и ничего толком не делаете? Да за это время вы могли уже раз десять свергнуть Мудрокрыса, а он за эти годы лишь укрепил свою власть!

– Ты ничего не понимаешь, девчонка, – со злобой сказал Умник, – ты даже не представляешь, насколько это сложно и опасно!

– Знаешь, ты мне чем-то напоминаешь взрослых, – с презрением сказала Ушка, – они сначала просрали то время, когда ещё могли что-то изменить, а теперь жалуются, как им трудно живётся.

– Кто жалуется? – быстро спросил хорёк.

– Почти все, – ответила зайчиха, – а тебе что, нужны имена? Зачем?

– Ну, так, – смущённо ответил хорёк, осознав, какую глупость сморозил, – можно было попытаться завербовать новых сторонников.

Ушка усмехнулась:

– Для чего? Для посиделок под землёй, поедания вонючей похлёбки и распития самогона из дерьма?

– По крайней мере, здесь мы свободны от крыс, – сказал хорёк.

– Да, здесь вы просто сами добровольно заточили себя. Интересно, а крысы знают, что вы здесь?

– Откуда? – взволнованно спросил Умник.

– Просто странно, что за столько лет они вас не обнаружили, – сказала Ушка, – у вас тут под землёй целый посёлок, толпа зверей, вы поёте песни во всё горло, а они так про вас ничего и не знают. Как-то это подозрительно.

– Ничего подозрительного, – огрызнулся хорёк, – наверху ничего не слышно – мы проверяли.

– А может, крысам вы просто неинтересны? – спросила зайчиха.

– В смысле?

– Вы для них не представляете никакой опасности. Думаю, что им гораздо удобнее, когда такое количество зверей, недовольных режимом Мудрокрыса, сидит в одном месте и ничего не делает.

– Они бы тогда могли схватить всех разом, – злобно прошипел хорёк.

Красноклык попытался прекратить спор, встав между Ушкой и Умником.

– Не надо спорить, а то вы так разругаетесь, – сказал лис, – у нас общий враг.

Умник оттолкнул его в сторону, прошипев сквозь зубы:

– Не мешай.

– Если они схватят вас всех сразу, то слух об этом пройдёт по всей Межречке, – ответила Ушка, не обращая внимания на то, как хорёк оттолкнул лиса, – и тогда всем недовольным некуда будет бежать. А так вы все сидите в одном месте и никому не мешаете.

– Мы убиваем крыс, – с горящими глазами возразил хорёк.

Ушка, улыбнувшись, ответила:

– Ты же знаешь, как крысы относятся друг к другу. Думаю, они легко пожертвуют кем-то из крыс ради сохранения стабильности. А вам это даёт уверенность в значимости того дела, которое вы делаете, хотя на самом деле вы не делаете ничего.

Пока они разговаривали, звери перестали петь и снова занялись болтовнёй и выпивкой, не обращая никакого внимания на спор Ушки и Умника. Зайчиха стояла, скрестив лапы на груди, и насмешливо смотрела на разозлившегося хорька, не доходившего Ушке даже до подбородка и выглядевшего мелким и жалким рядом с ней.

– Мы даём им надежду на лучшую жизнь, – всё больше злясь, прошептал хорёк.

– Здесь? – насмешливо спросила зайчиха.

– А хотя бы и здесь! Это лучше, чем унижаться перед крысами, бояться и дрожать от страха, следить за своими словами и опасаться посмотреть как-то не так на полицейского! Здесь они могут быть самими собой!

– Я вижу, кем они хотят быть, – оглядев пьяную толпу, сказала Ушка, – это не жизнь, это деградация и отупение. То, что вы якобы спрятались от крыс, не избавило вас от страха перед ними. Вы прячетесь, значит, вы боитесь.

Умник фыркнул, явно намереваясь сказать что-то оскорбительное, но сдержался и предпочёл прекратить неприятный разговор.

– Давай не будем развивать эту тему, – примирительным тоном сказал он и протянул лапу, – я раздражаюсь, оправдываюсь, но всё равно останусь при своём мнении и уж тем более не буду тебя переубеждать. Хорошо?