скачать книгу бесплатно
Глава 2
Будни молодого специалиста
Освоившись на новом месте, я решила провести тестирование в коллективе. Изучить личностные качества, написать заключения с прогнозами. В общем, запустить «пробный шар», показать себя. Добрейший Сергей Петрович поддержал меня и дал сотрудникам указание отнестись к исследованию серьёзно.
Я приготовила батарею длинных многошкальных тестов. Но хотелось как-то разрядить обстановку – и я придумала, как этого добиться.
Есть такой тест Розенцвейга, с картинками. На них изображены сценки из жизни, показывающие её различные стороны – на работе, на отдыхе, дома. В каждой сценке два активных персонажа. Один из них произносит реплику. Испытуемый – второй персонаж. К нему пририсован пузырь без текста, и его задача – ответить первому. Оценивается адекватность, коммуникабельность, агрессивность… да много что.
Большинство ситуаций были профессиональные, но редко встречались такие, которые подошли бы моим подопечным. Например: «Я знаю, что ты собрался на рыбалку, но подежурь-ка за меня, приятель!». Что ответить? Большинство ментов, как я догадывалась, пошлют абонента подальше.
Недолго думая, я изготовила карточки с собственными рисунками. Все ситуации на картинках – из жизни ментов.
Например, милиционер в дежурной части получает по телефону ориентировку об убийстве, а к нему подходит старушка и говорит: «Сынок, у меня сумочку отняли…» (Реплика – ответ старушке.) Или – стоят в строю милиционеры, один из них грязный и оборванный, с подбитым глазом. Перед строем офицер, который говорит оборвышу: «Я знаю, Морковкин, что вы обезвредили опасного преступника, но это не даёт вам права являться на развод в таком виде!» (Ответ Морковкина начальнику.) И всё в таком духе.
Мои картинки вызвали восторг у милиционеров. Особенно им приглянулся Морковкин. Пришлось выпускать целую серию «комиксов», посвящённых этому герою.
Наконец дошла очередь до Гришки. Он тоже пришёл тестироваться.
Гришка лениво просмотрел карточки и поинтересовался: кто такое выдумал? Пришлось рассказать ему про Розенцвейга.
– А эти ситуации – моя выдумка, – похвасталась я.
– А у Розеншвайга – хуже?
Я улыбнулась. И Гришкина неосведомлённость в отношении психологических методик, и то, как он смешно переврал фамилию создателя теста, вызывали умиление.
– Нет, не хуже. Там показаны ситуации не из нашей жизни, – снисходительно объяснила я.
– Но ведь, предлагая милиционеру разрешить служебный конфликт, ты прямо-таки заставляешь его отвечать неискренне! Я, например, в форме никогда не отвечу искренне. А в другой ситуации – могу взять да ляпнуть. Поняла теперь?
Я помолчала, сбитая с толку. Потом промямлила:
– Tы хочешь сказать, что…
– Я хочу сказать, что тебе лучше использовать картинки Розен… как его… Розенкранца. Наверное, они подходят людям любой профессии. Да и зачем мудрить, что-то придумывать, рисовать, если уже есть проверенная методика. Ведь так?
– Так, – пробормотала я.
Гришка меня попросту заткнул за пояс! И сказать больше нечего.
– Ладно, девочка, – Гришка встал из-за стола, надел свою неизменную кепку, – впиши за меня мои реплики, а то мне некогда. До завтра!
И он вышел, аккуратно прикрыв дверь. Я осталась сидеть, разглядывая картинки…
Конечно, мы с Гришкой не всегда вели серьёзные разговоры. Случалось, что просто валяли дурака.
В соседнем кабинете сидели двое со смешными фамилиями: Куманец и Скорохват. Оба были старшими инспекторами кадров по ОП (то есть «особым поручениям»). Саня Куманец, тощий, остроносый, с веснушками и глазками-бусинками, напоминал моего героя Морковкина. Лёха Скорохват, тучный и хамоватый, был алкоголик. Никакими средствами воздействия Сергею Петровичу не удавалось заставить его являться на работу трезвым.
Сидя за стенкой от них, я нередко слышала, как соседи ругались. Тщедушный Куманец разговаривал басом, произнося фразы степенно и выдержанно, а огромный Скорохват вторил визгливым бабьим голосом и так частил, что слов не разберёшь. Впрочем, я и не вслушивалась.
Однажды Гришка зашёл ко мне поиграть в Doom на стареньком компьютере. Мой сосед, Стасик из Барнаула, отсутствовал. Мы резались в компьютерную игру, по стеклу шаркал дождь, в магнитоле пел Джо Дассен. Мне было тепло и уютно с Гришкой. А потом расшумелись соседи, причём Скорохват верещал так пронзительно, что раздражение достигло верхней планки.
– Заткнулся бы ты, хряк, – пожелал Гришка стене, отделявшей нас от соседей. – А то Куманца плохо слышно.
– Скорохват, заткни свой рот, – подхватила я. – Куманец – наоборот!
– Здорово! – похвалил меня Гришка. И, открыв в «Лексиконе» новый файл, набрал моё двустишье. – Ещё давай!
– Куманец – молодец, – выдала я без паузы. – Скорохват – дегенерат.
– Ну, ты талантище! – поразился Гришка. – А ещё будут?
Тут-то меня и прорвало:
– На Лёху Скорохвата нельзя смотреть без мата! А Саня Куманец – талантливый подлец!
Гришка только успевал печатать.
Толстозадый Скорохват
Тихо пятится назад.
Куманец всегда вперёд
Резвой поступью идёт!
Куманец, худой, как ветка,
Пьёт по праздникам и редко.
Скорохват из Главжиртреста
Из другого, братцы, теста!
Если хочешь быть отцом,
Не шути над Куманцом.
Не шути над Скорохватом,
Если хочешь быть женатым!
И всё в таком ключе.
– Отлично, – сказал Гришка, доставая из принтера распечатанный листок. – Возьму на память!
Потом попили чаю, ещё раз сыграли в Doom.
– Кстати, рабочий день закончился, – порадовал меня Гришка.
Мы вышли из кабинета. Пока я возилась с ключом, Гришка элегантно просунул «плод совместного творчества» под дверь соседям!
– А теперь бежим, – подтолкнул он меня.
Я даже испугаться не успела. Ну, Гришка! Мы буквально скатились по лестнице и впрыгнули в отходящий троллейбус. Гришка был горд и весел, как школьник, подпиливший ножку учительского стула.
На следующее утро, отперев дверь своего кабинета, я нашла на полу записку с текстом:
Вот подходит Куманец
Шутникам пришёл конец!
Я мгновенно заперлась изнутри – и вовремя: кто-то уже дёргал дверную ручку! А по улице, направляясь к нашей проходной, неспешно шёл мой рыжий друг. Увидев в окне меня с перекошенной от испуга физиономией (я посылала отчаянные сигналы, для убедительности даже провела по горлу ребром ладони), Гришка улыбнулся, помахал рукой и заторопился. Вскоре из-за стенки донеслись ропот, бубнёж, пререкания, потом из этого многоголосия выделился весёлый Гришкин голос – и вдруг они все вместе захохотали! Мне сразу стало спокойно и так хорошо на душе…
Начинался неожиданно тёплый октябрьский день. И вся жизнь была впереди!
Глава 3
Настоящая леди
Конечно, я делилась с Алексеем всем, что происходило на службе. Он сочувствовал моим неприятностям и радовался маленьким успехам. Правда, дружба невесты с каким-то Гришкой, казалось, слегка его напрягала.
– Давай я вас познакомлю, – предлагала я. – Гришка, знаешь, какой классный. Он тебе о Чечне расскажет.
Лёшка угрюмо отмалчивался.
Однажды он зашёл за мной в управление. Посидел в моём кабинете, поздоровался за руку с вошедшим начальником. Сурово покосился на заглянувшего и тут же слинявшего Гришку.
– Ну, как тебе мой жених? – нетерпеливо расспрашивала я Гришку на следующий день.
– Он мне не понравился, – спокойно ответствовал Гришка.
– Почему это? – возмутилась я.
– Потому что в каждой паре один любит, а другой – позволяет себя любить. Я думал, что ты, как умная девочка, позволяешь себя любить. Но ошибался.
– У нас с Лёшкой всё на равных! – запальчиво воскликнула я.
Гришка невозмутимо пожал плечами:
– Так не бывает. Поверь человеку, который прожил жизнь. Твой парень – красавчик. На таких, как он, девки виснут. Ты же, Вик, извини, – милая простушка. Ваш брак быстро рухнет, и тогда не говори, что я тебя не предупреждал.
Я рассердилась на Гришку за эти слова и потом ещё два дня дулась.
Впоследствии оказалось, что Гришка был неправ. Время всё расставило по своим местам. И Алексей теперь – не такой уж красавчик, и я – давно не «милая» и не «простушка». Что же касается нашего брака, то он существует до сих пор.
Утром, подбегая к управлению с опозданием на пятнадцать минут, я наткнулась на Гришку, вылетающего из дверей. Он торопливо махнул мне рукой и сел в служебную машину с водителем и мигалкой. Проводив его взглядом, я поспешила на своё рабочее место.
– У Гришки отец умер, – сообщил мне Стасик из Барнаула.
– Как умер? Когда?
– Сегодня ночью. Жена позвонила в дежурку, просила ему передать. Он дома не ночевал, типа дежурил, – Стасик из Барнаула засмеялся, но тут же, спохватившись, состроил серьёзное лицо.
Я сочувствовала другу. В течение следующих дней безуспешно пыталась дозвониться ему домой. Наконец Гришка появился в управлении – с виду такой же, как всегда.
– Гриша, прими мои соболезнования, – залепетала я, поглаживая рукав его пиджака.
– Короче, сваливать надо отсюда, – перебил Гришка. – Пошли пожрём.
– Но… десять утра всего, – растерялась я.
– Ой, если так нравится работать – после обеда вернёшься.
И мы сбежали с работы. Пили коньяк и ели бараньи рёбрышки в кафе «Три медведя» на «Чернышевской». О Гришкиной утрате, словно по безмолвному уговору, не упоминали. Чувствовалось, что ему тяжело и он отвлекается, как может.
– У меня есть «Ротманс», кури, – предложил Гришка, выкладывая на стол пачку дорогих сигарет.
Обычно он курил «жуй-плюй», то есть папиросы «Прима» без фильтра. Горе подтолкнуло его к мотовству.
– Представляешь, я бросила! – похвасталась я.
– Никому этого не говори, – посоветовал Гришка. – А то над тобой будут смеяться.
– Почему? – удивилась я.
– Потому что ты не бросишь.
– С чего это ты взял?
– Нельзя бросать курить, дурочка. В нашей жизни слишком мало удовольствий. Точнее, их всего-то четыре: секс, курение, пьянство и наркотики. Наркотики нам нельзя, так как мы, ёжки-матрёшки, стражи закона и порядка. Остаются три позиции. Усекла?
– Да, действительно, – задумалась я. – Хотя у меня есть и другие удовольствия. Я люблю купаться и загорать. Люблю стихи…
Гришка поднял глаза к потолку, размышляя. Потом кивнул:
– Ты права. Я спутал удовольствия со страстями. Но тогда ещё не забудь вкусную жратву и интересные фильмы. Ладно, давай курить.
Я вздохнула. Послушно взяла из пачки сигарету. Гришка щёлкнул зажигалкой. Коньяк уже освоился в организме, и теперь хотелось поговорить о чем-нибудь… душещипательном. Хотелось такой беседы, которую мой Лёшка не умел поддержать ни пьяным, ни трезвым.
– Гриш, а… какие отношения у нас с тобой? Как их классифицировать?
Гришка вопросительно уставился на меня.
– У нас ведь никакого намёка на служебный роман. А просто дружить мужчина и женщина не могут, так?
– А, я понял, – проговорил Гришка. Он опять поднял глаза, пытаясь найти ответ. И нашёл.
– Я, ёжки-матрёшки, твой духовный наставник, – изрёк Гришка. – Тебя, скудоумную, ещё лет десять учить.
– Чему это ты собрался меня учить? – удивилась я.
– Ну, хотя бы хорошим манерам.
Я опешила. Гришка сидел передо мной, нахально посмеиваясь.
– Да, да, – произнёс он, явно наслаждаясь моим замешательством. – Неделю назад мы бухали с пацаном из анального контроля, помнишь?
