S-T-I-K-S. Рихтовщик. Заветное желание

Блезгу повезло, что третья пещера оказалась длиной всего в сотню метров. Окажись она такой же, как первая или вторая (соответственно двести и двести пятьдесят метров длиной), и дрон старлея оказался бы настигнут и погребён под лавиной кислотных нитей на полпути к цели.

Относительно короткое расстояние до дальней стены позволило Блезгу вывести дрон на дистанцию прицельной стрельбы. Он навёл ствол пулемёта на замаскированный земляной коркой полуметровый бетонный щит, разглядеть который в абсолютно однородной земляной стене помогла специальная поисковая программа в кристаллах-мониторах линз, и открыл огонь.

Через несколько секунд дрон таки нагнала толпа преследователей. Замерший на месте для прицельной стрельбы летательный аппарат сам превратился в идеальную мишень, и захлестнувшая его лавина кислотных нитей буквально испарила винтокрыл Блезга.

Заглохший пулемёт рухнул с трёхметровой высоты в фейерверке дымящихся пластиковых ошмётков на головы низкоуровневых тварей, которые довершили уничтожение ненавистного летуна, втоптав дымящийся пластик и погнутый оружейный ствол в земляной пол пещеры. Но Блезг этого, разумеется, уже не видел. Капсула с едва живым от перенапряжения и чудовищной усталости оператором внутри плавно распахнулась. Из ослепших глаз старлея тут же градом хлынули слёзы, смывая ненавистные линзы, своевременно подхваченные подскочившим дежурным ботом.

Следом за линзами Блезгу помогли избавиться от силиконовых перчаток виртуального управления. Дальше, действуя по инструкции, дежурный бот перетащил туго соображающего после пережитого шока виртуальной гибели героя-старлея из капсулы в кресло-каталку, вручил бедолаге откупоренную бутылку с минеральной водой и повёз в медчасть, где стандартный набор восстановительных процедур в кратчайшие сроки должен был полностью восстановить здоровье оператора и вернуть ценного бота обратно в строй.

Сразу несколько пуль из выпущенной по цели очереди угодили в забитое землёй углубление в центре бетонной плиты. Сила этих частых ударов вдавила стальной штырь, верхушка которого скрывалась от посторонних глаз в центральном углублении плиты. Движение штыря активировало установленный в древней плите датчик, от которого по подземным кабелям за сотни километров ушла команда в другой скрытый под землёй бункер.

В пустом просторном помещении без окон и дверей под потолком начали неспешно разгораться люминесцентные лампы. В их нервно мигающем поначалу свете вынырнули из тьмы голые бетонные стены просыпающегося бункера, обозначились бетонные же пол и потолок. Ещё там обнаружился старый, растрескавшийся от времени и местами даже протёртый до дыр кожаный диван, молчаливым динозавром раскинувшийся в центре помещения. И всё. Ни мебели, ни вещей. В пустом просторном каменном мешке бункера больше ничего не было.

Когда лампы под потолком разгорелись и свет в давно заброшенном помещении стал ровным и ярким, запылённый воздух каземата на несколько секунд помутнел и от образовавшегося из ниоткуда тумана резко пахнуло кислым зловонием, прекрасно знакомым всем игрокам Континента.

Когда же белёсая дымка чудесным образом развеялась так же стремительно, как и возникла, на старом диване обнаружилась одинокая пленница.

– Хранитель, это чё ещё на хрен за подстава?! – возмущённо закричала угодившая в ловушку пленница.

Но ответом ей было лишь равнодушное молчание бетонных стен.

Глава 7,

в которой кошмары сменяют друг друга

Выскочив из портала, мы оказались на островке чахлой серо-зелёной травы, окружённом каменистой серой землёй с редкими вкраплениями таких же, как наша, травянистых лужаек. Портал за нашими спинами беззвучно схлопнулся, отрезая связь нового места с чернотой, и бьющий набат смертельной опасности в моём подсознании тут же замолчал.

Впервые с момента прочтения кривых строк пророчества Жабы на песке пляжа в оазисе ко мне окончательно вернулось душевное спокойствие. Интуиция безмолвно дала знать, что угроза нападения кошмара миновала и в данную минуту на новом месте нам уже ничего не угрожает.

– Это ещё чё за степь плешивая? Куда мы попали? – выразил общее недоумение Жаба.

– Серые земли это, – просветил я компаньонов. – Почти такая же безлюдная пустыня, как и чернота. Но тут хотя бы на землю садиться можно. – Подавая пример, я первым плюхнулся на жёсткую траву и с удовольствием вытянул изрядно натруженные ноги.

Крестники тут же рухнули в траву следом и уже лёжа стали избавляться от заплечных рюкзаков и оружия.

– А как же серые твари? – проявила эрудицию Белка, усаживаясь рядом со мной, предварительно скинув рюкзак.

– И чё не так с серыми? – хмыкнул я.

– Ну ты ж сам только что сказал, что серые земли необитаемы, как чернота.

– Никогда такого не говорил.

– Да млять! Рихтовщик, какого хрена?! Парни, подтвердите ему, вы ведь тоже слышали…

– Я сказал безлюдные, – поспешил прояснить ситуацию, опередив привставшего уже на локтях откликнувшегося на призыв девушки Жабу. – А местные аборигены стопудово не люди. Это, уж поверьте, я знаю не понаслышке. Имел с ними опыт общения.

– Что?! Ты контактировал с серыми? – оживилась Белка. – Они убили тебя, да? Расскажи.

– Нет.

– Рихтовщик, ну не будь занудой. Интересно же.

– Нет – в смысле не убили. Мы с серыми даже сражались вместе против отряда муров.

– Охренеть! И чё? Как ты с серыми-то сошёлся?

– Там мутная история. Подозреваю, Хранитель устроил тогда нашу встречу.

– Чего?!

– Говорю же, история мутная…

– Твою мать, Рихтовщик! Вот только не надо сейчас с темы соскакивать и заднюю врубать. Сказал «а», говори и «б». А то я на хрен от любопытства сдохну!

– Слушай, давай потом, а? Я устал как собака. Да и все мы за ночь вымотались до чёртиков. Сейчас нужно пожрать да соснуть хотя бы несколько часиков. А потом, когда продолжим путь, обязательно всё расскажу. Обещаю.

– Ты, что ли, прямо тут спать собрался? – округлила глаза девушка. – На открытом месте?!

– Согласен, на солнце спать жарковато будет. Но можно тряпья из рюкзаков на эту корягу навязать, – я кивнул в сторону лишённого растительности облезлого то ли дерева, то ли куста, сиротливо торчащего по центру нашей лужайки. – Тогда получится подобие навеса, в тени которого…

– Млять! Ты издеваешься надо мной, что ли?! – перебила Белка. – При чём тут на хрен солнце?! А если серые нас спящих повяжут? Или того хлеще, глотки во сне перережут?

– Вообще-то они не такие уж кровожадные дикари. И большинство баек, гуляющих о них по Континенту, – это бред чистой воды.

– И много ты серых видел, Рихтовщик?

– Троих.

– Всего троих? – хмыкнула Белка. – И уже за всё их поганое племя впрягаться готов. А я вот считаю, что неспроста на Континенте игроки этих ублюдков серыми тварями прозвали. И ежели они доберутся до нас спящих, уверена, нам всем очень не поздоровится.

– И чтобы такой неприятности не случилось, мы все будем по очереди дежурить и оберегать сон друг друга, – подвёл я черту под затянувшимся спором. Вытащил из рюкзака банку тушёнки, вскрыл её и начал есть.

Друзья последовали моему примеру.

– Первый час отдежурю сам, – продолжил я, утолив первый голод. – Потом меня сменишь ты, Белка. Ну и последний час будут высматривать потенциальную угрозу выспавшиеся Жаба со Скунсом.

– Я бы всё-таки предпочла ещё пройтись и подыскать нам более укромное местечко, – проворчала Белка, потроша ножом свою банку.

– Без проблем, – кивнул я. – Только, чур, охламонов этих на своём горбу дальше попрёшь уже ты.

– Да мы так-то и сами сможем, – возмутился ковыряющий банку Жаба.

– Угу, – поддержал товарища привставший на локтях Скунс. Но продержаться так вымотанный до предела крестник смог недолго и, через несколько секунд обессилев, откинулся обратно в траву.

– Согласна? – игноря крестников, спросил я Белку.

– Млять! – зло бросила поморщившаяся в ответ девушка.

– Вот и я о том же… Короче, сейчас хаваем, мастерим навес и по очереди на караул…

…Снова глаза застилал белый вонючий кисляк.

– Нужно решать, Рихтовщик. Прямо сейчас! – В раздавшемся за спиной яростном шёпоте Хранителя на этот раз не было и намёка на насмешку. – Пока ещё выбор за тобой! Но эта привилегия продлится недолго! Решайся! Немедленно! Или вместе с ними потеряешь всё!

Из липкой паутины приснившегося кошмара меня выдернул загремевший в подсознании набат смертельной опасности.

Ещё не открыв глаза, я уже понял, что безнадёжно опаздываю отразить удар. Интуитивно угадав его направление, успел лишь толчком плеча отпихнуть в сторону прильнувшую ко мне во сне девушку.

Воздух вокруг уплотнился от активированного рывка, и в щель чуть приоткрывшихся глаз я увидел сюрреалистическую картину валящейся с неба крылатой твари. Огромные растопыренные для удара когти заключённой в роговую броню «птицы» уже были в считаных сантиметрах от моей груди и шеи, а длинный зазубренный клюв почти воткнулся в правый глаз.

Преодолевая сопротивление вязкого воздуха, руки с травы метнулись наперехват страшилищу. Но мгновенно очистившийся (как это всегда происходит в момент боя) от всех посторонних мыслей разум тут же выдал неутешительный прогноз: ответным ударом я смогу лишь отомстить своему убийце, но предотвратить наносимые мне тварью уже прямо сейчас смертельные раны, увы, не успевал от слова совсем.

– О-о-о-о-отс-с-с-с-с… – тяну я непослушными в киселе застывшего воздуха губами и языком отвратительно длинную фразу-активатор, наблюдая, как по миллиметру надвигающийся словно в замедленной съёмке клюв крылатой твари достигает-таки роговицы глаза, а длинные, как ножи, когти впиваются в открытую шею и грудь…

Мозг взрывается от волны нестерпимой боли, но я упрямо продолжаю тянуть:

– …ско-о-о-о-о… – Картинка перед глазами меркнет в клубах кровавого тумана.

Из-за бешеного ускорения тела кровь из ран выстреливает наружу, как из брандспойта, даже останавливая на мгновение дальнейшее продвижение клюва и когтей. Невольно гася своим присутствием в ранах чудовищный напор крови, клюв и когти твари неожиданно превращаются из орудий убийства в спасительные пробки, не позволяющие смертельно раненому телу в один миг истечь кровью и лишиться сознания от кровопотери, давая мне тем самым шанс в этот роковой миг дотянуть-таки до конца бесконечно длинную фразу:

– …ок! – Только теперь пальцы рук добираются до покрытой роговыми бляшками шеи твари. Последним осознанным действием я успеваю сдавить шею «птичке» и рывком сломать убийце хребет.

Действие рывка прекращается. Воздух теряет вязкость и плотность, возвращаясь к обычному состоянию. Сознание проваливается в конечную черноту. И…

Я вторично просыпаюсь уже от собственного чиха. Обнимающая меня Белка что-то недовольно бормочет во сне. И я с облегчением понимаю, что всё снова получилось. Дар Второй шанс активировался несмотря на изрядное искажение фразы-активатора, и в моём распоряжении теперь есть целых пять секунд – просто прорва времени для владеющего рывком высокоуровневого игрока.

В подсознании ожидаемо начинает набирать обороты набат, сигнализирующий о приближающейся сверху смертельной опасности.

Я аккуратно отпихиваю в сторону подругу, раскрываю глаза и вижу пикирующих с неба на нашу лужайку ороговевших крылатых монстров. Поскольку в предыдущий раз мой обзор полностью перекрывала туша атаковавшего меня убийцы, остальных крылатых тварей я тогда разглядеть не сумел. Теперь же кроме своего обидчика я насчитал в небе ещё пятёрку пикирующих кровожадных ублюдков.

Однако увеличение числа целей ничуть не повлияло на уже составленный нехитрый план схватки: под читерским разгоном в последний момент подорваться навстречу «птичкам» и всех их тупо порубить на куски. Потому как все атакующие с неба твари были невысокого уровня, и даже вшестером, но лишённые элемента неожиданности, они не представляли для меня теперь серьёзной угрозы.

Прежде чем броситься наперехват крылатым ублюдкам, я даже успел скосить глаза в сторону крестников и увидел, как эти грёбаные пофигисты, прижавшись спинами друг к дружке в полусидячем положении, уронив головы на грудь, задавали душевного храпака.

«Вот и доверяй таким горе-дежурным охрану лагеря!» – мысленно чертыхнулся я, сделав зарубку навешать проштрафившимся сторожам люлей, когда всё закончится.

И повторно задействовав рывок, стал сквозь уплотнившийся воздушный «кисель» подниматься на ноги навстречу практически застывшим в воздухе на двухметровой высоте «птичкам».

В левой руке материализовался призванный из ячейки резак, в правой – Шпора. И кровавая бойня началась…

Глава 8,

в которой подвиг приводит к плачевным последствиям и от скандала спасает плен

– Фу, млять! Чё это?! А-а-а-а-а!..

– Мля! Сука! Гадость какая! За что?!..

– Это чё, млять, за шутки дебильные?! Рихтовщик, ты чёртов ублюдок, я тебя ненавижу!.. – наперебой заголосили крестники и Белка, разбуженные вдруг рухнувшим на всех троих кровавым водопадом.

Но тут уж ничего не попишешь. Как говорится, лес рубят – щепки летят. А поскольку рубил я вместо брёвен теплокровных тварей, то и выносило во все стороны из-под шипастого диска Шпоры и дымящегося клинка резака кровавые «опилки».

Со всей шестёркой монстров под читерским разгоном рывка я управился буквально за несколько секунд, поэтому хлынувшая из выпотрошенных туш тварей кровища с дерьмом и потрохами практически одновременно рухнула на землю, ровным слоем накрыв безмятежно похрапывающих компаньонов. Кстати, последним ещё повезло, что никого не припечатало до кучи кусками разрубленных туш «птичек». Угоди такие «сувениры» по спящему человеку, да ещё с твёрдой, как камень, ороговевшей шкурой, и вместо возмущения крикунам пришлось бы вопить от реальной боли. Но озвучивать это удачное стечение обстоятельств я не рискнул. Облитая кровавым дерьмом троица и без того зыркала на меня, как на врага народа, и намёк на возможные увечья вряд ли приподнял бы им настроение.

Сам я, понятное дело, на последних мгновениях действия рывка благополучно выскочил из-под зловонного душа и остался относительно чистым. Несколько случайных кровавых капель на моём камуфляже на фоне чумазых страшилищ, в которых превратились остальные члены отряда, смотрелись сущим пустяком.

– Вообще-то я только что спас ваши жизни, – попенял я друзьям, когда вал ругани в мой адрес начал ослабевать и поднявшиеся с травы члены отряда стали брезгливо стряхивать с рукавов и штанин налипшие кровавые ошмётки.

Думаете, хоть один из троицы сказал мне на это спасибо? Ага, щас! Ругань в мой адрес тут же возобновилась с утроенной силой:

– Да врагу не пожелаешь такое спасение! Фу, мерзость какая!..

– Сам-то вон, начальник, чистеньким остался! А нас… Ой, млять, я ща блевану!..

– Скотина! Какая же ты, Рихтовщик, редкостная скотина! Я тебе эту подставу, говнюк, вовек не забуду!..

Перед глазами не вовремя загорелся победный лог с ничтожной на текущем уровне прибавкой к опыту в 3112 единиц, и я сморгнул красные строки не читая.

– Я-то при чём? Ты с охламонов этих спрашивай. Они на посту заснули и налёт горгулий на лагерь прошляпили. – От возмущения я вдруг вспомнил даже название местных «птичек», краем уха подслушанное когда-то давно в чужом разговоре, и для пущей убедительности ткнул пальцем в ближайшую отсечённую башку со здоровенным раззявленным клювом, зубчатой режущей кромкой которого запросто можно было перепиливать бедренные кости, а впечатляющим шипом на конце пробить любой череп. – И если б не моя развитая в лабиринтах чуйка на смертельную угрозу…

– Если б, если б… – передразнила Белка. – А я говорила, что не надо было лежбище на открытом месте устраивать!.. – Подбоченившись девушка двинулась на меня.

Стоит признать, в теперешнем окровавленном виде разъярённая блондинка выглядела весьма устрашающе. Настолько, что, не испугавшись минутой ранее схватки с шестёркой горгулий, сейчас под её напором я даже невольно попятился.

– …Ну конечно, зачем меня слушать! Кто я такая?! Ведь у Рихтовщика грёбаная чуйка на смертельную угрозу имеется. И он по-любому нас спасёт! Ну давай тогда, спасатель, обнимемся! И я даже расцелую тебя, говнюк, в знак благодарности! Да куда ж ты побежал-то, герой, млять?! Эй, ну-ка сюда иди!

– Белка, ты не в себе. Тебе нужно переодеться и успокоиться.

– Я сама решу, что мне нужно… Сюда, сказала, иди!

– Но ты же понимаешь, что это случайно так вышло? Я ж как лучше хотел.

– Понимаю. Конечно, понимаю… Сюда иди!

– Да, Белка! У меня ведь в рюкзаке больше нет запасной одежды!

– Сюда иди!..

Пока обиженная подруга гоняла меня по окрестностям лагеря, предоставленные сами себе крестники сбросили с себя испорченные вещи, почистили лица, руки и волосы смоченными водой кусками марли и переоделись в запасные комплекты камуфляжа из своих рюкзаков. Их плотная прорезиненная ткань, к счастью, не пропустила внутрь зловонный кровавый душ, и укрытые там вещи сохранились чистыми, как только что со склада.

Окончательно реабилитируясь за предыдущий свой косяк, в этот раз первыми очередных непрошеных гостей заметили как раз закончившие переодеваться парни.

– Белка, начальник, хорош дурковать! – вдруг испуганно окликнул нас Жаба. – Кажется, у нас снова проблемы.

И звонкая дробь заднего выхлопа от Скунса, сопроводившая призыв товарища, придала зловещего символизма словам Жабы.

Обернувшись к крестникам, мы увидели наших парней в окружении четвёрки серых тварей. Сверху до пояса аборигены мало чем отличались от людей негроидной расы, а вот по-звериному выгнутые коленями назад ноги совершенно не походили на человеческие. Плюс, разумеется, невозможный для живого человека мышино-серый цвет кожи.

Взяв крестников в полукольцо, четвёрка серых держала их под прицелами стрел и копий.

Но первое же наше движение в сторону друзей тут же спровоцировало появление отряда серых уже возле нас. Словно сбросив пелену невидимости, тройка лучников и двое копейщиков преградили нам путь на примерно полутораметровой дистанции. Скрипнули согнутые синхронным рывком рога луков, и от нацеленных буквально в упор стрел у меня неприятно засосало под ложечкой. Но несмотря на столь очевидную угрозу жизни прямо перед глазами, интуиция на потенциальную опасность среагировала подозрительно спокойно. Из чего я сделал вывод, что аборигены не намерены нас немедленно убивать, и предпринял попытку договориться:

– Э-э-э, уважаемые. Мы, типа, с миром в ваши земли…

Выброшенные в молниеносных выпадах копья застыли в считаных миллиметрах от наших с подругой сонных артерий.

– Дипломат, млять! – прошипела Белка и, опасаясь повернуть голову, злобно зыркнула в мою сторону.

И снова интуиция проигнорила набат, показывая, что острая сталь возле горла – это лишь очередной элемент беспонтового устрашения. Впрочем, возможно, таким вопиющим пофигизмом к происходящему чуйка тупо намекала мне, что эти серые ни разу для меня не противники. И если захочу, я в одиночку смогу перебить всех девятерых, атаковав даже из такого, казалось бы, заведомо проигрышного положения, как сейчас.

Для победы над аборигенами достаточно было лишь вновь активировать читерский рывок, и в сгустившемся, как кисель, воздухе спокойно вывести шею из-под смертельного удара превратившегося в неповоротливую колоду копья. Дальше скачок вперёд, и призванными резаком со Шпорой можно устраивать неотразимую резню преградившей дорогу пятёрки. Потом ещё полсекунды на сокращение дистанции до дальней четвёрки, и остальные аборигены окажутся порубленными на части так же неуловимо быстро, как их предшественники. Вот только… Если Белку в процессе затеянной резни мне ещё удастся выдернуть из-под удара серых и спасти с вероятностью около пятидесяти процентов, то шансы защитить крестников окажутся близки к нулю. Потому как их конвоиры, пока я буду добираться до них, по-любому успеют отреагировать на смерть сородичей хотя бы одним выстрелом или уколом копья.

Выходило, что немедленно затеяв драку, себя я спасу точно, Белку фифти-фифти, а крестников потеряю без вариантов. Без Скунса же продолжение похода теряло всякий смысл. Значит, силовой вариант решения проблемы пока что не годился. Следовало подождать, чтобы нас соединили с крестниками, и потом, подгадав момент, атаковать тоже объединившийся отряд серых… Или всё же удастся как-то поладить с этими молчаливыми истуканами бескровным путём? Ведь раз нас до сих пор ещё не убили, значит, зачем-то мы всё же нужны серокожим ублюдкам…

Словно отвечая на мой вопрос, из пустоты справа раздался вдруг гортанный клёкот, подсказав, что там, в невидимости, скрывается ещё один абориген. И то, что, пока он не подал голос, я никак не ощущал присутствие рядом десятого члена отряда серых, само по себе уже говорило о многом. Этот невидимка определённо был самым опасным в отряде противника. А ещё через мгновение до меня вдруг дошло, что частично понимаю диалект серых, и я весь обратился в слух.

Глава 9,

в которой на помощь приходят старые связи и я покупаю очередного кота в мешке

– …обещал… помощь… верю, – вычленил я из клёкота невидимки.

– …убить?.. быстрый!.. горгулий? – зашёлся в ответном клёкоте серый, с нацеленным на моё горло копьём.

– Варыч… проклятых!.. шансов, – снова отдельные слова из клёкота справа.

– …рискованно!.. смерть!.. договариваться?.. невозможно! – в ответ обрывки фраз копейщика.

– …не знаю… тебе решать…

И даже из столь коротких обрывков мне стало понятно, что переговоры серых развиваются по неблагоприятному для нас сценарию. Командир-копейщик топил за то, чтобы кончить нас прямо сейчас по-тихому. Оппонент-невидимка вроде бы ему возражал, но делал это как-то вяло, без огонька, а под конец согласился даже с весомостью доводов кровожадного главаря этой шайки.

Необходимо было срочно вмешаться в судьбоносный для нас диалог серых.

Теоретически я знал язык племени вантунгов, и именно это знание, без сомнения, позволяло теперь частично понимать наречие серых тварей из похожего на вантунгов племени. Вот только как заговорить на типа доступном мне гортанном клёкоте, я не имел ни малейшего понятия.

Рискнул тупо спародировать клёкот серых, в отчаянной надежде передать аборигенам информацию через чуждое человеческому горлу извлечение гортанных звуков. А когда начал, сам удивился неожиданно богатой палитре горловых модуляций, вдруг оказавшихся мне доступными.

«Что вы от нас хотите? Какую помощь вам обещали? Кто?» – Некое подобие таких вот трёх вопросов я постарался заключить в свой неуклюжий клёкот.

Четвёрка вооружённых серых рядом с предводителем-копейщиком ощутимо подобралась после первого же гортанного звука в моём исполнении, но гневный клёкот командира призвал второго копейщика и тройку лучников соблюдать первоначальное спокойствие.

– Чё происходит, Рихтовщик? – шепнула мне Белка, как только я замолчал. – Ты знаешь язык этих ублюдков?

– Вот ща и выясним. Самому интересно, – буркнул я в ответ.

– …понимаешь? – обратился ко мне яростным клёкотом главный копейщик, но из всей его длинной тарабарщины разобрать мне удалось, увы, лишь единственное последнее слово. К счастью, оно оказалось ключевым, и его хватило, чтоб догадаться о смысле вопроса.

Окрылённый очевидным успехом фокуса с пародией на клёкот, я тут же выложил угрожающему копьём серому как на духу всю свою подноготную.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.