Собери меня по частям

Продолжаю долбить по груше и чувствую, как мышцы начинают ныть, а пот каплями стекает по спине и вискам.

Не понимаю, как мне её выгнать из головы. Слишком много места она там заняла. Не могу сдержаться от любопытства и иду к её комнате. Опускаю ручку вниз -закрыто.

Она заперла свою комнату, значит, собирается вернуться. Волна облегчения прошла по мне приятными мурашками.

Она вернётся.

Босыми ногами бреду по кафелю в душевую кабину, стягиваю шорты вместе с боксёрами, открываю душ и струи горячей воды ручьями покрывают моё тело. Провожу руками по волосам и упираюсь ими в прохладную плитку. Опускаю голову, и вода стекает по моему лицу, в итоге превращаясь в сплошной поток.

Она вернётся. Нужно лишь немного подождать.

Глава 10

Амели

Самолёт идёт на посадку, и я мысленно возвращаюсь в Сеул, в город, в котором нет зла и боли, в котором остались мои друзья и он. Закрываю глаза и гоню эту мысль прочь от себя. Мне нельзя о нём думать.

Лекси ответила, когда я уже была в самолёте. «В случае чего звони».

Такой простой текст, но так много любви и заботы вложено в эти слова.

Молодой водитель, не обращая на меня никакого внимания, напевает себе под нос «I’ll make you love me», которая играет из четырёх колонок в салоне: кто-то фанат «После». Мысленно улыбаюсь себе, а фольксваген продолжает везти меня к дому сестры. Я не стала предупреждать Эмму, что приеду – решила сделать сюрприз. Только будет ли это сюрпризом?

Машина останавливается возле дома, к которому не хочется приближаться ни на шаг. Грязь и трещины – две его составляющие. Ещё с улицы слышу детские крики, но эти визги далеки от игры – в них сквозит страх. Выбегаю из машины, кидая водителю деньги на сиденье. Спотыкаясь, подбегаю к двери и резко толкаю её.

– Где деньги?

Бруно бьёт Эмму по щеке, и та падает на пол. Дети, плача, сидят в углу, обнявшись и зажмурив глаза.

– Ты, грёбанный ублюдок! Отойди от неё! – кричу я и сама не узнаю своего голоса. От одного его вида у меня начинается рвотный позыв. Сальные тёмные волосы зачёсаны на бок, белая футболка с пятном и затасканные потёртые джинсы. Он очень сильно похудел с момента нашей последней встречи, и теперь напоминает скелет, обтянутый кожей. Под глазами залегли тёмные круги, а острые скулы того гляди порвут кожу. Трёхдневная щетина и наркотики прибавили ему лет пятнадцать.

Сестра выглядит не лучше. Я даже не хочу её разглядывать. В доме стоит тошнотворный запах, и мне хочется скорее выйти на свежий воздух.

От того, что Бруно застали за такими делами, он поднимает руки в знак примирения и мямлит, что не хотел ничего такого.

– Собирай свои вещи и детей. Пусть это ничтожество сдохнет в одиночестве от передоза или от очередной ломки. Но не ты, не твои дети не должны этого видеть.

– Амели, всё хорошо. Мы просто повздорили.

– Закрой свой поганый рот, пока я не вызвала копов!

Подхожу к малышам и глажу их по головам. «Всё закончилось. Теперь вы в безопасности», – шепчу я.

Через 20 минут мы уже едем в такси на улицу Кардинала Фаульхаберта, где я по-быстрому арендовала квартиру, когда летела в самолёте. Я знала, что ничего хорошего не увижу, поэтому не стала терять ни минуты. Хорошо, что мне пришла моя зарплата раньше срока. Конечно, денег получилось собрать меньше, чем предполагалось, и квартиру арендовать однокомнатную вместо двухкомнатной, но это лучше того, откуда я забрала сестру с племянниками.

Когда мы проезжаем дворец Порциа, мне хочется выйти и подойти к нему поближе. Однажды мама вывела нас на прогулку, и мы приехали сюда. Это единственное светлое воспоминание из детства. Я до сих пор не понимаю, почему именно это место мама выбрала тогда, и, наверное, никогда уже не узнаю.

– Мама звонит?

– Я ей звонила около недели назад. – Эмма сжимает свою потрёпанную сумку, которая когда-то была белой.

– Как она? – Смотрю прямо перед собой, чтобы не сорваться.

– Она перекинула меня на автоответчик. Ты как? Почему ты здесь?

– А что мне оставалось делать? Ждать, пока твой муж убьёт тебя или покалечит психику детей?

Элина уснула на моих руках. На её щёчках засохли слёзы и оставили белые следы.

– Спасибо, Амели. Тебе и так сейчас дерьмово, а тут ещё я со своими проблемами.

– Не говори глупости. Ты единственный родной человек, который у меня остался, не считая малышей. Я поживу у тебя неделю, а потом вернусь в Корею. Хорошо?

– Конечно. Это, можно сказать, твоя квартира тоже. – Эмма берёт меня за руку, и я закрываю глаза.

Рингтон на телефоне заставляет меня выйти из транса. Номер не определён.

Обычно я игнорирую подобные звонки, но сейчас у меня в груди появилось непонятное чувство, и я решаю ответить.

– Это из-за тебя погиб мой мальчик! – Я даже не успеваю ничего сказать. – Тебе постоянно было мало, и он начал играть в карты, чтобы больше зарабатывать! – Мать Джерта продолжает истошно орать в трубку, но больше я ничего не слышу.

– Да пошла ты, старая сука, вместе со своим мальчиком! – кричу я в трубку, от чего Элина просыпается, Микки дёргается, а водитель и Эмма резко поворачивают головы в мою сторону.

Глава 11

Амели

Меня разрывает на части от того, что судьба не оставляет мне выбора. Я должна работать, чтобы помочь сестре и племянникам. Я не виню сестру. Я пережила момент одним днём, а Эмма каждый день терпела одно и тоже.

Прошло два дня, а я тупо лежу, уставившись в телефон, и смотрю «Между двух миров». Я скучаю по Сеулу, по возможности нормально жить и дышать и по дому, в котором оставила часть себя. Хочу как главная героиня – в мгновение перенестись к своему любимому.

Невозможно оставаться в Мюнхене ни на секунду. Хочу, чтобы этот город стёрся с лица земли вместе с моими воспоминаниями. Закрываю глаза в надежде успокоиться, и перед ними всплывают воспоминания, как Ха Чжун коснулся меня, пытаясь помочь собрать осколки с пола. Как мы с Лекси сидели, держась за руки.

Если тело не в силах сбежать, то пусть сбежит хотя бы душа. Уже второй раз она рвётся туда, где за двадцать четыре года впервые познала заботу и любовь.

– Мне нужно завтра уехать.

– Ты же обещала остаться на неделю.

– Эмма, я не могу. Мне тошно в этом городе. Я чувствую, как начинаю гнить изнутри. Понимаю, что от себя не убежать, но там я отвлекаюсь хоть на что-то, а здесь все мои мысли в плену одной ночи. Каждая секунда наполнена всем, что произошло. Будто в самом воздухе скопились запахи крови, пота и насилия.

– Я тебя понимаю.

Мне хочется кричать, что она ни хрена не понимает. Что она не пережила и половины того, что пришлось пережить мне. Но сестра ни в чём не виновата. На её долю выпала другая ноша, с которой она жила на протяжении нескольких лет.

– Если тебе там легче, то можешь лететь хоть сейчас.

– Нет, я останусь с вами ещё на день, потому что не знаю, когда смогу снова вернуться.

Остаток дня проходит так себе: мы с Эммой пытаемся найти хоть какую-то общую тему для разговора, но не можем подстроиться под друг друга и всё время чувствуем неловкость. Микки с Элиной тихо играют на кухне. Они отвыкли от меня за то

время, которое мы с ними не виделись, и практически не подходят ко мне. И, конечно же, я забыла купить им подарки.

Я не в обиде ни на сестру, ни на племянников: за эти годы они пережили очень много насилия, морального и физического. Возможно, что детям и сестре понадобится психолог, и я попытаюсь дать им не только глоток свежего воздуха после того, как забрала их от Бруно, а гораздо больше. Ведь они моя семья, точнее, то, что от неё осталось, и мне больше не о ком заботиться.

***

По пути в аэропорт водитель такси включает песню Lucy – её слова являются знаком, и я воспринимаю их буквально.

«Я не позволю им встать у меня на пути.

Я собираюсь проложить свой путь.

Им неведомо, что у меня в голове».

Больше я сюда не вернусь.

Глава 12

Амели

Сеул встречает меня бесконечными огнями и потоками людей. Даже глубокая ночь не останавливает жизнь в городе.

Бежевая Toyota подвозит меня к уже родному дому, в котором царит оглушительная тишина. Я на ощупь поднимаюсь к себе, ложусь и моментально засыпаю, даже не переодевшись.

Солнечный свет будит меня – это мой будильник на каждое утро. За два месяца он ни разу меня не подвёл.

Удивляюсь своему хорошему настроению и потягиваюсь на своей маленькой кровати. Достаю из шкафа чёрные леггинсы и удлинённую сиреневую рубашку из хлопка, собираю волосы в пучок и иду за приспособлениями для уборки. Сегодня по плану ванная и бильярдная комнаты. Хочу поскорее сделать все дела и быть свободной на весь день.

Подхожу к ванной, открываю дверь и понимаю, что зря это сделала. За шторой тело. Мужское тело. Голое тело.

Вижу только очертания, но мне этого более чем достаточно. Открывается кран, и вода начинает биться о кафель.

Дрожащими руками закрываю дверь и на ватных ногах иду, сама не понимая куда. Хорошее настроение вмиг исчезает, и я вообще забываю, что это такое.

Невозможно! Нет, я этого не вынесу!

Приступ тошноты подступил и тут же сжалился над моим пустым желудком.

Быстро проношусь мимо всех комнат, забегаю в гардеробную, закрываю за собой дверь, опираясь на неё спиной, и сползаю на пол.

Я не любитель спиртного, но сегодня без него не обойтись.

Я знала, что Ха Чжун ещё здесь, но явно не была готова встретиться с ним при таких обстоятельствах. Быстро набираю номер Лекси.

– Амели, что-то случилось? – Как всегда. Коротко и по делу.

– Да.

– Господи! Не пугай меня так! Ты ещё в Мюнхене?

– Нет. – О разговоре с матерью Джерта решаю ей не говорить. – Я вернулась ночью. Просто хозяин ещё здесь, и я не могу чувствовать себя спокойно в его присутствии.

– Где ты сейчас?

– В гардеробной.

– Поднимись в свою комнату и поменьше выходи из неё, чем ограничишь ваши встречи.

– Хорошо.

– Давай сегодня вечером встретимся в клубе и решим всё? За тобой заехать?

– Да, пожалуйста.

– В 21:00 будь готова.

– О'кей. Спасибо.

– Не за что. А вообще, как он себя ведёт? – Про приступ агрессии, который случился три дня назад, тоже решаю промолчать.

– Непонятно.

– Может, забрать тебя прямо сейчас?

Лекси две недели назад съехала из квартиры Барби и переехала к своему мужчине, а я не хочу доставлять им дискомфорт. Однажды мне удалось пережить самое страшное событие в своей жизни, и если судьба решит повторить это со мной, переживу снова. На подсознательном уровне понимаю, что молния не бьёт в одно место дважды. Если бы Ха Чжун хотел сделать мне больно, то не церемонился бы. Он извинился, помог убрать остатки еды и пытался остановить меня, когда я уезжала. На самом деле я не ощущаю от него никакой угрозы. Это просто мои заморочки и ничего большего.

– Не нужно. Если почувствую хоть малейшую опасность, то сразу дам тебе знать. До вечера.

– Береги себя.

Нажимаю на кнопку «отбой» и на носочках подхожу к двери.

Тишина.

Но она продолжалась недолго.

Открываю дверь и тут же натыкаюсь на хозяина дома. Он стоит в белом джемпере и чёрных джинсах, лишь комнатные тапочки зелёного цвета портят образ.

Ненавижу тапочки!

Из-за чёрных волос его лицо выглядит фарфоровым. Ха Чжун прислоняется к дверному косяку и скрещивает руки на груди.

– Ты вернулась? – В голосе больше слышу облегчение, нежели вопрос. – Я хочу ещё раз перед тобой извиниться. И наконец-то узнать твоё имя.

– Вам это делать необязательно. Завтра я заканчиваю работу здесь. – Решаю солгать, чтобы он не думал, что ему быстро всё сошло с рук.

– Почему же, позволь поинтересоваться?

– Мне предложили место с более лучшими условиями.

– Серьёзно? В нашем городе где-то платят семь миллионов вон экономкам? Ты в курсе, что зарабатываешь в разы больше многих корейских мужчин?

Сглатываю ком, промолчав, и оставляю его вопрос висеть в воздухе.

– Я не сделаю тебе ничего плохого. Знаю, что поступил, как кретин, но больше такого не повторится, обещаю. Я обошел все комнаты, мне нравится, как ты выполняешь свои обязанности, и я не хочу искать тебе замену.

– Зато мне не нравится, как вы выполняете свои. Вы считаете, если платите такие деньги, то можете позволить себе подобное поведение? Потом просто извиниться, сказать, что у вас был плохой вечер, и всё забыть? А если у вас сегодня выдастся плохой вечер, чего мне ждать?

Он проводит руками по волосам и почти шёпотом произносит ещё одно извинение.

– Я не могу найти себе оправдание. Скорее всего, как и говорил, на следующей неделе я улетаю в Бостон на неопределённое время. Ты снова будешь жить здесь одна. Этим вечером меня тоже не будет, вернусь поздно ночью, а рано утром снова по делам, поэтому вряд ли ещё увидимся.

Под его пристальным взглядом я опускаю глаза в пол. Почему от этих слов мне сейчас грустно? Мне кажется, у меня начинается биполярка. К моим психическим расстройствам только её не хватало. Я хочу бежать то от него, то к нему. Но, наверное, будет лучше, когда он уедет, и я заживу так, как было раньше.

– Так ты скажешь мне своё имя? Я всё-таки должен знать имена своих работников.

– Амели.

– Красивое.

На этом он поворачивается и уходит прочь от моей комнаты; его шаги раздаются всё дальше и дальше от меня. Выдыхаю и снова вспоминаю, как дышать.

Глава 13

Амели

С моей стороны было глупо надевать лёгкое пальто на короткую клетчатую юбку, которая слишком обтягивает бёдра, и чёрную укороченную водолазку, но до меня это доходит только сейчас, когда ветер пытается разорвать в клочья все вещи на моём теле.

Быстро добегаю от дома до Reno Logan До Юна, в котором Лекси заглушает музыку своим пением, и у бедняжки Sia нет никаких шансов против моей подруги.

Стараюсь как можно меньше впустить холодного воздуха в машину и быстро закрываю дверь. Смотрю на красную полосу под чёрными колготками – всё, что не защищено одеждой, ветер тут же обозначил своей меткой. Растираю ноги ладонями, пытаясь разогреть кровь под кожей. Следом начинаю возиться с накрученными на утюжок прядями, которые спутались в нескольких местах.

– Ты знала, что невероятная красотка? – не поворачиваясь, спрашивает

Лекси. – Даже когда бежала и ветер хлестал тебя со всех сторон, ты выглядела божественно.

– Да-да, – подтверждает До Юн.

Он поворачивается ко мне, склоняет голову набок и улыбается. Вообще он говорит только на корейском, но для меня делает исключения. Я прыскаю от смеха, и его «ja ja» отпечатывается в моей памяти как один из лучших моментов. Теперь я понимаю, что хороших моментов становится всё больше и скоро они перевесят чашу весов.

– Мне всё равно далеко до тебя.

Улыбаюсь в ответ, на что Лекси лишь фыркает и снова прибавляет громкость на магнитоле.

Через сорок минут мы подъезжаем к клубу Flex, проходим фейс-контроль и входим внутрь.

В вены с шумом закачивается адреналин. Яркий свет диско шара больно бьёт в глаза, и различить людей практически невозможно. Прожектора мечутся по лицам посетителей, а ночь заполнила каждый угол. Кажется, стоны слышатся отовсюду, даже есть в самой музыке. Когда глаза немного привыкают, придвигаюсь ближе к Лекси и беру её под руку, потому что снова ощущаю этот чёртов дискомфорт. Я себя переоценила. Было опрометчиво с моей стороны так скоро идти в ночной клуб, но я уже тут, и мне нужно как-то побороть свои страхи.

Лекси и До Юн рядом. Они помогут мне в случае чего. От этих мыслей немного расслабляюсь.

Первый этаж – сплошной танцпол с баром и лестницей в углу, которая ведёт на второй этаж к секциям со столами и диванами.

Диджей переключает трек, и теперь стены клуба дрожат от middle of the night. Тела словно под гипнозом трутся друг о друга, не оставляя ни единого шанса для пустоты. Мы протискиваемся к бару и заказываем три коктейля. До Юн пытается опустить серебряное платье Лекси, которое слишком короткое.

– Можешь даже не пытаться. Я уже пробовала, – смеётся она.

До Юн сегодня выглядит превосходно: в чёрных джинсах и белой рубашке с закатанными рукавами. Замечаю, как на него пялится какая-то кореянка, и толкаю подругу в бок.

– Ты что-то хотела? – У Лекси прекрасный корейский, словно она всю жизнь здесь прожила и никогда не слышала о Германии.

Незнакомка в мини-платье пятится назад и смешивается с толпой. Мы смеёмся, пока До Юн выпивает свой соджу, даже ничего не заметив.

– Пойдёмте танцевать! – Лекси тянет нас за руки, но я тут же отказываюсь, показывая знаком, что лучше ещё выпью.

Нервы полностью берут верх надо мной. Подхожу к барной стойке и заказываю четвёртый соджу. Чувствую, как всё плывёт, а моё тело расслабляется.

Взглядом обвожу танцпол в поисках своих друзей. Бесполезно.

Они смешались с толпой танцующих, которых около пяти сотен.

В то время как начинается новый трек Forever, мои глаза переключаются с одного лица на другое, в итоге останавливаясь на уже знакомом мне лице.

Ха Чжун в чёрной рубашке с закатанными рукавами и тёмно-синих джинсах поднимает стакан и одним глотком выпивает его содержимое, на его запястье красуются ролексы. Светодиодные огни от диско шара танцуют на его лице.

Он великолепен.

От алкоголя кружится голова и мысли путаются.

Вижу, как он достает из кармана своей кожаной куртки, которая висит на барном стуле, пакетик и передаёт невысокому парню в кепке, пока его друг озирается по сторонам. Во рту пересохло. Сглатываю и берусь за рюмку с соджу. Провожу пальцами по запотевшему стеклу и заливаю в себя обжигающую изнутри жидкость.

«Ты никогда не поймёшь меня,

И я всегда буду думать, что я права».

Я слушаю текст песни, и в этот момент его глаза встречаются с моими, и губы начинают шевелиться, но из-за громкой музыки слов разобрать невозможно.

Это трио жмёт друг другу руки и поспешно расходятся в разные стороны. Теперь понятно, откуда такой дом, обстановка, машина и моя зарплата.

С чем связан мой работодатель догадаться несложно.

Наркотики.

Сломанные жизни.

Вижу, как возвращается До Юн без Лекси.

– Осталась ещё на одну песню, – большим пальцем указывая за своё плечо, объясняет он.

– Мне нужно домой. Плохо себя чувствую, – кричу ему на ухо.

– Мы тебя отвезём. – Он хватает мою сумочку со стула, но я его останавливаю.

– Не нужно. Я в состоянии взять такси.

– Точно?

– Да, я справлюсь с этой задачей. – Улыбаюсь, чтобы он не увидел моего волнения и не сказал ничего лишнего Лекси.

– Если что, звони.

– Конечно! Передай Лекси, чтобы не волновалась. Я напишу, как доберусь.

Целую его в щёку и выбираюсь из клуба. Поднимаю руку, и одна из стоявших наготове машин выдвигается вперёд.

Глава 14

Ха Чжун

Хватаю свою кожанку со стула и выбегаю вслед за ней, чтобы попытаться всё объяснить, но не успеваю: такси уже отъехало на приличное расстояние. Быстро запрыгиваю в свой чёрный Lexus и мчу на полной скорости к дому.

Блядь!

Она всё видела!

Пока она была в Германии, я с ума сходил. Звонил госпоже Ли и пытался узнать у неё все крупинки информации, которыми она обладала.

Я узнал её имя, но безумно хотел услышать его из уст самой Амели с её прекрасным немецким акцентом. Господи, эта девушка устроила мне эмоциональное порно.

Стучу по рулю обеими руками и рычу, словно дикий зверь.

Знаю, эта ситуация заберёт её из моего дома уже навсегда. По лицу Амели было всё понятно без слов.

Она слишком осторожна со своей жизнью и никому её не доверяет. О'кей.

На этот раз я облажался по полной.

Вчера днём я ездил к дяде. Разговор о том, что я хочу отделиться от него, так и не состоялся. Все наши диллеры были заняты, и мне самостоятельно пришлось толкать эту херню двум торчкам. Этого не должно больше повториться. В последнее время он

возлагает на мои плечи то, чем я никогда не должен был заниматься, и подставляет мою задницу по-крупному. Вообще мне бы пора остановиться совсем, но он не отпустит меня просто так из этого болота.

Не замечаю, как доезжаю до дома. Кажется, я несколько раз пролетел на красный, но мне плевать. Я просто хочу всё ей объяснить и отпустить с лёгким сердцем, зная, что Амели не считает меня моральным уродом.

В окнах темно, значит, я опередил её. Теперь нужно как-то подобрать правильные слова, чтобы она поняла, что это всего лишь мой бизнес и обычно этим занимаются мои посредники. Просто сегодня так вышло. Да какой адекватный человек будет слушать подобную херню?

Вхожу в дом, не включая свет, прохожу в гостиную и сажусь на диван. Выскальзываю из куртки. Какого чёрта я всё ещё в ней? Возможно, она не захочет возвращаться, оставит все свои вещи здесь и не приедет.

Я ошибся. Машина подъезжает через семь долгих минут. Осторожными шагами она входит в дом, включает свет и при виде меня вскрикивает. Но тут же непроницаемость берёт верх над испугом.

– Можем поговорить?

– Не стоит. Это не моё дело, и я не хочу обсуждать то, что увидела сегодня. – Её лицо искажает гнев, но оно не становится менее прекрасным.

– Прости. Я не хотел и не хочу тебя во всё это впутывать.

– Слишком много извинений за два дня. Вам так не кажется? И да, вы уже впутали меня в ЭТО. Вы думаете только о проклятых деньгах, вы просто получаете их за то, от чего их родители, дети и жёны страдают. Эмма страдает, – еле слышно произносит Амели, но мне удаётся расслышать каждое слово.

– Кто такая Эмма?

– Это уже не ваше дело. Вам же плевать на человеческие жизни! – кричит она взахлёб. – Извините, мне нужно собирать вещи.

В горле першит, и я растираю ладонями лицо. Она качает головой и отворачивается в попытке подняться на второй этаж.

Паника подступает к горлу. Буквально десять минут назад я готов был её отпустить, но, когда настал момент, понимаю, что это сильнее меня. Я не хочу, чтобы она уходила. Только не так. Нет. Я не смогу её отпустить.

Знаю, что борьба во мне может продолжаться очень долго, но я знаю одно: что не смогу отказаться от этой девушки. Мне легче отказаться от всего, что сейчас у меня есть, чем от неё. И откажусь.

Пусть узнает правду обо мне, и если она не найдёт мне в ней оправдания, то я буду знать, что хотя бы попытался.

– В детстве, – тихо начинаю я, и она замирает на месте, всё также стоя спиной ко мне. – Я жил в постоянных криках и голоде, потому что мой отец только пил, а мать тянула всё на себе. Отец регулярно избивал её за то, что она прятала от него деньги, и однажды не рассчитал силы. Он убил её. Когда приступ ярости прошёл и отец осознал последствия, то посчитал, что лучший выход – наложить руки и на себя.

Я обнимал маму, у которой текла кровь из виска, пока он на моих глазах накидывал петлю на свою шею. Я видел их смерть. Я видел, как он дёргал ногами, пока удавка отнимала у него кислород. Когда я понял, что на мою жизнь всем плевать, то захотел жить ещё сильнее. Дядя взял меня под крыло. Я видел, чем он занимается, какие деньги за это получает, и захотел также. Не только ради выгоды я ввязался в такие дела, но и в знак благодарности, что он не бросил меня как ненужного щенка. Я видел в его глазах гордость и хотел делать для него ещё больше, до сегодняшнего дня.

Плечи Амели дрожат.

Она плачет.

– Простите, но я не могу ни секунды находиться в доме, купленном на грязные деньги. Мне очень жаль.

Глава 15

Амели

Волна сожаления напитывает каждую мою клеточку. Его история сжимает моё сердце. Отношения его родителей напоминают мне отношения между Эммой и Бруно, только с менее счастливым финалом. А самого Ха Чжуна ставлю на место Микки. Мне хочется взять его за руку и немного показать, что я неравнодушна к его словам и к тому, что он мне открылся, но не могу. И дело даже не во мне. Моя сестра жила с этим. Я видела, как она боролась за своего Бруно, но наркотики сделали своё дело.

– Пожалуйста, – запинается он. – Останься.

Всё это время я стояла к нему спиной и теперь медленно поворачиваюсь. Вижу пустоту в его глазах и тону в этой бездне боли и отчаяния.

– Я не понимаю только одного: как можно расти в неблагополучной семье и сейчас собственноручно портить чужие семьи, в которых, возможно, растут такие же несчастные дети? Торговля наркотиками. Что ещё? Убийства? Азартные игры? Продажа девушек? Избиение? Вымогательство?

По его лицу понимаю, что именно это и есть в его жизни. Меня будто ударяют в грудь.

– Я действительно натворил много херни, и в мире так устроено, что однажды ты переступаешь черту и ни о каком прощении больше не может быть и речи. Я хотел тебя отпустить. Честно. Но в один момент понял, что ты – это единственное чистое среди грязи, в которой мне приходится жить. – Усталость сквозит в каждом его слове.