Визит

Дорн обернулся. В его глазах зажёгся огонёк.

– Присоединяйтесь, – низким голосом проговорил он. Едва заметно улыбнувшись, добавил: – У девочки такой вид, будто её недавно разбудили.

– Вы правы, сир, – улыбнулась девочка.

– Тогда, кофе не помешает, – заметил Барон, и на маленьком столике с кривыми ножками, возник кофейник с чашечками. Несколько тарелок с бутербродами. – Сдаётся мне, Катенька составит тебе компанию.

– Ты прав, – согласилась Катерина и опустилась на диван, что стоял рядом со столиком.

– Рада вас видеть, – подойдя к Валентину и пожимая ему руку, сказала Светлана. – Надеюсь услышать рассказ о ваших приключениях.

– Непременно расскажу, – пообещал Валентин и, перехватив руку девочки, приложился к запястью губами.

– И от тебя тоже, – садясь рядом с Катериной, добавила Светлана.

– За этим дело не станет, – махнула рукой Катерина. Вцепившись зубами в бутерброд, что-то восхищённо промычала. Расправившись с ним, поинтересовалось: – А ты как? Как Рим? Ты уже здесь с месяц, где побывала?

Замявшись, девочка неуверенно спросила:

– Тебе ещё никто ничего не рассказывал?

– Как-то не вышло, посидеть в тесном кружке, – махнула рукой Катерина, рассматривая тарелку, решая с какого бутерброда ей продолжить завтрак.

– Тебе в хронологическом порядке рассказывать?

– Желательно.

– Три недели я прожила в монастыре.

Бутерброд остановился на полпути к цели. Катерина с округлившимися глазами повернулась к Светлане, так и не закрыв рот. Потаращившись на девочку, она всё-таки вспомнила, что у неё в руке. Съев бутерброд, деловито осведомилась:

– Какого чёрта тебя туда занесло? И не говори, что тебя заслали в монастырь с миссией. Не поверю.

– Мне пообещали помочь уехать на Родину, вот я и дожидалась результата на святой земле.

– Судя по тому, что ты здесь – у тебя ничего не вышло, – увидев, как девочка кивнула, спросила: – А как Амон отнёсся к твоему исчезновению?

– Спокойно. Будто ничего не произошло.

Катерина задумчиво посмотрела в лицо Светланы и заключила:

– Значит, всё было с их ведома. Они знали, куда ты ушла, и разрешили.

– Не может быть! – удивлённо воскликнула девочка.

Барон обернулся на возглас.

– Что «не может быть»? – лениво протянул он.

– Ничего, – улыбнулась Катерина, – Светлана открывает для себя ваши новые черты.

– Пожалуйста. – Барон опять повернулся к Валентину.

Но теперь забеспокоился Юм.

– Светлана, можно узнать, – с волнением попросил он. – В тех чертах, которые ты открыла во мне, присутствует ли определение: обаятельный, я не откажусь, если ещё существует такая приставка как – красивый. Если ты эту черту не рассмотрела, (понимаю, не всё сразу ухватывается), то прошу, поищи внимательней. Она обязательно должна присутствовать.

– Я очень внимательно посмотрю. Но предупреждаю сразу, что очень сомневаюсь в наличии таковых, – улыбнулась девочка.

– И все-таки посмотри… Хорошо? – умоляюще заныл Юм, словно это был вопрос жизни и смерти.

– Обязательно, – пообещала девочка.

Успокоенный, кот снова свернулся у очага, прислушиваясь к беседе, проходящей в зале.

– Оставшиеся дни, я осматриваю ночной Рим, – закончила свой короткий рассказ Светлана. – А ты, куда подевалась?

– В Тунисе жила наложницей, у одного, симпатично араба. Потом с Валентином добирались сюда.

– Не очень-то вы спешили, – заметила девочка.

– Зато, в каких живописных местах мы побывали! Смотрели Помпеи. Забирались в катакомбы. Загорали на чудесных лазурных пляжах. А сколько отелей мы одарили своим присутствием. Почти каждый день – новый. Ты как, подкрепилась? Пойдем, пройдёмся по городу.

Светлана с сомнением бросила взгляд на Амона. Перехватив его, Катерина удивлённо спросила:

– Опасаешься, что не отпустит? – и уже обращаясь к Амону. – Амон, ты не против, если мы выйдем в город?

– Против, – отрезал он.

– К чему такие репрессии? – поинтересовалась Катерина.

– У неё обязательство. Как только выполнит, тогда идите куда хотите.

– О чём это он? – не понимая, Катерина посмотрела на Светлану.

Со вздохом та пояснила:

– Я дала слово, и теперь учусь постоять за себя. А ещё зачем-то английский надо учить.

Катерина повернулась к Амону.

– Английский могу и я преподать. После тренировок, отпустишь, Амон?

– Пусть идёт, – пожал плечами, прикуривая сигару.

Барон последовал его примеру.

– Тогда бегом, – шепнула Катерина. – Я подожду тебя. Расправишься с этим, спускайся, пройдёмся по здешним магазинам.

И опять солнце пересекло зенит и клонилось к западу, когда подруги покинули дворец. Наняв такси, они мигом добрались до центра. Восхищённо вздохнув, Катерина помчалась к шикарным магазинам, потянув за собой Светлану.

– Ты посмотри, какая прелесть? А цвет! А качество! – приговаривала Катерина, скользя между рядами одежд, поглаживая и ощупывая почти каждое висевшее там платье. Продавщицы вежливо следовали за ней, не прерывая и не останавливая. – О! А это вообще уникальное. Даже не верится, что оно создано руками человека! – остановилась Катерина возле небесно-голубого платья. Оно изумительно меняло оттенки от аквамаринового до цвета электрик. А в складках нет-нет да мелькнет фиолетовая искра.

Катерина заметила:

– Светик, а тебе идёт это платье. Твои глаза становятся синими, больше чистоты цвета. Оно облегает талию, а значить, подчеркнет какая она у тебя тонкая. Короткое – откроет стройные ножки, а на руку можешь накинуть лёгкий шарфик, он скроет знак. Тут много священников, не будем им лишний раз мозолить глаза.

– Ты серьёзно думаешь, что я его надену? – удивилась Светлана, видя какие планы, строит Катерина.

– Я не думаю. Уверена. Посмотри, какое миленькое платье, как будто не от мира сего!

– Судя по цене, то да. Куда я дену кинжал? На пояс платья его не нацепить.

– Мелочи, – отмахнулась Катерина. – Кинжал положишь в сумочку. Мы подберём соответствующего цвета. А всё остальное выбросишь. У тебя достаточно большой гардероб, чтобы не ощутить этой утраты.

– Амон будет не в восторге, – с сомнением сказала девушка. Но, заразившись азартом Катерины, уже прикидывала, как она будет смотреться в этом голубом платье.

– Амон? – переспросила Катерина, на секунду поразмыслив, сказала: – Тебе решать. Бросишь вызов и выслушаешь всё, что он тебе скажет, или дальше ходить в чёрном. Тут я ничем помочь не могу, даже советом. Решай сама. Ты знаешь, я не могу влиять на Амона.

Минутное размышление и Светлана решительно потянула Катерину к примерочной.

Спустя полчаса две дамы покинули магазин, преобразившись. Катерина выбрала золотистого цвета костюм и ридикюль, такого же цвета. Рядом шла Светлана в небесно-голубом платье с синей сумочкой, в синих туфельках и лёгкий шарфик цвета морской волны был, накинут на руку, прикрывая татуировку. Они легко двигались по улице, сквозь перекрёстные взгляды встречных прохожих. Взгляды были разные: завистливые у женщин, восхищённые у мужчин. Какой-то синьор попытался было увязаться за ними. Но Катерина, повернувшись, высказала на итальянском, всё, что она думает о генетическом наборе его предков. Синьор глубоко задумался и в размышлениях отстал от них.

Пересекая улицу, Светлана заметила знакомый автобус. Он был без пассажиров, только водитель за рулем и ещё кто-то рядом. Подойдя поближе, во втором она узнала того самого гида, который отвез её к отцу Антонию. Потянув за собой Катерину, Светлана приблизилась к автобусу. Постучав в закрытую дверь, она махнула рукой, привлекая внимание сидящих в салоне.

Дверь открылась, и изумленный Джованни окинул её взглядом с ног до головы.

– Привет, – первая нарушила молчание Светлана.

– Привет, – машинально ответил гид, не в силах отвести от неё взгляд. Вздохнул. – Я очень беспокоился. Отец Антонио сказал, что тебя забрал опекун. Это так?

– Почти. Ты же знаешь, какой это опекун, – улыбнулась девушка. – Познакомься, Катерина. Она тоже русская.

– Джованни, – представился гид, пожимая протянутую руку Катерины. Спохватившись, сказал: – Заходите в салон, посидим.

– Куда дел туристов? – поинтересовалась Светлана.

– Они в охоте за сувенирами. Ещё часа полтора их не будет. Хотелось бы мне тебя обрадовать, да только нечем. Документы не сделали, и ты ещё куда-то пропала. Дело было приостановлено.

Катерина, что-то смекнув, улыбнулась.

– Так это он – твой герой? Через него пыталась попасть в Россию?

– Да. И как видишь, не удалось.

– Мне очень жаль, – добавил Джованни. Восхищённо посмотрев на Катерину, спросил: – У вас все там такие красивые? Светлана, я бы тебя не узнал, не подойди ты первая. А Катерина просто великолепна! Смотрите, чтобы вас не украли, дело-то идёт к ночи.

– Ничего, – улыбнулась польщённая Катерина. – У меня уже есть опыт. Дважды попадаться на один крючок не буду и Светлане не позволю.

– Значит, Светлана ты остаёшься с ними? – с грустью спросил Джованни.

– Да, наверное. Катерина говорит, что мне позволили уйти.

– Ну конечно! – засмеялась Катерина. Водитель с восхищением рассматривал её через зеркало направленное в салон. – Конечно, знали и разрешили. Может, таким образом, пытались чему-то научить?

Они замолчали, погрузившись в свои мысли. Джованни поднял голову.

– У меня есть фотоаппарат, я вас сфотографирую на память?

– Замечательная идея! – согласилась Катерина. – Где нам встать? Или, может, на тротуаре щёлкнешь?

– Нет-нет. Сидите, и не двигайтесь. Я сам найду лучший ракурс.

Джованни залез на соседнее сиденье и откуда-то с потолка, наведя объектив, сфотографировал. Через секунду из чрева аппарата выползла картонка.

– Один момент, – сказал Джованни. Засунув в карман фотографию, отступил к водителю, где сделал ещё пару снимков. Они, как и первая последовали в карман. Убрав фотоаппарат, он, наконец, достал фотографии, с интересом вглядываясь в них. Он не смог сдержать изумлённый возглас.

Катерина подскочила к нему.

– Что там такое? Неужели я так страшно выгляжу?

Светлана тоже заглянула в картинки, которые держал Джованни.

Нет. Катерина там выглядела замечательно, хорошо были переданы краски и оттенки. Но она была одна, рядом с ней красовалась не девушка, а засвеченное пятно, оно полностью скрывало силуэт Светланы.

– Фотографии бракованные, – с досадой сказал Джованни.

Но и на оставшихся двух, это пятно явно преследовало спутницу Катерины. Как будто излучение не давало проявиться на фотографии тому, что люди видели глазами.

– Невероятно! – озадаченно сказал Джованни. В растерянности посмотрел на девушку. – Какой-то невидимый фон вокруг тебя! Интересно, а рентгеновские лучи смогут проникнуть сквозь фон?

Вглядевшись внимательней, Джованни ткнул пальцем в пятно.

– Смотри, тут пятно имеет красноватый оттенок. Что это может быть? Светлана, что у тебя лежало на коленях?

– Сумочка

– А что в ней?

– Стилет, – начиная догадываться, сказала девушка. – Неужели стилет тоже имеют своё излучение?

– Сейчас проверим. Оставь его на сиденье, я сфотографирую отдельно. Посмотрим, что получиться.

Результат оказался тот же. На фотографии вместо стилета было расплывчатое розовое пятно. Джованни долго вглядывался, наконец, поднял голову и спросил:

– Я могу оставить фотографии? Наверное, их нужно показать специалисту, правда, не знаю какому, но разберусь.

Катерина посмотрела на Светлану:

– Что скажешь?

Светлана пожала плечами:

– Не знаю, почему я должна волноваться из-за фотографий. Джованни делай, как считаешь нужным. Я не думаю, что они могут принести неприятности или проблемы ни мне, ни кому-либо вообще.

Шофёр включил освещение в салоне. Катерина бросила взгляд за окно.

– Темнеет, как быстро пролетело время. Нам нужно возвращаться.

– Хотите, мы вас подбросим? – спросил Джованни. Он, что-то быстро спросил у шофера и тот, соглашаясь, кивнул головой.

– Нет, мы на такси. Тем более что туристы сейчас начнут собираться, представляешь, какое будет изумление, если они не обнаружат своего гида вместе с автобусом? Нет, мы пойдём, а вам счастливо оставаться.

Катерина вышла из автобуса. Светлана повернулась к Джованни, прощаясь, протянула руку.

– Прощай, Джованни.

– Завтра я буду с туристами на этом же месте. Приходи, покатаемся по городу, – предложил гид, пожимая ей руку.

– Наверное, у меня не получится, – с сомнением сказала Светлана. Выходя из автобуса, обернулась: – Ты хороший человек Джованни. Я не забуду твою доброту. Прощай.

– До встречи, – ответил ей гид.

Светлана и Катерина ушли прочь, не зная, что их успели сфотографировать ещё несколько раз. Огорчённо посетовав на недостаточное освещение, Джованни спрятал фотографии в надежде выяснить, что же это такое.

Остановив такси, подруги добрались до дома ещё до первых звезд на небе. Расплатившись, направились к дверям. Холл встретил мёртвой тишиной. Дверь, ведущая в зал, распахнулась, Амон вышел им навстречу. На его лице не было дружелюбия. Он остановился. Скрестив руки на груди, сурово посмотрел на вошедших.

– Амон, какой чудесный город! – воскликнула Катерина.

Но Амон перебил её, брезгливо кинув взгляд на Светлану, спросил:

– Что это?

– Платье, – несколько растерявшись, пробормотала девочка.

– Вижу, – сухо оборвал он. – Оно изготовлено руками людей, – его слова прозвучали обвинением. – Где стилет, который Дорн вручил тебе?

– В сумочке, – ещё больше растерявшись, прошептала Светлана.

Амон был почти спокоен. И это «почти» внезапно испугало девочку. В смятении она обернулась к Катерине. Та, смекнув, сказала:

– Амон, разве женщина может устоять перед тряпками?

Но Амон оборвал её, так и не дослушав:

– Дорн желает тебя видеть. Немедленно!

Последнее слово он особенно подчеркнул.

Катерина, посмотрев на девочку извиняющимся взглядом, вышла в распахнутую дверь, из холла в зал. Амон мягким, скользящим движением последовал за ней, чтобы закрыть двери. В холле они остались одни. Он обернулся к девочке

– Как стилет оказался в сумочке? – изменившимся голосом спросил он. Теперь его голос звучал бархатисто, приятного тембра.

Девочка отступила назад, внезапно ощутив леденящий страх. Этот ложно приветливый голос, был невыносим и страшен. С усилием пожав плечами, выдавила из себя:

– На платье он бы не смотрелся. А что в этом такого?

Амон зло усмехнулся:

– Что такого, говоришь? Ты обязана, я подчеркиваю, обязана носить одежды чёрного цвета. Ты не смотри на Катерину, она не принадлежит Его свите. Она гостья в путешествии. Ты выказала неуважение к Дорну, с пренебрежением отнеслась к его дару.

– Я думаю, Дорна не волнует такие мелочи, – попыталась оправдаться девочка.

Глаза Амона полыхнули зловещим огнём, а затем мягко засветились.

Светлана вздрогнула.

Амон жёстко улыбнулся:

– Да, его не волнуют «такие мелочи». Он – Хозяин, а значит, это волнует меня. Ты сделала ошибку.

Мягко ступая, дьявол приблизился. Взял из рук сумочку и вынул из неё стилет. В его руке сумочка вспыхнула жарким пламенем и тут же осыпалась на пол пеплом. Из воздуха он взял ремень и вдел в него ножны. Зашел за спину девочки, и она почувствовала, как он собственноручно надевает на неё оружие.

– Ты будешь наказана, – шепнул на ухо Амон, на секунду затянув ремень на поясе сильнее, чем было нужно.

Девочка промолчала.

Амон отступил на шаг назад.

– Ты ничего не хочешь сказать или спросить, прежде чем будешь наказана? – растягивая слова, с усмешкой спросил он.

– Излучение стилета опасно? – спросила девочка. Решив, что просить о снисхождении бесполезно, она попыталось узнать про странное излучение. Несмотря на то, что момент был несоответствующий.

Амон с изумлением посмотрел на неё.

– Откуда тебе это известно? – всё так же растягивая слова, спросил он.

– Фотография была засвечена, – охотно ответила девочка, чувствуя, что Амон отвлёкся, и надеялась, что заинтересовавшись сообщением, он отложит, или забудет о наказании.

– Где это ты успела попозировать? – спросил Амон, но тут же остановился. – Впрочем, можешь не отвечать, – он сосредоточенно посмотрел на девочку. Его лицо исказила ярость. – Опять, чёртов Джованни. Этот парень начинает раздражать.

Прервав самого себя, Амон направился к стене, махнув ей рукой.

– Следуй за мной, – сухо приказал он Светлане.

Часть стены ушла в бок, открывая проход в подземелье. Девочка попятилась к выходу из дома.

– Нет. Я не пойду туда, – категорично заявила она.

– Вот как? – нехорошо улыбнулся Амон.

Оставив раздвинутую стену, двинулся к замершей возле дверей девочке.

– Нет! – крикнула Светлана, безуспешно пытаясь выйти на улицу. Толстенные двери, отказывались ей подчиниться, и не дрогнули, несмотря на её усилия, словно на них задвинули засов.

Амон подошёл к Светлане, все ещё улыбаясь, сказал:

– Ты знала, на что шла, или догадывалась. Теперь следуй за мной.

Девочка, отрицательно покачав головой, прижалась к двери, пытаясь найти в ней защиту. Амон пожал плечами. Схватил её, и, несмотря на отчаянное сопротивление, перекинул через плечо. Её кулачки забарабанили по спине, но он не обращая внимания на такие мелочи, направился к лестнице, ведущей в подземелье. Без освещения, Амон, в кромешной тьме спускался вниз. Светлана чувствовала как паутина нет-нет, да пройдётся мохнатой лапой по лицу. Ужас сковал тело, и она уже покорно висела на плече Амона.

Бесконечный спуск кончился. Она услышала, как заскрипела решетка, закрывающая путь в помещение.

Амон пересёк зал и остановился у противоположного конца. Светлана вспомнила, как несколько дней назад на этой стене она увидела прикованного вора. Похоже, её ожидала та же участь.

Амон поставил её на пол. Девочка, подняв голову, огляделась. Мрак был повсюду, и только глаза дьявола светились в темноте. Она почувствовала как, схватив за руки, он прижал их к стене, лязгнув холодный металл, опоясал запястья.

Амон отошёл в сторону. Она попыталась освободиться, но железо было как всегда верно своей прочности.

Вспыхнул факел, осветив краешек помещения. В стоящей рядом чаше заплескался огонь. Амон снова приблизился к девочке. Умоляя, она сказала:

– Я не хочу быть вампиром. Пожалуйста, не делайте этого.

– Не беспокойся. Ты тут просто постоишь. Подумаешь. Я оставлю тебе факел. Огонь так завораживающее красив, это лучше чем пялиться в темноту. А я тем временем навещу «твоего» Джованни. Хочется на него посмотреть.

Амон повернулся к выходу, но девочка окликнула его:

– Что вы с ним сделаете?

– А ты как думаешь? С трёх попыток, ну-ка…

– Убьёте?

– Угадала. Надо же с первой попытки! – ухмыльнулся он.

– Но он же ничего не сделал!

– Заблуждаешься. Я слишком долго его игнорировал, пока он не сделал ошибки. Пора мне познакомиться с ним поближе.

Светлана содрогнулась, она увидела, как Амон приблизился к решётчатой двери, и внезапно крикнула:

– Я могу заступиться за него?!

Он обернулся. Клыки отразили пламя факела. Медленно направился назад, припадая на ногу и скаля в улыбке зубы. Его глаза по-прежнему излучали свет. Подошёл совсем близко. Затянул в глаза.

– Милосердия просишь? – почти прошептал он.

Светлана опустила глаза. Соглашаясь, качнула головой.

Амон задумчиво посмотрел на неё, растягивая слова, сказал:

– Пожалуй… Я приму предложение, и отыграюсь на тебе. Меня не в чем упрекнуть. Наказывая тебя, я оставлю жизнь парнишке. Не скажу, что такая сделка мне нравится, но проучить тебя не помешает.

В его руке появился кнут. Он резко взмахнул рукой, слушая, как щёлкнул в воздухе длинный ремень из сыромятной кожи. Заткнув за пояс кнутовище, приблизился к девочке и освободил от тяжёлых, железных оков. Но эта относительная свобода длилась недолго. На её руках снова блеснула сталь. Ручные кандалы сковали их. Амон подвёл к свисавшему с потолка крюку и накинул середину цепи на его острие. Подтянул крюк повыше. Обошёл вокруг висевшей девочки и поинтересовался:

– Как тебе?

– Очень удобно, – с сарказмом заметила она.

Вынимая заткнутый за пояс кнут и ещё раз, им щелкнув, Амон предложил:

– Ты можешь передумать, и твоя шкура останется целой. Что не могу сказать о Джованни.

– Я хочу, чтобы он жил, – тихо сказала девочка и закрыла глаза.

Свист рассекаемого бичом воздуха был ей ответом. На мгновение он обвил фигуру и освободил, оставляя за собой разорванную ткань и вспоротую кожу. Не давая опомниться, сыромятная кожа снова прошлась по спине, раздирая в клочья дорогую ткань. Теперь она свисала жалкими лохмотьями, которые радугой переливались в свете огня. Закусив губу до крови, девочка молчала, только вздрогнула, и зажмурилась сильнее. Но следующие удары всё же вырвали крики боли, которые звонким эхом наполнили подземелье.

Она не считала, сколько раз по ней прошёлся кнут. Наконец, Амон остановился. С удовлетворением осмотрев окровавленную спину, он, соглашаясь сам с собой, кивнул. Заткнув за пояс кнутовище потемневшего, влажного кнута, освободил её руки. Подвел назад, к стене и снова приковал. Коснувшись изодранной спиной шершавого камня, девочка не смогла сдержать стона.

Амон сказал:

– Должно быть, ты считаешь, что жестоко избита, это не так. Я хорошо выпорол, но легко. Только кровь пустил. Ты не знаешь, что можно бить, не только рассекая кожу, но и выдирая куски мяса, обнажая кости. И это совсем нетрудно. Могу даже сказать, что труднее сдерживать удар и рассчитывать его силу, нежели вволю насладиться казнью. Я не буду заживлять раны. Они затянутся сами, правда, не так быстро, как тебе хотелось бы. Ты постоишь у стены до моего возвращения, и надейся, что ожидание будет недолгим.

Амон, вытащив из пояса кнут, кинул его в угол, но он так и не долетел до пола, растворившись в воздухе. Заскрипев, закрылась дверь. Амон покинул зал, оставив прикованную к стене девочку.

Кровь быстро свернулась, но каждое движение отдавалось резкой болью, поэтому, стараясь не шевелиться, девочка смирно стояла у стены.

Пламя в чаше давало достаточно света, чтобы она обнаружила в полумраке движение по полу у дальних стен. Маленькие тела приближалось. И Светлана в ужасе увидела как ковёр из серой шерсти, покрывая камень, подступает к ногам. Как и в первое её посещение, они устлали весь пол зала.

Вспомнив израненные ноги предыдущего пленника, она со страхом смотрела на подбегающих крыс.

Но они не тронули её. Наоборот, щекоча ступни, крысы пытались проникнуть между полом и ногами. Своими телами, они создали тёплый, живой ковер между холодными камнями и босыми ногами.

Слизывали капли крови, прижимались, стараясь согреть от сырости и холода подземелья.

Слеза скатилась по щеке и упала в серую массу. Такого девочка никак не могла ожидать от этих маленьких, но свирепых хищников.

Джованни проводил взглядом отъезжающий автобус и направился к своему дому. Прошедший день особенно вымотал. Туристы попались слишком уж шумные и капризные, и поломка автобуса была вовсе некстати (пришлось вызывать другой автобус с новым водителем). И водитель, слишком уж ворчливый попался. Встреча со Светланой оставила после себя тяжёлое воспоминание. Конечно, он рад, что она жива и здорова, но опять оказалось в этой компании. Впрочем, судя по её спутнице, не всё так плохо, как ему поначалу показалось. Ну, ничего, покажет фотографии специалисту и тогда что-то разъясниться. Может, тогда сможет чем-нибудь помочь девушке? Подойдя к подъезду, протянул ручку двери и услышал, как его кто-то окликнул.

Позвавший голос был весьма неприятен.

Джованни обернулся.

Тень, отделившись от стены здания припадая на ногу, вошла в освещённый фонарём круг. Джованни с интересом посмотрел на незнакомца, отметив про себя, что он вооружён кинжалом (или ножом).

Свет фонаря озолотил рыжую голову, незнакомец сказал:

– Не спеши, Джованни. У нас есть, о чём поговорить. Я давно хотел поближе посмотреть на тебя, познакомиться.

– Я вас не знаю, – с неприязнью посмотрев на него, ответил парень. Но добавил: – Если у вас ко мне дело, то давайте разберёмся с ним.

Последние слова Джованни, почему-то развеселили незнакомца.

– Давай разберёмся, – повторил он, весело улыбаясь. – Но, отойдём в сторону, нам незачем привлекать внимание.

Они ушли из освещённого круга в тень.

– Так вот, – подступил к парню незнакомец. – У тебя есть фотографии и сейчас их мне отдашь, – процедил сквозь зубы: – Незамедлительно.

– А если не отдам? – полюбопытствовал парень. Наглость незнакомца начинала его раздражать.

– Отдашь, – почти ласково произнёс рыжий. И тихо пробормотал, очевидно, обращаясь к самому себе: – Напрасно я заключил сделку, этого сопляка необходимо проучить, слишком уж он о себе высокого мнения, – и громче: – Джованни, я не канителился бы с тобой, не будь, заплачено за твою жизнь. Не хочу нарушать слово, поэтому быстренько отдавай фотографии, и мы разойдёмся.