Это было в Веморке

Лотар утвердительно кивнул, и рейхскомиссар продолжил:

– Все возникшие вопросы и проблемы, касающиеся производства тяжелой воды, обсуждаются, а также решаются лично со мной. На заводе расположен охранный гарнизон, подчиняющийся непосредственно мне. Командир гарнизона Михаэль Штенц. Говорите ему, что вам нужна встреча со мной, и он организует. Михаэль – смышленый малый. Вся переписка категорически запрещена. Здесь все понятно?

Лотар опять наклонил голову в знак согласия.

– Вот и хорошо, – сказал Йозеф Тербовен, – тогда перейдем к бытовым вопросам. В шести километрах к востоку от Веморка находится небольшой городок Рьюкан, вы будете проезжать его по пути на завод. Там для вас мы сняли небольшой домик. На заводе будет ваш личный кабинет со всеми удобствами. Ключи от квартиры и кабинета выдаст Михаэль. Ваш оклад составит 300 рейхсмарок в месяц, это около пятисот норвежских крон. Поверьте, в тех местах вам хватит этого с головой. Надеюсь, сейчас возник хоть один вопрос?

– Где бы я смог подтянуть свой, мягко говоря, плохой норвежский язык? – улыбнулся Лотар.

– Везде. Не поверите, здесь все говорят на норвежском, – рассмеялся Йозеф Тербовен, – а если серьезно, обратитесь к Михаэлю Штенцу. Он что-нибудь придумает.

Расстояние от Осло до Рьюкана составляло 180 километров, где следы деятельности человека, это сама дорога и несколько небольших городков. Выехав за пределы столицы Норвегии, Лотара сразу поразила безмятежность местной природы, у которой был свой особый мир, не запачканный глупой активностью людей. Он сразу понял, человек здесь не делает окружающую природу под себя, наоборот, он делает себя под природу. На одном из поворотов извилистой дороги он попросил помощника рейхскомиссара, который был за рулем, остановиться. Сначала Лотар подумал, что ему показалось, а выйдя из машины, был поражен. На большой ветке старого, судя по толщине ствола, дуба сидел ворон, без преувеличения, размером с собаку. Если есть на планете цвет темнее черного, то это был его. Ворон, опустив и чуть наклонив голову, смотрел на него, как бы спрашивая у себя, кого сюда занесло и почему я его не знаю, всем видом демонстрируя, что незваный гость явно помешал его размышлениям. Глядя на его размеры, Лотар улыбнулся, поймав себя на вопросе, какие тогда здесь волки?

– Ворон, как дела? – весело спросил он, а черная птица в ответ гордо отвернула голову в другую сторону, открыто показывая, что его присутствие ей надоело.

Логдэ снова улыбнулся, сел в машину, а ворон так и не соизволил повернуть голову в его сторону, пока они не скрылись за близлежащим холмом, где расположился небольшой городок Саннвика. Помощник Йозефа Тербовена весь пройденный путь молчал, поглядывая в зеркало заднего вида на своего спутника, пока они не прибыли в город Драммен, находящийся на берегу одноименного фьорда с выходом в Осло-фьорд, и, сбавив скорость, тихо проговорил:

– Здесь моя родина. Не забуду, как, будучи детьми, мы с соседскими мальчишками катались на троллейбусе, цепляясь сзади за небольшую лесенку. Большего счастья, чтобы так прокатиться, я не мог и желать. А сколько здесь озер. Их сотни, и большие, и маленькие. Сделаем удила из веток и счастливый, чувствуя себя добытчиком, несешь домой пару форелей. Даже не могу назвать любимое озеро, они все по-своему красивы. Одно прячется в лиственном лесу, второе забралось на горное плато, а третье разлеглось на зеленой равнине.

Лотар слушал, а память рисовала ему картину только одного озера, конечно, это Нойер с лавочкой на берегу, которое было для него уже далеким, но осталось всё таким же близким.

Далее дорога пролегала среди горной возвышенности и тень от огромных валунов всё чаще ложилась на неё. Первобытность окружающей природы, в отличие от городской суеты, заставляла думать о чем-то бесконечном и представлять картины прошлого. Лотар даже не удивился бы, увидев за следующим поворотом отряд викингов, отдыхающих на привале, которые своим громогласным хохотом заставляли подпрыгивать камни, а отблеск их топоров и мечей слепил глаза пролетающим птицам. Большие сильные кони в сторонке неторопливо жевали траву, не обращая никакого внимания на своих шумных хозяев, рассказывающих о проделках Локи и ратных подвигах на чужих берегах. Несмотря на смех и дружеские издевки, один хвастался своим драккаром, который способен обогнать молнию, что он делал несколько раз, а другой рассказывал о том, как в одной очень далекой стране в него влюбилась местная принцесса и от страсти сошла с ума. Только ярл молча с улыбкой наблюдал за своими воинами, представляя их на пиру у Одина, где тот соберет всех лучших для последней битвы.

Лотар отвлекся от игры воображения, когда перед ним во всей своей красе открылось озеро Тинншё. Дорога шла по западному берегу, и он уже не отрывал взгляд от темной, как ему правильно казалось, очень холодной воды.

– Какой странный корабль, – сказал Лотар, увидев вдалеке судно с двумя трубами.

– Это железнодорожный паром. С завода в Веморке вагоны прибывают сюда. На берегу паром стыкуется с рельсами и принимает до двенадцати вагонов. Затем по прямой доставляет их на противоположный берег озера, где снова стыкуется с рельсами, после чего вагоны продолжают свой путь.

– Значит, мы уже подъезжаем?

– Абсолютно верно, тут осталось чуть больше десяти километров. Как заедем в ущелье, там нас и встретит Рьюкан, – ответил помощник.

Этот городок с населением около десяти тысяч человек можно было смело назвать рабочим поселком, ведь он вырос на пустом месте только благодаря строительству завода по производству селитры в 1911 году. Далее в шести километрах от Рьюкана сама природа, а точнее, одноименный водопад, пена которого стелилась словно туман, откуда и произошло название «Дымящийся», подсказала основателю компании «Норск Гидро» Самуэлю Эйде использовать всю мощь 104-метрового водного каскада. И в 1934 году на этом месте была построена самая большая гидроэлектростанция в мире – Веморк, а рядом семиэтажное здание завода по производству водорода в электролизных установках. Единственное, что связывало Рьюкан и Веморк, это извилистая горная дорога, проходящая по склону ущелья долины Вестфьорддален, полностью заросшей лиственными деревьями, которые с одной стороны наваливались на тебя, а с другой убегали вниз на дно ущелья, где текла река Мана, истоком которой был водопад Рьюканфоссен. Непосредственно уже перед гидроэлектростанцией, которая находилась на другой стороне ущелья, был установлен подвесной мост, проходя по которому в первый раз, у всех без исключения сжималось сердце от вида со стометровой высоты. Другого подхода к Веморку не существовало, и поэтому весь упор охраны был сконцентрирован на этой висячей дороге.

Их явно ждали, так как, не успев подъехать к мосту, навстречу вышел командир гарнизона Михаэль Штенц. Обменявшись парой фраз с помощником Йозефа Тербовена по-норвежски, он поприветствовал Лотара.

– Всё, я могу ехать обратно в Осло. Теперь ты, Михаэль, отвечаешь за него головой. Приятно было пообщаться, – сказал помощник и, сев за руль, развернулся, просигналив пару раз, надавил на педаль газа.

Михаэль Штенц сразу вызвал у Логдэ симпатию. Пока его глаза с нескрываемым интересом и любопытством рассматривали прибывшего гостя, морщинки на лице четко говорили, что это добрый веселый человек. Но что больше всего понравилось Лотару это родной берлинский акцент, а значит, будет, о чем поговорить.

– Пойдемте за мной, – сказал Михаэль, – я введу вас в курс местной жизни и ещё расскажу кое-какие нюансы.

– Михаэль, давайте на ты. Я здесь не на один день, – предложил Лотар, на что командир гарнизона, улыбаясь, кивнул.

Рядом с заводом находилось несколько домиков, в одном из которых жил Михаэль Штенц, где одна из комнат была сделана под рабочий кабинет. Предложив присесть и чашечку кофе, от чего Лотар не отказался, он, закурив сигарету, сказал:

– Давай начнем с главного, – и, открыв сейф, достал два ключа. – Этот от твоего кабинета, он находится в здании завода на четвертом этаже. Позже я тебя туда проведу, а другой, от небольшого домика в Рьюкане. Насколько, Лотар, мне известно, ты приехал один, так что места тебе хватит с запасом. Кстати, недалеко есть маленький уютный бар, где всегда утолишь жажду бокалом свежего пива. Конечно, не немецкого, но пить можно. В пятнадцать часов главный инженер завода Йомар Брун соберет весь персонал, чтобы представить тебя. Сейчас четверть третьего. Допиваем кофе, и я проведу тебя к нему. Дам тебе совет: не набивайся к нему в друзья, он нас здесь не приветствует. Я это чувствую.

Йомар Брун, как человек был уважаем и хорошо воспитан, но не мог полностью скрыть свою неприязнь к молодому немецкому ученому. И хоть Логдэ пришел без автомата, а оружием для них обоих была доска с мелом, само присутствие непрошеного чужеземца нервировало и заставляло злиться. Лотар не понимал к себе такого отношения, ошибочно полагая, что они делают одно дело. Он обязательно покажет себя отличным специалистом физико-химических процессов и заставит относиться к нему с уважением. Когда Йомар Брун спросил, какие вопросы его интересуют, ответ Логдэ не заставил себя долго ждать:

– В первую очередь мне нужны полная документация и чертежи электролизной установки. Свойства электродов, то есть, из какого металла они изготовлены, расстояние между ними, их форма и площадь. Также интересует концентрация щелочи в электролите и его температура подачи в установку. Вопросы энергоемкости процесса пока меня не волнуют, так как с этим, насколько я понимаю, проблем нет, когда рядом гидроэлектростанция, – уверенно и немного нагло сказал Лотар на одном дыхании, а затем продолжил. – Я надеюсь, пару дней вам легко хватит, чтобы предоставить мне эту информацию. Я хочу заняться кое-какими расчетами.

Он специально говорил с главным инженером в таком тоне. Логдэ привык относиться к людям так, как они относятся к нему. В конце концов, чем быстрее он произведет нужное количество тяжелой воды, тем раньше вернется в Берлин. А там Лиона. Йомар Брун почувствовал, насколько холодно с ним пообщался гость, и уже довольно миролюбиво произнес:

– Давайте не будем начинать наше сотрудничество с негативных ноток. Нам вместе здесь работать, и я не против того, чтобы производственные отношения были на высоком уровне. Два дня это много. Завтра в 10 утра вся требуемая документация будет лежать у вас на столе. А сейчас пройдемте, я познакомлю вас с персоналом.

Встреча с рабочим коллективом прошла очень спокойно. Как показалось Лотару, подавляющему большинству было абсолютно всё равно, кто он такой и откуда. У них закончилась смена, и рабочие хотели скорее вернуться домой, где их ждут любимая жена, ужин, а после, бокал пива.

Логдэ понравился кабинет, из окон которого можно было наблюдать за подвесным мостом и наслаждаться видом ущелья. Посидев немного за столом и чуть привыкнув к креслу, он направился к домику Михаэля Штенца, который позвал его в гости, когда всё закончится.

– Поехали в Рьюкан. Солнце спрячется за горами, и скоро станет совсем темно, а я ещё не показал тебе домик.

В машине, когда Лотар ехал сюда, он ощущал себя гораздо спокойней, чем находясь в коляске мотоцикла с чемоданом на коленях. Михаэль оказался лихой водитель, и ему было сложно оставаться спокойным, когда в метре от тебя был обрыв. Зато Штенцу такая поездка явно приносила удовольствие.

– Скажу честно, этот домик выбирал я. Из него отличный вид на гору Гаустатоппен. По слухам, с неё видно чуть ли не половину Норвегии. Но я не верю. Ладно, обживайся, а завтра я заеду за тобой в половину восьмого утра. Приятно было познакомиться. До завтра.

– Спасибо за всё, Михаэль. Желаю удачи, – Лотар закрыл дверь и услышал, как Штенц не хотел давать спокойной жизни двигателю мотоцикла.

Действительно, на улице стемнело очень быстро, как будто просто выключили свет, и он, разобрав вещи, долго, словно скучающий кот, неотрывно смотрел в окно. Поездка закончилась, и в голове прозвучал металлический голос, который часто слышал в метро: «Конечная станция – Рьюкан».

Глава 10. Начало

Первую неделю Лотар пристально изучал все тонкости и нюансы промышленного производства тяжелой воды, которое отличалось от лабораторных условий, но не кардинально. Поэтому для него не было больших проблем полностью вникнуть в данный процесс. Параллельно вечерами, исходя из полученных днём данных и документации, он производил расчеты по усовершенствованию электролизной установки и ещё через неделю обещал предоставить полный список всего необходимого Йозефу Тербовену. Права на ошибку у него не было, по крайней мере, он так думал, и поэтому все расчетные результаты перепроверял несколько раз. На бумаге всё смотрелось очень неплохо. Лотар в самом начале надеялся минимально увеличить производительность на десять процентов. Для этого он вдохнул жизнь в одну старую электролизную установку, стоявшую без дела уже несколько лет, и на ней начал проводить свои исследования. Результат не заставил себя ждать. Расчеты не только оправдались полностью, но и превзошли все ожидания.

Он подготовил полный отчет и сообщил Михаэлю, что ему нужна встреча с рейхскомиссаром. Главный инженер Йомар Брун, который вначале очень скептически выслушивал мысли Лотара, увидев конечный результат, был если не поражен, то крайне удивлен обширными знаниями Логдэ в этой области. И теперь его отношение к молодому немцу носило двойственный характер. Он также продолжал воспринимать его как чужака, чья страна пришла в его дом с оружием, но, как к физику-химику, проникся уважением. Инженеры компании «ИГ Фарбениндустри» держались обособленной группой, и все диалоги с Логдэ носили только рабочий характер. В конце концов, он будет отвечать за всё и это их устраивало.

Лотар в свою очередь был приятно удивлен, как незаметно для себя и довольно быстро он начал говорить некоторые фразы по-норвежски и также понимать, правда, пока очень простые, предложения. Язык викингов оказался грамматически очень похож на немецкий, проблема была только в произношении. Вначале ему было очень сложно выставлять правильно акценты, но он не сомневался, что со временем эта проблема пройдет сама собой. По крайней мере, в маленьком магазинчике его понимали, и на лице продавца уже не было той улыбки, которая присутствовала вначале, когда Лотар пытался объяснить, что ему нужно.

Ответ Йозефа Тербовена пришел довольно быстро. Когда они встретились всё там же в здании парламента, рейхскомиссар внимательно изучил отчет, а затем долго рассматривал чертежи установки и новой электродной пластины, рассчитанной Лотаром.

– То, что вы просите, для нас ничто. Скорей бы, я посоветовал вам не спешить, всё перепроверить, ведь прошло только две недели, а ошибки у нас не прощают. Но в вашем отчете написано, что вы уже создали одну такую установку и, по сравнению с используемыми на заводе в данный момент электролизёрами, её эффективность выше на 22 процента. Признаюсь честно, это впечатляет. Но больше всего мне импонирует, с каким напором вы начали свою работу. Сегодня же вашу заявку, Лотар Логдэ, я отправлю в Берлин. Когда требуемые детали будут изготовлены и доставлены в Осло, без секунды промедления я переправлю их в Веморк. Понадобятся ли вам специалисты по монтажу?

– Нет, спасибо, рейхскомиссар. На заводе хватает людей, кто смог бы этим заняться.

– Как хотите. А кстати, как дела с норвежским языком? – спросил Йозеф Тербовен и усмехнулся, вспомнив их первый разговор.

– Кое-что уже получается, – улыбнулся в ответ Лотар.

– Вот и отлично. Не хочу говорить наперед, но повторюсь: начало вашей работы мне понравилось. А хорошее начало, это уже полдела. Желаю успехов.

Только к вечеру он вернулся в Рьюкан и, смыв дорожную пыль, не смог сидеть дома. Разговор с рейхскомиссаром Норвегии принес глубочайшее удовлетворение, и явно довольный собой, он не знал, чем себя занять, решив просто прогуляться. Ведь за эти две недели он так и не осмотрел окрестности, кроме магазинчика, полностью погруженный в работу. Но сейчас для этого была хорошая причина. Просто немного отдохнуть. Для такого маленького городка, как Рьюкан, появление Лотара не могло пройти незаметно. Он даже не догадывался, что его затворничество стало темой для стольких слухов и домыслов, которые вызвали бы у него только веселый смех. Рабочие рассказывали, что он целыми днями ходит среди установок, но работает только с одной, в ней он получает золото из воды и его боится сам Йомар Брун. В какой-то мере они были правы. Тяжелая вода на тот момент для Германии была дороже золота, а главный инженер действительно пытался обходить его стороной и не мешать, но только не из-за боязни. Естественно, женская половина Рьюкана также не могла не уделить его своими любопытными и оценивающими взглядами, которые пытались скрыть за шторкой окна, или просто оборачиваясь и смотря вслед. А, как известно, самое откровенное выражение глаз, женщины всегда прячут за стеклами солнцезащитных очков, чего тоже было предостаточно. Так что желание Логдэ прогуляться, для городка стало бы небольшим событием. Взглянув на пивную кружку со львом, которая, как и в Берлине, стояла на самом видном месте, он вспомнил слова Михаэля о небольшом баре поблизости и решил заодно посетить его. Так как каждый день, выезжая из дома в Веморк, он не видел этот бар, Лотар решил пройтись в другую сторону по течению реки Мана. Справа очень красиво светилась вершина горы Гаустатоппен, принимая на себя свет солнца, которое уже покинуло Рьюкан. Действительно, Михаэль не обманул, бар оказался совсем рядом. Название Kornsnok было написано прописью в виде оранжевой змеи с красными пятнами, окруженными черными полосами. Он догадался, что речь идет о маисовом полозе, которого видел в террариуме Берлинского зоопарка. Да и название с немецким было очень схоже.

Бар находился в двухэтажном доме, а обстановка внутри оказалась довольно уютной и приятной. Лотар оглянулся по сторонам и, увидев, что все столики заняты, собрался уходить. Он заметил, как посетители, взглянув на него, шепотом обменялись фразами.

– Если наш гость из Берлина желает выпить бокал пива, то он может составить мне компанию, – услышал он позади громкий голос и оглянулся на него. За столом в одиночестве сидел молодой человек, добродушно улыбаясь и указывая на свободный стул.

– Извините меня за мой немецкий, просто давно не практиковался, – весело сказал он.

Логдэ было очень приятно услышать родной язык от местного, и недолго сомневаясь, подошел к столику и протянул руку.

– Очень приятно познакомиться. Меня зовут… – парень, веселясь, перебил его.

– Поверь, здесь все уже знают, как зовут тебя и, впрочем, как зовут меня. Хельг Бьернсон. Очень приятно. Присаживайся, – пожимая руку, ответил он.

Лотару понравилась его простота в общении. Чувствовалось, что этот человек не способен на подлость.

– Льот, принцесса наша, принеси, пожалуйста, два бокала пива. Мне и нашему гостю, – снова громко на весь зал попросил Хельг.

Девушка лет двадцати, как оказалось позже, была в этом заведении и бухгалтер, и бармен, и официант. Она мечтала открыть подобное заведение, но отец дал добро на использование первого этажа их дома только с одним условием – заниматься всем этим хозяйством будет сама. Вот так Льот и крутилась как белка в колесе, но ей это дело было по душе. В будущем она мечтала открыть ресторан в Осло, а для этого надо было много работать.

– Интересное название… Kornsnok, – произнес Лотар, пригубив норвежского пива, которое не было таким мягким, как берлинское, а вкус хмеля был ярко выражен.

– Это длинная история, – рассмеялся Хельг, – бокала на три. Если ты никуда не спешишь, я тебе сейчас её расскажу.

– С удовольствием послушаю, – ответил Логдэ, – но давай обойдемся двумя бокалами.

– Как скажешь, но, думаю, не хватит, – и Бьернсон начал рассказывать. – Я водитель, и у меня есть собственный старенький грузовичок, на котором каждые два дня я мотаюсь в Осло. Привожу товары в Рьюкан. Как ты думаешь, откуда это пиво здесь? Сегодня я доставил его прямо с пивоварни Aass в Драммене. И когда людям что-то надо, например, редкие таблетки, набор ножниц для нашего цирюльника или собачий поводок, чего не достать в Рьюкане, они обращаются ко мне, поэтому здесь меня знают все. Вот так пару лет назад, когда этого бара ещё не было, ко мне подошла Льот и попросила привезти сделанный по её заказу аквариум из Осло. Когда мне грузили в кузов машины этот большой стеклянный ящик, я проклял всё, понимая, что ехать мне теперь придется двадцать километров в час, чтобы его не разбить. Конечно, он был защищен, но всё равно. Вот так еле-еле, очень медленно я ехал, что, проезжая деревни, местные лошади смотрели на меня и думали, зачем люди придумали эту машину. Иногда мне казалось, что они жалеют меня и плачут. Уже не помню, сколько длилась эта дорога, но, в конце концов, я доехал. И теперь меня посетила мысль, от которой настроение не поднялось, как я буду ехать, когда Льот попросит привезти ей живых рыбок в этот аквариум? И вот я стучу в эту дверь, – Хельг развернулся и показал пальцем, – как она сразу открылась. Льот увидела из окна, что я приехал, и вышла. Вдвоем мы достали этот аквариум из кузова и занесли в дом. Я как бы невзначай поинтересовался о рыбках. Она улыбнулась и пошла наверх, а я начал снимать картон со стекол. И представь, Лотар, картину. Стою, наклонившись над этим аквариумом, и сзади Льот говорит: «Вот, Хельг, моя рыбка, познакомьтесь, её зовут Шуша». Оборачиваюсь, а на её шее змея. Я с перепуга упал, продавил одно из стекол на этом аквариуме и порезал руку. Поверь, в тот момент мне было не до шуток. Успокоившись, я, конечно, вместе с Льот хохотал. Стекло в этот же день я вырезал у себя в гараже, и террариум снова стал как новый. Как ты уже понял, это оказался полоз. Он, видите ли, вырос из своего старого террариума. А год назад, когда она думала, какое дать имя заведению, я вспомнил эту историю и предложил такое название. Как видишь, со мной согласилась.

Бьернсон был прав, протяженность истории была ровно три бокала пива. Норвежский хмель уже дал о себе знать, и Лотар обратился к новому знакомому:

– Хельг, большое спасибо за компанию. История просто замечательная, но я хочу на воздух и немного ещё прогуляться.

– Как знаешь. Каждую пятницу в пять вечера я уже здесь, и если тебе что-то понадобится, ты теперь знаешь, к кому обратиться. До следующей встречи!

Звезды в небе над Рьюканом были настолько яркие, что он очень долго рассматривал их, присев на берегу реки. Нет, определенно, в этой стране есть что-то такое завораживающее и недоступное.

На следующий день с утра, хотя не было веской причины, Лотар пошел пешком на завод, так как дома было одиноко и захотелось развеяться. При всей чистоте воздуха в Тиргартене он не мог сравниться с тем, какой присутствовал здесь. Лёгкие с таким аппетитом поглощали его, как будто впервые попробовали что-то до этого неизвестное, но безумно вкусное. Пройти шесть километров в гору для него не было большой проблемой, но все-таки веселее этот путь будет преодолевать на велосипеде. Вот о чём он поговорит с Хельгом Бьернсоном.

– Лотар, привет! Почему не сказал, что сегодня тебе надо на завод? Я думал, у тебя выходной, а так бы заехал за тобой.

– Михаэль, спасибо! Просто не знал, чем себя занять, и решил пройтись, полюбоваться красотой местного пейзажа, – ответил он, пожимая руку. – А воздух здесь, просто песня со своей особенной мелодией.

– Согласен с тобой, но зато наше пиво лучше. Ты уже попробовал местное? – спросил Штенц, и в ответ Логдэ вкратце рассказал о своей встрече с Йозефом Тербовеном, а также о посещении бара Kornsnok.

– Говоришь, хотел полюбоваться красотой местного пейзажа? Здесь есть канатная дорога, ведущая на плато выше. Пойдем, я тебе покажу. Вот оттуда действительно видна вся прелесть здешней природы как на ладони.

Оставив за спиной станцию и завод, они подошли к канатке. Логдэ, посмотрев вверх, удивленно спросил:

– А что находится на том плато?

– Как мне объяснили, когда я попал сюда, там солнце. Не делай такое выражение лица, сейчас всё расскажу. Я сам-то приехал за месяц до тебя и ещё с этим не сталкивался. Говорят, что с октября по февраль сюда не попадает ни один луч солнечного света и Веморк в эти месяцы спрятан в тени от гор, а Рьюкан , тот вообще с сентября по март.

– Какая-то полярная ночь получается, – усмехнулся Лотар.

– Да, что-то вроде этого. Так вот, я недосказал. Наш врач говорит, что это очень плохо влияет на организм со всех сторон. Начинается депрессия, ухудшается обмен веществ, проблемы с зубами, но, правда, успокоил, сказал, что распишет наш рацион в этот период полностью и проблем не будет. А канатную дорогу сделали, чтобы получить хоть маленькую порцию солнечного света, поднимаясь в свободное время наверх.

– Никогда бы не догадался, – искренне удивился Лотар. Вот о чём ещё можно будет поговорить с Хельгом Бьернсоном.