Не твое дело

Адвокат начал подниматься по старой деревянной лестнице. Выкрашена она была казенной коричневой краской по уже знакомой нам технологии – поверх старых облупившихся слоев. Ступени издавали жалобный скрип при каждом новом шаге.

Макс оказался на лестничной клетке второго этажа, влево и вправо уходили тёмные коридоры.

Следуя указаниям Пушкина-Колотушкина, Максим повернул в правый. Длинный тёмный проход заканчивался небольшим окном.

"Свет в конце тоннеля. Рановато", – нервно пошутил в своей голове Максим, и двинулся вперёд, стараясь разглядеть номер ближайшей комнаты. Судя по всему, нужная дверь находилась в самом конце коридора.

Атмосфера в здании была неприятная. Давящая. Можно быть в вышей степени атеистом и прогматиком, не верить ни во что сверхъестественное, но отрицать энергетику тех или иных мест просто глупо. «Намоленные» святые древние храмы (и совершенно не важно к какой религии они относятся), «скорбные» территории бывших концлагерей и тюрем – места, где многие годы царили горе и страдания, с порога обдают вошедшего своей аурой, не почувствовать которую невозможно.

Когда-то Макс, еще будучи студентом юридического факультета, посетил экскурсию по питерским «Крестам». Тюрьма, с более чем вековой историей, через которую, за время ее существования, прошли сотни тысяч человек, произвела неизгладимое впечатление на будущего адвоката. Каждый из заключенных оставил в камере частичку своей души, в которой царили негодование, смятение и боль. После закрытия СИЗО №1, его помещения были выставлены на продажу – не пропадать же четырем гектарам земли в центре Питера! Хотя, конечно, такие знаковые (в чем-то даже культовые) места необходимо сохранять как наследие и напоминание о том, как ценна и непостоянна свобода. Ведь с момента отрытия «Крестов» в конце 19го века и до их закрытия в 2017 году, сменилось четыре политических режима, и нередко обвинители и обвиняемые очень быстро менялись местами. А некоторые и не по разу. Но «рыночек» распорядился иначе, и вполне вероятно, что в бывшем эпицентре мытарства и скорби, в скором времени появится какой-нибудь ЖК премиум класса, во дворах которого будут носиться дети и строить свою новую счастливую жизнь успешные люди. Как будто бы здорово, а как будто бы «городок построен на старом индейском кладбище».

Энергетика, которая исходила от данного жилища, для Макса, во многом перекликалась с энергетикой петербургской тюрьмы.

Глава 9

Картонные двери и тонкие стены не могли удержать за собой звуки и запахи , сопровождавшие жизнедеятельность постояльцев хостела. Непонятно было какая из комнат была источником конкретного звукового сопровождения. Звуки, приглушенные перегородками, сквозь щели дверей и решётки вентиляции просачивались в коридор, и смешивались в единый давящий гул, напоминавший гудение в пчелином улье. Где-то ругались две женщины. Предметом спора была "сраная рыба", которую готовила одна из них. Кулинарный шедевр действительно пах довольно дерзко. Столь же дерзким был и ответ шеф-повара, суливший сунуть на сковородку "ебальник твой недовольный". Понятно тебе?

Конечно понятно. Донесено все предельно доступно.

Где-то в середине коридора ярый патриот пьяным голосом доказывал собеседнику, что "Он вообще мужик – он Россию с колен поднял!" и кабы не ОН, все бы мы давно уже под америкосами ходили. Прикрывал тыл патриота телеведущий в пиджаке с воротником-стойкой, стилизованном под военный китель. Поддержка заключалась в криках о натовских танках, лязгающих гусеницами у российских границ. Повестка неизменная уже многие годы – США не может сдержать свои "имперские" амбиции, и через военный северо-атлантический альянс пытается вплотную подобраться к российским границам. Меняется только название стран, "захватив" которые Коллективный Запад ведет свою войну против нашего суверенного государства.

Как же интересно получается: чем менее человек устроен в жизни, тем сильнее ему нужен внешний враг. Зачем же? Да чтобы обвинить его во всех своих бедах. Потому что признать тот факт, что живешь ты в говне исключительно по собственной вине, нет ни малейшей возможности. Да кто же про себя, самого лучшего, такое допустит? А вот если взять за основу, что тебе все время кто-то мешает жить хорошо, да еще и подкрепить этот постулат подтверждениями из телевизора (где, как известно, не обманывают), то картина мира вырисовывается вполне сносная. И попроще становится жить на мизерную зарплату – «вопреки» вражеским козням. И «ярость благородная вскипает» от того, что из-за этих тварей «в стране все ТАК»! Ведь не может же быть, чтобы ТАК было из-за своих? Это чужие всё.

В соседней комнате яростно трахали какую-то мадам (уж не ту ли самую Людку?), что сопровождалось всеми положенными данному процессу звуками. Через перегородку (а может и в той же самой комнате) навзрыд плакал маленький ребёнок.

Сложно представить какую психологическую нагрузку испытывает детский разум, развиваясь в таких условиях. Говорят, что дети выросшие в неблагополучных семьях, получают психотравму по тяжести сравнимую с той, которую несут в себе люди, прошедшие войну. Особенно удачно это сравнение ещё потому, что дети родившиеся в неблагополучных семьях, как и гражданское население во время боевых действий, совершенно ни в чем не виноваты, и абсолютно беззащитны перед окружающими их обстоятельствами.

 Адвокат медленно шёл по коридору, рассматривая номера комнат. Подсказки подсказками, но лучше быть точно уверенным, что пришёл куда нужно.

Он прошёл уже больше половины коридора, как вдруг за его спиной в одной из комнат раздался женский вскрик. И это вовсе не было томным стоном. Затем женщина крикнула: «Пусти!» Через секунду, что-то с грохотом повалилось на пол.

– Ты что де…, попыталась крикнуть женщина, но её голос перебил истошный крик мужика "заткнись, сука!", после чего последовали глухие удары.

Никакой реакции со стороны местных жителей на все это не последовало. Вероятно такие сцены были нормой для обитателей этих жилищ.

Обычному человеку сложно поверить, в то, что к подобным вещам можно привыкнуть. Однако, миллионы людей, живущих в мире домашнего насилия, расценивают его как норму. Норму неприятную, но неизбежную.

Опять что-то грохнуло. "Пожалуйста, не надо!", слабым голосом плакала женщина. Снова раздался короткий вскрик.

Максим хотел уже было вмешаться, но именно в этот момент ссора (если это побоище уместно называть ссорой) затихла. Макс постоял несколько секунд прислушиваясь. Шум, как ему показалось, доносился из 9й. Нет, ничего.

"Ох… ладно, не моё дело", – тяжело вздохнул Максим и направился к нужной ему комнате.

На грязной голубой двери номера не было, но логика (бессердечная сука) подсказывала, что между "9" и "11" непременно должна находиться десятая. Запиралась дверь на навесной замок, на что указывали приделанные для него стальные "ушки". Врезной замок с язычком, вероятно, вышел из строя. А чтобы дверь можно было хоть как-то прикрыть, к дверной ручке была примотана тряпка, которая была пропущена через щель от одной ручки к другой, и играла роль уплотнителя.

Макс постучал в дверь. Никакой реакции не последовало. Подождал несколько секунд прислушиваясь.

Постучал сильнее.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.