Тайный пляж

Вероника Генри

Тайный пляж

Veronica Henry THE SECRET BEACH

Copyright © 2024 by Veronica Henry All rights reserved

Перевод с английского Ольги Александровой

© О. Э. Александрова, перевод, 2025

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2025 Издательство Азбука®

* * *

Пролог

Двадцать лет назад

Никки стояла на верхней ступеньке лестницы. И в лучшие времена эта лестница считалась небезопасной, не говоря уже о том, чтобы попытаться спуститься по ней прямо сейчас под порывами шквалистого ветра и почти горизонтальным дождем, крошечными иголками впивающимся в веки. По радио и телевизору целый день передавали штормовое предупреждение. Ни один нормальный человек в такую погоду на улицу носа не высунул бы. Только сумасшедший. Может, она и впрямь сошла с ума? Иногда она и сама так думала. Но она не видела его уже больше недели, все как-то не складывалось – то одно, то другое. И вот теперь она упорно ползла вниз, кроссовки скользили по мокрым камням, налипшая на их края глина отнюдь не облегчала спуска, и было совершенно не за что ухватиться, кроме чахлых кустов дрока.

Когда она выезжала из города, волны уже перекатывались через волнорез и переваливали через ограждение, демонстрируя свой злобный нрав. Ветер, неослабный и беспощадный, с пронзительным стоном носился по извилистым улочкам, словно упорно преследуя кого-то. Вероника колосистая гнулась к земле, явно готовясь к худшему, торговцы закрыли магазины пораньше, предусмотрительно забаррикадировав двери мешками с песком, автомобилисты поспешно отъезжали подальше от пристани. Все хорошо знали порядок действий. Никто не проигнорировал штормовое предупреждение.

Люди наивно считали август жарким и солнечным месяцем, однако именно в августе нежданно-негаданно налетают сильнейшие штормы. Хотя завтра наверняка все будет выглядеть, как будто ничего не случилось. Вновь засияет солнце, а море станет спокойным и безмятежным. Появятся туристы, жаждущие наверстать время, потраченное на сидение в четырех стенах за головоломками и книжками в мягкой обложке. Весело зазвенят кассы, выбивая чеки на открытки, фадж[1] и мороженое.

Но прямо сейчас шторм разгулялся не на шутку.

Спустившись, она прыгнула на песок. Мрачное сине-фиолетовое море бурлило, хаотично вздымаясь. Похоже, оно само не знало, в какую сторону его качнет; оно казалось опасным и непредсказуемым, точно пьяница после закрытия питейного заведения. Она вытерла ладонями лицо, мокрое то ли от дождя, то ли от соленых брызг, то ли от слез. Она сама не заметила, что плачет. Она не должна. Нужно держаться, а иначе он сожмет ее в объятиях, поцелуями сотрет слезы, и она дрогнет.

Она приняла решение. Решение, чреватое минимальным сопутствующим ущербом. Он не найдет аргументов против ее железной логики. В жизни иногда приходится чем-то жертвовать. И нужно поступать благородно.

Сделав глубокий вдох, чтобы немного успокоиться, и прижавшись к скале, она принялась пробираться в сторону камней, образовавших их укрытие. Она знала береговую линию как свои пять пальцев, хотя та менялась с каждым приливом, с каждой фазой Луны, песок и скалы перемещались, краски смешивались и сливались. Она знала и запах побережья – горький, солоноватый, точно от вскрытой устрицы. А еще песок, обжигавший подошвы ног жарким летним днем, но сегодня казавшийся холодным и твердым как железо. И шум моря. Если сейчас в ушах стоял зловещий гул, то в теплые летние ночи море убаюкивало вкрадчивым шепотом. Она старалась не думать о том, что это их последняя встреча.

Тайная.

На их тайном пляже.

Глава 1

Сейчас

«Потрясающее расположение с несравненными панорамными видами, – говорилось в описании. – Бывший коттедж береговой охраны на изрезанном побережье Северного Корнуолла станет идеальной резиденцией на вершине утеса».

Жизнь в маленьком городке имела свои преимущества, особенно если вы знакомы с нужными людьми. Когда Джоэл, друг Никки Норт, сообщил ей о том, что на продажу вот-вот выставят дом ее мечты, она была первой на очереди. Она смотрела, как Джоэл вынимает из кармана виниловой куртки ключ, вставляет его в замок, после чего, прищурив один глаз, наносит прицельный удар по двери ногой.

– Снова заклинило, – сказал Джоэл. – Из-за соли. Тебе следует заменить ее на пластиковую.

«Ни за что!» – подумала Никки. Пластиковая дверь вообще не подойдет для такого коттеджа. Дом, сложенный из серого камня, соседствовал с тремя идентичными домами с шиферной крышей, крыльцом посередине и четырьмя подъемными окнами. Над дверью было расположено световое окошко с надписью «Номер четыре», сделанной черными с золотом курсивными буквами.

Дверь нужно лишь немного отшкурить и покрасить. Возможно, темно-синий цвет подойдет лучше, чем теперешний грязно-белый. Никки с Джоэлом прошли по крыльцу с деревянными скамейками, идеально подходившими для того, чтобы ставить под ними сапоги и туфли, и оказались в большой комнате. Мебели в ней не осталось, края ковра скатывались к середине. У Никки чесались руки убрать ковер, поскольку под ним, как она успела заметить, были сосновые половицы.

– В свое время в доме поменяли электропроводку, – включив свет, сказал Джоэл. – А пару лет назад родственники владельца коттеджа установили здесь центральное отопление.

Запах сырости говорил о том, что после его смерти отопление вообще не включали. Но ничего, можно будет растопить камин, и дом быстро прогреется. Никки усиленно сдерживала улыбку. Это был дом ее мечты, пусть даже и вдвое меньше ее нынешнего жилья. Впрочем, она не нуждалась в большой площади. И в том, чтобы школа находилась в пешей доступности. Преимущества опустевшего гнезда. На ее дом уже выстроилась очередь покупателей. У Джоэла имелся свой круг клиентов, желавших приобрести недвижимость в Спидвелле. Короче говоря, Никки была готова к переезду.

Арочный проем у подножия лестницы отделял комнату от маленькой обеденной зоны, за которой находилась кухня. Ух ты! Пятьдесят оттенков коричневого. Бежевый линолеум, кухонная мебель под красное дерево, желто-коричневый кафель, стены цвета овсяного печенья. Допотопный встроенный холодильник, электрическая плитка со спиральными конфорками, типа тех, от которых вы в прежние времена прикуривали сигареты. Впрочем, все это мало беспокоило Никки. На кухне также имелась плита «Эверхот», нуждавшаяся лишь в хорошем чистящем средстве. А из окна Никки увидела стену вокруг нижней части сада, а за ней – бескрайнюю оловянную поверхность океана, мерцавшую и дрожавшую. И кого будет волновать обшарпанная кухонная мебель, когда из окна открывался такой вид?

Она должна получить этот дом.

«Не следует слишком раскатывать губу», – сказала она себе. Этот дом был настоящим искушением для покупателей вторичного жилья, а запрашиваемая цена – наживкой, чтобы заставить людей просто открыть дверь.

– Удобный туалет.

Джоэл щелкнул задвижкой на двери в глубине кухни, продемонстрировав розовый унитаз без стульчака. Стоявший в туалете аммиачный запах свидетельствовал о том, что покойный хозяин не отличался особой меткостью.

– Туалет придется убрать, – сказала Никки. – Тут получится идеальная кладовка.

Она уже представляла на стенах деревянные полки с аккуратными рядами продуктов.

Джоэл с улыбкой закрыл дверь:

– Ну что, посмотрим второй этаж?

Они поднялись по узкой деревянной лестнице. Наверху были две большие комнаты, одна комната поменьше и ванная с сантехникой цвета авокадо.

– Ну ладно, оставляю тебя оглядеться. – Вынув из кармана телефон, Джоэл принялся пролистывать сообщения.

Оказавшись в дальней спальне, Никки прижалась лбом к оконному стеклу. Вид из окна оказался еще эффектнее: уходящий в бесконечность серебристый ковер. Она бросила взгляд на сад внизу. Заросли спутанной травы и ежевики, а над ними обвисшая бельевая веревка. Дальний конец участка окружала стена сухой кладки, ну а за ней, за полоской кустарника, находилась каменная лестница, по которой Никки спускалась бессчетное число раз. У подножия лестницы среди высоких скал прятался пляж, сложенный миллионами и миллионами битых ракушек. Местные назвали его бухтой Дьявола. Когда Никки была подростком, они с друзьями считали это место своим тайным пляжем. Время от времени оползни, вызванные зимними штормами, разрушали ступеньки, однако затем их периодически обновляли. Спуск по лестнице требовал немалой силы духа и выносливости, но это того стоило.

При мысли, что она находится совсем рядом с местом, ставшим важной частью ее жизни, Никки внезапно почувствовала душевный трепет и мысленно приказала себе успокоиться. Шансы практически равнялись нулю. Да и денег у нее было меньше, чем у других.

Никки посмотрела на соседский сад, резко контрастировавший с дикими зарослями на заднем дворе коттеджа номер четыре: элегантный ландшафтный дизайн с известняковыми плитами, белой галькой, тиковой террасной доской и шелестящими на ветру мягкими травами. Возле каменной стены на границе участка устроена огороженная черным бамбуком площадка с деревянным настилом и уличным джакузи. В таком джакузи, вероятно, приятно сидеть в звездную ночь и смотреть на небо.

Покинув комнату, она отправилась на поиски Джоэла.

– А кто живет в соседнем доме?

Джоэл закатил глаза:

– Лондонцы. Сдают дом в аренду на время каникул. Должно быть, гребут деньги лопатой.

Никки не заглотила наживку. Они все здесь зарабатывали на приезжих, и в первую очередь сам Джоэл, продававший им недвижимость, но у местных вошло в привычку жаловаться на них. Никки старалась не поддерживать подобные разговоры. Будучи организатором свадебных торжеств, она и сама с этого неплохо имела. Большинство ее клиентов были приезжими, мечтавшими сыграть свадьбу у моря. Не стоит кусать руку кормящего тебя!

У Никки внезапно упало сердце. И действительно, сдача в аренду подобной недвижимости приносила хорошую прибыль, а значит, коттедж мог легко перехватить инвестор. На секунду она даже пожалела о том, что пришла растравлять себе душу. Ведь это был дом ее мечты. Еще со школьных времен, всякий раз спускаясь по лестнице на тайный пляж, она смотрела на бывшие коттеджи береговой охраны и мечтала, что в один прекрасный день… Впрочем, мечтать не вредно.

Хотя почему бы и нет? Никки усердно работала. Усердно копила деньги. А значит, тоже имела право жить здесь. И теперь, как говорят, наконец пришло ее время. Она вспомнила о своем ненаглядном Билле, который сейчас качается в гамаке на Бали и зарабатывает деньги с помощью компьютера, довольный как слон. Никки могла в мгновение ока вернуть сына домой, но ведь она сама разрешила ему покинуть родное гнездо. И этот дом мог стать наградой за ту боль, которую она испытала, отпустив сына в тропический рай. Он будет возвращаться в ее жизнь и снова исчезать, кто бы сомневался, однако прямо сейчас она не могла просто сидеть сложа руки и ждать, когда он вернется. Она должна создать для себя новое будущее. Хотя может ли дом заменить человека? Скорее всего, нет. Тем не менее она влюбилась в этот маленький коттедж, и ей нравилось то чувство, которое он вызывал.

Никки нравилось, как серебряный свет океана проникал в каждый уголок дома.

Нравилось уважительное отношение к себе этого жилища, пусть и хорошо потрепанного жизнью.

Нравилось то, что здесь у нее уже возникло ощущение родного дома.

Она опомнилась, поймав на себе взгляд Джоэла.

– Если хочешь, дом твой, – сказал он.

– Что? – Никки показалось, что она ослышалась.

– Продавцы говорят, их отец хотел, чтобы дом достался кому-нибудь из местных. И они просят продать как можно скорее. – Джоэл развел руками. – Если ты согласна на цену предложения, я позвоню и передам им, что все в порядке.

– Они наверняка могут получить больше. – Никки не верилось, что она это сказала.

– Возможно, – ответил Джоэл. – Но владелец завещал отдать все деньги на благотворительность, поэтому цена никого не волнует.

– А-а-а…

– Кое-что пойдет и на спасательную станцию.

Джоэл знал, что это важно для Никки. Как-никак она была членом экипажа, а работа спасательной станции в значительной мере зависела от пожертвований и посмертных даров.

У Никки колотилось сердце. На самом деле она вообще не рассчитывала, что у нее будет хотя бы малейший шанс, и вот теперь, когда несбыточная мечта стала явью, эмоции слегка зашкаливали. Она должна рискнуть.

– Совершенно верно. Цена предложения. Договорились.

Она протянула руку. Джоэл улыбнулся, они обменялись рукопожатием. Они были знакомы давно. В школе Джоэл учился на два класса младше Никки; он играл в футбол с ее братом Грэмом. Арендное жилье, которым занимался Джоэл, обслуживала ее семейная компания «Норт пропети менеджмент», оперативно устранявшая любые неполадки, поэтому Джоэл постарается изо всех сил, чтобы сделка прошла успешно.

– А можно мне осмотреть сад?

– Оставайся здесь сколько влезет. Как я понимаю, дом теперь твой.

Никки знала, Джоэл вернется в контору довольным. Сделки с короткой цепочкой без каких-либо сложностей у риелторов были на вес золота. И если все сложится удачно, Никки уже к лету въедет в коттедж номер четыре береговой охраны.

Глава 2

Свернув за угол дома, Никки толкнула скрипучую старую калитку и пошла прямо по высокой траве. Свежий морской воздух, словно услышав радостную весть, устремился навстречу. Никки сделала глубокий вдох, почувствовав вкус солоноватого бриза, стелющегося по обросшим ракушками скалам. В Спидвелле воздух провонял рыбой и дизельным топливом стоявших в гавани судов, подгоревшей картошкой и жареным кофе. Однако здесь, примерно в миле от города, воздушные потоки с Атлантики не содержали примесей и лишь слегка отдавали морскими водорослями.

Никки разглядела среди некошеной травы бледно-желтую примулу, белые нарциссы, кустики фиолетовых крокусов, и внезапно на нее накатила грусть по бывшим хозяевам дома, которых эти первоцветы радовали каждую весну, совсем как сейчас радовали Никки.

На секунду у нее возник вопрос: не приснилась ли ей эта сделка с Джоэлом? Не каждый день мечта, к которой ты долго и упорно шел, становилась явью. Теперь Никки наконец-то сможет наслаждаться морским пейзажем и покоем – нет, не изоляцией, а одиночеством и возможностью самой решать, с кем и когда встречаться. По всем стандартам, жизнь Никки считалась насыщенной, а в маленьком городке все вокруг были в курсе ее дел. Нередко узнавая о них даже раньше, чем она сама.

Никки достала телефон, проверила наличие сети и нажала на иконку «Фейстайма». Она никак не могла привыкнуть к тому факту, что вот так просто можно сразу увидеть лицо Билла, находившегося на Бали, на другом конце света. Сейчас там еще ранний вечер, а значит, сын, скорее всего, ответит.

Есть! А вот и он сам. Всякий раз, как она видела его улыбающееся лицо, у нее подпрыгивало сердце.

– Привет, ма!

Обтягивающая майка, руки, покрытые карамельным загаром, отросшие почти до плеч волосы. Похоже, направлялся в бар на пляже. Будучи цифровым кочевником, Билл умел делать на своем ноутбуке чертовски сложные вещи в любой стране, где мог весь день ходить в шлепках и качаться в гамаке. А потому выбор был очевидным.

– Угадай, что я сейчас купила?

– Значит, ты его получила?

Никки поднесла к камере скрещенные пальцы, затем убрала руку, чтобы продемонстрировать Биллу вид на море.

– Когда ты в следующий раз сюда приедешь, то увидишь это из окна своей спальни.

– Ух ты! Круто!

– Правда, спальня чуть поменьше твоей бывшей комнаты. – Это по-прежнему слегка беспокоило Никки.

Они оба знали, что ему больше не требовалась собственная комната. Но для любой матери казалось немыслимым избавиться от детской своего ребенка, а потому Никки решила оставить маленькую комнату для Билла. Впрочем, она знала, что сын, скорее всего, не будет баловать ее частыми визитами. Сейчас он находился на том этапе жизненного пути, когда матери оставалось лишь пожелать ему, чтобы он был в безопасности, здоров и счастлив. В сущности, все так и было. Поначалу Никки переживала, что Билл не поступил в университет, однако сейчас она не могла не признать, что он в результате нашел себя. Никки больше не нужно было строить свою жизнь вокруг сына. Очень странное чувство. Горькое и одновременно сладкое. Свобода, полученная дорогой ценой.

– У меня ведь есть своя комната в папином доме. На случай, если мне понадобится где-то перекантоваться, когда я приеду тебя навестить.

– Ну конечно есть. – Она знала, ей предстоит изрядно потрудиться, чтобы обставить комнату сына, даже если он будет проводить там всего пару дней в году; это и означает быть матерью. – У тебя все хорошо?

Билл показал большие пальцы вверх:

– Отлично! – (Максимум того, чего Никки сумела добиться. Собственно, она и не хотела знать больше. Она поцеловала кончики пальцев и помахала сыну рукой.) – Ма, еще увидимся!

Вот и все. Он исчез. Наверняка отправился пропустить стаканчик с какой-нибудь длинноногой девчонкой с замысловатыми татуировками. Счастливчик!

Побродив по саду, она перебралась через стену внизу и спрыгнула на идущую за ней тропинку. Никки направилась на запад, в сторону от коттеджей, и шла до тех пор, пока не обнаружила небольшой просвет в плотной живой изгороди. Человек, не знавший о существовании просвета, наверняка прошел бы мимо, поскольку ничто не указывало на то, какое чудо пряталось за изгородью.

Никки протиснулась в отверстие и оценила состояние лестницы. За долгую зиму всякое могло случиться. Однако на первый взгляд ничего не поправимого не произошло. Чтобы спуститься к морю, следовало обладать хорошей координацией движений и не бояться высоты, так как спуск был почти отвесным и нога с трудом умещалась на узкой ступени. Впрочем, Никки столько раз это проделывала, что уже давно научилась твердо ставить ногу на середину ступеньки и не смотреть вниз.

Как только она начала спускаться, на нее обрушились порывы свирепого ветра, совсем не похожего на тот ласковый бриз, которым она наслаждалась в саду. Добравшись до пляжа, она увидела, что бурные волны – прилив уже начался – оставили от пляжа лишь узкую полоску. Никки остановилась, чтобы отдышаться, от окружающей красоты закружилась голова. Сумрачный сланец скал, блеклая сырость песка, серая сталь моря, увенчанного сверкающей белой пеной. Шум волн и их своенравный характер завораживали. Но только круглый дурак мог считать, что способен оценить их высоту. Здесь вы никогда не были в безопасности.

Никки знала это лучше других.

Летом море будет ленивым и притягательным, вода – нефритовой, а нагретый солнцем пляж – бледно-розовым. И тогда крошечная бухта станет раем для того, кто рискнет спуститься сюда. Здесь можно было скрываться от всех хоть целый день. Никки помнила длинные жаркие летние дни и то, как приходилось волочить тяжелый рюкзак с банками сидра, рулетиками из ветчины, тюбиками крема для загара, потрепанными книжками Джекки Коллинз и сиди-плеером. Самое счастливое время жизни, так как тогда все казалось простым. Она с друзьями загорала, плавала и танцевала, пока солнце не закатывалось за горизонт, оставляя лишь темно-оранжевую полоску. Никки помнила упругую бронзовую кожу, веснушки и просолившиеся волосы, беспечный смех и отсутствие любых обязательств, кроме необходимости на следующее утро вовремя встать, чтобы не опоздать в школу или на работу.

А потом она содрогнулась, вспомнив совсем другие времена, когда пляж стал ее убежищем. Вспомнив холодные руки, белые облачка ледяного дыхания, бутылку обжигающего бренди. Надежды, взмывшие до небес и разбившиеся, точно волны о скалы. Бурю эмоций: радость, отчаяние, страсть и ужасные, ужасные сомнения. Никки, всегда такая уверенная в себе, была измучена своей неспособностью принять взвешенное решение. Впрочем, в конце концов она поняла, что правильнее всего будет просто уйти. Но, к сожалению, поняла слишком поздно.

Волны со свистом накатили на нее, лизнув носки кроссовок. Никки отпрыгнула назад, после чего вскочила на плоский камень, на котором они в свое время выстраивали банки и бутылки – своего рода импровизированный бар. Затем она вытянула вперед руки, подставив себя под удары ветра. Она не собиралась копаться в прошлом. У нее были успешный бизнес, сын, самостоятельно прокладывающий дорогу в жизни, а теперь еще и дом, который она ждала целую вечность.

– Мир – это моя устрица! – крикнула она.

Никки надеялась, что ее никто не видит, так как со стороны она наверняка выглядела полоумной, которая вопит, точно банши. Однако мир действительно был ее устрицей, и ей оставалось лишь извлекать жемчуг из устричной раковины. Столько, сколько она сумеет добыть.

Глава 3

И вот примерно два месяца спустя в ясный ветреный майский день Джоэл вручил Никки связку ключей и плетеную корзинку со сконами, баночкой малинового джема и горшочком топленых сливок.

– Тебе наверняка это на фиг не нужно, – сказал Джоэл. – Но я дарю такую корзинку всем своим клиентам. И тут же напоминаю им, что в Девоне лучшие в Англии сливки, а в Корнуолле – лучший в Англии джем.

Спидвелл находился на границе двух графств. Сам город относился к Корнуоллу, но, прошагав полмили вверх по побережью, вы попадали в Северный Девон. Поэтому именно в Спидвелле велись самые жаркие споры насчет сливок и джема.

Никки сунула сконы в корзину велосипеда.

– Меня не волнуют, чьи сливки лучше, – ухмыльнулась она. – Джоэл, спасибо тебе большое. Я знаю, сколько сил ты потратил, чтобы все получилось.

– А вот люди говорят, что риелторы – это отбросы общества. – Джоэл с улыбкой поднял руку.

Никки победно хлопнула его по ладони. В знак благодарности Джоэл еще получит бутылку шампанского.

Спрятав в карман ключи, Никки села на электровелосипед и, выехав из города, на всех парах покатила вверх по извилистой горной дороге вдоль побережья. Когда впереди показались коттеджи, она вдруг почувствовала прилив странного волнения. Подростком она испытывала точно такое же сладостное волнение, предвкушая наполненный весельем, смехом и музыкой день с друзьями и гадая, кто там будет и что может произойти. Она свернула на гравийную дорожку перед своей лужайкой. Своей лужайкой, своим садом, своей входной дверью. Коттедж отчетливо выделялся на фоне бледно-голубого неба, солнце бросало мягкий отсвет на серый камень.

Бриз сменился едва заметным движением воздуха, напоенного ароматом соли и трав. На секунду Никки остановилась и, посмотрев на табличку «Продано», преисполнилась гордости за то, что осмелилась пойти на такой риск. Она до сих пор не могла поверить, что дом принадлежит ей. Затаив дыхание она вставила ключ в замочную скважину. А вдруг она совершила ужасную ошибку?

Все оказалось даже лучше, чем ей запомнилось после первого посещения. Солнечный свет проникал во все уголки дома, при этом не подчеркивая недостатки, а, наоборот, смягчая их. Никки шла по комнатам и, казалось, слышала, как дом говорит с облегченным вздохом: «Наконец-то появился человек, который будет холить и лелеять меня». А она наверняка будет. У нее чесались руки с ходу взяться за работу, и она начала с ковра, который хотела убрать еще в день осмотра коттеджа.

На подъездной дорожке уже стоял контейнер для мусора с эмблемой «Норт пропети менеджмент». Контейнер привез ее брат Грэм. Кроме того, он должен был доставить кое-какую мебель в фургоне компании. Впрочем, большинство вещей пока находилось на складе, так как прямо сейчас Никки требовались лишь кровать, маленький столик, стулья и кресло, чтобы плюхнуться в него вечером после трудного дня. Во время ремонта она собиралась ночевать здесь, а на худой конец – у мамы, изъявившей готовность предоставить дочери постель в их фамильном доме «Маринерс», если той станет совсем уж невмоготу от пыли и грязи.

Никки открыла заднюю дверь и выглянула в омытый росой сад. Сад показался ей еще более запущенным, чем раньше: сплошное хитросплетение зеленых ростков с редкими цветными вкраплениями. А за этими зарослями виднелась морская гладь. Никки никогда не уставала от вида моря, с его тайными глубинами, изменчивой формой и капризным настроением, совсем как у кинозвезды с миллионом обличий. Впрочем, сейчас было некогда витать в облаках. Море никуда не уйдет, а Никки ждала работа.

Два часа спустя Никки отнесла к контейнеру два мусорных мешка. Хотя дом был пустым, кое-какой хлам там оставался: грязные тюлевые занавески на окнах, обрывки допотопного коврика возле унитаза, старые газеты на полках сушильного шкафа. Расхаживая туда-сюда по дому, она начинала лучше понимать его. И теперь знала, откуда открывается лучший вид на море и где больше света. Она даже попробовала представить, как будет здесь жить и как разместит свои вещи.